Финн сидела на передних ступенях элегантного старого здания на Сент-Люк-Плейс и смотрела вперед, сквозь шелестящие деревья находящегося за дорогой парка. Уже стемнело, но оттуда доносились голоса играющих ребятишек. Повсюду зажигались огни вечернего города.

Она слышала, как Валентайн со служебного телефона в холле звонил всем, кого считал нужным вызвонить. Полиция уже выехала по вызову, так же как и ФБР. Связался он и с Барри Корницером, который займется распространением всей этой истории во Всемирной сети. Широкая огласка обеспечит им безопасность, во всяком случае до поры до времени.

Конечно, ближайшие часы и дни обещали обернуться сущим кошмаром, но, по крайней мере, с убийствами было покончено, а потому глубоко укоренившийся страх пусть медленно, очень медленно, но начинал ее отпускать. Через некоторое время она сможет найти способ установить контакт с матерью, попытается рассказать ей хоть о чем-то из произошедшего. Может быть, чуть-чуть даже о Майкле Валентайне и о найденном ею рисунке из тетради Микеланджело. Но это потом. Сейчас ей хотелось только одного – отдохнуть.

Она прислушалась к голосам невидимых детишек, нараспев тараторивших считалку:

В конце концов она устало уронила голову на сложенные руки. Издалека уже слышались звуки полицейских сирен. Сейчас худшее осталось позади, но, с другой стороны, она знала, что все еще только начинается. Сквозь открытую дверь позади нее слышался голос говорившего по телефону Валентайна, а впереди, в парке за деревьями, стихали, растворяясь в темноте, звонкие голоса ребятишек:

Симон волновался, Андрей горевал, Фома сомневался, Иуда воровал.

Улыбнувшись самой себе, Финн закрыла глаза и спустя всего мгновение уже спала.