ПРИРОДА ВЕЩЕСТВА

Атом — огромная пустыня, посреди которой затеряно маленькое ядро.

Одинокое ядро — посреди огромной пустыни. Где-то там, на краю пустыни, движутся электроны, спасательные команды, высланные на помощь ядру, Но они его не найдут, они к нему не дойдут, они будут вечно кружить по краю пустыни, и ни один из них не решится ее пересечь.

Такова природа вещества.

Если б она была другой, если б вещество не составляли пустыни, из которых так трудно выбраться… Если б всем одиноким приходили на помощь, а не крутились вокруг да около, как электроны вокруг ядра… Тогда бы все было иначе… А как?

Физика, добрейшая из наук, уже производит первые опыты…

 

КТО ДАЛ ЗЕМЛЕ ЖИЗНЬ?

Кто дал Земле жизнь? Кому ей быть благодарной?

Она получила в наследство не больше других: в основном гелий и водород и ничтожное количество кислорода. Сотые доли процента — на этом не проживешь.

Не проживет планета. Не проживет звезда. Не проживет Солнце (три сотых процента).

А у Земли — сорок девять процентов, и Земля живет. Дышит Земля — сорок девять процентов одного кислорода!

И все это — из ничего. Буквально из ничего. Своим трудом. Своими заботами.

Вот она, наша Земля.

С большой буквы Земля.

Хотя часто ее пишут с маленькой буквы.

 

К.П.Д

Отношение рожденной мышки к родившей ее горе называется коэффициентом полезного действия.

 

КОЭФФИЦИЕНТ СОДЕЙСТВИЯ

Настоящая гора не только рождает мышь, но и помогает ей взобраться на вершину.

 

ЗОЛОТО

Кислород для жизни необходим, но без Золота тоже прожить непросто. А на деле бывает как?

Когда дышится легко и с Кислородом вроде бы все в порядке, чувствуется, что не хватает Золота. А как привалит Золото, — станет труднее дышать, и это значит — не хватает Кислорода.

Ведь по химическим законам — самым древним законам Земли — Золото и Кислород несоединимы.

 

ГЕЛИЙ

Пользуясь тем, что его впервые открыли на Солнце, Гелий держится особняком и пренебрегает нормальными химическими отношениями.

— Вот у нас на Солнце! — говорит Гелий. — Там не то, что здесь!

А собственно, что же такое на Солнце? Водород, углерод, железо — все то же, что и на Земле. Да и сам Гелий — обыкновенный земной элемент, только его на Солнце раньше заметили.

И о Солнце Гелий говорит лишь для того, чтобы оправдать свою земную инертность.

 

ОКИСЛЕНИЕ

Окисляемся, браток?

— Окисляемся.

— Ну и как оно? Ничего?

— Ничего.

Разговор ведут два полена.

— Что-то ты больно спешишь, это, браток, не помоему. Окисляться надо медленно, с толком, с пониманием…

— А чего тянуть? Раз — и готово!

— Готово! Это смотря как готово… Ты окисляйся по совести, не почем зря. У меня в этом деле опыт есть, я уже три года тут окисляюсь…

Окисляются два полена. Одно медленно окисляется, другое быстро.

Быстро — это значит, горит.

Медленно — это значит, гниет.

Вот какие бывают окисления.

 

ВАЛЕНТНОСТЬ

У кого один — отдает один. У кого два — отдает два. А у кого шесть, семь — тому своих мало, тому еще подавай!

Естественное явление во время химической реакции: одни атомы отдают свои электроны, другие — захватывают чужие.

Отдать — это свойство металлов. Быть металлом — значит не брать, а давать. Этому учит нас химия.

 

ВОДА И ВОЗДУХ

Между атмосферой и океаном постоянный взаимообмен: атмосфера дает океану воздух, океан дает атмосфере воду.

Без воды не проживешь, как без воздуха.

Но и без воздуха не проживешь. Как без воды.

Океану нужен воздух — для жизни.

Атмосфере нужна вода — для жизни.

Жизнь за жизнь.

Кипит жизнь в океане, и кипит жизнь на земле. Вот что значит взаимообмен, взаимовыручка.

 

СПЛАВ

Сам по себе Алюминий сжимается от холода, расширяется от тепла.

Сам по себе Никель расширяется от тепла, а сжимается, понятно, от холода.

Но в сплаве…

В сплаве Алюминий и Никель ведут себя по-другому. Конечно, им по-прежнему хочется расшириться в тепле и сжаться на холоде, да как-то неловко друг перед другом: на холоде ведь каждый сожмется, а в тепле—каждый расширится… Но в конце-то концов! — металлы они или не металлы? Могут же они, должны же себя показать! Хотя бы друг другу себя показать!

И они расширяются — на холоде! Там, где никто не стал бы расширяться (кроме воды, но она не в счет), они расширяются — в сплаве.

А сжимаются — в тепле. Дескать, что нам это тепло — нам подавай холод!

Так они храбрятся, и становятся все храбрей, и становятся сильней и выносливей.

Великое дело — сплав!

 

СОВЕТ МЕТАНУ

Что такое метан по сравненью с алмазом? Нищий болотный газ, у которого на один атом углерода приходится по четыре атома водорода.

А что такое алмаз по сравненью с метаном? Драгоценный камень, состоящий из чистого углерода.

Каждый атом метана — это семья с четырьмя иждивенцами. Каждый атом алмаза — свободный углерод, ничем и никем не отягощенный. И что же происходит?

Стоит повстречаться метану с алмазом (при определенной температуре, конечно), как тотчас он лишается последнего углерода. Драгоценный камень алмаз отбирает углерод у несчастного болотного газа, пуская по миру осиротевшие атомы водорода, с которыми еще неизвестно, что будет, потому что без углерода их метан уже не метан…

А драгоценный камень растет, накапливает богатство. За счет — стыдно далее подумать! — простого болотного газа, доведенного до определенной температуры…

Болотный газ, не давай себя подогревать! Вспомни о своих атомах водорода, которые хоть без тебя и не пропадут (в природе ведь ничто не пропадает), но уже будут не то, совершенно не то! Помни о них, болотный газ, и, когда увидишь драгоценный камень, держись от него подальше, будь холоден, не давай себя подогревать!

 

ЛЕГЕНДА О РЕДКОМ МЕТАЛЛЕ

О водороде ходят легенды, которые в науке называют гипотезами.

О водороде ходят гипотезы, что в твердом состоянии он — металл.

Правда, довести водород до такого состояния пока что не удалось, во всяком случае, на Земле его не довели до такого состояния. Но на других планетах уже довели — об этом тоже ходят гипотезы.

На Земле водород — газ, который встречается на каждом шагу и запросто вступает в любые соединения. В соединение с кислородом (вода), в соединение с углеродом (что-то живое). Металл водород вряд ли стал бы с кем-то соединяться, он, бы существовал сам по себе. И это понятно: ведь по прочности он мог бы заменить сталь, а по редкости мог бы заменить золото. На Земле давно пора заменить сталь и золото, и это с успехом сделал бы металл водород.

Зачем же ему с кем-то соединяться, если он один может всех заменить?

В первую очередь он бы заменил воду. Разве станет металл рождать воду, даже если этот металл — водород?

Во вторую очередь он бы заменил кислород — старый, добрый земной кислород, к которому мы все так привыкли. Его бы, конечно, не было без воды.

Очень многое изменилось бы на Земле, как, возможно, изменилось и на других планетах. Мы бы, наверно, и не узнали своей Земли…

А пока о водороде ходят легенды. Легенды, которые в науке называют гипотезами.

С той разницей, что подтверждение легенд надо искать в прошлом, а подтверждение гипотез — всегда в будущем…

 

ВОЗРАСТ ЗЕМЛИ

Легкий гелий улетает с Земли, и легкий водород улетает с Земли, а оседает на Землю все тяжелое.

Тяжелый кремний. Железо. Тысячи, миллионы тонн. Вся тяжесть космоса ложится на плечи Земли — с каждым днем все больше и больше…

Да, возраст — это не годы и даже не века. Возраст — это то, что происходит с Землею. Когда все легкое улетает, исчезает неизвестно куда. А на плечи ложится тяжелое — неизвестно откуда…

 

ПОЧЕМУ НА ЗЕМЛЕ УМЕРЕННАЯ ТЕМПЕРАТУРА?

Вода нагревается медленно и остывает медленно. Она привыкает к прохладе и привыкает к теплу.

Камень или песок — те легко отказываются от холода ради тепла и легко отказываются от тепла ради холода. Им все равно — накаляться от зноя или замерзать. Им бы только сменить температуру.

А воде не все равно. Вода вообще не очень-то любит крайности. При одной крайности она испаряется, при другой превращается в лед.

Поэтому она неохотно остывает: а вдруг превратишься в лед?

И неохотно нагревается: а вдруг испаришься?

Важно сохранить то, что есть. Прохладу, когда все вокруг нагревается, и тепло, когда все вокруг остывает.

Чтобы не испариться, не превратиться в лед, важно сохранить, удержать в себе то, что имеешь.

Вода удерживает прохладу и удерживает тепло.

Она привыкает к прохладе и привыкает к теплу.

Она остывает медленно и нагревается медленно.

Поэтому на Земле умеренная температура.

 

НЕ НУЖНО БОЯТЬСЯ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЙ

Землетрясение вызывает грозу. Извержение вызывает грозу.

И даже пожар вызывает грозу. Беда одна не ходит. Почему она не ходит одна? Может быть, ей в компании веселее? Может быть, ее не так мучит совесть — в компании? Дескать, не я одна, дескать, вот и другие. А чем я хуже других?

А может быть — она просто боится? Просто боится ходить одна и вызывает другую беду, чтобы не было так страшно? Может быть.

Может быть, как раз по этой причине — землетрясение вызывает грозу. Извержение вызывает грозу. И даже пожар вызывает грозу. Потому что каждому из них — страшно

 

БЕЛАЯ ТУЧКА

В топке была жаркая работа, и Дым после смены захотел немного проветриться. Он вышел из трубы, подумывая, чем бы таким заняться, но, не найдя ничего лучшего, решил просто подышать свежим воздухом. «Оно и приятно, — размышлял Дым, — и полезно. Врачи, во всяком случае, советуют…»

Дым уже начал было дышать — спокойно, размеренно, по всем правилам медицины, — но вдруг что-то сдавило ему дыхание. Даже посторонний наблюдатель сразу бы заметил, что с Дымом происходит неладное: он словно замер на месте и неотрывно смотрел в одну точку… Собственно говоря, это была не точка, а тучка, маленькая белая тучка на ясном весеннем небе.

Она была очень красива, эта Тучка, кудрявая и пушистая, в голубой небесной шали и ожерелье из солнечных лучей. Так что нечего удивляться, что Дым на нее загляделся.

Говорят, нет дыма без огня, и наш Дым вовсе не был исключением из общего правила. При виде Тучки он почувствовал в себе огонь и — устремился к ней.

— А вот и я! — выпалил Дым с бухты-барахты, примчавшись к Тучке и глядя на нее во все глаза. — Хотите со мной познакомиться? Тучка поморщилась.

— Вы что — пьяны? — спросила она. — Что вы ко мне пристаете?

Дым смутился.

— Я не пристаю, — пробормотал он. — И я вовсе не пьян. Просто… хотел… познакомиться.

У Дыма был очень растерянный вид, и это немножко успокоило Тучку.

— Поглядите на себя, на кого вы похожи, — сказала она. — Разве в таком виде представляются даме?

Дым послушно посмотрел на себя. Да, Тучка была права: грязный, растрепанный, весь в саже и копоти, Дым не производил благоприятного впечатления.

— Извините, — прошептал он. — Я только что со смены. У нас на заводе…

Вероятно, Дым все же сказал бы, что там было у них на заводе, но тут появился Ветер. Если бы он Просто появился! Нет, он сразу же бросился к Тучке, схватил ее довольно бесцеремонно и поволок. А Тучка прижалась к нему, словно только его и ждала все это время.

И тогда Дым начал таять. Он таял буквально на глазах, и если бы Тучка была повнимательней, она бы, конечно, это заметила.

Но она не была внимательной, эта белая Тучка. Она привыкла парить в небесах, и какое ей было дело до Дыма с его заводом, с его будничными заботами?.. Она прижималась к Ветру и уже совсем забыла о Дыме.

А Дым все таял и таял. И вот уже он исчез, как дым, — то есть, как и всякий другой дым исчез бы на его месте.

И только теперь Тучка о нем пожалела. Только теперь она почувствовала, что свежесть Ветра — еще не все, что он слишком резок и вообще у него ветер в голове.

Дым был другим. Он был серьезней и мягче, он смущался, робел, он хотел что-то рассказать Тучке о своем заводе… Теперь Тучка никогда не узнает, что он хотел ей рассказать.

От одной этой мысли можно было расплакаться. И Тучка заплакала. Она плакала горько и тяжело, плакала до тех пор, пока всю себя не выплакала.

 

ГРОМ И МОЛНИЯ

Грому — что, Гром не боится Молнии. Правда, с глазу на глаз переговорить с ней у него все как-то не получается. Больно уж горяча эта Молния: как вспыхнет!

В это время Гром и носа на свет белый не показывает. Ни видать его, ни слыхать. Но зато как заметит, что Молнии нет на горизонте, — тут уж его не удержишь.

— До каких пор, — гремит, — терпеть все это?! Да я за такое дело!..

Так разойдется, так разбушуется — только послушайте его! Уж он не смолчит, уж он выложит все, так и знайте!

…Жаль, что Молния слышать его не может.

 

ЗАКОН ВСЕМИРНОГО ТЯГОТЕНИЯ

У Вселенной непорядок с одной Галактикой.

— Что это у тебя, Галактика? Как-то ты вся затуманилась?..

— Да вот — Солнце тут есть одно…

У Галактики непорядок с одним Солнцем.

— Откуда у тебя, Солнце, пятна?

— С Землей что-то не ладится…

У Солнца непорядок с одной Землей.

— Что у тебя, Земля, там происходит?

— Понимаешь, есть один Человек…

У Земли непорядок с одним Человеком.

— Что с тобой, Человек?

— Бог его знает! Ботинок как будто жмет…

Один ботинок — и тяготит всю Вселенную.

 

КАК ВОЗНИКАЮТ ПОЛЯРНЫЕ СИЯНИЯ

И на Солнце бывают пятна, — отмечает — Земля. Не из злорадства, а потому, что видит в этом что-то понятное и земное. Вот Солнце — светило из светил, а и на нем тоже-пятна.

Обычные пятна…

Сияет Земля…

Так возникают полярные сияния.

 

СВОБОДНЫЙ ХУДОЖНИК

Электрический утюг просил выключить его из электросети, поскольку он переходит на творческую работу.

 

АБАЖУР

На проводе Абажур: — Нет, товарищи, свет — это все-таки здорово! Свет — это очень, товарищи, хорошо!.. Только ведь надо его подать, преподнести, так сказать, в выгодном свете…

 

БЕССМЕРТИЕ ТОКА

На холоде проводник теряет сопротивление. Это понятно.

При абсолютном холоде он становится абсолютным проводником, так что, если его замкнуть в кольцо, ток по нему будет течь бесконечно.

Почти бесконечно. Многие тысячи лет.

Это тоже понятно: на холоде все хорошо сохраняется, в том числе электрический ток.

И он будет бежать по кольцу, тысячи лет он будет бежать по кольцу, потому что только так он может себя сохранить…

И это тоже понятно.

Но зачем?

Для чего себя сохранять на холоде и в кольце? Ничего не осветить, никого не согреть и не сделать ничего, что положено сделать току? А только и делать, что себя сохранять, на тысячи, на десятки тысяч лет себя сохранять… Зачем?

Вот это уже непонятно.

 

ИСТОЧНИК ЗВУКА

Много лет провели вместе Смычок и Скрипка, и все любовались ими.

— Чудесная пара! — гудел Контрабас.

— И живут-то как! — добавлял Рояль. — Дружно, сыгранно.

Все было хорошо, но вдруг…

Старый Смычок решил, что Скрипка ему не пара. «У нее слишком узкая талия», — подумал он и отправился искать себе другую подругу.

— Какая вы очаровательная, — обратился он к первой встречной Гармони. — Не согласитесь ли вы быть моей Скрипкой?

Гармонь только посмеялась в ответ: к чему ей Смычок?

«Вот с кем можно связать жизнь», — подумал Смычок, увидев Флейту.

Но и Флейта не захотела быть его Скрипкой.

Все отвергали предложение Смычка. Даже старая, всеми забытая Труба и та от него отвернулась. Только легкомысленная Балалайка с радостью приняла его, и они зажили вместе.

Однако ничего путного из этой жизни не вышло. Балалайка привыкла обходиться без Смычка и теперь без него обходилась: бренчала в свое удовольствие. А Смычок переживал, переживал, да и пошел на все четыре стороны, как ему посоветовала Балалайка.

Теперь Смычок уже не мечтает о Скрипке. Постарел он, сдал. И когда встретит на улице что-нибудь струнное, сгорбится, проскользнет мимо и — ни звука.

 

ЧАСЫ

Понимая всю важность и ответственность своей жизненной миссии, Часы не шли: они стояли на страже времени.

 

ТЕНЬ

Что и говорить, этот Фонарь был первым парнем на перекрестке. К нему тянулись провода, тоненькие акации весело купались в его свете, прохожие почтительно сторонились, проходя мимо него. А Фонарь ничего этого не замечал. Он смотрел вверх, перемигиваясь со звездами, которые по вечерам заглядывали к нему на огонек.

Но однажды Фонарь случайно глянул вниз, и это решило его судьбу. Внизу он увидел странную незнакомку. Одетая во все черное, она покорно лежала у ног Фонаря и, казалось, ждала, когда он обратит на нее внимание.

— Кто вы? — спросил Фонарь. — Я вас раньше никогда не видел.

— Я Тень, — ответила незнакомка.

— Тень… — в раздумье повторил Фонарь. — Не приходилось слышать. Вы, видно, не здешняя?

— Я твоя, — прошептала Тень, этим неожиданно смелым ответом кладя предел всем дальнейшим расспросам.

Фонарь смутился. Он хоть и был первым парнем на перекрестке, но не привык к таким легким победам.

И все же признание Тени было ему приятно. Приятность тут же перешла в симпатию, симпатия — в увлечение, а увлечение — в любовь. В жизни так часто бывает.

И опять-таки, как это бывает в жизни, вслед за любовью пришли заботы.

— Почему ты лежишь? — тревожно спросил Фонарь. — Тебе нездоровится?

— Нет, нет, не волнуйся, — успокоила его Тень. — Я совершенно здорова. Но я всегда буду лежать у твоих ног.

— Милая! — умилился Фонарь. — Я не стою такой любви.

— Ты яркий, — сказала Тень. — Я всегда буду с тобой. С одним тобой.

Дальнейший разговор принял характер, представляющий интерес только для собеседников.

Они встречались каждую ночь — Фонарь и его Тень — и, по всем внешним признакам, были довольны друг другом. Фонарь давно забыл о звездах и видел только свою Тень — больше его в мире ничего не интересовало. Даже закрыв глаза (а это бывало днем, потому что все фонари спят днем), он любовался своей Тенью.

Но однажды в полдень, когда Фонарю не очень спалось, он вдруг услышал голос Тени. Фонарь прислушался и вскоре сообразил, что Тень говорит с Солнцем — большим и ярким светилом, о котором Фонарь знал только понаслышке.

— Я твоя, — говорила Тень Солнцу. — Ты видишь — я у твоих ног… Я твоя…

Фонарю захотелось немедленно вмешаться, но он сдержал себя: было как-то неловко заводить разговор при постороннем Солнце. Зато вечером он выложил ей все. Ему ли, Фонарю, бояться собственной Тени!

— При чем здесь Солнце? Я не знаю никакого Солнца, — оправдывалась Тень, но Фонарь был неумолим.

— Уходи сейчас же! — заявил он. — Я не хочу тебя знать!

— Знай меня, знай! — захныкала Тень. — Я не могу от тебя уйти.

И она говорила правду: разве может Тень уйти от такого яркого Фонаря?

— Не сердись на меня! — ныла Тень. — Давай помиримся…

Фонарь покачал головой.

О, напрасно он это сделал! Он покачал головой слишком категорически и разбился. Многие потом судачили о том, что Фонарь покончил с собой от любви. А между тем это произошло только от его принципиальности.

Вот теперь Тень не пришлось упрашивать. Что ей оставалось делать возле разбитого Фонаря? Она прицепилась к пробегавшему мимо Автобусу и — была такова.

Она долго бегала по улицам, большая и толстая, как автобус, потом деловито шагала куда-то, озабоченная, как человек, и дремала в парке, спокойная, словно дерево. И каждый считал ее своей, потому что, когда она приходила к человеку, в ней ничего не оставалось от автобуса, а когда приходила к дереву, в ней не оставалось и тени от человека…

Так и бродит Тень по свету, липнет ко всем, каждому предлагает свою дружбу. Возможно, она и за вами увяжется.

 

ТЕПЛОТА

Мерзнут окна. Они совсем побелели от холода, и ничего-ничего не видно за ними.

Но стоит дохнуть на них потеплей, и окна сбросят ледяные оковы и откроют вам столько интересного!

И вы поразитесь, как много могут они вместить — эти маленькие замерзшие окна…

 

СБРОСИТЬ ВЕС?

360 миллиардов тонн в сутки теряет Солнце на своем излучении.

Вот прекрасное средство для всех желающих сбросить вес.

Излучайтесь!

Отдавайте миру свое тепло, освещайте мир своими лучами…

Посмотрите, как выглядит Солнце. Вы будете тоже отлично выглядеть.

Только не удерживайте, не копите свои лучи, которые, как известно, превращаются в массу. В лишнюю массу, которая тяжела и вредна.

Чтобы чувствовать себя хорошо, чтобы выглядеть всегда хорошо, чтобы действовать на всех хорошо — излучайтесь!

 

СПЕКТРАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

На вкус и на цвет товарищей нет. И когда Ньютон заговорил сразу о семи цветах, у него стало в семь раз меньше товарищей.

— Он и прежде любил утверждать, что белое — это черное, — припоминали бывшие товарищи. — А теперь выходит, что белое — это красное, оранжевое, желтое, зеленое, голубое, синее и фиолетовое? Так, что ли, надо его понимать?

Все знали, как надо понимать, и все ничего не понимали. И тогда, чтобы им объяснить, Ньютон взял семь цветов и соединил в один белый цвет.

— Ну знаете! — зашептались вокруг. — Семь цветов — в один!

И у Ньютона стало еще в семь раз меньше товарищей.

 

АЗБУЧНЫЕ ИСТИНЫ

А

АКУСТИКА. Там, где гармония звучит диссонансом, диссонанс выступает мерилом гармонии.

АТОМНЫЙ ВЕС — самый большой вес по сравнению с железным, бронзовым и каменным весом.

Б

БЛАГОРОДНЫЕ ГАЗЫ. Посмотреть на них — и глядеть-то не на что, а каждый держится особняком и не вступает ни в какие соединения. Вот так, чтобы благородным прослыть, иногда достаточно поменьше общаться.

В

ВОДОРОДНАЯ БОМБА. Самая мощная водородная бомба не способна родить каплю воды, чтобы дать жизнь самой малой былинке.

ВОЗГОНКА. При определенном давлении испаряются не только жидкости, но и твердые тела. Испаряются, продолжая сохранять твердость.

Г

ГРЕМУЧИЙ ГАЗ. Водород и кислород, которых впоследствии водой не разольешь (после того, как они образуют воду), на первых порах очень трудно соединяются. Если же попытаться как-нибудь это ускорить, то произойдет такой взрыв… Так бывает всегда в устойчивых соединениях: сначала трудно соединиться, а потом трудно разъединиться.

Д

ДВИГАТЕЛЬ ВНУТРЕННЕГО СГОРАНИЯ. Только тот, кто способен сгорать, способен по-настоящему что-нибудь двигать.

Е

ЕДИНИЦА МАССЫ. Чем больше масса, тем меньше каждая ее единица по отношению к ней. Хотя в отдельности взятая единица — величина постоянная.

ЕСТЕСТВО ЗНАНИЯ. Выписка из энциклопедии тридцатых годов: «Стронций —…желтоватый, очень мягкий металл… Технического значения не имеет».

Ж

ЖИДКОСТЬ. На погруженное в жидкость тело действует выталкивающая сила, но не всегда на нее можно рассчитывать.

ЖИРЫ имеют очень сложный химический состав, но образуются довольно просто, даже, у тех, кто совершенно не знаком с химией.

З

ЗАКОН ВСЕМИРНОГО ТЯГОТЕНИЯ. Человек привязывается к людям, животным, растениям, чтобы подольше задержаться на этой земле.

ЗАКОН ДВИЖЕНИЯ. Главный закон движения: палок не должно быть больше, чем колес.

И

ИНДУКЦИЯ представляет собой широко распространенное явление влияния на расстоянии. Все притягивают — дай-ка и я притяну! Стоит притянуть одному, как вокруг создается магнитное поле.

ИЗМЕРЕНИЕ ВЕСА. Тяжелей всего камни — за пазухой.

К

КРИТИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ ВЕЩЕСТВА. В критическом состоянии вещество приобретает свойства одновременно и газов и жидкостей и лишено только свойств твердых тел, даже если прежде эти свойства были ему присущи.

Л

ЛИРИКА И ФИЗИКА. В лирике в отличие от физики чем больше расстояние, тем сильнее притягиваются тела.

М

МЫСЛЯЩИЕ МАШИНЫ. Некоторые люди отличаются от мыслящих машин только тем, что уже давно ни над чем не задумываются.

Н

НОВЕЙШИЕ ОТКРЫТИЯ в физике утверждают, что вакуум (пустота) есть одно из состояний материи. Можно быть материей и вместе с тем быть пустотой. Что ж, это довольно старая истина…

О

ОБТЕКАЕМОСТЬ — одна из форм существования твердого тела в жидкой среде, позволяющая ему приспособиться к этой среде, но окончательно в ней не раствориться.

П

ПОРОГ СЛЫШИМОСТИ различен для разных состояний. В состоянии горя плохо слышны звуки радости. В состоянии радости плохо слышны звуки горя. А в состоянии полного благополучия человек слышит только себя и больше ничего не слышит.

Р

РАСШИРЕНИЕ ТЕЛ происходит под влиянием тепла, а также других благоприятных условий.

С

СИЛЫ. Всем силам, которые действуют на земле, противостоит единственная — сила инерции.

Т

ТЕПЛОТА. В определенных (очень холодных) условиях даже лед излучает тепло. Но стоит ли ради этого создавать такие условия?

У

УГОЛ ПАДЕНИЯ равен углу отражения, но это, увы, не одно и то же.

УДЕЛЬНЫЙ ВЕС свинца в шесть раз больше удельного веса кирпича, и чтобы уравновесить тонну свинца, приходится строить несколько госпиталей.

Ф

ФОРМА ВРЕМЕНИ. Вероятно, время такое же круглое, как наша Земля. Иначе почему человек, направляясь в будущее, рано или поздно оказывается в прошлом?

Х

ХРОНОМЕТРАЖ. Запасы времени в природе неограниченны, но как мало приходится на каждого человека!

Ц

ЦЕНТРОБЕЖНОСТЬ И ЦЕНТРОСТРЕМИТЕЛЬНОСТЬ. Если бы центробежная сила навязала другим свою центробежность или центростремительная навязала другим свою центростремительность, — интересно, куда бы укатилась наша Земля?

Ч

ЧАСЫ. Остановился маятник, остановились стрелки, и время для маятника остановилось. Вот оно кончилось как хорошо, а он еще колебался!

Ш

ШИРОТА (научная). И торичеллиева пустота что-нибудь вносит в науку.

Щ

ЩЕЛОЧЬ. У нее достаточно едкости, но может ли едкость быть основанием для того, чтобы стать полноценной солью? Основанием — да, но только — основанием.

Э

ЭЛЕКТРИЗАЦИЯ нейтральных тел происходит не только под каким-то влиянием. Иногда эти тела заряжаются сами по себе. Стоит между ними возникнуть какому-то трению, и каждый приобретает заряд, внешне продолжая оставаться нейтральным.

Ю

ЮЛА. В этой игрушке заключен большой философский смысл: она приобретает устойчивость только в движении.

Я

ЯДРО АТОМА. Положительно заряженное ядро окружено отрицательно заряженными электронами. И так в каждом атоме, во всех до одного — положительное невозможно без отрицательного.