Эндрю посмотрел на часы: четыре часа.

Начались летние каникулы, Ноэль заканчивала работу рано. Часам к пяти она уже будет дома. Возможно, он пригласит ее в кино. На экранах шел новый фильм, который ему хотелось посмотреть. В последнее время ему это редко удавалось. С Ноэль он получит еще больше удовольствия.

С другой стороны, они виделись последнюю неделю каждый день. Не стоило превращать в привычку совместное времяпрепровождение. Даже если Ноэль принесла новый смысл в его жизнь, это не повод влюбиться без ума. Нет, не повод…

И он не позвонил Ноэль днем.

Последний час он никак не мог сосредоточиться, все время поглядывал на часы. Эндрю подошел к кофеварке, чтобы налить себе чашку. Его внимание привлек заголовок оставленной кем-то газеты.

"ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ГЛАВЫ СТРОИТЕЛЬНОЙ ФИРМЫ ВЫЗЫВАЕТ БОЛЬШИЕ ПОДОЗРЕНИЯ"

Прочитанное вызвало у него тревогу. Автор заметки намекал на возможность преступления. Джед Требино, владелец и президент "Требино Констракшн", закрыл свои банковские счета и исчез из дома, никого не поставив в известность, куда он уезжает. Его мать ничего не знала об отъезде сына. Менеджер фирмы заявил, что рабочим не выплачена недельная заработная плата.

Эндрю вернулся в свой кабинет с чувством все возрастающей тревоги. Требино был главным подрядчиком масштабного проекта городского строительства, и его неожиданный отъезд при всех обстоятельствах срывал сроки исполнения контракта. Если скандал будет разгораться, финансовые инвесторы откажут в кредитах, а это затронет многих людей, задействованных в реализации программы. Коснется это и Эндрю.

Он не мог сам себе объяснить, что его так встревожило. Его личный риск при срыве проекта был минимальным, хотя его фирма могла бы неплохо заработать в будущем на оформлении сделок по продаже строящейся недвижимости.

Зазвонил телефон, Эндрю поднял трубку.

— Макдональд слушает…

— Добрый день, мистер Макдональд, как поживаете?

Эндрю не смог сдержать своего раздражения.

— Я не в настроении с вами разговаривать, мистер Сотников! Чем обязан?

— Жаль это слышать, я…

— Короче! У меня нет времени слушать ваши излияния.

— Мы, русские, слишком многословны, когда хотим выразить свои чувства, — согласился Григорий с явным сарказмом. — Чтобы не отрывать у вас дорогое время, я буду короток. Надеюсь, вы правильно восприняли новость о Требино.

Эндрю постарался ответить как можно более равнодушным тоном:

— Мне нет дела до Джеда Требино, меня это мало беспокоит.

— Вашему брату будет спать спокойнее, если вы передадите журналистам некоторые документы, касающиеся Требино.

— Исключено. Вы считаете меня дураком, мистер Сотников? Оставьте эти трюки КГБ для более простодушных.

— А вы сообщите о моем предложении в ЦРУ. В Лэнгли давно на вас зуб точат.

— Я не работаю на КГБ и его наследников. Пойдите к черту!

— Отлично. А что, если я перешлю письмо вашего брата прямо в Лэнгли?

— Думаю, уже через сутки после того, как в Лэнгли получат вашу фальшивку, вас не будет в Штатах, и вам не выдадут въездную визу ни в одну цивилизованную страну, это конец карьеры неудачливого шантажиста. Ко всему прочему, я не верю, что мой брат жив. Вам не удастся втянуть меня в свои темные делишки.

— Вам придется поверить, что Дуглас жив, мистер Макдональд. Ради его же безопасности. — Григорий повесил трубку раньше, чем Эндрю успел ответить.

Он снова уткнулся в чтение досье Рея Бэнсона, стараясь сконцентрировать внимание на документах, но его занятие прервала неожиданно появившаяся в его кабинете Кира Симс.

— Что тебе? Я сейчас занят, — с раздражением встретил ее Эндрю. — У меня чертова дюжина дел еще на сегодня. Через пятнадцать минут ко мне явится Рей Бэнсон, по твоей же просьбе…

— У меня срочное дело, — проигнорировала его тон Кира. Закрывая за собой дверь, она швырнула ему на стол конверт. — Это для тебя… От Григория. Он хочет, чтобы те передал эти материалы репортерам "Плейн дилер".

Значит, Кира спит теперь с Сотниковым, догадался Эндрю. Это может быть опасная комбинация, если принять во внимание ее мстительную ревность. Он разглядывал с новым интересом свою прежнюю любовницу.

Кира, как всегда, была неотразима и сексуальна. Даже сейчас она возбуждала в нем приятные воспоминания и желания. Кира смотрела на него испытующе.

— Ты знаешь, что в этом конверте? — наконец прервал молчание Эндрю.

— Информация, которую мэр Кливленда предпочел бы скрыть от прессы.

Эндрю вскрыл конверт.

— Давно ты на побегушках у Сотникова, Кира? Как ему удалось накинуть на тебя уздечку?

— Ты ошибаешься, Эндрю. — Голос ее слегка дрожал. — Нет никакой уздечки.

Эндрю горько усмехнулся.

— Этот тип всегда пытается привязать к себе окружающих с помощью грязных трюков.

— Что ты имеешь в виду? Ты давно знаешь Григория?

— Достаточно давно. Я хорошо изучил этот тип шантажистов.

Кире с трудом удавалось скрывать свою нервозность.

— Он не "тип". Григорий достаточно индивидуален. И меня он ничем не шантажировал. Я оказываю ему некоторые услуги, потому что он мой друг.

— Догадываюсь, о каких услугах идет речь. Хочу дать тебе один совет, Кира, хотя сомневаюсь, что ты ко мне прислушаешься. Отнеси этот конверт со всем его содержимым в местное отделение ФБР как можно быстрее. И скажи им, кто тебе его, черт возьми, всучил. Разыграй отчаяние и невинность, у тебя это неплохо получается, главное, выдави слезу. Ты же юрист, сама понимаешь, чем тебя держит Григорий и на что ты можешь рассчитывать. Вырвись любым способом из его сети! Не завтра, не на следующей неделе! Прямо сейчас!

— А ты останешься на своем белом коне? Будешь так же озабочен спасением этого чертова мира? Заткни себе в задницу свои советы, Эндрю!

— Как хочешь. Но я — партнер владельца фирмы, и ты знаешь, я буду настаивать в таком случае на твоем увольнении.

— Не пугай меня! Я уже написала прошение об увольнении. Мне предложили работу в Вашингтоне.

— По протекции Григория? Не делай этого, Кира…

— А какая у меня альтернатива? Вернуться снова в засранный Техас и там повеситься?

— Скажи-ка мне одну вещь. Почему Григорий хочет вовлечь меня в свою игру?

Кира пожала плечами.

— У тебя хорошая репутация, ты умеешь докопаться до правды. Твой рейтинг повысился, когда ты получил извинения самого президента за твоего отца. Григорий считает, что, если именно ты выступишь с обвинениями тайной сделки между мэром и Джедом Требино, тебе поверят. Скандал подхватят все средства массовой информации, он приобретет национальный характер. А Григорию нужно побольше шума.

— Неужели он думает, что наша система после этого рухнет?

— Я не знаю, что он там себе думает. Прошу тебя об одном, хотя бы прочитай эти чертовы документы.

Эндрю высыпал содержимое пакета на стол. Там было около двадцати листов, преимущественно фотокопии и компьютерная распечатка. Он пробежал глазами документы и надолго уставился в окно, обдумывая сложившуюся ситуацию.

— Григорий, нужно признать, постарался. И кому, он полагает, я должен позвонить в "Плейн дилер"?

— Рику Пулавски. Его номер записан на желтой карточке.

— Тот самый, что опубликовал заметку о Джеде Требино в сегодняшней газете?

— Да.

— Это вы состряпали для него материал?

— Нет, я не знаю, где он добыл информацию?

Эндрю поднялся из-за стола и подошел к Кире, глядя на нее в упор.

— Кто убил Джеда Требино? Или он оказался настолько легковерным, что бросил семейный бизнес и подставил мэра?

Кира покраснела, глаза ее горели яростью. Она не предполагала возможности убийства Требино и поверила в то, что он просто сбежал, на что намекала газета. Эндрю почти пожалел ее. Почти…

Он вернулся к столу и тщательно разорвал все документы. Бросив обрывки в корзину для бумаг, уселся на свое место.

— У тебя еще есть ко мне дело? — холодно спросил он.

— Да. — Кира гневно вскинула голову. — Григорий просил меня, если ты откажешься помогать ему, отдать тебе это. — Она вынула из сумочки еще один конверт.

Чувствуя надвигающуюся опасность, Эндрю вскрыл конверт. В нем были две фотографии. На первой — два мальчика на морском побережье, старший — со светло-коричневыми волосами и карими глазами, второй — лет шести, темноволосый и темноглазый, со слишком взрослым выражением лица. Волна, накатываясь и пенясь, разрушает песочный замок.

Старший — Дуглас Макдональд, чуть младше — сам Эндрю. Фото было старое и затертое, но Эндрю вспомнил каждую деталь того дня, когда оно было сделано.

Это было в Бразилии. Эндрю очень гордился, что старший брат взял его с собой строить замок и доверил ему водрузить бумажный флажок на самую высокую башню.

Дуглас забрал с собой это фото, когда уезжал во Вьетнам. Эндрю не видел его двадцать лет.

Очень осторожно он положил фото на стол и взглянул на вторую фотографию. Судя по всему, она была сделана недавно. Худой бледный мужчина стоял напротив цементной стены. На кармане тюремной робы можно было различить его личный номер. Эндрю с дрожью в пальцах перевернул фотографию, надеясь найти подпись или дату. Нетвердой рукой было выведено:

"Энди, не дай ублюдкам добраться до тебя. У меня все в порядке, когда-нибудь, я надеюсь, снова вернусь домой".

Эндрю накрыл фотографии сверху газетой, надеясь, что Кира их не видела. Он снова ощутил острую боль утраты, как тогда, когда его семья получила извещение о смерти Дугласа. Грудь сдавила невыносимая боль, слезы навернулись на глазах.

Но он знал, насколько губительным будет для него проявление чувств. Григорий правильно рассчитал, на какие струнки души нужно давить, чтобы заставить людей работать на себя. Собравшись с силами, Эндрю заговорил глухим сдавленным голосом:

— Скажи Григорию, что я свяжусь с Риком Пулавски в ближайшие двадцать четыре часа.

Нервозность Киры вылилась в саркастическое состояние.

— Милый, как интересно! Что же, Сотников накинул уздечку и на тебя? Почему бы тебе не сбегать в местное отделение ФБР и не попросить их скинуть с тебя удавку? Ну же, Эндрю, скорее, беги, тебе нужно разжать его хватку прямо сейчас!

Эндрю с трудом сдержал себя, чтобы не кинуться на Киру. Нельзя дать им понять, что удар нанесен метко. К тому же, издевка Киры была вполне оправдана. Он оказался в том же положении, что и она.

— Убирайся из моего кабинета, — сказал он устало. — Не заставляй мистера Сотникова ждать твоего доклада.

— Он подождет, пока не выйдет воскресный выпуск газеты. Кстати, у меня есть второй экземпляр того, что ты так старательно порвал… Отдай пакет Рику Пулавски. Григорий правильно предусмотрел, что ты… склонен к красивым жестам.

Да, Григорий Иванович все предусмотрел, он разгадал поведение Эндрю от начала и до конца. Эндрю уставился в документы, которые он изучал до прихода Киры.

— С минуты на минуту здесь появится Бэнсон, мне нужно дочитать его досье.

— Ничего из этого не приключилось бы с тобой, если бы ты не втюрился в Ноэль, — холодно заявила Кира. — Я бы не связалась с Джедом, если бы ты не бросил меня. Теперь ты получишь сполна за все! Григорий изваляет тебя в грязи, так, как ты обошелся со мной.

Эндрю медленно встал, готовый убить эту женщину.

— Убирайся отсюда! Немедленно, Кира!

Она пожала плечами, но все же вышла из кабинета, удовлетворенная своей местью.

Нажав кнопку интеркома, Эндрю попросил секретаря:

— Когда придет мистер Бэнсон, задержите его на несколько минут, пожалуйста.

Затем он набрал номер телефона редакции "Плейн дилер".

— Я хотел бы переговорить с мистером Пулавски.

— Извините, его сейчас нет на месте. Что-нибудь передать?

— Да, оставьте ему записку. Звонил Эндрю Макдональд, просил с ним встретиться. В любое время завтра в первой половине дня, где он сам назначит.

Ноэль ожидала найти Эндрю у двери снятой ею квартиры. Но его не было. Не нашла она и записи па автоответчике, он не звонил.

Подошло время ужина, потом еще… Он не звонил. В половине десятого Ноэль сама набрала номер его домашнего телефона. Никто не поднял трубку, и автоответчик не включился.

Ноэль подумала, что он мог встретиться с кем-либо из знакомых, и забыл позвонить. У нее не было никакого права ограничивать его свободу, тем более ревновать. Никаких клятв, естественно, они друг другу не давали.

В одиннадцать часов она отправилась спать, проклиная себя за глупость. Чего она, собственно, ожидала? Что Эндрю будет относиться к их связи также серьезно, как и она? Ей очень хотелось ответить: "да". В конце концов, это просто проявление воспитанности — позвонить и оставить несколько слов на автоответчике, если у тебя изменились планы. Каждый день он так и поступал!

Ноэль не могла заснуть и часа два читала. Она уже готова была потушить свет, когда услышала, как включился ее автоответчик. Она вскочила с кровати и понеслась в гостиную, даже не набросив халат.

— Алло?

— Привет, дорогая! Через несколько минут я подъеду, впусти меня, я очень хочу тебя видеть.

Она уже готова была отказать ему, сославшись на поздний час, но сердце тревожно забилось, она опасалась за него, она хотела его видеть. Ноэль не успела ничего ответить, Эндрю уже положил трубку.

Через десять минут раздался звонок в дверь. Ноэль уже ждала в прихожей и сразу открыла дверь.

— Привет, дорогая. — Эндрю наклонился, чтобы поцеловать ее, но Ноэль увернулась.

Эндрю потерял равновесие и споткнулся, врезавшись в вешалку. Он встал перед ней на колени и протянул к Ноэль руки.

— Не убегай! — Голос его прозвучал странно, как будто он не прожевал кусок мяса.

Эндрю с трудом поднялся на ноги и, покачиваясь, направился к Ноэль.

— Не затыкай мне рот! Ты должна пожалеть меня! Мне пришлось бросить машину у бара и ловить такси. — На лице его светилась идиотская улыбка, он был сильно пьян. — Да, я позволил себе лишнего! Ну, и что? Я — просто пьяная скотина!

— С какой радости ты так надрался? — Ноэль захлопнула входную дверь и, подхватив Эндрю за талию, повела его в комнату.

— Я мо-о-гу рассказать тебе… массу интересных… вещей, которые ты еще… не зна-а-ешь! У меня ку… ку-уча тайн… ой, черт! — Эндрю сморщился, прикрывая рот. — И-и-извини… Где ванная? Мне нужно в ванную… Мне плохо… очень плохо… весь день плохо…

Ноэль дотащила его до умывальника и включила воду.

— Не промахнись! — с иронией попросила Ноэль и оставила его.

Через полчаса Эндрю вышел в гостиную, бледный, трясущийся, с всклокоченными волосами и мокрым лицом. Он все еще пошатывался, но мог уже говорить вразумительно.

— Я поеду домой, поймаю на улице такси. — Эндрю не поднимал глаз. — Ноэль, извини меня, Я не хотел вмешивать тебя в свои дела.

— Пойду сварю кофе, лучше тебе выпить чашку прежде, чем ты уйдешь.

— Я не хочу. Уже два часа, я разбудил тебя…

Ноэль ответила резче, чем ей хотелось.

— Чуть поздно вспоминать об этом.

— Мне нужно было тебя увидеть. — Эндрю привалился к стене. — Ноэль мне нужно посидеть, ноги не слушаются.

— Пошли в кухню, — смягчилась Ноэль. — Обопрись на меня, если хочешь.

Он отрицательно мотнул головой, но все же обнял ее за талию и так доковылял до кухни. Усевшись на стул, Эндрю закрыл глаза и обхватил голову руками, ну прямо роденовский мыслитель.

Ноэль сварила кофе, поставила перед ним чашку и, отстранив его руки, приподняла голову.

— Выпей, тебе станет лучше.

Он взял чашку обеими руками, будто боялся, что уронит ее.

— Надеюсь, алкоголь выпустил из тебя пар. Хорошо повеселился? Сейчас вид у тебя довольно жалкий.

— До сегодняшнего вечера я так не надирался с тех пор, как закончил колледж.

Ноэль знала, что все алкаши считают, что пьют немного и в любой момент могут завязать, поэтому не слишком поверила его словам. Эндрю, обжигаясь, допил кофе. Лицо было бледным, руки подрагивали.

— Пардон… Не надо было пить… — Эндрю снова побежал в ванную.

Поджидая его, Ноэль налила в бокал воды и бросила две таблетки "алькозельцера".

Вернувшись, маленькими глотками он осушил стакан.

— Не поможет, так промоет желудок. Спасибо.

— Что случилось с тобой? Ты не хочешь мне рассказать?

— Нет, — ответил Эндрю после затянувшейся паузы.

Он замкнулся, и Ноэль не стала настаивать на проявлении искренности. Утром она решит, как поступит с их отношениями, а теперь она устала и хотела спать.

— Если у тебя нет сил идти, я постелю тебе постель в гостиной.

— Ноэль, я не хочу быть для тебя обузой. Я вызову такси.

— Лучше тебе лечь. Утром у тебя будет больше сил уехать.

— Да… завтра утром…

Отчаяние и боль промелькнули в его глазах. Ноэль инстинктивно потянулась к нему и положила его голову себе на плечо.

— Эндрю, ты уверен, что не хочешь мне все рассказать?

— Очень хочу.

— Тогда сделай это. Расскажи! Поговори со мной! Если у тебя неприятности и ты из-за этого напился, то не легче ли было просто поговорить со мной?

— Да, я и шел к тебе, чтобы поговорить. Ты одна сможешь понять меня. — Эндрю присел на край дивана, и Ноэль опустилась рядом.

Он молчал, она тихо выжидала.

— Так что случилось, Эндрю?

— Меня втянули в грязную историю… Это связано с моим братом…

—…Братом? — с облегчением переспросила Ноэль. Еще секунду назад в ее голове мелькали самые страшные предположения. Она была слишком удивлена, чтобы оставаться тактичной. — Но он же умер, ты сам говорил…

— Выяснилось, что он не погиб во Вьетнаме, вот что они против меня используют. Григорий Сотников прислал мне фотографии, я не думаю, что они сфабрикованы, во всяком случае не та, на которой мы сфотографированы с моим братом еще мальчишками. Я помню, что Дуглас взял ее с собой, когда его забрали в армию. Эту фотографию и ту, со своей подружкой, она потом вышла замуж…

Ноэль придвинулась к нему и взяла его за руки.

— Я все еще не понимаю, какое это имеет отношение…

— Они… Мой брат оказался в советском лагере. Бог знает, сколько времени он провел в их тюрьмах. Этот мистер Сотников, который выдает себя за культурного атташе…

— Я помню его. Мы познакомились с ним на приеме в университете. Ты тогда же впервые его встретил?

— Нет, он познакомился со мной раньше, еще в Вашингтоне, сразу после того, как президент принес мне свои извинения. Думаю, он уже тогда решил использовать меня в своих целях и только выжидал, когда это будет лучше сделать.

— И он попытался тебя шантажировать тем, что они держат твоего брата в своей тюрьме? Ловко! Он что, обещал освободить твоего брата, если ты согласишься с ним сотрудничать?

— Об этом пока не было речи, но он намекал, что судьба брата зависит только от меня. И попросил оказать ему некую услугу.

— Что ты должен сделать?

— То, что я не хочу делать. Лучше тебе не знать все детали. Это опасно. Тебя могут обвинить потом в соучастии…

Ноэль была с ним не согласна, но решила позже прояснить этот вопрос.

— Эндрю, ему не удастся тебя ни во что впутать, если ты откажешься участвовать в его игре. Сообщи все, что ты знаешь в госдепартамент. Если Дугласа все еще держат в русской тюрьме, правительство сделает все возможное для его освобождения. Теперь у тебя есть доказательство, что он жив, — эти фотографии.

Эндрю болезненно усмехнулся.

— Неужели ты не понимаешь, насколько наивно твое предложение? Конечно, я могу сообщить о проделках Сотникова в Вашингтоне, но тогда нет никаких шансов увидеть Дугласа живым. Они либо прикончат его, инсценировав самоубийство или несчастный случай, либо запрячут где-нибудь в Сибири, так что никаких концов не сыщешь.

— Я думала, что-то изменилось с началом "перестройки и гласности" в России…

— Ты же — историк, знаешь, как рушились другие империи. Неужели ты думаешь, что бывшие коммунисты сразу переродились в демократов, а тюрьмы сразу превратились в пятизвездочные отели? Сеть агентуры КГБ охватывала большую часть населения. Их власть не перечеркнуть росписью пера Бориса Ельцина. Их влияние приняло просто другие, более скрытые формы. Григорий Сотников занимается здесь, в Штатах, тем же, чем его предшественники пять, десять, двадцать лет назад — шпионажем и вербовкой американцев, втягивая их затем в свои подрывные операции.

— Давай посмотрим на ситуацию с другой стороны, — спокойно предложила Ноэль. — Скажи, что Сотников хочет от тебя? Что ты должен сделать? Мы придумаем способ, как надуть его и попытаться выманить Дугласа из России.

— Ничего не получится. — Эндрю устало замотал головой. — Черт возьми, Ноэль, неужели ты думаешь, что я не просчитывал все возможные варианты?

— Скажи, что хочет от тебя Григорий? — упорно повторила вопрос Ноэль. — Ты слишком втянут во все это, чтобы мыслить здраво. Одна голова — хорошо, а две — лучше.

Эндрю долго молчал, уставившись взглядом в пол, потом заговорил, не поднимая на нее глаз:

— Он хочет, чтобы я организовал утечку сведений, доказывающих, что мэр Кливленда взял триста тысяч долларов в качестве взятки. Документы сфабрикованы, естественно.

— Ты в этом уверен?

— Уверен. Сотников подготовил две версии. По одной, Джед Требино давал мэру взятки… Согласно второй — это сделал я.

— К кому должны попасть эти документы?

— К Рику Пулавски, репортеру из "Плейн Дилер". Если я не передам документы, компрометирующие Джеда Требино, Сотников обвинит во взятках меня. И уже я окажусь под следствием вместе с мэром.

— Но почему этот русский выбрал именно тебя для своей игры? Что-то же определило его выбор?

— Все дело в моем отце. С его точки зрения, я лучше всего подхожу на роль взяточника. Отец был шпионом, даже после пересмотра дела, общественное мнение будет против меня: нет дыма без огня.

— При чем здесь твой отец? Ты просто комплексуешь…

— Конечно! Большинство людей думают, что извинения президента вызваны не ошибкой американского правосудия, а переменами в отношениях Америки с Россией.

Ноэль в гневе вскочила с дивана.

— И что же? Теперь тебе нужно сесть в тюрьму вместе с мэром, идя на поводу у Григория Сотникова?

— Я не вижу другого способа спасти моего брата.

— Прекрати молоть чушь и плакаться, черт тебя побери! Расскажи всю правду Рику Пулавски, разыграй вместе с ним свою партию!

Эндрю не двинулся с места, он был хмур и подавлен.

— А если Рику не нужна правда? Возможно, Сотников ему платит или и на него есть компромат.

Ноэль потерла пальцами виски, голова у нее раскалывалась.

— Хорошо. У тебя есть основание не доверять Рику Пулавски, но ты можешь обратиться к другим журналистам, пойти на телевидение. Или запиши свой разговор с Пулавски на магнитофон и отнеси запись на телевидение. В зависимости от того, что он скажет, ты сможешь обвинить в шантаже Сотникова. Тебе нужны доказательства того, что тебя хотят использовать. Почему бы не обратиться прямо к мэру, если его это прямо касается? Разве он тебе не захочет помочь?

— Да, но…

— Мэрлин Ван-Бредин дружна с мэром, она может организовать тебе неофициальную встречу. Я могу позвонить ей прямо сейчас.

— Обожди. — Эндрю потянул Ноэль за руку и заставил сесть. — Все не так просто. Все нужно хорошенько обдумать. Но я считаю, что нет другого способа спасти Дугласа, кроме как принять предложение Григория.

— Не согласна. Григорий только человек, он не представляет правительство. Думаю, в российском МИДе не оценят его трюки, и в России достаточно здравомыслящих людей, которые верят в демократию и не позволят спецслужбам сорвать нормализацию отношений с Америкой. Если пресса поднимет шум вокруг судьбы Дугласа, его не посмеют убить или спрятать — сделать то, чего ты боишься.

Эндрю выпрямился, впервые за время их разговора его лицо просветлело, он притянул к себе Ноэль.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты — неутомимая оптимистка?

Ноэль прижалась к Эндрю, положив голову ему на плечо.

— Не хочу с тобой спорить по этому вопросу. Так ты позволишь мне утром позвонить Мэрлин? Она еще дружит с директором десятого канала ТВ… Григорий может работать только в потемках. Свет юпитеров и вид кинокамер загонит его в угол.

Эндрю ласково потрепал ее по волосам.

— Все, что ты говоришь, не решает главной проблемы. Но с тобой мне уже не так страшно…

— Для этого и нужны друзья.

— Значит, мы опять… друзья? — Осторожно, еще не зная, как она прореагирует, Эндрю приспустил халат с ее плеч и поцеловал в шею.