21.06.2225
Каменистый берег обрывался, и дальше, покуда хватало глаз, простирались темные воды океана. Заунывно свистел ветер, обдавая лицо водяной пылью. На небе громоздились тучи, прижимая закатный багрянец к самому горизонту и сгущая краски. Казалось, будто бы то далекое место, где океан становился небом, сочится свежей кровью.
Я не мог знать этого точно, но чувствовал, что именно в той стороне поверхность планеты обрывалась, когда-то отсеченная адским ножом Изначальных. Так что вид кровавого горизонта был более чем символичен.
Наполнив легкие влажным морским воздухом, я ощутил непередаваемую смесь знакомых и незнакомых запахов. Не сдержался и чихнул.
— Будь здоров! — сказала Мила.
— Постараюсь, — усмехнулся я и повернулся к спутникам.
Мила, Шамиль и Ксюша выглядели ошарашенными, что впрочем было и неудивительно. После пребывания в подпространстве я и сам все еще не мог придти в себя. Полеты среди странных существ, безумные формы и образы, вихрь чужой жизни, проносящийся перед глазами, — навряд ли я когда-нибудь привыкну к подобному.
Хотя привычка — дело наживное. Может, еще и успею…
Мы стояли на круглой бетонированной площадке рядом с ферменной конструкцией антенны под-связи. И выглядело тут все точно так же, как на стереоснимке, который я стащил из архивов Секретного Ведомства: обрыв, влажно поблескивающие скалы, неудобная скамейка с облупившейся краской, извилистая тропинка, тянущаяся вверх по пологому склону, а над ней — несколько высоких холмов. На одном из них подмигивала желтыми и зелеными огоньками причальная станция.
Во мне еще были живы детские воспоминания, та последняя запись из личного архива Наташи, где ее отец — Владимир, спрыгивает на асфальт посадочной площадки и сверкает зубами в свете местного оранжевого солнца.
Тогда мы еще могли строить планы, тогда все было просто и складно. Очередная реинкарнация социализма готовилась превратиться в утопию, официально Американский Союз был задвинут на вторые роли. Наша страна упорно пыталась выглядеть самой-самой. Купила подешевке у АС этот странный разрубленный надвое мир. Как же — рыночники не справились с колонизацией! Подавились лакомым куском! Властям этого было достаточно для того, чтобы в очередной раз объявить американский режим порочным и ущербным. Но я и Пашка уже тогда понимали, что в космосе у нашей страны не все идет так гладко, как об этом рассказывают в новостях. ЗЕФ отставал в развитии, уступал рыночникам в агрессивности и азарте. На каждые три форпоста и три колонии американцев, мы отвечали всего одним постоянным поселением. Нам говорили, что все это — дело времени, что АС сломается от выбранного им темпа экспансии. Федерация должна была стать единоличным лидером, подмять все колонии и новые территории под себя.
А потом был бунт в системе Тау Кита, авария на Полушке, еще несколько проблем в различных колониях. И стало ясно, что легкого пути не будет. Мы перенесли в космос все наши земные проблемы и неурядицы, лишь увеличив их масштаб в соответствии с космическими расстояниями.
Жаль, что победа ЗЕФ в этой звездной гонке произошла в итоге только где-то в параллельном будущем, а не у нас. Может быть, все сбылось в том варианте событий, где я так и не смог добраться до Полушки и встретиться с Наблюдателем? Ведь именно такие прогнозы мне давали в свое время прорицатели. Может, как раз предсказаниями из этой вымышленной реальности все это время и жило Секретное Ведомство?
Я взглянул на Шамиля. Молчит. Смотрит вокруг, сощурив глаза и принюхиваясь. Как матерый лис, нападая на след. Или как человек-флюгер, спешащий побыстрее подставить переменчивому ветру нужный бок. Тьфу…
— Идем к станции, — сказал я своим спутникам. — Попробуем выяснить, что тут происходит, и где искать хозяев этой планеты.
— Идем, — кивнул Шамиль, хватая за руку Ксюшу.
По его лицу было видно, что вопросов у него сейчас масса, но задавать их он пока не хотел, предпочитая обдумать и взвесить все, что увидел в подпространстве.
Действительно, в этот раз нам пришлось очень нелегко. Я на мгновение закрыл глаза, прокручивая перед мысленным взором пугающие картины чуждого мира.
Мы все летели и летели, постепенно расползаясь, становясь все прозрачнее и невесомее, исчезали, будто выброшенные на берег медузы.
Вокруг плескались радужные волны, накатывали упругие валы, били в нас, отбрасывали назад. А мы все летели. Наперекор течению, сквозь волны, сквозь самих себя…
В какой-то момент мне почудилось, что я не справлюсь. Картинка со стереоснимка вдруг размазалась перед глазами, мое сознание поплыло.
Я ползал, спал, пускал слюни, сидел на горшке.
Бежал к лунному челноку, дрался с овром, активировал Комнату.
Несся подземными тоннелями, лез по руинам Сент-Кросса, разговаривал с Хранителем.
И затем — взмахом руки отсекал Кэт голову.
Больше всего меня напугало последнее короткое видение.
Кэт стоит передо мной с выражением ужаса на лице, а я хладнокровным жестом заставляю ее голову отделиться от тела. Какие-то мгновения Кэт все еще держится на ногах, а потом медленно оседает на пол.
Ужасно! Неужели это что-то из моего будущего? Неужели мне предстоит убить свою жену?
Ну, а затем мы все-таки выскочили из подпространства и оказались здесь.
И сразу стало спокойно и уютно на душе. Почему-то во мне разлилось четкое ощущение того, что я одержу победу. И я старался теперь двигаться как можно аккуратнее, боясь это ощущение разрушить.
— Полушка! — громко произнесла Мила, оглядываясь на нас. — Диаметр — двенадцать тысяч девятьсот километров, масса — чуть меньше земной. Половина этого мира отсутствует, но никаких изменений в поведении планеты такая утрата, судя по всему, не вызвала. Расчет плотности оставшейся части Полушки не дает того значения, которое нужно для поддержания существующей тут силы тяжести. Следовательно, пропавшая половина виртуально здесь все-таки имеется и каким-то образом связана с реальной половиной планеты.
— Говоришь, как Энциклопедия Экспансии! — хмыкнул я, вглядевшись в глаза девушки и заметив в них уже знакомые озорные огоньки.
Мила выудила из-за пазухи лист бумаги, подозрительно похожий на тот, что я печатал для себя в Архиве Секретного Ведомства.
— Когда ты успела у меня это вытащить? — поднял брови я.
— Меньше надо по сторонам пялиться! — состроила гримасу девушка и принялась читать вслух: — «После катастрофического урагана правительство АС решило свернуть здесь исследования и за символическую плату передало Полушку Западно-Европейской Федерации. В течение последних лет здесь проводили научные изыскания и археологические раскопки более трех тысяч граждан ЗЕФ. Только за первый год погибло сто тридцать шесть человек. Наибольшая смертность от природных явлений была зафиксирована на электростанциях, станциях по добыче сырья и в непосредственной близости от края реальной половины планеты. С того времени и принято говорить о феномене Полушки. Ученые выдвинули гипотезу о том, что не только расчленение этой планеты было сделано Изначальными, но и сама Полушка вместе со своей биосферой полностью построена данной цивилизацией для каких-то нужд. А природные катаклизмы — ни что иное, как попытка построенной автоматической системы свести к минимуму влияние на нее человека…»
— То же самое было и на Джейн, — пробормотал я, перебивая Милу.
— Что? — переспросила она.
— Когда я был на Джейн, — сказал я громче, — там тоже была искусственная биосфера. Всего несколько видов животных, замкнутая пищевая цепочка — явно дело рук Изначальных. И та планета… Как бы сказать? У меня было чувство, что она пытается избавиться от людей… И…
— Что «и»? — вопросительно дернул головой Шамиль.
— И еще мне показалось, что она слушается меня, — медленно произнес я и посмотрел на товарищей.
Мила уже слышала эту историю, а если и не слышала, то могла прочитать мои воспоминания до того, как я поставил блок. Поэтому девушка не выглядела удивленной. А вот Шамиль и Ксюша непроизвольно округлили глаза. Причем, если прорицатель действительно казался озадаченным, то его девушка, похоже, просто не очень поняла, о чем я говорю, и поэтому мило улыбалась, глядя на меня.
Я вздохнул:
— Как говорится: хотите — верьте, хотите — нет!
— Я много разных теорий слышал, — сказал Шамиль. — И про Полушку, и про Джейн, и про остальные колонии. Многие сходятся во мнении, что биосферы везде искусственные. Виды растений и животных уж слишком похожи. Мы видим, что существа с одной планеты могут стать пищей для существ с другой, а при обособленной эволюции это уж очень маловероятно. Генетическая информация тоже косвенно подтверждает общие корни большинства встреченных нами видов. Да что кривить душой — люди тоже, скорее всего, не только от обезьян свой род ведут. Говорят, многое нам досталось в наследство от скалитян.
— Неужели все и в самом деле искусственное? — захлопала ресницами Ксюша. — А сами-то Изначальные хоть настоящие?
— Если встретим их — первым делом спрошу! — улыбнулся я.
— Я думаю, что встретишь! — уверенно кивнула девушка Шамиля. — Мне почему-то так кажется.
— Надеюсь, — протянул я. — Не жалеешь, что очутилась тут вместе с нами?
— Не знаю, — надула губки Ксюша. — Здесь, конечно, лучше, чем в камере сидеть, но говорят, что планета улетает из нашей галактики. Скоро нам назад будет не перебраться…
Девушка обвела грустным взором раскинувшуюся вокруг нас унылую панораму из каменистых склонов и проломов, увенчанных далекой полосой океана и шапкой низких туч над ним. Я оценил ее рассуждения и произнесенное с некоторым трудом слово «галактика». Ксюша, похоже, действительно сильно переживала, раз смогла выдать такую реплику.
— Если честно, я тоже немного опасаюсь, — признался я. — Поэтому давайте лучше решать проблемы по мере их поступления. Здесь что-то происходит. Нам нужно разобраться — что и почему. Нужно понять, из-за чего планета убегает во всех направлениях сразу. Нужно выяснить, действительно ли сюда привезли мою жену, и если — да, то — зачем? Какое отношение эта планета имеет к Волне? И еще я хочу попытаться выяснить, для чего вообще этот мир создали Изначальные. И как так вышло, что тут погиб мой приятель Пашка…
— Богатая программа! — похвалил Шамиль.
— Это точно, — согласился я. — Дел очень много, поэтому вопрос о возвращении на Землю пока отложим. Тем более что нас там не очень-то и ждут сейчас.
— Это уж точно! — поддержала меня Мила.
— Ладно, — закрыл тему я, — давайте-ка прибавим шагу! До станции еще час или полтора топать, а стемнеет уже скоро! В темноте я тут не хочу бродить. Можно кого-нибудь нехорошего встретить или ногу сломать в этом камнеломе.
— Согласен, — хмыкнул провидец, обгоняя меня. — Хотя по камням ходить в темноте — для меня не проблема.
Для пущей убедительности Шамиль еще прибавил скорости. Теперь он порхал над валунами и кусками скал, будто пьяная бабочка. Я демонстративно зааплодировал и крикнул погромче, так как парень умчался на приличное расстояние:
— Молодец! Погоди нас!
— Это все способности! — довольно прокричал мне в ответ провидец. — Попробуй сам!
Я вздохнул и покрутил плечами, разминаясь. С рюкзаком бегать и прыгать не так уж удобно, но ради подобного ребячества отдавать свою ношу девушкам было как-то неловко.
После телепортации организм мой все еще не совсем оправился. Внутренние ощущения можно было сравнить разве что с теми, что я испытывал в больнице Секретного Ведомства, когда меня только привезли в палату после операции. Тогда я тоже чувствовал себя в целом довольно неплохо, но вот если требовалось подвигать рукой или ногой, то приходилось собирать в кулак всю свою волю. Боли я не чувствовал, но готовился скорчиться от нее в любой момент. И по членам тогда разливалась мертвенная слабость. Да, применение способностей тоже одно время вызывало у меня боль. Но эту боль хотя бы можно было некоторое время терпеть. А вот тот ядерный взрыв в нервных окончаниях, что я испытал в Комнате, терпеть было просто нереально.
До Источника, впрочем, я дотянулся довольно быстро. Чуть ли не быстрее даже, чем на Земле. Зачерпнув оттуда энергии, я в очередной раз отметил, что ее там, как ни странно, становится все больше и больше.
Как только по жилам растекся огонь силы, я стал чувствовать себя значительно увереннее. И без особого труда повторил проворные прыжки Шамиля по скальным уступам и нагромождениям валунов. А в конце пути, уже почти достигнув провидца, я подскочил в воздух и выполнил пару замысловатых кульбитов, чем, также как и мой предшественник снискал вялые аплодисменты.
— Давай на сегодня показательные выступления на этом и закончим, — ухмыльнулся я, хлопнув по плечу Шамиля. — Надо двигаться к станции!
— Слышал уже, — закивал провидец.
Мы стали ждать, пока до нас доберутся девушки и, постояв немного под их испепеляющими взглядами, сообразили, что надо бы им вообще-то помочь. Местность была неровной, а девушки нашими талантами не обладали.
— Горные козлы! — фыркнула Ксюша, когда Шамиль взял ее под руку.
Мила промолчала, но я отлично видел, что и она нашей выходкой не очень довольна.
Чуть больше часа спустя, миновав на своем пути ледяной горный ручей и перекусив на его берегу овсяным печеньем, которое заботливо положил в рюкзаки Председатель, мы вышли из камнелома на относительно ровное плато. То тут то там на нем виднелись оазисы растительности: гибкие зеленые стебли местных деревьев переплетались между собой, напоминая то ли вороньи гнезда, то ли повисшие на вилке спагетти; между корней деревьев стелилась низкая пушистая трава, похожая скорее на ковер с длинным ворсом, нежели на живое растение. Здесь же, впервые с момента нашего появления на Полушке, мы услышали звуки, отличные от плеска волн и завываний ветра. Вокруг нас неистово пели птицы, надежно укрытые от любопытных глаз листвой и ветвями деревьев.
— Какая красота! — восторженно охнула Ксюша. — А запах какой!
Я вдохнул поглубже и действительно разобрал тонкий цветочный аромат, исходящий от ближайшего куста.
— Ирисами пахнет! — уверенно продолжила девушка Шамиля, и я не стал с ней спорить: ирисами, так ирисами.
Станция значительно выросла. В подступающих сумерках она приветливо сияла разноцветными огнями, нависала над краем плато огромной темной массой.
— Громадная! — Мила кивнула на комплекс зданий, к которому мы шли. В отличие от Ксюши, мою подругу интересовали не цветочки и птички, а техническая мощь Западно-Европейской Федерации.
Еще десяток минут мы двигались молча.
Совсем стемнело. Станция становилась все ближе, но и мы шли все медленнее, поэтому к периметру вышли лишь минут через сорок. Ворота оказались закрыты. Я со всей возможной осторожностью подошел к ним и стал искать какое-нибудь устройство связи. Осторожность я проявлял не зря — не успел я простоять и пары секунд перед сомкнутыми створками, как откуда-то сверху раздался скрипучий старческий голос:
— Что вам надо? Идите обратно или я буду стрелять!
Произнесенные предложения противоречили друг другу. Как я мог одновременно уйти и объяснить старикану, что мне тут нужно? Прокашлявшись, я решил сначала ответить на вопрос, а уж после действовать по ситуации:
— Мы вам не враги! Нас с Земли прислали! Вам в помощь! Откройте, пожалуйста!
Примерно полминуты ничего не происходило. Боясь шелохнуться, я стал аккуратно ощупывать даром окрестности и вскоре наткнулся на старика. Он сидел в сторожевой будке метрах в ста от нас, а наше появление засек благодаря датчику движения и камере, установленной над воротами. Но не успел я расслабиться оттого, что сторож оказался далеко, как чутье услужливо подсказало мне, что рядом с камерой на той же подвижной штанге закреплен и полуавтоматический лучемет. Одного выстрела этой пушки вполне хватит на то, чтобы изжарить и меня, и моих товарищей.
Может быть, начнись стрельба, я успел бы телепортироваться обратно на скалистый берег или как-то еще помешать лучу испепелить меня, но что-то проверять эти гипотезы на практике никакого желания не возникало.
К счастью, стрелять в нас не стали. Заскрежетали ржавые петли, створки ворот, подергиваясь, стали расходиться в стороны.
— Проходите! — раздался все тот же старческий голос, вторя скрипу и лязгу механизмов. — Резких движений не делать! Сейчас к вам подойдут!
Мы робко вошли внутрь периметра. Металлические пластины дверей все с тем же ужасающим звуком принялись проделывать обратный путь, завершив его звонким лязгом. Сморщившись от скрежета, я оглядывался по сторонам.
Посмотреть действительно было на что. Пожалуй, еще нигде за свою жизнь я не видел столь странного соседства запустения и прогресса. Ржавые стены строений, частично скрытые неухоженными кустами и мхом, чередовались с отполированными до блеска хромированными деталями каких-то машин и зданий. Вверху на шпилях многочисленных башен мигали огоньки и крутились прожекторы, высвечивая тусклые круги на низких облаках в вечернем небе. Искусственное освещение, между тем, располагалось тоже как-то странно. Некоторые части улицы пребывали в густой тени, другие — напротив были освещены, на мой взгляд, чересчур ярко. По дорожному покрытию там и сям виднелись зеркальные блюдца луж. Также довольно хорошо было заметно, что асфальт имеет потрепанный вид, весь покрылся сетью трещин, и кое-где уже пробивается трава и местный кустарник.
— Добро пожаловать! — раздался бодрый голос справа.
Я повернул голову и увидел неподалеку он нас двоих крепких парней в темных комбинезонах и с гравистрелами в руках. Ребята подходили к нам, аккуратно ступая и внимательно наблюдая за нашими действиями.
— Здравствуйте! — бросив взгляд на товарищей, сказал я.
— Вы действительно присланы с Земли? — с легкой усмешкой произнес все тот же мужчина, продолжая неспешно приближаться.
— Мы с Земли, — кивнул я, решив, что лучше какое-то время отвечать положительно на все вопросы.
— Я их раньше не видел, — негромко бросил второй парень, перехватив поудобнее рукоять гравистрела.
— Я тоже не видел, — пожал плечами первый. — Но мне наплевать, веришь, нет? Чего здесь забыли? — сказал он громко и нацелил свое оружие прямо мне между глаз. — Чего вы мне тут байки сочиняете?
— Мы действительно с Земли, — повторил я и полез за пазуху, чтобы достать доказательства, подготовленные для нас Петром Николаевичем.
— Ты куда это полез? — нахмурился солдат. — Прекрати, а не то я выстрелю!
— Подожди! Я просто хочу показать…
— Ладно, давай! Только помедленней! — в руке мужчины подрагивал гравистрел.
— Вот! — я наконец извлек из внутреннего кармана хрон и вдавил небольшую черную кнопку.
Тотчас же на стену ближайшего здания спроецировалось трехмерное изображение Председателя:
«Эти люди явились сюда для того, чтобы помочь нам разобраться в ситуации с Полушкой. Они были отправлены к вам в результате эксперимента по телепортации. Прошу, оказывайте им всяческое содействие!»
— Что это за хмырь? — махнул в сторону проекции высокий солдат.
— Бывший Председатель Секретного Ведомства, ныне — советник Президента, — ответил я. — Петр Николаевич Шпиц.
— Никогда не слышал, — пожал плечами мужик. — Но если вы с верхушки, то у вас должны быть стандартные отметки в личном деле.
Он пошарил рукой по поясу и отцепил небольшое устройство.
— Чего-то я не вижу у тебя личного дела вообще! — хмыкнул солдат.
— У меня есть умная карта, — я достал из кармана пластмассовый прямоугольник.
— Такие штуки только детям дают. Почему не вшил чип?
— Аллергия! — соврал я.
— Больно уж у тебя рожа наглая, не нравишься ты мне, вот что! Так чего делать будем?
— Не могу на них воздействовать, — прошептала мне Мила, — у них защита.
— Спокойно, спокойно, ребята! — к нам вышел высокий и широкоплечий мужчина, показавшийся мне смутно знакомым. — Я знаю этого молодого человека. Он действительно с Земли. Проводите его и его друзей ко мне в кабинет.
Мужчина развернулся и бодро зашагал куда-то вдоль улицы. Солдаты жестами приказали нам следовать за ним.
Дорога оказалась совсем короткой. Мы прошли мимо одного из ржавых строений, свернули за угол, обогнули напоминающие папоротник кусты и подошли к тяжелой с виду металлической двери. Наш проводник приложил запястье к серому кругу, располагавшемуся на стене справа от двери, и створка медленно поползла вверх.
— Надо отрегулировать, — обернулся к нам мужчина и кивнул на дверь. — С этими Волнами, аномалиями и «автохтонами» все никак руки не дойдут…
Дверь наконец открылась, и человек поманил нас внутрь. Через темный коридор, где пахло затхлостью и слышалась частая капель, мы прошли к крутой лестнице, сваренной из металлических прутьев. Наш проводник устремился по ней наверх, мы в сопровождении охранников потопали за ним.
Второй этаж здания выглядел поприличнее. Здесь не чувствовалось ни посторонних запахов, ни сырости. Мы вошли в просторную комнату с двумя широкими окнами и небогатой меблировкой. У одной из стен высился пульт с множеством кнопок и несколькими небольшими матрицами, на которые проецировалось изображение с внешних камер. Рядом с пультом стояло крутящееся кресло. У окна расположился длинный диван, около другого — письменный стол и еще одно кресло.
— Не узнал, Сергей? — мужчина сел в кресло, вытянул ноги и теперь выжидающе смотрел на меня.
— Нет, — честно ответил я.
— Станислав Ветрин, или просто Стас. Мы хмм… были знакомы в детстве.
Неужели? Тот самый Стас, с которым мы дрались из-за лимонада и карманных денег? Тот самый Стас, который встречался с Иркой, и от которого она в свои четырнадцать успела забеременеть?
Я еще раз внимательно всмотрелся в лицо Станислава. А ведь точно — он! Прямой нос, высокий лоб, светлые волосы, сереющие у висков ранней сединой. Тонкие губы, широкие брови, серые глаза — внимательные и насмешливые. Передо мной был тот самый хулиган из детства, ставший за эти годы куда серьезнее и умнее. Или научившийся ловко притворятся таким. С первого взгляда узнать точно было непросто, а способности отвечать на мои вопросы отказывались.
— Привет, Стас! — пораженно выговорил я. — Вот уж не ожидал тебя тут встретить! Что ты делаешь на Полушке?
— Как видишь, здесь для такого оболтуса, как я, нашлась вполне приличная работенка! — заулыбался бывший хулиган. — Жалко, что с каждым днем я начинаю все больше ненавидеть ее…
— Расскажи, что здесь у вас творится, и как ты тут вообще очутился!
— Ничего необычного в моей истории нет, — развел руками Стас. — Я пошел учиться в Академию, улетел на Край, а по окончании обучения меня распределили сюда. Ученым я никогда не был, так что меня тут сразу поставили на административную работу, в службу снабжения. Я радовался, думал, что работенка непыльная. А платили тут всегда — будь здоров. Потом еще перевели в аппарат правления и повысили до замначальника Академгородка. Так что до последнего времени я жил припеваючи! Хотел даже Ирку разыскать, но как-то все откладывал. Не знаешь, кстати, как она?
Я сжал зубы, вспоминая руины Сент-Кросса и Ирку, захлебывающуюся кашлем и молящую, чтобы я застрелил ее.
А потом — обещание, что не забуду. Обещание назвать что-то важное ее именем. И выстрел.
— Не знаю! — выдохнул я, собирая волю кулак. — Я ее очень давно не видел.
— Понятно, — разочарованно произнес Стас. — У тебя кровь, кстати!
Я проследил за его взглядом и поднес пальцы к носу. Из правой ноздри действительно сочилась кровь, которую я принял сначала за влагу, образовавшуюся из-за того, что мы вошли в теплое помещение с улицы.
— Не нервничай ты так, Сергей! Все будет хорошо! — сказал Стас, и мне на миг почудилась какая-то фальшивая нотка в его голосе.
Я насторожился, но попытка забраться к парню в голову ни к чему не привела. Видимо, у него имелась защита. Да и чувство правды пока молчало — что-то проверить все равно не представлялось возможным.
— Извини, — сглотнул я подступающий к горлу ком.
Реплика прозвучала двояко. С одной стороны я извинялся за то, что капнул кровью на письменный стол. А с другой — что не уберег Ирку. Пусть даже это была уже и не девушка Стаса к тому времени.
— Да ничего, ерунда! — отмахнулся парень. — Теперь твоя очередь рассказывать! Как вы тут очутились, чего хотите?
Я оглянулся на Шамиля и девушек, они выжидающе смотрели на меня. Что ж, ладно, расскажу обо всем, стараясь обходить острые углы и запретные темы!
И я вкратце поведал Стасу о том, что с нами приключилось. Рассказал, что нас забросили сюда в ходе эксперимента по телепортации, что дали поручение выяснить, что тут происходит, а еще я знаю, что где-то тут должна быть моя жена. Ее должны были доставить сюда несколько месяцев назад. По мере того, как я рассказывал, лица охранников, подпиравших стену неподалеку от Стаса, все заметнее вытягивались. Сначала я принял это выражение их лиц за крайнюю степень скуки, но потом пригляделся и понял, что солдаты наоборот очень удивлены и с нетерпением ждут момента для того, чтобы вставить хоть слово. Сам Стас смотрелся более сдержанно, но и у него на лице то и дело проскакивало легкое беспокойство.
— Когда вы говорили с Петром Николаевичем? — вдруг спросил он.
— Я же только что рассказывал — сегодня утром! Перед тем как переместиться сюда!
— И ЗЕФ с Американским Союзом еще существовали? Вы не разыгрываете меня? — уточнил Стас.
Тут его беспокойство полностью передалось и мне.
— А не ты ли нас разыгрываешь? — сощурился я. — Что значит — «существовали»? Что с ними случилось за эти часы?
— Какое сейчас число? — нахмурился Стас.
— Не помню точно, — на всякий случай не стал называть дату я. — Середина июля, если я ничего не путаю.
— Допустим, — парень сдвинул брови еще сильнее. — А год?
— Ээ… Что ты пытаешься этим сказать? — глупо улыбнулся я. — Две тысячи двести двадцать четвертый был! Вроде бы.
— Две тысячи двести двадцать пятый сейчас, — покачал головой Стас. — Двадцать первое июня.
Я вытаращил глаза и невольно подался в направлении парня.
— Врешь!
— Не вру, — Стас начал массировать себе виски круговыми движениями пальцев. — Ни АС, ни ЗЕФ уже полгода как не существует! В последнем сообщении, которое дошло к нам с Земли, а было это, кстати, три месяца назад, говорится, что Всемирный Альянс готов единым фронтом выступить навстречу Волне, якобы они даже с киберами договорились. Флот киберов, между прочим, сейчас на подходе к Полушке. Скорость убегания этой системы резко снизилась. Ну а Волна, к счастью, еще удерживается Стеной Изначальных…
— Стена Изначальных? — поднял брови я.
— Всемирный Альянс?! — воскликнул Шамиль.
— Флот киберов? — подавилась слюной Мила.
— Ну и трындец тут у вас! — резюмировала Ксюша, и добавила: — Раз уже двадцать пятый год, это мне, что ли, двадцать два щас? Ну, ни ничего себе…
Мной же овладевали совершенно другие переживания. Что случилось с Кэт и малышом? Найду ли я их теперь? И даже если вдруг найду своего сына, узнаю ли его? Черт…
— Ну и последнее, — серьезно посмотрел на меня Стас. — Думаю, смысла скрывать это — нет. Я ждал вас. Петр Николаевич перед смертью предупредил, что вы можете появиться здесь.
— Он умер? — переспросил я.
— Да, при штурме здания Секретного Ведомства, — кивнул Стас. — Движение Освобождения ворвалось в здание и стало все крушить…
Перед моим мысленным взором поплыли нечеткие картинки. Дар реагировал на правду в словах парня.
Председатель, неловко крестящийся и снимающий с предохранителя свой гравистрел. Ополченцы с глазами шакалов, гнилостным потоком заполнившие коридоры. Грязные следы сапог на красных ковровых дорожках. Стрельба, крики, скрежет разрываемой гравитационной волной двери. «Получайте, долбаные зомби!» Еще стрельба, а за ней — тишина. Короткий миг ватной тишины, в котором как в замедленном кино удивленно оглядывает свои расплющенные конечности Петр Николаевич, брызгают слюной убийцы, и разлетаются по комнате бумаги со стола Председателя, а по бронированному стеклу лениво ползут во все стороны дорожки трещин.
Потом — снова хруст, скрежет, гам и грохот. В помещение врывается свежий ветер, вытесняя собой удушливый местный воздух, пропитанный запахом крови. Поправляя одежду и разминая усталые мышцы, победители выходят из комнаты.
А за окном в это время расцветает ядерная заря.
— Ну и дела! — голос Шамиля прервал поток образов в моей голове.
— Если вы знали, что мы прилетим, почему сразу не признались в этом? — нахмурилась Мила.
— Когда нам сообщают, что в город должны телепортироваться четыре человека с Земли, мы склонны несколько раз подумать, прежде чем верить этой информации. А когда эти четверо, к тому же, почти на год опаздывают — мы становимся еще более подозрительными. Разве это так удивительно?
— Значит, если вы рассказали нам обо всем, — резюмировал я, — то наконец поверили, что мы — это мы?
— На данном этапе — да, — кивнул Стас. — Проверим теперь вашу реакцию на другую новость!
С этими словами он махнул рукой охранникам, и один из них затараторил в рацию что-то о заключенном и конвое.
— Что такое? Как ты хочешь еще нас проверить? — прищурился я, располагаясь поудобнее для отражения атаки. Это, к слову сказать, было непросто сделать, потому что я не знал, с какой именно стороны нас будут атаковать.
Стас поднял руку:
— Не переживай, Сергей! Драться не придется!
Я кивнул, но позы не поменял. Волнение точно так же передалось и моим спутникам. Они тоже напряглись в ожидании неизвестной опасности.
А уже через минуту двери раскрылись, и я увидел, как двое крепких ребят в униформе ведут под руки мою жену.
В первое мгновение я не поверил своим глазам. Это было настолько невероятно — увидеть ее живой и здоровой! Права была Мила — мысленно я уже простился и с Кэт, и с малышом. Не переставал верить, что смогу их найти, но предательская мысль о том, что ничего из этой затеи не выйдет, крепла с каждым днем, проведенным без семьи.
Но она ли это? Может, это всего лишь иллюзия, наведенная чем-то вроде джейн с одноименной планеты? Может, это просто что-то сбилось у меня в голове?
— Хочу тебя сразу предупредить, что… — начал было Стас, но я не слышал его.
— Кэт! — крикнул я, перебивая своего знакомого. — Кэт!
Она посмотрела на меня. Теперь я окончательно убедился, что эта девушка с осунувшимся лицом — действительно мать моего ребенка. И этого для меня оказалось достаточно.
Пас рукой, еще один. Конвоиры разлетелись в разные стороны, вмазавшись в стены помещения. Я направился к Кэт.
— Стой! — закричал мне Стас. — Прекрати! Что ты делаешь?
Я не обратил внимания на эти крики. До Кэт оставалось ровно два шага.
— Эй! Ты чего? — удивленно крикнула Ксюша.
— Это та самая Кэт? — не до конца понимая, что происходит, окликнула меня Мила.
Краем глаза я заметил, что Шамиль придержал ее за рукав. Он как обычно разобрался в ситуации почти мгновенно.
— Кэт! — я схватил жену, обнимая так крепко, как только мог. — Кэт! Милая!
— Что? — произнесла она едва слышно. — Что такое?..
На глазах выступили слезы. Ни за что бы не поверил, что встречу ее здесь и вот так.
— Что они с тобой сделали? Как ты? — я отстранился от жены и пристально посмотрел в ее глаза.
И тут меня пронзил шок от осознания того, что в глазах этих я видел и растерянность, и страх, и надежду. Но ни любви, ни даже легкого узнавания в них не было. Это была Кэт, но внутри она была как будто пустая.
Чужая.
Не моя.
— Кто вы? — тихо спросила она.
И последняя призрачная надежда на то, что я ошибаюсь, рухнула сгнившей плотиной под бурным потоком.
Еще некоторое время я тряс ее, пытался выбить отчуждение и лед из таких родных карих глаз, но все было напрасно. Как однажды в сказочной стране частичка льда пронзила сердце мальчика Кая, так и сейчас, в реальном мире, кто-то взял и заморозил душу моей жены.
— Спокойно, Сергей! Тише! — подошел ко мне Стас. — Чего тебе плохого сделали мои люди?
— Как ее нашли? Что с ней случилось?! — проигнорировав вопрос, я схватил старого знакомого за грудки, готовый любой ценой выбить из него все подробности.
К счастью, делать этого не пришлось.
— Ее нашли на границе территории «автохтонов». Она бродила там одна, ничего не помнила. И она до сих пор в таком же состоянии.
— Ее должны были доставить сюда на космолете! Что вы об этом знаете?
— Не знаю ничего, — развел руками Стас. — Тут такая ерунда с этими космолетами! Наводки идут от края планеты. Радары нормально не работают, все взлеты и посадки отследить невозможно. Мне кажется, ее куда-то рядом с краем высадили, потом она побыла какое-то время там и в результате осталась без памяти…
Я отпустил Стаса, он поправил одежду и отошел от меня на пару шагов. Кэт испуганно переводила взгляд с поднимающихся на ноги конвоиров на меня, а потом на остальных людей в комнате.
— Что значит «там»? — спросил я.
— То и значит, — кашлянул Стас. — Там. В Храме. За краем!
— Хочешь сказать, такое возможно?
— Ну, сам я там не был, но эти чертовы «автохтоны» куда-то же ходят получать свои таланты…
— Как давно у вас Кэт? — прервал я Стаса. — И что вы слышали про моего ребенка?
— Про ребенка ничего не слышал, — вздохнул замначальника Академгородка. — А ваша супруга здесь уже, наверное, полгода. Могу свериться по журналу…
— И за полгода вы не удосужились выяснить, где она была и как сюда попала?
— Сергей, мы, мать твою, тут сами еле выживаем эти полгода! Тут последнее время все наперекосяк идет! У людей крыша едет, и они уходят за периметр! Оружие воруют, нападают на колонны, которые между городами ходят. Звери обнаглели совсем, по ночам залезают в дома. Чудо, что мы нашли твою жену в этом бедламе!
— Хорошо, — я постарался взять себя в руки. — Расскажи тогда, кто такие эти «автохтоны». Раньше ведь их не было!
— Были они раньше, — покачал головой Стас. — Только в таких количествах, как сейчас, никогда не плодились. Группы человек по пять-десять в горах жили, поклонялись кому-то там. Вокруг Храма плясали. А теперь…
— Что за Храм?
— Здание Изначальных в горах. Исследовать его толком не удалось. Группы заходили внутрь, а обратно не возвращались. Либо выходили уже с поврежденной головой. В первые две экспедиции люди просто выползали оттуда со стертой памятью, в последний раз многие превратились в «автохтонов». Принялись тут же исполнять их общие команды, поступающие черт знает откуда. Мы и самых простейших роботов туда запускали — та же ерунда. Выползали обратно со стертыми банками данных.
— Понятно, — тяжело вздохнул я, пытаясь сопоставить все, что мне было известно про Полушку и ее аномалии.
Известно, честно говоря, было не так много. В тех текстах, что я распечатал в Секретном Ведомстве, подробностей не содержалось — только общие слова. Да я и не думал, что мне понадобятся все подробности из СВ забирать. Думал, на месте разберусь. Думал, что прилет космолета с женой здесь уж точно не пройдет незамеченным, а с него я и начну раскручивать всю цепочку.
Я вообще, пожалуй, чересчур много и не о том думал перед тем, как переместиться сюда.
К счастью, найти Кэт удалось довольно быстро и просто. Но что дальше? Как вернуть жене память? Где мой ребенок? Что здесь вообще происходит? Как связаться с Изначальными и остановить Волну? Как так вышло, что я с товарищами пробыл в подпространстве несколько месяцев вместо считанных минут?
На все эти вопросы предстояло найти ответы. Времени, между тем, оставалось совсем немного. Если Стас не врет, и сюда движется флот киберов, преодолевая огромную пустоту, ежесекундно создаваемую вокруг планеты; а одновременно с ним, но с другой стороны идет пресловутая Волна, то скоро тут будет очень жарко. И уже без разницы, кто достанет нас первым. Правда, Изначальные создали какую-то преграду, Волна замерла, а генерация пространства, вроде бы, продолжается. Может быть, у нас еще есть шансы.
Но больше всего меня пугало то, что я увидел недавно. Смерть Кэт. Вернее, убийство. Неужели мне и правда предстоит сделать это? Зачем?
Я оборвал поток мыслей. Голова опухала от обилия возможностей и неизвестных факторов. Надо действовать последовательно.
— Что теперь будет с моей женой? — спросил я у Стаса.
— Думаю, ей необходимо время на привыкание к тебе, — пожевал губами мой знакомый. — У нее сейчас интеллект на уровне трехлетнего ребенка. Разве что речь более-менее нормальная.
— А где она сейчас живет? — я покосился на Кэт и невольно сглотнул подступающий к горлу ком. Видеть любимую в таком состоянии было неимоверно тяжело.
— Кэт проходит курс реабилитации, — стал рассказывать Стас. — К счастью, после того, как Петр Николаевич передал нам сообщение о вашем визите, мы навели справки и, когда обнаружили твою супругу, то узнали, что это действительно она. Надеюсь, я понятно излагаю. В общем, ее идентифицировали и назначили курс по уже устоявшейся программе — ускоренное восстановление собственного «я». Еще год-полтора и Кэт станет практически прежней, разве что без полного багажа своих воспоминаний. Ну, а пока она еще очень мало знает и умеет…
Я опустил глаза, чтобы скрыть от окружающих то, что в них стояли слезы. Кэт, моя жена, которая была создана в центре Межзвездной Сети Изначальных, которой пророчили статус одного из самых могущественных существ в Галактике, теперь просто напуганный и ничего не понимающий ребенок. Она начала жить с чистого листа. С листа, где места для меня и нашего сына попросту не было. Надеюсь, мне удастся исправить это, и мы сумеем заново выстроить наши отношения. А пока, насколько бы тяжело это ни было, мне не позволят общаться с ней слишком часто. Да и я сам должен принять то, что произошло, и не травмировать Кэт лишний раз своим постоянным мельканием перед глазами. Остается лишь ждать и верить. Если, конечно, не удастся придумать чего-то лучше.
— Ясно, — вздохнул я. — Сколько раз в неделю мне можно будет видеться с ней?
— Первые недели, думаю, одного раза в два-три дня будет достаточно. Пускай привыкает. Потом сможешь забрать ее из больницы.
— Спасибо, — закивал я. — А что будет с нами? Мы можем помочь в борьбе с «автохтонами»?
— Тебе надо искать сына, — серьезно посмотрел на меня Стас. — Я прекрасно это понимаю. Вас поселят в гостинице на первое время. Потом подыщем какое-нибудь жилье.
— Спасибо, — поблагодарил я знакомого. — Помимо поисков сына мне хотелось бы узнать побольше обо всем, что тут творится. Мы слишком много пропустили, пока были где-то вне этого мира. А про Полушку я вообще очень мало знаю. Мне нужна информация, чтобы понять, за что зацепиться, с чего начать поиски. Главное — как-то выйти на Изначальных или Наблюдателя. Имеются ли такие способы?
— Я предоставлю тебе всю необходимую информацию. Говорят, что тут можно встретить не только Изначальных, но и черта в ступе. Пообщаешься с учеными, они тебе расскажут. Но территорию покидать запрещено, учти это! Сейчас мы на военном положении. «Автохтоны» распоясались. Как только утрясется, станет поспокойнее — можно будет слетать к краю планеты на те объекты, которые мы изучаем.
— Хорошо, огромное спасибо! — поблагодарил я Стаса и продолжил: — Да еще, ты ведь, наверное, знаешь, здесь когда-то погиб мой друг Пашка. Хотелось бы и о его гибели узнать подробнее.
— Я попрошу… хмм… бывшую девушку Пашки связаться с тобой, — едва уловимо запнулся Стас. — Она расскажет, что произошло. Ну, а если решишь копать дальше, вызывай меня, я тебе подскажу, с кем можно пообщаться по этому делу. Я, знаешь ли, сам одно время пытался узнать все подробности этого инцидента, история произошла скверная, но мало кто в курсе того, что там на самом деле случилось. Пашка туда один поперся, поссорился со мной и начальством…
— Ясно, — сглотнул я. — Может, расскажешь подробнее о флоте киберов, о преграде от Волны и о том, что стряслось на Земле?
— Утро вечера мудренее! — сказал на это Стас, делая шаг ко мне и похлопывая по плечу. — Давайте-ка вы быстро пройдете медобследование, чтобы убедиться, что с вами все в порядке, а затем вас проводят в гостиницу. Отдохнете, а завтра уже с новыми силами обсудим ситуацию.
— Хорошо, — нехотя кивнул я и снова посмотрел на Кэт. — Черт…
Стас проследил за моим взглядом.
— Можно нам хоть доступ к новостям получить? — спросил Шамиль. — Нас ведь год по подпространству носило, тут столько всего произошло!
— Не хотите, значит, спать? — с укором взглянул на нас Стас. — Ну, если надумаете покопаться в архивах, то в каждом номере гостиницы должна быть точка доступа в местную интрасеть.
— Спасибо, — поблагодарил провидец.
— Ну что ж, тогда до завтра! — устало улыбнулся старый знакомый, намереваясь проводить нас к дверям.
Я покорился его воле, обернувшись еще раз на пороге. Кэт все так же растеряно и бессмысленно оглядывала меня, Шамиля и Милу с Ксюшей.
— Я что-нибудь придумаю, обязательно вылечу тебя, — прошептал я и отвернулся, чтобы не видеть новой волны непонимания на любимом лице.
В сопровождении охраны мы спускались с холма, где располагалась причальная станция, в основную часть Академгородка.
Город накрыло ночной тьмой. Плотный облачный слой закрывал от нас звезды, если конечно с Полушки они все еще были видны. Вдоль пустующих дорог и над далекой озерной гладью разливался жиденький туман. Редкие фонари пытались рассеять мглу, но оказались не в состоянии окончательно прогнать ее. И поэтому чудилось, что мрак неумолимо следует за нами, дыша в затылок и стараясь подловить на любой ошибке. Казалось, что если чуть отстанешь от охранников и своих друзей, то тебе на плечо опустится костлявая длань, а черный могильный холод пронзит насквозь, выпивая из тела жизнь.
Мы сильно устали и пребывали в крайне подавленном настроении. В медкабинете после стандартных осмотров и тестов нам по очереди вкололи дозу универсальной сыворотки, и теперь у меня перед глазами плыло, а ноги готовы были вот-вот подломиться.
Пейзажи города будто вторили этим ощущениям. Смешение убожества и прогресса, усталость и свежесть одновременно. Ржавые двери с массивными засовами. Потертый асфальт и плитка, через трещины в которых пробивались местные растения. А кое-где — новенькие корпуса, трансформаторы, и еще какие-то то ли здания, то ли агрегаты неизвестного мне предназначения. Сначала я хотел даже узнать, что это за штуковины, но потом решил не тратить силы.
Людей на улицах практически не было. За время нашей недолгой прогулки мы встретили только одну подвыпившую парочку, тотчас же удостоившуюся грубых ругательств со стороны охранников:
— Спать валите, идиоты! Комендантский час!
— Да пошел ты! — раздалось в ответ.
Я думал, что вояки сейчас начнут учить пьяную молодежь уму-разуму с помощью кулаков, но солдат только махнул рукой и смачно сплюнул в сторону малолеток.
Мы продолжили путь.
Вдруг внимание охранников привлекло какое-то шебуршание в мусорном контейнере на одном из боковых проулков.
— Что там? — нахмурившись, спросил я и потянулся во тьму своим даром.
— Ш-ш-ш-с-с-с! — раздалось из помойки, а потом юркая тень бросилась мне в лицо.
Солдаты, не произнося ни слова, расстреляли существо прямо в воздухе. Мне под ноги упали лишь дымящиеся останки.
— Кто это был? — стараясь унять трепыхающееся в груди сердце, спросил я.
— Прислужник, — глухо ответил один из сопровождающих. — Мерзкая тварь. Подавляет сверхспособности. Подавляет волю. Нападает и жрет…
— Понятно, — сглотнул я. Продолжать расспросы почему-то не возникло никакого желания.
Минут через десять перед нами оказалась станция монорельсовой дороги, подмигивающая почти перегоревшей газовой лампой.
— Поедем на монорельсе? — Мила с интересом взглянула на платформу над нашими головами.
— Нет, мимо идем, — покачал головой конвоир. — На монорельсе по городу не ездят. Следующая станция — только за периметром…
— Понятно, — протянула Мила. Было видно, что ей хотелось прокатиться в вагончике.
Мы прошли под опорами рельсовых путей и свернули вправо, на небольшой переулок. Здесь расположилось четырехэтажное здание с приветливо распахнутыми дверьми. Над ними можно было прочитать: «Гостиница „У Изначальных за пазухой“».
Из проема лил желтый свет. Настолько яркий, что я не сразу заметил четырех хмурых охранников, с подозрением глядящих на нас с порога. Конечно же, приветливость и открытость гостиницы были не более чем показухой.
Наши конвоиры вышли вперед и поздоровались со своими коллегами из отеля. После демонстрации документов и специального разрешения на вселение за подписью Стаса, лица местной охраны подобрели.
Нас пропустили внутрь.
Здесь, в центре просторного холла росли две пальмы, а между ними журчал крохотный фонтанчик. Около левой стены располагалась стойка администрации. К ней примостился лифт с прозрачной кабиной и кнопкой вызова, горящей синим.
Мы дошли до стойки, поздоровались с мрачноватого вида молодым человеком. Без лишних слов он всучил нам ключи от двух номеров и пожелал доброй ночи. Вежливо поблагодарив его, мы поднялись в лифте на второй этаж — именно там располагались комнаты.
Здесь охрана решила оставить нас.
— Дальше сами разберетесь, — уверенно сказал охранник, бывший в паре за старшего. — Если что, звоните Станиславу Михайловичу. До встречи!
С этими словами солдат протянул мне визитку Стаса, после чего козырнул и направился обратно к лифту. Его напарник поспешил за ним.
— Прямо как на Земле совсем недавно! — заметила Мила, уже открывая карточкой-ключом дверь нашего номера. — Любая планета Края, похоже, сильно напоминает нашу прародительницу.
— Что ты хочешь этим сказать? — переспросила Ксюша.
— Всего лишь то, что люди подгоняют Вселенную под себя, — устало улыбнулась Мила. — Куда ни плюнь — везде грязь, интриги и такие вот карточки-ключи…
— При чем здесь ключи? — подняла брови девушка Шамиля.
Мила лишь досадливо поморщилась, открывая дверь.
— Ты ведь со мной будешь жить, Сережа? — бросила через плечо девушка. — Третьего номера нам не дали, так что либо ты с Шамилем, либо со мной. Выбирай.
— Давай уж с тобой, — кивнул я. — Ты хоть не храпишь.
— То есть, я храплю, хочешь сказать? — взвился Шамиль. — Откуда ты знаешь вообще?
— У меня способности! — лаконично ответил я.
— Ну и черт с тобой! — скривился провидец. — Мне с Ксюшей спокойнее будет.
— Вот и договорились, — улыбнулся я. — Зайдете к нам на минутку? Хотел спросить кое-что…
— Если только на минутку, — кивнул Шамиль и, сунув свою карточку в карман, прошел вслед за Милой в наш номер.
Я пропустил вперед себя Ксюшу, вошел и аккуратно закрыл за собой дверь. Автоматикой тут и не пахло, дверьми приходилось управлять вручную.
— Что ты хотел сказать? — Мила с разбега плюхнулась на койку. — Давай побыстрее только, а то я умираю — спать хочу!
Я покосился на девушку, потянувшуюся к своим тяжелым ботинкам, и прокашлялся.
— У меня вопрос всего один! — сказал я. — Что нам дальше делать? Прошел почти год с момента нашего отбытия с Земли. Волна сдерживается каким-то артефактом Изначальных. Восточный Альянс подчинил себе Землю, а сюда летит флот киберов. Война с «автохтонами» в самом разгаре, не ровен час вмешаются и сами Изначальные. Как нам себя вести? Что делать?
— Ты главный, тебе решать! — криво усмехнулся Шамиль.
— Какой я, к чертям, главный? — вздохнул я. — Ничего не понимаю, бьюсь головой в стены, вместо того, чтобы в дверь войти…
— Не надо аллегорий! — поморщился провидец. — Я вот должен видеть будущее, а ничего этого не видел. Грядущее пошло вразнос. Мы свернули на какую-то дичайшую вероятность, существование которой я во время своей работы наверняка и не рассматривал. Знаешь, анекдот есть такой старинный на эту тему?
— Не знаю, — нахмурился я. Мне не нравилась легкомысленность Шамиля.
— Наверняка знаешь, — продолжал, между тем, провидец. — Но я напомню. Если тебя вдруг поймали и принялись насиловать — вырывайся. Ну, а если не выйдет — расслабься и старайся получить от этого удовольствие!
— Фу, Шамиль! — фыркнула Ксюша. — Что за пошлятина!
— Обычная жизнь на нашей планете, — закивала Мила. — У нас на этой философии все общество выросло…
— Я все еще пытаюсь вырываться, — взъерошил рукой волосы я. — И главное — пытаюсь понять, что происходит с миром.
— А что с ним происходит? — пожал плечами Шамиль. — Войны, диктаторы и кровь. Все по-старому…
— Иногда мне кажется, что я вижу какой-то сон во время тяжелого похмелья, — поделился своими мыслями я. — Вокруг что-то происходит, кто-то рвется к власти, кто-то старается выжить, а я ничего не понимаю. Я как будто посреди вокзала, где все носятся туда-сюда, заскакивают в транспорты и космолеты, улетают, торопятся… А я — потерявшийся щенок, глупый и несмышленый, посреди этой сутолоки и хаоса.
— Хватит себя жалеть! — неожиданно вспыхнула глазами Ксюша. — Прилетел сюда за семьей — так и спасай их, нечего нюни распускать!
— А ведь она права! — с уважением взглянул на свою девушку Шамиль.
Ну, а мне тотчас же вспомнилось короткое видение, что я видел на Земле при выходе из подпространства. Я и Ксюша вместе в каком-то темном помещении. И девушка раздевается.
Кто же она такая? Неужели шпион?
Я попытался проникнуть в ее голову, но мне это не удалось. Мысли девушки были надежно защищены экраном.
— Ой! Смотрите-смотрите! — вдруг воскликнула Ксюша, и все подпрыгнули к ней.
Девушка стояла около окна и с удивлением глядела на небо. Забыв на время про свои подозрения, я тоже выглянул на улицу.
Разъяснилось. Теперь над темными силуэтами домов и вышками периметра нависала огненная арка. Протянутая через все небо ярко-фиолетовая лента пульсировала призрачным огнем. В ее свете меркли точки звезд. Сам же я перед этим странным искусственным сиянием, разлившимся на полнеба, чувствовал себя жалкой букашкой на прицеле гигантской мухобойки.
— Изначальные, — прошептал я. — Их Стена держит Волну.
— Наверное, — кивнул Шамиль.
— Сколько сил пришлось потратить, чтобы построить такое? — задумчиво спросила Мила. — Они явно обороняются от кого-то или чего-то. Что же будет?
— Может быть, они сами и виноваты? — в тон Миле произнесла Ксюша. — Может, они на два лагеря поделились и между собой воюют?
— Все может быть, — протянула Мила. — Но нам это без разницы. Главное, чтобы Стену не прорвало!
— А ведь она совсем рядом! — заметил Шамиль. — Свет от Стены успел дойти до Полушки. И если учесть, что Стену построили недавно, а система все еще генерирует пространство, то расстояние до этого строения должно быть меньше светового года!
— Жутковато! — подхватила Мила. — Изначальные совсем рядом…
— Зрелище, конечно, обалденное, но давайте вернемся к делам, — я решительно отвернулся от окна. — Итак, вы хотели конкретики? Давайте тогда поступим так. Завтра я побеседую с бывшей девушкой Пашки, расспрошу еще раз Стаса. А вы поговорите, пожалуйста, с людьми, узнайте, что у них там с «автохтонами», есть ли какая-то возможность связаться с Изначальными и все такое прочее.
— Хорошо, — кивнул Шамиль. — Ты доверяешь этому Стасу?
Я огляделся, прощупывая даром окружающие стены на предмет «жучков». Ничего подозрительного обнаружить не удалось.
— У меня нет причин не доверять ему. Также как, впрочем, нет причин и для полного доверия. Ситуация почти как с тобой — мы со Стасом никогда не дружили, и даже дрались в детстве. А еще в моем присутствии погибла его бывшая девушка. Которая, впрочем, успела еще побыть и моей невестой. Так что на особую симпатию Стаса рассчитывать не приходится.
— Понятно, — Шамиль запустил руку к себе в челку. — У тебя друзей-то вообще не осталось! Без Юры как-то совсем грустно стало!
— Я друзьями не разбрасываюсь! — сухо произнес я. — И мне очень жаль, что нормальные проверенные люди погибают или пропадают без вести, тогда как всякая шваль живет и здравствует!
— Ты на кого-то намекаешь? — прищурился Шамиль.
— Вовсе нет, — усмехнулся я. — Это просто у кого-то разыгрались комплексы.
— Да, я не всегда поступал хорошо и большую часть жизни играл за команду «темненьких». Но комплексов у меня по этому поводу не имеется. А валить на других — это, между прочим, последнее дело. Постарайся для начала разобраться в себе самом.
— Хочешь сказать, я друзей сам бросаю? — нахмурился я.
— Ты всегда в первую очередь стремишься что-то сделать для себя. Таскаешь всех по Фронтиру…
— Нам пора спать! — отрезала Мила. — Завтра побеседуете на свои философские темы!
— Да, мы уже уходим, — согласился Шамиль. — Спокойной ночи!
— И вам! — хмуро отозвался я.
Когда Шамиль и Ксюша ушли, а Мила залезла в душ, я, переборов усталость, все-таки сел к терминалу и влез в интрасеть городка.
Для начала я пробежал по местной энциклопедии. Изучил вопросы, связанные с «автохтонами», краем планеты и исследованиями там. Узнать получилось не так уж и много. «Автохтоны» — синоним слову «абориген». Первые из них сами так себя называли, а потом уже название прижилось. «Автохтоны» поклонялись Храму Изначальных, жили обособленной общиной за пределами поселений. В последнее время они все чаще нападали без видимой причины на обычных людей.
Что касается края планеты и таинственно исчезнувшей ее второй половины, то тут все было еще туманнее. Кто-то подозревал, что вторая часть Полушки находится в подпространстве, кто-то утверждал, что вообще в другой Вселенной. Другие не без оснований говорили о четвертом пространственном макроизмерении, в которое планету поместили Изначальные. До того, как обстановка обострилась, к краю Полушки отправляли экспедиции с разными приборами и сценариями экспериментов. В одной из таких экспедиций вырвалось на свободу какое-то чудище. Именно оно в свое время убило большую часть исследовательского отряда и лишило Пашку слуха. При другом подобном эксперименте мой друг и погиб. Чудовище же, говорят, еще до сих пор бродит по горам на краю планеты и ничего хорошего встреча с ним не несет.
Ладно, подробнее про гибель Пашки мне обещал помочь разузнать Стас. Подождем до завтра, может, и правда найду какую-нибудь интересную информацию.
Я открыл раздел общих новостей Экспансии. Пролистывая заметки за последние месяцы, я все больше мрачнел.
Объединение Земли освещалось в сети в таких восторженных тонах, что сомнений не оставалось: ВА применил внушение. Люди превратились в послушных и счастливых зомби. Я пролистывал репортажи с десятками веселых лиц. Казалось, на Землю внезапно пришел рай. Но меня посещали от этого вовсе не радостные мысли. Неужели в свободе не бывает подлинного счастья? Неужели человек сам не понимает, что ему нужно, и лишь под железной рукой диктатора обретает радость и благодать? Эти идеи мне не нравились. Может быть, некая извращенная логика в них и имелась, но без свободы воли человек — всего лишь раб. И так ли здорово это — быть счастливым рабом?
Земляне настойчиво искали встречи с Наблюдателем и Изначальными, но те не торопились выходить к ним. Поэтому угроза попасть под Волну никуда не исчезла. Никто толком не знал, где еще проходит Стена, и защищена ли от надвигающейся тьмы Солнечная система.
Про саму Стену известно было тоже не так уж много. Видна только с Полушки, появилась несколько месяцев назад. Волна врезалась в нее и остановилась. Одновременно с этим система 31 Орла перестала убегать, и на небо Полушки, наконец, вернулись звезды.
Связь с Землей еще не была восстановлена после этого события. Расстояние до Солнечной системы сейчас составляло тысячи световых лет, ни о каких перелетах не могло быть и речи. Фигурировали в сети и точные цифры, но меня они сейчас не очень интересовали.
Несмотря на пропасть, разверзнувшуюся между Экспансией и Полушкой, сюда неуклонно приближался флот киберов. В новостях об этом упоминалось лишь вскользь, но Стас недвусмысленно дал понять, что информация верна. Судя по всему, роботы шли на каких-то еще более мощных двигателях, чем имевшиеся у «Антареса», иначе путешествие растянулось бы как минимум на десятилетия. Что здесь потребовалось киберам, и почему они изменили курс — оставалось лишь гадать.
Все окончательно сплелось в единый клубок. Перемешалось и перепуталось.
Пора брать вожжи в свои руки.
Изначальные где-то здесь, у них мой сын и ответы на сотни вопросов. Надо во что бы то ни стало вернуть сознание Кэт. Узнать, что с ней случилось, и как мне найти тех, кто повинен в ее теперешнем состоянии. Ну, а там уж я что-нибудь придумаю. Источник сейчас совсем близко, можно пить его энергию без особого труда, и напиться столько, сколько в состоянии вместить мое сознание и тело.
Я пролистал новости дальше. Изначальных планировали искать у планеты Ника. Стало известно, что этот мир вовсе не разрушен землетрясением, а попросту продан древней расе через д-дапара.
Дальше шли бесконечные заметки об успехах нового правительства. И в одном коротком сообщении я вдруг с недоверием прочитал о том, что погибла певица Рия.
— Не может быть! — пробормотал я.
— Что такое? — Мила положила мне на плечи мокрые руки, оказывается она уже успела вернуться из душа и какое-то время тихо стояла у меня за спиной.
— Рия погибла во время теракта, — пояснил я.
— Певица? — хмыкнула Мила. — Ну, бывает. На Земле последнее время неспокойно, а певцы — тоже люди и, к сожалению, не вечны.
— Это верно, — согласился я и поджал губы.
Как объяснить Миле, чем была для меня эта певица? Я вспомнил наш единственный разговор по пути к системе Парквелла. И вспомнил песню, которую Рия посвятила мне.
Так вот и уходят люди — нелепо и не вовремя. Вспомнилась погибшая девушка Таня, а следом за ней перед глазами снова проступила та странная сцена, где я убиваю Кэт. Нет, невозможно!
Я включил колонки, и тишину разорвала грустная мелодия. Последняя песня Рии.
Вскоре за музыкой последовали слова:
Мертвый космос, холодная тишь
Безвоздушных и вечных пространств,
До свиданья! Ты, может, простишь?
Поверну я назад караван.
Я устала годами лететь
За твоей иллюзорною мглой
Не отпустишь? Придется сгореть.
И остаться навек молодой.
— …навек молодой! — вторил голосу Рии бэк-вокал.
— Вот ты и стала вечно молодой, — пробормотал я. — Вас таких много. Молодые, умные, что вы забыли в этом долбаном раю? Почему не остались здесь?
— Сереж, ты чего? — Мила убавила громкость и развернула меня лицом к себе. — Все будет хорошо, слышишь? Ты нашел свою жену, ребенка тоже найдешь! Все будет отлично!
— Совсем недавно ты говорила, что мне не стоит в это верить.
— Я такого не говорила.
— Допустим, — легко согласился я. — Но ты серьезно уверена, что все будет отлично?
— Что именно?
— Кэт, лишившаяся памяти, наши дальнейшие шаги… Да что я объясняю? Все это дерьмо, куда мы угодили!
— Я думаю, мы справимся. То есть — ты справишься. Это, прежде всего, твоя война. Я лишь попытаюсь помочь.
Я чувствовал даже без применения дара и телепатии, что Мила расстроилась, когда Стас привел в комнату мою жену. Что бы там девушка ни говорила, она отчаянно ревновала меня. Черт, как же все это некстати!
— А как тебе Полушка? — спросил я, несколько меняя тему.
— Планета как планета, — пожала плечами Мила. — Если честно, то тут как-то неуютно.
Я вспомнил, что в небе над нами висит мерцающая фиолетовая лента, вспомнил злобное существо, недавно выпрыгнувшее на меня из тени переулка, и невольно передернул плечами.
— А если учесть, что мы где-то по пути потеряли целый год, то я вообще начинаю жалеть, что сюда сунулась, — продолжила Мила.
«И еще ты жалеешь, что нашлась Кэт», — мысленно договорил я. Лицо Милы в этот момент не изменилось, значит, она по-прежнему не могла прочесть мои мысли. И слава Богу!
— Ладно, — я потер переносицу. — Надо спать. Утро вечера мудренее.
— Да, конечно, — закивала Мила и пошла к своей койке.
Я же направился в душ, где еще минут двадцать с удовольствием смывал с себя усталость и грязь.
Когда я вернулся, Мила старательно притворялась спящей, но дар подсказывал мне, что на самом деле девушку в данный момент одолевают мрачные мысли и ей совсем не до сна. Она запуталась в своих чувствах и целях, и теперь пытается понять, что ей делать дальше.
Я тоже еще долго лежал с закрытыми глазами, выравнивая дыхание и пытаясь расслабиться.
Кэт жива.
Среди всего этого безумия я был рад тому, что хотя бы она в порядке. Надо только как-то вернуть ее личность. Выяснить, что с ней случилось. Получить какие-нибудь зацепки.
Поможет ли в этом использование способностей? Я, в принципе, мог что-то внушать, погружать в сон, читать мысли, но достаточно ли будет этих умений, чтобы вернуть жене память?
В любом случае, хуже ведь уже не будет. Невозможно потерять то, что и так потеряно.
В следующую секунду я, правда, подумал, что неосторожным вмешательством могу и навредить.
Черт побери, как же все это не просто…
Мысли скудеющим потоком текли внутри головы. Я уже практически заснул, как вдруг почувствовал рядом с собой чужое присутствие. Кто-то склонился надо мной, неровно и едва слышно дыша.
Мила? Что ей понадобилось? Или кто-то еще?
Я попробовал применить дар, но наткнулся на пустоту. Я схожу с ума?
Выжидать дальше смысла уже не было. Я открыл глаза и с силой оттолкнул чужака, тут же вскакивая на ноги. Если это все-таки Мила так неудачно шутит, то будет ей впредь уроком!
Руки встретили пустоту. В комнате никого не было.
Ошарашенный, я подошел к койке Милы. Девушки на своем месте тоже не оказалось.
— Мила! — позвал я.
Открылась дверь в ванную. Мила, потирая глаза, выскользнула из дверного проема.
— Что такое? Ты меня потерял? — сонно спросила она. — Я в туалете была…
— Все в порядке, — покачал головой я, с трудом отбрасывая мрачные мысли. — Извини.
— Да ничего, — улыбнулась Мила и улеглась обратно на койку.
Я занял свое спальное место и закрыл глаза.
Перенервничал что ли? Что за номера выкидывает моя психика?
Глубоко дыша и максимально расслабившись, я постарался забыть о произошедшем инциденте. Вспомнились грубые реплики Шамиля и Ксюша в недавней беседе. Вспомнилась давняя драка со Стасом. Кто-то хочет меня убить? Или это всего лишь шизофрения?
Ответов не имелось.
Засыпая, я вдруг понял, что не включать свет в туалете, когда посещаешь его по ночам, — довольно странно. Я ухватился за эту мысль, но додумать не успел. Сон заполнил мое сознание целиком.
