§ 23-1. ЛИЧНОСТНЫЕ КОНФЛИКТЫ

Личностный конфликт представляет собой внутриличностное противоречие, воспринимаемое и эмоционально переживаемое человеком как значимая для него психологическая проблема, требующая своего разрешения и вызывающая внутреннюю работу сознания, направленную на его преодоление.

В зависимости от того, какие именно аспекты личности затрагиваются противоречиями, целесообразно различать конфликты в мотивационной, когнитивной или деятельностной сферах.

Наиболее изучены в психологии мотивационные конфликты, т. е. конфликты, возникающие в результате борьбы мотивов, одновременной актуализации противоречащих друг другу или несовместимых мотивов. Этим они обязаны прежде всего психоаналитической традиции, для которой постоянно переживаемый человеком конфликт – это неотъемлемое свойство человеческой природы, а психика – это арена постоянной борьбы между непримиримыми силами инстинкта, рассудка и сознания. Именно эта исходная позиция дала основание специалистам оценивать взгляд классического психоанализа на человеческую природу как довольно мрачный и пессимистический.

Более конструктивное описание конфликтов-мотивов принадлежит американскому психологу К. Левину, который выводит эти конфликты не из внутренних процессов самой психики, а из анализа проблем, возникающих в жизненной ситуации индивида. Его различение трех основных типов внутриличностных конфликтов считается классическим.

Первый тип конфликта – это когда человек оказывается перед необходимостью выбора между в равной мере привлекательными, но взаимоисключающими альтернативами. Непременным условием возникновения конфликта является то, что мотивы несовместимых действий актуализируются одновременно и имеют равную силу, в противном случае конфликта не было бы, так как мы просто выбирали бы более значимое для нас или реализовали бы свои желания последовательно. Классической иллюстрацией такого типа конфликта считается случай Буриданова осла, в конце концов умершего от голода, потому что он так и не смог выбрать между двумя равными по величине охапками сена. Эта ситуация, когда «хочется и того и другого», может, однако, приобретать достаточно драматический характер невозможности выбора между чем-то или кем-то в равной мере важным или дорогим для человека. Например, в подобном положении оказывается молодой муж, мать и жена которого из-за несложившихся между ними отношений ставят дорогого им человека перед невозможным для него выбором.

Второй тип конфликта близок по своей природе первому типу, но предполагает выбор между двумя в равной мере непривлекательными возможностями. Как и в первом описанном типе конфликта, выбор «из двух зол меньшего» затруднен равенством интенсивности мотивов избегания. Неудавшаяся семейная жизнь вынуждает мужчину мучительно решать – или поддерживать несложившиеся и тяжелые семейные отношения, или расстаться с ребенком, постоянное общение с которым в случае развода с женой станет невозможным.

Наконец, третий тип конфликта, по К. Левину, – это когда одна и та же цель (возможность, выбор) в равной мере и привлекательна, и непривлекательна, имеет «и плюсы, и минусы», как об этом говорят в обыденной речи. Внутренняя борьба в этом случае связана со взвешиванием «за» и «против» – соглашаться ли на более денежную, но неинтересную работу, решаться ли на нужную, но слишком дорогостоящую покупку, разменивать ли квартиру, чтобы жить отдельно от родителей, и т. д. Эти ситуации могут превращаться и в мучительный жизненно важный выбор – например, продолжать существовать в устроенном мире сложившихся отношений, стабильной работы, привычного образа жизни и при этом «жить не своей жизнью» или, потеряв все, начать сначала?

Все описанные типы конфликтов являются мотивационными, поскольку их содержанием является борьба мотивов.

Менее изучены так называемые когнитивные конфликты, в основе которых находится противоречие несовместимых представлений. Согласно идеям когнитивной психологии человек стремится к непротиворечивости, согласованности своей внутренней системы представлений, убеждений, ценностей и т. д. и испытывает дискомфорт в случае возникающих противоречий, рассогласований. Например, некто, с кем, как вы полагали, вас связывают вполне дружеские отношения, совершает несовместимый с этим поступок. Возникает противоречие двух представлений: «он мой друг» и «друзья так не поступают», эмоциональное переживание которого знакомо многим.

Данная проблематика описывается в психологии теорией когнитивного диссонанса. В соответствии с ней люди будут стремиться к уменьшению неприятного для них состояния диссонанса, связанного с тем, что индивид одновременно имеет два «знания» (понятия, мнения), психологически противоречивых (не согласованных). Типичные способы уменьшения когнитивного диссонанса – либо изменить одно из противоречащих представлений так, чтобы они более-менее соответствовали друг другу, либо прийти к некоему новому представлению, или «знанию», которое, например с помощью обобщения, примирит, снимет противоречие между ними. В приведенном нами примере человек может пересмотреть свое отношение к своему другу – «он мне не друг» (что соответствует второму – «друзья так не поступают»); пересмотреть свое отношение к его поступку, который, может быть, не так уж и плох, как сначала показалось; наконец, можно попытаться примирить два несоответствующих друг другу представления с помощью их включения в новую систему рассуждений о своих завышенных требованиях к людям, об изменившихся временах и т. д. Конечно, в реальности эти изменения во внутренней системе представлений происходят нелегко: они могут быть болезненны, связаны с большими потерями и соответствующими эмоциональными переживаниями.

Исследования явлений когнитивного диссонанса в психологии довольно популярны, поскольку затрагивают и такие важные и интересные явления, как оправдание собственных действий (мы осознаем, что поступили вразрез со своими принципами) или аргументация выбора (приняли решение вопреки логике).

Эти явления принимают характер конфликта только тогда, когда преодоление диссонанса переживается как сложная психологическая проблема, затрагивающая значимые для человека представления, убеждения, ценности, а потому делающая ее решение эмоционально трудным.

Наконец, противоречивые проблемы, затрагивающие деятельностную сферу жизни личности, могут переживаться как ролевые конфликты.

Одним из способов описания жизнедеятельности человека как субъекта деятельности является использование представлений о совокупности его ролей. Возникновение противоречий между различными ролевыми позициями личности, соответствующим ролевым поведением и возможностями личности может вести к возникновению ролевых конфликтов.

Традиционно различаются два основных вида ролевых конфликтов, возникающих на внутриличностном уровне.

Это, во-первых, межролевые конфликты, когда разные ролевые позиции личности (и соответственно требуемое ими ролевое поведение) оказываются несовместимыми, что превращается для человека в серьезную психологическую проблему. Например, типичным, широко распространенным межролевым конфликтом является противоречие профессиональной роли и семейных ролей (жены, матери) для женщины. Само это противоречие в известном смысле неизбежно («чем больше уделяешь внимания работе, тем больше страдает семья» и наоборот), и обычно находится компромиссный вариант его решения, однако оно может превратиться и в острый конфликт с тяжелым выбором «либо-либо».

Второй вариант ролевых конфликтов – это внутриролевые конфликты, т. е. противоречия, возникающие между требованиями роли и возможностями личности, когда или из-за неспособности человека соответствовать требованиям роли (например, быстро, без колебаний принимать решения) или из-за его нежелания делать это опять возникает проблема выбора (выбрать роль и изменить себе или отказаться от роли, а может быть, найти компромиссный способ снятия или ослабления этого противоречия).

Описанные нами основные виды личностных конфликтов соответствуют традиционно различаемым в психологии мотивационной, когнитивной и деятельностной сферам жизнедеятельности личности.

Хотя каждый из этих видов конфликтов имеет свое содержание, отражающееся прежде всего в характере лежащего в основе конфликта противоречия, и свою специфику, в реальной жизненной ситуации, в переживаемом человеком психологическом конфликте могут содержаться компоненты мотивационного, когнитивного, ролевого противоречий. Тем не менее различение отдельных видов конфликтов является важным элементом их анализа и диагностики, а следовательно, и поиска возможностей их преодоления.

§ 23.2. ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЕ КРИЗИСНЫЕ СИТУАЦИИ

Слово «экзистенциализм», знакомое многим по философии, происходит от латинского ex(s)istentia – существование, а само понятие экзистенциализма раскрывается как философия существования, обращающаяся к фундаментальным проблемам жизни человека – рождению, смерти, свободе, любви и т. д.

Аналогично этому те направления в психологии, которые получили название экзистенциальной психологии или экзистенциальной психотерапии, фокусируют внимание на проблемах, берущих свое начало в самых фундаментальных основах человеческого существования.

Экзистенциальные подходы, подобно другим психодинамическим моделям, делают главным предметом своего рассмотрения проблемы внутренней жизни человека, считая главными из них те, которые проистекают из его столкновения с данностями существования.

Что такое данности существования? Вот как описывает возможность понимания этого выражения выдающийся психотерапевт экзистенциального направления Ирвин Ялом.

В каком-то смысле задача понимания природы данностей нашего существования является нетрудной. Основным методом этого понимания является личная рефлексия. Ее условия просты: уединение, молчание, время и свобода от повседневных отвлечений, которыми заполнен обыденный мир каждого из нас. Если мы сможем отойти, отвлечься от повседневного мира, глубоко погрузиться в размышления о нашей «ситуации» в мире, о нашем существовании, наших ограничениях и возможностях, если мы достигнем при этом самых основ, мы столкнемся с «глубинными структурами», с данностями нашего существования. Этот процесс рефлексии может быть инициирован, «запущен» какими-то событиями, такими, например, как столкновение с чьей-то смертью, или принятие важных необратимых решений, или разрушение некоторых фундаментальных смыслообразующих моделей (схем), в общем, тем, что часто обозначают как «пограничные» ситуации.

Свою знаменитую книгу «Экзистенциальная психотерапия» И. Ялом посвящает рассмотрению четырех таких первичных проблем – смерть, свобода, изоляция и бессмысленность.

Проблема смерти, возможно, наиболее очевидная из всех названных, соотносится с ключевым экзистенциальным конфликтом между осознанием неизбежности смерти и желанием продолжать быть.

Другая первичная проблема человеческого существования – это проблема свободы. Обычно свобода рассматривается как очевидно позитивный концепт, то, за что борются и о чем мечтают. В экзистенциальном смысле свобода есть отсутствие внешней структуры. В противоположность обыденному опыту экзистенциалисты считают, что человеческие существа не входят (и не покидают) хорошо структурированный универс со свойственной ему схемой строения. Скорее индивид является автором, ответствен за свой собственный мир, способ жизни, выбор и действия. Свобода в этом смысле означает, что нет никакой основы и мы оказываемся в ситуации противоречия между нашим желанием основы и структуры и нашим столкновением с отсутствием этой основы.

Третья первичная проблема – это экзистенциальная изоляция, означающая не межличностное одиночество или внутриличностное отчуждение от частей своего «Я», но фундаментальную изоляцию от других существ и этого мира. Независимо от того, насколько тесно, близко мы связаны с окружающими, всегда остается последнее, непреодолимое расстояние, и мы в одиночестве начинаем наше существование и в одиночестве его заканчиваем. Экзистенциальный конфликт – это напряжение между нашим осознанием своей абсолютной изолированности и нашим желанием контакта, защиты, нашим желанием быть частью большого мира.

Проблема смысла является еще одной первичной проблемой или данностью существования. Действительно, задается вопросом Ялом, если мы должны умереть, если мы сами создаем свой мир, если каждый из нас изначально одинок в этом безразличном универсе, в чем тогда смысл нашей жизни? Если он никак не предопределен для нас, значит, каждый из нас должен сам создать свой смысл жизни? Экзистенциальный динамический конфликт проистекает из дилеммы ищущего смысл существа, находящегося в не имеющем смысла универсе.

Экзистенциальные кризисные ситуации – это ситуации, затрагивающие самые основы существования человека и обращающие его к проблемам жизни и смерти, свободы и ответственности, одиночества и отношений с этим миром, поиска и обретения смысла своего существования. Они могут возникать как развитие психологического конфликта или кризиса человека, когда переживаемые им конфликтные проблемы его жизнедеятельности начинают затрагивать сами основы его существования, переходят, так сказать, в «экзистенциальное измерение», например неудовлетворенность работой обращает человека к проблеме смысла его жизни.

Возникновение психологических кризисов многими психологами связывается с нарушениями в самореализации личности, в ее полноценном функционировании, в ее самоактуализации. Так, например, кризис середины жизни (данное наименование весьма произвольно, так как реально его располагают в широком возрастном интервале от примерно 35 до 45 лет) также иногда называют кризисом смысла жизни именно потому, что он субъективно переживается прежде всего как потеря смысла, ощущение бессмысленности своей жизни, привычных занятий, целей и т. д. Человек начинает ощущать психологический, эмоциональный дискомфорт, причем поскольку он не имеет в его глазах ясного причинного объяснения, то избавиться от него, обрести ощущение осмысленности своей жизни, увеличения возможностей самореализации индивид часто стремится через изменение своего жизненного пространства, каких-то жизненных обстоятельств (смена работы или профессии, появление новых интимных связей, разрушение семьи и т. д.), иногда в конце концов убеждаясь в справедливости поговорки «от себя не уйдешь».

Другой возможный путь возникновения экзистенциального кризиса – это внешние события, которые, возможно, и неожиданно для человека, ставят его лицом к лицу с фундаментальными вопросами его жизни. Классическим примером такого рода ситуации являются переживания героя романа Л. Н. Толстого «Война и мир» Андрея Болконского, возникающие у него под влиянием полученного ранения: острое желание жить, воспоминания детства, ощущение безразличия, сменяющие друг друга, вдруг рождают новое для Болконского чувство сострадания, близости, любви к окружающим, ко всем людям и новое понимание и осмысление жизни.

Экзистенциальные переживания всегда в той или иной мере затрагивают проблемы аутентичности существования человека – его потребности «быть честным с самим собой» и «жить своей жизнью». Ощущения нереализованности этого возникают у него тогда, когда он отказывается от каких-то возможностей своего существования, ограничивает их, позволяет другим управлять собой, смиряется перед неблагоприятными обстоятельствами и т. д.

А что это значит – «быть самим собой»? Здесь позиции современных психологов во многом сходятся. Так, например, Р. Мэй, характеризуя здоровую, полноценно функционирующую личность, использует следующие понятия: духовность как необусловленность природы человека бытийным пространством его существования; свобода личности как возможность реализации своего «Я», построения своих собственных «личностных моделей»; индивидуальность как возможность быть самим собой и принимать себя; социальная интегрированность как способность к адаптации, приспособлению к обществу, жизни в этом мире и взаимодействию с ним без потери своей индивидуальности.

Фактически любой из нас в жизненном пространстве своего существования постоянно так или иначе решает проблемы собственного места в этом мире, своей свободы и несвободы, осмысления происходящего и собственной жизни и т. д. Однако ощущаем мы «экзистенциальный пульс» этих проблем далеко не всегда, в основном под влиянием каких-то событий или обстоятельств. В особых случаях они могут порождать экзистенциальные кризисы – критические жизненные ситуации, фактически представляющие собой пусть кратковременное, но прерывание привычного потока жизни, восстановление которого в прежнем или измененном виде требует напряженной внутренней работы личности по их проживанию.

§ 23.3. КОНСТРУКТИВНОЕ ПРЕОДОЛЕНИЕ ЛИЧНОСТНЫХ КОНФЛИКТОВ И КРИЗИСОВ

В предыдущем параграфе, посвященном проживанию человеком кризисных ситуаций, уже отмечалось, какое значение в психологии придается их конструктивному преодолению. Напротив, их нерешение (или неадекватное решение) может привести к довольно тяжелым последствиям. Например, с точки зрения психоанализа, по меткому выражению Л. С. Выготского, человек является рабом своего раннего детства, поскольку он всю последующую жизнь разрешает и пытается справиться с конфликтами, возникающими в первые месяцы его жизни. Впрочем, для психоанализа (классического), как уже отмечалось, вообще характерны достаточно крайние позиции, разделяемые далеко не всеми психологами. Но в целом, хотя и не в столь жесткой форме, в психологии является общепризнанным представление о значении конструктивного, эффективного разрешения и преодоления личностью возникающих внутриличностных кризисов, конфликтов, противоречий, о негативном, а то и разрушительном влиянии, которое может иметь для развития здоровой личности их непреодоление.

Но ведь люди в подавляющем большинстве случаев так или иначе «проживают» свои конфликты или кризисы и как-то справляются с ними. Не преувеличивает ли психология значение их «правильного» переживания?

По мнению специалистов, принципиальные различия между конструктивными и неконструктивными стратегиями совладания со своими психологическими трудностями и проблемами связаны с их направленностью, целями, которые они преследуют.

Эффективные стратегии направлены на «работу» с самой проблемой, с содержанием возникшего противоречия и имеют своей целью преодоление тех препятствий, которые создает данная проблема на пути возможности самоактуализации личности, ее самореализации и полноценной жизни. Иначе говоря, мы можем оценивать выход человека из конфликта или кризиса как продуктивный, если в результате он действительно «освобождается» от породившей его проблемы таким образом, что ее проживание делает его более зрелым, психологически адекватным и интегрированным.

Напротив, те стратегии, которые в сущности являются психологически неэффективными, как бы их ни оценивал сам индивид, реально оказываются направленными на ослабление, смягчение остроты переживаемого кризиса, сопровождающих его эмоциональных состояний. Если воспользоваться медицинской аналогией, то можно сказать, что в первом случае, почувствовав боль, человек пытается выяснить ее причину и справиться с ней, вылечив болезнь, а во втором случае он просто принимает таблетки, пытаясь заглушить неприятные ощущения.

При переживании критической или кризисной ситуации возможны три принципиальные стратегии.

Одним из деструктивных способов поведения по отношению к кризисам или конфликтам является непризнание наличия проблемы, непринятие реальности, ее искажение, уход от нее. Например, отгоняя от себя беспокойные мысли, человек уговаривает себя, что у него «все нормально», ему не о чем беспокоиться, а все чаще посещающие его депрессивные настроения и ощущение бессмысленности его занятий есть просто результат переутомления. Делая вид, что ничего не происходит, что все в порядке, человек подавляет в себе всякие сомнения и тревожащие мысли о собственной жизни, старается «поменьше забивать себе голову всякой ерундой» и побольше заниматься каким-нибудь «делом» (работой, домом, семьей, карьерой, увлечениями и т. д., и т. п.), потому что так жизнь быстрее проходит.

Другая ситуация возникает, когда, признавая свои проблемы и необходимость их решения, человек не видит возможности их решения или не находит в себе мужества, готовности сделать какие-то шаги. Примитивный способ справиться с такой ситуацией – это «заглушить» в себе соответствующие переживания, тоску бессмысленного существования теми или иными отвлечениями (выпивкой, компьютерными играми, наркотиками и т. д.). Признавая наличие проблемы, можно уходить от ее решения, снижая значимость, остроту и тем самым отрицая необходимость что-то делать. Например, переживая какие-то семейные, подчас довольно тяжелые, проблемы, человек говорит себе: «все так живут», «жизнь такая» или «у других еще хуже» и т. д. Еще одним способом ухода является «откладывание» проблемы или перекладывание ее на других («у меня голова сейчас занята совершенно другим»).

Общим признаком этих деструктивных стратегий является фактическое нежелание человека или его неспособность «работать» со своей проблемой. Он не готов к принятию решений, к ответственности за них, боится их последствий и потому надеется, что «все как-нибудь устроится само собой».

Возможно, какая-то часть переживаемых человеком критических жизненных ситуаций, действительно, постепенно потеряет свою остроту, однако подспудно у человека начинает накапливаться негативный опыт нерешения своих проблем.

Нередким следствием отрицаемых, отложенных, «загнанных внутрь» или искусственно обесцененных проблем становятся невротические состояния или невроз личности. Иногда человек идет путем «наименьшего сопротивления», предпочитая оставить «все как есть» и отказываясь от решений, требующих определенного мужества. При этом он может чувствовать облегчение от избавления от мучительной проблемы, однако реально возникает регресс личности или замедление, прекращение личностного роста, ограничение возможностей ее самореализации.

Наконец, третья – и единственно конструктивная – возможность состоит в том, чтобы изменить что-то в себе или своей жизни таким образом, чтобы действительно получить возможность «жить своей жизнью», ощущать подлинность и «настоящесть» своего бытия.

Конструктивное преодоление личностных конфликтов и кризисов предполагает принятие реальности, готовность к честному анализу сложившейся ситуации, способность различать главное и второстепенное, выделять составные части в возникшей проблеме и решать ее поэтапно.

Напомним, что «полноценно функционирующий», «самореализующийся», «актуализирующийся», «адаптивный» индивид, как его называют в своих описаниях психологи, – это человек, которого отличают свобода (спонтанность, самовыражение, реализация своего потенциала), доверие (вера в себя и других, в свою способность справляться с трудностями и т. д.), честность (как искренность, аутентичность, осознанность).

Ф. Василюк отмечает, что эмоциональное переживание кризисной ситуации, каким бы сильным оно ни было, само по себе не ведет к ее преодолению; точно так же анализ ситуации, ее обдумывание приводит лишь к ее лучшему осознанию. Подлинная же проблема состоит в созидании нового смысла, в «смыслопорождении», «смыслостроительстве», когда результатом внутренней работы личности по преодолению, проживанию критических жизненных ситуаций становятся изменения в ее внутреннем субъективном мире – обретение нового смысла, новое ценностное отношение, восстановление душевного равновесия и т. д.