Зима в 2008 году по всей стране выдалась очень снежная. Уже с середины ноября начались многочисленные снегопады, поэтому все дорожные службы работали почти круглосуточно. Заваливало дворы, заваливало магистрали, заваливало всю страну.

Сегодняшний день у Владимира Ивановича Соловьёва начался как обычно. На своей старенькой «Ниве» он добрался до места работы — областного автодорожного управления. Правда, связана эта дорога была с небольшими трудностями — за ночь всё замело, да ещё и заморозки были — поэтому пришлось ехать неспеша на своей почти «лысой» резине, хотя и на полном приводе.

Его смена должна была начаться через полчаса, и было время зайти в диспетчерскую и поздороваться с девчонками из вчерашней смены, а может даже по-быстрому выпить с ними кофейку.

Двор предприятия, на удивление, был пуст. Отсутствовала обычная для этого времени суета, пересменка и ажиотаж по поводу непрекращающихся осадков. «Видимо, все силы уже брошены на уборку, хотя по внешнему виду дорог и не скажешь», — подумал Соловьёв.

Уже проходя мимо территории, где паркуется снегоуборочная и асфальтоукладочная техника, краем глаза он увидел, что большинство машин на месте, что создало только больше вопросов.

В диспетчерской, однако, на удивление, тоже никого не было, лежали брошенными на стол гарнитуры для переговоров, компьютеры стояли включенные.

— Ничего не понимаю, — подумал Владимир Иванович, и с уверенностью зашагал к залу собраний, уже догадываясь о некоем важном событии.

— …и поэтому ваш бывший руководитель Соболев, а также все его заместители и ряд управленцев среднего звена, после сегодняшней проверки спецслужбами на полиграфе, уволены. Дорога на должности в государственной службе им будет закрыта на всю оставшуюся жизнь. Также этим, не побоюсь такого слова, террористам, наложены огромные штрафы, в большинстве своём с конфискацией имущества. Без права оспорить данное решение президента. Наворовали они достаточно, товарищи, — только и успел услышать Соловьёв в приоткрытую дверь. Эти слова незнакомого голоса сопровождались звенящий тишиной.

Василич, стоявший у самого выхода, только мельком глянул на Соловьёва, лишь задумчиво кивнул ему, поздоровался, и повернулся обратно слушать говорившего.

Соловьёв выглянул из-за плеча Василича. Увидел лишь обычного человека в чёрной водолазке, в очках, темноволосого, с небольшой бородой и умными глазами. Невысокий, но жилистый, а, в остальном, ничем не примечательный, возраст в районе сорока. Разве что творческий беспорядок на голове, как называл эту прическу сам Соловьёв.

Между тем, говоривший продолжил.

— Меня же пока поставили вашим управляющим. Не знаю, надолго или нет. Хотелось бы задержаться, если честно, так как у меня есть хороший опыт работы с дорогами, — в голосе говорившего не было ничуть хвастовства, просто констатация факта. — Мы работали с частными заказами, перебивались небольшой «халтурой», — здесь говоривший усмехнулся сам себе.

— Если честно, товарищи, меня самого повергла в шок просьба, поступившая от команды президента. Но отказаться я не мог, не дали возможности. Да это не суть, — махнул рукой в пустоту мужчина. — Теперь мы с вами в одной команде, и я хотел бы, в первую очередь, сказать вам, что вопрос с повышением зарплат уже решён — со следующего месяца вы будете получать в полтора раза больше. Также пересмотрим премиальные и выслугу лет за добросовестный труд. В планах обновление парка машин и полный пересмотр системы уборки снега, строительства и ремонта дорог, — здесь он замялся.

— Товарищи, и ещё, если честно, я хотел бы попросить вашей помощи, — здесь кто-то из собравшихся аж присвистнул. Но мужчина продолжил, — я бы хотел обратиться к старожилам — уборщикам снега. Они наверняка знают, как увеличить эффективность уборки и перестроить маршруты. Возможно, нам стоит поиграться со сменами или быть жестче с эвакуацией автомобилей. Потому что я лично тоже столкнулся с некоторыми трудностями, добираясь сюда вчера вечером.

После этих слов Соловьёва как отрубило. Он смотрел на этого человека, и не представлял, как были возможны такие изменения в работе всего лишь за двое суток его отсутствия.

Внезапно все зашевелились и начали выходить из зала. Пошли по рабочим местам.

Василич окликнул его, и, не дождавшись ответной реакции, аккуратно взяв за локоть, и повёл за собой по коридору.

— Слышь, Иваныч, ты слышал, а? Чего у нас происходит-то? Зарплату выше, посоветоваться хочет. Подляну какую готовят москвичи, а? Решили нас поди проверить на бунт. Мало того что этого выбрали, ну ты знаешь. Так теперь вона чё.

Василич был уже старожил со стажем, прошёл огонь и воду, видел разных начальников, и привык к их заскокам. Видел, как сливают бензин, видел, как отмывают фонды покупкой бэушной техники, видел, как химичат с асфальтом, видел рабочих гастарбайтеров-пофигистов. Он имел авторитет в этой компании.

Но как понял Соловьёв, сегодняшнее собрание было из ряда вон выходящим и нестандартным, раз даже Василич опешил от подобного поведения руководства.

Они почти успели дойти до диспетчерской, как их окликнул знакомый голос.

— Мужики! — донеслось из-за спины. — Мужики, на пару слов.

Оглянулись. Быстрой походкой идёт новый начальник. Смотрит прямо в глаза, правая рука в кармане, левой размахивает как ветряной мельницей.

— Мужики, помощь ваша нужна. Завтра будем создавать рабочую группу. Я от девчонок-диспетчеров узнал, что вы самые опытные здесь сотрудники по уборке снега.

— Да, конечно, мы это, давно здесь работаем, товарищ…директор, — буркнул Василич, не зная, чего ожидать дальше.

— Да дело важное, мужики, — строго произнёс новый начальник, — Кстати, меня Леонид зовут. Просто Леонид зовите, только без «ты», разумеется. И я к вам соответственно. Договорились?

Работяги кивнули.

— Ну вот. Значит, кроме рабочих смен, предлагаю вам за половину новой ставки, дополнительно к зарплате, к себе в рабочую группу. У меня, конечно, команда есть. Но мне дали возможность не больше половины этой самой команды взять. Да у них такого опыта-то в полях и нет, как у вас, а вы здесь все с опытом. Ну что, подумаете? Пойдёте?

— Мы подумаем… товарищ Леонид, обязательно подумаем, — тут уж Соловьёв не дал Василичу сказать. Всё-таки деньги обещают, да вроде и работа офисная, отдохнуть можно будет от смены.

— Ну хорошо, заходите после смены, обсудим. Начинать надо сегодня, ждать я долго не могу. До встречи, мужики, — сказал Леонид, пожал работягам руки и пошёл дальше по коридору.

* * *

На экране одного из основных каналов страны появилась самая известная телеведущая нынешнего поколения. Наталья Ледянская. Ледяная леди, как звала её аудитория. Этой молодой, но амбициозной девушке удалось пройти огромный путь от обычного репортёра до ведущей новостей в прайм-тайм, буквально за несколько лет.

Показав своеобразный, однако, очень интересный характер на всю страну, когда в одной из горячих точек была ранена в прямом эфире, но продолжала комментировать, в свои двадцать девять Наталья была удостоена правительственной награды. Потом, успешно справившись с ранением, деловая леди прямо во время интервью с одним из депутатов просто дала ему микрофоном по голове.

Заключительный штрих поставила её коронная фраза во время одного репортажа, высказанная лично Медведину: «Весь Ваш кабинет — продажные люди. Почему Вы ничего не делаете?». На что он лишь улыбнулся, пожелал всего доброго и убежал от греха подальше.

На данный момент, еще до вхождения в должность Громова, Ледянская была поставлена ведущей новостей в девять вечера, так как обычные граждане очень любили её, и бывшее правительство посчитало ошибкой убрать её из вечернего эфира. Пусть потешатся, да послушают разносы каждый день. Всё равно, одна болтология, толку никакого не будет. Не надо делать из неё святую, убирая отовсюду.

* * *

Сегодня был особенный, пятничный выпуск новостей, но Наташу уже ничего не радовало. Последние года два из её жизни устроили настоящее ток-шоу, превратив жизнь не просто в ад, а в существование.

Одно и то же: откаты, госзакупки, продажные чиновники. Изо дня в день. И никакого толка. Оппозиция-шмоппозиция. Наташа уже привыкла прийти в студию, сухо прочитать весь этот текст, улыбнуться аудитории и пойти домой. Все думают железная, ледяная леди, хотя на самом деле все давно осточертело. Хотелось уехать куда-нибудь на острова, за океан.

Многие подруги с курса повыскакивали замуж за богатых мужей и теперь систематически публикуют в соцсетях фотографии с отдыха в разных частях мира. А Наташе после того случая с Медвединым остаётся только вести свою «карму» — новости. Дом — работа, дом — работа, жизнь превратилась в некое подобие дня сурка.

Хотя, вроде, в последние полгода появилась тема для обсуждения — назначение Громова. Но пока источники не могли найти хоть чего-то стоящего. Тот с командой как будто закрылся от репортёров. Информация лишь скудным ручейком уходила к общественности, вместо нормального, хорошего потока пиара, какой и должен быть у нового главы государства.

Помечтав в очередной раз над своим неосуществимым отпуском, пока гримёры делали ей макияж, она шумно выдохнула, посмотрела в зеркало, поправила причёску и пошла на съемочную площадку. Взяла в руки бумаги — пробежаться по новостям, и на первой же новости просто остолбенела.

«Увольнение высших чиновников Автодора в Московской области. Специальный указ президента. Увольнение с позором из государственной службы. Клубок расследований ведет в Головной Автодор…».

Она читала взахлёб, буквально впившись в бумагу глазами. И не могла поверить, что дожила до такого дня. Когда кто-то смог уволить, да пусть даже и из областного управления, да ещё и с позором! Громов, говорите?

И вот… на экране одного из основных каналов страны появилась самая известная телеведущая нынешнего поколения. Наталья Ледянская. Но сегодня она была настоящей принцессой, со счастливой улыбкой, пышной светлой причёской и белоснежными зубами.

И сегодняшняя программа началась словами: «Кто вы, президент Громов, спаситель или будущий тиран?»