Шейх сидел напротив меня в своём шикарном дорогом кресле, подлокотники которого были инкрустированы непонятно какими камнями, улыбался во все свои белоснежные тридцать два зуба, но смотрел волком. Вся огромная комната, а вернее, этот впечатляющих размеров зал для встречи высоких гостей, благоухал необычно приятными, но совсем непривычными для русских ароматами. Хотелось и остаться здесь надолго, но, в то же время, убежать и поскорее вдохнуть свежий воздух. Ещё лучше — вдохнуть свежий воздух соснового бора родины.

Шейх был официальным королём Саудовской Аравии вот уже в «цать» каком-то поколении. Его смуглая кожа наводила ассоциации с гастарбайтерами в нашей стране, однако, всем своим видом, манерой держать себя и заставлять окружающих чувствовать себя при нём ничтожествами, вряд ли он дал бы кому-то повод назвать себя наёмным работником.

Скорее, вожак стаи, прайда. Действующий по принципу: разделяй и властвуй. Хозяин дома. Дома, в котором я сейчас был гостем. Желательным или нет — трудно сказать даже моим ребятам из бюро протокола и всем многочисленным советникам и аналитикам. Но фундамент, который мы хотели заложить этой встречей, был очень выгоден для нашей страны на многие годы вперёд, поэтому и мне, и шейху приходилось терпеть общество друг друга.

Всё началось с того, что в связи с началом падения цен на нефть, я активно заинтересовался рынком акций и котировками мировых рынков. На моей памяти проседание должно было быть до начала 2009 года, с последующим ростом цен до уровня 100 долларов за баррель. Был у меня такой грешок в той жизни — немножко приторговывать, так сказать, «халтуркой» заниматься. Не всегда успешно, но кое-какие цифры в голове держались.

А учитывая политику ценности недр и природы, которую активно начали продвигать Лиховцев и Рекс, нам позарез нужна была хорошая стоимость нефти, с перспективой на долгие годы вперёд. В связи с этим, нашей командой был выработан один изощрённый план, согласно которого мы хотели перекроить все эти международные договоры по ОПЕКам и прочим, которые выгодны лишь для определённых стран. И создать собственный «картель», который мог бы контролировать и регулировать стоимость сырья, а также исключить спекулятивную составляющую, когда США своими действиями по приросту вышек и публикациями еженедельных запасов чёрного золота могли бы диктовать условия всему миру и влиять на цену сырья одним лишь щелчком мышки.

Вот сидели мы и смотрели с королём друг на друга уже третий час, и всё никак не могли приступить к реальной теме обсуждения, а всё благодаря давним арабским традициям, когда переход к сути разговора не обязателен, а точнее совсем не нужен в первое время. Причём сколько продлится это «первое время», всегда решал сам «хозяин дачи».

Существует много примеров, когда послы разных государств целыми неделями ходили во дворец к шейхам и только лишь некоторые из послов были достаточно умными, чтобы первыми не начинать разговор о делах. Остальным торопыгам был дан от ворот поворот.

— Так, уважаемый Михаил, вы действительно считаете, что арабские скакуны лучшие в мире? — произнёс король Абдулла, задумчиво перебирая в руках чётки. Витя-переводчик, все эти три часа сидевший и внимательно слушавший нас, на мой взгляд, уже был на грани. Однако работа есть работа, поэтому он исправно переводил всё. Мне даже казалось, что столько слов другого языка не могло вместиться в голову любого человека. Но нет, видимо это было не про нашего штатного сотрудника.

— Да, уважаемый Абдулла. Мне было бы приятно доказать вам это, прокатившись вместе на лучших ваших скакунах, а затем, когда вы посетите мою родину, то мы с вами обязательно прокатимся на наших орловских рысаках, которые достаточно хороши для тяжёлой работы, однако никогда не смогут превзойти ваших коней по скорости и резвости бега.

Было видно, что собеседник ценил мою выдержку. Да я и сам был, честно говоря, немного в шоке от себя. Перед встречей ребята из команды добрых две недели инструктировали и тренировали меня, что можно говорить, а что нельзя, как можно себя вести, какие жесты показывать, а какие ни в коем случае нельзя.

Так, например, про мою вечную привычку высовывать язык при задумчивости, один из ребят сказал: «Михаил Олегович, это вы ему сейчас „фак“ показали! Сразу же забудьте, пожалуйста, если не хотите скандала. И руки лучше держите на коленях, а то покрутите воображаемый ус, а он решит, что вы ему намёк какой-то делаете, как барышне. Оскорбите человека».

И я сидел, держал руки на коленках, как в садике. Смотрел, говорил. Продумывал каждое слово. А король-то был не дурак! Выводил такие «речевые пируэты», какие мне даже и не снились ни в прошлой, ни нынешней жизни. Вот уж действительно, поднаторевшие в дипломатии люди.

Хотя, мне было очень странно, что подстраивался я под его образ жизни, а не он под наш. Ведь никто и никогда в мире не написал пособие, как нужно разговаривать и вести себя с русскими, со славянами! Да, возможно, где-то там, на уровне далеких политиков и правительств, есть сводки тонкой психологии и жестов — в глаза не смотри, то не делай. А на нашем, на бытовом уровне никто же не говорит, условно например, что «встретив русского, кланяйся ему, выказывай уважение, желай здравия, вытирай обувь, перед входом в дом, встречай русского гостя хлебом-солью». Разумеется, не доводя до абсурда, это я уже переборщил, конечно, но смысл общий такой.

С другой стороны, я был в гостях, я просил, поэтому ему и карты в руки с позиции хозяина.

Мне уже казалось, что наш разговор будет бесконечен, когда хозяин дворца (а иначе это домище нельзя было и назвать), проговорил, глядя мне в глаза: «Итак, уважаемый Михаил, зачем же вы посетили нашу скромную страну?»

О, здесь у меня была заготовлена целая небольшая речь, от грамотности которой зависело многое, и я сейчас не должен был подвести свою команду.

— Уважаемый Абдулла. Ваше величество, — тут я выдержал паузу, — наши страны далеки друг от друга. Нашим людям часто тяжело понять друг друга. Наши культуры разные, ровно, как и разные цели у нас, как лидеров государств. Но вы лично, я уверен, поймёте меня и согласитесь с тем, что мы оба желаем богатства и процветания нашим странам.

Смотрю на него выразительно, молчит, склонив голову, не почёсывает бороду против шерсти в жесте мол «надоел» — хороший признак, внимателен.

— К моему глубочайшему сожалению, сейчас происходит определённая нестабильность в мировой торговле. Наш общий ценный ресурс, которым так богаты наши страны, обесценивается. Вместе мы добываем много нефти, а на цену влияют другие игроки на рынке, которые по щелчку пальцев устанавливают выгодный курс.

И вот от следующей фразы очень много зависело, и я говорил её медленно, тщательно проговаривая каждое слово. Витя знал, что переводить необходимо каждое слово по отдельности, поэтому со стороны сцена было смешной, но только не для Абдуллы и его помощников.

— А потом. Мы с вами. Ползём. На коленях. К тем. Кто. Действительно. Правит. И умоляем. Сделать так. Чтобы. Курс. Стал. Прежним. И обещаем. Любую. Цену. Взамен.

Сказал, и замолчал. Просто уставился в его старческое лицо. Если поймёт — не дурак. Не поймет, решит спектакль мне разыграть — что ж, от меня не убыло, что приехал сюда. Наши российские торговые палаты с лихвой воспользовались этой поездкой, и им удалось извлечь определённую выгоду под шумок важных переговоров.

Король молчал долго. У него не было права попросить помощи, не было права обратиться к своим визирям и прочим помощникам. Именно на таких переговорах было видно есть «яйца» у лидера страны или нет. Именно так и «закалялась сталь». Я же сидел, ждал, и терпел. Терпение — сила, молчание — золото. По крайней мере, сейчас.

Абдулла легонько хлопнул себя раскрытой ладонью по колену, гортанно цокнул языком, слегка кивнув головой, поднял свой тяжёлый взгляд на меня и сказал:

— И что же предлагает глубокоуважаемый президент Российской Федерации?

* * *

«Хвостик» уже давно перестала быть для меня обычным помощником. Она была универсальным солдатом, именно солдатом и соратником для всех нас, как бы это ни звучало грубо, что ли. После случая с «франтом», Жанна на время стала единственным человеком, кто мог каким-то образом повлиять на мои решения, разубедить — в общем, это был такой замечательный противовес моим бредням.

При всём при этом, её мне часто не хватало, потому что она плотно работала с Лиховцевым, причём именно работала, а не проводила время. Да, Рекс мне при первом же случае обнаружения их с Саней неуставных отношений быстро доложил по долгу службы, но я не был бы собой, если бы не закрыл на это глаза. Пусть оно выйдет мне потом как-то боком, зато люди будут счастливы. Жизнь одна — и будет глупо лишать их счастья. Ну, потеряем мы двоих из команды. Взаимозаменяемость, конечно, никто не отменял. Нет, каждый человек уникален, я в это верю. Но на позиции всегда найдутся хорошие люди и исполнители, правда их придётся поискать, ой как поискать.

В этой поездке Жанна сопровождала меня, не отступая ни на шаг. Чувствовался профессиональный азарт, чувствовалось, что это её стихия. Как же ей было приятно ловить внимание всех этих «мужиков в простынях», как она их называла. Просчитывать их шаги на переговорах, анализировать и выдавать нестандартные решения.

Сразу же после встречи мы поехали в аэропорт, откуда незамедлительно полетели в столицу. Буквально через пять минут после взлёта, ещё не успели дать команду «отстегните ремни», она буквально влетела в мой кабинет. В глазах огонь охоты, руки несильно так подрагивают. Ну прямо будто золото взяла на стометровке вольным стилем.

— Садитесь уже, хватит бегать, Жанна Аркадьевна, всю охрану распугаете, — сказал я с улыбкой. Ибо от нашего предложения шейх просто не мог отказаться. А она в это не верила до последнего.

Уселась, просто бухнулась в кресло. Судорожно взяла бутылку воды и начала пить прямо из горла. Причем напрочь забыв обо всех приличиях и субординации. Ладно ещё, никто не зашёл вместе с ней, и охрана не сунулась. Иначе был бы культурный шок у мужчин нашей команды, так как такого представления не ожидал увидеть, я уверен, никто.

Пол-литра воды осушились буквально за пять секунд. Поставила пустую бутылку на стол. Шумно вдохнула, выдохнула. В глазах постепенно появляется осмысленность. Я же всё это время сижу и улыбаюсь как пятнадцатилетний пацан при виде необычного зрелища. Поворачивает голову ко мне. Сначала скудно улыбается, потом доходит, начинает хохотать чуть ли не во весь голос. Следом и я уже не сдерживаюсь.

Через пару минут, придя в себя, кое-как выдавила: «Прошу прощения, шеф. Не смогла. Очень уж хотелось коньяка намахнуть, но не позволила себе. А тут вы ещё — хватит бегать, вот и, в общем…»

— Да всё понимаю, Жанна Аркадьевна, всё понимаю. А теперь по делу. Какие выводы можно сделать, и каких шагов ожидать можно от короля? — здесь мне было важно послушать ее мнение, так как в машине по дороге в аэропорт мы опасались что-либо обсуждать.

— Судя по тому, шеф, что он выслушал — это хороший знак, это раз. Два, он сейчас засядет со своими советниками. А три — вряд ли пойдёт к своим заокеанским друзьям. То, что мы предложили ему, точнее, если всё сработает, они станут той страной, которая будет диктовать всему миру условия цены на нефть. Пусть и в среднесрочной перспективе, но станут.

— Хорошо, Жанна Аркадьевна. А какие есть у нас здесь риски?

— Если он всё расскажет американцам, то мы обретём кучу проблем на мировой арене со всеми вытекающими — обложат нас всякими эмбарго и ограничениями, а потом начнут давить для развала страны и кражи ресурсов.

Мне её слова напомнили тот далёкий 2018 год с разными санкциями и списками. Всю эту красивую постановку прессинга страны с целью скрыть настоящие проблемы.

— Но, Жанна Аркадьевна, а Вы бы на его месте согласились? Было бы Вам интересно поиграться с заокеаном или так и дальше принимать правила навязываемой игры?

— В общем и целом, шеф, я бы рискнула. Очень уж заманчивое предложение — стать мировым центром торговли нефтью. Конечно, они немного скорректируют наше предложение, сделают как выгодно им, но в итоге согласятся, никуда не денутся. Да еще и коалицию из соседей подтянут…

— Вот и хорошо, — думал я, глядя в иллюминатор, где виднелась синь неба и белые, проплывающие мимо облака, — вот и хорошо. Первый кирпичик в нашем здании нового мира заложен.