Если Финляндия — Страна озер, то район Саймы — самый озерный край Финляндии. Сайма — одно из крупнейших озер Европы и самое большое в Финляндии, где их, вопреки избитому стереотипу, не тысяча, а 187 888. Причем Сайма — это не замкнутое водное пространство, а целая система озер, протянувшаяся с севера на юг не на одну сотню километров.

Сайма — это не просто живописные пейзажи, которые соединили в себе и водную гладь, и могучие хвойные леса, и хмурые суровые скалы. Это воистину часть жизни населения финской Карелии: по Сайме сплавляли лес, она в изобилии давала рыбу. И не случайно озеро вошло в местный фольклор и предания, всегда влекло поэтов и художников.

Помню свой первый приезд на Сайму. Вниз по косогорам, под которыми блестела вода, сбегали золотистые стволы сосновых лесов — суровых, но светлых и приветливых. Дорога петляла, повторяя порой видимые, а чаще невидимые очертания береговой линии и причуды изгибов моренных гряд и изредка ныряя в прорывы между скалами. Березы еще только-только зеленели совсем юной листвой, а огромные, словно от возраста седые валуны, кое-где подбитые мхами и лишайниками, почему-то казались теплыми… В общем, совсем как у Валерия Брюсова в его цикле «На Сайме»:

Так он сто лет назад описывал сайменские пейзажи, совершив поездку на озеро летом 1905 года.

Сайма у Брюсова — тихое, нежное, ласкающее берег:

Здесь, в районе Саймы, долгое время сходились Запад и Восток, Россия и Европа, отношения между которыми не всегда складывались безмятежно.

По пути из Лаппеэнранты в Миккели у шоссе можно увидеть каменный монумент, которым отмечена российско-шведская граница 1789 года.

В конце XVIII века по мере потери Швецией положения европейской великой державы, шведы были вынуждены уступить России большие территории на востоке Финляндии. По Абоскому миру 1743 года граница с Россией передвинулась далеко на запад и практически вся акватория большого Саймаа оказался по ее восточную сторону. Однако шведы продолжали удерживать пролив Пуумала и перекрывали стратегически важную для русских водную артерию между Вильманстрандом (Лаппеэнранта) и Нейшдотом (Савонлинна). Помимо всего прочего, русским приходилось платить шведам дань за проход по проливу Пуумала.

В середине XVIII века Россия стала формировать сайменскую Шхерную флотилию, главной базой которой были избраны Вильманстранд и Нейшлот. Эта флотилия состояла из 125 кораблей различного размера, имевших на бортах 850 орудий разного калибра. Из военных кораблей озерной флотилии 50 дислоцировались в акватории озера Саймаа и 38 из них имели базу на мысе Тююстерниеми в Вильманстранде. Остальные 12 кораблей базировались в Нейшлоте — любимой крепости командующего военными силами России в Финляндии генералиссимуса Александра Васильевича Суворова. «Знатная крепость, помилуй бог хороша: рвы глубоки, валы высоки…», — любил говорить полководец. Императрица Екатерина II направила Суворова в Финляндию для создания генеральной военной стратегии на северо-западном направлении России. К тому моменту Суворов уже успел прославиться тем, что он не проиграл ни одного сражения.

В целях обеспечения свободного маневрирования своей флотилии во всей акватории Сайма, Суворов в августе 1791 года обратился к императрице Екатерина II с письмом, в котором он предупреждал, что в случае возможной войны водное сообщение между Вильманстрандом и Нейшлотом будет прервано или, что русскому флоту придется прорываться через пролив Пуумала под огнем шведских орудий. Поэтому он предложил создать совершенно новый водный путь между этими двумя крепостями. По мнению Суворова, новый маршрут быстро окупил бы себя, ибо русским удалось бы таким образом избежать шведских таможенных пошлин в проливе Пуумала. Царица Екатерина II приняла аргументы полководца и выделила ему 17 августа 1791 гола 6 тысяч рублей на прокладку 4-х каналов: Кутвеле (в Тайпалсаари), Кяюхкяя (в Руоколахти), Куконхарью (на границе коммун Руоколахти и Пуумала) и Телатайпале (в Сулкава). Каналы должны были обеспечивать бесперебойные переходы кораблей сайменской военной флотилии из Вильманстранда в Савонлинну, облегчать надзор за российско-шведской границей и гарантировать снабжение баз. Одновременно каналы должны были дополнить созданную Суворовым систему оборонительных сооружений в Финляндии и защитить Санкт-Петербург от шведов.

Работы по прокладке каналов начались осенью 1791 года под руководством придворного советника Ивана Лаубе. Земляные работы выполнялись в основном русскими флотскими матросами. Проектировкой каналов занимался сам генерал Суворов, хотя инженерное дело он и не любил и постоянно повторял: «Я полевой солдат, я не инженер. Баталия мне лучше, чем лопата извести и пирамида кирпича». В качестве консультанта он использовал голландца Яна Дитера ван Сухтелена.

Многие из чертежей каналов сохранились и по сей день и хранятся в Архиве истории строительства Музейного ведомства Финляндии. Кроме того, в Национальном архиве Финляндии имеется микропленка, полученная из СССР и содержащая документы и переписку Суворова, связанные непосредственно со строительством каналов. Прокладка каналов внутри акватории Сайма, начатая по инициативе Суворова, вспорола пять перешейков в Руоколахти, Пуумала и Сулкава, образовав совершенно новые водные пути.

Изначально каналов должно было быть только три, однако для осуществления поставленной задачи пришлось построить еще и четвертый. Еще в июне 1792 года Суворов верил в завершение работ к исходу лета того же года. Но его оптимизм не оправдался. Так, например, на самом конечном этапе строительства канала Куконхарью, временная дамба не выдержала напора воды и стройка «утонула». Суворов писал в своих дневниках, что «Лаубе со своими тремя каналами причинил ему больше хлопот, чем три баталии».

Технически каналы были хорошо продуманы. Конструкция стен состояла из естественного камня, гранита, который местами укладывался друг на друга, а местами кладка опиралась на бревенчатые сваи. Каналы могли перекрываться металлическими якорными цепями, спрятанными под водой, или специальными деревянными конструкциями — воротами. Для защиты входных фарватеров каналов у входов в каналы были построены особые волнорезы и затоплены каменные преграды-ловушки. При этом навигацию в каналах могли осуществлять только хорошо их знающие моряки. У входов в каналы были построены также бревенчатые, начиненные камнями бастионы, которые защищали каналы и служили одновременно волнорезами. В 1803 году новый российский император Александр I совершил в инспекционных целях плаванье на корабле по Сайменской акватории и новым каналам.

Вскоре после войны 1808–1809 годов значение суворовских военных каналов стало быстро уменьшаться, ибо Финляндия полностью вошла в состав России. Российской Шхерной флотилии больше вовсе не были нужны искусственные каналы на пути из Савонлинны в Лаппеэнранта. Однако еще в 1811 году Россия решила провести ремонт каналов, в ходе которого были восстановлены обвалившиеся берега, исправлены их конструкции и углублены фарватеры. Вскоре после этого в России был издан указ о роспуске Шхерной флотилии, что решающим образом повлияло на судьбу каналов и сменило контингент их пользователей. Вдоль каналов по-прежнему существовали небольшие сторожевые посты, однако пользовались каналами в основном местные крестьяне и купцы.

Подытоживая можно сказать, что суворовские военные каналы так никогда и не обрели задуманного военного значения, может, лишь только слегка припугнули шведов. Позднее в годы мирной эксплуатации каналы претерпели множество изменений и бед: стенки, возведенные из круглых булыжников, стали от весенних половодий распадаться, а камни скатываться на дно каналов. На протяжении многих лет местные жители пытались ремонтировать их плетнями, чтобы хоть как-то сохранить каналы от меления.

Самый длинный из всех суворовских каналов канал Куконхарью, построенный в 1796 году, имеет длину в 800 метров, из которых 150 метров прорублено через скалу. В свое время вдоль канала образовалось поселение русских офицеров, солдат, купцов и гражданского населения, которое в лучшие годы превышало одну тысячу человек. У канала были расположены также военные форпосты, в задачу которых входила охрана района от набегов противника и контроль за навигацией. Территория была ухоженной, парковой. Вдоль канала были построены казармы, оружейные склады, склады провианта, сауны и другие хозяйственные постройки. Великолепные березовые рощи и отвесные каменные берега канала Куконхарью, вместе с открывающимся видом на акваторию большого Сайма, дают представление о том, как выглядел этот район два столетия тому назад. Суворовские военные каналы, кроме канала Кутвеле, были преданы полному забвению до 2002 года: тогда в Музейном ведомстве Финляндии зародился проект их восстановления. В настоящее время ведется сбор документации и проводится рубка лесов, разрушающих берега каналов. Основная задача реставрации — превратить каналы в заманчивые культурно-исторические объекты, памятники старой Финляндии. Каналы планируется использовать и как достопримечательности, и как маршруты туристических плаваний. Задача проекта — довести также информацию об этих исторических ценностях до большой публики.

Но, пожалуй, самый известный памятник тех времен, когда район Саймы был пограничьем, можно увидеть в Савонлинне.

Этот уютный и тихий городок разместился у узкого пролива между плесами озера. До того, как стать центром вполне демократичного отдыха «для всех», он уже был весьма популярным курортом среди петербургской знати. Некоторые «присайменские» отели и пансионы до сих пор носят характерные для рубежа столетий звучные названия «Казино» или «Спа». А в кафе при небольшой гостинице в Савонлинне вас встречает настоящий баташевский самовар на старинном комоде.

В Савонлинне, бывшем Нейшлоте (или, как иногда писали, Нислоте), посреди пролива, на небольшом скалистом островке, омываемом мощным и быстрым потоком, вздымаются вверх башни крепости Олавинлинна, известной раньше в России под шведским именем Олафсборг.

Замок, названный по имени норвежского святого — короля Олава, который жил в X веке, — был построен в узловой точке Сайменской системы в 1475 году шведским губернатором Выборга. Несмотря на то, что в течение столетий замок разрушался, переходил из рук в руки и перестраивался и русскими, и шведскими войсками, это — лучше всего сохранившаяся в северных странах средневековая крепость. Ее южные бастионы заканчиваются «суворовской» частью — работы там велись под началом великого русского полководца.

Одна из трех башен крепости носит название Церковной — на самом ее верху помещалась замковая церковь, служившая гарнизону во все времена. Причем разным направлениям христианства, не только лютеранству и православию: во время реставрационных работ на ее стенах были открыты росписи еще с католическими крестами.

Служба в церкви прекратилась, когда она стала слишком мала, чтобы вмещать русский гарнизон. Но и сегодня любители экзотики могут заказать в ней венчание. И тогда брак будет заключен если и не совсем уж на небесах, то по крайней мере на высоте птичьего полета — с живописным видом на родной город. Если, конечно, молодожены готовы преодолеть бесконечный подъем по темным каменным лестницам. В крепости можно арендовать и целый рыцарский зал для проведения встреч и приемов, а можно и устроить банкет с подлинным меню 1641 года!

Но Олавинлинна знаменита сегодня не этим. Еще с 1912 года в ней в июле-августе проходит знаменитый оперный фестиваль, который с конца 1960-х приобрел признание на самом высоком международном уровне. И, по-моему, древние каменные стены и башни на скале среди суровых вод — не худший антураж для «Макбета».

Николай Рерих, покоренный мрачной красотой замка, в 1907 году написал «Нислот. Олафсборг». Но больше известна другая его работа, созданная во время той же поездки по Финляндии.

К юго-востоку от Савонлинны тянется семикилометровая моренная гряда Пунка-Харью. Она узкой полосой поднялась прямо среди озера, и со старой дороги, идущей по ее гребню, водная гладь видна с обеих сторон. Если Иматра считается самым известным по крайней мере за пределами страны, местом в Финляндии, то одним из самых живописных является Пунка-Харью.

Лучший вид на Пунка-Харью, говорят, открывается с самолета. Но и за сто лет до изобретения первых аэропланов здешние пейзажи не оставляли посетителей равнодушными. Побывав в 1803 году в этих краях, царь Александр I, путешествовавший на лодке и в повозке, был так очарован ими, что распорядился об охране природных сокровищ Пунка-Харью. Спустя 40 лет, по личному указанию Николая I, на гребне Пункахарью был построен дом лесника на холме, в том числе и с комнатами для гостей. Домик несколько раз расширялся и в итоге, в 1879 году стал первой государственной гостиницей Финляндии. Залы ее ресторанов сохраняют обстановку XIX века, а в 2003 году, в ознаменование 200-летия посещения этих мест императором Александром I, посетителям стали предлагать «царское меню». К трапезе идут и специально изготовленные для этой гостиницы водка «Александр I» и пиво «Александр I».

Именно в этих местах, среди нетронутых сосновых и березовых лесов, создающих разными оттенками зелени живописные цветовые волны среди кристально чистых вод, Николай Рерих в 1907 году создал одну из своих самых известных «северных» картин — «Пунка-Харью».

В этом этюде Рерих подчеркивает загадочность северной природы, ее таинственность. Он достигает этого впечатления благодаря тонкой передаче борьбы динамики и неподвижности. Сплошным массивом опоясывает хвойный лес залив озера Сайма. Лес замер, а волны на заливе предвещают бурю, тревожное ощущение рождает резко изрезанная береговая линия. Монолитная скала, изображенная на переднем плане, покрыта рыжим мхом. Небо почти отсутствует. Взгляд художника приземлен. Рерих хочет увидеть земную природу как бы изнутри. Это отношение чувствуется в его словах: «…в горах бесконечных, в озерах неожиданных, в валунах мохнатых, в порогах каменистых живет прекрасная северная сказка».

В этюде «Пунка-Харью» преобладает свойственная и другим северным работам художника голубая, зеленоватая, прозрачно-серебристая цветовая гамма. Еще одна характерная особенность этих этюдов — законченность композиции и тщательная проработка деталей.

А год спустя пейзаж с таким же названием здесь рисовала Анна Остроумова-Лебедева…

С возвышенностей этого «острова» среди озерных гладей открываются особенно живописные виды «многоводной, скалистой и лесной страны». Художница, дважды посетив эти места в первом десятилетии XX века, увлекательно рассказала о них в своей книге воспоминаний: «Через несколько часов пути мы доехали до славящейся красотой Пунка-Харью («Свиной хребет»). Это узкая, гористая полоса земли. Она иногда шириной только в дорогу. Ее склоны с обеих сторон круто обрываются вниз, к воде. Виды, открывающиеся с ее вышины, такой необыкновенной красоты и пленительности и так своеобразны, что сравнивать их ни с какими в мире нельзя. Пунка-Харью прихотливо вьется по глубоким, прозрачным озерам. На них рассыпаны бесчисленные острова и островки. Сосны с рыжими стволами, печальные ели, раскидистые голубоватые можжевельники заполняют пейзаж до безграничных далей. Все это отражается в тихой, зеркальной воде. Построек почти нет, или они прячутся в чаще лесов. Весь пейзаж вызывает в душе чувство какой-то ясной и прозрачной тишины Елисейских полей».

А уже в наше время, в самые последние годы, в Пунка-Харью побывали и… Илья Репин, и Иван Айвазовский…

К северу от гряды находится один из крупнейших в Финляндии художественных центров — «Ретретти», разместившийся большей частью на глубине 25 метров под моренными песками в освещенных пещерах. Здесь каждое лето проводятся большие выставки всемирно признанных мастеров.