Тук… тук… тук. Ритмичное биение слабым эхом раздавалось в похожем на пещеру зале аудиенции во дворце Джаббы. Грузная фигура, сидя дремавшая скрестив ноги на пустом постаменте, вздрогнула, выпрямилась и опасливо посмотрела на арку прохода, ведущего к лестнице главного входа. Стук раздался снова.

Откуда там взялся кто-то, кто мог так колотить по дверям? Йарна д'ал'Гарган хотела бы это знать. Тяжело поднявшись, многогрудая танцовщица отважилась осторожно приблизиться к проему и встала, всматриваясь в главный вход. Питомец Джаббы, нечто между амфибией и млекопитающим по имени Бубо, привязанный наверху ступенек, посмотрел на нее и жалобно заквакал, прося объедков. Йарна его проигнорировала. Напрягая слух, танцовщица уловила слабый крик.

Тук… тук… тук.

Аскайианка оглянулась и нервно сглотнула. Она не хотела подниматься туда одна. Смерть следовала по коридорам и залам дворца Джаббы; было найдено еще одно тело, на этот раз несчастного помощника повара по имени Флегмин. Чуть раньше Йарна сама подверглась нападению и с трудом убежала невредимой.

— Ж'Квилле? — негромко позвала она в темноту.

Была его очередь стоять на страже.

Нет ответа.

Где же этот глупый випхид? Скрестив руки на колыхающихся холмах верхней груди, Йарна передернулась. За стенами дворца уже был закат, и никто не мог оказаться снаружи в этот час.

Правда, мастер Джабба уехал на барже наблюдать за казнью несчастного Хэна Соло и его друзей. Хатг задерживался уже на несколько часов, и от них не было вестей с тех пор, как баржа отбыла… но это не могла быть свита мастера Джаббы. Он не стал бы стучаться в центральные двери, а вошел бы во дворец через большие задние ворота. За год ее «службы» у Джаббы, Йарна слишком хорошо выучила эти обычаи.

Так кто же там?

И что ей делать? тук… тук… тук.

Удары усилились, и крик стал громче и отчаяннее. Все, кто мог дать ей указания, — мастер Фортуна, Тессек, Барада — — ушли. Даже начальника гаморреанцев, Ортугга, нигде не было видно.

Обведя языком неожиданно пересохшие губы, танцовщица повернулась и сложила руки рупором у рта.

— Охрана! — выкрикнула она на весь зал. — Охрана! Все оглохли, что ли? Ктото у главного входа Другие обитатели разношерстного «двора» криминального лорда, которые спали у дальних стен зала аудиенции, зашевелились, украдкой оглядываясь. .. но ни один из них не присоединился к аскайианке, стоявшей у лестницы. Во дворце Джаббы опасно было привлекать к себе внимание.

Йарна услышала шум бегущих ног и увидела гуманоида в броне, мчащегося из противоположных ворот. Охранник в потрепанной темной броне был ей знаком, хотя он всегда был скрытен, и она не знала его имени. Он был тем, кого безрассудно ударил вуки Чубакка, впечатав в стену одним взмахом длинной мохнатой руки.

— Что происходит? — механически звучащий голос исходил изнутри шлема, скрывавшего черты его лица, и Йарна поняла, что он говорит через дыхательный фильтр. — Где мастер Джабба?

— Еще не вернулся, — сказала Йарна, чувствуя, как ее сердца колотятся в животе. — Кто вы?

— Сержант Доаллин к вашим услугам, — сказал охранник, автоматически вытягиваясь по стойке «смирно».

Новый стук у входа заставил его посмотреть вверх по лестнице.

— Кто там у двери, госпожа Гарган?

— Не знаю, — ответила она, оценив уважительное обращение.

Прошло долгое время с тех пор, как кто-нибудь обращался к ней иначе чем «Уродина». Удары снова достигли их слуха, но теперь стали заметно тише. Йарна пожала плечами и указала на вход: — Часовой, который должен быть здесь… его нет. А я подумала, мне не следует открывать дверь в отсутствие охраны.

Голова в шлеме кивнула.

— Хорошая мысль, — охранник сделал ей знак следовать за ним и начал подниматься по ступеням.

Йарна держалась так близко к нему, что почти наступала на пятки его сапог.

Когда пара достигла высоких массивных дверей, Доаллин посмотрел на экран слежения, но было слишком темно, чтобы выяснить личность посетителя. Он поднял бластер, потом сделал жест: — Откройте и отойдите в сторону.

Двигаясь с быстротой, противоречащей ее тучности, Иарна набрала необходимую комбинацию, затем сдвинулась в сторону. Снаружи стоял куаррен Тессек, его одежда была растерзана и пахла дымом. Его сморщенные черты и щупальца были бледными и потрескавшимися, словно он подвергся действию сильного жара.

— Джабба… Мастер Джабба, баржа… — бездыханно пробормотал он. — Соло, вуки… и дже-дай! На нас могут напасть!

— Где Джабба? требовательно спросил Доаллин.

— Мертв! Она задушила его, эта аддераанская танцовщица, новенькая. Когда должна была произойти казнь, на барже вспыхнула ужасная битва. У них было спрятано оружие, и этот джедай, он обладает невероятными способностями! Я сражался с ними, но меня задело выстрелом, и я потерял управление свупом… Я чуть не свалился в яму сарлакка! Затем, — он выразительно взмахнул руками, — огромный взрыв! Баржа разлетелась на части по всему Дюнному морю!

— Джабба? Мертв? — даже механический тон Доаллина казался ошеломленным.

Куоррен кивнул. Он перевел взгляд с Иарны на Доаллина, потом, казалось, вспомнил о достоинстве. Подтянувшись, он расправил ссутуленные плечи.

— Теперь я здесь командую, — сказал он, и его голос стал глубже. — Ждите меня здесь, я скоро вернусь.

Доаллин изобразил некое подобие салюта, но больше ничего не ответил, и куаррен, все еще дрожа, повернулся и закинул ногу на свуп. Через несколько мгновений он скрылся.

Иарна стояла, застыв от шока, с трудом осмеливаясь поверить в то, что услышала. Она так долго ждала этого дня! А может быть, Тессек лгал? Вдруг это еще один изощренный план Джаббы, чтобы проверить верность своих подданных? И все же… она не верила, что куаррен желал ей зла. Вчера он застал ее за кражей нескольких полудрагоценных камней и не доложил об этом Джаббе. Она вспомнила расширившиеся испуганные глаза Тессека. Нет. Куаррен говорил правду.

Иарна услышала взволнованный гвалт внизу лестницы и поняла, что новости уже начали распространяться. Через несколько минут все будут знать. Аскайианка попыталась успокоиться. Она должна думать — думать! Что эти новости означают для нее? Что будет теперь?

Она не чувствовала себя обязанной подчиняться Тессеку — хоть он и оказал ей вчера услугу. Куаррен был настоящим трусом, и все это знали. Со смертью Джаббы Иарна не могла представить никого, кто мог бы обладать такой же силой воли, беспощадностью и умом, чтобы принять лидерскую мантию Джаббы. Через час дворец погрузится в хаос. А там, в Мос Айсли… Дыхание застыло в горле у Йарны, как кусок загустевшего сагбата. По законам Татуина нелегальное имущество Джаббы будет конфисковано и ликвидировано. Его рабы будут проданы тому, кто предложит наибольшую цену. Сама Йарна не была легальной рабыней, так как Джабба заключил с ней «контракт», пообещав, что однажды она сможет выкупить свою свободу. Это было одной из любимых уловок Жирнотелого. «Свободные» старались работать усерднее и выказывали большую преданность, чем рабы. И Иарна четко помнила формулировку контракта, который она подписала, приложив большой палец, — он гласил, что в случае смерти Джаббы она получает свободу — если, конечно, не приложила усилий к наступлению его смерти. Но она этого не делала. Так что теперь… она была свободна.

Возможность получить свободу заставила Йарну верно служить хатту, танцуя для него, отвечая за персонал хозяйственной части и выполняя роль матери для других танцовщиц. Еще три года, и она была бы свободна — если, конечно, не надоела бы Джаббе и он бы не приказал ее убить.

Воспоминание о Лейе и других танцовщицах заставило ее мысли вернуться к Оуле. Если бы только бедная девочка тви'лекка послушалась ее совета, она тоже дожила бы до этого дня — и тоже была бы свободна! Иарна не очень хорошо знала Оулу, но ей нравилась эта девочка… хоть она и оказалась достаточно глупа, чтобы проигнорировать совет Йарны, чтобы остаться в живых.

Прошло всего несколько дней с тех пор, как Оула была скормлена монстру, обитающему под тронным залом… теперь он тоже был мертв, сражен молодым воином, называющим себя джеда-ем. Йарна, глядя с лестницы, едва могла скрыть мстительное ликование. Аскайианская танцовщица ненавидела отвратительное чудовище с яростной страстью с тех пор, как оно поглотило ее супруга, Наутага. Вся их семья была захвачена в результате рабовладельческого набега, и их привезли на Татуин как часть груза для инспекции Джаббы. Работорговцы доставили свой товар прямо в тронный зал и пригласили Джаббу ознакомиться с их товаром.

Затем, в момент, который до сих пор преследовал Йарну во сне, Наутаг шагнул вперед и проклял Жирнотелого, бросая вызов Джаббе и утверждая, что он, его жена и их дети никогда не будут рабами… никогда! А потом… Джабба расхохотался, и от этого зловещего «хо-хо-хо» у Парны всегда застывали сердца. Джабба рассмеялся… и открыл люк, и Наутаг упал.

Ее муж храбро сражался, но продержался лишь несколько минут. Торжествующий рев ранкора, когда он разорвал ее мужа надвое, эхом раздавался в ушах Иарны…

Пронзительным крик, несомненно женский, резко вернул Йарну к действительности. Хаос начался.

Я должна выбраться отсюда, подумала она, вспомнив маленький запас украденных драгоценностей, который она собирала с момента, как оказалась здесь. Они ей понадобятся, когда она доберется до Мое Айсли и своих детей. Аукционисты префекта Тальмонта любят продавать, но они ожидают не меньше чем сотню за каждого… Мысленно она прикинула ценность своего маленького запаса. Хватит ли мне? Возможно. Хоть и с трудом.

Она не могла оставаться здесь, не сейчас. Она не продержится целый день, она знала это. Недавно она видела лик Смерти, бродившей по дворцу Джаббы, и она знала, что та не оставит ее в живых, чтобы рассказать, что она видела. Вчера ее спасла лишь удача. Если бы Ортугт не пришел ее искать…

А потом они нашли кухонного слугу. Йарна единственная поняла, что означали маленькие капли крови, засохшие в ноздрях жертвы. Она знала, как парень встретил свою смерть… и у нее не было желания разделить его судьбу. С того момента она старалась никогда не оставаться одна, даже брала с собой кого-то из прислуги, когда посещала купальню и уборную.

— Госпожа.., — сказал кто-то нерешительно, и Йарна, повернувшись, увидела Доаллина, все еще стоявшего рядом с ней.

Хоть его черты были скрыты, в нем безошибочно чувствовалось напряжение и настойчивость.

— Да? — аскайианка постаралась сдержать нетерпение, прорывавшееся в голосе. Никто не должен знать, что она намерена сбежать, иначе ее остановят.

— Мне хотелось бы знать, не могли бы вы мне помочь. Вы отвечаете за уборку. .. вы знаете, где Джабба хранит… хранил вещи. Вы когда-нибудь видели, где лежит вот это? — быстрым движением пальцев охранник отцепил капсулу сбоку своего дыхательного шлема и протянул ей, чтобы она могла ее рассмотреть.

Йарна видела коробку маленьких газовых капсул, похожих на эту, спрятанную за панелью в личных апартаментах Джаббы. Она с любопытством взглянула на Доаллина.

— Что это?

— Капсула для дыхательного аппарата. Я могу дышать татуинским воздухом небольшой отрезок времени, но если я не получу минимальное количество гидронатри, добавленного в мой воз-духоприемник, я умру, — охранник боязливо оглянулся через плечо. — Джабба выдавал мне дневную норму за один раз… это был его способ проверить мою верность. Но теперь, когда он мертв…

Йарна изучающее посмотрела на него, сложив руки на верхней груди. Есть ли у него деньги? Может ли она заставить его заплатить за информацию? Она хотела потребовать кредитки в обмен на место, но что-то внутри нее воспротивилось этой мысли. Именем Лунной Повелительницы Аскайи, Доаллин умрет — а он не был из тех, кто мучил и унижал ее, он был просто еще одним существом, попавшим в неволю к Джаббе.

Кроме того, ей нужна была помощь, чтобы добраться до тайника. Еще один пронзительный крик эхом разнесся по дворцу, за ним последовало хрюканье и визгливый смех гаморреанца. С каждой секундой звуки пьяных пирушек и разгула становились все громче. Несмотря на то что в коридорах дворца Джаббы встречались вещи похуже, чем просто пьяные гаморреанцы, они тоже были малоприятны…

Йарна отрывисто кивнула Доаллину: — Я знаю, где он хранил их.

Так странно было говорить о Джаббе в прошедшем времени. Аскайианка обнарркила, что ей трудно представить, что хатт мертв. Джабба был подлым, отвратительным, извращенным и жадным — но он был без сомнения полон жизни.

— Пойдем со мной, будешь охранять меня, пока я заберу некоторые ветци, а потом я покажу тебе, где они. Идет?

Доаллин кивнул.

Аскайианка двинулась к своей цели, быстро передвигаясь по дворцу в сопровождении Доал-лина. Проходя через каждый затемненный дверной проем, она напрягалась, думая, не ждет ли он внутри. Но их путь проходил беспрепятственно.

Когда они достигли комнаты прислуги, Иарна направилась прямиком к шкафу, где хранились ультразвуковые метлы и предметы для уборки.

— Держи оружие наготове, — велела она своему сопровождающему, потом опустилась на колени и открыла панель в одном из автоматических полотеров. — Я не хочу сюрпризов.

Протянув руку рядом с энергетической ячейкой, она вынула маленький мешочек, который спрятала внутри чистящего прибора. Доаллин склонил голову в шлеме, и Йарне почудилось удивление в его механическом тоне.

— Что у вас там, госпожа?

Иарна покачала мешочек на ладони, оценивая его вес. Ее губы изогнулись в первой искренней улыбке за весь год.

— Свобода моих детей, — медленно произнесла она.

— Ваших детей?

— Они не здесь, — сказала Иарна. — Джабба приказал держать их в его городском доме в Мос Айсли. У меня осталось три ребенка… работорговцы убили четвертого во время захвата. Мне нужно добраться до Мос Айсли до того, как власти распродадут имущество Джаббы. Они продадут моих малышей, я должна попасть туда вовремя и купить их!

Почему-то она знала, что он пристально смотрит на нее из-за шлема.

— Мос Айсли? Вы собираетесь в Мос Айсли?

— Я должна, — сказала Иарна, и голос ее наполнился решимостью. — И быстро.

— Через Дюнное море? Вы, должно быть, с ума сошли.

Иарна поднялась на ноги, ее грудь тяжело вздымалась в кожаном наряде.

— Возможно, — признала она. — Но я скорее умру там, — она махнула рукой в сторону Мос Айсли, — чем останусь здесь взаперти, ожидая того, чтобы стать следующей жертвой убийцы.

— Неизвестный убийца… — произнес Доал-лин. — Да. Я тоже не горю желанием стать следующей жертвой.

— Если я останусь, — сказала Иарна и начала запихивать мешочек в пространство между нижней парой грудей, надежно привязывая его, чтобы не выпал, — я буду следующей жертвой, я знаю это, — она подняла на него глаза и содрогнулась. — Я… Я видела его лицо. Он не оставит меня в живых.

— Вы видели его? — голос Доаллина задрожал от нетерпения.

Он схватил ее за руку, притягивая к себе, и реф-лекторно оглянулся через плечо. Никого не было.

— Кто он? — прошептал он. Голос Йарны задрожал.

— Я не знаю его имени, — хрипло пробормотала она. — Это высокий стройный гуманоид, такой, в щегольском наряде… с мешками по обе стороны лица. — Она провела пальцами вниз по собственным щекам в качестве иллюстрации.

— Тот, кого вы описали, — это Джеррико, — сказал Доаллин. — — Данник Джеррико. Он работал на Джаббу. Вы уверены? Откуда вы знаете?

— Потому что он пытался убить меня вчера, — голос Йарны был безжизненным, но все ее тучное тело содрогалось. — У него… такие штуки, которые выходят из лица. Возле носа… и они убивают тебя.

— Штуки? — глухо повторил Доаллин. — Какие штуки?

— Как… щупальца. Они разматываются. Он… — ее чуть не стошнило от воспоминаний. — Он просовывает их в нос… он сделал это со слугой.

— Как вам удалось уйти?

— Когда его щупальца только прикоснулись ко мне, вошел один из гаморреанцев. Он… это существо… отпустило меня.

— Но Джеррико далеко до вас, — пальцы Доаллина сжались на ее плече, проверяя плотный мускул под кожей. — Вы в два раза больше его.

— Когда он кладет на тебя руки и смотрит тебе в глаза… ты не можешь двигаться, — прошептала Иарна, чувствуя, как желудок поднимается к горлу. — Когда ты видишь, как: разворачиваются эти щупальца, ты знаешь, что происходит, потому что он хочет, чтобы ты знал. Но ты не можешь шевельнуться. Это… ужасно, — она задохнулась, прижав руку ко рту и пытаясь справиться с собой.

Несколько секунд спустя она снова посмотрела на него.

— Если ты поклянешься чем угодно, во что ты веришь, что проводишь меня до транспортного отсека после этого, я сейчас отведу тебя туда, где находятся газовые капсулы, — пообещала Иарна.

Как она могла доверять тому, чьего лица не могла видеть? Но у нее было мало выбора…

Доаллин прикоснулся к своей груди тремя пальцами, сложенными в виде знака, похожего на ритуальный жест (возможно, так и было): — Я клянусь Небесными Серафимами, что отведу тебя в транспортный отсек.

Иарна кивнула.

— Тогда идем.

Оба вышли в коридор и целеустремленно направились к другой стороне здания с И арной во главе. Она шла быстро, уверенно, ее лишь беспокоили раздающиеся время от времени крики и грохот из других частей дворца. Еще несколько минут, и меня здесь не будет, говорила она себе, ее шаги становились все быстрее и быстрее. Она почти бежала. Еще несколько минут…

Удача подвела ее, когда она обогнула следующий угол, а Доаллин отстал на дюжину шагов.

Двое прежних охранников Джаббы поджидали добычу. Танцовщица узнала их — человека звали Торник, а гаморреанца — Варлуг. Оба были в стельку пьяны. Она попыталась поспешно отступить, но они поприветствовали ее пьяным восторженным хрюканьем и схватили ее.

— Уродина! — проревел Торник. — Любовь моей жизни! Иди сюда и выпей со мной!

Йарна попыталась вырваться, но он крепко держал ее руку.

— Потанцуй для меня, а потом мы развлечемся!

Аскайианка оглянулась назад, но Доаллина не было видно. Неужели он сбежал и бросил ее? А как же его дыхательные капсулы?

— Нет! — провизжал гаморреанец, пытаясь оттащить ее от своего товарища. — Я ее первый увидел! Я первым получу Уродину!

— Прекратите! — приказала Йарна, стараясь сохранять спокойствие, несмотря на бешеный стук обоих сердец, — Отпустите меня. Я… Я выполняю задание для мастера Фортуны.

— Ха! Он тебя не получит! — заявил Торник. — Варлуг прав! Мы первые тебя увидели! Ему придется занять очередь!

Гаморреанец потянулся к застежке на ее верхней груди.

— Моя! Я перв… — он замолк от внезапной вспышки и шипения, недоверчиво глядя на выжженную дыру, неожиданно расцветшую на его боку.

Выпустив Йарну, он отшатнулся, задыхаясь, затем, взвыв от боли, ударился о стену и съехал вниз.

— Отпустите ее, — сказал Доаллин, выходя из-за угла с все еще нацеленным бластером.

— Но мы увидели ее первыми, — запротестовал охранник, сузив глаза. — Ты можешь получить ее, когда мы с ней разберемся.

— Я сказал, отпустите ее, — голос Доаллина все еще был спокоен, но дуло ровно поднялось вверх, пока не оказалось нацеленным человеку в лицо. — Или я заставлю вас это сделать. Выбирайте.

Выругавшись, Торник отпустил руку Йарны и, спотыкаясь, отступил назад. Варлуг безумно вопил о помощи, и человек схватил его за руку, поднял раненого на ноги, и они оба пошатываясь удалились.

Йарна прислонилась к стене, колени грозили подогнуться.

— О сержант, они… спасибо вам, спасибо… они хотели,..

— Не время для этого, — быстро сказал Доаллин. — Дыхательные капсулы. Вы обещали.

— Да… — пробормотала Йарна, собирая спутавшиеся мысли. — Сюда…

Через несколько минут они оказались в личных покоях Джаббы. Здесь уже побывали мародеры — везде царил беспорядок, а еще кто-то кинул хорошую горсть высохшего ранкорьего помета на середину спального ложа.

На стене огромными корявыми буквами было написано послание: «Застынь, Джабба, на Девятом Круге Проклятия». Слова были уже наполовину скрыты другими, менее изобретательными напутствиями и непристойностями. Йарна быстро подошла к затейливо вырезанной панели и нажала на хвост причудливого зверя. Маленькая дверца распахнулась.

— Как вы узнали об этой панели? — требовательно спросил Доаллин, начав запихивать капсулы в мешок, но перед этим положив несколько штук в карман.

Йарна вынула несколько кредитных дисков, лежавших на самой нижней полке.

— Я была любимой танцовщицей Джаббы, — сказала Йарна. — Он посылал за мной иногда, когда не мог заснуть, и я танцевала для него Танец Песчаной Волны. Он говорил, это помогает ему расслабиться после трудного дня. Однажды Джабба заснул, а я дремала вон там, — она указала на спальное ложе, — когда вошел Биб Фортуна. Он не знал, что я не сплю, и открыл панель.

— Я удивлен, что Джабба доверил ему секрет этого тайника, — сказал Доаллин, когда они осторожно покинули покои.

Охранник шел первым, предусмотрительно держа наготове бластер.

Йарна невесело улыбнулась: — Джабба никому не доверял. Он…

Она тревожно осеклась, когда они завернули за угол и она узнала знакомый силуэт в темном коридоре. Длинный, стройный, скрытый тенью… Данник Джеррико! Танцовщица ахнула и метнулась назад, а Доаллин с хладнокровием, достойным похвалы, поднял оружие.

— Не двигайся, Джеррико!

Вампир повернул голову, и стали видны черты его лица. Йарна застонала от ужаса. Ни один демон, извергнутый из Глубочайшей Бездны Ас-кайа, не выглядел более зловещим. Ярость исказила черты Джеррико, и мешки по обеим сторонам его лица зашевелились, словно жили собственной жизнью. Его рот раскрылся в беззвучном вопле злобы. Аскайианка прижала обе ладони ко рту, чтобы сдержать визг. Палец Доаллина, должно быть, непроизвольно дернулся на спусковом крючке оружия, так как из дула внезапно вырвалась белая вспышка.

Темная фигура растворилась в дверном проеме.

Йарна вынуждена была восхититься смелостью Доаллина, хотя и сомневалась в его здравомыслии. Он последовал за пришельцем, и танцовщица вопреки своему здравому смыслу пошла за ним.

Но когда они достигли входа в зал и Доаллин включил освещение, комната была пуста и безжизненна. Ни других дверей, ни окон… но, тем не менее, она была пуста.

— Не мог же он просто испариться, — пробормотал охранник потрясенно. — Здесь есть тайный ход или скрытая дверь?

Йарна покачала головой: — Нет, насколько я знаю. Но во дворце много секретов. Знаете, под ним есть ходы. Часть этого места по-прежнему является Б'омаррским монастырем.

Дыхание Доаллина прерывисто свистело, потом он закрыл дверь и запер ее. Йарна услышала, как он тихо выругался. По всей видимости, на родном языке.

— Он видел меня, — наконец сказал он, снова переходя на общегалактический. — Теперь он будет искать и меня тоже. Я иду с вами.

— Но… — Йарна помедлила.

Она не могла кого-то оставить лицом к лицу со смертью, которая так близко угрожала ей.

— Хорошо, — сказала она.

Следующим пунктом назначения была кухня.

— Порселлус — мой друг… он хранил здесь вещи для меня, — сказала Иарна, заходя в кладовую. — Надеюсь, ему удалось благополучно выбраться отсюда…

В дальних углах кладовой аскайианка прятала несколько одеял, фляги с водой и пару старых толстых курток, украденных ею из бараков охранников несколько месяцев назад. Над ними на крюке висел белый узел, который мог оказаться большим фартуком — но это было не так. Йарна расправила тонкий, слабо светящийся материал, и он оказался длинным просторным плащом с капюшоном, похожим на монашеский.

— Мой пустынный плащ, — сказала она, заметив взгляд Доаллина. — Мы должны найти что-нибудь для вас.

Он кивнул, держа мешок, в который она быстро сложила упаковки с консервированной едой.

— А теперь вода, — сказала она, когда он завязал мешок и перекинул его через плечо.

Подойдя к раковине, она показала Доаллину на фляги.

— Наполните их, пожалуйста.

Он повиновался, а она в это время наполнила большой сосуд с водой и выпила его без остановки, потом наполнила и опустошила второй.

Сдернув искусно сделанный танцевальный головной убор, она запустила пальцы в длинные, густые волосы со вздохом удовольствия. Она никогда не осознавала, какой тяжелой была эта вещь, пока не поняла, что ей не придется снова ее надеть. Плеснув воды в лицо, она смыла большую часть больших бородавчатых пятен, которые Джабба считал привлекательными.

— Я не знал, что это грим, — прокомментировал Доаллин ее действия.

— Они нравились Джаббе. Он говорил мне, они напоминают ему о матери.

Доаллин медленно качнул шлемом.

— У Джаббы была мать? Иарна улыбнулась ему: — У меня была такая же реакция.

Снова наполнив сосуд водой, танцовщица медленно вылила прохладную жидкость на голову и тело, позволив влаге струиться по коже.

Когда она закончила, то обнаружила, что Доаллин внимательно за ней наблюдает. Его механический тон звучал удивленно.

— Вы… увеличились, — сказал он, изучая ее с головы до пят. — Ваша кожа… такая тугая.

— Аскай — пустынный мир, — Йарна фактически ответила на его невысказанный вопрос. — Тело моего народа поглощает и запасает воду достаточно эффективно.

Он кивнул.

— Вы можете жить в непустынном мире?

— Конечно, — ответила она. — Когда нам не нужно запасать воду, мы этого не делаем.

— Как вы выглядите в непустынном мире? — в его голосе звучало неподдельное любопытство.

— Тоньше, — кратко ответила Йарна, расправляя складки пустынного плаща.

Она натянула его через голову, потом подхватила одеяла, старые куртки и одну из фляжек с водой. Доаллин взял еду и остальную воду.

Когда они добрались до транспортного отсека, то увидели, что количество подходящих флае-ров и скиффов печально уменьшилось. Осталось только одно транспортное средство, и оно было в ремонтном отделении. Механиков, которые должны были поддерживать технику в должном порядке, нигде не было видно.

Еще один дрожащий вопль послышался издалека, только чтобы быть грубо оборванным на середине высокой ноты. Йарна и Доаллин посмотрели друг на друга.

— Ты можешь управлять этой штукой «— спросила она.

Он кивнул.

Через несколько мгновений они загрузили машину. Доаллин обнаружил в ящике кусок солнцезащитного материала, и они смогли сообразить для него накидку. Оставшийся материал они уложили в багажное отделение.

По сигналу Доаллина Йарна грузно залезла на пассажирское сиденье. Оно было тесным, но ей удалось это сделать. Охранник открыл внешнюю дверь в транспортный отсек, после этого, почувствовав холодный ночной воздух, оба поспешно надели куртки.

— Пошли, — нетерпеливо сказала аскайиан-ская танцовщица, видя, что ее спутник все еще стоит возле машины.

— Мне следовало вернуться в бараки, — сказал Доаллин, поворачиваясь ко входу во дворец.

— Почему?

— Все оружие, что у меня есть, это мой бластер и без дополнительных зарядов к нему, — сказал он. — Там снаружи дикие банты и краит-дра~ коны. Это долгий путь через Юндландскую пустошь в Мое Айсли…

— Как далеко?

— Двадцать пять сотен щелчков… как летит мышь-ракушечница.

— Что?

— Летающая рептилия из моего мира. Иарна почувствовала огонек любопытства.

— Что это за планета?

— Геран, система Мнеон, Иарна оглянулась через плечо на вход в опустевший дворец.

— Вы действительно хотите туда вернуться? Доаллин покачал головой.

— Нет. Я хочу выбраться отсюда. Я чувствую… — он нервно осмотрелся, вглядываясь в тени за спиной. — Я чувствую, будто за мной следят.

— И я тоже, — сказала Иарна. — Тогда просто пошли.

Доаллин кивнул, затем взобрался на место пилота.

— Я только надеюсь, что они починили эту штуковину, до того как покинули транспортный отсек, — сказал он, манипулируя переключателями. — Он не из быстрых моделей и не рассчитан на большие расстояния.

Флаер двинулся вперед, и темнота окружила их. Через несколько секунд они оставили позади дворец Джаббы. Транспорт — набрал скорость, и они понеслись над землей быстрее любой птицы.

Йарну хлестали удары холодного ветра, но она была так воодушевлена, что почти не чувствовала этого. Наконец-то она свободна! После ужасного года унижения и прислуживания она была свободна и мчалась вперед! Скоро… скоро она увидит своих малышей… крепко обнимет их маленькие тельца, вдохнет их теплый детский запах. Возможно, они уже начинают ходить… Ее глаза наполнились влагой, но она решительно отогнала слезы. Она должна беречь жидкость своего тела… она понадобится ей в пути.

Запрокинув голову, она увидела звезды, мчащиеся столь стремительно, что это походило на прыжок в гиперпространство. Такими темпами даже на флаере они доберутся до Мое Айсли через пару дней, даже учитывая, что им придется найти укрытие на время самого сильного дневного зноя.

Йарна поплотнее запахнула куртку и стала думать о своих детях, вспоминая день, когда они родились, и гордость Наутага за такое красивое потомство. Малышам едва исполнился всего один сезон, когда пришли работорговцы… поэтому им еще не дали имен. На Аскайе детей не называют до первого дня рождения.

Йарна мысленно подсчитала время с момента их пленения, сравнивая аскайианский год с годом на Татуине. Ее дети запаздывали с получением имен… Но она исправит этот недочет, как только они воссоединятся. Ветер развевал короткие волосы Иарны, она впервые задумалась, как назвать своих детей.

Мальчика, конечно же, Наутаг… танцовщица с острой болью вспомнила своего второго малыша, которого выхватил из ее рук один из работорговцев и неосторожно уронил. При падении его череп разбился. Йарна заставила себя смотреть вперед. Как ей назвать двух дочерей?

Внезапно ее осенило: Лейя и Люка… она не очень хорошо успела узнать алдераанскую девушку, но если та и вправду убила Джаббу, то Йарна перед ней в неоплатном долгу. А молодого джедая, который убил ранкора, звали Люк Скай-уокер. Благодаря им обоим, девушке-танцовши-це и юному джедаю, Наутаг был отомщен. Будет хорошо, если его дети будут названы в их честь.

Она повернула голову и посмотрела на Доал-лина, ведущего машину. Охранник был для нее загадкой… как он выглядел под маской? Был ли он похож на человека? Его руки в черных перчатках имели то же число пальцев, что и у нее…

— Как флаер, хорошо идет? — спросила она, повысив голос, чтобы перекричать ветер.

Его механически усиленный голос донесся до нее без труда.

— Баланс рулевого управления плохо отрегулирован. Его перетягивает вправо. Мне приходится удерживать его вручную.

— Значит, его не починили?

— Сомневаюсь.

— Он довезет нас до Мос Айсли?

— Да, если дела не пойдут хуже.

Йарна беззвучно воззвала к Лунной Повелительнице, пока они продолжали ехать.

Они путешествовали несколько часов, когда перескочили через гребень высокой дюны, и Йарна, прищурившись, увидела слабое сияние на востоке. Пока она смотрела, оно становилось ярче, очерчивая далекие холмы. Пустыня под ними еще лежала в тени, но это, без сомнения, были те самые холмы.

Йарна потрогала Доаллина за руку, чтобы привлечь его внимание, и указала: — Пустошь Юндланд? Он кивнул.

— Их окраина. Сейчас мы всего в трехстах километрах от Каменной Иглы.

Через несколько минут двойные солнца Тату-ина возникли в поле зрения, и холмистые песчаные дюны пустыни вокруг них озарились розовым и золотым светом. Йарна никогда раньше не видела Дюнное море — когда ее привезли во дворец Джаббы, она была внутри челнока, и в нем не было иллюминаторов.

Лучи солнца скользнули по ней, и прохлада ночи быстро исчезла. Она слишком плотно была втиснута в кресло, чтобы снять куртку, поэтому просто ждала, потея и размышляя, намерен ли Доаллин добраться до Юндландской пустоши до того, как сделает остановку.

Но еше через час, когда солнца палили все жарче и жарче, пилот прервал стремительную гонку. Маленький транспорт замедлился, затем пролетел некоторое расстояние над полосой белого песка.

— Думаю, нам надо найти укрытие, — произнес охранник, расстегивая и сбрасывая куртку. — Путешествовать посреди дня опасно.

— Я согласна, — сказала Йарна. — Особенно для вас, ведь вы не привыкли к жаре. А если вы получите солнечный удар, то что будет с нами? Я не умею водить флаер. Он кивнул.

— Тогда помогите мне соорудить укрытие.

Доаллин и Йарна использовали остатки солнцезащитного материала, чтобы сделать навес, задействовав машину в качестве опоры. Они забрались в образовавшуюся тень и устроились там полулежа; оба они были слишком высокими, чтобы сесть прямо. Йарна протянула Доаллину фляжку с водой. Он галантно вернул ее.

— Вы первая, госпожа. Аскайианка покачала головой.

— Нет. Я пила перед тем, как мы ушли. Мне нужно намного меньше воды, чтобы выжить, чем вам. Пейте вволю, сержант… не ограничивайте себя, а то заболеете.

Он помедлиЛч потом кивнул. Медленно, осторожно он отцепил защелки на шлеме и дыхательной маске и снял их. Йарна не хотела в открытую разглядывать его, но обнаружила, что ей крайне любопытно узнать своего напарника. Занявшись открыванием пакетов с едой, она искоса бросила взгляд на его профиль.

На первый взгляд он казался таким же человеком, как тот же кореллианин, но его кожа имела легкий синеватый оттенок под короткой стрижкой взлохмаченных абсолютно черных волос. Под машиной было слишком темно, чтобы точно разглядеть цвет его глаз, но Йарне они показались скорее светлыми, чем темными. Черты его лица были правильными и довольно привлекательными. Он был не так хорош, как тот ко-реллианский контрабандист, Соло, но на него было приятно смотреть, решила Йарна, протягивая ему пакет с едой.

Медленно, почти лениво он повернул к ней голову, потянувшись за пакетом, пока она не увидела его лицо полностью.

Иарна сдержала удивленный вздох и заставила себя не отшатнуться.

Заметив ее реакцию, половина губ Доаллина растянулась в улыбку, сказавшую ей, что он ожидал этого. Улыбка больше походила на предсмертный оскал, чем выражение хорошего настроения.

Милостью Лунной Повелительницы, что же произошло с ним?

Одна сторона лица Доаллина была отмечена ужасным шрамом. Широкая полоса загрубевшей плоти изгибала его рот вверх, скручивала и сминала кожу его щеки. Рана едва обошла его левый глаз и закончилась у линии волос. Иарна с усилием отвернулась, не желая больше смотреть.

Словно прочитав ее мысли, Доаллин вдруг сказал: — Это метка когтя. От кореллианской песчаной пантеры. Их когти ядовиты, и рана воспалилась.

— Она напала на вас? — она постаралась сохранить голос будничным.

Инстинктивно она знала, что любое проявление сочувствия будет с презрением отвергнуто.

— Я охотился на нее и ранил. Она бросилась на меня, — Доаллин методично откусил и сосредоточенно прожевал.

— Вам повезло, что вас не убили, — сказала она через мгновение.

— Я был неосмотрителен, — резко сказал он. — На мгновение я отвлекся. Охотнику этого не следует делать.

— Я думала, вы были солдатом.

Он покачал головой. Было странно видеть его без шлема, хотя его черты были так же непроницаемы, как если бы были маской.

— Я был охотником. Вот почему я прибыл на Татуин. Джабба потребовал охотника, чтобы добыть ему крайт-дракона.

— Крайт-дракона? — Иарна недоверчиво воззрилась на него.

Она слышала раньше об этих чудовищах — молодые были размером с ранкора, и, по рассказам, с возрастом они вырастали еще больше.

— Для чего он был нужен ему?

— Он хотел устроить состязание между драконом и ранкором и брать плату за вход. Джабба считал, это будет спортивное событие века. Он предложил огромное вознаграждение за живого крайт-дракона.

— И вы решили, что сможете его поймать?

— Я был охотником много лет. Редкого зверя я не могу перехитрить, — сказал он с тихой уверенностью, которая была намного более убедительной, чем любое хвастовство. — Я изучал все, что есть в банках данных о крайт-драконах. Я приехал хорошо подготовленным к охоте на него.

Иарна откусила кусок сушеного фрукта и задумчиво пожевала его.

— Если вы приехали на Татуин, чтобы поймать дракона, как вы оказались охранником во дворце Джаббы?

Впервые его непроницаемое лицо изменилось.

Доаллин показался Йарне огорченным и смущенным.

— Когда я первый раз прибыл сюда, я решил осмотреть… достопримечательности… — охотник не отрывал взгляда от пакета с едой. — Мос Айсли. Чалмунский ликер оказал больше… воздействия… чем я ожидал от выпивки. Мне никогда не везло в азартных играх, и… я не совсем помню, как оказался втянутым в «дикую звезду» на большие ставки, но следующим утром я проснулся с жуткой головной болью и обязанностью год служить у Джаббы.

— Значит, вам так и не удалось поймать крайт-дракона?

— Эго было одним из пунктов, которые Джабба от меня требовал. Я входил во многие экспедиции, охотился за ним с момента, как попал во дворец — но они редко появляются. За все эти месяцы я не видел ни одного. Джабба… — он печально качнул головой, — становился нетерпелив. Для меня хорошо, что его больше нет.

— То есть, даже если бы вы поймали крайт-дракона, вы бы не получили вознаграждения?

— Верно, — сказал он. — Но были и… другие… причины охотиться за драконом. Если бы даже мне пришлось убить его, я получил бы деньги, уверен в этом.

Любопытство Йарны было задето. — Как?

— Говорят, что крайт-драконы хранят… внутреннюю ценность, — уклончиво ответил он.

Йарна слышала, как некоторые охотники за головами и наемники говорили об этом. Некоторые говорили, что сокровище скрыто внутри крайт-дракона, другие — что они, как драконы древних легенд, стерегут сокровище. Но большинство не принимали их всерьез, считая просто раздутым слухом или даже откровенной сказкой.

— Что было написано в вашем контракте с Джаббой? Вы теперь свободны? — спросила она.

— Да, я свободен, — сказал он. — А вы?

— Свободна, — сказала она, чувствуя удовлетворение в собственном голосе. — А когда я доберусь до Мое Айсли, мои дети будут свободны тоже.

— У вас, — он сделал паузу, словно тщательно выбирая слова, — есть супруг?

— Был, — сказала она, открывая флягу с водой.

Она осторожно вылила немного воды на ладонь и растерла ее по лицу. Затем позволила себе сделать один долгий глоток.

— Но Джабба отправил его в пасть ранкора. Он подобрал шлем и сказал, не глядя на нее: — Простите, госпожа Гарган.

— Ничего, — сказала она, — формальности между нами больше не нужны. Я Иарна.

— Очень хорошо. Зовите меня Доаллин, — он опустил взгляд на фляжку, которую она аккуратно закрывала. — — Почему вы больше не пьете? У нас достаточно воды.

— Мне больше не надо, — честно ответила она. — Мои народ — пустынные скотоводы, на каждой планете, столь же жаркой, как эта.

— Каких животных вы пасете?

— Томуонов. Больших, с густой шерстью и длинными рогами.

Ее руки танцовщицы плавными жестами описали животных.

— Они дают нам молоко, мясо и шерсть. Этот плащ, — она подняла складку белого пустынного плаща, — был соткан из их шерсти.

Он потрогал складку одежды, поразившись тонкой мягкости и красоте ткани.

— Он почти светится, — сказал он.

— Да, наша ткань высоко ценится. Говорят, что церемониальные одежды Императора сделаны из шерсти томуона.

Йарна сильно сжала складку плаша, потом раскрыла ладонь, и ткань упала на ее колено неповрежденной.

— Наша ткань прочная, она редко мнется или пачкается. Аскайианская технология ткачества — это ценные секреты нашего народа. На-утаг… мой муж… был одним из лучших ткачей моего мира.

— А вы, — сказал он, беря свежую капсулу гидрона-три и вставляя ее в маску, — были танцовщицей до того, как попали во дворец Джаббы?

— Да, — ответила она. — Мой отец был вождем, и я танцевала в честь нашего племени на самом большом состязании, — она не могла сдержать нотку гордости в голосе, но потом, вспомнив год во дворце Джаббы, вздохнула: — — Я выиграла состязание. А потом… пришли работорговцы. Они забрали нас… Наутага, меня, наших детей. Они… они убили одного из наших малышей во время захвата, — ее горло сжалось.

— И они привезли вас на Татуин? — спросил Доаллин почти с нежностью в голосе.

Она кивнула.

— Джабба попросил у них аскайианскую танцовщицу. Поэтому они поймали меня.. . и я должна была танцевать для хатта. Джабба обещал мне, что не будет продавать моих детей, пока я буду танцевать для него хорошо. Но вы знаете, что Жирнотелому нельзя доверять… Я всегда боялась, что он позволит мне работать, зарабатывать деньги, чтобы выкупить нашу свободу, а потом убьет меня, потому что это его позабавит. А потом оставит моих детей в рабстве.

Он понимающе кивнул.

— Должно быть, тяжело было танцевать для Джаббы после всего, что случилось.

— Да, — сказала она. — Но, Доаллин… знаете, что было тяжелее всего? — непроизвольно Йарна протянула руку и положила ему на предплечье, потом, осознав свое действие, поспешно отдернула ее, спрятав руки в складки плаша.

— Что?

— Они смеялись надо мной. Все они. Они говорили, что я…

Ее губы скривились на слове «уродина». Вдох застрял в горле.

— Они называли меня жирной, нелепой и… толстой. Даже Джабба смеялся надо мной. Но он смеялся не потому, что считал меня уродливой, а потому что знал, как больно мне это слышать. Он… наслаждался чужой болью. Вы знаете.

Доаллин кивнул.

— Да, я знаю.

— Это больно, — сказала она. — Я научилась не показывать этого, отдавать себя танцу и не слышать этот смех… большей частью. Но это больно, — она посмотрела на него со вспыхнувшим неповиновением. — Я такая, какой рождена быть! Почему все должны судить друг друга? Почему они должны глазеть, высмеивать и говорить жестокости?

Он покачал головой, и его пальцы потрогали шрам, о котором она почти забыла.

— У меня нет ответа для вас, Йарна, — мрачно сказал он. — Но я слишком хорошо вас понимаю.

***

Луч от заходящих солнц скользнул по глазам Доаллина, пробуждая его от изнуренной дремоты. Он моргнул, затем приподнялся в тесном укрытии, опираясь на руки. Его спутница все еще спала, глубоко дыша. Белая ткань плаща очерчивала линию пышного бедра, и он ощутил легкое возникновение мужского интереса. Сколько времени прошло с тех пор, как он был с женщиной… любой расы?

Почти год, понял он. Он не был склонен к частым случайным связям… поэтому большую часть времени он проводил один в диких местах. Без сомнения, женщин двора Джаббы оттолкнул бы его шрам. Достаточное число женщин отшатывалось от его лица с тех пор, как он получил этот шрам, и он стал очень осмотрителен, снимая маску в присутствии женщины. Он пытался нанимать женщин время от времени, но это не доставляло ему удовольствия. Легче было воздерживаться, чем видеть отвращение… или, еще хуже, безразличие в глазах партнерши.

Доаллин обнаружил, что бездушное кратковременное совокупление оставляло его с еще худшим чувством, чем одиночество. Время от времени он жалел, что у него нет друга, с кем можно поговорить, но привычку к тишине было трудно нарушить. Он больше говорил с Иарной после их побега, чем с любым человеком за прошедший год.

Конечно, разговоров с Иарной не избежать, но время, которое они проведут вместе, строго ограничено, напомнил себе охотник. Он будет счастлив вернуться к своему одинокому существованию.

Доаллин выскользнул из маленького убежища. Поднявшись, он машинально проверил количество гидрона-три в капсуле. Израсходовано меньше трети. Ему не понадобится следующей до полуночи или около того.

Охотник зашел за сторону дюны, чтобы удовлетворить зов природы, потом провел несколько минут за навигационным компьютером флаера, проверяя их курс. Как раз когда он закончил, он услышал шорох и увидел, как Иарна идет к нему. Он обнаружил, что думает об истории, которую она рассказала. Насколько он знал переменчивость вкусов Джаббы, было удивительно, что Иарна продержалась целый год у хатта на «службе».

Пока она шла к нему, прохладный ветерок подул на ее одежды, сначала они раздулись, потом очертили ее тело. Доаллин был поражен… аскайианская танцовщица была заметно меньше. Он помнил ее отрывистый ответ, что в непустынном мире она будет «тоньше». Ткани ее тела, очевидно, впитывали жидкость, как губка, потом использовали ее, как было необходимо, поэтому она действительно могла долго жить без воды.

— Мы доберемся до Мое Айсли сегодня? — спросила она, подойдя к нему.

Доаллин помотал головой.

— Не этим вечером, в любом случае, — он показал ей проложенный курс на экране навигационного компьютера. — Когда мы доберемся до пустоши, нам придется снизить скорость из-за холмов и впадин. Если мы сможем остановиться где-нибудь к северу от Каменной Иглы и отдохнуть несколько часов, это будет хорошо.

— А оттуда как далеко?

— Всего лишь еще около пяти сотен щелчков. Если мы выедем на рассвете, прибудем где-то к полудню.

Медленная улыбка озарила ее крупные черты, пока они не стали сиять, как татуинскии рассвет.

— Значит, завтра я смогу увидеть своих детей?

— При любом раскладе, — сказал он с ответной улыбкой, которую она не могла видеть.

— Доаллин… — ее глаза смотрели очень пристально; с внезапным удивлением охотник заметил их приятный чистый зеленый цвет. — Спасибо за то, что пошли со мной. За то, что ведете машину. Я не думаю, что смогла бы справиться без вас.

— Как вы планировали пересечь Дюнное море? — спросил он.

Он задавался этим вопросом со вчерашнего дня.

— Я собиралась идти пешком, — просто ответила она. — Я сильная, и у меня хорошее дыхание. Но… — она оглянулась на бесконечные дюны вокруг и нахмурилась, — эта земля… очень суровая. Было бы трудно нести с собой достаточно припасов… мне бы понадобилось долгое, долгое время. Возможно, я бы не одолела этот путь.

Тебя бы убили Песчаные люди, подумал Доаллин. Или солнце… Но тем не менее он был впечатлен ее смелостью.

Заново загрузив флаер, Доаллин и Йарна залезли внутрь и заскользили по пескам. Солнца низко висели над западным горизонтом, и скоро стало холодать. Доаллин держал машину хорошей хваткой, но его беспокоило, что проблема с управлением постоянно ухудшалась. Что, если флаер совсем сломается? Они окажутся посреди Дюнного моря… нет, показания навигационного компьютера слегка обнадежили. Дюнное море теперь лежало позади; они мчались над захламленными изгибами и расщелинами Юндландс-кой пустоши.

Доаллин был вынужден замедлить стремительный бег спидера и сосредоточить внимание на управлении. Рулевой механизм вел себя все хуже, и скоро мускулы его левой руки и плеча стали протестовать. Наконец охотник с облегчением увидел, что они приближаются к намеченным координатам. Он начал искать подходящее место, чтобы сделать остановку на несколько часов до ухода ночи…

***

Иарна проснулась на рассвете и обнаружила, что прижимается к спине Доаллина, должно быть, она инстинктивно подвинулась к нему в поисках тепла. Она поспешно откатилась и села, протирая глаза и оглядывая унылую пустошь, которая и была пустошью Юндланда. Камни… камни повсюду. Искаженные, обточенные ветром камни всяких оттенков коричневого. Охристо-коричневый, желто-коричневый, рыжевато-коричневый, красновато-коричневый, темно-коричневый… с жалкими кустиками желтовато-зеленой растительности, разбросанной там и тут.

И песок. Белый песок, такой чистый и нетронутый, что его белизна ослепляла глаза. Он казался невинным и безопасным, но она знала, что Юндландская пустошь кишела предательскими песчаными ямами, которые могли поглотить неосторожного. Йарна нашла длинную палку и для надежности проверяла ею землю, прежде чем ступить.

Обратив взгляд на юг, Иарна мельком увидела узкий шпиль, который, по всей видимости, и был Каменной Иглой, самым высоким ориентиром на пустоши. В чистом воздухе рассвета она ясно видела его, даже на таком расстоянии.

Вынув провизию, она тщательно разделила пакет надвое, затем позволила себе несколько скудных глотков воды. Она провела руками по телу, заметив, что теперь стала почти на треть менее грузной, чем была при дворе Джаббы. Хат-ту она нравилась на максимуме вмещенной жидкости, он утверждал, что это делало ее покачивания более приятными, но управлять тучным телом было трудно. Она была рада, что теперь может хоть немного избавиться от этого.

Когда Доаллин проснулся, два беглеца быстро загрузили машину и отправились на восток, по направлению к Мое Айсли. Иарна откинулась на сиденье, довольная, что теперь может подвигаться и размяться с большей свободой. Она все больше замечала, как Доаллину приходится сражаться с управлением время от времени.

— Как флаер, дотянет? — с беспокойством спросила она.

Он кивнул: — Но у меня появляются судороги в руках, когда я пытаюсь удержать его на курсе.

— Жаль, что я не умею водить.

Поддерживаемые знанием, что быстро приближаются к своей цели, они разговаривали в дороге. Доаллин описывал поиски крайт-драконов, обитавших на Юндланской пустоши, и рассказывал Иарне о многих удивительных моментах жизни в диких условиях. Целые племена Песчаных людей кое-как перебивались, хотя на этой земле почти не было воды, и у них было всего несколько украденных влагоиспарителей и сборщиков росы.

— Как же они выживают? — удивилась она.

— Тыквы хубба, — сказал он и рассказал ей о круглых желтоватых плодах, росших в тени скал.

Плоды содержали влагу в жестких жилистых волокнах, жидкость, которую можно было высосать или выжать, чтобы поддержать свою жизнь.

Он также описал, какими злыми были Песчаные люди, как они убивали лишь для того, чтобы украсть чью-то одежду.

— Земля достаточно опасна, — сказал Доаллин, — здесь нужно беспокоиться о диких бантах, и ядовитых ящерицах, и песчаных ямах… но Песчаные люди еще опаснее.

Йарна содрогнулась, несмотря на жару, вгляделась в экран навигационного компьютера. — Сколько еще осталось?

— Мы прошли Мотесту около часа назад, — Доаллин указал на оранжевую точку на экране. — Мы примерно в пятидесяти щелчках от окраин Мое Айсли. Мы будем там через… — фраза оборвалась каким-то сдавленным звуком, полувздохомполувскриком, и машину резко мотнуло.

Йарна смотрела на Доаллина — она не увидела, что случилось. Все, что она знала, — в одно мгновение флаер гладко мчался, в следующее — его так сильно ударило, что он закрутился в воздухе, как детский волчок. Йарна вскрикнула, оттого что центробежная сила вдавила ее в кресло, как гигантская рука. Потом нос машины ударился о камни впереди них, и Доаллин вылетел наружу.

Йарна снова закричала, заметив очертания массивной фигуры, видневшейся вдали, как живая чешуйчатая гора. Она поняла, что звуком, который она неясно услышала, было громкое шипение, словно одновременно закипели все чайники в мире. Хвост флаера подался вниз в ответ на еще один сокрушительный удар, и Йарна тоже выпала. Она приземлилась наполовину на камень, наполовину на песок и почувствовала, как песок поддался под ней, засасывая ее ногу внутрь.

Песчаная яма! подумала она и отчаянно схватилась за камень, поднимаясь подальше от движущегося песка. В это время она заметила темный силуэт, уже наполовину погрузившийся в песок и быстро исчезающий. О нет! Флаер!

Йарна беспомощно смотрела, как засасывало их единственный транспорт до тех пор, пока он не скрылся полностью. Ее внимание отвлек рев, от которого задрожала земля, и она оглянулась. Что их ударило? У нее кружилась голова, она была дезориентирована и не знала, где Доаллин.

Спотыкаясь, стараясь не наступать ни на что, кроме камня, она обошла кругом по каменистой опоре, которая спасла ее, пока не увидела это.

Зрелище, представшее ее взгляду, было столь ошеломляющим, что ее колени подогнулись и ей пришлось схватиться за каменную стену, чтобы не упасть. Нечто занимавшее древнее русло реки, куда они «приземлились», было огромным — намного больше ранкора.

Существо было желтовато-коричневого цвета, почти золотое, когда его чешуйчатая спина попадала под лучи солнц. У него было три огромных рога, по одному над каждым глазом и один посередине лба. Щелевидные ноздри выступали над пастью, полной клыков, каждый длиной почти с руку Йарны. Гребень шипов покрывал его спину от шеи до копьевидного хвоста. Чудовище стояло на четырех приземистых лапах, прогибавшихся от огромной массы его тела. Глаза дракона были зеленоватожелтыми, с горизонтальными щелями зрачков, сверкающих, как сапфиры.

Йарна застыла, когда массивная голова, во много раз превышавшая размеры ее собственного тела, развернулась к ней. Потом она услышала голос Доаллина: — Они реагируют на движение. Не шевелись!

Она больше ничего не могла сделать. Йарна почувствовала, как ее ноги словно корнями вросли и стали частью камней под ней. Она скосила глаза в сторону и увидела Доаллина. Охотник, низко пригнувшись, приближался к дракону сзади из-за низкого гребня камней. В руке его был бластер.

Что он делает? Она хотела громко закричать, но страх парализовал ее. Он не может даже пытаться сразиться с этим зверем! Мысль о том, что человек, даже вооруженный бластером, двинется на эту громадину, была нелепа.

Но именно это и намеревался сделать Доал-лин. Крайт-дракон фыркнул, пробуя воздух, ребристый хвост хлестал взад-вперед. Голова медленно поворачивалась из стороны в сторону, опустив рога, словно чудовище использовало их, чтобы определять движение.

Доаллин был уже близко, сжавшись всего в паре дюжин метров от чудовища. Он проверил заряд бластера. Нет! Йарна хотелось кричать. Давай заберемся на скалы! Он не сможет преследовать нас там! Доаллин, НЕТ!

Но ни звука не могло издать ее парализованное горло. Она не могла двинуться с места.

Выпрямившись словно пружина, Доаллин вскочил на ноги, перепрыгнул низкую преграду камней и помчался прямо навстречу дракону.

Его движение вывело Йарну из ступора.

— Нет! — выкрикнула она.

Массивная голова развернулась к охотнику, челюсти раскрылись, капая слюной, достаточно широко, чтобы проглотить флаер в два приема.

— Нет, не надо! — вскрикнула она и сдвинулась.

Вылетев из-за камня, она схватила осколок песчаного камня из русла реки и швырнула его в чудовище.

Рогатая голова развернулась к ней, Йарна отшатнулась к укрытию и в ужасе отступила. Доаллин, воспользовавшись тем, что монстр отвлекся, покрыл расстояние до дракона двумя огромными скачками. Он подпрыгнул, хватаясь за правый рог, и, повиснув на голове чудовища, взмыл в небо с головокружительной быстротой. Дракон взревел, оглушительный звук раскатился по ущелью.

Доаллин вцепился в рог, как насекомое, потом метнулся вверх, схватившись за средний рог. Чудовище описало головой стремительную дугу, явно намереваясь размазать надоедливое существо по каменной поверхности. Но до того как движение завершилось, Йарна услышала взвизг и увидела вспышку бластера Доаллина. Он выстрелил зверю прямо под нижний рог, между глаз.

Воздух выплеснулся из легких крайт-дракона с силой небольшого взрыва. Пока Йарна стояла как вкопанная, огромные лапы вывернулись наружу, ослабев, и голова рухнула, как глыба, ударившись об каменистое дно ущелья. Удар сбросил Доаллина, и он упал без движения.

Он убил его, догадался оцепеневший мозг Йарны через секунду. Именем Аунной Повелительницы, он действительно убил его!

Но выжил ли победитель?

С приглушенным восклицанием Йарна подбежала к распростертому телу. Она присела рядом с ним, зовя по имени, казалось, целую вечность — хотя на самом деле всего секунду или две, — перед тем как он шевельнулся, сдвинулся с места. Она услышала, как он вздохнул, потом застонал.

— Доаллин, ты ранен?

До нее донесся приглушенный шлемом голос.

— Дыхание… отшибло…

Охотник попытался подняться, и, видя, что он двигается свободно, хоть и с трудом, она помогла ему.

Он тяжело дышал некоторое время, потом сказал более нормальным голосом: — Он мертв?

— Мертв, как Джабба, — твердо сказала Йар-на. — Я не могу поверить, что ты убил эту тварь одним выстрелом!

— Уязвимое место… пазушная полость ведет прямо к мозгу… хорошо, что я изучал их, — осторожно отведя поддерживающие руки Йарны в сторону, Доаллин поднялся, изучая добычу.

Йарна увидела, как плечи охотника распрямились, казалось, все тело его провозглашало триумф, который он чувствовал над мертвым чудищем., — Мне нужно добыть трофей, — услышала она его бормотание. — Иначе мне никто не поверит.

— Ты лучший охотник во всей Галактике, — сказала Йарна, и она верила каждому своему слову. — Я не думаю, что кто-нибудь другой смог убить его.

Доаллин повернул к ней голову в шлеме и кивнул. Не видя его лица, она знала, что он торжествующе улыбался.

— Но я не смог бы сделать этого без тебя, Йарна! Если бы ты не отвлекла его в самый нужный момент, он бы добрался до меня!

Аскайианка громко рассмеялась, словно часть его торжества передалась и ей. Затем, когда она поднялась на ноги, реальность вернулась к ней резким ударом.

— Доаллин, машина… все наши веши… пропали. Их засосало в песчаную яму.

— Нам придется идти пешком, — сказал Доаллин. — Есть тыквы хубба. Мы можем протянуть на них пару дней.

— Но как же твои дыхательные капсулы? — тихо спросила она.

Он стоял не двигаясь, словно прикованный к месту этой мыслью, как она была прикована драконом.

— Я положил пару в карман, — медленно сказал он, зарывая пальцы в одежду.

Через несколько секунд он вытагяил три капсулы.

— Нехорошо, — медленно сказал он.

— Гидрона-три хватит, чтобы дотянуть до Мое Айсли? Мы ведь можем купить там еще, так ведь?

— Да, он есть у большинства продавцов, торгующих скафандрами или дыхательными приборами, — медленно сказал он. — Этого хватит… должно хватить. Если мы не будем мешкать.

Йарна потянула его за рукав.

— Тогда давай, пошли прямо сейчас.

— Через минуту. Сначала мне нужно кое-что сделать.

Поняв, что ему нужно уединение, Йарна поняла, что она тоже может потратить несколько минут на себя. Она кивнула Доаллину.

— Куда мы пойдем? Он указал: — Точно на восток.

— Тогда встретимся здесь через несколько минут.

Он кивнул и отвернулся.

Аскайианская танцовщица повернулась и пошла в противоположном направлении мимо морды крайт-дракона. Мертвое чудовище казалось лишь чуть менее ужасающим, чем при жизни. Это рептилия, подумала Йарна, вспоминая похожих существ (хотя по размеру они составляли лишь малую его часть) на Аскайе. А они не умирают понастоящему до захода солнца.

Как только Йарна ушла, Доаллин побежал как можно быстрее обратно к задней части крайт-дракона. Наброски анатомии чудовища мелькали в его мыслях, когда он снова извлек бластер, переключив оружие так, что оно стреляло узким рассекающим лучом, а не разрывными вспышками.

Это была кровавая, вонючая работа — разрезать внутренности крайт-дракона, но в конце концов он постепенно рассек и распылил достаточно кусков чешуи и мяса, чтобы открыть кишечник зверя. Последний отсек желудка, подумал он, изучая кровавое месиво вывалившейся наружу требухи. Где же они?

— Вот вы где, — тихо пробормотал он.

Вытащив виброклинок из сапога, Доаллин нанес несколько последних ударов. Первый мешочек, который он вскрыл, был одним из средних отделов — камни, которые он вытащил оттуда, были больше, чем его кулак, это были осколки гранита и песчаного камня, лишь немного скругленные и сглаженные.

Используя этот отдел как направляющий, охотник смог найти орган, который был нужен — последний отдел массивной желудочной системы крайт-дракона. У этого зверя были зубы, да, но эти зубы использовались только чтобы убивать и разрывать жертву на части. У дракона не было коренных зубов для перемалывания нищи. Вместо этого у него был второй желудок, как у птиц, но многокамерный. Когда еда постепенно проходила через орган, все более измельченными и переваренными частями, камни во втором желудке перемалывали ее мельче и мельче — пока она не достигала кишечной системы.

Доаллин взял себя в руки, прочел быструю молитву Небесным Серафимам и вскрыл последний отдел. Проникнув внутрь, он нащупал, затем вытащил пять идеально круглых предметов. Каждый величиной с последнюю фалангу его большого пальца. Когда он стер с них кровь и гной, они засияли в солнечном свете, как драгоценности, а они ими и были.

Драконьи жемчужины.

Воплощение красоты. Две были чистого зелено-то цвета — цвета глаз Йарны. Одна была синяя, как небо только что после заката. Четвертая была белой и переливающейся — а пятая была черной, как глубины межзвездного пространства. Когда Доаллин разглядывал их, восхищаясь их совершенством, он, казалось, мог смотреть сквозь камень, словно черный свет был скрыт глубоко внутри.

Доаллин хотел кричать, петь, танцевать — но он помнил, что с каждым вздохом он использовал драгоценное количество гидрона-три. Он быстро сунул жемчужины во внутренний скрытый карман рубахи. Оглядевшись, он увидел, что весь выпачкан драконьей кровью. Ему нужно было найти объяснение этому, чтобы Иарна не стала задавать вопросов…

Охотник целенаправленно пошел к хвосту крайт-дракона. Он отрежет один из шипастых гребней в качестве трофея, и это, он надеялся, объяснит состояния его рук и одежды. Если он не допустит, чтобы Йарна обошла чудовище с другой стороны, она никогда не узнает, что он делал.

Опустившись на колени рядом с хвостом дракона, Доаллин схватил гребень и начал его отрезать. Конечно же, он собирался поделиться частью сокровища с Йарнои. В конце концов именно она дала ему возможность убить дракона. Я сохраню жемчужины и покажу их, когда мы доберемся до Мое Айсли, сказал он себе, тревожно понимая, что он оправдывается, если не открыто лжет сам себе. В конце концов сейчас мы должны отправляться в путь. Нам вовсе не нужно…

Без предупреждения гигантский хвост дракона шевельнулся в его руках, выдернувшись из хватки Доаллина, и начал биться из стороны в сторону. Один гребень попал охотнику по боку шлема, швырнув его на землю, в мгновенную — и полную — темноту.

***

Иарна нашла его несколько минут спустя там, куда отбросило его рефлекторное движение хвоста. Она в ужасе посмотрела на него, потом, положив руку ему на грудь и почувствовав, как она медленно поднимается и опускается, поняла, что он еще дышит. Лунная Повелительница, что мне делать? в отчаянии подумала она, оглядывая строгий пейзаж.

И все из-за того, что ему нужно было взять трофей! Как любой мужчина… подумала она сердито. Мужчинам всегда нужно чем-то гордиться и хвастаться. На какое-то мгновение она так разозлилась, что ей захотелось пнуть охотника, лежавшего без сознания.

Как оказалось, гнев полезен. Он придал ей силы. Иарна постояла некоторое время, чувствуя, как гнев разносится по ее венам, как мощный наркотик, потом медленно, осторожно она наклонилась и взяла руку Доаллина. Закинув ее себе на плечо, она медленно распрямилась, пока его распростертое тело не повисло на ней, как ягненок томуона. Она носила многое именно таким способом.

Сузив глаза от лучей полуденных солнц и решительно сжав зубы, Иарна повернулась лицом точно на восток. Она начала путь.

Шлеп, шлеп… шлеп, шлеп. Звук ее кожаных сандалий по утрамбованной дороге был единственным звуком во вселенной. Иарна мысленно считала шаги, зная, что не могла позволить себе идти медленно, хотя каждый мускул кричал, чтобы она положила свою ношу и отдохнула. Сколько времени она уже прошла? Ее мир так сузился, что она не могла сказать точно. Всплыли разбросанные воспоминания. Желтые шарики в каменистых укрытиях… тыквы хубба. Она раздавила несколько и выжала воду в рот Доаллина, поглаживая его горло, пока он не проглотил. Потом она позволила себе несколько глотков кисловатой, но благословенно влажной жидкости.

Сколько раз она давала Доаллину воду? Два? Три? Она не могла быть уверена, как не могла быть уверена, сколько времени прошло с тех пор, как она спотыкаясь шла по этой дороге, ведущей в правильном направлении. Йарна думала, что, может быть, она нашла ее вчера, но время… время ускользало, ускользало и утекало, как сок тыквы хубба. Она больше ни в чем не была уверена — кроме того, что Доаллин еше дышал. Ее уши настроились на звук этих хриплых болезненных вздохов. Она проверяла его дыхательные капсулы каждые несколько часов. Он уже израсходовал ту, что была в его шлеме, и две других из кармана его униформы. Она вставила на место последнюю несколько часов назад.

Сколько он сможет жить без гидрона-три? Йарна не представляла. Все, что она могла делать, — это идти, шлеп, шлеп… шлеп, шлеп… идти так быстро, насколько ей позволяла угасающая сила и спутанные мысли.

В какой-то момент прошлой ночью она очнулась и обнаружила себя сидящей посреди дороги, тело Доаллина лежало у нее на коленях. Должно быть, она заснула на ходу и упала на землю, даже не проснувшись.

Как долго она спала? Йарна не знала… но мысль, что это время, которое она потратила, имеет значение жизни и смерти для человека, которого она несла, преследовала ее даже сквозь растущий туман истощения, обволакивающий ее разум.

Шлеп, шлеп… шлеп, шлеп…

Дыхание Доаллина стала учащаться, словно он задыхался. Йарна опустила его на дорогу и посмотрела шкалу сбоку шлема. Отметка показывала «пусто».

Вздохи изменились, стали более ясными. Доал-лин пытался говорить. Йарна наклонилась ближе.

— Прости… — разобрала она. — Спасай себя… брось меня.

— Ни за что, пока я жива, — неистово сказала она. — Молчи… береги дыхание. Уже недалеко…

Он вцепился в край ее пустынного плаща, настойчиво бормоча что-то. Какой-то бред про со-кровише. Йарна не обратила на это внимания. Ей понадобились все силы и воля, чтобы снова взвалить его себе на плечи.

Шлеп, шлеп… шлеп, шлеп…

Она тяжело шагала, заставляя себя идти как можно быстрее, зная, что каждая секунда может оказаться последней для Доаллина. Опустив голову, сосредоточившись на том, чтобы идти как можно быстрее, она уже шла по одной из улиц Мое Айсли, прежде чем поняла, что дошла до города.

Йарна вскинула голову на крик продавца воды. У меня получилось! Теперь нужно найти торговца, продающего дыхательное снаряжение!

Спотыкаясь, она заставила ноги ускорить шаг. Дышал ли еще Доаллин? Она не знала… она больше не слышала его. Может быть, это было из-за крови, шумевшей в ушах, когда она пыталась бежать?

Перед ней была более широкая улица. Торговцы с прилавками и тележками, кричавшие о своем товаре. Замутненные пустыней глаза Йарны зацепился на одном из них — ортолан, похожий на Макса Ребо. Бедняга Макс… он ведь был на той барже? смутно подумала Йарна, ломаным шагом пересекая улицу по направлению к намеченной цели. Дойдя до прилавка, она бесцеремонно бросила Доаллина на пыльную землю и выдохнула заказ: — Капсулу гидрона-три, пожалуйста! Ортолан фыркнул в хобот.

— Конечно, госпожа. Но мне жаль вас огорчать, но гидрон-три сильно подорожал. Поставок не было с тех пор… в общем, уже довольно долго.

— Не важно, — отрезала Йарна, копаясь под плащом в поисках своего драгоценного мешочка, который она унесла из дворца Джаббы так давно — было ли это всего четыре дня назад? Казалось, будто прошла половина вечности, — Я могу заплатить. Дайте мне норму на пять дней.

— Конечно, госпожа, — сказал ортолан. — Позвольте посмотреть вашу валюту?

Йарна дрожащими руками вытащила два маленьких полудрагоценных камня и украденные кредитные диски — все, что она могла истратить.

— Берите.

Ортолан скорбно покачал головой, его огромные темные глаза сильно погрустнели.

— Мне безумно жаль, но мне нужно в два раза больше за двухдневную норму.

Йарна сверкнула на него столь яростным взглядом, что он отшатнулся в тень своего прилавка.

— Ворюга! Мне некогда торговаться! Тогда дай мне двухдневную норму!

Торговец стоял на своем: — Простите, госпожа, но я должен настаивать на указанной цене. Она и так очень невыгодна для меня.

— У меня здесь человек умирает! Ему нужен гидрон-три! — сказала Йарна, ее сердца бешено колотились.

Если бы она отдала торговцу то, что он требует, она смогла бы выкупить только двух своих детей. Ни одна мать не может сделать такой выбор!

Но в то же время… Доаллин спасал ей жизнь… несколько раз.

— Я дам вам это за нужную цену, госпожа, — сказал торговец. — Еще два камня для трехдневной нормы.

Оставшегося все равно не хватит, чтобы освободить всех троих детей. Но Йарна обнаружила, что не может отвернуться от охотника.

— Хорошо, — рявкнула она, швыряя требуемое количество на прилавок. — Дайте мне капсулы!

С драгоценным маленьким контейнером она склонилась над Доаллином, чтобы посмотреть, не умер ли он, пока она торговалась. Это было бы последней, заключительной иронией…

Но нет… он еще дышал, хоть и медленно. Вставив капсулу в его шлем, она закрепила его и увидела, как он заработал. Только потом аскайианка спрятала драгоценности обратно туда, где они лежали.

Ей удалось оттащить Доаллина к стене магазина, в тень. Потом она опустилась рядом с ним. Долгое время она просто существовала, не думая, не чувствуя… просто дыша, и Йарна была выдернута из своего полутранса, когда Доаллин зашевелился, потом со стоном сел. Он повертел головой в шлеме из стороны в сторону, словно не мог поверить, где он находится. Наконец охотник повернул лицо к ней.

— Ты… донесла меня сюда?

— Пришлось, — сказала Йарна. — Ты был без сознания. Разве ты не знаешь, что рептилии никогда не умирают до захода солнца?

Охотник мотнул головой.

— Это старая сказка.

— Что ж, в этот раз она оказалась довольно верной, — заметила Йарна.

Доаллин проверил уровень гидрона-три в шлеме.

— Полный! — воскликнул он.

С мрачным выражением лица Йарна протянула руку и уронила запасные капсулы ему в ладонь.

— Возьми. Они тебе пригодятся.

— Где… — пробормотал он. — Как…

Она вкратце объяснила, как ей пришлось купить капсулы. Доаллин медленно расстегнул застежки шлема и снял его, держа капсулу рядом с лицом, чтобы он мог вдыхать гидрон-три, когда шлем снят.

— Ты пожертвовала одним из своих детей… ради меня? — медленно спросил он, словно не мог поверить в то, что услышал.

Йарна устало пожала плечами.

— Я же не могла стоять столбом и позволить тебе умереть.

Быстрым движением он схватил ее руку.

— Я не могу поверить, что ты это сделала… ради меня.

— Ты спас мне жизнь, помнишь?

— Что ж, теперь мы квиты, — сказал он, и впервые с момента, как она его узнала, Йарна увидела ею искреннюю улыбку.

Его изуродованное лицо просветлело, он выглядел почти привлекательным.

— Йарна… у мня сюрприз для тебя.

— Какой?

Медленно, с большой церемонностью он вынул из туники пять маленьких предметов и протянул ей.

— Жемчужины дракона. Одна стоит целое состояние. На них мы можем выкупить всех твоих детей — и космический корабль, чтобы отвезти их.

Йарна, словно ослепленная, уставилась на драгоценности.

— Где ты их взял? — наконец спросила она. Доаллин надел шлем, закрепил его.

— Я расскажу тебе по дороге, — сказал он. — Идем найдем твоих детей.

Деньги, как выяснила Йарна, были ключом ко всему в Мос Айсли. Еще до восхода луны той же ночью она и Доаллин достигли цели. Иарна несла Люку и Лею на одной руке и Наутага на другой. Она не могла поверить, как они выросли, и еще больше ее удивляло, что они узнали ее. Осознание того, что она держит своих детей на руках, заставило аскайианку потерять дар речи от радости.

Они остановились на углу улицы напротив городского дома хаттского лорда.

— Что ж, теперь они у тебя, — сказал Доал-лин. — Что дальше?

Йарна посмотрела на него с затруднением. Она так долго размышляла об этом моменте, что теперь не представляла, что делать дальше. Она подумала еще немного и дала ответ.

— Исчезнуть с Татуина, — твердо объявила она. — Я не хочу больше видеть эту планету.

Доаллин кивнул головой.

— Очень разумно. В точности, что и я думаю. После того как мы купим этот космический корабль, ты не… то есть, как думаешь, ты бы хотела увидеть Геран? Это хороший мир. Тебе понравится, я полагаю.

Йарна обдумала вопрос, и медленная улыбка возникла на ее лице.

— Думаю, Геран — хорошее место, — сказала она.

— Хорошо! — сказал Доаллин, теплота окрасила его голос даже через механический фильтр. — Следующий пункт — — космопорт. Я всегда хотел иметь личный корабль.

Йарна кивнула и поудобнее взяла Наутага, который беспокойно ерзал и пытался дернуть ее за волосы.

Доаллин протянул руки к Наутагу.

— Давай я понесу его. У тебя и так руки заняты.

Йарна кивнула и передала ребенка охотнику. Они пошли вместе, и свет маленькой луны Татуина мягко струился на всех пятерых.