Две нити тянулись друг возле друга, не пересекаясь. Каждая из них извивалась и выгибалась по-своему. Их подсвечивали вспышки, которые возникали повсюду в огромном тёмном пространстве. Иногда казалось, что эти нити не отражают свет, а вспыхивают сами.

И вот их траектории движения плавно начали сближаться, закручиваясь вокруг общего центра. Виток за витком приближали, наверное, неминуемый момент столкновения и взрыва, служащего источником единственного освещения здесь, в безграничности, которая распространялась во все стороны вместе с загадочными объектами, количество которых невозможно сосчитать. Пространство постоянно вспыхивало слева, справа, снизу, сверху, но свет не заполнял его.

Теперь количество нитей увеличилось до десяти! Очередной виток приблизил их вплотную, обещая стать финальным. Но внезапно одна из них вспыхнула без контакта… А затем – вторая… И третья… Всё заполнилось светом и растворилось в нём!

Над зданием Совета тысячи Атонов вели беспрерывный огонь, целясь в оборонительную этонную сетку, которая уплотнялась в местах наибольшего скопления противника. Этоны, координацию расстановки которых осуществляла система, стреляли в ответ… Иногда удавалось поразить врага антивеществом. Но только там, где не летали бойцы вооружённых сил Мирового совета, а концентрация Атонов оправдывала применение ужасающего разрушениями оружия.

Корабли с заключёнными увеличили плотность ударов до максимума, вот-вот обещая пробить сетку из кораблей Совета и прорваться вниз, открыв себе беспрепятственную дорогу в Одессу. Неожиданно для всех, перейдя в режим ручного управления, группа Этонов проявила инициативу и оторвалась от остальных, набирая высоту навстречу спускающемуся противнику. Плазма рассекала пространство вместе со всеми участниками конфликта. Наверное, инициативное решение основывалось на формировании некоего атонного торнадо, с помощью которого абсидеумы и их исполнители хотели разорвать хрупкую ткань защиты. Приказ нарушен в условиях полной свободы, которую заключённым предоставили захватчики…

Антивещество, удачно применённое бойцами, моментально поразило несколько десятков Атонов. Реакция последовала незамедлительно: со всех сторон, словно грифы над разлагающейся жертвой, проявлялись новые боевые единицы, которые пребывали ранее в режиме невидимости. Этоны немедленно отступили под жёстким натиском и устремились к сетке, чтобы попытаться проскользнуть в небольшом пространстве между обороняющимися кораблями. Их интенсивный огонь прикрывал спасающихся бойцов, но из семи Этонов до цели смогли добраться только пять, которые не стали нырять в оборонительное построение, а понеслись вдоль него, потянув за собой хвост, успешно расстреливаемый сеткой. Но появляющиеся из пустоты Атоны только увеличивали количество преследователей, даже с учётом потерь от сокрушительного расстрела обороны. Мишень уничтожалась: пятый и четвёртый корабли рассыпались от плазменных ударов.

Сетка старалась сбивать в первую очередь Атоны, летящие спереди, чтобы предупредить возможные выстрелы антивещества на случай, если какой-то отчаянный противник решит уничтожить преследуемых и весь догоняющий хвост. Ведь достигнутые скорости непременно позволили бы разрывающей материю аннигиляции – проявлению ада от использования антивещества – поглотить и абсидеумские летательные аппараты, бóльшую часть из них!

Третий Этон, не сбавляя скорости и опираясь на мастерство пилота, таки проскользнул сквозь оборону. Снизившись и полностью остановившись, корабль приготовился к переходу на автоматическое управление системой, чтобы стать защитным звеном.

Внезапно, на расстоянии нескольких сотен метров, произошёл мощный взрыв. Вероятно, от массированного плазменного удара. Затем, вместе с расплавленными остатками летательного аппарата, в пространство ворвались десять Атонов, на ходу открыв огонь как по сетке сверху, так и в направлении зависшего Этона, который в последний момент успел развернуться, избежав поражения плазмой. Но бойцы не заметили второй волны выстрелов! Потеряв один из абсидеумских кораблей, оставшиеся девять Атонов мгновенно взяли курс на город, спускаясь к водной глади Чёрного моря и постепенно догоняя подбитую боевую единицу.

Кам Бэй ворвался в помещение:

– Кто отдал им приказ?

– Генерал, это их инициатива!

– Глупцы! Как можно?! – он выкрикнул что-то яростное, но мгновенно выпрямился и с железным спокойствием проговорил: – Не нарушать целостность обороны!

– Генерал, если им не помочь…

– Приказ! – гаркнул он по-прежнему холодным голосом.

Этон не справлялся! Антигравитационные двигатели для маневрирования отказывали. У бойцов оставались два варианта: включение эвотонной установки или жёсткая посадка на воду. Первая возможность обещала им некоторые шансы на спасение, но угрожала городу – перемещение с наибольшей скоростью во Вселенной превращало защитные установки Совета в бессмысленные игрушки для Атонов. Остановиться и посадить Этон на воду – подставить себя под расстрел противника. Не вариант вовсе!

– Третий! – уверенная интонация капитана корабля вселила в его команду бесценное чувство самоудовлетворения за совершаемый поступок.

Летательный аппарат резко остановился и взорвался точно в тот момент, когда преследователи поравнялись с ним. Проявление ада на планете заставило вздрогнуть весь город, хотя берег находился на довольно большом расстоянии от места взрыва!

Велфарий, обливаясь потом, шел по коридору третьего этажа здания Совета, тяжело дыша. Обстановка помещений сохранила свой облик со времён, когда новые технологии только начинали внедряться в земную жизнь. Патриец искал определённую дверь… Но не находил её: каждый раз он останавливался и всматривался, но разочарованно продолжал двигаться. При ходьбе его заносило то в одну, то в другую сторону, словно пьяного. Но внезапные сильные толчки окончательно свалили его на пол. Вел замер, не пытаясь подняться. Он ощущал ужас пробирающих вибраций, которые были явно не искусственного происхождения. А звук, неприятный и низкий гул, впервые за долгие годы заставил патрийца почувствовать, как постепенно поднимаются волосы на голове. Он слышал в нём угрозу неотвратимости катастрофы, её дух окутал его с ног до головы. Он почувствовал свою беззащитность!

Наступила тишина! Вел кое-как поднялся и ответил через Помощника на вызов Дианы:

– Дети с тобой? – с трудом выговаривая слова, спросил он.

– Вел! Вел! Где ты? Отвечай!

– Где дети, Диана?! – прикрикнул он.

– Со мной! В безопасности! На верхних этажах здания! С нами Кам Бэй и остальные! Он рассказал про тебя и Айюми… – короткая пауза заставила патрийца нахмуриться. – О Боже! Боже! О, нет! Нет! Вел! Прячься, Вел! Прячься от окон! Немедленно! Немедленно! – она кричала настолько сильно, насколько ей позволял голос. Патриец спешно отключил связь и заново сориентировался в пространстве.

Я стоял в длинном коридоре со множеством деревянных дверей. Только одна из них, на расстоянии нескольких шагов, была полуоткрыта и являлась источником света неисправной лампы. «Лампы?! Что за?..» Свет, пропадая на долю секунды, прерывисто вырывался из помещения, Я собрался и осторожно зашагал, приняв приглашение. Подошвы моей обуви стучали по поверхности. Мои глаза с трудом различили штукатурку, посыпавшуюся недавно. Дверной скрип! Холод пробежал по спине, а голова молниеносно поднялась! Дверь по-прежнему была неподвижной и находилась в том же положении, что и раньше! Вспомнив о толчках и вибрации, я сделал несколько шагов навстречу подозрительному шуму, который повторился снова. Теперь я точно знал, что он исходил из какой-то точки, находящейся дальше по коридору, за дверью. Моя дрожащая рука…

– Зараза! Дрожит, – раздосадованно проговорил я. Наверное, в большей степени из-за желания приободрить себя.

Моя дрожащая рука дотронулась до дерева, я осторожно закрыл дверь и одновременно облегчённо выдохнул: протяжный скрип, в очередной раз заполнивший пустой коридор, испускался старыми петлями второй, точно такой же, двери. Пустыми петлями пустого проёма!

– А! – меня передёрнуло! Я быстро закрыл глаза и открыл их снова. Дверь находилась на месте! – Да что за чертовщина здесь творится?!

Но я отчётливо почувствовал нарастающую вибрацию. И на этот раз мне показалось, что её характер естественный, в отличие от недавних странных событий. Я без промедления вошёл в помещение. То, что я наблюдал, – впечатлило меня до глубины души и заполнило её сначала печальной безысходностью, а затем – тревогой и безудержной решительностью.

Морской горизонт горел! Всё пространство над ним пылало, словно его облили бензином и подожгли спичкой! Языки пламени возникали на пустом месте и испепеляли пространство! Но на фоне рвущегося в наш мир ада в мою сторону стремительно приближалась волна! Волна, которая полностью накрывала третий этаж! Сине-чёрный вал, над которым костёр рвал небо на куски!

Все мои головокружения и боли моментально исчезли. Ветер ударил в лицо. Я спешно попытался установить связь с системой, чтобы уплотнить внешнюю поверхность здания передо мной, но у меня не вышло! Помощник работал исправно, но связь куда-то исчезла.

– Калпа! – я понимал, что в моём распоряжении несколько секунд до жестокой гибели. А моей спутнице умирать ни в коем случае нельзя! И, наконец, я по-настоящему сгруппировался.

Складывалось впечатление, что третий этаж сохранился в том виде, в каком он был в момент моего прилёта с Валидием на Землю! Валидий! Точно! Я направился из помещения в направлении коридора. Достигнув дверного проёма, почувствовал препятствие. Я опустил голову: появившаяся рука, плотно схватив рубашку, не отпускала меня и преградила путь! Я закричал во всё горло, меня снова передёрнуло, а взгляд автоматически ушёл в противоположную сторону. Мужчина, плотно прижавшись спиной к стенке, нервно прошептал:

– Слышишь шум? Вибрация… Не от волны…

Вибрация, и вправду, становилась всё более отчётливой. Я заметил широкие двери перед нами. Странно, но я их раньше не видел!.. С усилием оторвав от одежды цепкую ладонь, я бросился в помещение напротив, на ходу крикнув:

– Быстрее! За мной!

Распахнув двери, я развернулся и остолбенел: мужчина растворился! Он провалился на месте! Коридор наполнился привычной пустотой и безжизненностью. И только сейчас до меня дошло, что кратковременное появление моего собеседника, да и он сам, – явления, от которых кровь стынет в жилах. Я снова испытал шок. Но времени на размышления и воспоминания не оставалось.

Я бегло осмотрел дверную коробку, петли: всё годилось в музейные экспонаты. «До ужаса странное место… Словно кто-то специально оставил его в прошлом… Словно… Неужели здесь?!» Я отошёл и наконец ощутил, почувствовал присутствие. От его масштабов по спине прошла дрожь.

Вал вот-вот ударит… А за ним – второй… «Валидий… Я отчётливо помню тот момент! А также то, что каждая цивилизация стремится не прибегать к этому. Игнорировать даже перед глазами смерти!» Вибрация, наряду с появившемся гулом, стремительно возросла. «Наверное, от волны всё-таки… Землянин не прав!» Я старался больше размышлять, не останавливаться, чтобы максимально отвлечь себя от цунами и катастрофической встречи с ним.

«Раз!»

Тёмное просторное помещение, которое находилось за моей спиной, молчало, несмотря на ужасающий вид из распахнутых дверей. Но я не имел тех способностей, которыми пространство наградило абсидеумов. А оттого не слышал дыхания огромной пустоты, не различал запаха его пота. Я специально не смотрел… Когда вломился сюда… Но если мои предположения верны… Я почувствовал возросшую силу ответственности, которая буквально окрылила меня! Боль мгновенно растворилась, а нахлынувшая крепость в мышцах…

«Два!»

Я повернулся, чтобы моментально отвести голову обратно! Но я увидел! Может быть, первым из всех землян. Неописуемое и непередаваемое зрелище! Свет их глаз и интенсивность излучения превосходили все мои ожидания. Воображение никогда не превзошло бы действительность. Но внезапно одна из землянок упала! «О Боже! Несколько!..» Я сразу догадался о причине их гибели. Но оказался не готов к встрече с ней.

Я успел заметить, как глаза погибающей девочки горят ярким зелёным пламенем, которое… закручивается против часовой стрелки вокруг зрачка! Закручивается! Красивый насыщенный зелёный огонь!

«Три!»

Время вышло… Велфарий поднял голову и выставил вперёд руки. Его глаза заметили, как в первом помещении с отсутствующей боковой поверхностью, навстречу бурному потоку воды, который с невероятной силой врывался через проем из-за недостаточной плотности внешнего слоя здания, шел мужчина. Он передвигался сквозь подсвеченную дневной пасмурностью воду настолько легко, словно её не существовало вовсе! Патриец, крича от концентрации, опустил и поднял веки: водный поток, который вот-вот доберётся до коридора, не преодолевал препятствий. Никто не шагал ему навстречу с воздушной лёгкостью! Никто…

Но из всего пережитого Велфария по-настоящему шокировало только одно обстоятельство. Как только нахлынула пронзительная боль, как только его начало разрывать на куски, как только он почувствовал процесс, изо всех сил задерживая стремительный поток до дверей, патриец позволил подчинить часть своего внимания мысли, которая не давала ему покоя даже сейчас. «Почему внешняя поверхность не блокировалась, не уплотнилась автоматически Системой?! Почему?!»

Одна красивая новая нить беспрерывно тянулась в подсвеченной темноте безграничной пустоты. Её формирование происходило благодаря бесчисленным вариантам, которые пронизывали ткань пространства. Каждое мгновение какой-нибудь из них задействовался, и направление нити подлежало корректировке в соответствии с новыми координатами. И так постоянно! Не успел активироваться один вариант, как моментально подсвечивался другой. Их количество не поддавалось учёту: даже самая совершенная система, когда-либо созданная цивилизациями во Вселенной, не справилась бы с подсчётом и мониторингом. А может быть, это и было лишним, потому что никому не удалось ответить на вопрос: «Имеют ли варианты предел?» Тем временем нить тянулась… К ней приблизилось около семи таких же объектов. Один из них, выбросив в пространство пучки переливающегося света, остановился. Закручиваясь вокруг общего центра в необыкновенно красивом танце, нити вспыхнули! Сначала – одна, а затем – оставшиеся шесть! Всё заполнилось светом и растворилось в нём!

Сгусток плазмы испепелил голову бойца, который успел достать оружие и выстрелить в Атон. Его окровавленное тело повалилось на землю. Внезапно пространство возле убитого начало стремительно уплотняться. Постепенно возникали контуры, вырисовывался объект. Не до конца сформировавшись, его движения заставили находящуюся неподалёку группу землян сначала обомлеть, а затем – испытать полноценное дежавю.

– Не отвлекаться! – закричал приближающийся гибриод, который без остановки стрелял в ферруанцев, с неимоверной скоростью появляющихся из лесных зарослей и теряющих режим невидимости в момент соприкосновения со снарядом. Потоки плазмы не оставляли им никаких шансов… Роботы успешно идентифицировались задолго до визуального контакта: инопланетный слух позволял слышать их шаги и безошибочно определять местонахождение. Воображение гибриода находилось возле ферруанца и преследовало его в сантиметрах от корпуса!

Объект неподвижно стоял на месте. Он уронил свой плазменный шок на землю, в высокую траву. Его голова медленно поднималась. Бесчисленное количество Атонов, прорвавшихся сквозь этонную сеть без особого труда, летели тем же курсом, что и прежде, готовясь нанести удар непосредственно в скопление бойцов первой Формации. Зрачки объекта расширились, а уже через миг его тело повалилось на землю.

– Отступать до линии «Б»! – не умолкал Стейнар.

– Вы слышали генерала?! Немедленно исполнять! – закричал гибриод, не прекращая огонь по вражеским целям. – Я прикрою, всем покинуть поле боя!

Но бойцы не подчинились приказу, заметив прогрессирующие изменения в концентрации роботов. Земляне рассредоточились, отчаянно стреляя в ферруанцев, которые уже не являлись мишенью для плазмы нескольких гибриодов. Один из них, прислушавшись и с ужасом обведя глазами всё пространство перед собой, немедленно осуществил Вызов. Его нисколько не отвлёк взрыв в небе: Атон поразил второй выстрел, а остатки корабля рухнули в лесную чащу.

Один из бойцов, несмотря на близость к роботам, стремительно подбежал к объекту, то и дело поглядывая в сторону леса, полагаясь на систему и её анализ движений невидимого противника.

– Генерал, прошу немедленно выслать группу эвакуации к линии «А»!

– Спятил?! – отозвался один из командиров. – Если сейчас же не уберёшься оттуда, пристрелю вместо гадов!

– Сэр! У меня здесь… девочка!

Молчание на другом конце связи насторожило бойца.

– Сэр?! – осмелившись, более требовательно прокричал землянин.

– Оставь её и убирайтесь оттуда к линии «Б»! Немедленно, абсидеумов вам в жёны, исполнять приказ! – неимоверно строго ответил Стейнар.

Эти слова вывели бойца из себя: он сорвал Помощника и с яростью запустил в сторону леса. Сняв часть своей экипировки, мужчина потянулся к представительнице Поколения, чтобы схватить её и самостоятельно, на руках, эвакуировать в тыл. Пальцы согнулись, чтобы обнять ребёнка и прижать к телу. Землянин побледнел и замер, тяжело дыша. Внезапно его за шиворот схватил гибриод и поднял на ноги, одновременно выпустив плазму в пустое пространство, в котором через мгновение появился и рассыпался в облаке плавящихся кусков очередной ферруанец, уже приготовившийся завалить двух мужчин, подошедших неоправданно близко…

– Твою мать, ты погубишь нас всех! Пошли на хрен отсюда все! Идиоты, не понимаете языка человеческого?!

– Но ребёнок! – стиснув зубы, прокричал в ответ боец Объединённых вооружённых сил Совета.

– Его здесь нет! А теперь убирайтесь!

Я снова испытал шок, а сердце забилось, словно паровоз. Мои пальцы, мои пальцы… Прошли сквозь неё… Но я же отчётливо видел, как она стреляла! А плазма поразила Атон и спасла нас от верной гибели! Направившись в обратную сторону, я, не останавливаясь, решил спросить напоследок у гибриода:

– Голограмма?

– Вторая Формация. Помни, что тебе сказали перед боем!

«Что мне сказали перед боем? Что же говорили?!» Мои ноги несли меня вместе с остальными бойцами. Взгляд упал на толпы гибриодов, которые неслись к линии «А» на помощь остальным. «Боже! Где же они взяли их столько?» Их глаза немного отдавали краснотой – именно так мы определяли принадлежность этого вида землян к проекту «Хамелеон». «Вызов! Один из них несколько секунд назад осуществлял Вызов!» Мимо нас несколько раз пронеслась плазма с небес, подняв расплавленную землю. Крики гибриодов заполнили окружающее пространство. Я поднял голову: сверху со свистом пронеслись антигравы и Этоны, без остановки ведущие огонь в разных направлениях! Мне бросились в глаза два молчащих отверстия для антивещества: каждая клетка напряглась, погрузившись в океан панического предчувствия, от которого сковывало тело, а дыхание участилось. Выстрелы не прекращались. Теперь уже горизонтальные, с поверхности! Я заметил, как несколько гибриодов не поравнялись со мной… «Боец! Что бы ни происходило, но если в предстоящем бою ты столкнёшься с опасностью, стреляй на поражение! В этой войне мы не берём пленных! Стреляй, бросай гранату! Только не бездействуй – так ты защитишь остальных!» Я на ходу кинул взгляд на мой плазменный шок. Справа и слева от нас бежали отступающие земляне: все, кому удалось спастись и чья сила ещё пригодится в будущем! Троих только что поразила плазма, вырвав наружу красные реки из их тел вместе с нереализованной яростью. Теперь гибриоды уже останавливались перед нами и открывали огонь, который, как мне показалось, из-за своей бешеной интенсивности не оставлял им шанса на применение их способностей. С левой стороны кто-то остановился с поднятой плазмой, а через секунду, из-за спины, я услышал пронзительный и болезненный продолжительный вопль Я осторожно оглянулся не в полную силу: рой каких-то насекомых преследовал нас, извиваясь в стороны и постепенно догоняя! Над головой снова пронеслись антигравы, часть из которых, судя по звукам, взорвалась. Но в этом шумном хаосе я, как ни прислушивался, не слышал никакого странного жужжания или чего-то похожего. Благодаря оставленному Помощнику связи не было.

И вот начали доноситься первые крики землян, бегущих в хвосте! С правой стороны один за другим падали бойцы: их насквозь пронизывал конусообразный стержень, который, казалось, рассыпался на мельчайшие частицы. Или… «Калпа! Не рассыпался! Собирается… Собирается!.. Собирается!» Каждый раз моё сердце сжималось и обещало взорваться от бешеных криков моих… братьев! Я заметил, как жизнь замедлялась, а тонкие детали нашего изящества стали выходить на первый план. Меня вдохновили земные движения, мимика человеческих лиц, плавное моргание целеустремлённых глаз и медленно падающие капли пота с кончиков стильно уложенных волос. «Зараза! Чтоб вас всех!..» Меня вдохновила… наша человеческая сущность, которая сейчас проявлялась для меня абсолютно во всём, что связано с нашей цивилизацией. Мне захотелось бороться за неё, как никогда раньше. Мне захотелось дать ей шанс! Мне захотелось, чтобы человек существовал! Дышал! Ел! Пил! Восхитительно одевался, красиво говорил! Воспитывал детей в счастливом обществе таких же прекрасных творений, кто бы их не создал… Землян!

Я быстро, но внимательно осмотрел свой арсенал. А затем бросил взгляд на многочисленных землян, бегущих к заветной линии «Б». «Так ты защитишь остальных…» Я решительно провёл ладонью по гранатам, поочерёдно активировав их, и развернулся.

Замечательного вида на горы и лес больше не существовало. Всё заполнила пыль, которая, словно разумный организм, плела вокруг меня паутину, приближаясь и неумолимо сокращая радиус. Серый цвет придавал ей равнодушную безжалостность. Постепенно из общей массы начали вырисовываться отдельные небольшие потоки, осторожно, но смело приближающиеся непосредственно к центру, которым являлся я. Их траектория напоминала змеиный бросок на беззащитную жертву. Наконец я почувствовал боль… Глядя на две выпуклости чёрного цвета, которые выполняли роль глаз у только что сформировавшегося ферруанца, я, стараясь совладать с дыханием, проговорил, словно приговор:

– Никому из вас никогда не сломать и не поставить на колени истинное человечество!

Кровь заливала стержень, но силы для проворачивания зажатой в ладони плазменной гранаты у меня остались…

Мощный взрыв под действием энергии эвотонов изрыгал увеличивающиеся и растягивающиеся в пространстве смертельные потоки, уничтожающие всё, что становилось для них преградой. В зоне поражения оказалось несколько десятков плавящихся ферруанцев, которые разрушались и рассыпались на тлеющие частицы от настигающих волн. Течение времени ускорилось! Роботы, количество которых несравнимо превышало число уничтоженных, немедленно стали удаляться в стороны друг от друга: система усвоила полученные уроки и выработала алгоритмы защиты. Единственное, в чём ей так и не удалось преуспеть, – таяло на глазах. Каждое мгновение использовалось наиболее эффективным способом: как только достигалась минимальная удалённость, металл рассыпался в пыль, которая подымалась в небо.

Но приговор неотвратимо претворялся в жизнь: слабость системы оказалась неуязвимым оружием второй Формации!

Нить величественно тянулась в пространстве. Её поверхность превосходно отражала даже самые мелкие детали окружающих процессов, особенно невиданной красоты вспышки. Полная и бесконечная тишина, в которой с различной яркостью билось сердце пространства, распространялась в каждую точку пустоты колоссальных размеров. И в случае попытки охватить вниманием одновременно всю площадь объекта, над воображением нависала угроза безжалостного уничтожения.

Но что-то изменилось! С каждым мгновением все больше казалось, что нить постепенно заполняется светом, который переливается концентрированными волнами. Со временем его начали теснить пространственные ограничения, и он прекратил попытки вырваться за пределы объекта. Яркость достигала максимальных значений, смешиваясь с небольшими искрами с неразборчивыми размытыми контурами. И вот, наконец, сквозь вспышку, послужившую причиной окончательной остановки, стремительно пронеслись несколько иных нитей. Их траектории активно закручивались по спирали вокруг общего центра, в котором остался лишь призрак недавней земной жизни, оборвавшейся в потоках излучения невиданной красоты.

Неожиданно поверхность объектов подсветилась и моментально погасла. Какие-то перемены овладели ими… Их траектории выровнялись, а возникающий изнутри свет начал наращивать своё давление на внутренние области. Увеличивающаяся концентрация стала причиной появления нитей на иных зеркальных поверхностях, заполняющих свободное пространство. Препятствия разрушились и нежные искрящиеся ручьи, разлетаясь, словно в сказке, на мелкие частицы разнообразной яркости, вынесли неотвратимый приговор! Всё заполнилось светом и растворилось в нём!

Велфарий по-прежнему находился возле дверного проёма. Его тело безудержно тряслось, а лицо приобрело насыщенный красный цвет. За спиной раздался грохот, а затем второй, третий, несколько одновременно… Около тридцати нитей оборвалось навсегда, чтобы сотни остальных продолжили свой путь!

Белый свет! Белый свет врезался мне в глаза! Я их снова ненадолго закрыл, чтобы снизилась боль. Меня тошнило, трясло, губы пересохли, кожа горела. В горле постоянно царапало… «Сейчас бы проверить энергетическое значение эвотонов… Да куда там! Я даже своих рук не вижу, которые надо бы опустить. Кажется, вода ушла…» Затем во мне поселились терзающие душу сомнения, усиливающиеся в своей значимости. «А была ли вода?!» Я открыл глаза и шарахнулся назад. Я, как и прежде, не различал предметов и явлений – всё для меня оставалось размытым и бесформенным. Но появился силуэт, который приближался! Я моментально вспомнил странного мужчину, уходящего навстречу стремительной воде. Во мне проснулась тревога, которая начинала контролировать мой разум. Но я не задумывался об этом… Тёмный силуэт, размахивая головой и растопыренными руками, явно появился не с добрыми намерениями. Секундный и чрезвычайно притуплённый намёк на чувство юмора, который появился, наверное, как ответная реакция на мгновенный выброс очередной порции адреналина, моментально растворился в обострившихся чувствах. Я закричал, но поймал себя на мысли, что ничего не слышу. Отступать в темноту бессмысленно… «Темноту!» Я включил свой тепловизор и задержал дыхание: позади меня находились сотни небольших тел. Поколение! Я повернул голову и ужаснулся! Силуэт держался от меня всего в нескольких сантиметрах! Я без промедления выставил руки и воспламенил глаза! И… тьма.

Над телом патрийца возвышался Майкл, который успел огреть его рукоятью плазменного шока.

– Спасибо, – проговорил Ашкан после небольшой оторопи. – Я бы не успел… Я не ожидал…

– Серьёзно? – чуть улыбнувшись, спросил юноша.

Иранец покрутил носом и выразил недовольство ответом главы второй Формации. Скорее всего, ему так и не удалось осознать произошедшие изменения с Майклом и всем Поколением.

– Постой! А каким образом ты ударил его и не нарушил правило двадцать пятого… – землянин схватился за голову. – Всё! Я понял. Он же – естественный гибриод… Майкл, срочно свяжись с Андреем!

Американец погрузился в себя, беседуя с главой Совета. А иранец тем временем с сомнением взглянул на мокрую подошву, а затем – на лужи, которые окружали их повсюду.

– Что за?..

В его взгляде мелькнула мысль, и он нашёл глазами, переполненными уважением и восхищением, Вела, который стал подавать признаки жизни благодаря активированному Майклом Восстановителю. Землянин обратил внимание, что весь третий этаж жил прошлым: налицо полное отсутствие каких-либо устройств и возможностей нового времени. Конечно, он знал причину – оружие Поколения. Молодые люди, освоившие заботливо преподнесённую пространством способность копировать прошлое других землян и применять его на себе, требовали повышенной безопасности от возможных попыток проникновения и уничтожения этого сверхоружия, которое не имело аналогов во всей известной Вселенной.

Ашкан прошёл в сторону коридора и заглянул в помещение напротив. В лицо ударила приятная морская свежесть. И тут он внезапно застыл на месте – его крайне удивило отсутствие боковой поверхности! Фактически перед ним находилась дыра во внешний мир, проем в конструкции здания, что противоречило здравой логике. Хотя бы потому, что система управления таким важным со всех точек зрения объектом предусматривала его полную герметизацию в случае выявления опасности. А затем землянину врезалась в голову иная мысль, и догадка отразилась на его изумлённом лице. Он захотел установить связь с системой, чтобы попытаться вручную уплотнить поверхность.

– Не получится! – иранца передёрнуло, и он резко развернулся с плазмой наготове. – Я пробовал… – Велфарий задумчиво и растерянно произносил слова. – Я не понимаю, как такое возможно.

– Майкл! – крикнул Ашкан и вместе с патрийцем направился назад, в помещение, заполненное Поколением и подсвеченное их сияющими зелёным светом глазами. – Майкл, на этом этаже ведь можно установить связь с системой?

Юноша утвердительно кивнул.

– Странно… Словно кто-то специально перед цунами позаботился о поверхности и заблокировал здесь систему.

– Кто имеет доступ? – живо подхватил Велфарий.

– Главы Формаций, – недвусмысленно и непонимающе ответил иранец, вместе с патрийцем взглянувший на американца.

– Зачитаете мне права?

– Что? – послышалось от взрослых.

– Мне показалось, что имеет место некое подозрение в отношении меня, – Майкл подошёл к остальным и посмотрел на Ашкана.

– Тебе же известно, чьих рук это дело! – землянин потихоньку выходил из себя. – Вы же неразрывно связаны с информационным полем, – каждое слово он выговаривал с особым трепетом.

– Допустим, что известно… Но если вы услышите имя вашего, извини, Вел, твоего, Ашкан, руководителя, то неужели поверите мне?

– Конечно! – отозвался Вел. – Связь с полем не только у тебя, но и у них…

– А если я в сговоре с ними? – юноша неожиданно погрузился в себя на некоторое время, а затем выпалил: – Прошу, уходите немедленно!

– Он мог знать, что ты находишься здесь, – наконец, проговорил землянин, – а целью являлся иной объект.

Велфарий прикоснулся к иранцу и доверчиво покачал головой в стороны.

– Майкл! Майкл! – требовательно прокричал Ашкан. – Здесь же было цунами? Оно достало до третьего этажа? Ответь мне нормально!

– Нет! Сработала пожарная система! А теперь оставьте нас, в который раз прошу!

Патриец попытался увести землянина, но тот оттолкнул его. Тем временем появился тот же самый гул и вибрация, которые Вел ощущал раньше. Он подозрительно опустил голову и прислушался. В темноте послышался грохот.

– Как можно было наделять властью… мальчишку! – начинал свирепствовать Ашкан.

Майкл из последних сил, проявляя железную выдержку, взглянул на иранца с просьбой в глазах.

– Почему не отвечаешь на вопрос?! Кто из вас предатель?! Если ты – тогда имей мужество признаться! Подумай о жизнях!

– Землянин! Если ты сейчас не уберёшься отсюда, я тебя эвотонирую, – юноша говорил нервно и с напором. – Защищая таких, как ты, человечество сейчас приносит себя в жертву! А я не могу им помочь из-за тебя! Я не обязан отчитываться перед тобой, не обязан отвечать на твои вопросы! Не лезь в дела нашей Формации. Если вам что-то нужно будет знать – ваш лидер будет проинформирован. А до тех пор оставь меня и Поколение в покое! Если не можешь признать нас – это твои личные проблемы! Но гораздо лучше будет, если ты побеспокоишься хотя бы за своё человечество и докажешь на деле свою заботу!

– Да перед тем, как говорить, что моё человечество приносит себя в жертву, вытер бы молоко со своих губ! Может, вы и помогаете нам, но мы жизнь теряем, чтобы вы применили своё… супероружие, игрушку со временем! Сколько смертей моей цивилизации тебе нужно, чтобы оправдать своё назначение главой Формации и доказать состоятельность вашего государства как защитника вымирающих динозавров?!

Майкл выставил руку, а его глаза погрузились в кровавое пламя. Лицо выражало крайнюю нетерпимость и раздражение. Но его уверенность не оставляла взрослому никаких шансов. Ашкан оторопело отскочил, потеряв дар речи, обезумев от испытанного шока! В головах появился свист, а значит процесс запустился. Но внезапно американец что-то ощутил: ему не хватало воздуха, глаза начали слипаться, словно он не спал несколько суток, мышцы охватила боль, а в мозгу усилился гул. Юноша почувствовал слабость… Справа от него, сосредоточившись на Майкле, стоял патриец, вытягивающий из американца эвотоны. Он сумел ювелирно и с первого раза отыскать уровень, который равнялся количеству эвотонируемых частиц у иранца, который, в свою очередь, пользовался Восстановителем. Все силы землян уходили на борьбу с негативными эффектами от процесса эвотонирования, чем воспользовался Вел. Он решил промолчать, но подошёл к стенке и дотронулся до кнопки, полностью осветив зал, который в размере превышал несколько футбольных полей.

Тысячи землян из Поколения поддерживали связь с информационным полем, а сотни лежали мёртвыми на полу. Их глаза до сих пор сохраняли понемногу угасающее зелёное свечение. Но зрачки оставались неподвижными… У некоторых патриец заметил слёзы…

Несколько молодых людей, вернув своим радужным оболочкам прежний родной цвет, непонимающе бросили взгляд на… своего главу! Вскоре это же совершат и все остальные! Кто-то вплотную подбежал к Майклу, но Вел поднял вторую руку, символически предупредив о нецелесообразности вмешательства. Наконец тройное эвотонирование завершилось!

– Никогда больше так не поступай со своим человечеством! – американец поднял голову и с замешательством взглянул на инопланетянина. – Не повторяйте наших ошибок… В голове у Вела зазвучал высокий ангельский голос, от которого тело бросало в холодный пот и пробирающую до костей дрожь… Но одновременно становилось тепло и уютно… В песне заключалось всё! Всё!.. «Помощь нашим детям, родителям, близким, всем патрийцам и планете…» Из правого глаза вытекла одинококая слеза и скатилась вниз.

– Зачем ты сделал это? – с сожалением спросил американец у патрийца. – Разве стоило их отвлекать из-за моего идиотского поступка? Но взгляд юноши с ужасом сконцентрировался на проеме во внешний мир! В его зрачках отражались… Лицо окаменело!

– Обстоятельства изменились! – задумчиво проговорил Велфарий. – Мне в деталях стала доступна информация…

– Но ведь патрийцы имеют возможность связываться со своим полем, разве нет? – впервые за продолжительное время отозвался поднимающийся на ноги Ашкан.

– О человечестве, – продолжал Велфарий, повернувшись к морю. – Злата здесь!

Ноющая и обжигающая головная боль начинала постепенно заполнять пространство, проникая в каждую клетку, стараясь разорвать её на более мелкие, деформировать их поверхность многочисленными волнами и выстрелами в полушариях… Мир погружался в рассеянный свет, который стремительно набирал яркость!

Серия вспышек ослепила глаза, но я открыл их, превозмогая боль. Вселенная с её нитями пульсировала. Задыхалась от неимоверного количества вынужденных остановок; от бесчисленных пучков света, символизирующих конечные Точки; от бесконечной преданности и любви; от безграничной смелости и принципиальности; от чувства единства и близости; от совершённого выбора!

Мои безудержные крики никто не слышал… Я больше не хотел… Не желал! «Остановите! Хватит! Нет! Нет!» Пустота, которая окружала меня, начинала съедать моё тело! Осознание отсутствия границ и размеров пузыря заставляло каменеть грудь, а сверкающие нити, сквозь которые плыло тело, которые не поддерживали меня, за которые невозможно ухватиться, лишь усиливали давление. Мои мысли теперь уходили только в прошлое, в мой мир… Он казался эфемерным, чем-то недостижимым, потерянным навсегда.

Я испугался, что не вернусь. Механизм контроля выскользнул из моих рук! Но я не хочу! «Я не хочу! Пространство! Верни меня, верни! Это – мой выбор, который нерушим! Довольно! Останови! Я желаю стать нитью!» И вдруг меня пронзила согревающая и вселяющая бесконечную надежду идея. Конечно! Мне всего лишь нужно отыскать свою нить! «Мою собственную милую нить!» Не знаю как… И почему… Но!..

Меня переполнял восторг! Всё заполнилось светом и растворилось в нём, но теперь – окончательно. Я искренне верю. Я хочу в это верить!

«Нашёл её! Нашёл её!» – кричал я с улыбкой ребёнка, сливаясь с уже едва различимыми контурами той самой нити…

* * *

Пламя стремительно поднималось, выжигая пространство! Половину расстояния до этонной сетки огонь уже преодолел. На триста семьдесят седьмом этаже, где находилось высшее командование Объединённых вооружённых сил, первые лица и глава Совета, поселился настоящий хаос.

– Хорхе, немедленно останови наш этаж! Мне нужен беспрепятственный вид на море!

– Да, генерал!

– Двести пятьдесят пятый! Немедленно отправляйся в пункт «Альфа»! Двести пятьдесят шестой, скорректировать позицию, – прозвучало с левой стороны.

Справа голограмма вывела изображение непрерывной атаки на тысяча девятьсот девяносто шестой! Крики и команды капитана корабля заполнили собой весь командный центр. Из его слов поддержки членам экипажа легко получилась бы самая искренняя в мире молитва Богу, колыбельная для малыша, отцовское напутствие, сладостное признание в любви… В его интонации сосредоточилась красота человечества – то, что формирует нас в лоне матери, и то, что остаётся после прощального стука сердца. То, что объединяет нас независимо от границ и территорий… Независимо от пола, вероисповедания и культуры… То, что превращает нас в землян – защитников человеческой красоты и уникальности.

Внезапно слова Человека оборвались, а сердце перестало биться! Тысяча девятьсот девяносто шестой отстоял позицию, предоставив шанс человечеству: улыбкам и счастью в глазах смеющихся детей; бесконечной материнской любви в нежном поцелуе; отцовской заботе в крепких объятиях; слезам, омывающим щёки взрослых при утрате близких; громким крикам младенца, протягивающего маленькую ручку родителям; прикосновению тел в изысканном танце влюблённых; энтузиазму и трудолюбию; красочным и чёрно-белым снам; внимательному одинокому поиску созвездий на ночном небе; деловому поправлению галстука; бережному прикосновению к чашке ароматного кофе; возмущённой жестикуляции с нахмуренными бровями; красивому и страстному поцелую; плавному движению зрачков во время изящного опускания век; постепенно появляющейся прекрасной широкой улыбке; преклонению колен перед Женщиной… Человечеству!

В пространстве возникла голограмма Стейнара, который, не теряя ни мгновения, быстро проговорил:

– Мне нужен глава Совета!

– Его нет, – отрапортовал один из бойцов, отвлёкшись от системных голограмм и уважительно поднявшись во весь рост. – Генерал Кам Бэй здесь.

– Стейнар, я тебя слушаю!

– Где глава Совета?! У меня неимоверно важная информация!

– Никто не знает, где он находится. Но связь с ним имеется по специальному каналу.

– Что за бред?! Гм! Извините! Послушай, Кам Бэй! – норвежец спешил, но сохранял завидную выдержку. – Передай ему, что мы с трудом удерживаем линию «В». Здесь кровавая мясорубка. С нами делают, что хотят. Если бы не вторая Формация… Но даже она не в состоянии удержать позиции. Вот что мы видим! – возле его фигуры возникла дополнительная голограмма, на которой изображался летящий песок, на ходу трансформирующийся в ферруанцев. – Стейнар, за линией «В» – наш командный центр. Если его сотрут в порошок, мы теряем всю Азию. Их в дальнейшем уже ничто не остановит. Счёт у нас пошёл на минуты…

– Стой, Стейнар! – деловито прокричал китаец, но голограммы исчезли.

– Соединить вас с ним? – вежливо спросил Хорхе.

– Запустить моделирование ситуации с нашим взрывом. И определи координаты возможной зоны поражения в сетке! Выполнять! – монотонно продолжал китаец. – Всем слушать сюда! – командный голос Кам Бэя подчинял себе каждого. Иного и быть не могло! Генерал пристально обвёл глазами командный центр. – Если разрушения доберутся до возможной зоны поражения, немедленно отвести все корабли за её границы, но предварительно запустив над собой антивещество по противнику!

Я увидел себя со стороны и испытал шок. Моё безжизненное тело лежало на диване, а система заботливо мониторила его состояние. Это означало только одно: мои ожидания не оправдались! Нить почему-то привела меня в иное тело. Теперь я уже действительно ничему не удивлялся…

– Хорхе! Соедини меня с Андреем!

В помещение ворвалась перепуганная Диана с Анной и Кэтрин, спросив со скоростью света:

– Где Велфарий? Где Айюми?

– Девочка с ним, а он разыскивает главу второй Формации, – совершенно спокойно ответил генерал, не испытывая ни капли волнения или какого-либо внутреннего дискомфорта.

– Зачем ему это?! – упорствовала американка.

– Просьба Андрея, я не знаю причин, глава недоступен, местонахождения не знаем, – флегматично ответил Кам Бэй и сразу же погрузился в себя, общаясь с главой Совета.

Тем временем нарастал гул, но не от взрыва над морем, на который периодически поглядывали находящиеся в помещении земляне. Так им заявляла система, обнаружив искусственный источник происхождения вибраций и шума, предположительно из-под земли. Именно об этом сейчас докладывал генерал главе Совета, который таинственно исчез после встречи с Верховным Стражем патрийского государства.

– Кто-нибудь мне может внятно сказать, где находится Вел?

– Странно, но его нет на карте здания, – с интересом заметил кто-то из персонала, словно разгадывая ребус.

Женщина подошла вплотную к мужчине:

– Свяжите меня с мужем, иначе я вас отправлю туда на снаряде из антивещества! – она говорила настолько убедительно, что землянин и не подумал запросить разрешение у Кам Бэя, послушно устанавливая соединение.

– Вам следует покинуть помещение, – безразлично заметил китаец. Мужчина испуганно глянул на генерала, но тот добавил: – Я – даме!

– Генерал! Расчётное время до поражения этонной сетки составляет десять минут.

– Я думала, что взрыв происходит молниеносно, – сказала жена патрийца, проигнорировав просьбу Кам Бэя.

– Здесь имеет место его последствие, – заметил мужчина, устанавливающий соединение.

– Кто-нибудь…

Внезапно раздался какой-то низкий гул и дополнительная вибрация, кроме той, которая уже давно не исчезала.

– Анализирую… – моментально отреагировал испанец. – Контакт с дном, даже ниже… Приличная глубина!

– Вы хотите сказать, что взрыв добрался и туда? – удивлённо спросила Диана.

– Кто-нибудь, немедленно выведите даму из помещения! – терпеливо проговорил генерал.

Многие с непониманием посмотрели на Диану. Землянин, который уже успел осознать свою вину за нарушение субординации, взялся выполнять поручение китайца, но именно в этот момент, наконец, установилась связь с Велом. Вернее, патриец ответил только сейчас…

– Дети с тобой? – каждое слово давалось ему с невероятным усилием.

– Вел! Вел! Где ты? Отвечай!

– Где дети, Диана?!

– Со мной! В безопасности! На верхних этажах здания! С нами Кам Бэй и остальные! Он рассказал про тебя и Айюми…

Всех заинтересовала возникшая пауза: глаза окружающих с опасением прицелились в американку, которая с застывшим лицом наблюдала за морем.

– Что за пыль, Хорхе? – с серьёзным видом спросил генерал, внимательно изучающий трёхмерную модель шикарного здания и карту близлежащих территорий. Но его попросили взглянуть туда же.

Тело послушалось и направило зрачки в сторону… взрыва, огня и цунами! Ну и картина!.. Огромная волна на жёлтом, оранжевом и красном фоне ада, испепеляющего воздух и пространство! А над всем этим – тысячи кораблей, удерживающих позиции. Масштаб поразил даже меня, сгусток сознания без… Но стоп! Я испытываю эмоции! Абсидеума генералу в сыновья! Я испытываю эмоции! Выходит… Неужели я – душа?!

– Похоже на какой-то способ перемещения в пространстве, генерал.

– О Боже! Боже! О, нет! Нет! Вел! Прячься, Вел! Прячься от окон! Немедленно! Немедленно! – неистово кричала Диана, но после того, как связь прекратилась, быстро и нервно приложила пальцы к своему носу.

– Диана! – немного проглотив окончание слова от испытываемого волнения, обратился Хорхе. – Поверхность здания автоматически уплотняется в случае угрозы. Он в безопасности! Генерал! Нам нужны дополнительные данные из Азии, чтобы система имела возможность составить более полный отчёт о загадочной пыли.

– Не нужны!

– Но мы не знаем противоядия… Как же мы выиграем, за счёт чего мы победим?! Сейчас мы пока что только оттягиваем момент собственной…

– Прекратить немедленно! – жёстко отрезал Кам Бэй, и испанец замолчал.

Но Хорхе прав! Я полностью согласен с ним: в данный момент мы лишь оттягиваем свою гибель… Мучительную и ужасную! Потому что абсидеумы не оставят никого… А батареек у них уже достаточно: все, которые находятся под колпаком Совета Су Ливея! Китаец пока никому не оглашал содержание беседы с Андреем. Никто не в курсе, что мы за один шаг до подписания первого в истории землян настоящего межпланетного договора и вовлечения в конфликт действительно сильной стороны. Какой же план? Неплохо, что заключённые – не Поколение! Их можно будет с лёгкостью перебить без нарушения двадцать пятого правила. Так… За счёт чего можно выиграть у противника, превосходящего тебя во всём? Предложить что-то новое мы не в состоянии. А значит, нужно использовать готовый материал! Его сильные стороны превратить в… Да! Материал! Да!.. Заключённые – не Поколение! Не Поколение! Боже, как же просто! Как же это просто!.. Я почувствовал всю сокрушительную силу найденного мной выхода! И мне почему-то показалось, что враг отчаянно рискует, надеясь на нашу слепоту… Магниты – вот фитиль к пороховой бочке инопланетной заразы. Но как же мне, мать его, вдолбить в голову этого… железо-бетонного… бойца всех бойцов! Он даже не почувствовал моего подселения! Зараза! У меня нет шансов… Я не знаю, как вернуться в своё тело… Я не знаю, как мне добраться до чуж… О! О… Конечно… Мне нужно более слабое сознание…

Анна схватила и обняла свою сестру, с ужасом глядя на бойцов, которые бежали со всех ног по песку к антигравам, чтобы немедленно взлететь на приличную высоту.

И вдруг Диана почувствовала прикосновение! Каково же было её удивление, когда она обнаружила… руку Кам Бэя!

– Магниты! – с озарением выкрикнула женщина. – Конечно!

– Я тебе обещаю, что с ним ничего не случится, – китаец заботливо провёл ладонью по её плечу, а непонятно откуда появившаяся уверенность генерала заставила американку на некоторое время опустить лицо. Тем не менее ей отчётливо показалось, что в этом случае неуязвимость Кам Бэя происходила от какой-то внешней информации. – Так что за Магниты? Диана, поспеши, пожалуйста. Времени – в обрез…

– Какой процент забора эвотонов у наших Магнитов, расположенных в Одессе?

Хорхе с замешательством пожал плечами и молниеносно открыл голограмму с процентами.

– Тридцать, как и везде, – ответил испанец. – Как всегда!

Внезапно система просигналила: Тобиас, наконец, начал подавать первые признаки жизни, и несколько человек быстро направились к пытающемуся привстать немцу. Его глаза с трудом открылись, а дыхание обнажало невероятную тяжесть, скрывающуюся в мужчине и подчинившую себе все жизненные процессы.

– Диана! – старательно прошептал он.

Как только ему удалось восстановить зрение, он в тот же миг нашёл взглядом женщину в довольно просторном помещении, чем шокировал до глубины души стоящих возле него землян.

– Как у него это вышло?

Его собеседник рассеянно переспросил, рассматривая немца:

– Что?

– Как он узнал её точное местонахождение здесь?

Тобиас, повернувшись к ним, со зловещим спокойствием ответил:

– Я подселился в неё!

Один из сотрудников издал какой-то протяжный возглас, переполненный страхом или ужасом. Немного смутившийся землянин дружелюбно добавил:

– Я и в генерала подселился! Я нашёл способ вселяться!

– Слушай, расскажи всё генералу, хорошо? – с искусственной улыбкой быстро проговорил второй, потихоньку удаляясь. – Мы заняты, а тебе, наверное, уже лучше.

Тобиас ухмыльнулся, но не решился встать. Тем временем весь персонал переместился поближе к прозрачной боковой поверхности.

– А на выходе? – не менее уверенно спросила американка.

Но Хорхе не ответил: он с изумлением наблюдал за моргающей двузначной цифрой.

– Откуда взялось шестьдесят процентов?!

– «Хамелеон». Вот генерал, я уверена, понимает, о чём я.

– Стив Фоллинг… Да, я слышал о проекте. Он канул в Лету вместе с тогдашним главой Совета. Хотя… – китаец задумался на секунду. – Даже среди членов Мирового совета не было ясности: до меня несколько раз доходили слухи, что истинный отец эксперимента из числа землян остался жив. А подопытных гибриодов скрыл, растворив в общем населении планеты.

– А ты точно уверен, генерал, что канул? – интригующе спросила американка. – Знаешь, я работала вместе со Стивом и умела считать общее количество подопытных. А потому всегда знала, что мы нашли не все лаборатории после Норвегии.

– Почему только сейчас рассказала?

– В том-то и дело, что я несколько раз поднимала этот вопрос с человеком, который курировал данное направление. С землянином, в обязанности которого как раз входили поиск и ликвидация оставшихся лабораторий.

– Су Ливей! – с пренебрежением сказал китаец.

– Подождите, подождите! Почему шестьдесят процентов?

– Эксперимент не оправдал себя: гибриоды становились похожими на абсидеумов. Не все, конечно… А шестьдесят процентов – это их максимальная способность самостоятельного генерирования эвотонов. Хорхе, мы можем отключить Магниты на выходе?

– Не факт, что… Однако… Теоретически – да! Но здесь будут трудности!

– Согласия Майкла и Андрея недостаточно. Необходимо спускаться в нижние помещения здания и физически отключать. Синхронно с главами Формаций! Тебе не справиться одной.

В направлении берега, поднимая тёмно-синюю воду, которая играла дневным светом, плавно и неотвратимо приближалась волна. Ее глубина вселяла чувство фатальной неизбежности и абсолютного превосходства. Убийца, который лишь обнимает… Его холодное прикосновение полностью покрывает тело, проникая в самые отдалённые уголки тысячами игл, а пальцы, давление которых почти не ощущается, сжимают шею и стремительно заполняют собой дыхательные пути, трансформируясь в смертоносную вяжущую жидкость. Мышцы безудержно сокращаются в поисках спасительного глотка воздуха. А изучающие жертву глаза, в которых прослеживается равнодушное стремление перекрыть малейшие потоки света, пытаются опустить веки, полные тьмы. Светло-голубой взгляд, предательски дышащий волнами без гребней, пристально наблюдает за всё более медленными конвульсиями. Тьма заботливо поглощает…

– Всё! Разбилась о здание… И вторая… – послышался чей-то мрачный голос.

– Су Ливей наведается сюда. Ему нужна моя дочь! Но если мы здесь отрубим змеиную голову, то и в Азии их атаки потерпят крах. Нам во что бы то ни стало необходимо отключить все одесские Магниты в части отдачи эвотонов, – пояснила Диана, – одновременно увеличив забор до ста процентов. Расчёт делаем на то, что система ублюдков мгновенно отреагирует и активирует Восстановители в каждом Атоне, Помощнике…

– Объясни! – попросил испанец.

– Как только мы отключим отдачу Магнитов, компьютер абсидеумов воспрепятствует потере и дополнит недостающие сорок процентов для гибриодов-заключённых, которые они получали от нас. И это обстоятельство может стать нашим триумфом и их палачом. Потому что потенциал их Восстановителей уже занят на те же сорок процентов. Соответственно, добавить ублюдкам их система сможет только шестьдесят. И если мы увеличим забор Магнитов до ста процентов…

– Тогда нас засыпет трупами! – оскалясь, закончил мысль Хорхе. – Но кто запрограммировал сорок процентов?

– Только два человека обладают такими полномочиями, – отозвался генерал, который внимательно следил за ходом беседы. – До недавнего времени обладал и третий – маршал Су Ливей, – последние слова подкреплял искренний поток отвращения и неприязни.

Тем временем огонь достиг своей максимальной точки и потихоньку начинал рассеиваться в пространстве, так и не добравшись до сетки. В голограммах послышались оптимистические возгласы небольшого островка вдохновения: экипажи Этонов впервые почувствовали прикосновение удачи. Но что-то пошло не так… Ситуацией овладел элемент ненормальности. Парень встал из-за голограмм и с настороженностью, в которой органично сочетались непритворная паника и искренняя надежда, задал вопрос:

– Вы заметили?

Тысячи Атонов противника подозрительно зловеще снизили свою активность… Весь хаос, который царил несколько часов до этого, лживо растворился вместе со взрывом, словно сволочь знала и тщательно готовилась к такому повороту событий. Плазмы почти не стало, движение кораблей прекратилось, и воцарилось изматывающее ожидание кровавого продолжения. Потому что подуставший зверь, который толком не попробовал чужой крови, не остановится.

Внезапно система оповестила об инициировании защитных функций! В зрачках сотрудников командного центра начали отражаться первые появляющиеся сгустки Субстанции – тонкой и довольно прозрачной. Кокон постепенно покрывал одно из самых высоких зданий на Земле. Из воды, слева и справа от строения, появлялись Вертела, высота которых достигала половины сооружения. Вокруг Стержня начинала возникать Субстанция, которая в скором времени отправится на рандеву с врагом.

– Мы потеряем видимость через несколько минут, – проинформировали Кам Бэя. Генерал, как всегда, сохранял каменное выражение лица на зло всем недругам, не оставляя шанса на пиршество его частицами. Он невероятно походил на повзрослевшего землянина второй Формации. И даже сейчас, наблюдая за огромными пылевыми потоками, которые изрешетили и оставили в дураках всю этонную сетку, он не испытывал никаких эмоций.

– Генерал! Связи с главой… Её нет!

И здесь китаец впервые смутился.

– Что значит – нет связи?!

– Он заблокировал сто девяносто второй этаж! Изолировал его…

– Как третий, – пробубнил Хорхе.

– Повтори! – приказал Кам Бэй.

– Как третий, – громко сказал испанец. – Похожие ситуации.

А связь переполнилась сообщениями с Этонов. Капитаны совершенно растерялись… Стрелять в пыль? Но как? Нарушить оборонительный строй и строжайший приказ не менять координат в пространстве? Потоки, которые с лёгкостью проносились мимо кораблей, не трогали землян. Абсурдность происходящего довела первых бойцов до крайности: Этоны срывались за частицами и открывали огонь, который ручьи старательно огибали. Но как только земляне снижались, их расстреливали уже сформировавшиеся небольшие боевые модули, в которых полностью отсутствовал экипаж.

Масштабность льющихся с небес потоков, словно густой ливень, стала пропадать из виду благодаря затянувшемуся кокону, который начал принимать первые удары модулей.

Бойцы, отошедшие от немца на приличное и, как им показалось, безопасное расстояние, тем не менее не выпускали его из внимания, погрузившись в голограммы. Протяжный стон заставил их тревожно встрепенуться! Тобиас, находясь на диване в совершенно неподвижной позе, приложив пальцы к вискам, внезапно открыл глаза с расширенными зрачками. Радужная оболочка несколько раз вспыхнула и погасла: всё произошло за долю секунды!

– Нахрен! Изыди, иди нахрен! Нахрен! – один из бойцов, не умолкая, со всех ног бросился из помещения.

Немец, не теряя концентрации, словно молния, пронзил взглядом второго, который внимательно наблюдал за побегом. Бойца переполнил страх, который угрожал взорвать его на мелкие кусочки. Заметив пристальный взгляд Тобиаса, он немедленно перевёл взгляд на совершенно серьёзного генерала, с возмущением всматривающегося в коридор, куда только что нырнул землянин. Затем китаец с сочувствием отыскал бойца, уже успевшего ужаснуться потемневшему серебряному перстню. Он принялся интенсивно натирать металл, одновременно что-то шепча с неимоверным усердием. Наконец, прижав кольцо к сердцу, с выражением паники на лице, выразительно произнёс:

– Изыди, нечисть! – он перекрестил немца и, борясь с собой в отчаянной схватке, от которой тело начинало утопать в океане пота, попытался снова взяться за работу с голограммами, открыв локаторы периферического зрения. В конце концов, наверное, для подстраховки, добавил полушёпотом: – Иди на хрен.

Веселящемуся от всей души немцу неимоверно хотелось совершить что-то подлое. Например, с усилием, вырывая пуговицы на рубашке, оголить свой большой золотой крест на груди, издав при этом какой-то душераздирающий, но грозный вопль! Но как только он вслушался в голоса экипажей, всё веселье моментально растворилось.

В центр со всех ног ворвался Ашкан и прокричал, задыхаясь от бега:

– Мы пережили покушение! На третьем! В момент удара волны там отсутствовало уплотнение!

Диана застыла от испытанного шока, но иранец поспешил успокоить её:

– С твоим Велом всё в порядке. Если бы не он…

– Всем Этонам! – прокричал генерал. – Нарушить строй и открыть огонь по противнику на поражение! Предоставляю капитанам полную свободу действий! И да поможет нам Бог!

От значимости только что пережитого момента у некоторых приподнялись волосы на голове, а по спине пробежал холод.

Кам Бэй нерешительно глянул на Диану, немного приподняв руку для очередного приказа находящимся в центре бойцам и персоналу, но остановился при встрече их глаз. Обычно китаец, приняв решение, не делал пауз. Но Женщина горела! Её ещё никто не видел настолько заведённой и уязвлённой! События могли разбудить страх, панику или безысходную растерянность. Но только не в её случае. Только не с этой Женщиной!

– Тебе одной не справиться! – напористо сказал генерал.

– Я ей помогу!

Кам Бэй задумчиво перевёл взгляд на немца, после чего приказал ближайшему парню за голограммой:

– Немедленно введите его в курс дела!

– Не нужно, генерал! – благодарно и без лишних слов ответил Тобиас. Он становился похожим на себя: лаконичность и строгий порядок в голове. Между прочим, чем-то напоминал собеседника.

– Но ты же до сих пор не пришёл в себя! – возразила ему американка.

– Поверьте, друзья! Я полностью в курсе! – подмигнул довольный произведённым эффектом землянин.