Яков I,1603–1625 годы

У Елизаветы I не осталось прямых потомков, поэтому после ее смерти на престол взошел король Шотландии Яков VI, праправнук Генриха VII. В качестве английского монарха он принял имя Якова I. Его кандидатура вселяла большие надежды в сердца подданных. Во-первых, он был уже не новичком в деле государственного управления — у него имелся двадцатилетний опыт царствования в Шотландии. Во-вторых, Яков стоял на позициях умеренного протестантизма, это должно было помочь ему разобраться с непростой ситуацией в стране. К сожалению, скоро выяснилось, что шотландский опыт не вполне применим к Англии с ее системой правления, сильными ограничениями королевской власти со стороны парламента и церкви.

Яков был очень образованным и умным человеком, особое удовольствие ему доставляли беседы на богословские темы. Возможно, именно интересом к теологии объясняется его ненависть к колдовству и глубокая убежденность в собственной богоизбранности. Яков действительно считал, что власть королю дается от Бога, а посему его желания равносильны законам. Увы, внешний вид и привычки Якова I не вполне соответствовали тому облику монарха, который он культивировал. Природа одарила Якова рахитичными, кривоватыми ногами и слишком толстым языком, который делал его речь невнятной. К тому же, по свидетельству современников, он имел «очень непривлекательный вид» во время еды и питья. С психикой у нового короля тоже не все было в порядке. Многие признаки указывают на гомосексуальные склонности Якова. Еще больше проблем приближенным доставляла его параноидальная уверенность в том, что за ним охотятся наемные убийцы. Впрочем, подобный страх становится понятным, если вспомнить, что его отец, лорд Дарнлей, был убит, а мать, Мария Шотландская, окончила жизнь на плахе.

Библия и пороховой заговор

На первых порах Якова устраивала религиозная ситуация в Англии — пока ни католики, ни протестанты не угрожали его положению. Обе группировки связывали определенные надежды с королем, а он своими действиями укреплял эти надежды. Еще по пути из Шотландии Яков принял петицию от пуритан и пообещал позже встретиться, чтобы обсудить интересующие их вопросы. С другой стороны, он допустил некоторые послабления в отношении католичества.

В следующем, 1604 году Яков I по собственному почину выступил посредником между представителями умеренной англиканской церкви и наиболее радикальными пуританами на двухдневной конференции в Хэмптон-Корте. Пуритане настаивали на принятии новой английской редакции Библии. Яков согласился с ними и лично курировал создание нового перевода. Он был завершен в 1611 году и получил название «Официальный вариант» — этот вариант Библии и стал обязательным к использованию. На протяжении всей конференции король старался занимать сугубо нейтральную позицию, и это ему удавалось, пока пуритане не ввели в оборот понятие «пресвитер» (так они называли старейшин церкви, неподвластных епископу). Это слово вывело Якова из себя, оно ассоциировалось у него с воинствующим пуританизмом, на который он успел насмотреться в Шотландии. На том конференция и закончилась. Пуритане покинули Хэмптон-Корт, а король объявил: «Я заставлю их подчиниться или же выгоню вон из страны». И в самом деле, часть пуритан бежала в Голландию, но и там они не прижились. Им требовалось место, где они могли бы учредить собственную общину. В сентябре 1620 года группа из 102 английских пуритан села в Плимуте на корабль «Мэйфлауэр» и отправилась в Америку. Их корабль сбился с курса и в конце концов пристал к берегу в месте, которое они окрестили Плимут-Роком. Именно там отцы-пилигримы основали колонию Новая Англия.

Пока пуритане пытались апеллировать к сердцу короля, католики перешли к решительным действиям. После первоначального затишья Яков вновь ввел законы против католического нонконформизма (имеются в виду наказания за отказ присутствовать на англиканском богослужении). Католики ответили несколькими попытками покушения на жизнь короля. Наиболее серьезной из них стал Пороховой заговор 1605 года. Группа заговорщиков-католиков решила убить короля вместе с его пэрами во время открытия очередной сессии парламента. Однако один из членов палаты лордов получил тайное предупреждение и передал эту информацию правительству. Подвалы здания парламента обыскали и обнаружили бочки с порохом. Один из организаторов заговора, Гай Фокс, был пойман с поличным и казнен. Это событие до сих пор отмечается 5 ноября красочными салютами и фейерверками.

Rex pacificus

Первоначальные попытки Якова I достичь религиозного равновесия в стране свидетельствуют о том, что он серьезно относился к своему девизу — «Rex Pacificus», что в переводе с латыни означает «король-миротворец». В стремлении к миру, гармонии и целостности он пытался унифицировать законодательство двух стран — Англии и Шотландии. Эти попытки заранее были обречены на провал, но тем не менее начиная с 1604 года Яков предпочитал называться королем Великобритании, дабы подчеркнуть объединение обоих королевств под властью одного монарха.

В отношениях с Европой Яков тоже стремился к миру. В 1604 году он положил конец пятнадцатилетней войне с Испанией и попытался примирить католиков с протестантами. В феврале 1613 года он выдал свою дочь, принцессу Елизавету, за пфальцского курфюрста Фридриха V, а сам присоединился к Протестантской унии европейских государей. При этом мир для Якова I был предпочтительнее религиозной войны, поэтому в 1618 году он в угоду испанцам казнил ветерана-капера Елизаветинской эпохи, сэра Уолтера Рэли.

Придя к власти, Яков попытался разрешить финансовые вопросы в сотрудничестве с парламентом. Некоторые основания для увеличения расходной статьи у него имелись: прежде всего, нынешний король, в отличие от своей предшественницы, являлся семейным человеком. Но правы были и те оппоненты Якова I, кто упрекал его в излишней расточительности. К 1608 году долг короны возрос до шестисот тысяч фунтов стерлингов, требовалось срочно изыскать новые источники доходов. Удачным решением показался выработанный в сотрудничестве с парламентом «Великий контракт»: в обмен на отмену некоторых финансовых прав короля парламент обязался обеспечить ему определенный годовой доход. К сожалению, этот план не увенчался успехом. Якову снова пришлось измышлять краткосрочные уловки. Так, в 1611 году специально был учрежден титул баронета: его можно было приобрести за тысячу девяносто пять фунтов стерлингов. Впрочем, к 1622 году авторитет этого звания упал так низко, что баронетство продавалось всего за двести двадцать фунтов стерлингов.

Фавориты

В 1612 году умер Роберт Сесил, граф Солсбери (1563–1612), верный секретарь и казначей Якова I. Это обстоятельство позволило продвинуться при дворе семейству Говардов. Период их всевластия характеризуется дальнейшим ростом королевских долгов и многочисленными скандалами. Один из историков писал: «Так трудно найти хоть какие-то плюсы в их правлении». К 1618 году недовольство Говардами при дворе достигло предела, и, чтобы избавиться от их влияния, вниманию короля был предложен новый фаворит Джордж Вилльерс.

Джордж Вилльерс (1592–1628) был сыном небогатого рыцаря из Лестершира и в таковом качестве не имел особых перспектив на будущее. Впрочем, юноше повезло: он прибыл ко двору и был замечен. Более того, король влюбился в молодого человека (для него Вилльерс действительно был молодым, поскольку Якову на тот момент уже стукнуло сорок семь, а его новому фавориту — всего двадцать два). Последовал быстрый взлет в карьере Джорджа Вилльерса. Начиная с 1616 года он один за другим получает титулы виконта, графа, маркиза и, наконец, в 1623 году герцога Бакингема. С 1617 года новоявленный герцог и его сторонники чувствуют себя полновластными хозяевами: через Якова I они правят Англией по собственному усмотрению. Король не стесняется в выражениях своей любви. Вот строки из его письма, направленного Бакингему: «Моя единственная любовь, мое милое дитя, молю тебя поспешить домой… чтобы уже сегодня ночью Господь даровал мне счастье и успокоение рядом с тобой». Когда Якову указывали на недопустимость столь демонстративной близости, тот парировал: «Иисус имел своего Иоанна, а у меня есть мой Джордж».

Парламент, 1604–1610 годы

Поначалу у Якова установились вполне приемлемые отношения с первым парламентом 1604–1610 годов. Оглядываясь назад и перебирая в памяти проблемы, повлекшие за собой гражданскую войну, мы как-то забываем о большой и плодотворной работе, проделанной за эти годы. А ведь было принято огромное количество нужных и полезных законодательных актов, только в период 1604–1606 годов парламент утвердил сто двадцать восемь статутов. Но постоянно растущая нужда короны в деньгах и настойчивое желание Якова I подчинить своей власти парламент составляли серьезную угрозу этому сотрудничеству. Особенно остро проявляли свое недовольство члены палаты общин. Они бойкотировали планы Якова I по объединению Англии и Шотландии, равно как и упомянутый выше «Великий контракт». Парламентарии отстаивали собственные права: так, в 1604 году король выдвинул возражения против избрания в члены парламента некоего Фрэнсиса Гудвина, весьма сомнительной личности. Члены палаты общин вынудили Якова принять это назначение, тем самым создав важный прецедент решения спорных вопросов по выборам в парламент.

Второй парламент оказался еще менее удачным. Просуществовал он недолго и фактически не принял ни одного закона, за что и получил название «Испорченного». После его роспуска в 1614 году король до 1621 года предпочитал править без парламента.

Тридцатилетняя война

Несмотря на все стремление Якова к миру в Европе, Англия в конце концов оказалась втянутой в военный конфликт. В 1618 году зять короля пфальцский курфюрст Фридрих V принял корону Богемии, но к 1620 году по вине испанцев лишился обоих владений. Ему пришлось вместе с женой Елизаветой, дочерью Якова, отправиться в изгнание. Английский король оказался перед дилеммой: с одной стороны, он понимал, что вернуть владения зятю можно лишь вооруженным путем, с другой — он лелеял планы укрепления связи с Испанией через предполагаемый брак своего сына принца Карла с испанской инфантой. Пока Яков колебался, Карл и герцог Бэкингем решили ускорить события: ни с кем не посоветовавшись, они инкогнито явились к испанскому двору. Там были шокированы подобным поведением англичан и фактически им отказали. Оскорбленные Карл и Бэкингем вернулись домой, затаив обиду.

По возвращении они стали уговаривать короля изменить внешнюю политику. В феврале 1624 года был созван парламент: по наущению герцога Бэкингема его члены проголосовали за войну с Испанией. Наскоро собрали триста тысяч фунтов и отправили войско под предводительством некоего наемника по имени Мэнсфилд отбивать Пфальц у Испании. Экспедиция оказалась неудачной: переплыв Английский канал, армия действовала неуверенно, и деньги Якова фактически пропали даром. (Следует отметить, что официальное объявление войны Испании произошло уже после смерти Якова.) В том же 1625 году Карл женился на французской принцессе Генриетте-Марии. Внешняя политика Англии сделала новый вираж: англичане помогли католической Франции осадить крепость Ла-Рошель, оплот протестантов-гугенотов. Яков I умер в марте 1625 года в возрасте пятидесяти пяти лет.

 

Карл I, 1625–1649 годы

До 1612 года надежды королевского двора и всей страны были связаны со старшим сыном Якова Генрихом. Он проявлял себя очень одаренным молодым человеком, и его внезапная смерть в восемнадцатилетнем возрасте стала подлинной трагедией для Англии. Как бы то ни было, а в 1625 году трон унаследовал следующий сын короля — Карл. Этот год стал поворотным моментом в английской истории, причины которого лежат в характере самого Карла. До смерти Якова принц находился под сильным влиянием отца, никак не проявляя себя в политической жизни страны. Сестра его Елизавета вышла замуж за пфальцского курфюрста и покинула Англию. В детстве Карл был очень стеснительным и замкнутым ребенком, таким он и остался на всю жизнь. Очевидно, этим объясняется крайняя необщительность молодого короля и привычка к заиканию. Сразу же после наследования престола — не прошло и двух месяцев — Карл женился на Генриетте-Марии. Особой любви между ними не наблюдалось, большинство историков сходится на том, что брак диктовался династическими соображениями.

Карл I

Парламент

В двадцатые годы XVII столетия парламент собирался четыре раза: в 1621 и в 1624 годах Яковом I, в 1625–1626 годах и 1628–1629 годах Карлом I. К 1629 году отношения между королем и парламентом настолько ухудшились, что двум членам парламента пришлось насильно удерживать спикера в кресле — дабы помешать Карлу распустить парламент еще до того, как будут приняты решения по финансовым и религиозным вопросам. В тридцатые годы Карл и вовсе не созывал парламент. Тому было множество причин, основные касались разногласий по поводу повышения налогов и прав парламентариев.

Если вернуться к парламенту 1621 года, то мы увидим, что вначале все выглядело вполне благопристойно. После одиннадцатилетнего перерыва члены парламента собрались в достаточно лояльном настроении, но вскоре возникли недоразумения. Были арестованы трое парламентских лидеров, в чем многие их коллеги увидели ущемление прав парламента. Палата общин отреагировала бурным протестом, настаивая на том, что их привилегии являются «исконным и несомненным правом английских подданных». Хотя последующий парламент (1624) прошел в более спокойной обстановке, его члены все же были очень озабочены желанием короля утвердить неограниченную и бесконтрольную власть.

Женитьба Карла на принцессе-католичке никак не улучшила отношения с парламентом, который почти поголовно состоял из протестантов. Взошедший на престол Карл, в свою очередь, был возмущен несговорчивостью парламентариев. Он попросил у них солидную субсидию на ведение войны с Испанией, но получил жалкие сто сорок тысяч фунтов. К тому же парламент вотировал таможенные налоги с веса и емкости товаров только на один год, а не на все время царствования, как это было принято. На тот момент Англия уже вела войну против Испании и Франции, на это требовались средства, а парламент отказывался их выделить, пока король не избавится от своего фаворита Бакингема. Чтобы исправить положение, Бэкингем отправился в военную экспедицию в Кадис и Ла-Рошель. Оба мероприятия с треском провалились. Против Бэкингема в Англии поднялась буря возмущения. Палата общин попыталась призвать его к суду, затеяв так называемый процесс импичмента. Чтобы спасти своего любимца, Карл I распустил парламент.

В период с середины 1626 и до 1628 года король пытался решить финансовые проблемы в обход парламента, используя чрезвычайные полномочия. Карл ввел принудительный заем, благодаря которому удалось собрать двести сорок тысяч фунтов. Люди платили неохотно, тех, кто отказывался, заключали в тюрьму. Но этих средств не хватало на покрытие военных издержек. В 1628 году Карлу пришлось снова обратиться к парламенту. Теперь уже обе палаты были встревожены последними событиями, ведь если король может ввести новые поборы без разрешения парламента, это означает установление абсолютной монархии. Палата общин предложила проект документа под названием «Петиция о праве», в которой, во-первых, подчеркивалось священное право человека на свободу, а во-вторых, утверждалось, что никого нельзя упрятать за решетку без судебного разбирательства. Можно представить, насколько подобная декларация не понравилась Карлу I. И все же он вынужден был подписать документ. Парламент снова попытался призвать к ответу ненавистного Бэкингема, но опоздал. Герцог погиб в Портсмуте от руки некоего офицера Фелтона. Король был глубоко опечален — в отличие от своих подданных, которые не скрывали радости.

Правление без парламента, 1629–1640 годы

И снова Карл, возмущенный «Петицией о праве» и откровенным ликованием по поводу смерти Бэкингема, распустил парламент, решив править без него. Это продолжалось в течение следующих одиннадцати лет. Историки расходятся в оценке этого периода. Одни трактуют его как время феодально-абсолютистской реакции и называют «одиннадцатилетней тиранией». Другие же предпочитают употреблять слова «персональное правление», делая упор на ту роль, которую Карл I играл в рамках установленного законодательства.

В англиканской церкви за эти годы тоже произошли заметные изменения. Прежде всего это касалось возросшего влияния арминианства, адептами которого являлись Уильям Лод, архиепископ Кентерберийский и некоторые другие епископы. Они, подобно католикам, придавали большее значение сакраментальной, ритуальной стороне церковной службы в ущерб проповеди и чтению Священного Писания. Лод упорно стремился внедрить свои взгляды в каждом приходе, настаивая на том, что это прекрасно согласуется с традиционной мессой. Но население, напуганное ужасами правления Марии Кровавой, настороженно относилось ко всему, что так или иначе напоминало католичество. Довольно и тех католиков, что группировались вокруг королевы-француженки. С другой стороны, пуритане тоже вызывали опасения — они были уж чересчур протестантами. Лод заставлял своих епископов внимательно следить за прихожанами и наказывать тех, кто отказывался следовать заведенной церковной традиции. Многие пуритане вынуждены были бежать, пополнив ряды колонистов Новой Англии.

Тем временем финансовое положение короны заметно улучшилось. При помощи различных мероприятий Карлу I удалось к 1630 году снизить ежегодный дефицит до восемнадцати тысяч фунтов. Основную экономию дало окончание войны с Францией (1629 г.) и Испанией (1630 г.). По велению короля были урезаны расходы всех министерств. Вместе с тем штрафы, таможенные пошлины и налоги исправно собирались и даже увеличивались. Например, «корабельные деньги» прежде взыскивались в исключительных случаях лишь с жителей прибрежных районов, теперь же эта повинность сделалась постоянной и легла на все графства Англии. На свет извлекли и другие давно забытые штрафы, например снова стали наказывать за вторжение на территорию королевских заповедников. Надо заметить, что за прошедшие годы сами границы этих заповедников значительно расширились. Так, Ноттингемский лес раньше простирался на шесть миль, теперь же вырос вдесятеро. Самые большие поступления в королевскую казну обеспечивало повышение таможенных пошлин: если в 1634–1635 годах они давали триста тысяч фунтов ежегодно, то после введения новых пошлин эта цифра возросла до полумиллиона. Подобные меры, тяжким бременем легшие на плечи населения, создавали у короля видимость благополучия — он прекрасно жил «сам по себе», без помощи парламента. Иллюзия рухнула, как только разразилась война.

Ирландия

С 1610 года Стюарты официально проводили политику протестантской «колонизации» Ирландии. Земли на севере страны были поделены между богатыми лондонскими компаниями. К 1622 году здесь уже проживали свыше тринадцати тысяч английских и шотландских протестантов. Многие переселенцы осваивали район Ольстера, так сказать, в частном порядке. Близость к Шотландии обусловливала постоянный приток пресвитериан из этой страны. Вокруг Дублина образовалась область английской юрисдикции, ее называли «Пэйл» («Pale» — буквально — ограда). На остальной территории по-прежнему жили католики.

В 1633 году Томас Уэнтворт, получивший титул графа Страффорда, прибыл в Ирландию, имея полномочия лорда-депутата. В Англии он занимал высокое положение, помогая вместе с Лодом королю в его «персональном правлении». Он вынудил нескольких богатых аристократов вернуть их земельные владения церкви и короне, в 1634 году добился от ирландского парламента солидных субсидий и преобразовал финансы Ирландии таким образом, чтобы английский король мог постоянно получать оттуда поддержку. Особое раздражение вызывали его церковные реформы в духе проповедуемого Лодом арминианства.

Предпосылки гражданской войны

Историки не одно уже столетие обсуждают причины, приведшие Англию к гражданской войне. Тогда же, в 1630-х годах, вряд ли кто-то допускал возможность подобной катастрофы. Ведь если не считать неудавшейся попытки мятежа графа Эссекса, то в период с 1569 по 1642 год в Англии царили мир и относительный покой — кстати, это самое длительное затишье за всю историю. Англия считалась самой спокойной страной в Европе. Конечно, периодически и здесь возникали беспорядки, например в ответ на проводившиеся «огораживания», но они редко приводили к роковым последствиям.

Сегодняшние исследователи приводят множество скрытых причин вспыхнувшей войны: прежде всего, давнее противостояние короля и парламента (оно сложилось еще во времена Елизаветы и значительно усилилось при Стюартах); также следует назвать антагонизм между пуританами и официальной англиканской церковью; сопротивление народа финансовой, религиозной и внешнеполитической стратегии короны; важную роль сыграло развитие сословий джентри и купечества, которые оспаривали привилегии традиционной английской знати. Все это хорошо видно, так сказать, в ретрспективе. Люди же, пережившие гражданскую войну, обычно не копались в далеком прошлом и искали причины случившегося непосредственно в ошибках Карла I. Парадоксально, но в 1637 году позиции короля были как никогда сильны, ничто не предвещало его фатального поражения через восемь лет. Он наконец-то достиг финансового благополучия, в стране отсутствовала организованная оппозиция, в распоряжении Карла находилась мощная и отработанная административная система. Казалось, он может править без парламента еще долгие годы. Одна роковая ошибка — и все кардинально изменилось. Таким просчетом со стороны Карла и архиепископа Лода стала попытка ввести религиозное единообразие в Шотландии (т. е. фактически заменить пресвитерианское вероисповедание англиканским).

Шотландия

В 1637 году они насильно, невзирая на все протесты, ввели в Шотландии английский молитвенник. На появление ненавистной книги в шотландских церквях местное население ответило вспышками недовольства и бесчинствами. Так, во время службы в церкви Св. Джайлса в Эдинбурге одна из прихожанок запустила стулом в голову священнику, вспыхнули беспорядки, пришлось вызывать стражу. В качестве ответной меры шотландские пресвитериане заключили свой религиозный союз — они подписали «национальный ковенант», в котором поклялись «восстановить чистоту веры». В 1638 году в Глазго прошла Ассамблея, которая своим решением отменила епископат — это было прямым отказом подчиняться королевской воле.

Шотландцы не остановились на этом и стали готовиться к военным действиям. В короткий срок им удалось собрать большую и хорошо подготовленную армию. Она и встретила возле города Берик-на-Твиде войско Карл, которое уступало шотландскому по всем параметрам. Силы были настолько неравны, что Карл I предпочел, не вступая в схватку, подписать перемирие. Однако он и не думал сдаваться. В 1639 году король вновь созвал парламент, намереваясь запросить денежные субсидии на подготовку новой армии. Однако строптивые парламентарии отказались обсуждать этот вопрос до тех пор, пока не будет разобран длинный список претензий к королю. В результате уже через две недели парламент был распущен, в историю он вошел под названием «Короткого парламента». Карл снова сделал попытку сразиться с шотландцами и вновь потерпел поражение. Более того, шотландская армия вторглась в пределы Англии, оккупировав Дарем и Нортумберленд. Дело окончилось подписанием договора, согласно которому король обязался выплачивать шотландцам по восемьсот пятьдесят фунтов стерлингов ежедневно, пока не будет достигнуто окончательное соглашение.

«Долгий парламент»

Теперь Карл I испытывал серьезные финансовые трудности. В 1640 году он снова созвал парламент, который затем получил название «Долгого». Цепь последующих событий привела к расколу парламента и образованию двух противоборствующих фракций. Вначале палата общин, действуя решительно и согласованно, добилась суда и казни ненавистного графа Страффорда (1641 г.). А ведь Карл I пообещал своему фавориту, что «ни один волос не упадет с его головы». Он и впрямь пытался спасти Страффорда, но под давлением разъяренной толпы, вышедшей на улицы Лондона, и настоятельных просьб королевы ему пришлось отступиться от первоначального намерения. Сохранилось письмо, в котором Страффорд горько жаловался на предательство покровителя. «Никогда не доверяйте королям», — советовал он. В своей давней борьбе за власть парламент, несомненно, отыграл очко у короля, заставив его подписать закон, согласно которому монарх не может распустить парламент без его согласия. В том же законе указывалось, что парламент должен созываться не реже одного раза в три года. Еще более важным достижением стал запрет на самовольное введение королем незаконных налогов, таких как «корабельные деньги» или штрафы за нарушение границ королевских заповедников.

Но все эти победы, похоже, напугали некоторых членов палаты общин, которые посчитали, что парламент «слишком далеко» зашел в борьбе с короной. Они стали тайком переходить на сторону Карла I. Первые признаки раскола обнаружились уже в 1640 году при обсуждении «Билля о епископате». В нем предлагалось уничтожить «древо прелатства с его корнями и ветвями», а церковь поставить под контроль парламента. Авторами этого билля являлись член пуританской фракции Джон Пим и парламентарий от графства Кембридж сквайр Оливер Кромвель. Против предложенных решительных мер возражали представители умеренной партии. Этот конфликт положил начало расколу в английском парламенте, который еще более усилился после массовых убийств ирландских протестантов, случившихся в Ольстере в 1641 году. Король потребовал денег на подавление восстания в Ирландии, но парламент колебался. Всех волновал вопрос: если король собирается направить армию на подавление ирландских католиков, то не сделает ли он то же самое со своими английскими оппонентами?

Пуритане настаивали, что Карла надо немедленно лишить власти — в этом залог безопасности. Они подготовили длинный перечень злоупотреблений, допущенных за время единоличного правления короля. Этот документ получил название «Великая ремонстрация» и после бурного обсуждения был принят в 1641 году с перевесом всего в одиннадцать голосов.

Карл I ознакомился с документом, в котором депутат Пим, среди прочего, предлагал передать контроль над армией в руки парламента. Король, ободренный поддержкой «умеренных», реагировал совершенно безрассудно. Презрев традиции и общественное мнение, он явился в сопровождении вооруженных солдат в здание, где заседала палата общин, с намерением арестовать пятерых главных зачинщиков по обвинению в государственной измене. Однако «смутьянов» не оказалось на месте, их вовремя предупредили о готовящейся акции. Посреди мертвой тишины Карл вошел в зал заседаний и язвительно произнес: «Я вижу, что птички упорхнули. Надеюсь, вы их ко мне пришлете, иначе я сам найду способ их отыскать». Однако лондонцы не собирались выдавать опальных членов парламента, напротив, их чествовали как героев. Напуганный откровенным неподчинением своих подданных, король поспешил укрыться в укрепленном Хэмптон-Корте.

После этого начались переговоры между враждующими сторонами, которые длились восемь месяцев и ни к чему не привели. Двадцать второго августа 1642 года Карл I поднял королевский штандарт на крыше своего ноттингемского замка, что означало начало войны. В ответ парламент созвал собственную армию — как было объявлено, «для защиты веры, законности, свободы и мира в королевстве».

Гражданская война

С началом гражданской войны страна раскололась надвое. Северные, центральные графства и Уэльс поддерживали короля, в то время как юг страны, Восточная Англия и Лондон встали на сторону парламента. В то время в столице проживала десятая часть всего населения, сюда стекались тройные средства, которые использовались для борьбы с короной. Конечно, это очень обобщенное деление, в нем были исключения, и весьма существенные. Например, Оксфорд и Кембридж поддерживали короля, а Бристоль, Халл и Плимут — парламент. В социальном смысле тоже наблюдалось деление: католики, члены англиканской церкви, крупные землевладельцы и их арендаторы приняли сторону Карла, а пуритане, йомены (мелкие землевладельцы) и представители купечества поддерживали парламент.

При ближайшем рассмотрении ситуация видится еще более запутанной. Люди есть люди: часто солдаты сражались не согласно собственным убеждениям, а просто за того, кто их призвал в армию… или же за того, кто больше заплатил. Нередко случалось, что воюющие переходили с одной стороны на другую, подчас члены одной семьи оказывались в разных лагерях. Обе армии так же сильно отличались друг от друга, как и их вдохновители. Королевская характеризовалась внешним шиком и отменной конницей, посему сторонники Карла получили название «кавалеров». Парламентскую армию отличал высокий боевой дух и религиозный фанатизм: они свято веровали, что Бог на их стороне. За ними закрепилось название «круглоголовых» — из-за характерных коротких стрижек.

По сравнению с другими войнами, эта была достаточно гуманной, здесь никогда не случалось таких эксцессов, как, скажем, при Тридцати летней войне. Солдат побежденной армии не добивали, варварское уничтожение собственности отсутствовало. Хотя история, конечно, сохранила названия знаменитых битв, но чаще всего в них участвовали небольшие воинские соединения, которые быстро формировались и быстро распускались. В некоторых регионах жители образовывали отряды, которые, не примыкая ни к одной из сторон, занимались тем, что охраняли население от обеих армий. Первое серьезное столкновение произошло в октябре 1642 года при Эджхилле в Уорикшире, где армия «круглоголовых» встала на пути королевского войска, двигавшегося в сторону Лондона. Исход схватки неоднозначен. С одной стороны, принц Руперт, сын пфальцского курфюрста, а следовательно, племянник Карла, успешно провел кавалерийскую атаку и сокрушил противника. С другой стороны, пока он преследовал врага, парламентская пехота нанесла поражение королевской коннице. Карл продолжил движение вперед, сделал вялую попытку занять Лондон и в конце концов довольствовался тем, что разбил штаб в Оксфорде, в пятидесяти милях от столицы.

В следующем, 1643 году Карл выработал, на первый взгляд, вполне адекватную военную стратегию. Он спланировал концентрическую атаку Лондона с трех направлений: две армии, северная и западная, должны были поддержать его в этом маневре. Увы, план провалился, так как эти соединения не пожелали покидать свои регионы — боялись оказаться отрезанными от линий снабжения и вообще предпочитали воевать на родной земле. Но даже так, с учетом провалившегося нападения, роялистам удавалось удерживать позиции — их положение выглядело отнюдь не безнадежным. Но в 1644 году парламент заключил союз с шотландцами. Это означало, что теперь Карлу I предстояло сражаться на два фронта. В том же году произошла печально известная битва при Марстон-Муре, неподалеку от Йорка. Королевская армия была наголову разбита объединенными силами «круглоголовых» и шотландцев. В результате Карл утратил контроль над северными графствами.

Гражданская война в Англии

Год 1645-й знаменит тем, что в сражении при Нейсби впервые была проверена армия «нового образца». Она возникла главным образом благодаря усилиям Оливера Кромвеля и стала прообразом современных армий. Этих солдат отличал высокий профессионализм и железная дисциплина — никаких ссор или азартных игр, столь привычных среди бывалых вояк. Упорные тренировки и безусловное подчинение приказам командиров позволяло рассчитывать на армию в самых критических ситуациях. Немалую роль сыграло и то обстоятельство, что солдаты регулярно получали жалованье — хронисты отмечают повальное дезертирство из роялистской армии, когда в ней перестали платить. Достаточно скоро армия «нового образца» во всем превосходила наемное войско Карла I. По свидетельствам историков, встретившись с противником при Нейсби, «Кромвель не сумел сдержать улыбки… настолько велика была его уверенность в победе».

Действительность подтвердила его прогнозы: в результате яростного сражения «круглоголовые» победили роялистов. Песенка короля была спета. В 1646 году Карл I сдался шотландцам в Ноттингемшире, рассчитывая на сочувствие соотечественников. Напрасные мечты: шотландцы выдали его парламенту за вознаграждение в четыреста тысяч фунтов (официально это называлось возмещением военных издержек).

Армия, политика и левеллеры

Постепенно участники «новой армии» начали переходить на все более левые позиции. Начиная с весны 1647 года у них завязались тесные связи с радикальным движением в Лондоне. А Лондон в 1640-е годы являлся центром религиозного и политического брожения. Здесь печатались страстные памфлеты Джона Лилберна (1616–1657), Уильяма Уолвина (1600–1680) и Ричарда Овертона (?-1653) — вдохновителей движения левеллеров. Их программа включала целый ряд серьезных реформ в церковной и светской жизни: уничтожение власти короля и палаты лордов, неограниченная свобода совести, реформа законодательства и признание равных прав, полученных при рождении, для всех членов общества. К маю 1647 года левеллеры уже приобрели значительное влияние в армии — по времени это совпало с нарастающими разногласиями между армией и парламентом.

В мае парламент принял решение расформировать кавалерийские части «нового образца» — слишком дорогостоящие и к тому же политически ненадежные. В ответ генерал Ферфакс собрал верных ему солдат в городе Ньюмаркете. Второго июня кавалерийский эскадрон умудрился захватить в плен самого короля, отбив его у охраны. Армия к XVII столетию была уже изрядно политизирована. Никого уже не удивляли солдатские бунты по поводу плохого обеспечения или недостаточной оплаты, но в июне 1647 года лидеры «новой армии» под давлением радикально настроенных низших чинов составили документ, озаглавленный «Дело армии в его доподлинном изложении». В нем они заявляли, что нынешняя армия «не просто сборище наемников», что у них имеется политическая программа, которая предусматривает чистку парламента. Дабы убедить палату общин в серьезности своих намерений и заставить принять эти предложения, воинские части медленным маршем двинулись по направлению к Лондону. Они вели себя очень дисциплинированно, и авторитет армии лишь укрепился, когда к солдатам примкнули несколько представителей знати и пятьдесят восемь членов парламента. Шестого августа 1647 года части заняли Вестминстер (который сдался без всякого сопротивления) и взяли на себя контроль над парламентом.

Конференция в Патни

На тот момент в армии сохранялось сильное влияние левеллеров. Они подготовили свои предложения для новой конституции королевства и изложили их в «Народном соглашении». Для обсуждения этих предложений была созвана знаменитая конференция в Патни, которая продолжалась три дня — 28,29 октября и 1 ноября. В ней принимали участие представители левеллеров вместе с консервативно настроенными армейскими офицерами. Центральной темой для обсуждения стали пресловутые «прирожденные» права граждан. Левеллеры требовали единого права голоса «для всех свободных англичан» (естественно, за исключением женщин и прислуги), офицеры яростно им возражали.

Через десять дней после завершения конференции Карл I бежал из своего заключения в Хэмптон-Корте. Трудно сказать, причастны ли к тому армейские чины, но, без сомнения, это бегство сыграло им на руку. Они тут же заговорили о надвигающейся угрозе со стороны короля и отложили обсуждение левеллерского «Соглашения» до лучших времен. Потихоньку авторитет левеллеров стал падать. В ноябре 1647 года стычки, инспирированные левеллерами, произошли в Херефордшире. Позже, в 1649 году, они повторились в Бедфорде и Оксфорде, но все были быстро подавлены. Зачинщиков-левеллеров бросили в тюрьму, их памфлеты уничтожили. К 1650 году движение левеллеров исчерпало себя и потеряло политическое значение.

Казнь Карла I

После бегства в 1647 году из Хэмптон-Корта король нашел убежище в Кэрисбрукском замке на острове Уайт. Формально он являлся пленником родственника Оливера Кромвеля, занимавшего должность коменданта замка, но это не мешало Карлу строить планы и интриговать. Он получил поддержку из Шотландии, связался со остатками роялистской армии, и в 1648 году разразилась так называемая Вторая гражданская война. То там, то здесь в различных графствах страны вспыхивали восстания. Правда, эти восстания были плохо скоординированы, и для армии не составило труда их подавить. Тем не менее сам факт волнений убедил армейское руководство, что мира нет и не будет, пока Карл I остается в живых. По иронии судьбы, теперь парламент медлил, страшась вынести приговор королю. Чтобы сделать палату общин более сговорчивой, ста десяти ее членам запретили участвовать в заседаниях, еще сто шестьдесят самостоятельно отказались от этого права. Теперь от «Долгого парламента» осталось по списку всего восемьдесят человек — так сказать, «охвостье». Ему и надлежало принять судьбоносное решение.

Но даже и в таком составе до единодушия было далеко. Многие парламентарии отказывались судить Карла I, придерживаясь принципа: «Над королем нет суда». Что касается Карла, то он с самого начала занял непримиримую позицию: отказался от защитника, настаивая на незаконности подобного судилища. Это не помешало депутатам вынести обвинительный приговор — Карла I приговорили к смертной казни «путем отсечения головы от тела». Тридцатого января 1649 года приговор привели в исполнении на открытой улице перед Уайтхоллом. Это был беспрецедентный случай, когда народ судил своего короля, признал его виновным и казнил. Современники рассказывают, что когда палач поднял отрубленную голову на всеобщее обозрение, в толпе, собравшейся перед эшафотом, раздались дружные стоны и рыдания.

Многие пуритане в этом акте, да и в самой гражданской войне, увидели свидетельство того, что совершенное общество не только возможно, но и уже фактически наступает. Они и раньше верили, что царь небесный, Иисус Христос свергнет существующую монархию, что «благочестивая реформация» изменит современное общество. Некоторые предсказывали, что Господь «рано или поздно разрушит все монархии на земле». Другие утверждали, что «царствие Божье расцветет, когда власть нечестивцев… ослабеет и растает, как утренний туман». Конечно, нельзя говорить о поголовном энтузиазме, многие люди пришли в ужас, узнав о казни Карла I. Теперь они переживали за свои земли и имущество. Созрела насущная необходимость уравновесить столь радикальные изменения стабильным законодательством и порядком.

 

Английская республика, 1649–1653 годы

Оливер Кромвель

Оливер Кромвель (1599–1658) был сельским джентльменом из Хантингдона, который в возрасте тридцати лет обратился в пуританство. Он стал членом парламента и активно поддерживал «Билль о епископате». В годы гражданской войны Кромвель командовал солдатами, набранными в восточных графствах — так называемой Восточной ассоциации. Он положил начало армии «нового образца» и поднялся до чина генерал-лейтенанта, т. е. второго по значимости лица после генерала Ферфакса. Затем Кромвель стал генералом, а после отставки Ферфакса в 1650 году — и вовсе главнокомандующим. Впечатляющий взлет.

Оливер Кромвель

Историки затрудняются определить характер этого человека. Одни решительно называют его злым гением, другие напирают на веру Кромвеля в демократию, толкуют о «благочестивом правлении» и веротерпимости. Действительно, сложный образ. Порой Кромвель выглядит просветленным революционером-идеалистом (как правило, это случалось в периоды, когда ослабевало политическое давление). В других же случаях он проявлял себя закоренелым прагматиком, создающим политические альянсы и прикидывающим плюсы и минусы той или иной позиции. Кромвель постоянно пребывал в печальном состоянии путника, зажатого между Сциллой и Харибдой: с одной стороны, он пытался осуществлять правление посредством парламента, с другой — стремился к полноте власти, обретенной во главе армии с ее радикальными пуританами. Под конец он уже не смог одновременно удовлетворять требованиям и парламента, и армии. По словам историка того времени, «ему не оставалось ничего другого, как только держаться на штыках».

Революция продолжается

У власти находился все тот же парламент (вернее его «охвостье»), который отправил на плаху короля. Правда, в нем произошли изменения: в феврале 1649 года вслед за монархией была упразднена и палата лордов (как, впрочем и англиканская церковь). Теперь вся законодательная власть в Англии принадлежала однопалатному парламенту в лице палаты общин. Казначейство и адмиралтейство тоже перестали существовать, их функции перешли к Государственному совету и его подкомитетам. Несмотря на всю кажущуюся революционность, по сути своей он был чрезвычайно консервативным. Хотя гражданская война окончилась, ни акцизные сборы, ни другие военные налоги не отменялись — судя по всему, парламент не собирался этого делать. До остальных назревших реформ тоже не доходили руки. Знакомая картина: много разговоров, мало дела. В 1653 году по непонятным причинам Кромвель распустил парламент. Скорее всего, ему пришлось это сделать под нажимом радикальных армейских лидеров. В июле 1653 года был собран, вернее, назначен Государственным советом новый парламент, который получил название Короткого или Бербонского (по имени одного из его активных членов — владельца кожевенной мастерской Бербона). У этого парламента было и ироническое название — «парламент святых». В декабре его участники отчаялись прийти к каким-то конструктивным решениям и передали власть Кромвелю.

Ирландия и Шотландия

В 1649 году Кромвель возглавил армию, направлявшуюся в Ирландию для расправы с разбушевавшимися католиками. Не менее важной причиной для этой кампании являлось желание покончить с сыном казненного Карла, который после бегства в Голландию претендовал на английский трон под именем Карла II. Он снискал себе в Ирландии поддержку, обещая католикам всяческие поблажки в случае реставрации монархии. Кромвель не стал медлить. Он, «подобно молнии, прошелся по территории Ирландии», учинив ужасную резню в городах Дрогедда и Уэксфорд. Погибли тысячи людей. Такое неоправданное и беспримерное (даже по меркам того времени) зверство заставило содрогнуться всех оставшихся в живых. Это тем более удивительно, что обычно Кромвель не отличался излишней жестокостью. Его расправа над ирландцами, когда уничтожали даже стариков и женщин с детьми, до сих пор осталась в памяти людей.

Следующей целью Кромвеля стала Шотландия. Карл II, лишившись оплота в Ирландии, высадился здесь в 1650 году и вновь заявил о своих претензиях на «отеческий престол». Он нашел поддержку в лице местных пресвитериан, которые провозгласили его в Эдинбурге королем. Такое неожиданное сближение с радикальным протестантством было не чем иным, как политической уловкой, так как в дальнейшем, придя к власти, Карл II явно благоволил католикам. Новоявленный король возглавил армию в расчете разбить англичан. Увы, его надеждам не суждено было сбыться: в первом же сражении при Данбаре шотландцы потерпели сокрушительное поражение (1650 г.). В следующем году ситуация складывалась более удачно для Карла, его армия бодро двинулась на юг, в направлении английской границы. Но Кромвель со своими войсками шел за ними по пятам. Встреча противников состоялась у Вустера, и снова с фатальными последствиями для шотландцев. Парламентские войска ворвались в город, Карлу пришлось бежать во Францию, где он и затаился в ожидании своего часа.

Протекторат, 1653–1658 годы

Двенадцатого декабря 1653 года была оглашена новая письменная конституция, получившая название «Орудие управления». Она передавала власть в руки Кромвеля, который получал официальный и пожизненный титул лорда-протектора. Более того, его хотели объявить королем. От этого лестного предложения Кромвель отказался, но документы отныне подписывал «Оливер Р», пародируя королевскую подпись «Карл R» («Carolus Rex» на латыни означало «Карл Король»). После полного фиаско «Бербонского парламента» снова встал вопрос о наилучшем способе управления страной. Схема, установленная в 1653 году, предполагала, что Кромвель будет править вместе с Государственным советом и небольшим по размеру парламентом. Если верить словам лорда-протектора, он мечтал о взаимном согласии, но вот только где же его взять?

Реформы, проведенные Кромвелем, делают честь его религиозной терпимости. Так, он вернул в страну евреев — впервые после их изгнания Эдуардом I. На вполне законных основаниях появились новые религиозные секты — например, протестантское «Общество друзей истинного света» под руководством Джорджа Фокса (его последователи больше известны как квакеры). Во всех приходах англиканская «Книга общей молитвы» заменялась на «Справочник по богослужению», который позволял различным конгрегациям выбирать подходящую форму отправления религиозных обрядов. Таким образом устранялись поводы для религиозных гонений. По словам одного из диссентеров (членов протестантской секты), Англия превращалась «в страну праведников и образец святости для всего остального мира».

Наверное, самым важным достижением протектората стало укрепление позиций Англии на международной арене. Даже враг Кромвеля, роялистский историк Кларендон признавал: «Его величие у себя дома — всего лишь тень той славы, которую он имел за рубежом. Трудно установить, кто боялся его больше — Франция, Испания или Нидерланды…» В ходе Первой голландской войны (1652–1654 гг.) английский адмирал Блейк разгромил голландский флот и захватил порт Дюнкерк. В сентябре 1656 года англичанам посчастливилось захватить испанский галеон, который вез шестьсот тысяч фунтов серебра. Тот же адмирал Блейк возле острова Тенерифе потопил целую испанскую флотилию — шестнадцать кораблей, не потеряв ни одного своего. Внутри страны Кромвель тоже добился определенных успехов. Ему удалось объединить англичан, ирландцев и шотландцев в рамках единого британского парламента. Возникавшие время от времени роялистские бунты позволили Кромвелю ввести в 1655 году институт «мэров-генералов» — каждый из них возглавлял один из одиннадцати округов и отвечал за порядок в нем. Некоторые из этих мэров-генералов были убежденными пуританами и запретили «неблагочестивые поступки», как-то: пьянство, богохульство, азартные игры и даже прогулки по воскресеньям. Однако подобное насильственное насаждение «порядка и благочестия» делало людей угрюмыми и подозрительными. Англия времен протектората напоминала серую и безрадостную Женеву под властью Кальвина. Майор-генералы стали настолько непопулярны в стране, что в 1657 году Кромвель специальным парламентским актом отменил их правление.

В том же самом году парламент объявил Ричарда Кромвеля (1626–1712), сына лорда-протектора, его преемником. Весьма своевременное действие, ибо в следующем году, 3 сентября Оливер Кромвель скончался. Не прошло и двух лет, как крупная буржуазия и монархически настроенное новое дворянство повели переговоры с Карлом II о возвращении в страну. Тем временем Ричард Кромвель — убедившись, что он не обладает политическим гением отца — удалился в свое поместье и освободил дорогу для реставрации. На первых порах в стране установилась полная неразбериха: различные политические фракции и армия вели между собой борьбу. Но год спустя решительно настроенный генерал Монк взял дело в свои руки. Он явился из Шотландии во главе армии и весьма оперативно собрал учредительный парламент (конвент). Конвент дал санкцию на возвращение Стюартов в Англию и обратился с соответствующей просьбой к Карлу И. Так окончилась эпоха английской республики и протектората.

 

Карл II, 1660–1685 годы

Итак, в 1660 году — после одиннадцатилетнего изгнания — Карл II вернулся в Англию. По пути в Лондон его встречали ликующие толпы. Радость была настолько бурной и искренней, что Карл даже иронически вопрошал себя: отчего он не сделал этого раньше? Двадцать третьего апреля 1661 года он торжественно короновался и в том же году женился на дочери португальского короля Екатерине Браганца. Трудно сказать, любил ли Карл свою жену, но его многочисленные связи и интрижки с другими женщинами служили — и до сих пор служат — темой для легенд. Особо выделялись две его пассии. Первая — это католичка Луиза де Керуаль (позже она получила титул герцогини Портсмутской) пользовалась, пожалуй, наибольшим влиянием. Вторая — Элеонора (Нелл) Гвинн — служила, скорее, дополнением, а не соперницей этой великолепной даме. Она происходила из протестантской семьи, начинала простой продавщицей апельсинов, позже сделала карьеру актрисы. Карл оставил после себя многочисленное потомство, но все дети были рождены вне брака, законный наследник трона так и не появился.

По воспоминаниям современников, Карл представлял собой исключительно циничного и прагматического человека, легко жертвовал своими убеждениями ради политических целей. При всем тем он был умей, даже остроумен и обладал изрядным шармом. Ему бы еще трудолюбия и внутренней дисциплины…

Реставрация

Когда мы говорим о реставрации, то прежде всего имеем в виду, что в Англии снова восторжествовала монархия, хотя и ограниченная законами, которые установили в предыдущие правления. Например, король не мог в обход парламента решать вопросы налогообложения, такие как насильственный заем или еще что-либо в этом же роде. Также он не мог по своему усмотрению производить аресты среди членов парламента. Второй момент касался самого парламента: он теперь снова работал в привычном составе — палата общин и палата лордов. И, наконец, третий аспект реставрации касался англиканской церкви и епископата.

Хотя Карл II и восстановился на престоле, но тем не менее и он, и парламент помнили, что его именно пригласили назад; а также и то, что в парламенте все еще заседали люди, которые боролись против его отца. Месть нового короля была беспощадной, хотя и несколько ограниченной. «Цареубийцы» — несколько человек, подписавших смертный приговор Карлу I — были схвачены и казнены. Но остались другие, те, кто активно поддерживал республику (в их число входил и поэт Джон Мильтон). Они благополучно избежали наказания. Правда, такая «отходчивость» не сделала парламент менее подозрительным: его члены по-прежнему были нацелены на всемерное ограничение прав короля. Они установили ему ежегодный доход в миллион двести тысяч фунтов стерлингов — этого явно не хватало, чтобы расплатиться с долгами и чувствовать себя независимым от парламента. Королевские казначеи — например, Дэнби в 1674–1673 годах — изыскивали, возможности для увеличения этой суммы, но где им было угнаться за Карлом с его неуемной жаждой развлечений и многочисленными любовницами.

Сильнее всего реставрация отразилась на положении англиканской церкви. Парламент 1661 года, в котором преобладали кавалеры, объявил войну протестантам, не входившим в англиканскую церковь. Сюда относились конгрегационалисты, баптисты и квакеры. Был принят свод правил, который получил название «Кодекс Кларендона»; с одной стороны, этот свод прописывал карательные меры в отношении нонконформистов, а с другой — возводил ограничения для роста их влияния в обществе. Закон требовал от диссидентов признания «Книги общей молитвы», они должны были выразить согласие с каждым ее словом. В противном случае им запрещалось находиться на государственной службе и поступать в университет. В результате большое количество (от одной до двух тысяч) священников неангликанской церкви вынуждены были покинуть свой пост.

Три великих бедствия: чума, пожар и война

В последующие три года на страну последовательно обрушились три тяжких бедствия. До нас дошли дневники знаменитого мемуариста того времени Сэмюеля Пипса (1633–1703), которые в живописных деталях воссоздают картину и позволяют увидеть все происходившее как бы изнутри. Прежде всего в 1665 году в Англии случилась новая эпидемия бубонной чумы. Это была последняя в истории страны вспышка заболевания — ее окрестили Великой чумой, и особо сильно она ударила по Лондону. Десятки тысяч людей умерли, жизнь в городе замерла, лишь скрип погребальных телег раздавался в ночи. Трупы валялись на улицах, в городе царила ужасная антисанитария. Люди в панике бежали из города, стремясь уберечься от заразы; на дверях домов с заболевшими рисовали красные кресты, их обитателям запрещалось выходить наружу. Строгие в вопросах морали пуритане видели в обрушившемся бедствии перст Божий, утверждая, что король с его бесшабашным образом жизни прогневал Создателя.

К 1666 году эпидемия стала стихать, и тут разразился Великий пожар. Он начался в лавке булочника на Паддинглейн и быстро распространился по всему городу, который в то время представлял собой тесное скопление деревянных домов. Огонь бушевал трое суток, в некоторых районах земля настолько раскалилась, что и через две недели по ней невозможно было ходить. За восстановление города взялись практически сразу же, причем согласно королевскому повелению строили уже из камня. Большая заслуга в этом принадлежит Кристоферу Рену (1632–1723), известному топографу и архитектору. Главный его шедевр — новое здание собора Св. Павла — вырастало, будто птица Феникс из пепла. Это величественное, одухотворенное строение в классическом стиле стало чудом архитектуры своего века.

В том же 1665 году началась Вторая Голландская война, ставшая большим ударом для королевской казны. Денег катастрофически не хватало. Дошло до того, что в 1667 году весь английский флот пришлось поставить на прикол в устье Темзы. Прознавшие об этом голландцы воспользовались случаем и совершили дерзкую вылазку: спалили несколько кораблей, а один военный корабль с символичным названием «Король Карл» увели на буксире. Английские же моряки, в то время бунтовавшие по поводу невыплаты жалованья, спокойно наблюдали за этой картиной.

Католицизм и антикатолизцизм

В период между 1668 и 1681 годами вопросы религии неизменно оказывались в центре внимания всех политических группировок. Своей откровенной симпатией к католицизму Карл II умудрился восстановить против себя многих протестантов и членов англиканской церкви. Еще большее возмущение вызвали его переговоры с французским королем Людовиком XIV. В 1670 году в Дувре был подписан тайный англо-французский договор. В нем Карл II обязался «помириться с Римской католической церковью, как только это позволят государственные дела». За это французский король пообещал выплачивать Карлу ежегодный пенсион в сто пятьдесят тысяч фунтов и в случае необходимости прислать шесть тысяч человек — так сказать, чтобы облегчить переход в католичество для Карла и всей Англии. Естественно, этот пункт договора держался в секрете, но и без того хватало знаков — и весьма явных — свидетельствовавших о симпатии Карла к католицизму вообще и к католической Франции в частности. В 1670 году Людовик выделил английскому королю субсидию в триста семьдесят пять тысяч фунтов, а в 1672 году Карл издал «Декларацию веротерпимости», которая обеспечивала свободу совести католикам и нонконформистам. Два дня спустя Англия неожиданно объединилась с Францией и объявила войну протестантской Голландии.

Для защиты от захватчиков голландцы во главе со своим штатгальтером, принцем Вильгельмом Оранским, разрушили дамбы и затопили большую часть страны. Неудачный ход войны создал серьезные проблемы для Карла II, который, испытывая нехватку в средствах, вынужден был снова созвать парламент. Парламентарии, недовольные и устрашенные усилением позиций католицизма (и чересчур горячей дружбой с Францией), приняли в 1673 году «Акт о присяге». Согласно ему, каждый поступающий на государственную службу обязан был принести присягу по англиканскому обряду. Это означало, что католики и члены протестантских сект не могли попасть на службу в государственные учреждения. Даже родной брат короля (и, между прочим, наследник трона) Джеймс, герцог Йоркский вынужден был покинуть высокий пост лорда-адмирала, поскольку являлся католиком.

Пятью годами позже, в 1678 году, страну захлестнула новая волна антикатолической истерии. Протестантский священник по имени Тит Оутс пустил слух о якобы готовящемся насильственном переходе страны в католичество, для чего предполагалось ввести французские войска. Далее все развивалось по обычному сценарию: слухи расползались, обрастали новыми красочными подробностями. Стали поговаривать о заговоре с целью убить Карла и спалить парламент. Закончилось, как это водится, кровопролитием: возмущенные толпы выследили и прикончили нескольких католиков. Парламент пошел на поводу у общественного мнения и потребовал лишить наследных прав католика Джеймса Стюарта.

Яростное обсуждение данного вопроса привело к тому, что парламент разделился на две враждующие группировки — в исторической литературе это событие получило название «Кризис исключения». Те члены парламента, которые отстаивали права Джеймса — в большинстве своем англикане — стали называться тори (этим презрительным словечком в Ирландии называли грабителей и отщепенцев). Представители же оппозиции получили прозвище виги — видоизмененная бранная кличка «виггаморы», от шотландского «виггом» — «возчики», применявшаяся в Шотландии по отношению к непримиримым пресвитерианам в 40-х годах XVII века. Виги поддерживали претензии на трон незаконнорожденного сына Карла, протестанта по вероисповеданию герцога Монмута. Страсти настолько накалились, что того и гляди могла разразиться новая гражданская война. Но затем антикатолическое давление пошло на спад, и в 1681 году Карл рискнул созвать новый парламент — правда, в Оксфорде, подальше от лондонских протестантов. Преобладавшие в парламенте виги нисколько не сомневались, что Карл, желая получить очередную денежную дотацию, уступит их требованиям. Каково же было их разочарование, когда король попросту распустил вигский парламент. После этого Карл вступил в тайные переговоры с Людовиком XIV, который пообещал выплачивать значительные суммы на период бездействия протестантского парламента.

Распустив парламент, Карл направил все усилия на то, чтобы укрепить собственную власть. В 1683 году был раскрыт заговор, участники которого собирались умертвить короля и его брата на уединенной ферме Рай-Хаус в Хартфордшире. Получив такие козыри, Карл не замедлил ими воспользоваться: схватил и казнил своих главных противников. После чего смог вернуть Джеймса в Лондон и даже снова сделать его лордом-адмиралом. Теперь вопрос о престолонаследии не вызывал опасений у Карла, и последние годы жизни он провел в мире и покое: посещал скачки в Ньюмаркете, прогуливался по парку со своими любимыми спаниелями, которых вывез из Голландии. Скончался Карл II 2 февраля 1685 году в результате сердечного приступа.

Искусство и наука

Искусство времен Стюартов все больше отходило от религиозной тематики и поворачивалось в сторону современной светской жизни. В нем сказывалось рациональное начало, присущее классицизму. Великий архитектор и театральный художник Иниго Джонс (1573–1652), равно какигениальный творец архитектурных шедевров Христофер Рен, воссоздававший лицо Лондона после Великого пожара 1666 года, — оба они черпали вдохновение из классических римских образцов. То же самое можно сказать и о выдающихся живописцах Рубенсе (1577–1640) и Ван Дейке (1599–1641).

Драматургия после неподражаемых шекспировских трагедий явно угасала: в эпоху Якова I ее представляли «кровавые» пьесы Джона Вебстера (предположительно 1580–1634), где главной темой являлась родовая месть. В этом же ключе творили и его современники Томас Мидлтон (1580–1627) и Сирил Тернер (1575–1626). Затем последовал период полного застоя в середине XVII столетия. В период Реставрации наблюдалось некоторое оживление театральной жизни, впрочем, ставившиеся пьесы поражали своей напыщенностью и тривиальностью. Отметить, пожалуй, следует поэта и драматурга Бена Джонсона (1572–1637) и стихотворца Эндрью Марвелла — их, по крайней мере, характеризовал ясный и чистый слог. Больше повезло музыке: произведения композитора эпохи Реставрации Генри Перселла отличала неподдельная глубина.

Литература того времени — во всяком случае, ее лучшие образцы — все еще сохраняла связь с религией. Сейчас в ретроспективе мы видим связь между размышлениями Джона Донна (прибл. 1572–1631)и прочувствованной лирикой Джорджа Герберта (1593–1633) и Генри Воэна (1621–1695). Несколько позже появился Джон Баньян, который вдохновлялся исключительно богатой темой радикального пуританства. Его персонажи — социально угнетенные и отверженные люди, как, например, герои знаменитого произведения «Путь паломника». Период после Реставрации подарил нам Джона Драйдена (1631–1700) с его сатирической поэзией. Самый же выдающийся поэт столетия — это, несомненно, Джон Мильтон (1608–1674), создатель истинной англоязычной поэмы. Его произведения — образец пронзительной религиозной поэзии, единственной в своем роде, если не считать Библии. «Потерянный рай» Мильтона — это полная драматизма история человеческого падения и стремления постигнуть «пути, которыми Господь приходит к человеку».

Но уже в XVII веке в литературе начинает ощущаться сильное влияние светской, нецерковной мысли. Ее ярчайший представитель — Фрэнсис Бэкон (1561–1626), который отстаивал идею о необходимости развития экспериментальной науки. Бэкон сыграл немалую роль в учреждении в 1662 году Королевского (научного) общества. Это общество стало центром передовой научной мысли, сюда стекались лучшие умы того времени. Это и химик Роберт Бойль (1627–1691), и, несколько позже, астроном Эдмунд Галлей (1656–1742). Сам король Карл с живейшим интересом следил за работой общества. Благодаря его инициативе в 1675 году была основана Королевская обсерватория в городе Гринвиче (здание построено по проекту Кристофера Рена). Вторая половина XVII столетия прошла под знаком двух величайших мыслителей. Это, прежде всего, Джон Локк (1632–1704), чьи идеи заложили фундамент для развития общественной мысли, и, конечно же, сэр Исаак Ньютон (1642–1727), давший математическое обоснование физическим законам, которое является основой современной модели Вселенной.

 

Яков II, 1685–1688 годы

Безусловно, при вступлении на престол у Якова II (герцога Джеймса Йоркского) позиции были куда сильнее, чем у его предшественников Стюартов. Ведь Карлу II удалось к тому моменту укрепить доверие к королевской власти и разрушить политическую основу оппозиции. И тем не менее Яков II продержался у власти всего три года. Причины кроются в его вероисповедании и в его личностных качествах. Подобно своему брату, он обладал взрывным характером. Но если Карл II проявлял большую гибкость в вопросах религии — он мог и поменять вероисповедание в зависимости от политической ситуации, то Яков оказался более принципиальным в этом отношении. Наверняка он правильно оценивал собственное положение и понимал, что «если бы он согласился жить спокойно и рассматривать религию как свое частное дело… то стал бы одним из самых могущественных монархов, когда-либо правивших в Англии… но, к сожалению, он не мог думать ни о чем другом, кроме как о пропаганде католического учения». Эта одержимость стоила ему короны.

Вначале все шло хорошо: парламент выделил ему два миллиона фунтов, а Яков, в свою очередь, признал англиканство официальной религией государства. Восстание шотландских пресвитериан под предводительством герцога Монмута было подавлено. Монмут, старший из незаконных сыновей Карла И, в июне 1685 года высадился в Лайм-Реджисе и объявил себя королем. Однако столь серьезное заявление, увы, не подкреплялось достаточной военной мощью — уже в июле войско Монмута потерпело поражение в битве при Седжмуре, графство Сомерсет. Сам герцог Монмут попал в плен и вскоре был казнен (упокой, Господь, его душу!). Бедняге выпала нелегкая смерть: палач лишь с седьмого удара сумел его обезглавить. После этого наступило время настоящего террора. Судья Джеффрис отправил на виселицу свыше трехсот человек, еще больше было сослано на остров Барбадос и там обращено в рабство.

Укрепив таким образом собственные позиции, Яков II приступил к проведению политики католизации страны. Он начал продвигать своих единоверцев на высшие государственные посты, заменяя ими протестантов в армии, в руководстве оксфордских колледжей и в ключевых министерствах. У протестантского населения появились серьезные основания беспокоиться о своем будущем. Когда к Якову обращались с просьбами о каких-нибудь уступках, он неизменно отвечал: «Я не буду делать никаких уступок. Мой отец делал уступки и поплатился за это головой». Наступление на права протестантов продолжалось, и в 1687 году была принята новая «Декларация веротерпимости». Формально она имела целью отменить репрессивные меры против всех инакомыслящих: как католиков, так и диссентеров-протестантов, но фактически была нацелена на возвышение католиков и уравнивание их в правах с членами официальной церкви. Англиканская оппозиция тут же забила тревогу. В 1688 году архиепископ Кентерберийский и еще шесть епископов направили королю письмо с просьбой пересмотреть свои позиции. Их тут же привлекли к суду «за подстрекательскую клевету», но были вынуждены оправдать. Толпа, в которой сыскалось немало диссентеров, встречала героев радостными криками. Сорок лет назад, во время гражданской войны, англикане с протестантами находились по разные стороны баррикад, теперь же они сплотились против общего врага — усиливающегося католичества.

Сговорились между собой и вожди обеих политических партий — вигов и тори. Они пришли к выводу, что лишь интервенция извне способна заставить Якова изменить намеченный курс. В тот самый день, когда суд вынес оправдательный приговор, епископ Лондонский и шестеро его единомышленников — этот союз позже назвали «Бессмертной семеркой» — отправили послание Вильгельму II Оранскому, мужу дочери Якова. В нем они просили голландского штатгальтера защитить протестантизм в Англии.

«Славная революция»

На самом деле Вильгельм давно уже наблюдал за ситуацией в Англии при помощи разветвленной агентурной сети. На то у него были свои причины. Дело в том, что в 1688 году у Якова II родился сын — это означало, что его дочь Мария (жена Вильгельма) отодвигалась в очереди наследников на трон. Поразмыслив, Вильгельм решил принять приглашение «Бессмертной семерки», тем более что по прибытию в Англию ему обещали мощную поддержку.

Разрабатывая тактику предстоящего вторжения, Вильгельм особый упор делал на два немаловажных момента: во-первых, он настаивал, что идет на это для того, чтобы защитить права английских протестантов (а вовсе не ради короны), а во-вторых, всячески подчеркивал, что не желает гражданской войны в Англии и намеревается избегать полновесных сражений. Обойдя стороной английские корабли, которые караулили его на восточном побережье, Вильгельм направился к Девону, где и высадился 5 ноября 1688 года в порту Торбей. Затем, никем не задерживаемый, он двинулся в направлении Лондона, королевские войска отходили, уступая ему дорогу. Для Якова все было кончено, он уже не контролировал ситуацию. Когда выяснилось, что родная дочь предала его, король спешно покинул Лондон. Однако далеко он не продвинулся. К полному замешательству Вильгельма (который ни в коей мере не желал обострения ситуации) Якова схватили, но он снова бежал и прибыл к французскому двору, где ему вынесли вердикт: «Достаточно послушать этого человека, чтобы понять, почему он здесь, а не у себя дома, на королевском троне». Так Вильгельм Оранский победил своего тестя-неудачника без единого сражения.

Перед бегством из Лондона Яков попытался всемерно навредить своему преемнику — отменил все парламентские решения, распустил армию и забросил в Темзу Большую государственную печать, которая использовалась для санкционирования важнейших вопросов. Однако результат получился неожиданным: страх перед анархией заставил население радостно приветствовать Вильгельма как гаранта порядка, законности и протестантского правления. Оставался, правда, нерешенным вопрос: кто именно окажется на троне — Вильгельм или Мария? Парламент принял уникальное решение — впервые в истории Англии на троне оказались два правителя: формально королевой считалась Мария И, но Вильгельм отказался править на правах регента или консорта. Чете новых монархов пришлось принять «Билль о правах», закреплявший контроль парламента над короной. Так, например, короля лишили права приостанавливать или отменять действие законов, как это сделал Яков II. Ему запрещалось без согласия парламента собирать постоянное войско в мирное время. В заключение напоминалось, что король не может подвергать сомнению и отменять ограничения, введенные данным «Биллем». Безусловно, монарх по-прежнему играл важную роль в жизни государства, поскольку назначение министров и других важных чиновников оставалось его прерогативой. Тем не менее указанный документ утверждал политическое главенство парламента над королем.

До сих пор продолжается оживленная дискуссия о смысле и значении «Славной революции» и последующего подписания «Билля о правах». В 1688 году позиции парламента выглядели довольно слабыми, а к 1714 году он превратился в доминирующий орган. Некоторые историки полагают, что «Билль» являлся неким подобием полюбовной сделки между парламентом и короной, заключенной с целью охранять и развивать английскую конституцию. Другие утверждают, что революция нужна была Вильгельму для того, чтобы включить Англию в цепь европейских войн и политических событий. Это, в свою очередь, создавало потребность в денежных средствах. Таким образом, королю приходилось вновь и вновь обращаться к парламенту — например, для введения новых налогов — и в результате власть парламента только укреплялась. После «Славной революции» в Англии установилось конституционная монархия, при которой главную роль играет парламент, издающий законы, а король «только царствует, но не правит».

 

Вильгельм и Мария, 1689–1702 годы

Хотя официально оба супруга являлись равноценными правителями, на деле Мария передала бразды правления мужу, очевидно, следуя библейскому наставлению: «Жена да повинуется во всем своему мужу». В 1694 году она скончалась, Вильгельм — несмотря на свой строгий и неприступный вид — очень переживал утрату.

Война короля Вильгельма, 1688–1697 годы

Являясь штатгальтером Голландии, Вильгельм успешно отразил нападение Франции в 1672 году путем затопления значительной территории страны. Став королем Англии, он поставил перед собой две главные цели — укрепить собственный трон и по возможности ослабить положение короля-Солнца, как называли тогдашнего государя Франции Людовика XIV. Англия очень скоро заявила о себе на европейском театре военных действий. Вильгельм был зачинщиком войны и единовластным ее координатором: он сам принимал ключевые решения — например, в отношении кампаний во Фландрии, сам отыскивал средства на ведение войны, вербовал себе союзников и, наконец, заключал мирные договоры. В феврале 1689 года голландцы объявили войну Франции. Вскоре сложился Великий союз, куда входили, помимо Голландии, Англия, Испания и большинство немецких государств. Франция оказалась в политической и военной изоляции, что полностью соответствовало намерениям Вильгельма. Казалось, еще немного — и он добьется своего. Но тут возникли серьезные препятствия в виде ирландской угрозы.

Ирландия

В 1689 году Яков II, снедаемый честолюбивым желанием вернуть себе трон, покинул Францию и направился в Ирландию. Ирландия и так уже фактически находилась под контролем графа Тирконнела, католика по вероисповеданию, а прибытие короля-изгнанника еще больше подогрело антипротестантские настроения в стране. Парламент, заседавший в Дублине, принимал законы, направленные против англичан. Протестанты, заселившие север Ирландии, начали всерьез беспокоиться за свою жизнь. Многие спешили укрыться за крепостными стенами таких городов, как Лондондерри и Эннискиллен. Еще до прибытия Якова II, в 1688 году тринадцать мальчишек-подмастерьев прослышали о приближении католических войск и успели закрыть ворота Лондондерри. Протестанты Северной Ирландии и по сегодняшний день помнят об их подвиге и ежегодно отмечают это событие.

Девятнадцатого апреля 1689 года началась осада Лондондерри. Защитникам города пришлось нелегко: после того как закончились съестные припасы, разразился голод. Жители сначала съели всех собак и крыс, а затем перешли на свечки и сыромятную кожу. Англичане предприняли несколько нерешительных попыток помочь своим единоверцам: они присылали военные корабли с целью прорвать блокаду осажденного города. Однако сделать это удалось лишь 30 июля. Тем не менее военная кампания англичан развивалась довольно вяло, пока в 1690 году Вильгельм сам не явился в Ирландию во главе войска и не нанес католикам решительное поражение на реке Бойн. После того война поутихла, перешла в отдельные вооруженные стычки, а к 1691 году и вовсе окончилась.

В октябре 1692 года в Ирландии уже царило относительное спокойствие. В парламенте теперь доминировали протестанты, а небольшая прослойка англо-ирландской земельной знати и джентри обеспечивала лояльное отношение к английскому правлению.

Европа

Военные действия в Европе также разворачивались вполне успешно для Вильгельма. При том что согласованная стратегия во фландрской войне отсутствовала, состоялось все-таки два не слишком впечатляющих сражения — при Стеенкирке и Неервиндене. Французам удалось захватить несколько гарнизонов на реке Мез, а главным достижением Вильгельма был возврат Намюра в 1695 году. На море объединенный англо-голландский флот потерпел поражение возле Бичи-Хэд, но зато выиграл битву в заливе Ла-Хог. Однако извечная нехватка денег и накопившаяся усталость от затянувшейся войны подталкивала обе стороны к мирному договору, который и был в конце концов заключен в 1697 г. Он получил название Рисвикского мира. Людовику XIV пришлось пойти на определенные территориальные уступки, но главное достижение Вильгельма заключалось в том, что он был признан королем Англии. Французский король пообещал впредь не поддерживать врагов Вильгельма, особенно это касалось Якова II.

Политика

История того времени не блистала яркими и выдающимися личностями. Мы знаем только, что существовали определенные движущие силы в обществе — такие как виги, тори, королевский двор, сельская аристократия, церковь, патриоты, якобиты, оппортунисты, республиканцы и сторонники Кромвеля. Они объединялись в кратковременные союзы, которые вскоре вновь распадались. Наиболее влиятельными среди этих группировок являлись виги и тори. Последние были не слишком уверены в законности нового короля, многие из них по-прежнему поддерживали Якова II. Они являлись ярыми приверженцами англиканской церкви. Их военные пристрастия сводились к следующей доктрине: если уж воевать, то на море — это дешевле и надежнее сухопутных сражений. Виги, в свою очередь, превыше всего ценили наличие протестанта на троне. Среди них было много сочувствующих диссентерам, а еще больше ярых милитаристов, которые жаждали победы над Францией любыми путями, пусть даже и самыми дорогостоящими. Этих схематических характеристик достаточно, чтобы понять сложившееся разделение власти: как правило, виги правили во время войны, а в мирное время руководство переходило к тори. Важную роль играл также тот фактор, что многие виги являлись финансистами из Сити, и война предоставляла им прекрасную возможность увеличить свои капиталы. Главным событием того времени стало открытие Банка Англии, которое состоялось в 1694 году. Правление банка призывало население поддерживать военно-экономическую деятельность и обещало полную безопасность денежных вкладов. Важным побочным действием этого события было то, что вкладчики стремились к внутренней стабильности и отвергали жесткие методы воздействия на правительство.

В 1694–1698 годах у власти находилось правительство вигов, известное под именем «Клика», но с установлением мира оно утратило свое влияние. В 1701 году Людовик XIV вновь напал на Нидерланды, попутно установив запрет на участие Англии в торговле с Францией и Испанией. Подобная экспансионистская политика французского короля настраивала парламент Англии и население в целом на воинственный лад. Вильгельм начал приготовления к сухопутной военной операции против Людовика. Кампанию должен был возглавить Джон Черчилль, граф Мальборо (1650–1722). Однако прежде чем Вильгельм сумел реализовать свои планы, случилось несчастье. Король упал с лошади и повредил позвоночник. Врачи не смогли помочь ему, и 8 марта 1702 года Вильгельм II скончался от осложнений после травмы. Так как законных наследников у него не осталось, то трон перешел ко второй дочери Якова II — Анне, которая тоже была протестанткой.

 

Королева Анна, 1702–1714 годы

Характер этой женщины правильнее всего описать словом «заурядный». Собственно, о ней нечего сказать, кроме того, что она королева. Аналогично выглядел и ее муж, принц Георг Датский, которого один из историков характеризовал как «доброго, неприметного человечка». Вполне буржуазная чета — не слишком умны, много ели, много пили и были беззаветно верны друг другу. Их царствование прошло под знаком войны на континенте, которая закончилась за год до смерти Анны. Все это время в Англии шла нескончаемая борьба за власть между различными политическими группировками.

Мальборо и война в европе

До 1707 года в число ближайших и самых влиятельных фавориток королевы входила Сара Черчилль, чей муж получил звание главнокомандующего в Великом союзе, созданном для борьбы с Францией. За блистательные военные победы в 1702 году ему был присвоен титул герцога Мальборо. В качестве главнокомандующего союзными войсками Мальборо планировал как можно скорее напасть на французов, но его устремления до поры до времени обуздывались осторожными голландцами. В 1704 году Мальборо собрал силы якобы для сражения на реке Мозель. Далее события развивались по неожиданному сценарию: к ужасу голландских союзников, англичане миновали намеченную точку и спешным маршем прошли по территории Германии. С французской армией они встретились возле города Бленхейм. Мальборо требовалась быстрая и безусловная победа, дабы подавить возмущение голландцев (чьи границы в результате этого маневра остались совершенно беззащитными), а также и оппозиции в Англии, недовольной непомерными расходами на военные операции. Благодаря напору и блестящей стратегии англичане действительно одержали одну из крупнейших побед в военной истории: французы потеряли четырнадцать тысяч убитыми и одиннадцать тысяч пленными, среди которых были и высокопоставленные генералы.

Этот успех стал началом цепочки блистательных побед: в 1704 году англичанам почти без боя удалось захватить крепость Гибралтар, в течение последующих пяти лет Мальборо нанес сокрушительные поражения французам при Рамильи, Аудеранде и Мальплаке. После победы при Рами-льи герцогу пожаловали крупное землевладение Вудсток неподалеку от Оксфорда и огромную денежную сумму на строительство роскошного дворца, названного Бленхеймом. Терпя поражение на всех фронтах, король Людовик XIV запросил в 1707 году мира, но Мальборо отказался вступать в переговоры, и война продолжалась. По иронии судьбы в последующий период военная удача обернулась лицом к французам, и они стали одерживать победы. Лишь в 1713 году наконец был подписан Утрехтский мирный договор, согласно которому англичане приобрели в свое владение Новую Шотландию (провинция Канады), Гибралтар, а также острова Ньюфаундленд и Минорка. Помимо этого Англия выторговала себе монопольное право на торговлю рабами в испанских колониях. В результате она несказанно упрочила свои позиции торговой и колониальной державы, особенно в Новом Свете.

Политика

В политическом отношении внутри страны сохранялась традиционная схема, установленная еще при Вильгельме и Марии: в военное время главенствующее положение занимали виги (1705–1710 гг.), с наступлением мира власть переходила к тори (1702–1705, 1710-1714 гг.) Эти перемены сопровождались постоянной борьбой между двумя группировками, как в масштабе государства, так и в отдельных графствах. Расплодившиеся в Лондоне кофейни стали местами ожесточенных политических стычек, пресса также поделилась на два враждебных лагеря, которые поддерживали своих лидеров. Интересы вигов и тори разошлись настолько далеко, что, по остроумному замечанию одного из тогдашних политиков, примирить их было столь же трудно, как «смешать масло с уксусом» или «заставить агнца (возлечь) рядом со львом».

Объединение Англии с Шотландией

Наиболее важным решением, принятым парламентом за время царствования королевы Анны, стало политическое объединение двух соседних держав — Англии и Шотландии. Яков I в 1603 году объединил две короны, но дальше этого дело не пошло. Каждый народ по-прежнему сохранял собственную государственную религию и подчинялся различным парламентам. В результате весь XVII век прошел под знаком бесконечных конфликтов между шотландцами и англичанами. Единый король ничуть не упрощал сосуществование двух стран. Это подтвердила неудавшаяся попытка шотландцев основать в 1698 году торговые поселения на Панамском перешейке. Королю Вильгельму не понравилась эта инициатива, и он отказался поддержать шотландских инвесторов, которые в результате потеряли немалые деньги. Необходимость объединения с соседней Шотландией диктовалась еще и политическими причинами: дело в том, что большинство шотландцев по-прежнему поддерживали Якова И, вошедшего в историю под именем Старшего Претендента. Требовалось принять срочные меры, иначе якобиты с помощью Франции (которая сохраняла традиционное влияние на Шотландию) рано или поздно могли поднять восстание.

Идея объединения двух государств возникала еще у Вильгельма И, но, к сожалению, король умер, так и не успев претворить в жизнь задуманное. Анна унаследовала планы Вильгельма вместе с его короной, но, как это водится, дело затянулось. Дополнительным импульсом стал разразившийся в 1704 году очередной шотландский кризис. Шотландцы объявили, что после смерти королевы Анны они изберут собственного короля и будут поддерживать его при помощи военной силы. В ответ английский парламент принял «Закон об иностранцах», запрещающий ввоз товаров из Шотландии. Таким образом, тамошние скотоводы лишались своего главного рынка сбыта. Англичане подтянули к границе с Шотландией войска, в стане противника тоже отмечались серьезные приготовления — казалось, обе страны стояли на пороге войны. Но в конце концов был найден компромисс: шотландцы сохраняли свою веру и судебное законодательство, вдобавок приобретая равные с англичанами торговые права. Взамен от них требовалось представительство в лондонском парламенте. Первого мая 1707 года шотландский парламент собрался в последний раз, в тот же день на свет появилось Объединенное Королевство Великобритании.

Политика и последние годы царствования Анны

К 1707 году Анна устала от своей давней фаворитки Сары Черчилль, герцогини Мальборо, и решила заменить ее сторонницей тори, Абигайль Мэшем. Случившееся в 1710 году клеветническое разбирательство, которое затеяло вигское правительство против священника-тори, заставило сплотиться всех тори. В результате они обрели такую силу, что королева Анна рискнула отправить правительство вигов в отставку и заменить его кабинетом тори. Герцог Мальборо тоже был уволен и обвинен в коррупции, так что вчерашнему герою пришлось бежать за границу.

Окончание войны в Европе позволило сконцентрироваться на больном вопросе о правопреемстве Анны. В 1701 году парламент принял «Акт о престолонаследии», который определял дальнейшую судьбу английской короны. Согласно ему, королеве должна была наследовать внучка Якова I, жена курфюрста Ганноверского София, и ее потомки-протестанты. Таким образом предполагаемым престолонаследником становился Георг Ганноверский. Это не устраивало многих тори, которые настаивали на кандидатуре сына Якова II, Джеймса. В 1714 году стало ясно, что дни королевы Анны сочтены. Ей предстояло назначить преемника опальному герцогу Мальборо. Выслушав яростный спор двух лидеров партии тори, виконта Болингброка и графа Оксфорда, она отвергла обоих и остановила свой выбор на представителе умеренных вигов, графе Шрусбери. Первого августа 1714 года Анна скончалась — одинокая, без мужа, без друзей, почти позабытая своими подданными. Сразу же после ее кончины граф Шрусбери поспешил объявить наследника королевы — им стал Георг I из немецкой династии Ганноверов.