Дед Белоус, Истр и Аскольд так стремительно скрылись с поляны, что не успели заметить ни метнувшийся в темноте кинжал, ни ранение Кати.

В этот момент они были уже на другом конце стоянки, уверенно ведомые седовласым старичком.

– Дед Белоус, – едва переводя дыхание, позвал Аскольд. Дед остановился:

– Чего тебе? Устал?

Аскольд мотнул головой:

– Да не, не то… Куда мы сейчас?

Дед Белоус бесшумно двинулся врепед:

– Посох мой наследный надобно добыть.

– А ты почем знаешь, где он.

Дед Белоус усмехнулся.

– Вот ты, Аскольд, ведаешь, что твоя правая нога творит? – паренек кивнул. – Вот и я ведаю, где мой посох схоронен. Говорю ж тебе – наследный он.

Три едва различимые в ночи фигуры скользили к окраине лагеря, в один из самых отдаленных шатров. Дед отодвинул полог, заглянул внутрь:

– Пусто…

Все трое прошмыгнули внутрь.

В нос ударил аромат жареного лука, конского пота, грязной, давно ношеной обуви.

– Фу, ну и вонища… Чего они тут делают?

– Тшшш, – шикнул на Аскольда Белоус. Он присел на корточки, и так, не поднимаясь, стал продвигаться внутрь шатра. Истр и Аскольд – за ним. Дед передвигался уверенно, словно не только видел в темноте, но и точно знал, где спрятано то, за чем сюда явился. Не наткнувшись ни на один предмет (в отличие от Аскольда, за которым шлейфом сыпались какие – то железки, прутья, фрагменты конской упряжи) он достиг противоположного угла шатра. Там, заваленный седлами, стоял довольно объемный кованый сундук.

– Заперт, конечно, – заохал дед, ощупывая здоровый навесной замок.

Ему на помощь пришел Истр. Схватив длинный металлический шест, валявшийся тут же, на земляном полу, он вставил его поперек дужки, поднажал на шест, вывернув тем самым дужку в сторону. Через образовавшийся зазор замок легко снимался.

– От не зря тебя взял с собой, – причитал Белоус, уже копошась внутри сундука.

Полог резко одернули. Ребята и Белоус едва успели прильнуть к земле. В шатер вошла молодая женщина, судя по легкой походке и грациозным движениям, хотя саму ее разглядеть не представлялось возможным, так плотно она была закутана в многочисленные черные балахоны, плащи и платки.

– Старая ведьма! – яростно шипела женщина, разбрасывая все на своем пути. – Погоди, попляшешь еще у меня! Хорошо хоть эту девку, внучку ее, спровадила на тот свет! А то ишь ты, выдумали, пленников моих на свободу выпускать!

Истр и дед Белоус переглянулись. А женщина все бесновалась.

Внезапно, она успокоилась. Замерла, прислушиваясь к звукам снаружи шатра. Разведя руки и слегка наклонившись вперед, словно искала что – то под ногами, она покрутилась влево – вправо, потом вдруг взвизгула, и показав куда – то в темноту кукиш, захохотала.

– Ну да посмотрим еще, кто кого! – с ненавистью прошипела она, и, подхватив многочисленные юбки, вихрем выскочила из шатра.

Дед Белоус еще полежал на земле, потом дал знак ребятам следовать за ним. Он поднял тряпичный край стены, приподнял его, дав знак Истру и Аскольду, проскользнуть в образовавшийся просвет, и сам последовал за ними.

Быстро, не оглядываясь, убежали они прочь от лагеря джунгар.

– Кто это был, а? – спросил Аскольд, когда они, наконец, остановились. Дед Белоус только пожал плечами:

– Кто ж его знает… Только чует мое сердце, не к добру это… Как бы с Могиней какая беда не приключилась.

– Дедушка, вы посох – то свой найти успели? – Истр, казалось, даже не запыхался.

Вместо ответа, Белоус любовно достал из – за пазухи небольшую костяную палку, на которой спиралью нанесено было множество знаков: круги, полукружья, полумесяцы.

– Теперь и я, считай, во все оружии, – улыбнулся он. – Можно и наших из полона вызволять.

– И то верно, я вон, тоже кой – чего прихватил из того шатра, – криво ухмыльнулся Истр, покачивая в руке тяжелый двуручный меч, и подтягивая свободной рукой лямки полупустого заплечного мешка.

***

Первые лучи восходящего солнца уже коснулись крон деревьев. Птицы медленно и сонно пробуждались, радостно щебеча новому дню, когда дед Белоус, Истр и Аскольд настигли кочевников. Благо, те были не слишком расторопны, шли медленно, да и на ночлег, видимо, встали рано.

Небольшой отряд из десяти или пятнадцати воинов только собирался в дорогу, прогоняя сон избиением пленников. Около полутора сотен человек, преимущественно, женщины и дети, связанные между собой длинными веревками так, чтобы один был накрепко закреплен за остальными, жались от острых ударов плетьми.

– Эй, поторапливайтесь, сонные курицы! – орали на них джунгары.

Четверо споро седлали лошадей, еще трое гасили ночные костры и собирали разную утварь, оставшуюся после ночлега.

Истр внимательно следил за ними из – за деревьев.

– Сколько их там? – шептал Аскольд. Он очень волновался, нервно подрагивал, хихикал невпопад. Белоус его изредка отечески похлопывал по плечу. Истр же был холоден, собран. Зорким взглядом он выискивал в толпе джунгар, определяя, кто из них главный. Выбор пал на высокого воина.

– Двенадцать. Тринадцатый – вон тот, с алым хвостом в шлеме.

Он держался высокомерно, отдавая короткие приказы остальным кочевникам, а одеяние на нм отличалось яркостью и богатством: колчан со стрелами, пояс, сапоги, края халата были искусно расписаны золотом по алой парче. В плоское навершие шлема вставлен прутик с прикрепленным к нему пучком волос, окрашенных также в алый цвет. Металлические накладки, которыми обшит доспех и наручи, покрыты тонким узором.

– Может, сейчас и нападем? – дрогнувшим от волнения голосом, предложил Аскольд.

Белоус нехотя крякнул, отрицательно мотнул головой.

– Нет, – коротко пробормотал он, – два пацана простив тринадцати здоровых мужиков, еще и в полном боевом снаряжении… Не справимся.

– Дедушка, а больше нет никого, – развел руками Аскольд, – оружие мы держать умеем, сдюжем.

Белоус тряхнул седой головой, строго взглянув на паренька из – под седых кустистых бровей. Он присел на низенький пенек, уперся своим наследным посохом в земли, закрыл глаза. И затих.

Истр и Аскольд переглянулись:

– Уснул, ни как?

Истр пожал плечами, поглядывая то на собирающийся в дорогу караван, то на Белоуса.

Из – под того места, куда посох Белоуса упирался в землю, стали расходиться сине – серые тени. Они быстро расползлись меж корней деревьев, опутали траву и кустарник. Истр глянул на Аскольда, и ахнул: перед ним стоял витязь в полном расцвете сил, высокий, мускулистый, в полном боевом облачении княжеского дружинника.

Аскольд при этом, вытаращил глаза, уставившись на Истра. Тот опустил голову, разглядывая себя. Он набросил годков десять, став не мальчиком – подростком, а грозным богатырем, косая сажень в плечах.

– Ого! – только и выдохнули мальчики – воины. Белоус же, удовлетворенно, вздохнув, пощупав мускулистые плечи ребят, довольно кивнул им:

– Вот теперича можно и воевать с джунгарами.

– Надо им дать выйти в путь, – предложил Истр.

– Но ведь они будут тогда полностью вооружены и конные, а мы пешие, и нас всего трое… Может, сейчас, а? – засомневался Аскольд. Не смотря на его воинственный вид, голос у него остался детский. Скрыв ухмылочку, Истр продолжил:

– Зато потом им придется растянуться вдоль линии пленников. Вот мы и снимем их по одиночке.

Белоус кивнул:

– Дело парень говорит, так и сделаем.

Троица дождалась, как джунгарский отряд соберется в дорогу, как выстроили они тремя цепочками связанных пленников и, понукая их, словно скотину, погнали по тропинке в чащу.

– Пора! – скомандовал Истр. Достав на изготовку меч, он обернулся к Аскольду и деду Белоусу. – На рожон не лезьте, у первого убитого джунгара, Аскольд, заберешь меч…

– Это кривой такой?

Истр кивнул.

– Дедушка Белоус, ну, а ты прикрывай меня, что ль, – и он кинул Белоусу длинный нож – акинак. Дед только поцокал языком, бережно вертя его в руках.

– С Богом!

И все трое бросились вдогонку.

За несколько минут они настигли отряд. Замыкал его один пеший джунгар, молодой, еще совсем безусый. Он беззаботно шел позади пленников, сбивая тонким ивовым прутиком травинки, что росли вдоль тропы. На него никто не обращал внимая. Легкая добыча.

Истр бесшумно подкрался к нему, перехватил тыльной стороной локтя горло так, чтобы тот кричать не мог, и, слегка придушив, уволок в кусты. Там, бережно уложив мальчонку под елкой, снял с него колчан со стрелами, лук, шлем, отстегнул ножны с саблей, отдал все побледневшему Аскольду.

– Он что, мертвый?! – но его уже никто не слышал. Зато рядом оказался дед Белоус. Он тихонько подтолкнул Аскольда туда, в каком направлении исчез Истр:

– Нет, конечно, что ж мальца губить. Оглушил его чуточку наш Истр, да и хватит с него. А ты не мешкай, ступай вперед.

– Да зачем мне это все? Мне только меч нужен…

– Сказано, значится, бери, не спорь. Сгодится, видать, – скомандовал Белоус.

Истр двигался, словно тигр, так же бесшумно и быстро. Следующим молниеносным броском он вывел из строя еще одного зазевавшегося джунгара, тоже пешего, отставшего от колонны пленников на пару метров.

– Десять и главарь, – прошептал он.

Теперь действовать нужно было быстро, иначе отряд хватится отсутствующих бойцов. И сделать это было уже сложнее – остальные воины были конными.

Истр, Аскольд и дед Белоус, забежав немного вперед, выбрали довольно длинный отрезок тропы с изгибом, защищавшим их от взглядов остального отряда, залегли в кустах. Истр и Белоус переглянулись, и когда два всадника поравнялись с ними, молниеносно выскочили из своего укрытия и широкими сильными ударами выбили джунгар из седел. Следующей атакой, не сговариваясь, они нанесли им последние удары: один коротким и точным уколом попал в прорезь между панцирем и широкими лопастями шлема, а Белоус, не отстававший от юного Истра ни на шаг, несмотря на свой возраст, нанес удар рукоятью короткого меча – акинака, не дав воинам даже подняться с земли и позвать на помощь.

Аскольд в это время уже перерезал веревки у пленников, ближайших к ним двум довольно молодым мужчинам. Те тут же вооружились саблями и ножами, отнятыми у убитых джунгар.

По цепочке пленников пробежало волнение. Кто – то и звал Аскольда к себе на помощь. Освободившиеся женщины, врассыпную разбегались, уволакивая детей за деревья, выводя из – под удара приготовившихся к схватке мужчин.

Из – за поворота уже слышался топот лошадей – джунгары поняли, что на них совершено нападение. Теперь придется действовать открыто.

Лесная, хоть и довольно широкая, но все – таки, тропа… Пятеро пеших, из который один – старик, второй – еще, в сущности, ребенок, ни разу не вступавший в настоящий бой. Против них – девять полностью вооруженных конных латника, закаленных в боях, славившихся своей жестокостью. И открытые фланги…

Белоус наклонился к земле, прошептав что – то. От его слов трава всколыхнулась, последние капли утренней росы взмыли ввысь, хрустальной стеной защитив оборонявшихся с флангов.

Теперь только они против девяти конных джунгар.

В группе надвигавшихся воинов Истр сразу выделил шлем с алым хвостом. Он мчался во весь опор в центре кавалькады, стараясь вырваться вперед. Истр выдвинулся на пару шагов вперед, слегка опередив остальных приготовившихся принять бой мужчин, присел на одно колено. Корпус направил чуть вперед и вниз, будто желая прижаться к земле. Дождавшись, чтобы всадники приблизились к нему совсем близко, одним молниеносным движением он метнул в них круглый джунгарский щит, отнятый у какого – то из поверженных воинов, и, бросив другой рукой узкий клинок в ближайшего всадника, встал в полный рост и выставил вперед меч. Щит, пущенный им в джунгар, пролетев параллельно траве, со свистом ударился в грудь первой мчащейся лошади. Животное заржало и на всем скаку завалилось на передние ноги, подмяв под себя седока.

Следовавшие за ними джунгары, не успев сманеврировать и осадить лошадей, также кубарем полетели под ноги животным. Даже тот, с кого Истр не спускал глаз, не удержался в седле: его алый хвост взметнулся молнией ввысь и пал в траву.

– Ураа – а – а! – раздалось слева и справа от юноши, и недавние пленники бросились в рукопашную.

Но Истр, пробивал себе дорогу мечом: вперед, полшага назад, снова вперед и вправо, снова слегка подался назад и влево, – наносил один за другим удары по джунгарским латникам, двигаясь к разъяренному воину в алом. Он видел, как тот, желая освободить пространство для боя, хватал связанных еще пленников, не успевших спрятаться за деревьями женщин, детей, и коротким кинжалом перерезал им глотки и отбрасывал тела прочь.

– Берегись! – из – под руки дравшегося слева Белоуса джунгарский воин метнул в Истра узкий нож. Истр парировал удар, рывок вперед, подсечка и трусливый латник на земле.

Истр снова посмотрел туда, где мгновение назад видел алый шлейф. Но никого не увидел.

Резкий толчок. Истр оглянулся: перед ним, оскалившись, стоял джунгарский воин в алом. В правой руке – кривая сабля, в левой – клинок, с которого еще не стекла капля густой алой крови.

– Что, сопляк, – процедил он сквозь зубы, и его и без того широкое лицо расплылось в омерзительной гримасе, – думаешь сразиться со мной, как с равным?

Истр молчал. Рукоять тяжелого меча он сжал в руках, став на миг единым целым с металлом. Словно тигры перед схваткой он и этот улыбающийся во весь рот убийца кружили, не сводя друг с друга глаз, медленно и неуклонно сближаясь.

Выпад. Бросок. Удар по ногам саблей.

Истр развернулся вокруг своей оси, на миг повернувшись спиной к противнику. Алый воин с хохотом замахнулся. И замер. Тяжелый меч Истра пронзил его снизу вверх, от левого бока до правого плеча. Сабля со звоном ударилась оземь.

– Думаю, да, – отозвался, наконец, Истр, холодно оглядывая распростертое на траве тело.

К нему уже спешил дед Белоус, и из – за его спины выглядывало испачканное кровью и грязью лицо конопатое Аскольда.

Дед Белоус молодцевато стукнул парнишку по плечу:

– А малец – то молодец, – во весь рот улыбался он, – двух джунгар по башке огрел, да так, что те окривели… Мне, старику, и оставалось, что по носу им дать!