«Молчать!»

«Никогда не смей отворачиваться от меня».

«Никогда не смей лгать мне».

«Никогда не смей даже думать о том, чтобы сбежать от меня».

Приказ…

Приказ…

Приказ…

Приказ…

Сколько же этих нелепых и ужасных приказов я услышала этой ночью? Каждый из них выкручивал внутренности, ломая меня, и даже малейшее сопротивление причиняло почти физическую боль.

Вот и сейчас я покорно лежала возле Хантера, не в состоянии встать и уйти от него. Простое:

«лежи и не рыпайся» в ответ на попытку спрятаться от ненасытного жестокого оборотня в ванной комнате, когда тот устало откинулся на кровати, и вот я, словно послушная собачонка, целую ночь лежу рядом. А между тем я мечтала бы просто сбежать, скрыться и пофиг на все и всех. Вряд ли в моей жизни может случиться что-то худшее, нежели оказаться во власти волка, патологически ненавидящего таких, как я, не умеющего и не желающего слышать ничего, зациклившегося на каких-то своих застарелых обидах. Сколько раз за прошедшую ночь я пыталась достучаться до него? И не счесть… Он не слышал ничего, снова и снова вываливая на меня свою злость и страсть. Но самое ужасное: моя суккуба пребывала в блаженстве, всякий раз предавая меня, беснуясь и плавясь от его малейшего прикосновения. Она тащилась от запаха Хантера и готова была тереться о него, что котенок, а его возбуждение… она словно наркоман впитывала его в себя, возносясь на седьмое небо от каждого его оргазма.

И это заставляло меня буквально выть от отчаяния. Он говорил жестокие вещи, вел себя со мной, как с какой-то шлюхой, а я стонала и выгибалась навстречу его грубым рукам и безжалостным толчкам. Не было ни капли страстной нежности, которая так запомнилась мне с нашей первой совместной ночи. Грязь и грубость… мне хотелось отмыться от всего этого, стерев кожу до крови…

Обнимающий меня мужчина пошевелился, сильнее оплетая мою талию рукой и вплотную притягивая к себе. Я едва сдержала отчаянный стон, когда почувствовала его утреннее возбуждение, которое тут же нашло отклик во мне. Стоило твердой плоти коснуться моих обнаженных ягодиц, как внизу живота сладко заныло, а внутри все стало горячо и мокро.

Рука Хантера переместилась с талии на бедро, а потом на грудь, сжимая полушарие и дразня напряженный сосок. Он начал гладить и ласкать меня все больше распаляя, заставляя снова забыть обо всем на свете, отдаться жажде, уступить желаниям вновь поднявшей голову и пока еще сонно потягивающейся где-то на задворках сознания суккубе. Как легко было забыться, когда его руки и губы такие нежные… но эта нежность не продлилась долго. Я со всей четкостью осознала, когда обнимающий и ласкающий меня мужчина стряхнул с себя остатки сна. Пальцы его рук стали причинять боль, лаская и чуть пощипывая сосок и клитор, острые зубы прикусывали кожу на шее, наверняка оставляя после себя следы.

Без лишних слов он поставил меня на четвереньки. Мои руки оказались заведенными за спину и удерживались его большой ладонью, в то время как другая лежала на затылке придавливая голову к кровати. Он снова брал мое тело безжалостно, быстро, не заботясь обо мне и моем наслаждении, которого я так и не получила в это утро.

Когда он удовлетворенно повалился на меня, обдавая тяжелым дыханием затылок, я была готова выть от неудовлетворенного желания и понимания того, что меня специально просто использовали. Я ощущала себя хуже грязи на дороге из-за постоянного предательства тела, из-за того, что мне пришлось прикусить язык, чтобы не начать молить о своем освобождении.

Отдышавшись, Хантер скатился с меня.

Послышался шорох одежды, звук открывающихся и закрывающихся дверей, шум воды.

Я же лежала и не хотела даже шевелиться. Мечтала, чтобы он оставил меня в покое и лучше навсегда. А ведь это он еще не догадывается, какую власть имеет надо мной! Содрогнулась, на мгновение представив, во что превратится моя жизнь, когда ему станет известно, что я абсолютно беззащитна и уязвима перед ним.

— Вставай, нам пора собираться, — холодный голос вырвал меня из оцепенения, заставив подняться и чуть пошатываясь поплестись в ванную комнату, где я, наконец, смогла смыть с себя запах мужчины и соскрести его прикосновения.

И все равно я ощущала себя грязной.

На этот раз Хантер усадил меня в пикап, погрузив свой мотоцикл в кузов. Он не говорил, куда собирается увезти меня. Он вообще ни о чем не говорил, только бросал на меня хмурые, ненавидящие или похотливые взгляды. Я же, в свою очередь, не хотела ничего знать. Он предупреждал меня, что мне от него никогда и нигде не скрыться, приказывал даже не задумываться над побегом, но я и не могла сделать ничего подобного — моя суккуба вся с потрохами была предана ему. И чтобы освободиться мне стоит, в первую очередь, переступить через себя, принять свою сущность и попытаться договориться именно с ней.

Но только достучаться до нее сейчас было нереально — разомлевшая и довольная, она блаженствовала, находясь рядом с Хантером, вдыхала его аромат и пребывала в нирване.

Примитивная дура!

Пока ехали, Хантер молчал, а я пыталась понять свою суккубу. Задвинув подальше свои чувства, игнорируя желание разреветься от воспоминаний прошлой ночи, я упорно воскрешала в своей памяти свои чувства и чувства суккубы на то или иное действие Хантера, на его слова. И к тому времени, как мы остановились перекусить в одной из придорожных кафешек, поняла одну ужасную истину.

Она боялась его разочаровать! Моя суккуба до дрожи в коленях боялась и не хотела вызывать недовольство у ее мужчины. Она считала оборотня своим и хотела, чтобы он был всем доволен, чтобы не хотел покидать ее, чтобы именно в ней нашел все то, что хочет видеть в своей женщине! Вот откуда это послушание! Простое желание угодить и… быть нужной, любимой. Примитивно, но, тем не менее, именно это я ощущала, когда она заставляла меня выполнять его приказы, в то время, как мое сознание корчилось от отвращения к себе. И еще… она была зла на меня, потому что по ее мнению именно я была виновата в плохом настроении оборотня. Это было… ох… просто, мать его, возмутительно!

Он об меня всю ночь ноги вытирал, грубо имея словами и своим членом, а я… а она…

Захотелось взвыть от несправедливости и тупости своей сущности!

Алек и Кайл кое-что рассказывали мне о том, чем древние демоны похоти отличаются от обычных. Они более разумны. Во всяком случае, так говорили парни. И если их слова соответствуют действительности, то мне просто страшно себе представить какие обычные суккубы и инкубы, потому что в своей я пока не чувствовала разумности ни на грош!

Предполагалось, что древняя сущность суккуба помимо основных… можно сказать животных инстинктов имела и свой разум. Правда, возможно, мы вкладываем разные понятия в это слово и в случае древних суккуб «разум» еще не означает «гордость».

Так или иначе, но моя суккуба капитально подсела на Хантера: его запах и сексуальную энергию, на его присутствие рядом и прикосновения. Она боготворила его. Еще бы… даже я чувствовала, как окрепла после прошедшей ночи суккуба, насколько сильнее стала, как ее переполняет его энергия. А то, что ее идеальный самец по ходу дела, пока делился с ней своими оргазмами, опустил, морально и физически изнасиловал ее хозяйку… так это ж сущие мелочи! Главное, что она получила желаемое! Похоже, что в ее понимании я была неразумным дитем, не знающим, что для него лучше!

Как?! Вот как я могу смириться и подружиться со своей сущностью после такого?! Когда читала разное фэнтези, всегда думала, что вторая сущность — это тот, кто всегда поддержит и в любой ситуации будет на твоей стороне. А тут…

Я устала и, прислонившись к стеклу, задремала. Пусть суккуба и была переполнена энергией, но лично я была вымотана и выпита до самого донышка.

Вечером мы остановились в одной из гостиниц Толидо, штат Огайо. Весь день мы ехали в тишине, и даже когда Хантер задавал какие-то вопросы «по делу» я предпочитала отмалчиваться, полностью игнорируя и даже испытывая некоторое удовлетворение, видя, как от этого беситься мужчина.

— Сиди здесь, — закинув свои вещи в номер, распорядился мужчина, перерезая ножом шнуры стационарных телефонов в номере. — Я скоро вернусь. И даже не думай, что у тебя получиться сбежать — отыщу в два счета еще и заставлю пожалеть, — он вышел и закрыл дверь на ключ.

В последних слова мужчины я не сомневалась ни секунды. Оборотни обладали просто поразительно сильным нюхом, а Хантер был еще и охотником. Я так и не поняла до конца, что это означает, уяснив лишь, что таким как он под силу найти кого угодно и где угодно.

Вот только оставаться в номере и ждать когда вернется мужчина, чтобы снова издеваться надо мной и иметь как последнюю шлюху, мне тоже ох как не хотелось. Я металась по комнатам, пытаясь понять, что мне делать и как обезопасить себя от его посягательств. Еще одной такой ночи я просто не выдержу. Не настолько я сильная, чтобы и в этот раз у меня получилось отряхнуться и пойти дальше. Он ломал меня и пусть не этой ночью и не следующей, но в конце концов он меня обязательно сломает.

Судорожно выискивая возможные пути спасения, я вышла на балкон. Наш номер находился на шестнадцатом этаже. Отсюда открывался удивительный и умиротворяющий вид на ночной город, разукрашенный яркими огнями. И вдруг меня осенило — моя суккуба с крыльями! Я могу попытаться улететь. Конечно, я не испытывала иллюзии, что крылья помогут мне вечность скрываться от Хантера, но мне нужно лишь немного времени, чтобы добраться до ближайшего телефона и позвонить Алеку. А потом… я просто сбегу. От Хантера, от инкубов… от всех. Затеряюсь где-то в Европе и пусть попробуют меня найти!

Окрыленная этой идеей, я попыталась потянуться к своей суккубе, но та разве что пальчиком мне не пригрозила: «ай-я-яй, как нехорошо не слушаться и разочаровывать нашего мужчину». Взвыла от бешенства, костеря свою невозмутимую и невозможную в своей тупости сущность всеми известными мне ругательствами.

Ну, что ж, не хочешь по-хорошему, посмотрим, что ты скажешь на это.

Я вылезла на широкие балконные перила и, усевшись на них, спустила ноги с другой стороны. Боже, Эви, да ты просто ненормальная! Ответом на мое отчаянное безумство стал отклик сущности, заворочавшейся под кожей и уже более покладсто слушающейся своей хозяйки.

Услышала, как громко хлопнула дверь в номер и Хантер с каким-то предвкушением в голосе завет меня. Сердце ухнуло в пятки, а суккуба заинтересовано подняла голову, явно различая в интонациях мужчины игривые нотки, некое обещание, заставившее ее лениво потянуться, а меня облизать вмиг пересохшие от паники губы. Телефон! Мне нужен лишь телефон и пара минут свободы! Голос слышался все ближе и я начала перелазить назад. Еще не хватало, чтобы он подумал, что я собиралась сбежать. И так было страшно представлять, что на этот раз придумает его больная от ненависти фантазия.

Уже собираясь спрыгнуть с перил на пол, услышала, как открылась балконная дверь и шаги Хантера резко замолкли. Вскинула свой взгляд и тут же накнулась на его льдистый. Он снова злится? Что на этот раз ему не так? И я испугалась, когда он резко кинулся ко мне, совсем забыв, что в моем положении резкие движения могут привести к летальному исходу.

Вскрикнула, чувствуя, что мне не удержаться на перилах, но тут же оказалась прижатой к твердой груди.

Дыхание вырывалось из груди рваными потоками, ноги подкашивались, а все тело мелко дрожало от осознания того, что я чуть не сковырнулась с шестнадцатого этажа. Интересно, а если бы ситуация была опасней и я действительно упала, включился бы инстинкт самосохранения моей суккубы? Мотнула головой, отгоняя эту мысль, и попыталась отстраниться от Хантера.

Я быстро пришла в себя после мимолетного испуга и тут же вспомнила где я и кто меня обнимает, в успокаивающем жесте гладя по спине. При этом мужчина что-то говорил и в его голосе периодически проступали жесткие нотки. Что именно он говорил, я не поняла, так как до недавнего времени все посторонние звуки казались едва слышным шепотом по сравнению с бешеным стуком моего сердца и шумящей в ушах крови. Но, едва опомнившись, тут же была захвачена пленительным страстным поцелуем.

Замычала в протесте, но пальцы Хантера уже находились в моих волосах на затылке, властно придерживая голову и не позволяя отстраниться, а губы и язык требовательно и страстно атаковали мой рот. Суккуба сразу же потянула свои коготки к мужчине, желая стать к нему максимально ближе. Почувствовать в себе его плоть, а вокруг себя — его энергию. А я… мне не оставалось ничего другого, кроме как снова поддаться ее влиянию и на этот раз удивительной нежности Хантера.

Подхватив на руки, он отнес меня в комнату и бережно уложил на кровать, начиная сдирать с меня чужие, найденные на той самой квартире, женские вещи. Воспоминания о прошлой ночи немного отрезвили меня, и я предприняла попытку спихнуть с себя тяжелое тело. Но тут же застонала, когда Хантер легонько прикусил, а потом начал нежно посасывать напрягшуюся вершинку груди. Стрелы удовольствия от груди устремились к лону, заставляя непроизвольному стону сорваться с губ, а тело — выгнуться навстречу приятной ласке.

Внутри снова разгорался уже знакомый пожар, голос разума привычно затихал, а гордость отступала под напором неистовой страсти. Я понимала, что завтра снова буду чувствовать себя просто отвратительно, но ничего не могла с собой поделать и только прижимала голову мужчины сильнее к своей груди. Собирала в кулачек коротко остриженные волосы и тянула к другой груди, безмолвно умоляя уделить внимание ноющему и изнывающему по ласке соску.

Как же хорошо и… правильно ощущать на себе тяжесть его сильного тела, утопать в ласках и хотеть еще больше. Я еще могла хоть как-то сопротивляться его грубости, но нежности — нет.

Его пальцы добрались до развилки между бедер и стоны уже непрерывно лились из моих уст. А потом он снова начал измываться надо мной… Нет, он был нежен и не позволял своей животной похоти взять над собой верх… во всяком случае пока. Он начал пытать меня словами, насиловать нелепыми требованиями, никому не нужной ревностью и собственническими замашками.

— И много мужчин заставляли тебя так же кричать и извиваться от похоти? — прорычал мне на ухо мужчина, прикусив мочку.

Внутри меня начало скручиваться и разрастаться наслаждение. Дыхание сбилось и вырывалось сдавленными всхлипами, переходящими в стоны. Руки то лихорадочно комкали простыни, то судорожно цеплялись за плечи мужчины или за запястье той руки, пальцы которой умело ласкали лоно, заставляя мою голову метаться по подушке.

Я не слышала его вопроса, мне не было дела до посторонних звуков и каких-то слов, мне нужен был Хантер, глубоко и быстро двигающийся во мне, целующий меня, ласкающий… но не разговаривающий!

Вопрос повторился, на этот раз приправленный нетерпеливым и требовательным «Отвечай!».

— Никто! — задыхаясь, прошептала я, едва найдя в себе силы разлепить губы и заставить хоть какой-то звук, кроме стонов, вырваться из пересохшего горла. — Я… мы… моя суккуба еще толком не нуждалась в кормлении после той… ночи.

Зачем я добавила последнее, хоть убейте, не могу понять. Мне нет дела до того, что подумает Хантер! Он повел себя ужасно и низко, а значит, мне незачем пытаться оправдаться перед ним. Возможно, я схожу с ума от этого дикого желания, что скручивало мои внутренности и от которого не позволял освободиться оборотень?

— Поклянись, что ты только моя! Что никто кроме меня не трахал это тело! Не проникал в твою влажную киску и не терялся в твоем жаре! — раздался новый рык и из моих глаз едва не полились слезы, когда я почувствовала, как его плоть входит в меня.

Он довел меня до ручки! До того состояния, когда готов на все что угодно, лишь бы получить освобождение. Я захныкала и, не желая более играть в эту игру, потянулась пальцами к своему клитору, застонав и выгнувшись, одарив свою плоть такой желанной лаской. Лаской, в которой отказывал волк, желая подольше помучить меня, а заодно и себя.

— Это мое! — яростный рык и мою руку отшвырнули в сторону, а его губы опустились к уху, опаляя его горячим дыханием, снова шепча эти глупые требования, приправленные пошлыми, грязными словечками.

Зачем я отвечаю и тешу его самолюбие? Почему наслаждаюсь его собственническим рыком и каждым движением его бедер, когда он получает столь желанный ответ и посылает к чертям собачим остатки своего контроля, разрывая в клочья и мой? Превращая меня в дикое животное, истинную демоницу похоти.

Утро было ужасным по той простой причине, что мысли были ясными, провалов в памяти, увы, тоже не наблюдалось, а значит, я помнила все, что мы с Хантером вытворяли этой ночью.

Тихонько застонала и мысленно спихнула все на ненасытность своей суккубы. Однако легче не стало. Я не знала, что мне делать. Как себя вести с Хантером, когда он снова превратится в нерушимую глыбу льда и холодного презрения. А в том, что это случится, сомневаться не приходилось — еще ночью, придя в себя после крышесносного по своей силе оргазма, он сразу закрылся от меня, причиняя этим боль и мне, и суккубе. Тогда я ушла в ванную, а когда вернулась, его уже не было в номере. Было немного обидно и снова больно, но с другой стороны его отсутствие принесло и толику облегчения. Мне не хотелось после того, что произошло между нами снова сталкиваться с его презрением и ненавистью. Это окончательно раздавило бы меня морально.

Я думала, что время позволит мне подготовиться к возвращению холодного и жестокого Хантера, но вот сейчас уже утро, я проснулась в его объятиях, но ни капельки не ощущаю себя готовой к чему либо. Еще и от мужчины рядом так безбожно разит алкоголем…

Выбравшись из крепкой хватки спящего мертвецким сном оборотня, отправилась в ванную комнату, где долго стояла под прохладным душем и смотрела пустым взглядом на стену перед собой. А когда вышла, то уже была готова ко всему, что приготовил мне Хантер. Меня окружала толстая непробиваемая броня из безразличия и холода. Во всяком случае, мне очень хотелось на это надеяться.

Проснувшись, Хантер держался со мной подчеркнуто холодно, но свои попытки уколоть побольнее пока оставил. А вот мне безумно хотелось сделать ему больно. Хоть немного отплатит ему за то, что сделал со мной и обязательно еще сделает, ведь он не собирался отпускать меня, а я из-за его чертовых приказов и своей тупой суккубы не могла сбежать.

Ближе к полудню пикап Хантера съехал с городской дороги. За окнами проносились деревья, поля, водная гладь озер… Я безразлично смотрела на все это великолепие природы, оно не шевельнуло в моей душе ни единой струнки, хотя в другое время я обязательно попросила бы остановиться на цветущем лугу или около воды. Но сейчас я была заперта в собственно мирке переживаний и ненависти. Я лелеяла в себе эти чувства, строя в голове призрачные планы мести и будущего, в котором не будет этих чертовых сверхов. Просто это единственное, что помогало мне окончательно не поддаться отчаянию.

Бросила взгляд на Хантера из-под полуопущенных ресниц. Все так же красив… где-то в глубине души, несмотря на все его действия, я все еще помнила, каким он может быть, все еще хотела его. Интересно, почему он ненавидит демонов похоти? Кайл сказал, что, возможно, в этой неприязни есть личные мотивы. Хотя… конечно если и есть, то только личные. Он был влюблен в суккуба и та его бросила? Возможно, она причинная ему много боли и ожесточила сердце против всех себе подобных. А может что-то плохое по их вине случилось с его близкими?

Покачала головой. Зачем мне искать оправдания его низкому и мерзкому поведению? Что бы ни случилось в его жизни, он не имел права так поступать со мной, грести всех под одну гребенку. Зачем он забрал меня и мучает, если он так уверен, что я отравила его своим ядом?

Ребята говорили, что связь с его стороны не могла полностью установиться только за одну ночь. Тогда что движет им? Зачем он меня искал вообще? Это был просто секс! Для него это точно должен был быть всего лишь разовый секс!

Несмотря на все свои уговоры, несмотря на все попытки закрыться, я таки была в отчаянии.

И это чувство не получалось задавить или отодвинуть на задний план. Оно то и дело заставляло мое сердце учащенно стучать, руки мелко дрожать, а мозгу снова и снова воспроизводить ужасные картины моего возможного будущего в плену у этого оборотня.

А тут еще этот лес…

Нервно провела вспотевшей ладонью по джинсам и сглотнула образовавшийся в горле ком.

Что он задумал? Хочет прикопать где-то на опушке?

Я уже не знала, что ждать и к чему готовиться. Чувствовала себя маленькой ничтожной лодочкой, которая не в силах противостоять буйному течению реки. Оно может тихонько убаюкивать или стремительно нести по своим волнам, может принести в тихую гавань, заботливо «уложить» на теплый песчаный берег или беспощадно разбить, утянуть на свое дно, похоронить в своей черной глубине. И я как та лодочка не могла ничего поделать — просто текла за течением, имя которому Хантер. Когда я покидала его в ту злосчастную ночь, то была уверена: сложись все иначе и он мог бы подарить мне счастье, наполнить мою жизнь опаляющим огнем страсти и веселым смехом, стать моей «тихой» гаванью, в которой я чувствовала бы себя защищенной и, возможно даже, любимой. Но вместо этого он показал мне мой собственный ад, где я не принадлежу себе, где меня попросту нет, где меня предает даже собственное тело…

Почувствовав, как машина мягко затормозила, оторвала свой взгляд от приборной панели, куда бездумно пялилась вот уже Бог знает сколько времени. Подняв глаза, увидела перед собой огромные кованые ворота, которые медленно открывались, пропуская внутрь машину.

За ними нас встречал огромный светловолосый парень. Он почтительно кивнул Хантеру, когда тот проезжал мимо и вернулся на свой пост в небольшой «будке».

Облизала вмиг пересохшие губы и едва сдержала стон отчаяния. Он явно приволок меня на свою территорию! Зачем? Дурные мысли начали лезть в голову, как я ни пыталась отбиваться от них.

— Прекрати! — громко прорычал Хантер и ударил рукой по рулю, тут же сжимая его настолько сильно, что побелели костяшки пальцев.

Я вздрогнула и вопросительно посмотрела на мужчину, чувствуя, как во мне подымается новая волна страха.

— Прекрати трястись от страха, он меня начинает раздражать! — рявкнул мужчина, заставив меня отпрянуть настолько далеко, насколько это позволяло довольно ограниченное пространство.

— Отпусти меня и перестану, — предприняла еще одну робкую попытку воззвать к его разуму.

— Избавь меня от своего яда и отпущу на все четыре стороны. Мне на хрен не нужен суккуб в стае и в моей жизни, — вперил в меня жесткий взгляд Хантер, больно кольнув своими холодными словами.

— Я устала объяснять: у меня нет яда. И появится только через несколько месяцев, — я даже глаза прикрыла, испытывая досаду от его упертости. — Пожалуйста, прошу тебя, отпусти, — я взглянула на него начинающими наполняться слезами глазами, — пока не стало еще хуже.

Поверь мне, пройдет совсем немного времени и ты даже вспоминать обо мне забудешь.

Хантер съехал на обочину дороги и остановился.

— Значит, ты признаешь, что таки заставила меня нуждаться в тебе? — полуобернувшись ко мне, он недобро сощурил глаза.

— Ты опять не слышишь меня, — я в отчаянии взмахнула рукой. — Не делала я с тобой ничего.

Просто… ты был первым у меня… у суккубы и… она так повлияла на тебя, — выдала я полуправду. — Тебе стоит только отпустить меня и, вот увидишь, вся твоя потребность очень быстро пройдет. Но если нет, то можешь только усугубить свою привязанность ко мне.

Это была отчаянная попытка сказать полуправду и припугнуть зависимостью, которой так ужасно боялся Хантер.

— Ты сделала что-то со мной еще до той ночи, — он окатил меня презрительным взглядом, и машина снова тронулась с места.

— Я не могла ничего с тобой сделать! — выкрикнула я. — Тогда я ничем не отличалась от обычного человека! И позволь напомнить: твои обвинения смехотворны. Не вмешайся ты той ночью и все было бы прекрасно! Я взяла бы того мужчину, а ты…

— Заткнись, — сдерживаемый рык яснее любых слов показал мне, что мужчина на грани бешенства.

Приказ…

Да что ж это такое?!

Я сглотнула и отвернулась к окну, стараясь украдкой вытереть скатывающиеся по лицу слезы, кусая внутреннюю сторону щек и до боли закусывая губы, чтобы не разреветься.

Машина резко набирала скорость, а спустя несколько минут не менее резко затормозила около огромного дома. Тотчас мужчина выскочил из салона, со всех сил хлопнув дверцей. Я вздрогнула, но даже не взглянула в его сторону. А когда поняла, что Хантер просто ушел, оставив меня в своем пикапе, дала волю слезам.

Вытирая со щек слезы заметила, что к машине Хантера направляются мужчина и женщина…

О, нет, доза презрения и неприязни еще и от них… Я стремительно выскочила из машины и, спотыкаясь, побежала куда глаза глядят. Дома тут располагались на приличном расстоянии друг от друга и были окружены деревьями и кустарниками. Райский уголок для тихой жизни вдалеке от шумных городов с их суетой и вечными пробками…

Очень скоро я выбежала к небольшому озеру. Оглядевшись по сторонам, поняла, что тот самый дом, которому мы подъехали и который, как я предполагала, принадлежал Хантеру, находится недалеко от этого места — сквозь деревья отчетливо проглядывалась его крыша и даже часть окон второго этажа.

Пожала плечами и села прямо на траву недалеко от воды. Я просто сидела и смотрела, как несильный летний ветерок создает небольшие волны на зеркальной глади, как колышет траву… Я ни о чем не думала… просто не хотела ни о чем думать…

— Наконец-то я нашла вас, — незнакомый женский голос заставил меня оторваться от созерцания воды и вкинуть голову, чтобы увидеть говорившего.

Передо мной стояла очень симпатичная девушка. С рыжими, как огонь волосами и безупречной белой кожей с редкой россыпью веснушек на курносом носике и персиковых щечках.

— Меня зовут Фарра. Я тут по поручению альфы, — ничуть не смутившись моего изучающего взгляда, заявила она. — Идемте, я покажу вам вашу комнату.

— Спасибо, Фарра, но я пока останусь здесь, — я отвернулась от девушки и снова безразлично уставилась на воду.

— Вы сможете вновь спуститься сюда после того, как посмотрите свою комнату и поужинаете, — заставил меня тяжело вздохнуть робкий голосок.

Я поднялась на ноги и снова посмотрела на девушку. Та приветливо улыбнулась и взмахом руки предложила идти за ней. Как будто у меня был выбор!

Мне досталась светлая и просторная комната с уютной обстановкой, прилегающей ванной комнатой и гардеробной. Огромная кровать и тумбочка рядом, симпатичное трюмо с морей ящиков, камин, что самое ценное настоящий, а не какая-то электрическая подделка, два кресла немного в стороне от него, пушистый ковер бежевого цвета и такие же обои, что переливались шелком… Я вздохнула и пошла в ванную, чтобы привести себя в порядок к ужину.

За столом Хантер был задумчив и молчалив, впрочем, как по мне, не самое плохое его состояние. После ужина мы разошлись по своим комнатам, а со следующего утра оборотень просто перестал появляться в своем доме…

* * *

Майкл Гейт

— Отпусти, ты его задушишь, — рычал незнакомый инкуб, пытаясь оттащить, насмерть вцепившегося Майклу в глотку Алека Рида.

— Я тебе уже несколько раз говорил, что не знаю, где она, — сдавлено прорычал Майкл, наконец, отпихивая его от себя.

Он как раз разговаривал со своим отцом по телефону, чтобы спросить у него совета, как лучше поступить в случае с похищением Эвангелины: самим найти и разобраться с оборотнями или же обратиться к официальным властям, когда дверь в его городскую квартиру практически снесло и на пороге появился взбешенный Алек Рид. Инкуб был удивлен увидеть сородича в своей квартире, да еще и с выражением крайнего бешенства на лице.

А потом он узнал, что тот ищет Эви… Вот угораздило девчонку сбежать! Суккубой прожила всего ничего, а уже столько неприятностей нашла на свою шикарную попку! Риды были не менее влиятельны, нежели Гейты и сейчас представитель этого семейства требовал вернуть ему Эвангелину. Она дала согласие быть его официальной спутницей, и он был в своем праве! Майкл, скрипя зубами, вынужден был признаться в спохищении девушки, и это привело старшего инкуба в еще большее бешенство.

— Ее увел какой-то оборотень, — раздраженно проводя по волосам рукой, зло прошипел Гейт.

— Разбросал нас с парнями, как какие-то долбанные кегли!

— Блядь, — выругался инкуб, с которым Майкл еще не был знаком.

— Лучше и не скажешь, Кайл, — как-то потеряно пробормотал Алек. — А тот «какой-то оборотень», мальчик — это Хантер Вуд, охотник и истинный вервольф. Под ним и его волками оборотни в десяти штатах ходят… И он наверняка повез ее на свою территорию, а это гребанная неприступная крепость!

Мужчина ходил взад вперед по комнате явно позабыв и о своем друге, и об Майкле.

Последний же был ошеломлен. Он миллионы раз слышал о прекрасном охотнике Хантере Вуде. Да сейчас по спец-каналам практически о нем только и говорят, так как он один из ведущих специалистов в расследовании об исчезновениях сверхов. Теперь Майкл был не совсем уверен, что что-то или кто-то поможет им вытянуть девчонку из логова оборотня пока он будет заинтересован в ней. С истинным вервольфом в принципе мало кто захочет ссориться, а уж с Хантером Вудом… При настоящем положении дел, когда властям нужна его чуйка больше воздуха, они вполне могут прикрыть глаза на его небольшую шалость с новообращенной суккубой. Тем более она в еще совсем недавнем прошлом была обычной человечкой и у нее нет никого из близких в безжалостном мире сверхов. Конечно, Гейты, а теперь и Риды, будут требовать ее передачи им, но если оборотень упрется рогом… вряд ли это закончится решением в их пользу. Тем более, Хантер наверняка придумает, как перекрутить ситуацию в свою пользу.

— Каждый из наших отцов имеет немалый вес в обществе, — остановил Майкл метания Алека, с которым был знаком практически с самого детства. — Моя семья изначально взяла на себя ответственность за девушку, и я не сомневаюсь в готовности отца подергать за свои ниточки в Совете, если твой отец согласиться помочь нам, то я уверен — успех вполне реален. А насчет наших разногласий… думаю, мы сможем решить этот вопрос после освобождения Эви.

— Между нами, — с нажимом произнес Алек, — не может быть никаких разногласий.

Эвангелина выбрала меня!

— И, тем не менее, я в своем праве, так как являюсь ее опекуном, а по нашим законам она не может выбрать себе спутника ранее, чем через год после пробуждения сущности, — торжественно сверкнул глазами Гейт-младший. — До тех же пор я могу по своему усмотрению влиять на ее жизнь… например, одобрять или нет ее ухажеров.

— Майкл, — до хруста сжимая кулаки, предупреждающе процедил старший инкуб.

— Так, все, брейк! — встал между сверлящими один другого недобрыми взглядами инкубами Кайл. — Нашли когда хорохориться! Мне даже страшно подумать, что сможет сделать вервольф с Эвой. Мне… дьявол! Как вы можете тут спорить чья она, в то время как сама девушка находится в лапах инициировавшего ее оборотня, ненавидящего суккуб.

— Она… что? — с лица Майкла сошли все краски от услышанной информации.

— То, что слышал! — огрызнулся Алек. — При подобном раскладе не долго тебе быть опекуном девочки!

— Алек! — одернул друга Кайл.

— Хорошо, — попытался успокоиться тот. — Пока суть до дела попытаемся забрать Эви своими силами.

— Вряд ли стая Хантера любезно распахнет свои двери перед парочкой инкубов, — иронично заметил Майкл.

— А про инкубов никто и не говорит, — оскалился Алек и, не говоря больше ни слова, направился к выходу из квартиры.

— Эй, ты куда? — перегородил дорогу мужчине Гейт.

— Это тебя не касается! — прорычал инкуб, отодвигая парня с дороги.

— Алек, ты забываешься! — резко развернул к себе мужчину Майкл. — Как бы то ни было Эвангелина — моя подопечная. Подобное самоуправство тебе с рук не сойдет!

— Ладно, — махнул рукой инкуб. — Бери шмотки, мы едем к одному моему знакомому.

— И что нам это даст?

Он на ходу схватил с тумбочки ключи от машины и кошелек.

— Можешь это не брать, — кивнул головой Кайл на зажатый в одной руке ключ. — Потом подкинем, куда скажешь.

— Это нам даст нескольких оборотней, которые находятся в довольно хороших отношениях с Хантером и которые могут спокойно заявиться на его территорию, — Алек отступил в сторону, позволяя хозяину квартиры выйти через едва держащиеся на петлях двери.

— Вы угробили мою чертову дверь, — пробурчал Майкл, прикрывая ту и набирая номер матери, чтобы она прислала на его квартиру мастера. — И под каким предлогом они попадут к Хантеру? — спросил, когда разговор с матерью был завершен.

— Предлогов в наше неспокойное время более чем достаточно, — фыркнул Кайл.

— Точно, — согласился Алек. — Слышали, несколько дней назад было совершенно нападение на семью демонов из Аризоны? Благо неудачное. А вообще это все уже начинает порядком раздражать: по всему миру уже фиг знает сколько похищенных, а мы, что последние лохи, не может ни отыскать похитителей, ни даже понять мотивов.

Тема разговора плавно перетекла с Эвангелины на то, что волнует всех и каждого в мире сверхов — борьбу с охотниками и загадочные исчезновения. Майкл был не против хоть немного отвлечься от своих переживаний за глупышку Эви, которые стали на порядок сильнее после того, как друг Алека огорошил его сногсшибающей новостью. А он-то надеялся, что с ее инициацией проблем не возникло. Идиот. Лучше бы он выспросил ее об этом, чем пытался залезть под юбку! Ведь если хоть половина из того, что говорил ему отец окажется правдой… даже если им удастся забрать Эви вервольф никогда не оставит ее в покое. Одна надежда на то, что пока их связь действует в основном в одностороннем порядке.