Резиденция космической полиции отличалась от закутка, в котором сидел Реввер. Собственно, она отличалась от всего, что до сих пор видел на Иргиле Ирцарио. Темно-серое здание, обшитое не то пластиком, не то сталью, казалось, рухнуло с неба посреди безмятежной пасторали. Зарешеченные окна словно бы с прищуром, недобро смотрели на пришельцев.

Ирцарио посмотрел на Фенира и усмехнулся. Тот не ответил усмешкой. Действительно, смешного было мало.

Подойдя ближе, Ирцарио убедился, что здание покрыто металлом. Сходу определить, что за сплав использовали строители, он не смог, но, судя по сдержанному блеску поверхности, тут не обошлось без добавления проама — необычного металла, разработанного лучшими инженерами-узоргами и гинопосцами. Этот металл обладал многими замечательными свойствами, так что здание космической полиции обещало уйму сюрпризов для дилетантов. Например, оно бы запросто выдержало даже попадание ракеты с ядерной боеголовкой — при условии, конечно, что окна задраиваются наглухо створками из того же металла.

Интерьер не уступал экстерьеру. Друзья оказались в непроницаемо-сером вестибюле с колоннами, подпирающими высокий потолок. Шаги гулко разносились в царящей здесь тишине. Все это давило, угнетало, но Ирцарио, стиснув зубы, шел вперед, к арке металлоискателя, у которой застыли в ожидании два охранника.

— Привет, парни, — улыбнулся Ирцарио, стараясь быть дружелюбным. — Мне нужно в кабинет 516, я от майора Реввера.

— Пропуск, — едва разлепив губы, бросил первый охранник.

— Пропуска нет. Какие-нибудь еще варианты решения проблемы допустимы?

Охранники переглянулись.

— Документы, — предположил второй охранник, явно подражая первому в манере разговора.

— Мы с Гинопоса, — пояснил Ирцарио. — У нет документов, пригодных к использованию в этой галактике. Можете считать с браслетов базовую информацию.

Словно от стены отскакивали слова. Охранники разом потеряли интерес к визитерам и отвернулись. Ни звука, ни жеста. Ирцарио сдался.

— Твой слева, — бросил он Фениру. — Никаких повреждений, просто выруби.

Они двинулись одновременно, и охранники не успели даже пикнуть перед тем как упасть без сознания на серый пол.

— Я пытался, — вздохнул Ирцарио и добавил, повернувшись к безмолвствовавшему Фениру:

— Идем, а то еще набегут.

Они не стали пользоваться лифтом, предпочли подняться по лестнице на пятый этаж. Здесь тоже все было серым, но не таким величественным, как внизу. Потолок ниже, узкие коридоры, снующие туда-сюда люди — самая обычная контора бюрократов. Ирцарио даже засомневался, найдется ли здесь кто-то, способный помочь.

— Пятьсот шестнадцатый — туда, — сказал Фенир, указывая направление.

— Гарантируешь? — усмехнулся Ирцарио.

Его улыбка снова осталась без ответа. После того, как Ирцарио отказался сложить оружие, Фенир словно воды в рот набрал.

Дверь нужного им кабинета отличалась от прочих. Она была обшита тем же металлом, что и фасад здания, а кроме того, находилась в конце коридора, на приличном расстоянии от прочих. Ирцарио постучал, и дверь приоткрылась.

— Мы ведь можем войти? — тихо спросил Ирцарио.

— Где же вся твоя уверенность? — поморщился Фенир. — Пошли уже!

Ирцарио преодолел себя и, открыв дверь, шагнул внутрь. Он успел понять только, что в комнате темно и, кажется, пусто. Потом была яркая вспышка, будто атомный взрыв, и ничего.

* * *

Еще до того, как получилось открыть глаза, Ирцарио понял, что с ним случилось. Ранее ему уже доводилось испытать на себе действие так называемой «псих-гранаты» — устройства, создающего вспышку света, а вернее — череду микровспышек, входящих в резонанс с токами мозга. В результате мозг лишался контроля над телом. В девяти случаях из десяти это заканчивалось потерей сознания. В одном случае — бесповоротным расстройством психики. Судя по тому, как постепенно возвращались чувства, Ирцарио повезло.

Он сидел на стуле, прочно прикрепленном ножками к полу. Чуть дрогнув, Ирцарио оценил сопротивляемость материала. Прочный металл, может, тот же самый сплав, что покрывал здание снаружи. Значит, о том, чтобы сломать стул, речи не шло. Руки были скованы наручниками сзади, а кроме того, наручниками пристегнуты лодыжки к ножкам стула. Не говоря уже о веревках, перепоясывающих туловище. Ирцарио непроизвольно улыбнулся: надо было отдать должное этим ублюдкам, они все же знали, против кого идут, и не постеснялись перестраховаться.

Поняв свое положение, Ирцарио принялся оценивать окружающую обстановку. Было тихо и тепло, но не душно. Кажется, просторная комната, может, зал. Через закрытые веки не пробивался свет, значит, в комнате темно. Кроме того, Ирцарио ощущал присутствие еще одного человека. Он слышал его затаенное дыхание, чуял запах его тела. Слегка расширив ноздри, Ирцарио позволил себе более глубокий вдох. Мужчина. Потеет чуть сильнее, чем надо при такой температуре, но больным не кажется. Значит, сам боится, хотя и не желает этого показать. Что еще важнее, он один.

Только сейчас, расставив все элементы головоломки по местам, Ирцарио поднял голову и открыл глаза. В комнате действительно царил полумрак. Никакой обстановки, за исключением его стула и пары кресел напротив, в глаза не бросалось, а крутить головой Ирцарио не стал. От него ждали именно этого: мутного взгляда, приоткрытого в удивлении рта, вопросов типа «Где я?» Он не предоставил своим тюремщикам такого счастья, уставившись ледяным взглядом на сидевшего в кресле человека.

Это был мужчина лет сорока, в деловом костюме. В одной руке он держал бокал — видимо, с водой, потому что запаха алкоголя Ирцарио не ощутил. В другой руке прятал пульт. Когда взгляд Ирцарио поднялся на него, мужчина неосознанно проявил беспокойство.

— Тебе повезло, — красивым, рокочущим басом произнес мужчина заготовленную реплику. — А вот твоему другу — не очень.

Он нажал кнопку пульта, и за его спиной засветился ранее не замеченный Ирцарио экран. Он увидел ошалевшее лицо Фенира в смирительной рубашке. Он сидел в углу комнаты с мягкими стенами и выл, закатив глаза. Раздался звук выстрела, и голова Фенира превратилась в кровавый фонтан. Мужчина выключил запись. Теперь он нервничал еще больше — Ирцарио продолжал сверлить его спокойным взглядом убийцы.

— Твой друг мертв, — ляпнул мужчина, явно сбившись со сценария. Осознав оплошность, он судорожным движением поднес ко рту бокал, отхлебнул, закашлялся, облил пиджак. Господь не послал несчастному столика, на который можно было поставить бокал, и ему пришлось поставить его на пол. Ирцарио так же молча смотрел на это представление.

— Нам пришлось его убить, — пробормотал мужчина, отводя взгляд. — Он сошел с ума из-за гранаты. Такое не лечится. Нам пришлось…

— Наручники.

— А? — встрепенулся мужчина.

— Наручники свои забери, — велел ему Ирцарио. — И веревки тоже.

Ирцарио знал цену своему командному голосу — мужчина сразу же дернулся выполнять приказ, но замер. Лицо его стало совсем уже жалким.

— Я не могу, — сказал он. — Потерпите немного…

— Жду три секунды, — произнес Ирцарио. — Раз. Два.

Мужчина вскочил с кресла, зацепил ногой и опрокинул бокал. Первым порывом кинулся его поднимать, но махнул рукой и принялся хлопать себя по карманам в поисках, очевидно, ключей от наручников. Спас его звук открывающихся дверей — в комнату зашел кто-то третий. Ирцарио пока не видел его — неизвестный находился у него за спиной — но почуял перемены в атмосфере. Этот парень явно был не из любителей потеть и пить воду из бокалов.

— Выйди, Мадир, — произнес мягкий и довольно приятный голос, за которым угадывалась сталь. Ирцарио ощутил, как губы его против воли растягиваются в улыбке. Да, конечно, слюнтяя Мадира одолеть гораздо проще, но все-таки приятно иметь дело с серьезным человеком. Даже если ничем хорошим это для тебя не закончится.

Обладатель приятного голоса обошел стул и остановился перед Ирцарио. Это был небритый мужчина в военной форме. Судя по погонам — полковник. Дождавшись, пока за Мадиром закроется дверь, он обратился к пленнику:

— Приношу извинения за этого придурка. Похоже, мы его переоценили.

Ирцарио усмехнулся.

— Похоже, по плану была стандартная двухходовка со злым и добрым полицейским? А вышло — пересравшийся щенок и щетинистый недотепа.

Мужчина никак не отреагировал на оскорбление. Он продолжал спокойным взглядом смотреть на Ирцарио.

— Давай-ка разложим по полочкам, — предложил он. — Ты — гинопосец, у которого угнали корабль. Твоя цель номер один — вернуть его. Твоя цель номер два — взять Винчу Хирта живьем и привести к своим. Я верно понимаю ситуацию?

«Не совсем, — подумал Ирцарио. — Моя цель номер один — Елари. И я пока даже не знаю, чего хочу больше: отрезать ей голову или надеть кольцо на палец».

— Допустим, — сказал он вслух. — Ваши предложения?

— Предельно просты. Мы поможем тебе провернуть операцию, а ты станешь работать на нас.

— Чего? — скривился Ирцарио. — Как ты это себе представляешь, мой щетинистый друг?

— Можешь называть меня полковник Альмер. И будь повежливей, мой тебе совет.

— Как ты себе это представляешь, Альмер? Ты вообще соображаешь, что такое Гинопос?

Не говоря ни слова, Альмер ударил Ирцарио ногой в лицо. Тот успел отклониться назад, сколько возможно, но удар все равно вышел чувствительным.

— Я просил быть повежливей, — заговорил Альмер, глядя на окровавленное лицо пленника. — Разумеется, я имею представление о том, что такое Гинопос. Это одновременно и космический корабль, и флот, и армия, и народ. Я знаю, что вы считаетесь непревзойденными бойцами, лучшими во всем, что касается войны. Это не меняет сути. Нам нужен свой человек, шпион в вашей цитадели. И ты станешь таким человеком.

Ирцарио, склонив голову на бок, сплевывал кровью. Удар не так уж поразил его, просто надо было крепко подумать. Альмер производил впечатление серьезного человека. Значит, на слово он ему не поверит. Как будет выглядеть шпионаж? С помощью чего они будут держать его за яйца? Надо выяснить это сразу, чтобы было ясно, с чем придется работать.

— Предположим, я соглашусь, — осторожно начал Ирцарио. — Как это будет выглядеть?

— Предельно просто. Тебе в браслет уже вшили программу-шпиона. Она получает доступ к нервной системе. Все, что ты видишь, слышишь или чувствуешь, преобразуется в сигнал и отправляется сюда.

— Этот сигнал засекут мгновенно.

— Этот сигнал не засекут. Не надо нас недооценивать. Как видишь, мы в отношении тебя такой ошибки не допустили.

Ирцарио побренчал наручниками, словно убеждаясь в словах Альмера. Дело поворачивалось круче некуда.

— Предупрежу дальнейшие вопросы, — говорил Альмер. — Попытаешься снять браслет — все ближайшие системы связи на корабле получат закодированное сообщение о твоей шпионской деятельности. Рассчитать, сколько ты после этого проживешь, можешь сам. Расклад понятен?

Ирцарио медленно наклонил голову.

— Думаю, да, — сказал он. — Что насчет Хирта?

— Мы смогли его засечь. Если согласишься сотрудничать, завтра утром вылетаем в составе спецподразделения и делаем дело. Тебе — Хирт, нам — его дружок-десантник.

— Десантник?

— Ага. Тот самый, который так здорово отметелил твоего слабонервного товарища. Я знаю, что тебе говорили, будто Хирт был один. Думаю, ты сможешь понять осторожность службы безопасности космопорта. Не знаю уж, чем Хирт завлек этого парня, но он на его стороне. Тем паче не стану объяснять, зачем он нужен нам. Теперь я жду твоего слова. Согласен ли ты, Ирцарио, принять нашу помощь в поимке Хирта и стать нашим шпионом в горе и радости, пока смерть не разлучит нас?

Ирцарио уже давно все решил, но тянул время, чтобы казалось, будто он мучительно на что-то решается.

— Согласен, — сказал он, наконец. — Но я полечу без наручников.