На этот раз дорога на север была для Валы куда легче и приятнее. Стояло теплое лето, в стране воцарился относительный порядок, а она ехала домой. Это странно, но замок Лейк-Касл на берегу маленького синего озера в далеком шотландском приграничье стал для нее родным домом. И там остались люди, которые были ей близки и дороги, люди, которые пришли ей на помощь в трудное время и спасли ей жизнь. Главное же то, что рядом с ней ехал мужчина, ставший для нее единственной любовью на всю жизнь, – это Вала знала наверняка. Что бы ни произошло в будущем, сердце ее будет принадлежать только ему, этому зеленоглазому могучему воину, рыцарю ее души.

А зеленоглазый рыцарь лукаво поглядывал на свою жену и улыбался, предвкушая все те удовольствия, которые ждут его дома, куда он вернется со своей любимой. Даже прежние ревнивые мысли в отношении лорда Грея покинули его. Он безоговорочно верил женщине, которую любил. И знал теперь, что и она любит его. И еще Ричарду очень хотелось сына от этой сильной и смелой женщины. Он не мог дождаться часа, когда у себя в замке уложит эту драгоценную добычу на свое ложе и будет любить ее до изнеможения. От таких мыслей сидеть в седле стало неудобно, и рыцарь заерзал, смущенно поглядывая по сторонам.

Опять дорога шла на Шрусбери, а оттуда на Ноттингем. Как же их путь отличался от ее прежнего зимнего бегства неизвестно куда, лишь бы скрыться от преследования! Сейчас вокруг были мирные картины. Они останавливались для отдыха на постоялых дворах, ели горячую свежую пищу. Совершенно спокойно проехали Шервудский лес – сытые волки прятались где-то в чащобе. Теперь только Вала и Тим помнили ту зимнюю схватку с голодными злыми зверями. Тим не удержался и рассказал воинам, как здорово отбивалась их новая госпожа от волков в этом лесу, как положила меткими выстрелами трех матерых зверей. Воины поглядывали на нее с уважением. Да, такая хозяйка как раз и подходит их суровому замку в северных краях.

Миновали Ноттингем, прошли путь до Йорка. Здесь отслужили благодарственную мессу за благополучный исход своего путешествия на юг, а Вала снова помянула всех, кто полег на трудном пути к ее спасению. После Йорка они были уже, считай, в своих краях. Без происшествий прошли перевал, и Ричард повернул свой отряд в направлении замка Гринхил. Вала немного удивилась, но была очень рада такому его решению. Ей хотелось закрыть эпизод ее былых отношений с лордом Греем – тогда это было спасением для нее, а сейчас не должно мешать ни им с Ричардом, ни Джеймсу с леди Аделой. Конечно, будет лучше вывести этот вопрос из тени и навсегда забыть о нем.

На этот раз никаким разбойникам, если даже они и прятались в окрестных холмах, и в голову не пришло напасть на такой сильный и отлично вооруженный отряд. Открылась прямая дорога к замку. Над ним реял стяг с готовым взлететь орлом – лорд Грей был в своем владении. Рыцарь Лорэл уверенно ехал на своем сильном и выносливом гнедом жеребце. Справа и немного позади от него на великолепном Громе гордо восседал повзрослевший Тим – теперь Тимоти Эллиот. Слева на своей верной Ласточке стремя к стремени с мужем шла Вала. Позади четким строем выступала дюжина крепких воинов.

Со смотровой башни отряд увидели издалека. Дозорный подал сигнал. Когда воины приблизились, лорд Грей как раз поднялся на надвратную башню. Рядом с ним встала леди Адела. Она была очень удивлена, не зная, чьего появления ожидать. Ведь Уильям, молодой граф Хьюберт, пожелай он проведать мать и отчима, обязательно прислал бы предварительно гонца, да и появился бы с другой стороны. Эти же люди ехали с юга. Кто они? Сердце женщины забилось сильнее. Она напрягла зрение и вскрикнула от радости и удивления. К замку подъезжал ее брат, а рядом с ним – нет, не может быть, это обман зрения! – ехала Вала. Однако зрение не обмануло ее. Теперь уже и лорд Грей узнал всадницу на знакомой серой в яблоках кобылке. Он удивленно взглянул на жену. Она ответила ему улыбкой:

– Да, это действительно она, Джеймс. А рядом с ней мой брат, рыцарь Ричард Лорэл. Вели открыть ворота, дорогой. Это желанные гости.

Лорд отдал распоряжение и сосредоточил внимание на подъезжающих мужчинах. Это были, вне всякого сомнения, сильные и опытные воины. И вел их достойный рыцарь. А рядом с ним на великолепном коне мальчишка Тим, верный спутник этой бедной девочки, что бежала сюда от самого Уэльса. Но трудно поверить, что это тот же самый вихрастый паренек, – он подрос, окреп и держится уже совсем по-взрослому.

Отряд остановился у ворот, и рыцарь согласно правилам громким голосом приветствовал хозяев:

– Рыцарь Лорэл из замка Лейк-Касл прибыл с миром к лорду Грею! Приветствую вас, лорд Джеймс. Приветствую и вас, леди Адела, сестра моя.

И только после этого рыцарь позволил себе улыбнуться. Ему понравилось то, что он увидел. Лорд Грей, несомненно, достойный мужчина и сильный воин, а его сестра, что совершенно очевидно, счастлива с ним – достаточно увидеть их рядом, чтобы понять это. Они прекрасная пара.

Лорд Грей столь же внимательно осмотрел рыцаря Лорэла и Валу. Похоже, эти двое составили удачный союз. Вот и славно!

Путники въехали в открытые ворота, и хозяева встретили их уже на пороге замка. Поклоны, приветствия – и две женщины кинулись в объятия друг другу, смеясь и плача одновременно. Растерявшиеся мужчины стояли рядом. Наконец леди Адела взяла себя в руки и вспомнила свои обязанности хозяйки замка. Она представила мужчин друг другу, отдала распоряжения насчет размещения гостей и пригласила всех в главный зал донжона – освежиться вином и подкрепиться вафлями после дальней дороги. Наконец суматоха немного улеглась и гости обменялись с хозяевами краткими вестями о том, что произошло после их отъезда на юг весной. Для более подробных разговоров время было впереди.

Когда гости отправились немного передохнуть и привести себя в порядок с дороги, леди Адела отдала распоряжения относительно вечерней трапезы – конечно, ожидался торжественный ужин в связи с прибытием дорогих гостей. Справившись с этим, она взяла мужа за руку и увлекла его в любимый уголок – к двум уютным креслам у очага.

– Я не могу поверить в то, что произошло, Джеймс, – сказала она, усаживаясь в одно из кресел. – Это такая потрясающая новость, не правда ли? Кто бы мог подумать, что все сложится так удачно. Лучше не придумаешь.

– Да, дорогая, – отозвался лорд, нежно глядя на жену. – Именно так, что лучше и не придумать. Девочке нельзя было оставаться одной. А твой брат, мне кажется, отличный воин и красивый мужчина к тому же. Они прекрасная пара, правда?

– О да, милый. И Ричард давно любит ее. Я поняла это, когда увидела их вдвоем весной. И она его полюбила. Тебя это не трогает?

– Нет, – рассмеялся лорд, – меня всегда трогали больше всего твои чувства. А ты, к счастью, всегда любила меня. Мне было жаль эту девочку с изломанной судьбой, и я очень рад, что смог помочь ей преодолеть страх, нет, ужас перед близостью с мужчиной. Ты прекрасно знаешь об этом, любовь моя, и у тебя нет никаких оснований сомневаться во мне и в моих чувствах. Я люблю тебя много лет, и эта любовь умрет только вместе со мной. Другой женщины мне не надо, когда ты рядом. Я счастлив, Адела. Я счастлив с тобой. И от души желаю, чтобы и твой брат был так же счастлив со своей избранницей.

– Вот и славно, Джеймс, – отозвалась леди Адела. – Я уверена, что они будут счастливы вместе. Вала столько пережила. Перст судьбы привел ее в наши края. И, похоже, она нашла здесь свой дом. Интересно, что они расскажут нам о новом короле и его королеве? Я сгораю от нетерпения услышать эти новости тоже.

– Да, это очень желательно узнать из первых рук, – задумчиво проговорил лорд. – Разговоры ходят разные, и мне хотелось бы знать, насколько прочно сидит на троне молодой король, каковы его взгляды на события в стране. К тому же и о его планах можно будет кое-что разузнать. Ведь твой брат общался с королем лично, как я понял.

– Я тоже об этом подумала, дорогой. Скоро все узнаем.

Летний вечер тихо опускался на землю, когда в замке Гринхил начался торжественный ужин. Повар и его помощники поработали на славу и в относительно короткий срок соорудили великолепный стол. Вино лилось рекой. Уставшие с дороги воины с удовольствием вкушали изысканные яства, которыми угощали их гостеприимные хозяева. Местные воины и те, что прибыли с рыцарем, быстро нашли общий язык, тем более что здесь еще помнили храброго Бена, ушедшего на север вместе с госпожой, которую он взялся охранять. Известие о том, что Бен заслужил полное доверие господина и стал командиром гарнизона замка Лейк-Касл, порадовало многих. Между делом выпили и за его успехи и процветание, особенно когда узнали, что этой весной Бен женился. Приветов ему велено было передать множество.

За высоким столом сидели хозяева, их гости и верный Тим, теперь уже как оруженосец сэра Лорэла и будущий рыцарь. Ричард сообщил, что намерен обратиться с ходатайством к лорду Перси, чтобы возвести Тима в рыцарское достоинство. Мальчик вполне заслужил эту честь, сказал рыцарь. Тем более что мать настоятельница подарила ему родовое имя, а лорд Мэрил ап Томас обеспечил полным рыцарским снаряжением. Да и коня мальчик получил знатного от своей госпожи.

Разговор за столом шел обо всем понемногу. И только по завершении застолья мужчины уединились в уютном уголке у очага, а дамы ушли наверх, в маленькую гостиную пошептаться о своем, о женском.

Мужской разговор начинался нелегко. На какое-то время старая ревнивая неприязнь ожила было в сердце Ричарда. Лорд Грей почувствовал это и сказал со всей откровенностью:

– Не надо вспоминать о том, что было, сэр Лорэл. Я поступил так, как и любой другой сделал бы на моем месте. Но о том, что произошло, я не пожалел никогда. Девочка была буквально искалечена теми злодеями, в чьих руках она побывала. А потом еще это чудовище, мечтавшее надеть корону Англии. Слава Господу, не допустившему это! А я люблю вашу сестру, сэр Ричард. Люблю всем сердцем уже много лет. Для меня нет на свете другой женщины. Вы можете мне верить.

– Я верю, милорд, – ответил на это Ричард. – Вас достаточно видеть рядом, чтобы понять ваши взаимные чувства. Вы оба светитесь любовью. И я очень рад за сестру, рад, что она нашла наконец достойного супруга и взаимную любовь. А мои чувства – это временное. Я понимаю, что вы поступили правильно, исцелив Валу от страха перед мужчиной. И я никогда не упрекну вас ни лично, ни в душе. Оставим все это в прошлом и не будем больше вспоминать о нем. Так будет лучше. Тем более что мне есть о чем рассказать вам после поездки ко двору.

И у них пошел серьезный мужской разговор. Ричард поведал лорду Грею обо всем, что видел, слышал и понял при дворе. У него сложилось совершенно определенное мнение, что король сел на трон прочно и надолго. Ему нравился серьезный подход молодого монарха к вопросам укрепления границ и объединения Англии, разрозненной многолетними междоусобицами. Похоже на то, что война осталась позади и в стране устанавливаются мир и покой. Напоследок он рассказал о своем личном разговоре с королем и о приглашении, которое передал Генрих лорду Грею и его пасынку графу Хьюберту.

– Такой поворот событий мне нравится, сэр Ричард, – ответил на это лорд Грей. – Отрадно, что король хочет мира и крепких границ. И я готов помочь ему в этом. Я, разумеется, принесу присягу сам и постараюсь убедить Уильяма поехать со мной. Мальчик еще молод, но подает большие надежды. И личное знакомство с королем ему не помешает.

Мужчины поговорили еще о многих важных для них делах и расстались вполне довольные друг другом. Между ними, похоже, установился прочный и надежный мир. И это было хорошо.

Женщины наверху щебетали о своем. Им так много надо было сказать друг другу, что остановиться не было никакой возможности. Они проговорили бы, наверное, всю ночь, если бы поднявшиеся наверх мужчины не развели их по разным опочивальням, чтобы любить до беспамятства и заставить забыть обо всем на свете.

Приезжие задержались в Гринхиле еще на пару дней. Мужчины с увлечением обсуждали свои воинские дела, делились мнениями по вопросу улучшения обороноспособности замков и охраны собственных владений. Ричард, умудренный опытом бесконечных приграничных стычек и активных боевых действий против рыцаря Айтинга, когда ему удалось взять хорошо обороняемый замок Давтон, дал несколько дельных советов лорду Грею. Гринхил своим расположением на небольшом возвышении посреди открытой местности напоминал ему замок Айтинга, и Ричард указал лорду на то, что при определенных обстоятельствах возможно возникновение некоторых слабых мест в обороне. Именно их он и сумел когда-то использовать в своей войне с убийцей отца, когда не слишком большими силами одолел достаточно мощный замок с хорошими, казалось бы, укреплениями и солидным по численности гарнизоном. Лорд был признателен за такой совершенно новый для него взгляд на оборонные возможности Гринхила. Брат жены все больше нравился ему. А Ричард, видя супружеские отношения лорда со своей сестрой, перестал думать о прошлой ревности, тем более что Вала щедро дарила ему свою любовь и он глубоким мужским чутьем ощущал ее искренность.

Женщины не могли наговориться. Разлука была не слишком длительной, но обстоятельства переменились столь резко, что обсудить их нужно было со всей серьезностью. Леди Адела поведала подруге, что жаждет подарить наследника своему супругу, ведь он так долго ждал ее, и теперь ее святой долг вознаградить Джеймса сыном. Если не получится с первого раза, хотя у такого могучего мужчины должны рождаться только сыновья, по ее мнению, она готова идти на роды вновь и вновь. Как же хорошо любить и быть любимой в замужестве! А она столько лет была лишена этого счастья, так долго прозябала в замке холодного, безразличного ко всему графа. Единственной радостью был для нее там Уильям. Он всегда любил мать, был живым и любознательным ребенком и вырос совершенно непохожим на отца. Спасибо Джеймсу, что приставил к нему толкового воина, оказавшегося хорошим учителем во многих вопросах, которые должен познать подрастающий мальчик. Да и Ричард много дал своему племяннику, хоть и наезжал к ним нечасто. Для Уильяма дядя всегда был образцом для подражания.

– А ты, Вала, готова ли ты подарить наследника своему супругу? – лукаво спросила леди Адела. – Глядя на вас, когда вы рядом, это кажется очень вероятным, причем без промедления.

– Я бы очень хотела, чтобы получилось так, Адела, – отозвалась Вала, грустно глядя на подругу. – Я очень люблю Ричарда и готова ради него на все. Но то, что произошло со мной в последний раз, даже вспомнить страшно. Моя жизнь висела на волоске, и только благодаря усилиям Фионы мне удалось выжить. Эта старая женщина, которую она привела ко мне и которую все считают ведьмой, смогла совершить невозможное. Не всякий лекарь способен на то, что она сделала. Ричард щедро отблагодарил ее тогда. И я очень надеюсь, что старая Хелен все еще жива и сможет помочь мне, если понадобится. Я очень боюсь, Адела, но, конечно, пойду на риск, если получится. К тому же не забывай, мне уже скоро тридцать лет…

– Ха, – махнула рукой леди Адела, – мне и того больше, но я полна надежд. Я ведь говорила тебе, что моя любимая тетка Дебора родила своему мужу последнего, восьмого, ребенка в сорок два года. И они оба счастливы. Я не прочь и для себя такой же доли. Так хорошо, когда в доме много детей!

– Ты неисправимая мечтательница, Адела, – рассмеялась Вала, – и большая умница. Я уверена, что у тебя все получится, как ты хочешь, и ты родишь своему лорду целый выводок маленьких Греев. А я тоже постараюсь преодолеть сомнения и порадовать Ричарда сыном. Он этого, безусловно, заслуживает.

На этом женщины закрыли обсуждение темы рождения наследников своим мужьям и перешли к другим, не менее важным вопросам. Нужно было еще обсудить будущее уже имеющихся детей.

– Уильям вырос, Вала, стал мужчиной, – заметила леди Адела. – Пора подумать о его женитьбе. И Алисия подрастает, расцветает на глазах. Еще пару лет, и она войдет в брачный возраст. Думаю, они действительно будут хорошей парой, если полюбят друг друга. Я уже говорила с Ричардом, он согласен.

– Я рада такому вашему решению, Адела. – Подруга обняла графиню за плечи. – Ведь я по-настоящему привязалась к девочке. Мне так тяжело было с ней расставаться. И теперь я счастлива буду обнять ее вновь. И Фиону тоже. Она хорошая женщина и искренне любит Ричарда и Алисию. Я так рада, что снова увижу их. И очень рада вернуться в Лейк-Касл. Ты не поверишь, Адела, но в этом замке я почему-то почувствовала себя дома. Наверное, потому что полюбила. Впервые в жизни полюбила мужчину. Как же мне страшно было расставаться с ним. Но Господь решил иначе и дал нам счастье быть вместе. Это чудо, Адела, настоящее чудо, которое Господь сотворил руками короля.

Вала счастливо рассмеялась и закружилась по комнате, а потом упала на кровать рядом с леди Аделой, и они долго сидели, обнявшись.

Мудрая Нэнси, экономка лорда Грея, была чрезвычайно довольна, видя доброе согласие, установившееся между двумя молодыми женщинами. Ей очень нравилась новая хозяйка замка, и она с радостью готова была служить госпоже графине во всем, что было в ее силах. Но и к той леди, что внезапно появилась в их замке год назад и провела пару месяцев под бочком у лорда, она отнеслась тогда по-доброму. Ведь не может же, право, такой могучий мужчина в расцвете сил, как их лорд, жить монахом. Поэтому появление рядом с хозяином молодой и красивой женщины в их замке было одобрено всеми важными людьми, то есть ею, Нэнси, и сенешалем Бертраном, и даже бравым капитаном Сэмом. Но когда в замке появилась леди Адела и увезла гостью с собой, добрая женщина, честно говоря, стала опасаться за жизнь молодой приезжей леди. И вот теперь они сидят рядышком, как две голубки, и мирно воркуют между собой, в то время как их мужья важно беседуют о серьезных мужских делах. Отличный супруг достался их гостье все-таки. И лорду он нравится. И вообще все разрешилось самым благоприятным образом. Чудо, да и только. Ну как тут не радоваться. Нэнси, конечно же, обсудила этот вопрос с господином Бертраном, и они порадовались такому исходу событий вместе.

Дни пролетели быстро и незаметно, пришло время выступать в дальнейший путь. До замка молодого графа Хьюберта, где ожидают Ричарда Алисия и Фиона, полдня пути. Пора!

После короткого, но сердечного прощания (теперь-то ведь не навсегда) отряд рыцаря Лорэла двинулся на север. Долго еще махала рукой леди Адела с высокой башни замка вслед отъезжающим. И ей отвечала таким же жестом всадница на серой в яблоках кобылке. Несмотря на легкую грусть расставания, на душе было спокойно.

Ехали легко. И люди, и лошади хорошо отдохнули в гостеприимном владении лорда Грея, с утра сытно подкрепились, и теперь дорога была в радость. Замок Уинстон показался вдали, когда солнце уже начало клониться к закату. Всадники ускорили ход, и через некоторое время их радостно приветствовали воины графа. Сам молодой хозяин с довольной улыбкой ожидал любимого дядюшку. Хорошо смотрится его отряд, все воины молодцы один к одному, как на подбор. А это кто же рядом с ним на светлой кобылке? Ба! Да это же леди Вала, которую такими горькими слезами провожали весной на юг. Вот радости будет для Алисии! Она все вздыхала, что никогда больше не увидит женщину, которую готова была назвать матерью.

Радости и правда было много. Алисия, визжа от восторга, кинулась на шею своей воспитательнице, едва та успела спешиться. Только потом поцеловала отца. Фиона, стоя чуть в сторонке, утирала слезы, но глаза сияли звездами – похоже, каким-то чудом эти двое воссоединились. Беспредельна доброта и благость Господа, дарующего достойным осуществление мечты! Женщина благоговейно перекрестилась.

Вала, высвободившись из объятий Алисии, обернулась к Фионе и от всей души обняла ее. Их слезы смешались. Но на этот раз это были слезы радости.

Ликование по поводу возвращения отправившегося весной на юг отряда было всеобщим. Мужчины жаждали узнать новости из столицы. Женщины ожидали новостей семейного характера – ведь леди Вала вернулась, значит, что-то изменилось. И Алисия, и Фиона широко открыли глаза и ахнули, узнав о свершившемся при дворе короля бракосочетании.

– И ты теперь моя мама, Вала, правда? – восторженно спросила девочка.

– Да, малышка, правда, – ответила молодая женщина, обнимая новообретенную дочь, – я теперь твоя мама, и ты не представляешь себе, как я этому рада.

Долго не утихал гул голосов. Воины Ричарда без устали сообщали свои впечатления от поездки на юг и привезенные оттуда новости. Местным хотелось знать все. Особенно интересовал их новый король. Но тут их любопытство мог удовлетворить только Шон Синклер, капитан отряда, ведь он был с господином в самой часовне, где происходило венчание, и видел короля ну вот просто рядом. О чем Шон и поведал с большим воодушевлением.

Ричард с племянником смогли поговорить спокойно только поздно вечером, после трапезы. Уильям доложил дяде, что в его замке все спокойно, Бен справляется отлично – связь между ними работает постоянно. Все идет как должно – сердечная благодарность за нового командира гарнизона, ему цены нет, замечательно управляется с людьми, дисциплину установил жесточайшую. Но зато и спать можно спокойно, не опасаясь никаких неожиданностей. А то ведь всякое случается. Вот недавно стало известно, что кто-то разрушил маленький замок возле границы дальше, на востоке. Там и владения-то небольшие, и людей мало. Но вырезали всех, увели скот и женщин. Одни развалины остались. Говорят, что это дело рук шотландцев, но те отказываются. И правда, зачем им такая мелочь? Они обычно не рушат замки.

Потом Уильям внимательно выслушал новости, привезенные дядей. Мальчик действительно сразу повзрослел, приняв на свои плечи груз ответственности за владения и людей. Он и рассуждать стал, как взрослый мужчина. Это порадовало Ричарда. Все же владение у племянника большое, и ему нужно иметь сильную и твердую руку. Рыцарь поведал молодому графу обо всем, что узнал на юге, дал совет поспешить к королю, чтобы принести ему вассальную присягу. А здесь, на севере, он присмотрит за владениями Уильяма. Да и Ирвин Солк – отличный защитник для замка. А многоопытного Сэма Хьюма Уильям может взять с собой в качестве капитана отряда. Для сопровождения достаточно будет десятка воинов, тем более что и лорд Грей думает, не откладывая в долгий ящик, отправиться на юг. Двумя отрядами ехать будет спокойнее. А в замках следует оставить достаточно людей для обороны в случае необходимости.

Уже в конце этого серьезного разговора Уильям заговорил о своем:

– Я понимаю, дядя Ричард, что ты торопишься попасть как можно скорее в свой замок. Но удели немного внимания моему вопросу. Я хочу просить у тебя руки Алисии. Мы с ней очень подружились за это лето, и я понял, что лучшей жены мне не найти. Я отдаю себе отчет в том, что она еще слишком молода, да и мне не мешает набраться сил. Но я прошу обручить нас. Она согласится, я знаю.

– Твои слова радуют меня, мой мальчик, – ответил рыцарь. – Конечно, я с удовольствием сделаю это, если Алисия даст свое согласие. Это хорошее решение для всех нас.

Свое согласие Алисия, разумеется, дала. При этом глаза ее сияли такой откровенной радостью, что сомнений в правильности выбора не осталось ни у кого. Отряду сэра Лорэла пришлось задержаться в замке Уинстон еще на один день. Спешно были вызваны леди Адела с мужем, и обручение состоялось по всем правилам, после чего последовал праздничный пир.

А ранним утром следующего дня рыцарь Лорэл и сопровождающие его воины были уже готовы отправиться в путь. Дорога предстояла неблизкая и нелегкая, и лучше было выехать пораньше. Женщины, разумеется, тоже были готовы. Вала хотела как можно скорее попасть в замок над озером и в полной мере ощутить перемены в своем положении и в своей жизни. Рвалась домой и Фиона – ведь за столько лет, проведенных в Англии, Лейк-Касл стал для нее единственным родным домом. Тяжелее было Алисии. Ей совсем не хотелось расставаться с Уильямом. Но она уезжала невестой, это раз. И потом Уильям по секрету сказал ей, что собирается на несколько месяцев отбыть в Лондон, к королю, так что ей лучше побыть дома, с родителями, это два.

Лорд Грей с супругой тоже отбывали в свои владения. С Уильямом он уже согласовал и сроки их совместной поездки к королю, и численность отрядов сопровождения. Откладывать поездку не следовало, это понимали оба.

И снова под копытами Ласточки лежала дорога на север, последний этап пути домой, теперь уже домой, а не в неизвестность, как в прошлый раз. Отряд ходко шел по знакомой дороге. Воины радовались, думая о возвращении домой и встрече с близкими людьми, но не забывали зорко поглядывать по сторонам, будучи готовыми к любым неожиданностям. Женщин поместили в середину отряда, защитив их со всех сторон. Верный Тим на своем новом друге Громе шел рядом с ними, внимательно следя за всем, что происходило вокруг. Этот мальчик, кажется, родился воином, хоть и был когда-то пастушком. Свое умение видеть обстановку и мгновенно ее оценивать он показывал уже не раз. Вала доверяла ему безоговорочно. Сэр Лорэл ехал впереди своего отряда, возглавляя процессию и демонстрируя силу. От рыцаря веяло такой уверенностью и мощью, что только не совсем нормальный человек решился бы напасть на его отряд. Таковых не нашлось, и дорога прошла спокойно.

И вот впереди на скале возник замок. Сердце Валы забилось сильнее, и взгляд потянулся к Ричарду. Рыцарь почувствовал состояние жены и, нарушив державшийся всю дорогу строй, подъехал к ней.

– Ну, вот мы и дома, сердце мое, – тихо произнес он. – Я счастлив вернуть тебя обратно в Лейк-Касл и мечтаю о том, чтобы любить тебя до полной потери сил. Я хочу тебя, жена моя. И хочу обладать тобой в своем доме, в нашем доме.

Вала только улыбнулась в ответ.

– Добро пожаловать в свои владения, миледи! – громко добавил рыцарь. – Замок давно ждет свою хозяйку.

И с этими словами он устремился вперед, увлекая за собой Валу. Остальные всадники пришпорили коней, и отряд как на крыльях полетел к замку. С крепостной стены им уже приветливо махали руками дозорные. На надвратной башне появился улыбающийся Бен. Ворота открылись, опустился подъемный мост, и вскоре копыта лошадей прогрохотали по его настилу. Отряд въехал в замок. Все, они были дома.

Велика была радость людей, встречающих своего господина после длительной и дальней поездки. Но еще большей была неожиданная радость от известия, что он привез в замок хозяйку, леди Валу. Люди успели привязаться к ней за то время, что она провела с ними, и были очень рады видеть ее вновь. «Виват, рыцарь Лорэл! Виват, леди Лорэл!» – раздавались голоса. Вверх полетели шапки и чепчики. Замок ликовал.

После общего ужина, наспех собранного в большом зале донжона, и множества провозглашенных тостов сэр Ричард и леди Вала наконец смогли уединиться в своей опочивальне и дать полную волю страсти, так долго сдерживаемой в силу обстоятельств. Полетели на пол спешно скинутые одежды, и супруги рухнули на ковер у очага, откуда потом перебрались на кровать. Не было сил разнять объятия, невозможно было разъединить тела. Ричард был неутомим, Вала отдавалась ему самозабвенно, открываясь полностью, до самого донышка. И, чувствуя столь полную отдачу, мужчина удесятерил свои усилия, даря любимой все новые и новые наслаждения и почти теряя контроль над собой от испытываемого удовольствия. Когда совсем уже не осталось сил, они просто лежали рядом, тесно прижавшись друг к другу.

– Ты не думай, что это уже конец, любимая, – прошептал Ричард на ухо жене, – мне просто нужен небольшой отдых. Здесь даже стены дают мне силы любить тебя горячо и долго.

Вала улыбнулась, уютно устроившись на его плече и уткнувшись носом в шею под ухом. Сил на разговоры у нее не было.

– Угу, – только и промурлыкала она, блаженно закрыв глаза.

Однако через некоторое время мужские силы вновь ожили в Ричарде, его орудие любви гордо поднялось и нашло дорогу в желанный рай. Все началось заново, и оказалось, что сил еще полно, чтобы сливаться поначалу нежно, а потом все яростнее, пока громкие гортанные крики не стали вырываться из горла женщины, смешиваясь с удовлетворенным мужским рычанием. Находясь на вершине блаженства и почти теряя сознание от испытываемого потрясения, Вала громко прокричала имя любимого и обмякла в его объятиях. А он губами поймал ее крик, наслаждаясь пониманием того, что смог дать любимой женщине высшее блаженство. Он был на вершине счастья.

Эта ночь, первая ночь в своем замке, похоже, не прошла даром для влюбленных. К концу первого месяца осени стало понятно, что Вала понесла. Это было огромной радостью для Ричарда, но и причиной для глубоких переживаний. Он хорошо помнил, что произошло с Валой прошлой зимой, и страшно боялся возможных осложнений. Но сына от нее хотел неудержимо. Мужчине нужен наследник, это знают все. А Ричард хотел общего с Валой ребенка еще и для того, чтобы полнее ощутить свою неразрывную связь с этой женщиной, ставшей для него единственной и необходимой. Без нее ему, казалось, нечем будет дышать.

В результате Ричард принялся оберегать жену от всего, что только возможно, даже от себя. Это вызвало бурный протест женщины. Она требовала от мужа любить ее так же горячо, как раньше.

– Пока ведь еще можно, глупый, – уговаривала она Ричарда. – Это после будет трудно, но даже и тогда можно, если осторожно и на боку. А я хочу тебя. Хочу получать твою силу и любовь через наше слияние. Хочу наполнить свое тело тобой до отказа. Без тебя мне пусто и холодно.

Ричард слушал эти речи с гордой улыбкой, его мужское самолюбие тешилось в лучах ее любви. Но отдаваться своей страсти полно и безоглядно он отказался наотрез. Отныне близость их была нежной, без тех сумасшедших всплесков, что были вначале.

– Ты не переживай, милая моя, – утешал он Валу. – Моя сила никуда не денется, и я снова дам ее тебе в полной мере, но только тогда, когда это будет можно. Я очень люблю тебя и хочу очень сильно. Но я боюсь навредить тебе и нашему ребенку. Пойми, он очень дорог мне, наш с тобой ребенок. А без тебя я вообще не смогу теперь жить. Я не могу рисковать, сердце мое. Пойми и удовлетворись тихой любовью. Страсть я тебе обещаю потом. Верь мне.

И Вале не оставалось ничего другого, как верить. Ее берегли подобно драгоценному сосуду из тонкого стекла, который легко может разбиться, стоит только надавить на него посильнее. Она хорошо ела, много гуляла. О верховой езде пришлось, конечно, забыть сразу. Ричард хорошо помнил то страшное красное пятно на белом снегу, да и Вала не забыла разрывающей тело боли и мешающего дышать страха. Но гулять можно было много и свободно, только всегда с сопровождением. Она очень любила прогулки по крепостной стене к озеру и ходила туда каждый день, даже когда погода стала ненастной и холода все ближе подкрадывались к замку. Озеро было ее другом, и оно поддерживало ее, давало ей силы и уверенность в том, что все теперь будет хорошо. Даже когда зима заявила свои права и взяла замок в долгосрочную осаду, Вала продолжала свои прогулки к озеру. Укутанная в теплые меха, ставшая еще более неуклюжей, она гуляла по стене, закрываясь от ветра и держась за того, кто был рядом. А сопровождали ее теперь все больше сильные мужчины, способные поддержать, защитить и даже унести на руках, если понадобится, – сам рыцарь, либо Бен, либо Тим. Мальчик возмужал настолько, что уже легко справился бы с такой ношей, и рука у него была сильная, настоящая мужская рука. Уже не одна девушка провожала его нежным взглядом, когда он шел по двору или гарцевал на своем Громе. Но сердце Тима было свободно. Нет, он, конечно, уже вкусил прелестей женского тела, однако связывать себя нежными чувствами не спешил.

Потом зима пришла всерьез, и Вала вынуждена была отказаться от прогулок по стене – это стало опасным. Она немного гуляла во дворе возле донжона, наведывалась в маленький огородик, где по-прежнему росли лекарственные травы. Они, конечно, были сейчас под снегом, но сам уютный закуток позволял спрятаться от ветра и даже немного прогреться, если иногда выглядывало скупое зимнее солнце. Ходить было все труднее. Вала стала тяжелой и неповоротливой. Ноги сильно отекли. Живот был большой, совсем не такой аккуратный, как прежде, когда она носила Уну. Старая Хелен, которую переселили в замок, чтобы она приглядывала за хозяйкой, говорила, что будет мальчишка, причем крупный. Надо быть готовой к тяжелым родам.

Вала была готова. Она очень хотела подарить любимому наследника, и это желание перевешивало все, даже страх перед тяжелыми родами. Что касается Ричарда, то холодная рука страха прочно взяла его за горло. Иногда ему казалось, что он дышать даже не может от этого удушающего липкого страха, особенно когда слышал разговоры о приближении тяжелых родов. Тогда он просто трусливо сбегáл к мужчинам, черпая в их обществе мужество и силу. Обычно он предпочитал общаться с Беном. Тот недавно стал счастливым отцом – его Нелл преподнесла ему здорового крепкого сынишку, которого нарекли Эвансом. Бен делился с господином радостями отцовства, убеждал его, что все будет хорошо, – такая сильная и отважная женщина, как леди Вала, без сомнения, справится с самыми трудными родами.

Зима потихоньку ослабляла свою хватку, солнце стало проглядывать все чаще. Приближалось время родов. И вот, когда весна уже вошла в свои права и на улице потеплело, настал решающий момент. Все началось ближе к вечеру. И всю ночь старая Хелен и Фиона провели возле Валы. Они заставляли ее ходить по комнате, потом тужиться. Но ребенок не выходил. Тогда Хелен, тщательно вымыв руки, попробовала определить, в чем дело, что мешает нормальному ходу родов. Оказалось, что ребенок идет не головкой, как положено, а ножками. Пришлось совершить тяжелую процедуру разворачивания готового родиться младенца в правильную позу. Хелен совершала чудеса врачевания, недоступные большинству лекарей. Она все же была не совсем обычной женщиной, что-то в ней было не от мира сего. Но какое это имело значение, когда она спасала жизнь матери и не рожденного еще ребенка. Хелен трудилась в поте лица, Вала громко стонала и временами теряла сознание от боли, Фиона смотрела на все происходящее огромными перепуганными глазами и беспрестанно молилась, бедный Ричард мерил шагами зал, не в силах усидеть на месте. Так прошла ночь. И только утром, когда первые лучи весеннего солнца осветили замок и заглянули в комнату роженицы, оттуда донеслись глухие голоса, а затем громкий требовательный крик младенца. Ричард сорвался с места и стрелой взлетел по лестнице к их общей с Валой опочивальне, где за закрытой дверью свершалось таинство рождения новой жизни. Не успел он подняться, как дверь опочивальни открылась и на пороге возникла Фиона с тугим белым свертком на руках.

– Сын, мой мальчик, сын, – срывающимся голосом сказала она.

– Вала? – задал свой вопрос рыцарь онемевшими от напряжения губами.

– Жива. Очень слаба, но справилась, – был ответ.

И только после этого Ричард принял на руки своего сына и наследника и с ним на руках вошел в опочивальню. Он содрогнулся, увидев всюду на полу окровавленные тряпки, и устремился к ложу, где лежала бледная до синевы, но улыбающаяся Вала. Улыбка слабо дрожала на ее искусанных в кровь губах, но глаза светились радостью.

– Как ты, любимая? – прошептал рыцарь, склоняясь к жене. – Ты совершила чудо, подарив мне этого богатыря. В нем не меньше дюжины фунтов веса. И он такой красивый. Спасибо тебе.

– Я счастлива, что родился сын, милый, – прошептала обессиленная родами Вала. – Больше повторить такой подвиг я не смогу. Хелен говорит, что я уже никогда не понесу ребенка. Мы назовем его Кевином, хорошо?

Вала говорила с трудом, сил не было даже шевельнуть пальцем. Ричард понял это и согласно кивнул жене.

– Да, любовь моя, да, – сказал тихо, но твердо, – будет так, как ты хочешь: Кевин Лорэл, мой наследник, будущий владелец замка Лейк-Касл. Я сейчас представлю его людям. А ты отдыхай, дорогая. Поспи. Вскоре я снова приду к тебе.

С этими словами рыцарь покинул комнату, унося на руках новорожденного сына. А здесь начался очередной этап родов – нужно было еще выкинуть послед. Совершенно обессиленная, Вала не могла больше тужиться. Хелен и тут помогла ей, надавив на ставший впалым живот и умело подтолкнув к выходу из ее лона ненужный уже послед, который послушно скользнул в подставленный Фионой таз. После этого Вала впала в полное беспамятство и уже не слышала, как женщины отмывали ее, переодевали и укладывали в перестеленную чистую постель. Она спала.

Ричард же спустился в зал, где собрались почти все обитатели замка, за исключением дозорных, и, встав на возвышение, высоко поднял над головой свое драгоценное приобретение.

– Мой сын Кевин Лорэл, ваш будущий господин! – представил он своим людям только что вступившего в этот мир человечка. – Вечером будет праздник. Пусть подготовят большой пир. А сейчас каждый делает то, что должен.

И рыцарь ушел наверх, в свою опочивальню, где было уже чисто и его жена мирно спала на свежей постели, положив поверх одеяла исхудавшие бледные руки. Ричард передал сына в надежные объятия Фионы и подошел к постели жены. Нежно поцеловал бледную слабую руку, потом искусанные от боли губы.

– Отдыхай, любимая, – прошептал он. – Ты сделала тяжелейшую работу. И сделала ее очень хорошо. Я в огромном долгу перед тобой. И никогда не забуду этого, поверь мне.