Вала не успела опомниться, как оказалась вдали от замка, в окружении чужих незнакомых воинов в непривычном облачении. Правда, они не проявляли враждебности по отношению к ней – просто увезли ее из крепости.

– Не бойтесь, леди, – сказал старший из воинов, – мы не причиним вам зла. Наш вождь велел нам доставить вас к нему. Дня три пути, и мы будем на месте.

– Зачем я вашему вождю? – удивленно спросила Вала. – Он и не знает меня.

– Он видел вас, леди, и этого достаточно.

Не в силах ничего изменить, Вала подчинилась. Просить у них милости было бесполезно, она это понимала. Их вождь был для них высшей властью. Она гордо вскинула голову и последовала за воинами. Оказывается, не весь еще путь на север пройден и граница вовсе не является препятствием на этом пути. Старый воин одобрительно хмыкнул. Да, сильная женщина. Правильно сказал их молодой вождь.

Дорога проходила через такие же дикие и красивые места, как те, что остались позади. Ее не утомляли слишком долгими переходами, удобно устраивали на отдых и вкусно кормили подстреленной дичью, которую шотландцы как-то особенно готовили на костре. Погода стояла ясная, хотя вечерами уже было прохладно.

К исходу третьего дня, как и обещал старый воин, путники достигли цели своего путешествия. Перед ними открылось небольшое селение, посередине которого возвышалось неуклюжее двухэтажное строение. Селение было хорошо защищено воинскими заслонами, которые стали встречаться им уже вскоре после полудня.

Когда путники въехали на территорию селения, навстречу им выехал высокий воин с серебряной брошью на пледе. Вала поняла, что это вождь. Он был молод, но, по всему видно, силен и решителен.

– Вот и ты, моя красавица, – приветствовал он Валу. – Наконец-то я вижу тебя в своих владениях.

Глаза его, синие, как озеро за стенами английской крепости, сверкнули удовлетворением.

– Не припомню, чтобы получала от вас приглашение, милорд, – ответила Вала, холодно глядя на хозяина. – Тем более чтобы принимала его. Зачем вы похитили меня?

Шотландец довольно расхохотался, хлопнув себя по бедрам.

– Ну я же говорил вам, что она необыкновенная женщина, – бросил он в сторону столпившихся вокруг воинов. За их спинами видны были местные женщины, с любопытством рассматривающие Валу.

– А тебе, женщина, – вождь повернулся к пленнице, – тебе я скажу прямо, чего хочу. Я хочу, чтобы ты рожала мне сыновей, сильных и крепких сыновей, которые станут настоящими воинами, когда подрастут. У тебя это получится, я уверен.

– А мое желание тебя не интересует, вождь? – Вала гневно сверкнула глазами.

– Нет, женщина, не интересует, – усмехнулся он. – Ты станешь делать то, чего хочу я. И не сверкай глазами. Сегодня же и начнем. Я едва дождался, пока мои воины привезут тебя.

С этими словами он повернул коня и двинулся к большому дому.

Вала была в отчаянии. Опять она попала во власть к грубому, похотливому мужчине. И хотя шотландский вождь был молод, силен и статен, она чувствовала, что близость с ним не принесет ей ничего хорошего. Перед глазами встал зеленоглазый Ричард, и сердце ее зашлось от боли. Лишь теперь она со всей ясностью поняла, что любит этого сурового воина и сердце ее отныне принадлежит ему, и только ему. «Ричард, – мысленно взмолилась она, – спаси меня, забери меня отсюда, защити». Но рыцарь был далеко, и спасаться ей придется самой.

В небольшом дымном зале собрались родичи вождя. Они с любопытством ждали, что будет дальше.

– Добро пожаловать в мой дом, женщина, – сказал молодой вождь, гордо выпрямившись во весь рост. – Я – Колин Кэмпбелл, вождь этого клана. А ты отныне принадлежишь мне.

– Я Вала де Плешар, – ответила пленница, гордо вскинув подбородок, – и я никому не принадлежу.

– Это мы еще посмотрим, – засмеялся вождь. – Сейчас поешь с дороги, и отправимся на мое ложе заниматься делом. Я же говорил тебе, что еле дождался, пока старый верный Энгус привезет тебя.

Он с довольной улыбкой рассматривал свою пленницу. Присел за стол и взял чашу с элем. Вала едва сдерживалась от злости и отчаяния. Глаза ее сверкали. Есть она не могла. А хозяин лишь ухмылялся – отличная женщина, то что надо. Видя, что пленница ничего не ест, он взял ее за руку и повел за собой куда-то в глубину дома, потом по лестнице наверх, на второй этаж. Они вошли в довольно большую комнату с низким потолком. Шотландец едва не касался его головой. Окна были узкие и плотно закрыты шкурами.

– Ну, женщина, сейчас ты увидишь, на что способен настоящий шотландец, – ухмыльнулся Колин Кэмпбелл, снимая с себя одежду. – Для начала я покажу, с чем тебе предстоит иметь дело. Видишь, мой меч уже в полной боевой готовности и ждет тебя. Что скажешь на это?

Он гордо выпрямился, выставляя напоказ свое могучее орудие любви, но был обескуражен реакцией своей пленницы – она оставалась равнодушной к этой демонстрации мужской силы.

– Ты силен и красив, вождь, и твой меч впечатляет. Но это ничего не меняет. От меня ты не получишь ничего.

– Почему? – опешил Колин. – Ты в моей власти и ничего не можешь с этим поделать. Я возьму у тебя все, что хочу получить, и ты не в силах этому противиться.

– Ошибаешься, вождь, – спокойно сказала Вала. – Мое тело здесь. Но оно ничего не даст, если нет любви или хотя бы желания между двумя людьми. А я тебя не люблю и даже не хочу.

– Не смеши меня, женщина, – ухмыльнулся Колин. – На что мне твоя любовь? И какое мне дело до твоего желания? Я хочу, и я тебя сейчас получу. Снимай одежду, мне хочется взглянуть на твое тело.

Вала понимала, что сопротивление бесполезно. Ей не совладать с этим молодым и сильным мужчиной, который уже весь дрожит от нетерпения. Она не спеша разделась и гордо встала перед ним, показывая все изгибы своего стройного тела. Глаза мужчины загорелись. Он быстро шагнул к ней и повалил на большую кровать в углу комнаты. Навалившись сверху, он с лихорадочной поспешностью ворвался в ее тело. Он был неутомим. Однако Вала лежала под ним совершенно бесчувственная и неподвижная. Колин понял это, лишь когда удовлетворил свою страсть. Он поднялся и с удивлением посмотрел на распростертую перед ним женщину. Да, он взял ее только что, но удовлетворения не было. Почему?

– Тебе разве не понравилось, женщина? – спросил он. – Разве я не могучий воин? Чем тебе не понравился мой меч?

– Ты сильный жеребец, вождь, с этим я спорить не буду, – откликнулась Вала. – И меч у тебя знатный. Но я не хотела тебя, и ты меня не получил, хоть и взял. И ты сам это понимаешь.

Колин Кэмпбелл зло сверкнул глазами, потом молча оделся и покинул комнату. Вала натянула на себя лисью полость, свернулась клубочком и тихо заплакала. Что же ей делать? Как вырваться из этого плена?

Колин вернулся часа через два. Он снова разделся, улегся рядом с женщиной и крепко прижал ее к своему телу. Его желание было очевидным.

– Давай попробуем еще раз, женщина, – сказал он, трогая руками ее бедра и стараясь проникнуть меж ними. – Ты должна понять, что я буду брать тебя раз за разом, пока ты не понесешь от меня и не родишь мне сильного сына.

– Сильные сыновья рождаются только в любви, вождь, – проговорила Вала. – И чем скорее ты поймешь это, тем будет лучше для тебя. Я уверена, что есть не одна молодая женщина, готовая разделить с тобой постель и родить тебе сына. Ты же захотел того, что тебе недоступно. Не мучай меня понапрасну. Я не могу ничего тебе дать.

– Почему ты упрямишься, женщина? – спросил Колин, слегка отодвинувшись и заглядывая ей в лицо. – Почему не хочешь принять меня по-хорошему?

– Потому что ты не он, вождь, – тихо ответила Вала, – не тот мужчина, которого я люблю и которому готова отдать всю себя без остатка. В моей жизни уже было насилие, и не один раз. Ты лучше тех зверей, что брали меня раньше. Ты не был грубым. Но и только.

– А что еще нужно? Я хорошо поработал своим мечом, и ты должна быть довольна. Женщина – лишь вместилище для излияния мужской страсти и вынашивания детей. Это все. Так научил меня отец. Он сам так прожил свою жизнь, а его научил его отец. Женщина предназначена для того, чтобы удовлетворять желания и потребности мужчины – и все, ничего больше.

– Ты не понимаешь, вождь… – начала Вала.

Но он перебил ее, придвигая к себе поближе и подминая под себя ее тело:

– Много разговоров, женщина. А надо заниматься делом. Мой меч вполне готов для продолжения работы. Поэтому помолчи и отдайся мне.

На этот раз Колин дольше трудился над ней, но с тем же результатом. Он был обескуражен. Почему эта женщина не стонет от удовольствия, как другие? Почему остается холодной в его объятиях? Другие млели сразу, как только он к ним прикасался. Хотя он никогда ничего не делал специально для того, чтобы угодить им. Зачем?

– Ты напрасно упрямишься, женщина, – холодно сказал он. – Все равно будет так, как хочу я. И ты ничего с этим не сделаешь. Ты родишь мне сильного сына, и не одного. Мне надо много сильных сыновей. А сейчас спи. Завтра мы поедем на охоту. Я возьму тебя с собой, если хочешь.

– Да, – только и ответила она и отвернулась.

Колин прижал ее к себе и вскоре уснул. А Вала не могла спать. Слезы катились и катились по щекам, стекали на шею, на подушку. Что же теперь будет? Как выжить? Как спастись и вернуться к тому, кто один на всем белом свете нужен ей? Но постепенно сон одолел и ее.

Утром они позавтракали и отправились на охоту. Как поняла Вала, они продвигались дальше на восток. За невысоким каменистым холмом открылся лес. Он еще золотился осенней листвой и выглядел сказочно красиво в лучах неяркого солнца. Охота шла на лису. Колин сказал, что ей к зиме потребуется теплый плащ, вот и нужно набить лис. Носились по лесу весь день. Только один раз сделали короткий привал и перекусили. Набили с дюжину лис – ярких, рыжих с небольшой сединой. Красивый мех. Вала в охоте не участвовала, просто скакала рядом с Колином. Но и это было хорошо. В доме ей было бы совсем худо.

Вернулись домой затемно. Поужинали. Колин рассказал клансменам, как прошла их охота, и велел тщательно выделать шкурки – это будет плащ его женщине, объяснил он. Потом он увел Валу к себе наверх и вновь овладел ею. Молча. Он сердился на нее. Вала оставалась спокойной и безучастной. Эту ночь она спала лучше, по-видимому, после дня скачки по лесу. Но утром была мрачна. И что ей делать в этом большом бестолковом доме?

После завтрака Колин ушел со своими воинами по им одним известным делам, а Вала осталась с женщинами. Старшая из них, Мораг, была уже зрелой, но все еще красивой женщиной и кого-то напоминала. Довольно высокий для женщины рост, статная фигура, большие синие глаза, похожие на глаза самого вождя. Оказалось, что это его старшая сестра. Женщина вела все хозяйство дома. В подчинении у нее было еще около десятка помощниц, и всех их она держала в строгости. Но гостье улыбнулась, пригласила присесть и стала расспрашивать, кто она и откуда. Вала отвечала очень коротко. Женщина поняла ее.

– Ты не сердись, леди, – сказала она. – Здесь, на границе, так принято. Мужчины воруют себе жен. Ты ведь не была замужем за своим рыцарем? Нет? Значит, ничего страшного не произошло. Только замужнюю женщину воровать нельзя, мать семейства. А Колину ты пришлась по душе, когда он тебя увидел. И он решился. Ты привыкнешь, вот увидишь.

– Нет, Мораг, – покачала головой Вала, – я не смогу привыкнуть к неволе. Это ведь неволя. Меня держат за племенную кобылу и каждый день объезжают. Что же тут хорошего?

– Но так живут все женщины, разве нет? – удивилась хозяйка.

– Конечно нет. В Англии, разумеется, тоже есть несчастные женщины, которых выдали за нелюбимых против их воли. Но те, что познали любовь желанного мужчины, – счастливицы, настоящие счастливицы, Мораг.

Разговор прервало появление Колина. Он молча подошел, взял Валу за руку и повел за собой наверх. Войдя в свою комнату, сразу же стал раздеваться и оказался вполне готовым к любовной битве. Вала молча смотрела на него. Да, красивый, сильный молодой самец. Но как же он далек от образа настоящего мужчины, такого, каким показал себя Джеймс, нет, лорд Грей.

– Что же ты стоишь, женщина? Не видишь, я уже готов, – заявил он. – Сейчас я возьму тебя по-настоящему. Снимай свою одежду.

– Нет, вождь, ничего не изменилось со вчерашнего дня. И большего, чем уже взял, ты от меня не получишь.

Он не стал разговаривать, а просто повалил ее и с какой-то звериной жадностью овладел. Он старался, очень старался и был неутомим. Но чуть не заплакал, когда снова не получил ответа от ее тела. Он сам не понимал, чего хочет. До сих пор он обходился в отношениях с женщинами, применяя именно такую практику. Захотел – взял, и все было хорошо. Но от этой женщины он хотел чего-то большего. Хотел, но не мог получить. Вконец разозлившись, Колин встал, оделся и ушел. Его не было дня три. Потом он появился и сразу увлек Валу в свою комнату.

– Скажи, чего ты хочешь от меня, женщина, – сурово произнес он, – и я дам тебе это. Все, что захочешь, дам. Только откройся мне, прими меня.

– Я ничего не хочу от тебя, вождь, – Вала встала напротив него, прямо глядя ему в глаза. – Как ты не поймешь? Я хочу на свободу. Я хочу к тем людям, что мне дороги. Пойми, я уже очень много потеряла в жизни. Ты лишил меня последнего, что еще оставалось. Я не могу так жить. Вы, шотландцы, свободолюбивые и гордые люди, и ты должен понять меня. Моя мать была валлийкой, и я всегда любила своего деда, грозного валлийского лорда. Мы, валлийцы, так же горды и свободолюбивы, как вы. Пойми ты это. Я не могу быть племенной кобылой для тебя. Не могу!

– Но ты женщина, и такова твоя доля.

– Нет, Колин, женщина тоже человек и имеет право строить свою жизнь по собственному желанию. Она имеет право выбирать, кого ей любить и с кем ей быть. Я не могу заставить себя любить тебя, если в душе у меня другой человек. – Вала повелительно подняла руку, останавливая его возражение. – Я знаю, тебе не нужны чувства женщины, но тут ты неправ. Ты даже представить себе не можешь, чего лишаешься. Когда два человека любят друг друга, близость возносит их к вершинам блаженства. Если ты научишься любить, ты станешь самым счастливым человеком и поднимешь к вершинам наслаждения женщину, которую выберешь себе в жены, с ее согласия, конечно.

– Так научи меня, женщина! – воскликнул он в отчаянии. – Научи меня, покажи.

– Я не могу, – грустно прошептала Вала, – не могу.

– Я прошу тебя, покажи мне, – попросил Колин. – Хоть один раз покажи.

– Хорошо, я постараюсь, – вздохнула она. – Один раз, только один-единственный и только в полной темноте, ночью.

– Да, – согласился Колин. – Сегодня. А сейчас расскажи мне, что ты потеряла в жизни и что тебе дорого. Расскажи мне про своего деда-валлийца.

Они сели рядом, и Вала рассказала этому дикому шотландцу все о своей жизни, ничего не утаив и не приукрасив. Она вспомнила родной дом, отца, деда, своего любимого коня по имени Гром, на котором легко и свободно носилась по приграничным просторам, – как счастлива она тогда была. Затем поведала о мрачном периоде замужества и ужасных событиях, предшествующих ее дерзкому побегу, о трудном, полном опасностей и невзгод пути на север. Вала призналась, что только здесь, обретя покой в замке Лейк-Касл, она смогла немного передохнуть. Она так привязалась к этой маленькой девочке. Ей стало хорошо здесь. Надо же было Колину влезть в ее жизнь! А она только-только поняла сама, что любовь вошла наконец в ее сердце.

– Но я же не знал этого, – смущенно произнес Колин. – Я не думал. Прости меня, Вала де Плешар. Прости, если можешь.

После этого разговора обоим стало легче. Они спустились вниз, вышли во двор и даже немного проехались верхом. Потом вернулись в зал к ужину. После ужина поднялись в комнату Колина. Вала велела погасить свечи и даже очаг, чтобы была полная темнота, и дать ей немного времени собраться с силами. Через время она тихо позвала Колина:

– Иди сюда. Иди ко мне.

Он скользнул под одеяло, и его встретили теплые нежные руки и горячие губы. Вала целовала его, ласкала и что-то шептала, от чего Колин просто сходил с ума. Ему казалось, что он больше не выдержит, когда она вдруг вскрикнула:

– Возьми же меня, возьми!

Повторять дважды не пришлось. Колин перехватил у нее инициативу, но был почему-то медлителен, наслаждаясь каждым мгновением, каждым движением. Потом страсть взяла свое и они оба взлетели на вершину блаженства, одновременно взорвавшись фейерверком острого наслаждения. Колин блаженно застонал, а Вала с невыразимым чувством прошептала имя. Мужское имя, но не его. Она отдалась не ему, а тому, другому, которого любила. Она звала англичанина, Ричарда, к которому рвалось ее сердце.

Колин не сразу пришел в себя. Это было потрясающе. И он наконец понял, о чем толковала ему все это время Вала. Оказывается, это действительно разные вещи – взять женщину своей волей и получить ее по ее желанию.

– Это все? – спросил он спустя несколько минут.

– Все, – ответила Вала. – А теперь оставь меня, пожалуйста, Колин. Я должна прийти в себя. Потом поговорим. Дай мне хотя бы час времени.

Он молча встал, оделся, снова разжег огонь в очаге и ушел, хотя ему очень этого не хотелось. Больше всего на свете он хотел сейчас лежать рядом с ней, прижимать ее к себе и тихонько поглаживать ее тело, целовать пахнущие какой-то травой шелковые волосы. Что это с ним? Что сделала с ним эта женщина?

Когда поздно вечером Колин вернулся в свою комнату, Вала сидела на постели, подтянув колени к груди, и задумчиво смотрела на огонь. Она была спокойна, но на щеках виднелись следы пролитых слез.

– Тебе очень плохо, Вала? – спросил Колин, сам зная ответ на свой вопрос.

– Очень плохо, Колин, – честно ответила она, – и стало еще хуже. Я очень хочу к нему, к тому, кого люблю всем сердцем. Пойми, это моя первая любовь после всех бед, выпавших мне на долю.

– Я отпущу тебя, Вала, – тихо сказал Колин. – Ведь не зверь же я в самом деле. Отпущу и провожу сам, чтобы все было в порядке. Только прошу тебя, помоги мне. Помоги мне выбрать себе жену, ты в этом понимаешь. А я хочу иметь то, что ты мне показала, всегда. Ты была права. Ради этого одного стоит жить на свете, не говоря уже о продолжении рода. И, прошу тебя, позволь мне быть эти ночи рядом с тобой, просто быть. Клянусь, я больше не трону тебя. Я хочу сохранить в памяти сегодняшнее наше слияние.

Вала согласилась, и они долго разговаривали, лежа в одной постели. Колин нежно обнимал ее и прижимал к себе, но никаких попыток к сближению не делал. Он умел держать себя в руках.

Колин рассказал ей, что у старого Мак-Лейна, который живет на северо-западе от них, в двух днях пути, есть три дочери, готовые уже к замужеству. Он думает взять в жены одну из них, только надо выбрать, какую именно. Он хочет нежную и страстную, как сама Вала. И хочет, чтобы она немного подготовила девушку, научила, как угодить ему. Он будет очень благодарен за помощь.

Потом еще вспоминали молодость Валы, ее могучего деда, ее великолепного коня, которого дед подарил ей, а она назвала его Громом. Говорили о многом, только разговор о погибшей дочери Вала обходила стороной. Колин понимал, как ей больно, и клял на все лады злополучного Холта, а заодно с ним и лютого принца.

– Не понимаю я вас, англичан, – говорил он. – Как вы терпите это чудовище? Здесь у нас его порешили бы очень быстро, и никто бы не нашел концов. Подумать только, так издеваться над женщинами! Зверь лесной и тот милосерднее будет.

С этим Вала не могла не согласиться. Она ненавидела принца всей душой и желала ему самой лютой смерти, хотя понимала, что как христианка не имеет права на такие мысли. Но, вспоминая все, что произошло в ее жизни перед побегом на север, не могла унять злых пожеланий.

На следующий день начались приготовления к поездке в стан Мак-Лейнов. Был отправлен гонец с известием о скором прибытии жениха. Вала улыбалась, представляя себе, какой переполох поднялся у соседей.

Отправились двумя днями позже. Погода стояла холодная, но спокойная, без сильных ветров и снегопадов. Выехали большим отрядом. Добрались благополучно. Встретили их как дорогих гостей. И вот когда гости расселись в зале – сам Колин, Вала и старый Энгус за высоким столом, остальные за раздвижными столами по-над стенами, – появились девушки. Все три были хороши собой. Но Вала сразу выбрала взглядом одну из них, рыжеволосую и темноглазую, очень гибкую и подвижную. Она показалась ей наиболее подходящей для той цели, к которой стремился Колин. Немного присмотревшись к невестам, она поняла, что не ошиблась, и молча подала знак Колину. Тот понял ее и заговорил именно с этой девушкой.

– Как тебя зовут, красавица? – спросил он, глядя ей в лицо.

– Сорча, – ответила она, не слишком смущаясь под его пристальным взглядом. – Но я пойду замуж только за того, кто будет мне мил. Отец обещал мне. Ведь правда, отец?

– Это так, вождь, – сказал старый Мак-Лейн. – Она у меня самая младшенькая и выросла своевольной. А я обещал, что не стану принуждать ее. Так что ты уж сам договаривайся с ней. Сумеешь ее уговорить – она твоя.

Колин рассмеялся. Что-то уж очень везет ему на своевольных женщин последнее время. Но Вала его многому научила, и он понимал, что это куда лучше, чем бессловесное подчинение.

– Тогда я попробую понравиться тебе, милая Сорча, – сказал он, улыбаясь своей самой обворожительной улыбкой и сияя синими глазами.

И тут девушка смутилась, покраснела и опустила глаза. Победа осталась за Колином, это было понятно. Как и то, что жену он получит.

Домой возвращались через три дня. В их отряде прибавилось двое всадников – сама невеста и ее молоденькая служанка. На двух конях везли приданое, а еще погоняли скот. Дорога заняла больше времени, но погода им благоприятствовала, и поездка прошла спокойно. Колин все время крутился возле своей невесты, а она лукаво поглядывала на него и улыбалась, показывая очаровательные ямочки на упругих розовых щечках. Вала же с удовлетворением думала о том, что подсказала Колину правильный выбор. И с нетерпением ожидала своего возвращения в Лейк-Касл.

Но когда они вернулись во владения Кэмпбеллов, разыгралась сильнейшая метель и еще неделю никто не мог и носа высунуть за пределы селения. Освобождение Валы затягивалось.

А в доме вождя отгуляли свадьбу. Священника привезли заранее, и он тоже застрял здесь из-за метели. Но у него оказалось полно работы, так как многие здесь нуждались в пастырском наставлении, кого-то нужно было окрестить, кому-то помочь освободить душу от грехов. У священника всегда есть работа, когда он наезжает в отдаленные поселения.

Вала успела поговорить с невестой, как и просил ее Колин. Девушка оказалась сообразительной. Она все поняла из наставлений старшей подруги. Ведь за время пути они о многом переговорили и подружились.

– Главное, люби его, Сорча, – поучала Вала, – и заставь его любить себя. И тогда вы будете самой счастливой парой во всем Приграничье. Он ведь добрый человек, просто отец ему голову забил дурными мыслями о месте женщины. Не позволяй Колину повторять эти глупости, если ему вздумается. Уступай ему в мелочах, но твердо держись своего в главном. От этого он станет только больше уважать тебя. Вы отличная пара. И должны родить прекрасных детей.

Потом разговор зашел о тонкостях интимных отношений, и Вала дала молодой подруге несколько советов, которые пошли ей на пользу.

Когда погода наладилась и дороги стали проезжими, Вала собралась в путь. На плечах ее был красивый плащ из рыжего лисьего меха с теплым капюшоном, на ногах – отличные сапожки. Вождь провожал свою бывшую пленницу как дорогую гостью. Ее сопровождал отряд из дюжины воинов во главе с самим вождем. Колин был очень доволен началом своей семейной жизни – Вала хорошо выбрала ему невесту и славно ее обучила.

Дорогу преодолели легко. Но чем ближе подъезжали к замку рыцаря, тем больше волновалась Вала. Как-то ее примут здесь? И примут ли вообще после всего, что с ней случилось?

Вот и холм, за которым открывается вид на замок. Отряд поднялся на вершину и остановился на виду у гарнизона, но вне пределов досягаемости для стрел.

– Ну вот, Вала де Плешар, – начал Колин взволнованно, – я сдержал свое слово и привез тебя обратно. Прости, что похитил тебя помимо твоей воли. Прости, что заставил лечь в мою постель. За многое прости меня. И прими от меня огромную благодарность за все, чему ты меня научила. И помни, Колин Кэмпбелл – твой верный и надежный друг навсегда. Если понадобится моя помощь, ты только дай знать, и весь клан Кэмпбеллов встанет на твою защиту. Помни об этом всегда. И прощай. Счастья тебе.

– И тебе удачи во всем, вождь, – откликнулась Вала. – Я желаю тебе много сильных сыновей и долгой любви с красавицей Сорчей.

Она повернула свою Ласточку и стрелой полетела к замку. Со стены воины с удивлением смотрели на происходящее. Сам Ричард поднялся на надвратную башню и до боли в глазах вглядывался в живописную группу на холме, не понимая, почему так сильно бьется сердце. А когда один из всадников устремился к замку, он вдруг узнал серую в яблоках кобылку Валы и стремглав кинулся вниз. Ворота быстро открыли, и рыцарь понесся навстречу всаднице. Они встретились почти на полпути, немного ближе к замку. Остановились. Вала смотрела взволнованно, в глазах ее стояли слезы. И вдруг она как-то осела и стала съезжать с лошади. Не помня себя от страха, Ричард подхватил ее и перетащил на своего могучего коня. Обернулся к шотландцам. Один из них, видимо главный, поднял руку в приветственном жесте. Потом все быстро развернули коней и скрылись за вершиной холма, как и не было их.

Ричард переключил внимание на женщину в своих руках. Вала медленно открыла глаза, взглянула на него, заплакала и снова обмякла, потеряв сознание. Он ринулся в замок, увлекая за собой Ласточку. Ворвавшись в ворота, быстро подъехал к донжону, соскочил с коня и чуть ли не бегом устремился в зал. Фиона и Иста были уже рядом. Они велели отнести леди в ее комнату, там раздели и осмотрели ее. Ни ран, ни крови не было. Значит, просто не выдержали нервы. Они принялись растирать ей руки и ноги, давали нюхать что-то резко пахнущее и наконец привели женщину в чувство. Вала смотрела на них и плакала, теперь уже от радости, что она здесь, с ними. Обе женщины плакали навзрыд вместе с ней – они уже и не чаяли увидеть ее снова. Ведь почти два месяца прошло с тех пор, как она пропала. Только-только Рождество отметили. На редкость печальное Рождество.

Когда Вала пришла в себя настолько, что могла уже говорить, она спустилась в зал и там, сидя у теплого очага, честно поведала обо всем, что с ней случилось. Без ненужных подробностей, конечно, поскольку тут было много людей, а счастливая Алисия ни на миг не отходила от нее. Да и Тим то и дело бросал на нее сверкающий от радости взгляд.

Это потом, когда они остались с рыцарем вдвоем, Вала объяснила ему, как смогла добыть себе свободу. Ведь он был здесь хозяином и решал ее дальнейшую судьбу. Сердце Ричарда зашлось болью, когда он услышал, что в объятиях шотландца она призывала англичанина, – он догадался, чье имя она произнесла. Конечно же, лорда Грея, мужчины, научившего ее любви. Но он взял себя в руки.

– Вашей вины нет в том, что произошло, леди Вала, – сказал он. – Это скорее я виноват, что недосмотрел. Я много раз корил себя за это. Слава Богу, что все обошлось и вы смогли вернуться к нам. Это большое счастье. И пусть все идет, как и шло прежде. Теперь все на своих местах.

Он ободряюще улыбнулся ей.

– А пока отдохните немного, восстановите силы. Все будет хорошо.

Вала ответила ему благодарной улыбкой.

– Спасибо, милорд, – прошептала она.

Зима в этом году выдалась суровая. В январе ударили морозы и держались долго, месяца полтора. Хорошо хоть снега было много. Но дороги стали труднопреодолимыми, и люди от замка далеко не отъезжали, боялись. В замке же было тепло и уютно. Запасов хватало, да и работа была. Мужчины приводили в порядок оружие, делали в запас стрелы. Кузнец без конца стучал своим молотом: нужно было и доспехи новые сделать, и оружие, и для мирной жизни кое-что. Рыцарь не позволял своим воинам терять боевые навыки, учебные сражения проходили каждый день. Подросли новые парни, из которых нужно было сделать умелых воинов, – чем большему они успеют научиться, тем надежнее сохранят свои жизни. А Ричард дорожил каждым человеком в своих владениях.

Женщины занимались шитьем, вышивали новые стяги. Вала продолжала занятия с Алисией, и девочка становилась день ото дня увереннее в навыках, которые ей прививались. Она еще больше привязалась к своей воспитательнице, хотя казалось, что дальше уж некуда. А Вала ловила себя на том, что воспринимает свою ученицу как родную дочь и все больше любит ее. Это пугало – что будет, когда им придется расстаться? Ведь не век же ей жить в этом замке, в чужом доме. Да, ей хорошо здесь, она почти счастлива. Но долго ли это будет продолжаться? Вала не знала, что произошло с женой рыцаря и где она сейчас. Сам он на эту тему никогда не говорил, а спросить Вала не решалась. Такое любопытство могло показаться неприличным. А знать хотелось. Этот мужчина занимал все больше места в ее сердце. Он был немногословен и довольно суров на вид. Но когда улыбался – правда, такое случалось редко, – его зеленые глаза приобретали изумрудный оттенок и сияли так, что у Валы замирало сердце. Она старалась не смотреть на него в такие минуты, боялась выдать себя. А взгляд так и тянулся к нему.

Тим заметно подрос за это время. Чуть больше года прошло с того вечера, когда он зашел в монастырский сарай и заявил, что будет сопровождать беглянку и защищать ее. Свое обещание он сдержал сполна. Вала даже не представляла себе, что бы они с Истой делали без мальчика. Пропали бы, точно пропали. Она очень привязалась к этому ребенку, который был сильнее духом и надежнее, чем иной взрослый мужчина. И мальчик отвечал ей горячей любовью и беззаветной преданностью. Он действительно стал для нее как бы членом семьи. Ведь у нее никого из близких не осталось, кроме Исты и этого мальчугана. Хотя сейчас он уже никак не выглядел ребенком. Хорошее питание и нормальные условия сделали свое дело. Тим подрос и стал шире и крепче в плечах – это был уже довольно высокий подросток, который обещал превратиться в сильного мужчину. Этой зимой Ричард позволил Тиму понемногу начать заниматься вместе с молодыми воинами. Большую нагрузку он ему не позволял, но некоторые навыки освоить не мешало, чтобы легче было потом. Сам не понимая, как и когда это случилось, рыцарь привязался к маленькому защитнику Валы. Скорее всего, в нем говорила благодарность к мальчику за то, что сберег женщину, которая стала теперь светом в окошке для потерявшего надежду на любовь рыцаря. Но о своих чувствах он даже заикнуться боялся – он хорошо помнил рассказ сестры о пребывании Валы в замке лорда Грея. Этот мужчина был всем хорош, и Ричард был уверен, что Вала хранит в сердце любовь к нему.

Быстро прижился в замке и Бен. Он был сильным, хорошо обученным воином, и рыцарь ценил его, все чаще ставил во главе отряда, отправляющегося с трудным заданием. И Бен ни разу не подвел хозяина.

Во второй половине февраля солнце стало пригревать и определенно запахло приближающейся весной. Потеплело, дни стали длиннее, и люди потянулись из замка. Стали выезжать на охоту, пополняли запас дров.

В один из солнечных дней Ричард с небольшим отрядом отправился на охоту в дальний лес. Вала изъявила желание поехать с ними. Она давно не ездила верхом, соскучилась по свежему ветру и по своей Ласточке. Тим, конечно, поехал тоже. Все были веселы и довольны. Охота удалась. Когда уже повернули в обратный путь, случилось неожиданное. Под ноги Ласточке откуда ни возьмись кинулся заяц. Лошадь шарахнулась в сторону, и не ожидавшая ничего подобного Вала не удержалась в седле. Она только успела удивиться, что так ослабела, как оказалась на земле. Поясницу пронзила острая, рвущая тело боль. Женщина вскрикнула и затихла. Ричард в мгновение ока оказался рядом, соскочил с коня, наклонился над ней и похолодел от ужаса – под Валой расплывалось большое красное пятно. Не помня себя от страха, он осторожно поднял Валу, закутал ее в свой плащ, усадил перед собой на своего мощного жеребца и погнал к замку. Когда он поднял Валу в ее комнату, вся одежда, включая его плащ, была залита кровью, а лицо женщины было белее мела.

Иста и Фиона кинулись спасать Валу. Им было понятно, что женщина потеряла ребенка. Они сделали все, что только знали для этого случая, но кровотечение не прекращалось. Рыцарь ходил под дверью ее комнаты, не в силах отойти. Ему казалось, что если только он покинет свой пост, Вала не выдержит. Обе женщины, не скрываясь, плакали навзрыд – они ничем не могли помочь, угроза жизни Валы нарастала. И тут Фиону осенило. На самом краю селения в бедной лачуге жила старая женщина, которую люди избегали и побаивались как ведьму, но в крайних случаях всегда шли за помощью к ней. За ней послали. Старая Хелен осмотрела пострадавшую и сказала, что угроза велика, смерть уже крутится рядом. Но можно попробовать одно средство. Оно трудно выполняется и очень болезненное для женщины, но другого пути, похоже, нет. Решили рискнуть. Хелен велела принести льда для больной, а для себя горячей воды, мыла и крепкого вина, чтобы вымыть руки. Валу заставили выпить вина, чтобы хоть немного облегчить боль. Хелен вымыла руки по локоть и приступила к операции. Ей надо было проникнуть в матку пострадавшей и извлечь оттуда остатки плода. Было трудно, очень трудно. Вала от боли потеряла сознание. Но все получилось. Проведя операцию, Хелен наскоро обтерла Валу и положила ей на живот мешочек со льдом, который велела менять каждые полчаса. И наказала приготовить настои из трав. Как же радовалась Фиона тому, что осенью они сделали запасы лечебных трав. Было почти все. Только одной травы не хватало, но она нашлась у самой Хелен. Траву привезли, и началось лечение. Вала потеряла очень много крови и сильно ослабела. Женщины делали все, что могли, чтобы поддержать ее силы.

Как только закончилась операция, Ричард потребовал допустить его к больной. Увидев бескровное лицо Валы с черными кругами под глазами, он пошатнулся. Боже, как же это случилось? И что это было? Ему объяснили все без утайки. Рыцарь был потрясен. Как же не везет этой бедной женщине! А он готов сделать все, абсолютно все, чтобы помочь ей и облегчить ее страдания.

Ночь прошла тяжело, кровотечение все еще продолжалось, хотя и стало слабее. К утру оно прекратилось, но вслед за ним началась горячка. Это было опасно, очень опасно. Усилили прием трав, снимающих воспаление. Делали обертывания с травами, уменьшающие жар. Двое суток шла отчаянная борьба за жизнь Валы. Утром третьего дня жар наконец спал. Слабая, как новорожденный ягненок, Вала смогла выпить немного горячего бульона и уснула. Начался путь к выздоровлению.

Дорога к восстановлению оказалась долгой. Только к началу марта Вала окрепла настолько, что смогла уже сидеть в постели. Она исхудала и стала бледной до голубизны, но глаза уже ожили. В один из солнечных дней Ричард, закутав Валу в два одеяла, вынес ее на руках во двор. Она жмурилась на солнце, но ей было хорошо, и она впервые за долгие дни болезни улыбнулась. Увидев ее бледную улыбку, рыцарь едва сдержал слезы. Фиона же откровенно плакала.

После этого Ричард стал сносить ее вниз каждый день – на прогулку и в зал. Вала оживала. Силы постепенно возвращались к ней. Через неделю она смогла сама прогуляться на солнышке. Нетвердо стоя на дрожащих ногах и держась обеими руками за сильное плечо рыцаря, она сделала свои первые шаги. После этого выздоровление пошло быстрее, хотя она все еще была очень слаба.

Весна входила в свои права. Солнце пригревало все сильнее. В один из таких солнечных дней перед воротами замка появился всадник. Это был гонец из Уинстона. Он привез два важных известия. Первое заключалось в том, что старый граф Хьюберт не пережил эту зиму. Он скончался как раз на Двенадцатую ночь. Теперь графский титул перешел к его единственному сыну Уильяму. Леди Адела просит брата приехать в их замок, чтобы обсудить семейные дела. Она также будет рада видеть Алисию и леди Валу.

Вторая новость была куда важнее для Валы. Она узнала, что еще в прошлом году принц Юстас погиб, а вскоре умер и старый король Стефан. Теперь Англией правит молодой король Генрих Плантагенет. Он уже короновался в Вестминстере вместе со своей королевой Алиенорой.

Вала пришла в неописуемое волнение. О! Господь услышал ее молитвы. Злобный зверь Юстас больше не угрожает ей. И она может вернуться домой. Да, старый король Стефан отдал ее наследное имение чужому рыцарю. Но теперь она будет умолять молодого короля вернуть ей ее законное владение. Это ее право, и король не должен отказать. Она и так пострадала по вине старого короля, едва спасла свою жизнь. Да! Она поедет к королю Генриху и будет на коленях просить его вернуть ей земли. Даже если король откажет ей в этой милости, она сможет уехать в Уэльс к деду, к своей родне.

При мысли о разлуке с Ричардом сердце ее сжалось от боли. Да и замок Лейк-Касл стал для нее родным домом, здесь ей было хорошо как нигде больше, разве что в отчем владении. Но ведь жизнь идет своим чередом. Алисия подрастает, и не за горами время, когда она покинет замок отца. Что тогда здесь будет делать она сама? Быть просто нахлебницей слишком унизительно, да и вряд ли реально, особенно если к рыцарю вернется его жена, – не век же Ричарду быть бобылем, ему еще наследник нужен.

Все эти соображения она и высказала Ричарду на следующий день после появления гонца. Рыцарь собирался к сестре, Алисия ехала с ним. Вала была все еще слаба, и такая дорога была ей не по силам.

Ричард выслушал ее с непроницаемым бледным лицом. Он понимал, что наступает время, когда он может потерять единственную женщину на свете, которая ему нужна.

– Обстоятельства, конечно, изменились, леди Вала, – сказал он в ответ. – Однако прежде чем действовать, надо очень хорошо все обдумать. А вам еще нужно окрепнуть. Вы же видите, что вам даже в Уинстон нет возможности поехать. Поэтому набирайтесь пока сил. Когда мы вернемся из этой поездки, все решим и сделаем самым наилучшим для вас образом. Я очень хочу видеть вас довольной и счастливой, поверьте.

Вала согласилась. Иного выхода у нее не было. Она действительно еще не была готова к дальнему пути.

А Ричард уезжал к сестре с тяжелым сердцем. Что будет дальше? Этого он не знал. И очень страшился будущего.