Упитанный мужчина средних лет в белой традиционной оксфордской рубашке, узком черном галстуке и белых кроссовках покачивался в центре сцены «Мэдисон-сквер-гарден», крича в микрофон «If we do it again, I’m going to freak out, freak out» («Если мы это сделаем опять, я точно сойду с ума, сойду с ума»). Он – фантазия альтер-эго для многих мужчин, как молодых, так и среднего возраста, просто Том Круз из «Рискованного бизнеса», только 25 лет спустя. И толпа бьется и раскачивается в экстазе под нью-уэйв ритм, визжит и топает в такт его слов, умоляя группу повторять эту песню снова и снова.
После трехчасового выступления в «Мэдисон-сквер-гарден» в 2011 году Джеймс Мёрфи, 41-летний автор и исполнитель, основатель и продюсер весьма успешной группы LCD Soundsystem, закончил свою концертную деятельность. На самой вершине карьеры. Для группы, чьи альбомы постоянно очень высоко оценивались критиками, с ведущим вокалистом на два-три десятилетия моложе, чем любая другая нынешняя рок-звезда, это действие было нелогичным, практически невероятным. Зачем останавливаться, когда дела, кажется, идут настолько хорошо? Когда фанаты так тебя любят?
Мёрфи посвятил себя музыке, когда ему исполнилось 20 – он отказался от уникального шанса быть известным и богатым в 22, бросив сниматься в сериале «Сайнфелд» для того, чтобы сосредоточиться на музыке. Рок-н-ролл был его страстью. Во многих песнях он просит слушателей сосредоточиться на трудных жизненных дилеммах, например выборе неразумного пути в своей жизни, даже не осознавая этого. Как Нитсе Абебе сказал в обзоре последнего выступления LCD Soundsystem, «первый сингл LCD, Losing My Edge, был монологом, в котором самый просвещенный человек на сцене – человек с безупречным знанием целого канона жизненной андеграунд-музыки – наблюдал, как его позицию занимают маленькие дети. Это – легкомысленная пародия, насмешливая шутка, которую критики проглотили. Но это также невероятно серьезная песня о посвящении своей жизни чему-то эфемерному; она могла легко бы быть о стареющих боксерах, моделях или неизбежном старении в любой другой сфере». Кажется, Мёрфи решил, что оптимальный жизненный цикл для группы составляет около десяти лет. Он сказал то, что должен был сказать, и теперь – это было великолепно! – он на самом деле уходил своей дорогой.
Но расформирование группы LCD Soundsystem не означало, что Мёрфи бросил работу. Он был очень занят и после этого: был продюсером Arcade Fire, записывал песни с OutKast’s Andre 3000, писал музыку для фильма «Ной» Даррена Аронофски, режиссировал собственный небольшой фильм «Маленькая утка» и даже создал авторский кофе Джеймса Мёрфи для бруклинской кофейни Blue Bottle. А почему? «Я люблю учиться, – сказал он журналисту издания Q. – Я люблю быть новичком».
Скажи мне, что ты планируешь делать со своей дикой и бесценной жизнью?Мэри Оливер
Фред Уилсон, очень успешный миллиардер и основатель компании венчурного капитала Union Square Ventures, недавно ставший главным инвестором в Twitter и Foursquare, был на том последнем концерте LCD Soundsystem. Через полгода ему должно было исполниться 50, и казалось, что он с Мёрфи на одной волне. «Когда мы смотрели на фантастическое шоу, которое группа дала прошлой ночью, – писал он в своем блоге на следующий день, – я думал о том, как достигнуть подобного пика и поймать его. У очень немногих получилось это сделать. Шак греет скамейку в Бостоне. Бретт Фавр должен был уйти из футбола после того, как сыграл свой матч против Saints. The Rolling Stones не выпустила ни одной великой песни за 30 лет. Деньги и жгучее желание «достигнуть еще одного триумфа» приводит великих людей к тому, что они слишком долго топчутся на месте.
И мне стало интересно, можно ли применить правила сферы развлечений и спорта к компаниям венчурного капитала и стартапам. Есть ли правильное время, чтобы выйти из бизнеса? Я смотрю на Уоррена Баффета… и вижу личность, которая все еще наслаждается работой и заработком для своих акционеров и инвесторов в 80 с лишним лет.
Но я также смотрю вокруг на бизнес венчурного капитала и вижу инвесторов, которые были на вершине своей карьеры в 90-е и изо всех сил пытаются оставаться в бизнесе. И теперь я думаю, как решить эту проблему для себя.
Как узнать, когда вы организовали свой последний самый большой стартап? Как узнать, когда вы сделали свою последнюю великую инвестицию? Как узнать, когда у вас нет драйва, желания и внутренней целеустремленности, чтобы продолжать оставаться на своем лучшем уровне?
Прямо сейчас, вернувшись из двухнедельного расслабляющего отпуска со своей семьей, я рано встаю и думаю, пишу и планирую. Я еще не чувствую, что пришло время повесить свои бутсы в шкафчик или уйти со сцены, как Джеймс Мёрфи прошлой ночью. Но эта мысль уже в моей голове, и я хочу, чтобы она там и оставалась. Бизнес инвестиций – это непросто. Вы настолько хороши, насколько удачна ваша последняя сделка, фонд или финансовый год. А бизнес с венчурным капиталом особенно труден. Весь доход в бизнесе скапливается у лучших десяти компаний или в лучшем случае у 20 % инвесторов. Когда вы теряете хватку, то от этого страдает бизнес, часто очень сильно страдает. Но может пройти десятилетие, пока весь остальной мир поймет это, потому что в бизнесе венчурного капитала очень много подводных камней.
Я не хочу быть инвестором, который застрял на месте, привлекая инвесторов за комиссионные и основываясь на прибыли, которая была актуальна десять лет назад. Это действия прошлого, как у Rolling Stones, и это точно не для меня. Я бы предпочел сделать то же, что Джеймс Мёрфи сделал прошлой ночью».
[Если Уилсон останется в книге, то я схожу к нему и попрошу сказать что-нибудь умное о том, как у него идут дела через три года, в его 53.]
Самый адаптирующийся = самый приспособленный
В 2012 году в одной из статей номера редактор журнала Fast Company Роберт Сафиан правильно описал необходимую установку на «восприятие нестабильности, которая сейчас допускает – и даже наслаждается – изменениями в карьере, бизнес-моделях и утверждениях». Он называет тех, кто воплощает в себе эту установку, «поколением изменений». Хотя я, очевидно, соглашусь с ним о разнице между характерными чертами в карьере XXI и XX веков, но думаю, он был слишком сфокусирован в своем мировоззрении. Я думаю, что XX век был внезапным отклонением от алгоритмов обычного действия человека, – постоянное движение на самом деле является базовой моделью уже давно, примерно 500 или 600 лет. В эпоху Возрождения не было журналов, в которых это обсуждалось бы, но суть самого века была в исключительных личностях, выходящих за пределы стагнации и мудрости Средних веков. Они порождали и принимали нестабильность, изменяли убеждения так, как их никогда не изменяли раньше, находили абсолютно передовые способы мышления, создавали новое, занимались бизнесом, работали. Современная жизнь началась с эпохи Возрождения, а эпоха Возрождения поменяла привычное течение жизни благодаря людям, принимавшим и провоцировавшим перемены.
Необходимое топливо, которое подпитывало бы обширные культурные, научные и коммерческие инновации Возрождения – это тенденция смешивания дисциплин. Амбициозные любители и мыслители, такие как Леонардо да Винчи (художник, скульптор, инженер, архитектор, изобретатель), Галилео Галилей (математик, философ, астроном) и сэр Уолтер Рэли (мореплаватель, поэт, солдат), не ограничивали себя каким-то узким описанием профессии. Но этот генералистический, разносторонний подход, при котором амбициозные люди свободно следуют за своим любопытством и решают вопросы в разных сферах, вышел из моды в течение последнего столетия или около того. Частично это произошло из-за новой волны мощных ремесленных гильдий, не похожих на тех, которые существовали в Средние века: мания ХХ века на аттестацию и лицензии, профессиональные и торговые ассоциации и союзы была бы незнакома каменотесам, стекольщикам и оружейникам средневековой Европы. В век индустриализации любительский подход вышел из моды, так как поиск эффективности в больших масштабах неизбежно привел к гиперспециализации. Не хочется сводить все к марксизму, но мы достигли высокой продуктивности и отличного благосостояния, заплатив высокую цену – подавив естественную тенденцию людей экспериментировать и заниматься разными видами работы. «Мужчина (или женщина) Ренессанса» стал выдающимся исключением.
А что, если бы у нас был шанс сделать это снова и снова, до тех пор, пока не сделаем все правильно? Неужели это было бы не великолепно?Кейт Аткинсон
Большинство из нас застряли на своей первой работе, когда карьера начала формироваться в результате простого стечения обстоятельств. И за редким исключением, кроме творческих или научных выдающихся умов среди нас, наша профессиональная судьба не похожа на скрытое сокровище, которое ждет нужного ключа, который его откроет. Скорее профессиональная жизнь готовит каждого из нас к определенной цели на пути из множества возможностей, определенных нашими нуждами, периодом жизни, навыками и интересами, а также быстро изменяющейся экономикой, технологическими и социальными реалиями и, конечно, удачей. Теперь, когда пребывание в должности в среднем длится всего несколько лет, с вопросом «как рассматривать работу, которую выполняем», мы сталкиваемся снова и снова на протяжении всей своей жизни, и он постоянно помогает нам корректировать курс вместо того, чтобы придерживаться определенного выбора, сделанного в 20 лет, на протяжении всей жизни.
Мы должны снова ввести в моду междисциплинарное обучение, потому что многосторонние взгляды вдохновляют решения, адаптированные под новые обстоятельства. И так как приходят современные рабочие обстоятельства – благодаря цифровой революции, глобализации и возрождению той части американской истории, в которой «каждый сам за себя», – сейчас наступает переломный момент, который выпадает только раз в столетие.
Риск / вознаграждение – как бездействие превратить в действие
У Питера Тиля, одного из основателей PayPal, есть теория относительно адаптации. В статье для The Wall Street Journal он утверждает, что в наши дни экономика все еще действует согласно теории физиков XIX века, которые верили, что «вся энергия так или иначе распределяется, и все приходит в покой, также известный, как тепловая смерть Вселенной. Каковы бы ни были ваши взгляды на термодинамику, это очень мощная метафора. В бизнесе равновесие – значит, застой, а застой означает смерть». И это касается не только бизнеса, но и индивидуальной профессиональной жизни каждого из нас. Чтобы избежать застоя, надо идти на риски. Более того, по словам Сони Любомирски, психолога Калифорнийского университета в Риверсайде, приверженность целям также придает структурность и значение нашей жизни, что ведет к счастью в целом. Она цитирует мнение Г. К. Честертона: «Есть только одна идея, которая придает жизни блеск. То, что вам нужно, совсем рядом». И, как я не устаю повторять в этой книге, новый профессиональный мир редко требует достижения только одной определенной цели, но скорее серии целей – этакое самодельное десятиборье длиною в жизнь нашей собственной разработки.
Люди в нашем опросе риска / вознаграждения понимают это. Когда им задавали вопрос, как выглядит их работа мечты, почти у каждого из наших 650 респондентов не было проблем с ответом на вопрос. Люди, работающие в таких местах, как муниципальные учреждения, склады, банки, агентства недвижимости, агентства по связям с общественностью и финансовые фирмы – от службы доставки FedEx до фирм гарантийного обслуживания компаний кабельного телевидения, – очень точно знали, какую работу они нашли бы наиболее удовлетворительной. Огромное число людей хотели открыть приюты для животных или стать ветеринарами, многие мечтали стать психологами, морскими биологами, учителями, егерями и, без сомнения, вдохновленные различными сериалами в стиле CSI, судмедэкспертами. Некоторые люди отвечали весьма определенно: «французским шеф-поваром в элитном ресторане в Новом Орлеане» или «первым помощником хирурга», еще один хотел стать художником в Pixar, другой очень хотел «водить автобус в Disney World». (Disney была единственной компанией, которую упомянули несколько респондентов, – это демонстрирует, насколько эффективно компания воплощала в себе значение американской мечты.) Я была тронута точностью и энтузиазмом в ответах людей. Ни одна из должностей не оказалась чем-то запредельным, многие даже не требуют профессионального обучения или ученой степени. Офицер полиции в нашем опросе, который хотел бы стать профессиональным генеалогом, может начать с составления генеалогического древа своей семьи и двигаться от этой точки. Представитель службы поддержки клиентов, который хочет стать социальным работником, может предложить свою помощь на местной горячей линии.
Начать двигаться по направлению к работе мечты для многих людей, по сути, очень просто. Самый важный шаг – пропустить через себя убеждение, что ежедневные тренировки размеренного принятия рисков – это и есть средство для достижения целей. Как пишет Эрминия Ибарра в книге «Обретая Я», «изменение карьеры означает изменение себя. Так как у нас много внутренних сущностей, изменение – это не процесс смены одной личности на другую, но скорее процесс перехода, в котором трансформируется целый набор возможностей».
Я даже тронута нашими результатами – большая часть людей, которых мы опросили, считают, что если рисковали в своей профессиональной жизни (например, уходили с работы прежде, чем найти другую), то для них все отлично сработало. Чтобы отбросить страхи и строить успешную карьеру, которую хотим, мы должны учиться действовать. Чтобы двигаться вперед, мы должны поддерживать постоянный диалог между нашим лихим Кирком и рассудительным Споком, между сухими данными и нашими эмоциями.
Мы должны быть готовы отказаться от жизни, которую спланировали, чтобы получить жизнь, которая предназначена нам.Джозеф Кэмпбелл
Станьте приверженцем опыта
И кстати, если уж говорить о кинематографической космической беллетристике: в фильме 2013 года Альфонсо Куарона «Гравитация» Сандра Буллок играет успешного мединженера на пике своей карьеры и одновременно астронавта-новичка, посланного в космос в качестве так называемого специалиста миссии. Джордж Клуни – это ветеран-астронавт, который ее сопровождает. В начале фильма Буллок и Клуни находятся снаружи космического шаттла, в невесомости. Они подключают новое оборудование к телескопу «Хаббл», когда внезапно дождь из обломков спутника обрушивается на них, оборвав трос Буллок и подтолкнув ее в открытый космос. Оторванная от своего канала связи, она крутится в невесомости, уносясь все дальше и дальше от Клуни, от безопасности, от всего даже сколько-нибудь известного, от жизни. Без гравитации у нее нет возможности изменить свою траекторию, нет никакой контрольной точки в бесконечности космоса, даже ни одной зацепки, на чем можно было бы сосредоточить внимание. Ее паника – это наша паника.
Распространенное мнение критиков и других писателей было в том, что «Гравитация» – это фильм, который открывает вопрос борьбы со смертью. Это действительно так, но я думаю, что у фильма существует и другое, более актуальное значение. Метафорическая сила этой истории не только в выборе определенного приближения смерти против борьбы за жизнь. Для меня фильм также богат метафорами о жизни в профессиональной сфере и политической экономике начала XXI века. Буллок и Клуни работали, когда их постигло несчастье, проводя заурядные технические операции в необычном месте. Буллок – это любой человек, попавший в среду за пределами своей компетентности после всего лишь шести месяцев тренинга – как и многие, кто пытается оставаться в курсе технологических инноваций за пределами своих нынешних навыков или истинного понимания дела. Нагрянувшие обломки спутника, которые поражают астронавтов, играют роль нашего интуитивного сознания, что самые сложные технологии и системы и самые тщательно разработанные планы при непредвиденных обстоятельствах могут быть разрушены чем-то настолько простым, как штормовой ветер, непрочно вкрученный винт, новые средства продажи. Карьера, годы работы в области маркетинга, годы верного пути могут быть моментально уничтожены событиями, которые не поддаются никакому контролю – сокращениями в компании или ее приобретением другой компанией, выходом из бизнеса, введением новой разрушительной технологии, сильной конкуренцией из-за границы, диагнозом рака… Я могу продолжать.
Воин начинает нести ответственность за направление своей жизни.Пема Чодрон
Буллок, одна в космических глубинах, движется без направления (менеджмент), или инфраструктуры (известные контакты), или навыков; оставленная на произвол судьбы, она борется в абсолютном одиночестве и, затаив дыхание, придумывает решения по мере возникновения новых кризисов, при том что кислород (зарплата) на исходе. Сообщение ясно каждому, кто сталкивался с неудачами и пытался придумать, что делать дальше. Да, мы одиноки в выборе и направлении собственного карьерного пути, но если мы не замкнемся в себе, будем слушаться своих инстинктов и консультироваться с учебниками, мыслить рационально, гибко и сосредоточенно, то сможем одержать победу.
Точно так же и в профессиональной жизни. Мы учимся, встречаемся, уходим с работы, женимся, дети покидают дом, мы организуем компании, бросаем работу, разводимся, берем перерыв, начинаем новую карьеру, хобби становится хорошо оплачиваемой работой и так далее, и так далее – мы растем и контактируем с другими людьми, насколько это возможно, мечтаем, хоть и подвергаемся злоключениям, которые готовит нам жизнь.
Мы живем во времена, тяжелые для самодовольных или малодушных людей. Чтобы добиться удачи в профессиональной жизни в наши дни, необходимы смелость, целеустремленность и корректировка курса под стремительной атакой новых обстоятельств, не поддающихся нашему контролю при условии недостатка знаний относительно даже ближайшего будущего. Каждый из нас должен научиться строить собственный спасательный плот, изобретать специальные способы выживания, одновременно составлять планы экстренных мероприятий и готовиться пересмотреть их или отбросить на ходу.
Но пока работа и карьера человека – это рискованное предприятие с высокими ставками, это часть жизни, в которой планирование и систематическое развитие правильных привычек мышления наиболее возможны и необходимы, но это обычно не вопрос жизни и смерти. И в отличие от астронавта, потерявшегося в космосе, мы на самом деле не одиноки. Существуют миллионы и миллионы людей, изобретающих новые независимые способы зарабатывать на жизнь, делая работу, которая нам небезразлична, устанавливая союзы и создавая пространства коворкинга, обеспечивая бесплатный доступ к ресурсам, строя новые сети, выпуская новые продукты и выстраивая современные стратегии, смешивая работу и жизнь в этом радикально новом веке. В психологическом отношении эта неизвестная серая зона между тем, что было, и тем, что грядет, доставляет волнение тем, кто в ней обитает.
Ключ к личному прогрессу – это принятие стиля мышления, что каждый из нас – ученый, проводящий методом проб и ошибок великий эксперимент, которым и является наша жизнь. Учась пробовать гипотезы, испытывать вещи за пределами известного или очевидного, исследовать не совсем осознанные желания и неприязни, встречаться с новыми людьми и входить в новый контекст, рискуя промахнуться, в итоге мы находим тот вид работы, который будет приносить нам наибольшее удовлетворение. Каждый из нас должен стать тем, кого Леонардо да Винчи называл учеником опыта.
* * *
