35

Холодный дождь больно бил по лицу, белое платье с пятнами крови промокло насквозь и противно прилипало к телу, из-за чего становилось совсем холодно. Человеческие крики казались всё более громкими и невыносимыми, а ноги сами шли куда-то, как будто они уже не были ей подвластны. Не замечая перед собой ничего, Феодора шла и шла вперёд, тело совсем её не слушалось, девушка споткнулась и упала на мостовую, в этот момент Элизабет проснулась.

В купе было темно, только изредка фонари, установленные вдоль железной дороги, нарушали темноту своим светом. Все спали. Невыносимо захотелось курить, и хотя Лиз уже почти бросила эту вредную привычку, в сумке всегда носила несколько сигарет, на всякий случай, чтобы не покупать целую пачку, если вдруг «приспичит».

Она осторожно взяла свои вещи, вышла из купе и на цыпочках устремилась в тамбур. Лиз повезло, в тамбуре никого не было, а свет горел совсем неярко. Девушка подошла к окну, в синеватой пелене ночи картина за стеклом казалась какой-то ненастоящей и даже слегка волшебной, словно она была нарисована на холсте умелой рукой художника, вот только пейзаж на полотне постоянно менялся, словно художник смог не просто нарисовать его, но и вдохнул в него жизнь. Поезд ехал через поле, очерченное лесополосой каких-то замысловатых деревьев, неизвестных Элизабет. Возможно, это были самые обычные деревья, такие, как растут в её родном городе, но ночь сделала с ними что-то необычное, существенно изменив их облик.

Немного посмотрев в окно, Элизабет зачиркала зажигалкой, но зажигалка от длительного лежания без дела отказывалась работать, а может девушка уже просто разучилась ею пользоваться, но добыть огонь Лиз так и не удалось.

– Лиз, – что это? – Алекс был поражён. – Ты же бросила. Откуда у тебя сигареты? Неужели уже у кого-то «стрельнула», пока я спал?

– Я… я, – девушка была в полной растерянности, как школьница, которую родители застали за курением. А ведь Лиз хорошо знала, как это, и чего следует ожидать от такой ситуации, ведь её неоднократно ловили и родители и учителя.

– Я уже было подумал, что ты сбежала, бросив меня. Даже расстроился немного, – в голосе Алекса не было злости или упрёка, только нотки какого-то слабого разочарования и какой-то слегка учительский тон.

– Как же я могла…, – Элизабет смотрела ему прямо в глаза. В полумраке тамбура девушка просто утонула в этих глазах. В её душе зашевелилось что-то такое, что заставило выронить сигарету и полностью забыть о том, зачем она вообще сюда пришла.

Алекс подошел ближе.

– Лиз, я ведь волнуюсь за тебя. Что же ты делаешь? Знаю, тебе страшно, но ведь это же не повод… Давай ты успокоишься, и мы вернёмся в купе, завтра у нас будет тяжёлый день.

– Что? – Девушка слышала только его голос, совершенно не воспринимая слов. Это было так странно, но так приятно и необычно.

– Я люблю тебя, Лиз, и не могу больше быть для тебя просто другом. Знаю, что возможно другого шанса сказать это тебе у меня уже не будет, прости, но это сильнее меня. – Он стоял так близко, что Элизабет чувствовала его дыхание, больше того, она сама дышала ним, каждой клеточкой своего тела ощущая присутствие родного и близкого человека. – Не отвергай меня, пожалуйста, я не переживу этого. – Он хотел что-то ещё сказать, но девушка мягко прикрыла его рот своей ладонью.

– Молчи, – Элизабет обняла парня за шею, – молчи… Я тоже люблю тебя. – Их губы слились в страстном поцелуе. Шумело в ушах, перед глазами порхали мотыльки, а внутри как будто всё переворачивалось. Такого Лиз не испытывала ещё ни с кем, как будто один поцелуй смог переместить её в параллельные миры. Казалось, что вся жизнь проносится перед глазами и теперь всё это становится временем «до» – до них, до их счастья. Впереди открывалось совсем новое будущее, которое они непременно проведут вместе, ведь они наконец нашли друг друга и уже никогда не будут расставаться. Этот мир, в который они окунулись, был полон красок и звуков, откуда совсем не хотелось возвращаться, но, к сожалению, это было необходимо. Алекс лишь на миг оторвался от её губ, но ощущение жестокой реальности вернулось вновь, хотя теперь эта реальность уже не казалась такой жестокой.

– Пойдём, надеюсь, что наш друг всё ещё спит. – Взяв девушку за руку, Алекс повёл её по тёмному вагону в сторону купе, а она шла за ним, с каждым шагом понимая, что это навсегда.

* * *

– Ты смотри, дрыхнут, как суслики. Анну просыпайтесь, скоро прибываем. – Георг энергично размешивал сахар в стакане с подстаканником. Он, конечно, мог делать это бесшумно, но цокот металлической ложечки о стекло в данном случае выполнял функцию будильника, что ему и было нужно.

– Что ты людям спать мешаешь? – Лиз приоткрыла один глаз, было ещё совсем рано, солнце только недавно взошло, а она всё ещё не могла осознать того, то случилось этой ночью: полутёмный тамбур, Алекс, поцелуи… А потом они лежали обнявшись на тесной вагонной полке и тихонько разговаривали о всяком разном. Молодые люди полностью забыли обо всех своих проблемах и невзгодах, их мало волновало какое-то там проклятие и прочая ерунда, они не могли насмотреться в глаза друг друга, как будто увидели их впервые. Каждое прикосновение вызывало сладкую дрожь во всём теле, и это было прекрасно. Они не говорили о завтрашнем дне, они просто делились воспоминаниями, впечатлениями и мечтами. Уснуть в объятиях любимого человека – казалось, нет ничего более волшебного, это было так прекрасно. Но беспощадное утро в душном и пыльном купе, цокот ложечки по стакану и стук колёс заставили их проснуться и вспомнить о том, что в жизни есть определённые обязательства и правила, несоблюдение которых может привести к плачевным последствиям.

– Это я спать мешаю? – Георг удивлённо улыбнулся. – А то, что вы вдвоём на одной полке моститесь, это вам не мешает? Я вообще не могу понять, как можно в такую жару вдвоём под одним одеялом греться, или вы, дети мои, замёрзли? Так взяли бы и второе, одеяла сейчас в ассортименте. И вообще, чего это вы вдруг вдвоём там оказались? Неужели ночью было настолько холодно, что вы искали способ согреться, я почему-то этого не заметил. – Эти слова были сказаны с явным сарказмом, но не со злостью. Мужчина прекрасно понимал, почему они вдруг проснулись вместе, но хотел немного разрядить неловкость такого пробуждения своими шутками.

– Ну просто… мне немного не спалось, и Алекс развлекал меня, чтобы я не скучала. – Элизабет аккуратно выбралась из-под одеяла и из объятий Алекса.

– Довольно весомый аргумент, – Георг улыбнулся. – Можешь не оправдываться, я же видел, как он на тебя смотрит, мальчик явно влюбился. И, знаешь, я даже рад за вас. Вы, дети, должны быть счастливы. А моё счастье ещё впереди, я в этом уверен. Кто знает, быть может там, куда мы сейчас едем, меня ждёт что-то необычное или кто-то необычный. А если нам не удастся снять проклятие, то мы всё равно все вместе будем гореть в аду. Какая тогда разница, кто и с кем, а кто сам по себе.

– Ты так спокойно об этом говоришь, – Элизабет уже полностью проснулась и теперь искала в своём рюкзаке расчёску, сидя на полке около Алекса. – Неужели, тебе совершенно не страшно?

– Страшно, конечно, но ведь жизнь я уже терял, что же теперь? А вечность – это не так уж долго, – в его голосе звучала надежда.

Разговор Георга и Элизабет разбудил Алекса. Он не стесняясь поцеловал девушку в щёку и нежно взял её за руку.

– Доброе утро, любимая! Ну, и тебе тоже, доброе утро. – В глазах Алекса даже не было отвращения, когда он обращался к Георгу, видимо, эта ночь многое изменила в его сознании и восприятии их попутчика.

– Товарищи, имейте совесть. – Георг не злился, он улыбался, глядя на друзей, понимая, что так действительно будет лучше для всех. – Нам ещё нужно решить, что делать, когда мы прибудем на место. Я понимаю, что вы всё уже распланировали, но ведь жизнь обязательно внесёт свои коррективы, и нам нужно подумать над тем, что делать в случае, если возникнут определённые трудности.

– Вот именно, – возразил Алекс, – жизнь внесёт свои коррективы, а нам нужно собраться с мыслями и не нервничать.

– Могу ли я рассчитывать на то, что вы хотя бы частично посвятите меня в свои планы? Если уж мы в одной упряжке, то я хотел бы знать, под чем я подписываюсь и чем рискую.

– Ну, хорошо, – Алекс хитро посмотрел на Георга, – если уж ты так настаиваешь, то я, конечно, расскажу тебе о наших планах, возможно, ты что-то дельное подскажешь.

Но начать свой рассказ парень так и не смог, поскольку в этот момент его речь прервал звук мобильного телефона. Алекс взял трубку.

– Да, Элен.

Разговор был довольно продолжительным, но как ни старались Лиз и Георг понять, о чём же толкуют собеседники, это им не удавалось, потому что Алекс всё время отвечал короткими односложными фразами: «Да», «Нет», «Хорошо». Тем не менее, выражение лица парня говорило о том, что всё складывается так, как задумано.

– Звонила Элен. Она сказала, что сегодня ночью мы сможем пробраться в крепость, она уже всё подготовила. Нас встретит Стефано, он откроет нам ворота, а дальше – дело за нами. Прежде всего, нам необходимо будет найти меч, после этого мы сможем подняться в башню, чтобы произвести ритуал. То есть, отнести туда все необходимые предметы и сложить их вместе.

Элизабет кивнула и молча отвернулась к окну. В глазах девушки светилась бесконечная тревога, она снова вспомнила девушку в окровавленном белом платье и тот ужас, который ей довелось пережить.

– Лиз, у нас всё получится, не переживая об этом, – Алекс обнял девушку, пытаясь подбодрить.

– Я знаю, я всеми силами стараюсь держаться и настраиваю себя на положительный результат, но это оказывается так сложно, что и передать нельзя. Мысли о том, что вдруг не получится, терзают меня постоянно. Но даже не этого я боюсь больше всего.

– Чего же ты тогда боишься.

– Ну вот всё у нас получится, разрушим мы проклятие, и что дальше? Приключение закончится, и мы просто вернёмся к нормальной жизни? – Элизабет сделала акцент на слове «нормальной». Но что для меня «нормальная жизнь», как к ней вернуться?

– Да, именно к нормальной жизни, Лиз, нормальной, такой, какой мы хотим её видеть. Теперь всё будет совершенно по-другому. Поверь мне, больше не будет слёз и нервов, не будет ссор и скандалов, не будет постоянных упрёков и поучений, всего того, что тебя так терзает. Я обещаю тебе, Лиз. Теперь всё будет хорошо, теперь мы вместе, всё так, как должно быть, а будет ещё лучше.

На глазах девушки появились слёзы.

– Слабо верится. Ты уедешь, а я останусь с родителями…

– А ты просто поверь, и так оно и будет. Не думай пока о будущем, сегодня у нас с вами впереди ещё целый день, который мы можем посвятить этому прекрасному городу, ведь в прошлый раз мы так и не успели его как следует разглядеть. Нельзя упускать такой возможности.

– Значит, мы идём гулять, – пытаясь подавить волнение, воскликнула Лиз. – Хочу, чтобы этот день запомнился на всю жизнь, независимо от того, как скоро эта жизнь закончится.

Как только поезд остановился, девушка первой схватила свой рюкзак и вскочила с полки.

– За мной, ребятки, нас ждёт лето, море и мороженное, и я намерена попробовать его много и разного, – девушка развернулась и весело побежала по вагону. Если это и будет их последний день, то его нужно прожить полноценно и весело.

36

Друзья медленно поднимались в гору. За этот день они много находились, и уже немного жалели о том, что так активно провели его, ведь впереди им предстояло серьёзное испытание, для которого нужны были силы. В лучах заходящего солнца мир начал преображаться. Всё выглядело намного ярче и насыщеннее, как будто кто-то опустил на землю сетчатое блестящее покрывало, сквозь которое отчётливо просматривался пейзаж. Краски сгущались всё сильнее. Голубое небо постепенно начинало темнеть и опускаться всё ниже и ниже, но не закат был тому виной – с запада надвигалась ужасная гроза.

Смотреть на небо в этот момент было действительно страшно, но не смотреть на него было просто невозможно. Красное солнце разрисовало облака слепящими алыми оттенками, а над ними в воздухе серыми клубами повисли тяжёлые грозовые тучи, словно серый дым клубился над красным заревом огромного костра, который неосторожно зажгло заходящее солнце. Казалось, что этот костёр сейчас подожжёт небо и землю и огонь испепелит всё на своём пути.

Элизабет подумала о том, что если сейчас тучи полностью затянут небо, луна скроется в этих клубах серого дыма, и тогда уже ничего нельзя будет сделать. При одной мысли об этом девушке становилось ещё страшнее.

Ветер набирал силу, становясь всё порывистее. Он буквально сносил всё, что попадалось ему на пути, гнул деревья и поднимал в воздух тучи песка и пыли, поэтому подниматься в гору с каждым шагом становилось всё труднее и труднее – глаза засыпало песком, а ветер буквально валил с ног. Алекс взял Элизабет за руку и крепко сжал её.

– Не бойся, – прошептал он, видя неподдельный ужас в глазах девушки. – Всё будет хорошо. Мы пройдём через это вместе и со всем обязательно справимся. Не бойся, просто верь мне.

Элизабет посмотрела на парня и его уверенность предала ей силы.

Красное зарево медленно начинало угасать, и когда полностью погасло, стало казаться, что всё уже закончилось, мир погрузился в темноту. Засыпанные песком глаза, очень медленно привыкали к темноте, не было видно буквально ничего, даже дорогу под ногами было сложно разглядеть, потому приходилось идти буквально на ощупь. Стало так тихо, что сама тишина была просто невыносимой, только звук шагов суетливых путешественников нарушал это покой ночного сна уставшей природы. И тут на усталых путников обрушился дождь. Это был настоящий ливень, который просто стоял стеной. Холодные капли падали с неба с такой силой, что казалось, будто тысячи игл врезаются в кожу, вызывая ужасную боль и подогревая страх. Тем не менее, друзья не имели права останавливаться, путникам пришлось продолжить свой путь, несмотря на сильнейший дождь и скользкую дорогу.

Было совсем темно, когда друзья оказались перед воротами крепости, где их уже ждал Стефано. Заметно было, что смотритель крепости сильно нервничает. Он переминался с ноги на ногу и вглядывался вдаль, высматривая путешественников, а когда увидел подходящих к крепости друзей, накинулся на них с упрёками.

– Ну что же вы так долго? Я думал, что вы придёте значительно раньше, уже битый час здесь вас дожидаюсь, а вас всё нет и нет. Солнце уже давно село, скоро взойдёт луна, а вам ещё предстоит путь в Девичью башню. И поверьте мне, что в такую погоду он покажется вам не настолько лёгким.

– Где меч? – В голосе Элизабет звучал металл, а в глазах больше не было ни страха, ни сомнения. Казалось, что это сама царица Феодора стояла около ворот своей крепости – прекрасная и мужественная правительница, готовая защищать свою крепость до последнего вздоха и последней капли крови.

– Вот он, моя госпожа, – засуетился Стефано, протягивая девушке что-то, завёрнутое в алое полотно. Теперь он видел, кто стоит перед ним, и больше не решился бы упрекать её в опоздании.

– Алекс, возьми своё оружие, – обратилась Элизабет к другу, – ведь когда-то этот меч принадлежал именно тебе, он должен ощутить твою руку и вспомнить о том, для чего он был выкован.

Юноша осторожно принял из рук смотрителя крепости тяжёлый свёрток. Сквозь плотную ткань прощупывался холодный металл. В этот миг Алексу безумно захотелось развернуть полотно и взглянуть на меч, рука требовала рукояти оружия, хотелось вспомнить, как это было когда-то, но, видимо опасаясь гнева царицы, а также думая о недостающем времени, он не стал разворачивать ткань, а только крепче прижал его к себе.

– Вперёд, – скомандовала Элизабет, – нельзя терять ни минуты. Сегодня мы покончим с этим раз и навсегда, чего бы это нам не стоило. За мной.

Парни переглянулись. Нет, перед ними действительно стояла не их подруга.

Лиззи – дерзкая и независимая, но всё равно земная и родная, это действительно была царица Феодора. Смелая и прекрасная, она вернулась в крепость, чтобы выиграть свою последнюю битву, наградой за которую станет её душа.

Луна была уже высоко. И даже тяжёлые грозовые тучи не могли полностью закрыть её свет. Она сияла в небе, как яркий маяк, показывающий путь заблудшим кораблям. Этого света было вполне достаточно, чтобы разглядеть дорогу, но временами лунный свет всё же заслоняли огромные тучи, забирая у путников не только свет, но и надежду.

– Быстрее, быстрее… – крики Элизабет тонули в шуме дождя. Последние шаги по скользкой дороге давались очень нелегко. Девушка вспоминала слова бабушки о том, что нужно быть осторожной на скользкой горной дорожке, вот, оказывается, о чём она говорила. Одно неосторожное движение могло стать роковым, поэтому спешить нужно было очень аккуратно.

Лиз добежала до башни первой. Насквозь мокрая от дождя, она начала искать на груди кулон. Скользкая цепочка никак не хотела расстёгиваться, пальцы дрожали от сильного волнения, а сердце колотилось от бешеной гонки.

– Позволь помочь тебе, о прекрасная царица Феодора. – Рядом уже стоял Алекс. Он крепко сжимал в руках алый свёрток, который уже был насквозь мокрым и от этого – ещё более тяжёлым.

– Нам нужно сложить все три предмета на вон тот большой камень, – Элизабет указала на огромный валун посреди развалин башни. Это место было просто идеальным, как будто кто-то специально поставил его здесь.

С трудом стаскивая с пальца кольцо, Георг уже стоял около камня. Лиз и Алекс отчаянно пытались расстегнуть цепочку и снять кулон, но это оказалось очень сложно. Наконец скользкая застёжка поддалась, и кулон оказался в руках Элизабет. Девушка бросила его на камень, а Алекс аккуратно развернул полотно и положил рядом с кольцом и кулоном красивый сверкающий меч. Друзья замерли в ожидании чего-то сверхъестественного, они не знали, что именно должно случиться, но понимали, что это будет нечто, но ничего не происходило. Тучи полностью закрыли небо, было так темно, что едва ли можно было разглядеть очертания камня с лежащими на нём предметами. Дождь понемногу начал стихать.

– Что же это? Разве мы чего-то не учли? Мы ведь пришли сюда, принесли всё, что было нужно. Может, вы всё еще держите обиду друг на друга, – девушка посмотрела на своих спутников?

– Нет, – хором отозвались Алекс и Геогр, – обиды нет.

Они действительно простили друг друга, ведь им уже нечего было делить, причина их соперничества уже сделала свой выбор, поэтому, другому стоило только принять этот факт.

– Что же тогда не так? – Лиз почти задыхалась от отчаяния. К горлу подступали рыдания, которые она безуспешно пыталась подавить. Что же они всё-таки сделали не так? Ведь они прошли такой долгий и тяжёлый путь, собрали все нужные предметы, нашли такое необходимое им взаимопонимание и сплотились перед лицом общей опасности. Но ничего не происходило, как такое вообще могло быть? Девушка разрыдалась, но её слёз никто не видел, ведь их смывали капли дождя, которые всё ещё падали с неба, хоть и не так сильно как раньше.

И тут сквозь развалины башни на троих мокрых и обессиленных друзей неожиданно пролился лунный свет. Он был настолько холодным, но в то же время мягким и приятным, что казалось, будто с неба льётся какая-то магическая жидкость, колдовское варево, волшебный эликсир. Элизабет готова была поклясться, что в этом голубоватом свечении она видит очертания разрушенной части башни: стены, перекрытия, окна-бойницы, как будто её призрак жил здесь всё этот время, и только лунный свет мог заставить его показаться присутствующим.

В то же время свет заполнял каждый уголок разваленной башни, каждую щель и трещину кирпичной кладки, отражался в металле старинного меча, играл разноцветными отблесками камней кулона и перстня, отбрасывая на стены замысловатые блики. Этот свет как будто проникал в души, открывая потаённые уголки и выпуская на поверхность все тайные, все скрытые чувства и мысли. Ничего не могло скрыться от этого дивного света – ни злость, ни обида, ни ненависть. И если бы кто-то из присутствующих действительно хотел что-то утаить, это у него вряд ли бы получилось. Так вот, что имелось в виду под словами: «А искренность чувств их проверит луна».

Элизабет почувствовала острую боль в сердце, настолько разящую и невыносимую, что не смогла сдержать сдавленный крик. Девушка рухнула на колени, её голова запрокинулась, а глаза наполнились таким же холодным светом, как луна, которая в них отражалась.

Дождь бил ей в лицо, но Лиз не обращала на это никакого внимания. Это как будто уже была не она, её словно оторвало от земли и понесло в бездну, в пустоту. Перед глазами проплывали картины прошлого Феодоры, её – Лиз – прошлого, которое она, почему-то забыла. Детство, друзья, родители, восхождение на престол, смерть родителей. Теперь всё это всплывало в памяти так чётко, как будто произошло вчера. Феодора вспомнила тот день, когда решила дать обет безбрачия. Это был не мимолётный порыв, а осмысленный выбор девушки, которая больше всего на свете хотела править и нести мир своему народу, и ни что не должно было отвлекать её от этого, такова была воля богов. Феодора вспоминала всех, кто просил её руки, кто хотел занять место в её сердце и на престоле. Девушка видела искренние чувства многих из них, но не могла ответить им взаимностью, ведь удел царицы намного выше личных чувств. Видела она также алчность и злобу других, тех, кто маскировали свою жажду власти под любовь и желанием быть рядом с ней. Но не думала она тогда, что может так сильно ошибаться в людях. Тех, кто был рядом, Феодора считала практически своей семьёй и безоговорочно верила им, забыв об осторожности.

Потом был тот день, тот страшный день… Она вспомнила, как ночью не могла уснуть, и из окна своих покоев увидела вражеские корабли, как выбежала на улицу, не успев надеть доспехи, как сражалась с неприятелем. Вспомнила, как бежала по городу, её белое платье было забрызгано кровью, а в руках царица держала меч. Вокруг девушки шёл ожесточённый бой. Больше всего в тот момент она хотела найти своего преданного друга, своего названного брата Константина. Странно, но сейчас его судьба заботила её больше, чем судьба крепости и всех её обитателей. Свист мечей и человеческие крики наполняли пространство, кровь била в висках, а рука только сильнее сжимала рукоять меча. Вдруг Феодора увидела его – человека, который стал причиной этой страшной трагедии – предателя Ираклия. Его руки были в крови, он держал меч, а глаза блуждали, как у безумного.

– Феодора, пойдём со мной, я выведу тебя из города.

– Где твой брат? – царица почувствовала угрозу, которая исходила от этого человека. Что-то в его поведении показалось ей подозрительным.

– Он ждёт нас там. Пойдём, это он сказал мне прийти за тобой.

– Я спрашиваю, где твой брат? – Феодора не верила ему, она знала, что он врёт и видела это в его глазах. – Где он, что ты с ним сделал?

– Его нет больше, – эту фразу Ираклий почти прошипел. В его голосе звучала такая ненависть, что казалось, можно было почувствовать её запах. Это был совсем не тот человек, каким она привыкла его видеть, но самое страшное, что именно сейчас он был настоящим, без масок и уловок.

Чтобы всё понять, Феодоре не нужно было слов. Она видела кровь на руках предателя, а в руке он сжимал не свой меч, а оружие своего брата. Видимо, он забрал его в пылу битвы, а теперь меч отомстил за своего хозяина, раскрыв предателя.

– Что ты с ним сделал? – к горлу подступил ком, она уже знала, что случилось с Константином.

– Не я виновен в его смерти, а ты, Феодора. Если бы ты не отвергла меня, этого бы не случилось. Мне не нужна была власть или твоя старая крепость, мне нужна была ты, но ты в своей гордыне этого не видела! Так смотри же теперь, что случилось с твоим домом и людьми, и знай, что ты виновна в этом!

– Будь ты проклят, гнусный предатель! Нет даже слова, которым можно было бы описать твой поступок, нет наказания, которого была бы достояна твоя жалкая жизнь. Я ненавижу тебя. – Царица бросилась на Ираклия с такой скоростью, что воин не успел отразить её удар. Девушка выхватила из его руки меч Константина и одним взмахом сняла голову предателя с плеч. Обезглавленное тело упало на землю, кровь заливала всё вокруг.

Месть не принесла ожидаемого облегчения. Упав на колени, женщина-воин залилась горькими слезами. Всё, что она любила, во что верила, было убито. Нет больше ничего, её мир был разрушен, её жизнь ничего больше не значила.

Но, недолго лились горькие слёзы царицы. Её разум словно помутился. Поднявшись с колен, Феодора, как заворожённая, побрела в свою башню на самой вершине горы. К ней подбегали какие-то люди, о чём-то её просили, что-то говорили, но царица их не слышала, она больше не могла помочь им, а они не могли помочь ей. Потухшими глазами смотрела разбитая, но всё ещё прекрасная дева, в глаза своих подданных. Видя её безумие, люди отступали. Не чувствуя ног, Феодора поднималась по ступенькам башни в свои покои, на самую вершину. Она шла и шла. Этот путь казался ей просто бесконечным, ноги не всегда слушались, она падала, поднималась и шла дальше. Комната царицы выглядела так мирно и спокойно, как будто ничего не произошло, только сюда не успели добраться захватчики. Ветер доносил шум прибоя, крики чаек и где-то внизу – звуки неистовой битвы.

Постепенно звон оружия и крики начали стихать, ведь уже почти не осталось тех, кто способен был защищать крепость, все они полегли в неравной борьбе с врагами, которых пустил в крепость предатель.

Феодора подошла к окну. Ей было так больно, как никогда в жизни. Что именно у неё болит – было непонятно. Каждая рана, каждый ушиб, каждый сантиметр её тела горел невыносимой болью, видимо, это просилась наружу её израненная душа. Она потеряла всё, что любила, всех, кто был ей дорог, но теперь не могла допустить того, чтобы потерять и честь. Она больше не была царицей, а для врага могла стать рабыней, если ей оставят жизнь. Страшная участь ждала царицу Феодору, по сравнению с ней, смерть казалась избавлением.

– Прости меня, – прошептала царица, – я не смогла защитить тебя, родная земля. Недостойная я правительница, не могу я больше править. – Ей не хотелось больше жить. В сердце больше не было сил бороться, чувство полной безысходности закрывало всю её прошлую жизнь. Будущего больше не было, впереди были только пустота и смерть.

Последний раз взглянула Феодора в небо, а потом вниз на скалы, закрыла глаза и… полетела, но полетела не ввысь, а в пустоту.

Потом была тьма, свобода и полный покой, как будто всё уже закончилось. Её душа полетела к свету, она чувствовала его приближение, видела его вдалеке, но что-то пошло не так, как будто чья-то невидимая рука забрала её, заслонила свет, который едва забрезжил где-то вдали, и заставила снова вернуться на землю.

Разные жизни проживала Феодора, разные места посетила, но нигде не чувствовала себя как дома. Разные люди проносились вокруг неё, кого-то она любила, кого-то ненавидела, была чьей-то подругой, женой, даже матерью. Но ни с кем не была она по-настоящему счастлива, ведь чувствовала, что эта жизнь – не её, как будто все эти люди не должны были быть рядом. И каждый раз конец был одинаковым: ночь, дождь, полёт, свобода…А потом всё повторялось снова по заранее написанному сценарию. И в каждой её жизни были они – двое мужчин, которые больше всего на свете хотели быть с ней, но которых она сама отвергала, предлагая им только свою дружбу. И каждый раз один из них оказывался предателем, скрывая свою злобу и ненависть под маской искренних чувств. Зная, что его место в аду, он каждый раз по-своему пытался разорвать этот круг, прибегал к помощи колдунов и магов, но ему это не помогало, становилось только хуже. Его стремление переиграть всё по своим правилам привело только к тому, что он нарушил свою временную линию, и появлялся на свет раньше или позже «брата», теряя возможность приблизиться к Феодоре. Но тем самым, он уменьшал её шансы на спасение, а значит – и свои тоже.

Предпоследняя жизнь была самой короткой и бессмысленной, как будто её и вовсе не должно было быть, но и она закончилась так же, как и все предыдущие. В конце своего путешествия Феодора оказалась в теле девушки по имени Элизабет. Это была последняя жизнь, данная ей для того, чтобы всё исправить, снять проклятие, последний шанс избежать вечных мук…

* * *

Сотни острых игл пронзали тело Элизабет, её буквально трясло в лихорадке. Мозг девушки не был готов к такому, потому ей было очень сложно всё это выдержать, голова буквально раскалывалась, но эта боль была несравнима с тем, что происходило в её сознании. Картины прошлого невыносимо быстро сменяли друг друга, всё вертелось вокруг девушки с такой скоростью, что иногда просто сливалось в один сплошной поток.

Она уже не понимала ничего, ни кто она, ни что вокруг неё происходит. Не узнавала людей, которые были рядом, не понимала, где она находится, и почему оказалась здесь. Тот поток информации, который неожиданно ворвался в её мозг, был слишком большим для человеческого разума. Казалось, что ещё немного, и она сойдёт с ума. Потом всё внезапно остановилось, исчезло, наступила полная пустота и тишина, как будто не было больше ни Элизабет, ни царицы Феодоры, только лунный свет, в котором она растворилась.

37

Это был прекрасный рассвет. Такие рассветы бывают нечасто, но каждый из них стоит кисти художника. Сиреневые облака золотило восходящее солнце, рисуя на небе причудливые картины далёких загадочных миров. Лёгкий ветерок играл на струнах огромной каменной арфы, а многоголосию криков чаек, разносившихся над морем, аккомпанировал спокойный шум прибоя. Все звуки этого волшебного утра сливались в одну прекрасную симфонию, слышимую только для очень внимательного человеческого уха.

По дороге в сторону крепости поднимался высокий пожилой человек. Он неуклюже ступал, опираясь на крючковатую палку, явно грубо вытесанную своими руками. Потухший взгляд перед собой свидетельствовал о том, что этот человек абсолютно слепой и только эта грубая трость указывает ему правильный путь. В руках он держал старый пергаментный свиток, аккуратно упакованный в бумагу.

У входа в крепость странника встретил Стефано.

– Ну что, друг мой, – обратился слепой к смотрителю крепости, – как прошла эта ночь? Надеюсь, ничего плохого не случилось?

– Хорошая была ночь, даже дождь не был помехой. Всё прошло, как нужно. Красиво было: тучи, луна, дождь… жалко, они этого не видели.

– Как царица?

– Отдыхают. Все трое. Я перенёс их в замок, бедняги уснули прямо на холодных камнях в башне под дождём, чудом не простудились. Думаю, их за ночь сильно потрепало, я даже боялся за их жизни, но с ними всё в порядке, они просто спят, набираются сил.

– Значит, спят ещё? Пора бы их уже разбудить, скоро ведь туристы нахлынут, негоже им с Феодорой и царевичами встречаться. Сложно будет объяснить, кто эти люди, и что они здесь делают. Да и меч нужно на место вернуть, пока его не хватились. Иначе у тебя неприятности будут.

– Меч я уже вернул, можете не беспокоиться, знаю, что с экспонатами музеев лучше не шутить. – Стефано улыбнулся. В этот момент он казался вполне нормальным человеком, а, возможно, так оно и было.

Все, кто считали великана дурачком, даже не догадывались о том, какая роль ему отведена в истории крепости. Он был не просто её хранителем, он был её защитником – одним из тех, кто отдал свою жизнь, защищая её тогда. И крепость держала его душу здесь, каждый раз умирая, он возвращался сюда, чтобы встретить здесь её – свою царицу. Обычному человеку не дано знать, кем он был в прошлой жизни, какую жизнь вёл, с кем был знаком, но этот парень знал всё. Его память хранила обрывки всех прошлых жизней, чтобы в одной из них он мог встретить и узнать тех, кого ему нужно было спасти. Это было тяжкое бремя, но он нёс его достойно. И вот его предназначение было выполнено, теперь он мог жить нормально, и его память уже начинала стирать обрывки воспоминаний прошлых жизней, которые делали его не таким, как все. Теперь он мог уйти из крепости, начать новую жизнь, но он этого уже не хотел. Крепость была его домом, единственным домом, который когда-либо у него был.

– Молодец, парень. Что бы я без тебя делал? А теперь, беги будить своих новых друзей, мне ещё нужно потолковать с ними, и отдать им кое-что на память.

В воротах замка появился Алекс. Он ещё не успел ничего сказать, но по шагам, гость крепости догадался, кто именно к ним вышел.

– Здравствуйте, царевич Константин!

– Доброе утро!

– Действительно, доброе, – слепой усмехнулся. – Как вы себя чувствуете?

– Бывало и лучше, но, в общем – неплохо. Кажется, что у меня была трудная ночь, хотя оно так и было.

– Вы потеряли много сил. За эту ночь вам пришлось пережить то, что случалось с вами на протяжении нескольких столетий, но теперь вы свободны.

– Я плохо помню то, что видел.

– Это нормально, ваша память не может хранить столько информации. Со временем вы забудете практически всё, кроме некоторых моментов.

– Неужели это всё? – Из замка вышла Элизабет.

– Что значит «всё»? Что вы вкладываете в это понятие? Да, проклятию действительно конец, но впереди у вас целая жизнь, полная сюрпризов и неожиданностей, и только от вас зависит, как вы её проживёте, ведь теперь только вы можете решать, куда вам идти и что делать, кого любить, а кого ненавидеть. Вы теперь свободны, древнее проклятие больше не имеет власти над вами. Это вам, – слепой протянул Лиз старый свёрток пергамента, чтобы вы не забывали свои корни, и то, какой ценой вам досталась эта жизнь.

– Что это?

– Древняя легенда, она поколениями хранилась в нашей семье, теперь же мне она не нужна и я передаю её вам.

Элизабет бережно взяла из рук старика свёрток.

Это и правда был конец истории о Феодоре, теперь они действительно были свободны, конец страшному проклятию и начало новой жизни обыкновенной девушки по имени Элизабет, её любимого человека Алекса и её друга, снова друга – Георга. Начало новых надежд и свершений. В этих прекрасных лучах утреннего солнца их новая жизнь только начиналась.

Провожая бывшую хозяйку крепости, Стефано плакал. Ему можно было простить эту слабость, сославшись на его слабоумие, но это уже было не так. Он помнил её великой царицей и юной неуверенной девушкой, пришедшей сюда искать ответы на свои вопросы. Но нашла она не только их, а и обрела свою истинную любовь, которая всегда была рядом, но ждала её несколько столетий.

Слёзы были и на глазах слепого сказителя. Уже много лет мужчина не плакал, но это утро было особенным: его миссия, которую его род передавал из поколения в поколение, наконец была выполнена, поэтому в это утро новая жизнь начиналась и для него.

Попрощавшись со своими новыми друзьями, Элизабет, Алекс и Георг вышли за ворота крепости. Им навстречу шла Элен.

– Значит, Стефано справился со своей миссией, – женщина улыбнулась.

– Да, спасибо большое за помощь. – Элизабет была искренне благодарна Элен. – Не знаю даже, что бы мы без вас делали.

– Ну что вы. Я рада помочь вам. Это для меня большая честь. Я даже и не мечтала, что сама смогу сыграть пускай и небольшую, но роль в этой истории. Да и дедушку я наконец смогу забрать домой, нехорошо как-то получается, живёт там один, как отшельник. Надеюсь, мы с вами будем дружить, мне бы этого очень хотелось.

– Конечно, будем дружить, – активно закивала Элизабет. – И ваша роль в этой истории очень значимая.

– Если сегодня вы ещё будете в городе, мы могли бы встретиться и поговорить, как нормальные люди, ведь над вами больше не висит проклятие. Мне просто не терпится услышать о том, как всё прошло. Ведь это целая история, подобную которой я никогда в жизни не услышу, жаль только, что не смогу рассказать своим экскурсантам.

– Обязательно нужно встретиться, – подал голос Георг. – Думаю, нам с вами будет, о чём поговорить. – Он видел Элен впервые, раньше только слышал об этой женщине, и теперь ему было интересно пообщаться с человеком, который абсолютно бескорыстно настолько помог им, ведь для него такое отношение к людям до сих пор оставалось диковинкой.

Попрощавшись с Элен, друзья весело побежали вниз по дороге.

38

Утренний вокзал шумел голосами сотен людей. Кто-то уезжал, кто-то приезжал, а кто-то встречал или провожал кого-то. Слёзы разлуки и радость встречи наполняли вокзал. Это место контрастов, место сильных и ярких эмоций, которые кипят и бурлят, шумят и жужжат, как пчёлы в огромном улике. Здесь можно встретить абсолютно разных людей – представителей разных социальных групп, рас и религий, здесь все они равны, независимо от того, в вагоне какого класса предстоит поездка.

Алекс уже стоял на ступеньках вагона, принимая от отца тяжёлые сумки. Родители Алекса также пришли проводить сына в дорогу и в новый учебный год.

– Лиз, ну где же ты? Помогла бы. Подай, пожалуйста, вон тот пакет.

Элизабет поспешила на помощь.

– А что в нём?

– Не знаю, его мама твоя собирала.

– Мам? – Элизабет обернулась.

– Ничего особенного, немного перекусить в дорогу вам собрала. Путь ведь не близкий, нельзя, чтобы моя девочка голодала. Там только пару пирожков и овощи.

Глядя на довольно объёмный пакет Лиз очень сомневалась в том, что пирожков там только «пара», хотя тот факт, что мать сама приготовила и собрала им паёк в дорогу, девушку очень радовал.

– Не переживайте за неё, она теперь в хороших руках. – Алекс улыбнулся. – Не скучайте без нас. Как только появится свободное время, мы к вам обязательно приедем, или же вы к нам приезжайте, мы всегда вам рады. Только звоните предварительно, ведь у нас теперь будет много дел, я – вернусь на учёбу, а Лиз решила осуществить свою старую мечту и попробовать играть в группе, её там уже ждут. Она вам, наверное, не рассказывала, но я отправил несколько её песен, и ими очень заинтересовались, так что у вашей дочери настоящий талант. Думаю, из неё выйдет отличный музыкант, а может и композитор.

– Да вот не хотела пока рассказывать, не знаю ведь, как оно там сложится.

– Не волнуйся, всё будет хорошо, я ведь знаю этих ребят, они со мной в университете учатся, так что тебя не обидят.

Лиз неуверенно улыбнулась.

– Вот, значит, как ты собралась к поступлению готовиться, – всплеснула руками мать.

– Мам, я действительно буду готовиться, пойду на подготовительные курсы и всё такое. Но ведь будет у меня и время, которое я смогу потратить не только на учёбу и работу. А это моя отдушина, пойми, я ведь всегда хотела этим заниматься, почему бы не совместить то, что я люблю, с тем, что мне нужно.

– А нас тоже приглашают? – на перроне стоял Георг. Он был не один. Элизабет и Алекс удивлённо уставились на женщину, которая сопровождала их друга. Её они точно не ожидали здесь увидеть.

– Элен? Рада вас видеть, – Лиз не скрывала восторга. – Какими судьбами?

– Да вот приехала в гости к другу, – женщина указала на Георга, – а он сказал, что вы сегодня уезжаете, и мы решили вас провести.

В последнее время друзья сильно сблизились. Лиз и Алекс наконец нашли общий язык с Георгом, а после прошедших событий они стали действительно хорошими друзьями, пусть с момента приключений в крепости прошло не так много времени.

Оказалось, что вся эта история действительно сильно повлияла на мировоззрение Георга, и он решил, что пора уже подумать о чём-то более земном и серьёзном. Знакомство с Элен стало одним из переломных моментов в его жизни. Тот день, когда они встретились впервые, а потом все вместе собрались в городе, чтобы рассказать Элен о необыкновенном приключении в крепости, положил начало тесному общению, а впоследствии – романтическим отношениям между этими двумя. И пусть их общение пока по большей части состояло из телефонных разговоров и писем в Интернете, им было интересно вместе, они нашли массу общих тем, делились своими впечатлениями, открывали друг другу что-то новое. Единственное, что стояло между ними – это расстояние, ведь Элен очень не хотела покидать свой город и любимое место работы, а у Георга была хорошая работа здесь, которая предусматривала частые командировки и переезды. Но это их не пугало. Думать о каких-то глобальных изменениях было ещё рано, но если они и будут, каждый из них был к этому готов.

– Правильно решили, ответила на слова Элен Элизабет. Она по очереди обняла Элен и Георга. – Конечно, мы вас всегда ждём в гости и всегда будем рады вас видеть, а на следующее лето обязательно приедем к вам, чтобы снова вернуться в родную крепость.

– Мы будем ждать вас, царица Феодора, ведь вы – истинная хозяйка крепости, пускай это и не подтверждено документально, но вам всегда там рады. Стефано будет просто счастлив, да и дедушка сильно скучает, он ведь теперь у нас живёт при крепости, рассказывает туристам свои истории. Понимаете, он довольно колоритный мужчина, как раз то, что нравится туристам. Да и ему это приносит несказанное удовольствие, теперь у него есть любимое дело, то, чем он всегда хотел заниматься. Особенно его любят дети, как и он их.

Поезд тронулся. Алекс помог Лиз подняться в вагон. Они помахали провожающим и отправились к своим местам. Их купе оказалось свободным, видимо, попутчики должны были подсесть на следующих станциях. Это напомнило Элизабет об их первом знакомстве, девушка невольно заулыбалась, вспоминая, как недавно это было, и сколько всего случилось за это время.

– И вот мы снова вдвоём, моя царица, – Алекс нежно обнял и поцеловал девушку.

– Навсегда? – Элизабет подняла на парня полный нежности взгляд.

– Конечно, навсегда. Вечность – это ведь не так уж много.