Ходики помедлили и стали, Показав без четверти четыре… Общее собрание деталей Обсуждает поведенье гири. «Как случилось? Почему случилось?» Тут и там вопросы раздаются. Все твердят, что гиря опустилась И что гире нужно подтянуться. Очень строго и авторитетно Все детали осуждают гирю… Три часа проходят незаметно. На часах без четверти четыре.

Линейка говорит перу: «Ты, братец, не хитри! Уж если хочешь что сказать, то прямо говори, По строчкам нечего петлять, значки-крючки вычерчивать, Чтоб только зря интриговать читателей доверчивых. Нет, если хочется тебе, перо, иметь успех, Прямую линию веди, понятную для всех».

Он очень содержателен. И скромен: посмотри Он даже носит платье Не сверху, а внутри. А тот, кому он служит, Иной имеет вкус: Он разодет снаружи, А в середине пуст.

Губка, Губка, Губошлепка, Губка глупая, Как пробка. Заберется губка в таз И от счастья захлебнется: «Может, кто на сушу рвется, Ну а мне здесь — В самый раз! Я не знаю, как другие, Мне ж Подай мою стихию: Чтобы ветер И волна, Чтоб безбрежные просторы: Океан впадает в море, Море — в тазик, Таз — в меня!» Губка пенится и плещет, Но зажми ее покрепче И запал ее иссяк. И она, С ее ветрами, Океанами, Морями, Вся вмещается в кулак.

Трудное у Вешалки житье, Постоянно у нее запарка. И никто не спросит у нее: «Вешалка, простите, вам не жарко?» Ей слова пустые ни к чему, У нее серьезная работа. Очевидно, люди потому Окружают Вешалку почетом. Представляют ей своих гостей. Пыль с нее стирают влажной тряпкой И при встрече в коридоре с ней Все до одного снимают шапки.

Умирает маленькая свечка И позвать не просит докторов. Кочерга бесстрашно входит в печку, Будто укротительница дров. И удары не пугают ступку, Сколько медным пестиком ни бей… Многим замечательным поступкам Научились вещи у людей.

Резинка в работе Сродни полотерам: Гуляет она По бумажным просторам. Вес чистит она, Подчищает И трет, — Ее ни усталость, Ни сон не берет. Бумага, конечно, Резинке не рада. Шуршит она, Просит: «Не надо! Не надо!» К чему ей Резинкин Заботливый труд? Не любит Бумага, Когда ее трут. Она проклинает Не званную гостью. Она разорваться Готова от злости. Смотрите: Вот лопнет она Сгоряча. Ей плохо! Ей дурно! Зовите врача!.. Но если бы не было Рядом Резинки, — Пришлось бы Бумагу Отправить в корзинку.

Вентилятор загрустил в окне О большом, о настоящем деле… Где-то проплывает в вышине, Режет грудью облака пропеллер. За окном — разгульная весна, За окном — небес голубизна. За окном деревья и цветы Полнятся пьянящим ароматом. И зовет пропеллер с высоты: «Где ты, где ты, брат мой, Вентилятор?» Необъятный солнечный простор. Целый мир, огромный и чудесный… Вентилятор, комнатный прибор. Загрустил о дали неизвестной.

Кто сосчитает, сколько километров Прошли они в своем свирепом раже? Кто даст ответ, откуда мчатся ветры. Куда они стремятся — кто укажет? Слепые ветры мечутся по свету. Стучатся в окна, тычутся в подъезды, Но нет нигде им ласки и привета. Никто для них не приготовил места. Порой они ночуют у порога. Дыша во сне простуженно, со свистом. Порой они кочуют по дорогам, Как бедные бродячие артисты.

Душ глядит на улицу из ванной И дождю перемывает кости: «То он вдруг является незваный, То его не допроситься в гости!» И такое беспокойство душа, Может быть, законно и понятно: Снова дождь, прогнозы все нарушив, Заблудился в небе, вероятно. Но вернется своенравный ливень, Явится на землю блудным сыном. Припадет он к истомленной ниве И разгладит все ее морщины. С нежностью, волненьем и тревогой Приласкает трепетную сушу… И любви его понять не смогут Никакие комнатные души.

Отвертки крутят головы винтам, На кухне все от примуса в угаре, Будильнику не спится по ночам Он все мечтает о хорошей паре. Дрова в печи поют, как соловьи, Они сгореть нисколько не боятся, И все пылинки только по любви На этажерки и шкафы садятся.

Живут Кошелка с Кошельком, Как голубок с голубкою. С утра идут они рядком На рынок за покупками. Походят по базару, Присмотрятся к товару. Почем редис, Почем арбуз. Узнают по пути. Кошелка набирает груз, А Кошелек — плати: И за томат, И за чеснок, И за отрезы шелка… Когда ж пустует Кошелек, Пустует и Кошелка.

Всем известно, что мундштук Постоянства не выносит. Посчитайте, сколько штук Сигарет он в жизни бросил. Нет на свете чудака Своенравней и капризней. Берегитесь мундштука, Прожигательницы жизни!

Нарядная туфля — царица паркета, Вздыхают по ней сапоги и штиблеты, И только нога В ней видит врага. Ей, видимо, больше о туфле известно: У них отношения — самые тесные.

Старость, братцы, никуда не деть, А она и мучит и печалит. Старый Ключ решил помолодеть, Чтоб его Щеколды замечали. Старый Ключ прекрасно понимал, Как вернее обмануть природу: Он свою бородку обломал И остался парнем безбородым. Горе, горе! Бедный донжуан Не сумел втереть очки природе. Он заброшен далеко в чулан, Потому что ни на что не годен.

Башмак храбрился: «Что нам слякоть, И грязь, и ливень, и пороша!» Но только с неба стало капать Он моментально сел в калошу.

Портфель имеет важный вид: Портфель бумагами набит. Он раздувается, растет. Он главная причина Того, что умником слывет Набитый дурачина.

На кухне звон, кипенье, стук, Потрескиванье и журчанье. И только замкнутый Сундук Презрительно хранит молчанье. Но ты на внешность не смотри И не суди о нем с поспешностью: Он совершенно пуст внутри При всей своей солидной внешности.

Чтобы время скоротать От зимы до лета, Стали спорить три крота О природе цвета. — Он довольно мил на слух… — Нет, скорей на запах… — Но наощупь — слишком сух, Натирает лапы… Каждый крот Разинул рот И твердит упорно: — Твердый цвет! — Наоборот! — Маленький! Просторный! Что тут делать? Как тут быть? Надо, очевидно, Им у зрячего спросить, Да его не видно.

Трем зайцам, по профессии поэтам, Случилось раз попасть под общий куст. Один сказал: «Вкусна капуста летом!» Другой сказал: «Капусты летней вкус Хорош!» И третий молвил с чувством: «О, как прекрасна летняя капуста!» А старый критик Жук, приняв ученый вид. Подробно доказал в статье журнальной, Что стих у каждого по-своему звучит: Умно. Свежо, Оригинально.

«Эх, дни тяжелые настали! — Печально сетует Барбос. — Всю жизнь мечтал поймать свой хвост — Не поняли, не поддержали…» Барбос на мир взирает косо, Брюзжит о том, что жизнь пуста… Мировоззрение Барбоса Зависит от длины хвоста.

«Наседки, у меня серьезная натура, И нечего впустую строить куры. В работе пашей главное — степенность, Все остальное — вздор и чепуха!..» Так говорил Цыпленок-вылупленец, Назначенный на должность Петуха.

Нередко, истине во вред, Готовы мы в любой поверить бред, Когда исходит он из уст авторитета… Балансовый Отчет Подшили в переплет От сборника стихов Известного поэта. И вот, не ведая забот, Прославился Балансовый Отчет, В цитатах и эпиграфах размножен. И хоть давно истерся переплет, Балансовый Отчет По-прежнему живет И даже, говорят, на музыку положен.

На лбу усевшись, Шишка загудела: «Мы, члены человеческого тела. Должны бороться за свои права!» И все сказали: «Шишка — голова!»

Ступает важно по двору осел: Осел хомут сегодня приобрел! Баран завидует приятеля сноровке: Везет же дуракам на разные обновки!

Покуда не открутишь крана, Воды не даст водопровод. Его нельзя сравнить с фонтаном, Который щедро воду льет. Не тонкой струйкой, а каскадом Фонтан разбрызгивает воду. Но если вам напиться надо, Придете вы к водопроводу.

Спичкам жить на свете нелегко, Спички — беспокойные творения: Даже с лучшим другом — коробком Не обходится у них без трения. Для чего им жизнь свою растрачивать На такие вздорные дела? Спички, спички, головы горячие… Но без них ни света, ни тепла.

Частица «не» — упрямая частица. Все повернуть по-своему стремится. Ты хочешь счастья, А она придет — И выйдет все Как раз наоборот. С такой частицей Нет опасней дружбы: Она убьет Неверием своим. И то, что нужно, Станет вдруг ненужным, А то, что плохо — Не таким плохим. Но если ты Ослаб и утомился И о порывах юности забыл, Притих, Осел. Ну, словом, примирился. Как говорят, С годами поостыл, Частица «не» — упрямая частица — На этот случай может пригодиться. На помощь поскорей Ее зови. Она тебе придаст Неутомимость, Непримиримость, И неукротимость, И силу нестареющей любви.

Иронизируют Кавычки Нередко просто по привычке. А изученье всестороннее Вам может дать такой ответ: У них всегда в ходу ирония Лишь потому, что смысла нет.

У нее Особый пост В самой малой строчке. Если Точка — Вывод прост: Это значит — Точка. Фразу следует кончать. Если Точка рядом. Точку надо уважать, Точку слушать надо. И хотя она тверда, В книге и в тетради Без особого труда Можно с ней поладить, — Если только Мысли нить От воды избавить, Если Точку Не забыть Вовремя поставить.

Чтоб головы не утомить. Не засорить мозгов. Не нужно в памяти хранить Написанных стихов. Но чтоб в дальнейшем Прежних строк Поэт не повторил, Он должен помнить на зубок Все то, что он забыл.