Современные российские практики отличаются крайней заскорузлостью государственного мышления. Страна как бы застыла в позднесоветском периоде. Вроде бы и границы изменились, и именуемся мы по-другому, и от былого величия остались разве что высочайшие фантомы, а порядок мыслей как будто унаследован вместе с проржавевшими канализационными трубами.

Деградация системы государственного управления очевидна. И проявляется она не только в нивелировании этических устоев или в почти утраченной национальной идентичности, но и в чрезвычайно низкой интеллектуальной компоненте алгоритмов принятия решений, в частности, существующего порядка планирования и прогнозирования. Стратегии, концепции, программы долгосрочного развития всего и вся вбрасываются в информационное пространство чаще смены времен года. А дальше со столь же пугающей регулярностью либо отправляются в корзину, либо подменяются еще более долговременными и амбициозными прожектами. Чиновники-винтики отрабатывают жалованье, сторонние исполнители контрактов «осваивают» выделенные в ходе тендеров и конкурсов бюджетные деньги, народ ухмыляется и через мгновение переключается на музыкальную радиоволну.

За рубежом планирование и прогнозирование уже полвека ведется с непременным учетом результатов специализированных Форсайт-исследований (не путать с «Сагой о Форсайтах» английского мастера слова Джона Голсуорси, названной по фамилии главных героев). В мире Форсайт безоговорочно признан мостиком между сверхъестественными исследованиями туманных перспектив и предметной разработкой конкретных политических, социально-экономических, технологических, корпоративных стратегий. Конечно, кое-что в этом направлении делается и у нас, но, судя по тому, что читатель при упоминании Форсайта недоуменно пожимает плечами, для широкой публики эти усилия незаметны.

Заглянуть в будущее всегда заманчиво, особенно когда вместо иррациональной гадалки применяется коллективный разум. Упреждая начало этого крайне увлекательного интеллектуального занятия, как и во многих предыдущих главах, кратко проштудируем теорию вопроса.

Форсайт (Foresight) – это метод стратегического мышления, не являющийся прогнозированием в чистом виде, но раскрывающий альтернативные перспективы. Отсюда одно из определений Форсайта как способа «мышления о будущем, выявления возможностей и угроз, которые могут возникнуть в ближайшие годы и десятилетия». Не предвидение, но предсказание. Похоже на спиритический сеанс, однако это, конечно же, не так – иначе содержание книги несло бы более футурологическую смысловую нагрузку.

Более подходящим представляется такое определение: Форсайт – это «предпринимаемые на систематической основе усилия по исследованию отдаленных перспектив науки, технологий, экономики и общества с целью определения областей стратегических исследований и новых массовых технологий с наибольшим экономическим и социальным эффектом».

В начале XXI в. Форсайт стал особенно актуальным. Ускоряющиеся эволюционные процессы, растущие неопределенности и риски, возросшие геополитические, экономические, социальные, инновационно-технологические проблемы требуют не только быстрого реагирования со стороны финансового, производственного, научного, интеллектуального капитала различных государств, но и форсированной адаптации национальных институтов к меняющимся внешним и внутренним условиям деятельности, что опять же осуществляется носителями компетенций. Без реалистичных, альтернативных, качественных (не количественных!) стратегий развития, составление которых и является одной из целей Форсайта, мы оказываемся слепыми котятами, беспрестанно мяукающими на весь мир.

Форсайт-исследования упрощенно выглядят так. Экспертные группы (панели) из нескольких десятков, лучше – сотен представителей государства, науки, бизнеса и потребительского сообщества путем проведения многоступенчатых опросов (так называемых Дельфи-опросов), посредством дистанционного диалога, мозговых штурмов, отсечения полярных точек зрения, бенчмаркинга вырабатывают общее видение перспектив развития по конкретной проблематике. Полученные результаты структурируются в сценариях (обычно от трех до шести), на основе которых представители государственных ведомств или менеджмент компаний принимают стратегические решения. Обязательным условием Форсайта является устойчивая обратная связь (feedback) между участниками на всех этапах исследования.

Как видно, Форсайт – это целая процедура, вовсе не обязательно реализуемая в ходе личных контактов. Часто Форсайты проводятся заочно, что нисколько не уменьшает их практическую ценность. Важно добавить, что конечный выбор всегда остается за субъектом принятия решений, в его власти опереться на какой-либо один вариант развития событий либо руководствоваться микшированной версией. Но перейдем к рассмотрению конкретных результатов зарубежных Форсайт-исследований (в России по причине сиюминутности управленческих интересов государства и частного сектора Форсайт пока не прижился) и раскроем возможные угрозы, поджидающие Россию в ближайшее десятилетие.

 

Приближение топливной бури

Осенью 2010 г. в нашумевшей статье «Ретроинноград», представляя широко известное на Западе направление социально-экономического, технологического, военного прогнозирования (в середине 50-х проведение систематических Форсайт-исследований началось именно в оборонных аналитических центрах), я представлял некоторые результаты Форсайтов второй половины нулевых применительно к России. В том материале приводились Форсайт-подтверждения невеселого вывода, согласно которому во втором десятилетии XXI в. экономика и бюджетная система России, скорее всего, столкнутся со снижением натуральных и финансовых показателей экспорта углеводородов, а значит, существенным ухудшением социально-экономической обстановки в стране. Замечу, что в те годы превалирующая точка зрения была диаметрально противоположной: Россия – «энергетическая сверхдержава», и, что бы ни случилось, зарубежные потребители всегда будут нуждаться в наших нефти и газе.

Форсайт-аргументы были следующими (в скобках – ориентировочные даты событий, зафиксированные по результатам исследований).

1. Начало производства экономически приемлемых автомобилей с гибридными двигателями (2012–2015 гг.), опытного (до 2015 г.) и массового (до 2020 г.) производства экономичных городских электромобилей.

2. Производство компактных аккумуляторов с высокими энергетическими параметрами (до 2020 г.).

3. Экономически и экологически выгодная массовая добыча «нетрадиционных» энергоносителей: тяжелой и вязкой нефти, битуминозных песков, сланцевого газа (2010–2020 гг.). Уже в ближайшие годы Северная Америка перейдет на полное самообеспечение углеводородами. Следствием станет отказ от нефтегазовых поставок с Ближнего Востока и взрывной рост предложения этих товаров на сырьевых биржах.

Теперь посмотрим, насколько сбываются Форсайт-прогнозы.

Для начала российская таможенная статистика. За 2013 г. (здесь и далее – в сравнении с 2012 г.) внешнеторговый оборот России вырос на 0,3 %: экспорт – на те же 0,3 %, импорт – на 0,2 %. В итоге положительное сальдо (итоговый результат) торгового баланса увеличилось на 1,1 млрд долл. до впечатляющих 208,6 млрд долл.

За рассматриваемый период экспорт сырой нефти уменьшился в натуральном выражении на 1,4 %, правда, по экспортной выручке – сразу на 4,0 %. Однако существенно (на 9,7 %) возрос экспорт нефтепродуктов (правда, «в деньгах» прирост почти в два раза меньше – 5,5 %), но в любом случае пока ничего страшного не происходит.

За тот же период экспортные поставки природного газа (без сжиженного) в натуральных величинах возросли сразу на 9,9 %. Что касается выручки, то она увеличилась не столь значительно, на 6,7 %, но это можно объяснить пересмотром в сторону уменьшения цен экспортных контрактов (о причинах чуть ниже), а также кризисным состоянием мировой экономики. Для справки: в 2013 г. удельный вес экспортных поставок сжиженного природного газа в общем объеме экспорта природного газа составил 11,8 % (в 2012 г. – 10,7 %).

За 2013 г. удельный вес экспорта нефти, нефтепродуктов, природного и сжиженного газа в общем объеме экспорта составил 67,6 % (за 2012 г. – 67,1 %). Впрочем, констатация сырьевой ориентации российского экспорта уже давно не нуждается в аргументах и не является целью данного повествования.

Так что же, врет Форсайт? Не торопитесь.

Начнем с доводов, касающихся нефти и нефтепродуктов.

«Начало производства экономически приемлемых автомобилей с гибридными двигателями (2012–2015 гг.), опытного (до 2015 г.) и массового (до 2020 г.) производства экономичных городских электромобилей». В США, в экономике которых порядка 60 % потребляемой нефти расходуется в виде автомобильного топлива, одним из способов снижения нефтезависимости справедливо считается переход на виды транспорта, способные работать на новых источниках энергии. Не отстает и Евросоюз: в ЕС намерены принять директиву, согласно которой к 2050 г. в городах станет возможно передвигаться только на электромобилях. Другие государства также следуют в этом направлении: к примеру, в Норвегии с 2015 г. регистрация новых автомобилей, работающих исключительно на бензине (дизеле), будет запрещена.

Китай считает разработку электромобилей приоритетным направлением развития промышленности: еще в октябре 2010 г. Академия общественных наук КНР опубликовала «Синюю книгу» о конкурентоспособности страны, где в список приоритетов были включены экология, альтернативная энергетика и, в частности, автомобили на новых источниках энергии. На рубеже первого и второго десятилетий Китай принял 10-летний план по превращению страны в мирового лидера по производству гибридных авто– и электромобилей. План, в частности, предусматривает перепрофилирование трех из пяти ведущих китайских автоконцернов под производство электромобилей и гибридов, создание нескольких глобальных производств комплектующих, ежегодный выпуск к 2020 г. не менее 3 млн электромобилей.

Наконец, о производстве компактных аккумуляторов с высокими энергетическими параметрами, необходимых для запуска в серию электромобилей. Разработке аккумуляторов нового типа особое значение придается не только в США (в рамках Закона о восстановлении экономики и реинвестировании в Америку (2009), известного как «План Обамы», на эти и другие цели в области энергосбережения было выделено 32 млрд долл.). Исследования и разработки (R&D) также ведутся в Китае, Южной Корее, Японии, других странах.

 

Будущее без газодолларов

Перейдем к природному газу. Существенное ухудшение показателей газового экспорта начнется не в 2012–2013 гг., а с 2014 г., то есть ближе к середине десятилетия. Виной тому – принятый 3 сентября 2009 г. Третий энергетический пакет ЕС, или ТЭП (точное название – Третья газовая директива ЕС 73/ЕС/09), направленный на обеспечение более высокого уровня конкуренции на европейских энергорынках.

ТЭП, в частности, обязывает вертикально интегрированные газовые компании, работающие на европейском газовом рынке, реструктурировать свой бизнес на отдельные независимые компании по добыче, транспортировке и распределению природного газа, обеспечить недискриминационный доступ третьих сторон к транспортным мощностям европейских газотранспортных сетей, создать систему региональных зон оптового газового рынка с тарифами «вход-выход» и ликвидными виртуальными хабами (центрами спотовой торговли) в каждой зоне. В России, как известно, основной производитель природного газа, а также собственник трубопроводов, компрессорных станций и прочей газотранспортной инфраструктуры, – ОАО «Газпром», против доминирующего положения которого на европейском рынке в значительной степени и направлена Директива. По сути, «Газпром» будет поставлять продукцию только до пунктов сдачи-приемки на российской границе, где газ будет менять собственника.

Формально новые правила начали действовать с 3 марта 2011 г., однако с учетом того, что все члены ЕС должны внести соответствующие поправки в национальные правовые базы, в полном объеме ТЭП начнет действовать как раз с 2014 г. Ключевой особенностью этого документа является его ретроактивность (обратная сила): европейские потребители будут обязаны перезаключить уже действующие договоры, естественно, на принципиально иных условиях. Так, российская сторона (читай – «Газпром») не сможет поставлять газ европейским покупателям в объемах и в соответствии с условиями, указанными в действующих долгосрочных контрактах, транспортировка российского газа по существующим контрактам будет дороже, а новые инвестиции в газовую инфраструктуру (в первую очередь строительство новых газопроводов) окажутся трудноосуществимыми.

Еще одним фактором предстоящего снижения российского газового экспорта становится выход США на мировой рынок углеводородов в качестве нетто-экспортера, и случится это не позднее 2015–2016 гг. Еще в 2011 г. США, крупнейший мировой потребитель углеводородов, на долю которого, по разным оценкам, приходится порядка 22 % глобального потребления нефти, запланировали в течение предстоящего десятилетия сократить импорт нефти на треть.

Широкую известность получило высказывание президента США Барака Обамы, сделанное им 30 марта 2011 г. в Джорджтаунском университете в Вашингтоне: «Сегодня я устанавливаю новую цель, разумную, достижимую и необходимую. На момент, когда я был избран президентом, Америка импортировала 11 миллионов баррелей нефти в день. Чуть более чем через 10 лет мы сократим этот показатель на треть. Реализация новой цели… зависит от двух вещей: поиск и добыча большего количества нефти на нашей территории плюс использование экологически чистых альтернативных источников топлива и более рациональное использование энергии». Заметьте, Форсайт проводился во второй половине нулевых, когда Обама был простым сенатором от штата Иллинойс.

Результаты не замедлили сказаться. В начале 2013 г. в обновленной версии прогноза компании British Petroleum (ВР) отмечалось, что в 2013 г. США обгонят Саудовскую Аравию и Россию, выйдя на первое место в мире по объемам производства жидких углеводородов и биотоплива. По итогам первой половины 2013 г. Америка впервые с начала 1980-х гг. обогнала Россию по объему добычи природного газа: в январе – июле 2013 г. в США было добыто примерно 493,8 млрд кубометров, тогда как у нас (по данным Минэнерго России) за первые семь месяцев 2013 г. – 383,6 млрд кубометров.

За 2008–2013 гг. США почти в два раза снизили внутреннюю цену на газ, в том числе за счет наращивания собственного производства, включая промышленную добычу «нетрадиционных» энергоносителей, чем серьезно поддержали свою промышленность. Сегодня цена газа для российской промышленности выше, чем для промышленности США. В 2012 г., согласно расчетам ведущего мирового центра информации и аналитики компании IHS, сланцевый бум позволил средней американской семье сэкономить до 1,2 тыс. долл. за счет более низких счетов за энергию и уменьшения цен на товары и услуги. Предполагается, что к 2015 г. этот показатель вырастет до 2 тыс. долл., а к 2025 г. – до 3,5 тыс. долл. До 2025 г. американская нефтехимическая отрасль получит благодаря сланцевому буму до 100 млрд долл. новых инвестиций, в отрасли будет создано дополнительно 300 тыс. рабочих мест, а промышленное производство увеличится на 328 млрд долл.. Добавлю, что приоритет в газовом экспорте (заявительный, а не разрешительный порядок) будет отдан странам, с которыми США имеют договоры о свободной торговле (FTA), – в этом, возможно, главная причина создания зоны свободной торговли между США и ЕС.

Судостроительная лихорадка – еще один эффект от энергетической революции в США и Канаде. Рост добычи нефти в США снизил расходы на нефтепереработку (США стали нетто-экспортером нефтепродуктов, но не сырой нефти, еще в 2011 г.). В июле 2013 г. экспорт продукции американских НПЗ составил 3,8 млн баррелей в день, что почти на две трети превышает показатели 2010 г. В ближайшие три года среднегодовой рост спроса на танкеры для перевозки нефтепродуктов составит 7 %. Для сравнения: спрос на танкеры, перевозящие сырую нефть, скорее всего, упадет на 1,5 %.

Дополнительные аргументы в пользу реальности Форсайт-прогноза: в 2014–2015 гг. спуск на воду на судостроительных верфях танкеров, предназначенных для транспортировки из США сжиженного природного газа; объявленная в 2013 г. приостановка ввода в эксплуатацию новых газовых месторождений на Ближнем Востоке, прежде всего в Катаре; начало в 2014–2016 гг. промышленной добычи сланцевого газа на месторождениях в Австралии, Европе и Китае. По оценке аналитиков компании Halliburton, сделанной ими в 2010 г., наибольшие запасы сланцевого газа зафиксированы как раз в Северной Америке (в США и Канаде) – 23,8 % общемировых, – а также в Китае и некоторых других государствах Центральной Азии (21,9 %) и в Австралии (16,3 %). Значительные запасы также обнаружены в ряде стран СНГ, прежде всего на Украине – 3,9 %.

Напомню: представленные выводы были опубликованы в «Новой газете» в 2010 г., а основой для них послужили Форсайт-исследования, проведенные несколькими годами ранее.

 

Такой Форсайт нам не нужен

В упомянутой публикации рассматривались и другие направления прорывных технологий, несущие потенциальную угрозу для России: потеря части мирового рынка оружия, утрата ведущих позиций в сфере «мирного» атома, поражение в сфере нанотехнологий. С другой стороны, выкладки были представлены исключительно по итогам иностранных исследований, а осведомленность зарубежных специалистов в отношении российских технологических нововведений представляется спорной. В конце концов, учитывая исторически свойственную закрытость некоторых сфер российской экономики, можно предположить наличие у России симметричных ответов.

Есть, однако, один раздел, о котором нужно поговорить особо. Это «Кардинальные социальные изменения», а именно: «революционная трансформация существующей системы образования (2015–2020 гг.), нарастание демографического кризиса и связанный с этим рост трудовой миграции (2016–2020 гг.), вступление во «взрослую» жизнь поколения, лишенного имперской ментальности и идеологического догматизма (2010–2020 гг.)».

Уже по итогам 2013 г. можно смело констатировать, что в социальной конкурентоспособности Россия проиграла. В мире все большее развитие получает разделение системы образования на «креативную» и «компетентностную». И если еще несколько лет назад в российском обществе была широко распространена «страусиная» точка зрения, будто образованное молодое поколение – это главный и чуть ли не единственный козырь России в мировой технологической гонке, то в последнее время псевдоромантиков что-то не слышно.

Российские вузы – основа интеллектуальной безопасности страны – превратились либо в почетную синекуру для отставных чиновников и функционеров, либо в площадку для извлечения коррупционных доходов, либо в феодальные владения, где власть передается по наследству, а профессорско-преподавательский состав и учащиеся выступают в роли поденщиков. И лишь от случая к случаю (когда речь заходит об очередном претенденте на Нобелевскую премию с российскими образовательными корнями, о международных образовательных рейтингах, где позиции России год от года ухудшаются, или о получении бессмысленных государственных грантов) российская высшая школа вспоминает о своем базовом предназначении – развивать творческие навыки и обеспечивать трансферт компетенций. Катастрофа российского образования очевидна, кажется, всем – вот почему растрату национального интеллекта нужно считать преступлением против общества.

Проиллюстрируем интеллектуальную деградацию на примере одного из немногих российских Форсайт-исследований в области инноваций, проведенных одним Национальным исследовательским университетом, хобби руководства которого (помимо обильной раздачи либеральных советов) – коллекционирование зданий в центре Москвы.

По мнению российских Форсайт-умельцев, в энергетической отрасли наши инноваторы работают над технологиями математического моделирования реакторов (здесь и далее выделено мной. – Н.К.), разработки виртуальных энергоблоков и тренажеров, срок достижения результатов по которым – 2014 г. В системе медицинской профилактики мы, оказывается, трудимся над технологией выявления особенностей структуры заболеваний населения страны (2015 г.), а в направлении рационального природопользования – над комплексным мониторингом потребления воды и содержания в ней загрязняющих веществ (2017 г.). Вчитайтесь, вчитайтесь: во всем мире полным ходом идет практическая реализация подобных проектов, а мы все моделируем.

Еще несколько перлов. Специалисты этого, с позволения сказать, университета всерьез полагали, что российскими разработками мирового уровня можно считать выявление к 2020 г. базовых механизмов работы головного мозга (за рубежом к 2018 г. должно появиться устройство для загрузки информации на кору головного мозга), появление к 2022 г. гиперзвукового самолета с возможностью однодневных деловых межконтинентальных полетов (за границей опытные образцы таких самолетов должны появиться уже к 2015 г.), изобретение к 2018 г. технологии получения нанокристаллических материалов для использования в узлах трения машин и механизмов (самое смешное, что во второй половине нулевых подобные технологии в России уже были разработаны). А ведь это были исследования, профинансированные за счет бюджета.

Послесловие

Верх глупости – предлагать заменить Форсайтами долгосрочное планирование, доказавшее свою эффективность как на государственном, так и на корпоративном уровне. Это ложная интерпретация сути сказанного. Я всего лишь призываю обратить внимание на признанные мировым сообществом и проверенные более чем полувековым опытом методы интеллектуального предвидения в противовес излишнему и, скорее всего, небескорыстному увлечению сотрудничеством с «провидцами» из зарубежных консалтинговых фирм, коим «грешат» многие российские ведомства. Там, конечно, тоже сосредоточен интеллект, но иногда этот «интеллект» трагически ошибается. Вот лишь один пример, раскрывающий феерическую интеллектуальную подноготную любимой многими российскими бонзами компании McKinsey&Company, международной консалтинговой организации, специализирующейся на решении задач стратегического управления.

В 1980 г. McKinsey «подсказала» тогдашнему монополисту на рынке телефонной связи США компании AT&T, что у зарождавшейся в те годы мобильной связи нет будущего, а потому следует сосредоточить стратегические усилия на предоставлении услуг проводной связи. В 2005 г., в преддверии неминуемого банкротства, AT&T была поглощена SBC Communications, бывшим собственным подразделением, ставшим к тому времени крупнейшим мировым телекоммуникационным холдингом.

Еще один эпизод: в 2001 г., за несколько месяцев до банкротства нынешнего международного символа корпоративного мошенничества и деловой коррупции компании Enron Corporation, McKinsey, проводившая анализ финансовой документации заокеанского лохотронщика, опубликовала отчет, в котором, в частности, утверждалось, будто Enron – одна из наиболее инновационных компаний мира. Рынок поверил McKinsey, а через короткое время удрученно подсчитывал многомиллиардные убытки. Схожие примеры можно привести из хозяйственной практики таких бизнес-гигантов, как General Motors или General Electric, но дело не в McKinsey, а в трагическом пренебрежении широко известным на тот момент альтернативным способом подготовки и принятия стратегических решений.

Игнорирование Форсайтов в современной государственной и хозяйственной жизни можно было бы отнести к загадочным явлениям природы, если бы не простая разгадка. Форсайт чрезвычайно редко ошибается – иными словами, в основном говорит правду. А истина в современной России нужна разве что нам с вами.