Удивительно, но вопреки всем стереотипам о том, что информация разлетается со скоростью света, ребятам из команды каким-то чудесным образом удалось замолчать о нападении.

И здесь стоит сказать огромное спасибо Рексу, который сумел все списать на бандитские разборки в связи с прилётом в столицу Урала известного московского авторитета.

Благо, борт номер один уже находился в небе и его не смогли идентифицировать понаехавшие телевизионщики. В итоге самолёт угнали на военный аэродром под Челябинском, а меня, как и других пострадавших увезли в частную клинику одного из знакомых Рекса.

Президент же в это время, согласно официальным источникам, находился где-то в тайге, с ревизией лесных хозяйств. По мне, это звучало глупо. Но раз у моих предшественников прокатывало, видимо и у меня должно было прокатить.

Как мне доложили вскоре после поправки — нападение было организовано некоей международной организацией «Общество». И то сказать, данную информацию удалось узнать благодаря одной из групп охраны, которая в терминале повязала «языка», который, правда, прохрипел: «За общество!», — после чего благополучно скончался, прокусив воротник с ядом в стиле лучших шпионов прошлого. Остальные его «коллеги», видимо, потеряв темп, спешно ретировались.

В этом нападении моя охрана потеряла пять человек. Еще двоих сотрудников ДПС, к несчастью, мы тоже потеряли безвозвратно. Одного водителя, который, по словам Рекса, вывез нас, тяжело ранило, но он уже пришёл в себя. А второго, который меня выносил на руках вместе с Рексом из машины, Рекс рекомендовал взять к себе. Впрочем, как и первого. Думаю, этот вопрос был легко решаем. Теперь-то после того, как у моего начальника службы безопасности были полностью развязаны руки и нужны были грамотные люди!

В общем и целом, данное нападение было очень хорошо подготовлено. Спрогнозированы пути отхода, посты охраны с учётом малого количества безопасников. Не знаю как, но землянам очень повезло, что по ним не был открыт прицельный огонь. Кстати, о землянах. Половина были полностью растеряны и не знали, что делать — в основном, женщины. Мужики же говорили, что будь у них оружие, хотя бы травматическое, они могли бы за себя постоять. Хотя это не выход и абсолютно крайние меры, которые, может быть в какой-то Америке, и принесли бы пользу, но учитывая статус прилетевшего лица, вряд ли кому-то было бы доверено оружие. Но над этой ситуацией надо было плотно поработать в будущем — либо исключить неподготовленных людей из делегаций, либо более грамотно организовывать мероприятия. Уверен, Рекс вопрос решит.

И что за «Общество»? Анонимных террористов что ли? Теперь и их на мою голову не хватало, кроме всего того, что творится внутри страны. Ну да это не мои задачи, — опять же, служба Рекса разберётся.

Проведя чуть меньше недели у его сослуживца, я был спешно эвакуирован под покровом ночи на военную базу, а оттуда первым бортом в Кремль. Никогда не видел таких больших и мокрых глаз «хвостика», которая, по счастливой случайности, осталась у меня в московской резиденции, чтобы поднатаскать Лиховцева.

Кстати, о птичках, а точнее о замах. Парень, как и предполагалось, оказался очень ретивый и деятельный. Все также прилежно учился, правда, уже, переведясь на заочное. А дни и ночи коротал с моим замом, которая втолковывала ему науку государственности, управления и права.

Мне даже было немножко завидно. Впервые увидев «хвостик», я уже было начал строить насчёт неё свои планы, но то, какими глазами Саня смотрел на Жанну, я бы не смог повторить при всём желании. Понятно — спортсменка (между прочим, разряд по гимнастике и чёрный пояс по карате), комсомолка (ну ладно-ладно, землянка) и просто красавица (тут без оговорок обойдёмся), да и просто хороший человек. Находясь в её обществе, Саня стал более мужественным и серьёзным. Хоть я и видел его всего лишь несколько раз, но в глазах появилось это огромное желание жить, радоваться каждому дню и идти вперед, чего уж точно не было тогда при нашей первой встрече. «Волчонок» постепенно матерел, превращаясь в «волка». Надеюсь, что в доброго.

* * *

Новое правительство, как и ожидалось, почти полностью было принято из старой гвардии. Касательно думы и совета федерации, — то партия землян хоть и числилась, и существовала официально, но не могла пока дать такого количества голосов и участников, чтобы напрямую тягаться с правящими силами.

Однако несколько нужных ключевых постов нам взять удалось. В закромах Министерства промышленности Жанна нашла очень порядочного товарища Аристархова, который был этаким забитым жизнью человеком, однако патриотичным и честным. Его назначению обрадовались, наверное, все, так как кандидат был на то время нейтральным и никакой опасности для правящей элиты не представлял. Для нас же это был первый лоббист в таком важном Министерстве, на которое были очень далеко идущие планы.

Ещё одну должность заместителя министра обороны занял замечательный человек с фамилией Ведичев. Его я помнил, как героя войны 2008 года, когда Грузия напала на нас, ещё в том, моем времени. Если верить истории, то именно Василий Гаврилович смог на месте решить множество наиболее деликатных вопросов, да и выбив атакующих за пределы страны, заодно.

Всё-таки, как ни крути, а без своих людей в армии нам было нельзя. Ведь страна — это, в первую очередь люди и ресурсы. А на ресурсы всегда есть спрос — они нужны всем. И если не было бы армии — не было бы и страны, не было бы и ресурсов. Но ещё более важно то, как относятся военные люди к этим ресурсам, к долгу перед отчизной. Важно, чтобы они не были такими патриотами страны, которым было неважно кому служить — тирану или ироду какому-то. Конечно, никто никогда правду не скажет. Но если человек понимает, что, несмотря на всю эту наружную обёртку, в стране творится разгул воровства, — то это просто золотой человек. И Василий Гаврилович был именно таким человеком.

Нам быстро удалось найти общий язык. Он понимал цели нашей команды. Мы понимали его цели. Да что тут говорить — мой дед не для того был ранен, а потом штурмовал Кёнигсберг во время Второй мировой, чтобы сейчас страну грабили самым наглым образом, причём изнутри.

И раз уж зашла речь о грабеже, вкупе с нападением вооружённых молодчиков, то давно я думал ввести такое понятие как внутренний терроризм. Ведь мы привыкли в современном мире, что терроризмом называем только внешние, радикальные, военные проявления — то есть группу лиц, которая действует вопреки идеям государства, согласно собственной идеологии, не смотрит на законы. Действует жестоко, открыто, с кучей шума и внешних проявлений.

А если посмотреть на статистику гибели на дорогах нашей страны? А если посмотреть на количество погибших от некачественного алкоголя или в результате несчастных случаев? Да мало ли от чего.

И знаете что? Тогда всплывает очень занимательная картина. Видно, что, по большому счёту все винят водителей, которые торопятся, или выпивших людей за рулём. Конечно, ведь человек совершает глупость сам, в первую очередь!

Но если присмотреться, хотя бы на превышение скорости. Почему человек гонит? Потому что опаздывает, — это, понятное дело, может быть по разным причинам. А почему выскакивает на встречку, неужели он самоубийца или дурак? Да нет же, просто потому что нет дороги, которая позволит ему ехать нормально в левом ряду, никого не подрезая и не рискуя ни своей, ни чужой жизнью.

А потом нам говорят, что мы тупые и глупые, что нарушаем правила, рискуем. А потом нам вводят ограничения, камеры. Но, послушайте, ведь если использовать нормально дорожный фонд, а, в первую очередь, делать качественно, то и вся эта статистика снизится. Человек будет знать, что он не простоит в пробке час, не будет тащиться по деревням сорок километров в час, а потом гнать, как «дикий» под сто сорок. А спокойно, не спеша, выспавшись, выедет с утра и доедет до места назначения. По нормальной ровной дороге. И не потратит много денег на ремонт подвески и колёс. А сможет на эти деньги пойти учиться, повысить квалификацию, свозить семью в отпуск.

Или же — почему пьяный человек садится за руль? Потому что уверен в себе, уверен в машине, или же обидел его кто. И существующие наказания его не останавливают. Не боится. А вот тут есть две важные причины.

Первая — штрафы, правда, маленькие. Не страшно. Но штрафами одними дело не решить. Разумеется, штрафы надо впаять огромные. Однако и предусмотреть защиту от «плохих» полицейских, которые решат на этом взятки брать. Например, судебное заседание с полиграфом для полицейского. Чем не действенная мера?

Вторая причина — просто не на кого ориентироваться, нет примера у человека. Депутаты бухают, соседи бухают — и я буду. Почему им можно, а мне нельзя? Ну, сгоняю за бутылкой в соседний город, доеду домой, а там нормально. И вот здесь важно, чтобы рядом был друг, родственник, который остановит, внушит. А когда рядом такие же уставшие от жизни и потерявшие цель люди — кто поможет? Кто заступится за трезвость ума? Это уже более глубокая проблема населения, то есть моя личная проблема. Значит, буду сам вести себя соответствующе, буду тащить за собой, буду показывать, что можно и трезво жить.

Причём, что странно. От рождения являясь православным, никогда не слышал, чтобы наша церковь говорила о вреде алкоголя. Что-то звучит фоном о зелёном змии, но, видимо, недостаточно понятно, что ли.

А, например, в этом же плане восхищаюсь мусульманами — ну не пьют люди с рождения! Это же ясность ума отнимает. Вот и нам надо не ругать другую религию, а брать из неё самое лучшее. Значит, в этом направлении тоже будем работать.

Конечно, производители алкоголя спасибо не скажут, но зато населения у нас будет больше, оно будет более здоровым и счастливым. А кто захочет выпить — то пить будет в меру, зная, что это не стиль жизни и не выход из сложных ситуаций, а просто средство проведения досуга и расслабления.

* * *

С «волчонком» нас свела судьба через две недели после моего возвращения в первопрестольную.

— Ну, здравствуйте, Александр Михайлович! — с улыбкой протягиваю руку этому уже больше уверенному в себе молодому человеку.

— Здравствуйте, Михаил Олегович. Очень рад вас видеть, — ещё немного смущается, но видно, что доволен.

— Чем порадуете? Какие изменения с Жанной Аркадьевной рассматриваете? — и да, мне, правда, было интересно, чего же такого они там с «хвостик» наколдовали.

— Если вкратце, то мы задумали реформу Антимонопольной службы и системы государственных закупок на всех уровнях, — выдохнул Лиховцев, немного краснея, услышав про «хвостик», — при этом мы хотели бы сделать упор на закупку отечественного товара. А ещё, хоть это и не касается моего ведомства напрямую, мы хотели бы ставить наши русские законы выше международных, — в этот момент в его глазах появился настоящий взрослый «волк», который будет отстаивать свою территорию. Я бы даже сказал, что это было сказано с неким вызовом.

— А вот здесь прошу поподробнее, Александр Михайлович, очень интересная и занятная вещь, — в моей голове давно крутилась эта мысль, что, собственно, в России больше всегда ориентировались на Европу, на других, а мнение своих людей в грош не ставили. Понапридумывали судов разных за границей — в Лондоне, Брюсселе, и чуть что — бежали туда наши богатеи, а потом народу русскому кукиш с маслом из-за бугра. И озвученная «волчонком» мысль вполне могла изменить это дело.

— Всё это, конечно, Михаил Олегович, еще достаточно сыро. Но мы прикинули, что если бы мы смогли у нас в стране вернуть главенство Конституции — буквы закона, то это автоматически бы вернуло доверие к власти у большинства россиян. И отняло бы возможность у тех, у кого есть только лишь материальные и денежные ресурсы, выигрывать суды за счёт подкупа судей и соблюдения интересов миллиардеров. А также нам удалось бы вернуть полезные ископаемые в собственность государства. Мы, конечно, не обещаем, но смогли бы сделать систему наподобие Эмиратов. Когда детям при рождении выплачивается деньги на счёт, а дальше идет обучение за счёт государства, причём и в иностранных вузах в том числе. Но, увидев у меня на лбу задумчивые морщины, чуть быстрее затараторил, — разумеется, с отработкой в своей стране и принесением пользы отчизне. За это не переживайте, у нас понимание есть куда идти!

— Хорошо, Александр. Уверен, что вы всё сделаете как надо. Нам лишь останется принять законопроект. Хотя не «лишь», а принять. Это будет очень тяжело сделать среди подобной бюрократии. Но мы попробуем, правда? — я уверенно подмигнул ему, надеюсь, вдохновляя.

— А то, как же, Михал Олегыч, сделаем в лучшем виде! — парень позволил себе немного неуставного разговора, но я уже давно привык к своему имени в сокращённом виде, и даже не обращал внимания, за исключением особо ретивых господ.

— Александр, и кроме всего прочего, у меня к Вам есть одно дельное поручение личного характера, — смотрю, подобрался, напрягся, весь во внимании.

— Да не переживайте, ничего серьёзного. Просто если Вы когда-то увидите, что меня заносит на поворотах, или же что я начинаю к своим рукам много власти прибирать, и купаться в лучах славы, Вы мне скажите такие слова: «Михаил Олегович! Неважно кто ты — важно какой ты». И всё. И пристально на меня посмотрите, хорошо?

— Х-хорошо, я постараюсь. А кто это сказал?

— Моя бабушка.

— Но вы ведь…?

— Я знаю, но я не всегда был один.

— Я запомню это. Запомню это, Михаил Олегович.

— Хорошо, Александр. А теперь, думаю, пора. Пора называть меня просто Шеф. Договорились?

— Договорились, — улыбка и блеск в глазах, которыми сопровождалось это слово, просто дорогого стоили.