Герцогиня де Помпадур

1755 год

Я сижу, пишу и размышляю, а за окном – дождь. Сейчас весь мир плачет, по крайней мере для меня. Все серое и уродливое. Все мои мечты и надежды разбились со смертью моей дочери. Я, как всегда, прячу эмоции, но внутри у меня такой же холод и слякоть, как за окном. Моя вторая большая потеря в жизни. Воспаление аппендикса, я даже не успела приехать, прижать ее к себе в последний раз. Я ищу хоть какое-то утешение в часовне, и хотя я обращаюсь к Господу с пылом, который раньше не проявляла, внутри тоненький голосок, от которого нельзя отмахнуться, шепчет: «Слишком юная, слишком поздно».

Почти сразу после смерти дочери я подумывала о том, чтобы вернуться в монастырь. На самом деле проявление слабости, потому что я никогда не смогу быть счастлива вдали от Луи, от своей жизни в Версале. Честолюбие – величайшая мука, и я понимаю, что не только моя любовь к Луи держит меня здесь.

Поэтому я остаюсь, и временами мне кажется, что меня осаждают со всех сторон. Все эти необразованные девицы должны были стать моим избавлением, спасением, но я недооценила власть юных дев над стареющим мужчиной. После того как эту малолетнюю проститутку изгнали, я хотела, чтобы Луи пообещал мне, что в будущем они будут оставаться в городе и никогда, никогда больше не переступят порог замка, в прямом и переносном смысле. Он избегал моих осторожных увещеваний, и я понимаю, что я прошу от него то, что он не может или не хочет дать. С годами он становится более замкнутым, прячется за маской вины, когда ищет все более и более непристойных развлечений.

На сей раз, по крайней мере, все хорошо закончилось. А еще вскрылось то, что я и так долго подозревала: даже самым близким людям нельзя доверять. Видимо, друзей не бывает, а у меня их, вероятно, никогда и не было. Два куска коралла – на одном «О’М», на втором «Э» – Элизабет получила lettre de cachet – оказываются на дне аквариума с рыбками.

Друзья становятся врагами, а враги – друзьями. Повсюду. Мы работаем над новым союзом с Австрией, давним, непримиримым врагом Франции. Вместе мы встанем против Пруссии и ее все укрепляющейся дружбы с Англией. Этот новый союз нам весьма кстати: британская агрессия на наши колонии в Северной Америке и Африке все возрастает, а Пруссия продолжает размахивать саблями на севере Европы. Боюсь, что очередной войны не избежать.

Переговоры ведутся в абсолютной тайне: в них принимают участие только мы с Луи, Берни в Венеции и Стенвиль в Риме. Это так возбуждает, когда не посвящаешь в свои планы даже самых влиятельных министров, включая Аржансона, держишь их в неведении. Мы общаемся напрямую с императрицей Марией-Терезой в Вене; она пишет мне письма и называет кузиной.

Иногда я вспоминаю то время, много-много лет назад, когда я озвучила свою первую политическую просьбу – избавиться от Орри. А теперь я ищу способ, как перекроить карту Европы, если не всего мира.

Ах, если бы только эти глупые девки оставили меня в покое!