— Не подскажете, как пройти к постоялому двору «Бродяга»?
— А кто спрашивает? — Булочник уставился на меня с подозрением.
— Я спрашиваю, кто ж ещё, придурок вы плоскорожий. — Я сказала это с улыбкой, чтобы он не принял оскорбление на свой счёт. — Я ищу свою знакомую, она велела ждать её там.
— Кто велел?
— Моя знакомая.
— А зовут-то её как, эту твою знакомую, а, бесстыдница?
Мистер Флинт довёз меня до окраины Хаммерсмита, посоветовав идти по главной улице деревни, пока не увижу вывеску «Выпечка и сласти от Оскара Бонсона». Почему-то он не сомневался, что пекарь в этот глухой час не спит и поможет мне найти нужный постоялый двор.
— Как зовут мою знакомую — не ваша забота, — вежливо отвечала я. — У нас с ней тайные дела.
Как ни странно, такое объяснение долговязого булочника вполне удовлетворило.
— На другой стороне улицы стоит банк. — Он говорил, а руки его с лёгкостью месили огромный ком теста. — Обойди его — и увидишь за ним маленькую зелёную гостиницу. Туда-то тебе и надо.
Последовать его совету не составило труда. Даже в тускнеющем свете луны здание производило гнетущее впечатление. Зелёная краска облупилась. Карнизы покосились. На крыльце не хватало двух из пяти ступенек.
Дверь открыла жизнерадостная седая старушка с самым круглым лицом, какое мне только доводилось видеть. Даже не поздоровавшись, она сразу пригласила меня внутрь.
— Меня зовут миссис Спрэгг, — сказала она, переступив через стопку книг на полу. — Прости за беспорядок — мой муж обожает книги, хотя эта его любовь когда-нибудь вгонит нас в могилу. — Она указала на несказанно узкую лестницу. — Тебе наверх, первая дверь налево.
Во рту у меня пересохло от волнения, когда я тихонько постучалась в нужную дверь.
Потом раздались быстрые шаги. Дверь чуть приоткрылась. Внутри ничего было не разглядеть. Но тут раздался голос:
— Я не сомневался, что у тебя всё получится, Трещотка.
Дверь распахнулась, и я с изумлением увидела на пороге Яго. На нём был элегантный костюм песочного цвета, чёрные волосы уложены в стильную причёску.
— Но… — только и смогла выговорить я.
Яго тихо прикрыл дверь и пояснил:
— Я временами выполнял поручения мисс Фрост — ещё с тех пор, как был совсем мальцом. Это она послала меня в Лэшвуд вызволить тебя.
— Чёрт побери, — произнесла я впервые в жизни.
Мы разговаривали в скудно обставленной гостиной. Другая дверь вела из неё в соседнюю, тускло освещённую комнату.
— Мисс Фрост?.. — нетерпеливо спросила я.
Мальчишка с мрачным видом кивнул:
— Идём.
Я быстро прошла за ним в смежную комнату. Шторы на окне были плотно задёрнуты. Мисс Фрост лежала в постели, сложив руки на животе. Ослепительно рыжие волосы рассыпались по подушке. Её глаза оставались закрыты, а кожа была бледной как у покойницы.
— Она не позволяет мне привести врача, — сказал Яго. — Я делал ей холодные компрессы на лоб, но, сдаётся мне, жар только усиливается.
— Принеси свежей воды, — попросила я, сев у кровати и взяв из миски с водой компресс.
Яго схватил миску и поспешил вниз.
— Вы слышите меня, дорогая? — Я расстегнула верхнюю пуговицу её мокрого от пота платья и приложила влажную тряпицу к шее мисс Фрост.
— Да, мисс Покет, — еле слышно ответила она. — Я рада, что вы смогли к нам присоединиться.
Со лба бедняжки ручьями тёк пот.
— Вас положительно лихорадит, дорогая.
— Да. Это всё яд, — прошептала она и медленно открыла глаза.
Я положила компресс ей на лоб:
— Как я могу помочь вам, мисс Фрост?
— Боюсь… тут уже ничем не поможешь… — к моему несказанному ужасу, ответила она.
— Совершеннейшая чепуха! Должно быть какое-то средство.
Мисс Фрост сглотнула и втянула воздух.
— Послушай… — Она содрогнулась от боли. — В моём кармане… адрес дома в Уэймуте… Это в графстве Дорсет… Отправляйтесь с Яго туда… и оставайтесь… пока не получите весть от…
— Никуда я не поеду, — отрезала я. — И вообще, немедленно возьмите себя в руки и прекратите умирать. Тоже ещё придумали!
Она улыбнулась сквозь боль:
— Отличный совет, мисс Покет. — Мисс Фрост закрыла глаза. — Но боюсь, эту битву… мисс Олвейс выиграла… Надеюсь только… что не войну…
Я убрала компресс с её лба и отложила его в сторону. Краешком фартука (крошечным уголком, который ещё оставался относительно чистым) промокнула ей лицо и шею. Веснушчатая кожа мисс Фрост была мертвенно-бледной, под глазами, словно синяки, проступили тёмные круги.
— Расскажи мне… про Анастасию и её ребёнка. — Каждое слово давалось ей с великим трудом. — Куда они отправились?
Я хотела солгать, но сразу отбросила эту мысль: не время для лжи. Бывают обстоятельства, когда надо говорить лишь чистую правду. Поэтому я поведала мисс Фрост всё о том, как Анастасия стала жертвой ужасного коварства. Как у матери отняли её дитя. Как женщина в сумасшедшем доме оказалась не кем иным, как Анастасией Рэдклифф.
Мисс Фрост слушала, то распахивая, то снова прикрывая глаза. Морщины то прорезали её лоб, то разглаживались. Когда я ненадолго умолкла, чтобы промокнуть ей пот, она сказала:
— Я знала, они скрывают нечто ужасное. — Мисс Фрост слабо покачала головой. — Но и подумать не могла, что они пошли на такое… злодейство.
— Мать Эстель не знала сострадания, — мягко сказала я. — И передала эту ненависть дочери по наследству. При мысли о том, что Анастасия гниёт заживо в этой ужасной темнице, пока они…
— Ребёнок… — перебила мисс Фрост. — Что стало с ребёнком?
— Они дали служанке двести фунтов, чтобы она увезла его. По-видимому, она направилась с младенцем в Уэльс. Но Эстель утверждает, что они уехали оттуда много лет назад, не оставив нового адреса. — Я быстро подошла к окну и раздвинула шторы. — Когда вы поправитесь, надо будет вернуться в Лондон и вызволить Анастасию из Лэшвуда. У меня уже есть блестящий план, как это сделать.
— Что тебе известно о служанке? — спросила мисс Фрост.
Я пожала плечами:
— Её фамилия была Мак-как-то-там, но Дамблби звали её Макклауд — из-за огромной родинки под глазом, похожей на облако.
Мисс Фрост вдруг громко вскрикнула и, хотя это казалось невозможным, побледнела пуще прежнего. Я даже испугалась, не угодил ли в неё ещё один отравленный дротик.
— Неужели… — прошептала она.
— Что такое?
— Мисс Покет, вы уверены? — Она требовательно посмотрела на меня своими тусклыми от боли глазами.
— В чём, дорогая?
— В том, что вы сказали про служанку, которая увезла ребёнка Анастасии… И про её родинку…
— Да, вполне уверена. А что, вы её знаете?
— Мне осталось недолго, мисс Покет, но я должна… — Её веки опустились. Она с трудом сглотнула. — Я должна вам кое-что сказать…
— Это что, предсмертное признание? — Я скрестила руки на груди. — Если так, то я не желаю ничего слушать. Вы не умрёте. Я вам просто не позволю.
— Слушай меня… Выслушай то, что я должна сказать…
Среди капелек пота, выступивших на её лице, проложили дорожки слёзы. Я никогда ещё не видела, чтобы мисс Фрост проронила хоть слезинку. Я думала, она вообще не умеет плакать! Мисс Фрост порывисто прикрыла лицо рукой, словно стыдясь.
Я отняла её руку от лица и крепко сжала. Другой рукой погладила её по щеке.
— Плачьте, если хочется, дорогая, — мягко сказала я. — Какой от слёз вред, правда? Но не переживайте из-за того, что натворили. Я совершенно уверена, что вам доводилось делать ужасные вещи — все, кто выдаёт себя за гувернанток, по натуре очень коварны. Но хотя вы столько раз лгали мне и обращались со мной непростительно строго, я верю, что сердце у вас доброе. Вы хорошая, мисс Фрост.
Хранитель Камня слушала меня нахмурившись. Потом глаза её широко распахнулись. С губ сорвался изумлённый возглас.
— Что с вами, мисс Фрост?
Её бледная кожа вдруг обрела нормальный цвет, на щёки вернулся румянец, словно мисс Фрост чего-то страшно устыдилась. Губы стали ярко-красными. Но главное — глаза: взгляд мисс Фрост снова сделался ясным, внимательным и цепким. Рука, которую я сжимала, только что вялая и бессильная, напряглась.
— Мисс Фрост? — снова окликнула я.
Она приподняла голову и оглядела спальню. Потом пристально посмотрела на меня, и во взгляде её читалось нечто вроде удивления.
— Мне уже лучше, — сказала мисс Фрост. — На самом деле я просто отлично себя чувствую.
Она с усилием села, осторожно спустила ноги с кровати. Убрала за уши растрёпанные волосы. Потом легонько толкнула меня плечом:
— Кажется, мне следовало бы принести извинения мисс Олвейс.
Я несколько растерялась при виде того, как внезапно выздоровела мисс Фрост. Но миг спустя всё поняла:
— Когда я взяла вас за руку, то вылечила, совсем как прежде вылечила мисс Олвейс в Баттерфилд-парке, да?
— Судя по всему, это так, — твёрдо сказала мисс Фрост. Она встала, покачнулась и оперлась на стену. Но быстро преодолела головокружение. — Надо собираться в дорогу: мисс Олвейс, возможно, уже скоро будет здесь, а путь нам предстоит долгий.
Я решила, что сейчас самое время поделиться с мисс Фрост историей о том, как мисс Олвейс умудрилась замаскироваться под библиотекаря. Мисс Фрост не выказала особого восхищения способностями мисс Олвейс. Напротив, она дала понять, что только деревенская дурочка могла бы не распознать истинную личность мисс Бойни. Какое нахальство!
Тут появился Яго с миской свежей воды. Бедняга совершенно опешил, увидев, что мисс Фрост уже вернулась к жизни.
— Ну и ну, — пробормотал он.
Мисс Фрост умудрилась убедительно объяснить своё выздоровление обычными обстоятельствами. И велела ему собирать вещи. Хотя никто не упомянул об этом напрямую, было ясно, что Яго едет с нами.
— Вот, — сказала мисс Фрост, достав из шкафа скучное во всех отношениях платье кирпичного цвета. — В дорогу вполне подойдет. А в конце пути я припасла для вас ещё несколько платьев.
— Как вы думаете, мы будем в Лондоне уже завтра? — спросила я, выставив Яго из комнаты, чтобы переодеться.
— Мы едем не в Лондон, — заявила мисс Фрост, собирая перед зеркалом свои рыжие волосы в узел.
Я застегнула пуговицы на платье и нахмурилась:
— Но как же Анастасия? Её надо вызволить из Лэшвуда как можно скорее! Мы должны что-то предпринять!
— Мы ничего предпринимать не будем. — Мисс Фрост повернулась ко мне и посмотрела прямо в глаза. — Прежде чем встречаться с Анастасией, я разыщу её ребёнка. А сейчас по вашему следу идёт мисс Олвейс, и вдобавок леди Элизабет и Эстель Дамблби жаждут вашей крови, поэтому находиться в Лондоне для вас больше не безопасно.
Только я хотела сказать всё, что думаю по поводу её планов, как в комнату влетел Яго. По пятам за ним шла миссис Спрэгг.
— Там внизу какая-то женщина спрашивает, не видел ли кто здесь девочку, очень похожую вот на эту. — Она показала на меня. — Я сказала ей, что пойду спрошу мистера Спрэгга: он, мол, наших постояльцев лучше знает.
— Как она меня нашла? — Боюсь, я самым позорным образом растерялась и бросилась к мисс Фрост за защитой.
— Как выглядит эта женщина? — спросила мисс Фрост.
— Низенькая и толстая, — отозвалась миссис Спрэгг.
— Тогда это точно не мисс Олвейс, — спокойно констатировала я, ничем не выдав своего чудовищного облегчения.
— Мисс Олвейс наверняка разослала по всем предместьям и сёлам своих шпионов, — возразила мисс Фрост. — Миссис Спрэгг, скажите этой женщине, что девочка была здесь, но едва пришла, как получила какую-то записку и поспешила уйти, спросив дорогу до таверны «Честер». И вот, возьмите за труды и беспокойство.
Миссис Спрэгг взяла деньги и торопливо пошла вниз.
Мисс Фрост повернулась к Яго:
— Подгони карету к заднему крыльцу. Мы уезжаем сию минуту.
День ещё только занимался, первые мазки оранжевого и пурпурного света расплывались от горизонта по тёмному небу, а наш экипаж уже во весь дух мчался прочь от постоялого двора «Бродяга». Мисс Фрост строго-настрого велела задёрнуть занавески, поэтому внутри было ужасно скучно. На нашу долю выпало немало тряски. И очень много молчания.
Яго задремал, но я, невзирая на усталость, заснуть не могла — слишком много мыслей теснилось в моей голове. Поэтому я решила не терять времени и попытаться разобраться в том, что узнала.
— Почему вы так разволновались, когда я сказала, что ребёнка Анастасии увезла служанка? — спросила я мисс Фрост.
— Мы с Анастасией были подругами, — отвечала она. — Я долго и тщетно пыталась отыскать её и ребёнка. Естественно, мне было интересно узнать, что с ними произошло.
Мисс Фрост избегала смотреть на меня.
— А почему Анастасия уже столько лет живёт в нашем мире? Вы же говорили, что люди из Проспы не могут подолгу тут оставаться.
— Думаю, дело в том, что она выносила ребёнка от человека из вашего мира. Возможно, это изменило её, позволив жить здесь сколько угодно. Но это всего лишь мои догадки.
— Но вы так переполошились, когда услышали про служанкину родинку. Мне показалось, вы…
— Расскажите мне о том, как побывали во Дворце Проспы, мисс Покет, — перебила она. — Я очень хорошо знаю это место, и мне просто не верится, что вас не схватили.
— О, они пытались, но, к счастью, я непревзойдённый лазутчик — недаром у меня все задатки прирождённой лисы в курятнике. — Я вскинула голову, испытывая законную гордость. — Хотя, должна признать, мне пришлось нелегко, потому что оказалось, что моя особа очень хорошо известна в вашем мире.
— Какое богатое у вас воображение, — самым пренебрежительным тоном отозвалась мисс Фрост.
— Я говорю правду! — парировала я. — Едва стражи увидели меня, как закричали «Это она!» и попытались отвести меня к какой-то Бестолочи Правосудия.
— Светоч, — поправила меня мисс Фрост. — Светоч Справедливости.
— Никогда о нём не слышала.
— Это не он, а она. Светоч Справедливости властвует во Дворце Проспы и далеко за его пределами. — Мисс Фрост снова посмотрела на меня с неподдельным интересом. — Они сказали что-нибудь ещё, мисс Покет?
— Да, кое-что. Тот стражник — совершеннейший грубиян, до ужаса невоспитанный — сказал что-то вроде «Она не спит».
— Правда? — еле слышно спросила мисс Фрост.
Я и сама задумывалась об этом раньше, но только теперь, после всего, что случилось, впервые поняла, как в самом деле странно: я ведь никогда прежде не бывала в этом мире — так почему его обитатели узнали меня? Может быть, они просто обознались? Или тут скрыто нечто большее?
— Вот спасу Ребекку — и во всём разберусь, — заявила я.
— Ни того ни другого вы не сделаете, — отрезала мисс Фрост. — Ребекка уже слишком далеко, чтобы вы могли найти её, а что до второго вашего намерения, то этот вопрос не имеет значения, поэтому лучше просто забудьте о нём. Вам предстоит немало преодолеть в этом мире, ни к чему усложнять себе жизнь делами Проспы. Я ясно выразилась, мисс Покет?
Выказывая величайшее неповиновение, я скрестила руки на груди (и ноги под сиденьем):
— Вы сбрендили, сударыня? В вашем мире есть какая-то тайна, связанная со мной, и я не успокоюсь, пока не выясню всё. Что же касается Ребекки, то я могу найти её и непременно найду и спасу. Кто-нибудь другой, может, и отступился бы, но я стану думать о ней столько, сколько понадобится, сосредоточу все свои силы, и ноги сами принесут меня в нужное место. Вот вернусь в Лондон — и сразу же возьмусь за дело. И вы не сможете мне помешать.
— О, ещё как смогу, — невозмутимо сказала мисс Фрост. — На самом деле вы вскоре забудете о своих глупых намерениях.
— Ни за что!
Мисс Фрост протянула свою бледную, усыпанную веснушками руку и взяла меня за подбородок. Она редко позволяла себе со мной такие нежности, поэтому я, естественно, тут же преисполнилась подозрений.
— С чего это я должна обо всём забыть? — резко сказала я. — Назовите хоть одну причину, почему я не могу немедленно отправиться в Проспу и разгадать эту зловещую головоломку.
— Причина в том, мисс Покет, что, боюсь, это будет стоить вам жизни.
И тут мисс Фрост вытянула губы трубочкой и легонько подула, словно гасила свечу. Серебристая пыль облачком взметнулась с её ладони и полетела мне в лицо, окутав искрящимся туманом.
А потом — темнота.
