Я набрала номер тети Дженнифер, но никто не отвечал.
- Ох, тетя, ответь! Не пешком же мне идти! – я бессмысленно торкала пальцами по мобильнику, но слышала только длинные гудки. – Черт!
Я быстро согласилась на предложение девчонок собраться все вместе в кафе. Хороший случай узнать их поближе и познакомиться с другими подростками, которые, по рассказам подруг, вечно заседали в этом заведение.
Я увидела Лиан и подскочила к ней.
- Лиан, ты на машине?
- Да.
- Меня сюда подвезла тетя, а сейчас она не отвечает, – пояснила я. – Ты меня не подкинешь?
Девушка улыбнулась.
- Конечно!
- Ты меня подожди, ОК? – спросила я, выходя из машины.
- Ага. Давай только быстрее, мы с Бри договорились в четыре встретиться.
- Хорошо. Я мигом, тетю предупрежу только.
Я отворила дверь ключом и с первым же шагом на весь дом громко позвала:
- Тетя!
Ответа не последовало.
- Тетя?
Заглянула в кухню и гостиную, пробежала по второму этажу – никого.
- Куда же она ушла? – задумчиво проговорила я.
Ждать ее у меня не было времени, поэтому я быстро начиркала записку и положила ее на пол перед входной дверью, чтобы тетя, когда будет входить, заметила ее. Захватив сумку, я закрыла дом и юркнула в салон автомобиля Лиан.
- Всё, собралась?
- Да, поехали.
Златовласка нажала на газ и уже через десять минут мы припарковались подле скромной, однако хорошенькой кафешки с мелодичным названием “Муза”.
- Бри и Дил уже прибыли, – объявила Лиан, заметив синий “шевроле” Бригитт.
Мы зашли кафетерий.
- Девчонки! – крикнула Бригитт, махая нам рукой.
Мы сняли куртки, и подсели к ней. Дилан, слушающий музыку, вздрогнул и высунул наушник из уха.
- А-а-а, вы уже здесь, – произнес он ленивым тоном.
- Заглохни, – в шутку бросила ему Бри. – Я не для того тебя брала с собой, чтобы ты тут отвлекал нас от темы.
- Вы даже дела свои не начали.
- Не важно. Просто всунь наушник обратно и слушай своего Эменема.
- Злюка, – сказал он ей и с прежней ленью натянул капюшон зеленой толстовки на глаза и откинулся назад.
- Итак, – подытожила Бригитт, вываливая на стол кучу журналов и доставая планшет, – у тебя есть идеи для октябрьского номера? – говоря это, она обращалась непосредственно к моей соседке.
- Есть парочка мыслишек, – оживилась Лиан, вытаскивая из сумки записную книжку и карандаш.
- А что вы такое делаете? – поинтересовалась я у подруг.
- Точно, – Бригитт хлопнула себя по лбу, – мы тебе же не сказали. Ну, так вот: в нашей школе есть кружок журналистики, который выпускает ежемесячную газету. Мы с Лиан, собственно, являемся директорами и нам поручено искать темы и истории для нашего мини-журнала. К месту, не хочешь нам помочь?
- Девчонки это же чудно! Я с радостью приму предложение!
- Круто! – воскликнули подруги, дав друг другу “пять”.
- Смотрите, – Бригитт открыла планшет и повернула его к нам. – Я нашла вариант для рубрики “Тренды сезона”. В моду вошел “морской стиль”. Майки-матроски, сережки и колечки в форме якорей и корабельных штурвалов. Что скажите?
- Оставляем, – кивнула Лиан и открыла нам страницу журнала, принесенного с собой. – А для того чтобы все не начали носить вещи из одного и того же стиля, я предлагаю разбавить этот микс рваными колготками и футболками с изображениями флага Англии.
- Точняк! – Бригитт щелкнула пальцами. – Классно будет!
- Вот и я о том же.
- Еще, – прибавила я, – можно добавить безумные цвета. В Лондоне сейчас модно ходить в ярких пальто и брюках всевозможной расцветки.
- О! – Бригитт засветилась от счастья. – Это тоже подойдет! У меня к тому же есть ярко-красные штанишки.
К нашему столику подошел Эдвин в униформе и с блокнотиком в руках.
- Дамы, – льстиво произнес он, – будете что-нибудь заказывать?
- Эдвин? – удивилась я. – Что ты здесь делаешь?
- Это кафе моего отца, а я работаю официантом.
- Кстати, Эдвин, тебе идет эта рубашечка в клеточку, – Бригитт поправила воротничок униформы Эдвина с бэйджиком. – Давай сфоткаемся?
Бригитт вытянула планшет и сфотографировала одни лишь лица.
- Эй, братан, – повел рукой Дилан, – мне колу принеси.
- Обойдешься, – кинула ему Бригитт и повернулась к Муру. – Сядь с нами, поболтаем.
- Сестрица, какая же ты вредина, – вздохнул Дилан, вновь окунаясь в музыку с головой.
- Отвянь. – Ответила Бригитт, но брат уже не слышал ее слов.
- За что ты еще так? – обвинительным тоном спросила Лиан. – Он же хороший!
- Ага, – фыркнула Бригитт, – прикиньте, сегодня “ничейно” кинул в стирку мою белую дорогущую майку с цветным бельем и она покрасилась! Как он так лохануться мог я не прикидываю!
- А, – рассмеялась Лиан, – теперь все понятно!
- Рона, – крикнул Эдвин какой-то блондинке-официантке, – замени меня на несколько минут! – парень пододвинул к нам стул и уселся между Лиан и Бригитт. – Ну как успехи, уже много придумали?
- С модой разобрались, сейчас пораскинем мозгами над развлечениями, – проговорила Лиан, листая журналы.
- В кино много новинок, можно взять их всех, но лишь не пафосные. А книги... книги... – Бригитт жевала ручку.
- Могу посоветовать, – вставила я, – Лорен Оливер “Делириум”, я читала, мне понравилось. Для любителей фэнтази подойдут произведения Терри Гудкайнда, а для поклонников исторических романов – Виктор Гюго “Собор Парижской Богоматери”.
- Ого, – протянула Бригитт, – а ты оказывается начитанный человек.
Я пожала плечами.
- Просто люблю читать. Книги – классные.
- Я тоже люблю читать! – воскликнул Эдвин, пытаясь произвести на меня впечатление.
- Ага, усмехнулась Бригитт, – ты сам книжный червь. Твое “люблю читать” относится только к журналам о машинах. Боже, ты даже школьных произведений в глаза не видал! – она покачала головой.
Мы рассеялись.
- Смотрите-ка, – с сарказмом протянула Бригитт, рассматривая кого-то на входе в кафе, – явилась, не запылилась.
Я повернула голову назад.
В дверях стояла Кейт Хадж со своими верными подружками и парочкой других поклонников.
- На кой ее сюда принесло? – пробурчала Лиан, смерив блондиночку презренным взглядом.
Кейт осмотрела помещение, на секунду задержалась на мне и, махнув рукой своей свите в противоположную сторону от нас, по-царски зашагала к стоику у окна.
- Я уже понадеялся, что она не придет, – проговорил Эдвин, – так нет же, надо было притащиться!
- Мечтать не вредно, – ответила ему Лиан.
- Так! – громко сказал Бригитт, что даже Дилан пошевелился от неожиданности. – Давай представим, что ее здесь нет, и продолжим работать. Эй, Челси, как ты там говорила, Терри Гудка... кто?
- Гудкайнд, – по слогам проговорила я, чтобы она правильно записала, – Гудкайнд.
- ОК. – Она сделала пометку в планшете. – Дома посмотрю в интернете, что это за автор. Эдвин, ты может, принесешь нам по мороженому, а? – она толкнула парня в бок.
- Для милых дам готов в огонь и в воду, – отозвался он, поклоняясь Бригитт.
Девушка застонала, закатив глаза.
- Вот только давай без этого!
Мур широко улыбнулся и удалился за заказами.
- Десерты тут просто объеденье! – сказала мне Бригитт восхищенно. – Сама сейчас попробуешь и убедишься.
Эдвин принес мороженое, и мы втроем накинулась на сладость. А Бригитт не преувеличила, мороженое действительно вкусное!
- О-ля-ля! Бри, глянь, кто пришел! – лишившись воздуха, защебетала Лиан, дергая подругу за плечо. – Скотты!
Бригитт мгновенно повернулась, едва не зарядив брату рукой:
- О, они пришли все-таки.
Я оглянулась.
На пороге кафе стояли пятеро. Первой была изящная брюнетка, чьи волосы были настолько черны, что отливались пурпурными и фиолетовыми оттенками, а глаза ее, узкие, как у жительниц Азии, цвета насыщенного лесного мха, окаймленные густым лесом черных ресниц. Рядом с ней, поддерживая азиатку за руку – незнакомец, который испуганно сбежал после встречи со мной. Я в очередной раз отметила, как он хорош.
За их спинами стояли три парня. Из трех парней один – гот, ну или похожий на гота. Стройный, с окрашенными в черный цвет ногтями, темными, как воронье крыло волосами и, что больше всего меня удивило, макияжем: глаза его обведены подводкой, а ресницы накрашены темной тушью. Другой – медовый блондин, выше, стройнее, держался рядом с первым, тоже слегка припудренный. И мне казалось, их руки соприкасались. Третий – крупный, мускулистый, как боксер, очень смуглый, но не чернокожий, с темными кучерявыми волосами и непроглядными черными глазами, как два темных туннеля, замыкал шествие.
Все, ну прям все, разговоры в кафе оборвались. Школьники завороженно глядели на пятерку, девочки шушукались между собой, окидывая странную компанию заинтересованными взглядами. И под шептание и воцарившуюся тишину пятерка двинулась к барной стойке, где располагалась еще и касса.
- А это еще кто? – спросила я Лиан, которая на пару с Бригитт, не отрываясь, смотрела за шествием пятерки.
В тот самый момент парень с ореховыми глазами, поднял голову и посмотрел сначала на подругу, а потом на меня. Мы пересеклись взглядом. Я тут же отвела глаза, испытывая внутренние переживания.
- Это Роберт и Стефани Скотт, а так же братья Оуэн. Они живут все вместе в семье профессора Скотта, главы одной из семей-основателей, – вполголоса сказала девушка, накручивая на палец золотистый завиток.
- Роберт такой обалденный! – с наслаждением прошептала Бригитт, закусив губу и поглядывая в сторону чарующий семейки. – Но, похоже, ему тут никто не пара, – с обидой добавила она. – По нему весь женский коллектив школы сохнет, а ему хоть бы хны! Пожалел бы наши сердца – стал встречаться хоть с кем-то, а пока он свободен, девчонки ему прохода не дают.
- Я, к примеру, не понимаю, почему он вам нравится, – фыркнул Дилан, отвлекаясь от музыки. – Подумаешь смазливое личико и белоснежная улыбка, и чего тут?
Бригитт с Лиан выглядели так, будто готовы были тот час же накинуться на Дилана с кулаками.
- Ну как ты не понимаешь! – горячо воскликнула Лиан. – Он же просто СЕКСИ! В футбол играет, еще поет! Помнишь, Бри, как он в прошлом году исполнил песню на выпускном? Тогда все девушки готовы были отдать жизнь, но чтоб только он пел для них.
- Каким образом такое забудешь... – Бригитт утопала в воспоминаниях.
- Ага, а все парни готовы были разорвать его в клочья, – вставил Эдвин.
- Ну, вы придурки...
- Роберт это тот парень-шатен справа? – поинтересовалась я у Лиан.
- Да. А рядом с ним – Стефани, его сестра, – добавила Лиан.
- Загорелый красавчик это Габриэль Оуэн, серьезный парень, а тот, что слева – Адам, – продолжала пояснять Бригитт, указывая на черноволосого парня с макияжем, – рядом – Брайан.
- Прикинь, эти двоя – голубые голубки! – выпалил Дилан, да так громко, что от испуга быстро захлопнул рот.
В спину врезался ледяной взгляд, да с такой остротой, что я ели удержалась, чтобы не охнуть, причем на меня смотрели двоя. Заинтригованная, я украдкой поглядела назад. Адам Оуэн и Роберт Скотт одновременно смотрели на столик, где разместилась наша компания, и, отводя взгляд, я успела заметить в их глазах что-то вроде осуждения. Уверена – они слышали, что сказал Дилан.
Лиан недовольно смерила Дилана взглядом:
- Ну, что ты за человек!
- Чё? Все знают о них! – Сказано это было с осуждением.
- Да, но думаю, надо было сказать это чуточки тише, – покачала головой Бригитт.
- Они что, геи? – Значит, мне не показалась, что руки Адама и Брайана соприкасались.
- Угу, я сам видел, как они тискались за школой! – подтвердил Эдвин, морща нос. – Фу!
- Они братья? – спросила я.
- Нет, – ответила Златовласка. – Они все приемные. Мистер Оуэн – их отец – уехал ненадолго из города, а мистер Скотт и его жена Элеонор согласились взять троицу под свое крыло, пока тот в отъезде.
- Они учатся в нашей школе?
- Да, – проговорила моя соседка, – и не так давно. Переехали год назад из Европы. Мистер Скотт решил вернуться на родину, в город, основавший его предок.
Стефани сделала заказ, продавец быстро упаковал несколько булочек с малиновым джемом, положил их в пакет и протянул ей. Девушка дружелюбно улыбнулась, расплатилась и вместе с остальными отправилась обратно к выходу.
Они проходили мимо, равнодушно уставившись в одну точку перед собой, и у меня снова выкачали кислород из легких. Как изящно они двигались! Однако мое внимание привлекло вовсе не отсутствие интереса с их стороны. На руках у парней было по одному кольцу с идеально выгравированными камнями, и цвет камня у каждого был разный. У Габриэля – черного цвета, Адама – чистейшего серого, Брайана – небесно-голубого. Стефани носила антикварный медальон с топазом колоритного зеленого цвета. И цвета камней были того же оттенка, что и глаза носителей. Будто они специально подбирали их.
Когда мимо шел Роберт Скотт, я замерла. Он махнул рукой, и что-то блеснуло на свету, ослепив меня золотисто-красными искрами. Я заледенела, уставившись на драгоценность, надетую на его руку. Кольцо! Такое же я видела сегодня во сне! И тут меня осенило, ударив словно током.
“Это он! – задыхалась я. – Он! Парень из моего сна!”
Стефани обернулась, как будто прочла мои мысли. Она крепче обвела руку брата, неестественно малахитовые глаза полыхнули огнем. Я испуганно дернулась. Что надо было делать, я не представляла. Броситься за ними следом и все разузнать? Безумие! Он подумают, что я спятила. Странная семейка скрылась. Скотт даже не обернулся.
Пытаясь унять дрожь в коленях, я повернулась к друзьям. Это он! Я не могла ошибиться! Лиан, Эдвин, Бригитт и Дилан вопросительно таращились на меня.
- Чего пялитесь?
Первой кто оттаял, была Бригитт.
- Ты что, знакома с ним?
- Нет! Конечно, нет! – выкрикнула я так поспешно, что она, разумеется, не поверила. – С чего ты взяла?
- Ну, ты так смотрела на него, – ответила за подругу Златовласка, а Бри согласна закивала.
Я вскочила.
- Это не так! – выкрикнула я, пулей вылетела на улицу.
- Эй! – окликнул притворно-ласковой голос.
Я обернулась.
- Кейт! – “Только тебя не хватало!” – Рада видеть тебя, снова!
Блондинка торжествующе стояла передо мной, позади хихикали ее “собачки”: Линдси и Белла. До чего ж они противные!
Кейт церемонно вздернула подбородок, откинула за спину идеальные белокурые волосы, затем спросила:
- Ты подумала над моим предложением?
Я не стала медлить с ответом.
- Да, и знаешь, что я надумала?
- Просвети.
- Что ты лицемерка, и я не хочу иметь с тобой ничего общего – вот что! Я отказываюсь вступать в ряды твоих послушных “собачек”.
Белла и Линдси умолкли. Кейт ничего не сказала, она не смеялась, не улыбалась, просто стояла и в упор смотрела на меня.
Наконец она покачнулась, сделав шаг вперед.
- Ну, раз так, – девушка потерла ладоши, опустив глаза к земле, – вот, что я тебе скажу, Челси Уолкер.
Она сделала круг вокруг меня, останавливаясь всего в несколько дюймах, и прямо посмотрела в глаза.
- Ты, – начала она ледяным тоном, – мне сразу не понравилась, Челси Уолкер, и я даже не представляю как та, которая не смыслит в моде, смогла заворожить всех парней! – Кейт небрежно окинула меня взглядом. – Я видела, как ты пялишься на Скотта, но заруби себе на носу – он мой и ты его не отобьешь.
Не дожидаясь моего ответа, она щелкнула пальцами и две ее подружки посеменили за предводительницей обратно в кафе.
Лиан остановилась около дома, и я поспешно вскочила из машины.
- Спасибо, что подвезла.
- Не за что. – Лиан помахала рукой, трогаясь с места. – Увидимся!
Через пару минут девушка скрылась из поля зрения.
- Тетя? – Вопрос эхом разлетелся по дому, ответ не воротился.
Может она на работе? Тогда почему ее машина здесь? Или спит? Ни то ни другое не было верным – я нашла ее в гостиной заплаканную и потерянную.
- Дженнифер? – обратилась я к ней, но она, похоже, меня не слышали. Тогда я села рядом с ней. Ее мысли летали далеко, за пределами этой комнаты. Женщина была как бы в трансе, молча перебирая семейные фото. Ее худые руки нашли старую черно-белую фотографию.
- Здесь ему четыре месяца, – тихо пролепетала она, показывая на маленького Питера.
Я улыбнулась, забирая у нее фотографию. На ней Питер был еще совсем крохой. Личико веселое и смышленое, в цепких ручках погремушка, которую он запихнул в рот. Дженнифер достала другую фотографию, на которой Питер сделал первый шаг. На ее лице отразилось столько муки и печали, пока она смотрела на него. Я аккуратно положила фото Питера обратно в стопку, сжала ладони тети.
- Его надо отпустить, – попросила я, – так будет проще.
Дженнифер отрицательно покачала головой.
- Нет... Это он не отпускает меня. – Она твердо посмотрела мне в глаза. При виде ее измученного вида у меня сжалось сердце. Не понимаю, как тетя столько лет живет с этим? Это так больно, будто ножом по сердцу.
- Не понимаю.
Джен криво улыбнулась, хотя улыбка не была началом хорошего настроения.
- Каждую ночь он приходит ко мне во сне, пытаясь что-то сказать и каждую ночь не говорит. Я думала, так будет длиться бесконечно, но сегодня Питер вновь пришел ко мне, сказав: “Береги то, что дороже тебе всего на свете, ибо грядут трудные времена, и ты можешь упустить свое счастье”, потом растаял в темноте, – Дженнифер рассказывала на одном дыхание. Я знала – ей было трудно, но тетя сильная женщина, она выдержит, она переживет. В то время тетя продолжила: – Ты, Челси – самое дорогое, что у меня есть, ты – всё, что осталось у меня от прошлой жизни. Твои слова, присутствие в нашем доме помогает мне справиться с одиночеством. Знаю, возможно, все звучит как бред, но мне сейчас трудно, а ты оживляешь меня. – Она разжала мою ладонь и вложила туда твердый и холодный кусочек лунного камня на веревочке. Я сразу узнала подарок Люка. – Я знаю, что ты сегодня заходила в мою комнату.
Щеки залил густой румянец, я забрала кулончик, пытаясь не встречаться с тетей взглядом.
“Наверное, уронила, когда убегала...”
- Прости, я не...
- Не оправдывайся, Челси, это даже к лучшему, что ты узнала. И я не обижусь, если ты подумаешь, что я сумасшедшая женщина, которая в своей комнате хранит фотографии умершего сына со свечами. – Она глубоко вздохнула, подавляя новую порцию слез.
- Что ты такое говоришь! Я не считаю тебя сумасшедшей, потому что многие не могут оправиться, – я не решилась произнести имя вслух, – от потери кого-то. Я тоже долго мучилась, когда пропали мои родители... – я зажмурилась, терпя потоки боли внутри.
Сьюзен и Рик Уолкер – мои родители, бесследно исчезли одиннадцать лет назад, когда мне было всего семь лет. Но я до сих пор не верила в это, и каждый год на Рождество моим заветным желанием было – чтобы мама и папа вернулись ко мне.
- Ты еще думаешь, что есть надежда, что их не убили? – Дженнифер дрожала.
Я слабо кивнула, чувствуя, что вот-вот расплачусь. Подавлено я себя так еще не ощущала.
- Я тоже, – призналась тетя. – Знаешь...Билл говорил, что у меня помешательство на Питере. Он, конечно, очень скучал по нему, но из депрессии вышел быстрее. Билл предлагал сходить к психологу, но я отказалась... А твои родители, они... – ее слабый голос тонул в тишине дома. – Я живу надеждой, что они живы и вскоре объявятся.
- Бабушка говорила то же самое, – кисло улыбнулась я. – Ей досталось больше всего. Она потеряла внука, своего мужа, – Дедушка скончался после того, как ему сообщили о смерти тети Элены и дяди Джона, – она потеряла двух своих дочерей и почти третью.
Дженнифер вздрогнула, как будто ее ударили физически, заливая глаза печалью.
- Она сердится на меня.
Это не было вопросом, но я все же ответила: – Нет. Она скучает и хочет, чтобы ее старшая дочка вернулась к ней. Ты исчезла на долгие годы, тем самым ударила Розу.
- Знаю, но я не могла иначе.
- Нет, могла! Это же не трудно – позвонить, – я осуждала ее, хоть и не имела права. Всем нам пришлось тяжко в течение этих долгих одиннадцати лет. – Бабушке было тяжелее всех, но она не опускала руки и все само собой... – я умолкла, тетя плакала. Мне стало стыдно.
- Прости, – только и смогла выдавить я, положив ладонь на плечо тети.
- В чем-то ты права, Челс. Я могла и должна была поддерживать отношения с Розой-Марией. В нашей семье было не все так гладко, но возможно я могла бы это предотвратить, – она вздохнула, устремив свой взгляд куда-то вдаль, может в прошлое. – Я была старшей дочерью в семье, Элена – средней, Сьюзен – младшей. Роза и Александр души не чаяли в твоей матери, я завидовала ей... ей и Элене. Родители всегда любовались ими и гордились, а про меня забывали. Я закрывалась у себя в комнате и плакала, плакала, ненавидя их. – Тетя замолчала, захлебываясь слезами, скрывая лицо в ладонях.
Я ошарашенно смотрела на Дженнифер, пока она продолжала рассказывать о своем детстве: – Я ненавидела Сьюзен, каждый день проклинала ее, – женщина разрыдалась так, что в ушах зазвенело. Мне хотелось обнять ее, прижать к себе и успокоить, но я воздержалась. Ком застрял в горле, глаза намокли.
- Я все время делала какие-нибудь пакости ей, а она попадала в мои ловушки. Она была доверчивой, поэтому мне не составило труда ее обманывать. – Продолжала Дженнифер. – Сьюзен витала в облаках, просто была белой и пушистой, и меня тошнило от ее фантазий.
Руки сами, ослушавшись приказа оставаться на месте, обхватили плечи сгорбленной женщины.
- Тетя это было столько лет назад! Зачем ворошить прошлое?! – теперь вопреки всему мне было жаль ее.
Перед глазами всплыла картинка из прошлого Дженнифер. Я сама не знаю, как так получается, но я, кажется, могу как бы “ворваться” в голову другого человека и просмотреть его воспоминания, тем самым я узнаю о человеке практически все. Конечно, такое случается крайне редко, к моему огромному счастью, потому что это не очень-то приятно и честно. Это был как раз тот редкий случай.
“Маленькая девочка, съежилась в темном углу комнаты и с ненавистью наблюдала за своими сестрами. Карие глаза слезились и в то же время полыхали призрением. Худые руки крепко обнимали единственного плюшевого медвежонка. А в дальней стороне комнаты в лучах солнца веселилась остальные члены семьи. Сьюзен и Элена открывали подарки, хвастаясь новыми куклами, а Александр и Роза-Мария с любовью наблюдали за происходящим, и ни разу не посмотрев на маленькую Дженнифер”.
Через мгновенье я вернулась к реальности. Джен так же тихо сидела на диванчике, раскачиваясь назад-вперед и плакала, отравляя душу мне и себе.
- Нет, Челси, ты не понимаешь. С детства я отдала бы все на свете лишь бы Сьюзен ушла из моей жизни. – Эти слова больно ударили меня, я практически чувствовала их физически. Я любила свою маму, я обожала ее, она была для меня примером подражания. И услышать такое от тети... Я была поражена до глубины души, насколько она откровенна со мной.
- Но только после исчезновения Сьюзен я поняла, что люблю ее, мою маленькую сестренку, – Дженнифер хлюпнула, уткнувшись лбом в мое плечо, я погладила ее по голове. Боль, страдания – вот, что я чувствовала сейчас, глядя на убитую горем женщину. – Я не благодарна, виновата перед Розой, Эленой, Александром и Сьюзен. И вот когда я всех их потеряла, я поняла – они моя семья, моя настоящая семья!
- Ты не всех их потеряла, – сказала я. – Я с тобой и бабушка еще надеется, что ты вернешься.
Джен покачала головой. – Не знаю, не знаю...
Я заглянула в ее воспоминания, чтобы своими глазами посмотреть, как все происходила, когда тетя Дженнифер собралась уходить из дома. В них она была еще совсем юной, молодой и по-настоящему красивой и ей было восемнадцать лет. Слишком рано начинать самостоятельную жизнь, но, похоже, ее это не пугало.
“Дженнифер находилась на пороге бабушкиного дома, отчаянно пихая чемоданы наружу.
- Дженнифер, вернись немедленно! – из глубины дома раздался твердый, громкий голос. Бабушка! Она вылетела из гостиной комнаты, грозно сверкая глазами.
- Нет!!! – Джен ревела.
- Ты не можешь просто так – взять и уйти! – Роза срывалась на крик, останавливаясь у порога.
- Посмотрим!!!
Тут появился Александр. Примерный отец всегда должен остановить ошибку дочери.
- Дженнифер! Я запрещаю тебе покидать дом!
Тетя остановилась, поворачиваясь на голос отца. Я заметила, как ее тело дрожало. Ею управляла горечь обид.
- А то что? Отлупишь меня и поставишь в угол? Кто ты такой, чтобы указывать мне?!
Обидные слова сильно тронули бабушку и она расплакалась. Дедушка нежно обнял ее и грозно прикрикнул на Джен: – Что ты говоришь! Не видишь, что своими словами убиваешь мать!
Теплые глаза молодой девушки заледенели.
- Мать? У меня нет матери!
Роза-Мария разрыдалась, колени ее подкосились и хорошо, что рядом стоял Александр, а то она бы уже на полу была.
Отец нервно, с болью поглядел на дочь.
- Джен... – только и вымолвил он, когда к семейной ссоре присоединились две молодые девушки.
- Мама! – хором ахнули они, подбегая к Розе и помогая удержаться ей на ногах.
- Как ты можешь, так поступать?! – взвизгнула сероглазая девушка. Светлая кожа с легким загаром, шелковистые черные волосы, родной голос... Это моя мама. Я снова рада видела ее... живой, пусть даже в воспоминаниях Дженнифер. Она с негодованием смотрела на сестру. Мне не приходилась видеть ее в такой ярости.
- Очень просто! – тетя захлебывалась слезами. Как же мне хотелось успокоить ее! – Ты была самой любимой дочкой в семье! Тебя всегда холили и лелеяли, а представь, каково было мне!!
- Не правда, Дженнифер! – вмешалась Элена. Мать Пэйдж оказалась низкого роста, с длинными каштановыми волосами, зелеными глазами и загорелой кожей, как у кузины – дочь точная копия своей матери.
- Нет, правда, сестренка! Это дом, все вы – мне чужие! У меня не было, и нет семьи!
- Дже... Дженнифер, пре... прекрати! Я люблю тебя, как и всех остальных! – заикаясь, шептала бабушка.
- Не верно, мама, – она произнесла последние слово с отвращением, – все восемнадцать лет я жила одиноким, всеми брошенным ребенком. Я жила не в любви, меня не замечали, будто я была невидимкой! – Джен срывалась на крик. Ее переполняли эмоции, слезы текли по румяным щекам.
В этом инциденте виноваты все. Роза-Мария говорила, что она реально забывала о Дженнифер, потому что она почти не появлялась на глаза, закрываясь в своей комнате. Бабушка проклинала себя за это, причитала, что она плохая мать. В детстве я слышала, как Роза плакала по ночам, боротая молитву за здравие Джен в пустой, холодной комнате. Сердце сжалось от боли и беспомощности.
В тот момент юная Джен продолжала: – Столько боли внутри, а это никто не замечал! У меня нет семьи!
“Все пора закругляться” – сказала я себе, попытавшись вынырнуть из воспоминаний своей тети, но они силой удерживали меня здесь. Я готова поклясться, что вдела черные, цепкие нити, которые обвили меня по всему телу и плотнее притянули к воспоминанию. Нити не давали уйти, заставляя досматривать картинку, как фильм. Если это было просто мыслями, я бы давно уже пришла в себя, но я была как бы в трансе. Безобидные воспоминания перешли в видения – самое ужасное, что могло произойти со мной. Вот почему я не любила “прокрадываться” в чужие мысли и воспоминания – это могло плохо кончиться для меня.
Однажды я целый день просидела в трансе всего лишь из-за того, что мне захотелось лучше узнать парня, который мне понравился, и я узнала о нем много интересного! Он курил марихуану, продавал наркотические препараты, а с виду такой хороший юноша! В итоге – у меня страшно раскалывалась голова, и я три дня пролежала в постели, а этого парня арестовала полиция.
Я отчаянно билась, пытаясь убраться из головы тети, однако невидимые силы не отпускали, и я сдалась. Обстановка накаливалась.
- Дженнифер, мы любим тетя. Ты – наша дочь! – говорил Александр.
- Вы не понимаете! – взорвалась Дженнифер. – Вы никогда не понимали!
- Джен... – прошептала Роза. Она была еще молода, когда ушла тетя. Сорок четыре года! Вся жизнь впереди, а тут такое!
- Не называй меня так! – прикрикнула на нее тетя.
- Перестань! – возмутилась Элена. – Ты делаешь ей больно!
- Правда? Теперь она увидела меня, а? Теперь она не боится, что подумают о ее чокнутой дочке, да? Теперь ей все равно, что будут говорить о моих кошмарах, о том, что я считаю – могу предсказывать будущие, о том, что говорю – Сьюзен станет чудовищем? – При этих словах я и Сьюзен вздрогнули. Как две половинки одного целого! Мать и дочь.
Я слышала, как бабушка рассказывала про ее сны, где моя мать была монстром. К горлу подступила тошнота, меня всю передернуло. Я быстро переключилась на продолжение ссоры.
- Дженнифер успокойся и вернись в дом. – Тихо попросил Александр.
- Никогда! Вы не видите всего хорошего, что окружает вас и губите это беспощадно! – с этими словами юная Дженнифер схватила дорожные чемоданы.
Бедная бабушка! Это был как удар дня нее и Александра. Не представляю, как они это пережили – их дочь пропала без вести на целых пять лет. Только потом Дженнифер известила, что у нее все хорошо. Она вышла замуж за Билла, переехала в США, у нее родился сын Питер, и она поступила в медицинский колледж. Наверно проснулся совесть. Высказав все, что накопилось за восемнадцать лет, Дженнифер постепенно скрылась в тени апрельского вечера.
- Ну и иди! Ты нам не нужна! – крикнула Сьюзен на прощание, бережно уводя Розу в дом”.
На этом картинка остановилась. В голове летала куча вопросов, которые я решила задать тете лично. Дженнифер тоже все это время была где-то далеко. Глаза ее были пусты, а взгляд затуманен. Я похлопала ее по плечу, и она вздрогнула от неожиданности.
- Тетя, – начала я, не зная как донести мысль. – Бабушка говорила, что ты видела странные сны... Расскажи о них, если не сложно.
Дженнифер поджала губы, ее карие глаза немного оживились. – Это было очень странно. Иногда во сне я видела события, которые скоро сбывались. Бывало еще, я могла найти вещи, которые считались уже потерянными. А чаще всего я видела Сьюзен. И она... она была монстром.
Меня переполняли интерес и ужас. Как странно представлять добрую, любящую маму в обличии чудовища. Тетя продолжала: – Сьюзен убивала людей, зверски издеваясь над жертвами, а глаза ее горели кровавым пламенем. – Она тяжело вздохнула, сжимая мою ладонь. – Я виновата перед тобой и перед Розой. Все потихоньку уходят из моей жизни, оставляя меня одну, и я не могу это изменить! – так подавленной она еще не выглядела, но сейчас ей станет лучше, намного лучше. Джен высказалась, поделилась со мной своими переживаниями и теперь самое трудное позади.
- Все образуется, – нашептывала я, гладя ее ломкие русые волосы. – Надо идти вперед к светлому будущему!
Тетя освободилась от моих рук, встала, и, прикрывая заплаканные глаза, сказала: – Ты права, Челси, спасибо тебе. Я должна побыть одна. – И она ушла.
Пробежав глазами по старым фотографиям Питера, я побежала в свою комнату. Только там я могла побыть одна наедине со своими мыслями и страданиями. Тихо прикрывая за собой дверь (которую дядя сумел починить) так, чтобы она не скрипнула, я сползла на пол, скрывая лицо в ладонях.
Непрерывный “тук-тук” напугал меня до смерти, что сердце екнула, и я нервно подпрыгнула. У окна сидел черный ворон, он долбил твердым клювом в стекло. Я открыла окно, но ворон даже не тронулся с места. Перья взъерошились от сырости, передо мной сидел не ворон, а меховой мячик. Я помахала на него рукой, пытаясь прогнать.
- Улетай!
Ворон не шелохнулся, продолжая пристально наблюдать за мной. Казалось, у него человеческие глаза.
- Давай-давай! – я сильнее замахала руками, но ворон только каркнул и клюнул меня в палец. Потекла струйка алой крови.
- Ах, ты..! – я кинулась в него смятым комком бумаги, который первым попался мне под руку.
Ворон чуть не задел меня своим крылом, когда вздымался в небо. Только теперь я заметила, насколько он огромен! Я провожала его взглядом, пока он не растворился в сумерках. Издалека до меня донеслось лишь карканье больше похожее на смех.
Я нервно фыркнула.
- И что я испугалась этого ворона?
Обработав ранку на пальце, я повалилась на мягкую перину кровати и устало закрыла глаза, полной грудью вздыхая свежесть лесного воздуха.
Время текло быстро и незаметно, тело взывало ко сну. В тишине пустой комнаты я вспоминала детство, тот пробел в памяти, когда исчезли родители. Странно, я не помнила, что именно произошло, события до семи лет сами по себе удалились. И все из-за того, что я упала с лестницы! Усталость была сильнее меня и вскоре я провалилась в сон-воспоминание о детстве...
“Темный сентябрьский прохладный вечер. Наша семья возвращалась домой. По дороге мы заехали в крупный торговый центр, где мама купила мне все, что я хотела.
Мы зашли в дом, папа как галантный мужчина открыл нам дверь и пропустил дам вперед. Отец ушел на кухню с горой покупок, а я с мамой поднялась в мою комнату наверх. Сьюзен выпустила мою руку, а так не хотелось ее отпускать.
- Мама дай куколку! – сказала я детским голоском.
Мама ласково улыбнулась, достала из коробки миниатюрную куклу и подала мне.
- Возьми!
Голубоглазая кукла с желтыми кудряшками в розовом платьице – была самым лучшим подарком. Я бережно ее взяла и закружилась по комнате, напивая нелепую песенку.
Сьюзен кратко рассеялась, любуясь мною, затем начала разбирать другие игрушки и новую одежду. Это длилось недолго. По лестнице застучали чьи-то шаги. Они были очень четкими и почти глухими. Меня это напугало. Шаги точно не принадлежали отцу.
- Мама кто-то идет к нам! – дрожащим голоском предупредила я.
Сьюзен непонимающе поглядела на меня. А в следующий миг в дверном проеме появился человек. Он был очень красив и очень опасен. Я замерла, выронив куклу из рук, не зная, что делать дальше. Ребенка захватил страх от незнакомца. Парень смотрел на маму. Необычные кроваво-алые глаза излучали огонь и непонятное желание. От них его мраморная кожа казалась румяной. Взъерошенные волосы отливались золотой крошкой. Лица, к сожалению, я не смогла рассмотреть.
Парень накинулся на маму, и та закричала, а я заплакала. Дальше глазами напуганного ребенка завладела тьма, я ничего не видела, все было в тумане. В темноте мелькали яркие глаза, острые, как бритва зубы. Я слышала крик Сьюзен, просящий о помощи, и ничем не могла помочь ей. “Где же папа?! Почему он не слышат криков?!”
Туман рассеялся и я закричала. Мама лежала на полу без сознания, ее серые глаза потускнели, но я заметила еле видное движение груди. Она дышала!
- Мама!! – вырвалось у меня.
Парень, который напал на нее, обернулся, будто только что заметил. Кровавые глаза хищно поблескивали – похоже, монстр утратил последние остатки разума, – губы окрасились в красный цвет. О Боже! Это кровь, кровь мамы! Я надеялась, что Сьюзен встанет, с ней все будет хорошо и крепко-крепко обнимет меня. Но не все мечты сбываются.
Человек с ярко-алыми глазами вытер испачканный кровью рот рукавом своей рубашки и направился на меня. Его шаги, нет, казалось, он не шел, а плыл. Может он рассчитывал, на то, что я залюбуюсь его движениями и грациями, но не тут-то было. Сработал инстинкт самосохранения. Я громко завизжала и кинулась из комнаты. В мыслях было только одно – бежать, бежать подальше отсюда. Но произошла маленькая оплошность: я зацепилась о ковер и покатилась по лестнице.
Уже внизу я нашла в себе силы открыть глаза. Да, я лежала на полу первого этажа. Сразу напротив меня находился проем в гостиную комнату. Там, на ковре, лежало что-то большое. Только потом я поняла, что это был мой отец. Как и мама, Рик лежал тихо, без колебаний. Все-таки нападавший настиг его быстрее и, похоже, без шума. Все было проделано по-быстрому, папа даже опомниться не успел.
Последние, что я помнила – ледяное дыхание незнакомца на шее и красные глаза. На этот все. Тьма!”
Я очнулась вся в холодном поту, от ужаса резко сев на кровати. Часы показывали полночь.
Я вспомнила, я все вспомнила. Господи, что это было? Что произошло после того, как я потеряла сознание? Куда все делись? Почему?.. Почему у меня такое чувство, что всё это не случайно, а результаты хорошо спланированного плана? Одна вещь все не давала мне покоя: новое видение с парнем-убийцей.
Сон долго не приходил. Я боялась – если закрою глаза буду переживать моменты того вечера. Сколько так мучилась, я не знала, и только под утро провалилась в глубокий сон без кошмаров.