— Итак, молодчики велели вам прийти сюда и обойтись со мной покруче, — сказал Грин маленькому черноволосому Каприни.

Они находились на кухне, Каприни сидел с руками, завязанными за спиной того самого стула, которым Грин трахнул по голове Димера. Теперь Каприни был так же беспомощен, как Бетти.

Он был страшно бледен, губы у него запеклись, глаза утратили прежнее наглое выражение.

— Точно, — пробормотал он.

— Кто же вам приказал издеваться над моей женой?

— Послушай, мы же не тро…

— Отвечай на мой вопрос.

— Это… это была идея Димера. Он сказал, что если ты войдешь и увидишь, что мы с ней можем сделать, ты сразу же станешь покладистым и не будешь ерепениться…

— Димер, да?

— Да-а…

— А ты к этому не имеешь ровно никакого отношения?

— Ди… Димер же босс?

— Послушай, Каприни, если ты или Димер, или кто-то еще из вашей своры осмелитесь еще раз дотронуться до моей жены хотя бы пальцем, я убью ТЕБЯ. Так и передай всем остальным. Я убью тебя и всякого, кто ослушается моего приказа…

Он подождал, чтобы до его собеседника как следует дошел смысл сказанного им, потом спросил:

— Так кто из молодчиков направил вас сюда? Роки, небось?

— Грин, если я развяжу…

— Лучше подумай о том, что может случиться с тобой, если ты не ответишь на мой вопрос?

Каприни закрыл глаза и тихо прошептал:

— Да, Роки.

— Он ли?

— Да.

— Что он велел вам сделать?

— Велел пойти и предупредить тебя, что ты должен держать язык за зубами, если полиция начнет задавать тебе вопросы… Будто бы за тобой следили от самого Ричмонда, так что они могут теперь до тебя добраться. Вот он и хотел быть уверенным, что ты не распустишь языка… Он сказал…

— Что же он сказал?

— Велел тебе передать, что если только ты донесешь на него, твоя жена запоет другие песни.

Грин задумчиво сказал:

— Значит, он так тебе сказал, ты же решил мне все это наглядно продемонстрировать. Имей в виду, с твоей стороны это было огромной ошибкой… Ну, что еще?

— Это все, Гринни. Клянусь тебе.

— Так ты должен был предупредить меня, чтобы я на них не доносил?

— Точно, даю тебе слово.

— О'кей, ты даешь слово. Но я бы тебе не поверил даже в том случае, если бы ты поклялся на могиле собственной матери… Ладно, я достаточно потратил на тебя времени. Теперь послушай, что я намереваюсь с тобой сделать. Я побрею тебе голову. Тебе и Димеру, после этого отошлю вас к Роки. Когда вы уйдете, я поговорю с ним по телефону. Так что предупреди его, чтобы сегодня вечером он сидел дома. Если его не окажется на месте, я попрошу убежище у полиции, а он понимает, что это значит. Уразумел?

— Послушай, Гринни, зачем тебе брить мне голову? Ты же…

— Я хочу, чтобы ты меня долго помнил, — ответил он. — Да, ты можешь сообщить Роки кое-что еще, пока он будет дожидаться моего звонка. Передашь ему, что я изучил все приемы борьбы, когда служил в армии, так что если он действительно ждет неприятностей, я могу их ему устроить. Ну, а теперь придвинь стул к раковине.

Он не стал намыливать им головы и обоих побрил электробритвой.

— А теперь, когда они ушли, мы можем сами собираться, — сказал Грин Бетти, — я бы ни на пенни им не поверил, это же не люди, а настоящие подонки. Так что, маленькая, мы с тобой сейчас переберемся в Вест-Энд и поселимся в Реджент-отеле. Там мы будем чувствовать себя в такой же безопасности, как если бы жили в самом Скотланд-Ярде. Если Роки или кто-то из его прихлебателей затеют новые глупости, я действительно обращусь в полицию. Ты готова?

— Вот только шляпку надену.

— Меня это вполне устраивает, — добавил он. — Еще как устраивает!

— Я хочу, чтобы ты кое-что послушал, Роки, — сказал Грин в телефонную трубку, говоря из роскошного номера отеля близ Пиккадилли. — Если ты сам или кто-то из твоих подручных осмелится еще хотя бы пальцем притронуться к моей жене, я сразу же снимаю трубку и вызываю Ярд. А мне слишком многое известно про ваши делишки, чтобы ты стал так рисковать. Оставь меня в покое, и я буду нем как рыба. Я уже перебрался из дома, чтобы полиция не смогла меня отыскать, но если они даже и обнаружат мое убежище, все равно я буду молчать. Но если ты хоть в чем-то перейдешь дорогу Бетти, тогда пеняй на себя.

— Гринни, ты меня неправильно понял, — запротестовал Роки. — У меня и в мыслях не было обижать твою жену, она славная девочка. У Димера и Капа головы совершенно не работают. Тебе с моей стороны нечего опасаться, только остерегайся копов и затаись в своем укромном уголке.

Грин ничего не ответил.

— Ты меня слышишь, Гринни?

— Слышу и сейчас скажу, что я сделаю, но ведь я еще не успел тебе сообщить, во сколько это дело тебе обойдется, Роки. — Скажем так: жалованье за две недели, по сотне в неделю. Положи в коробочку и отправь по почте на имя Бетти Грин до востребования на почтовое отделение на Пиккадилли.

— Послушай, Гринни, зачем такие сложности? Ты же сам можешь получить монету в любое время дня и ночи.

— Я и получу ее завтра по почте где-то среди дня. Так, около двух. Так что не забудь.

Роки проворчал:

— К этому времени деньги придут.

— Да, лучше бы они пришли, — сказал он и повесил трубку.

Он напряженно улыбался.

Потом он уселся на одну из двух парных кроватей, на второй лежала Бетти, простыня у нее была натянута чуть ли не до носа. Она любила это проделывать, отлично сознавая, какой она при этом выглядит юной и желанной. Волосы у нее были завиты красивыми локонами. Губы снова приобрели нормальный вид, и лишь маленькая корочка указывала на то место, где вчера выступила капелька крови. У нее по-прежнему сохранялось в глазах новое для Грина выражение, поначалу удивившее его, теперь же ставшее понятным.

— О'кей?

— Еще бы не о'кей! — воскликнула она. — Целых две сотни!

— Легко заработанные деньги.

— Верно, легко заработанные деньги! — высоким голосом откликнулась она. — Орас, вот уже никогда бы не подумала, что ты ТАКОЙ!

— Жизнь полна неожиданностей, не так ли?

— Таким тоном разговаривать с самим Роки Марло!

— Да, Роки Марло, один из этих молодчиков. Но он знает, что мне очень многое известно, и не станет больше делать никаких глупостей. Он воображал, что имеет дело с робким слюнтяем, не понимая, ЧТО со мной произошло, когда я женился на своей дорогой девочке.

— Правда, Орас?

— Послушай, солнышко, — сказал он, наклоняясь так, что его лицо было совсем рядом с ее губами, — вот здесь мы вдвоем, ты и я, и это все, что мне надо. И это мое маленькое счастье, за которое я готов сражаться хоть со всем миром. Я не хочу неприятностей ни себе, ни другим. Если я нарвусь на них, делая свое дело, — что ж поделаешь, мне хорошо платят, известный риск входит в мои обязанности. Если мне и придется на год-два куда-то уехать, ты у меня будешь обеспечена, я об этом позабочусь, лишь бы ты дождалась, когда я выйду на свободу. Это единственное, что меня тревожит. Но если они затеят еще неприятности, они их получат сполна. Что они себе думают? Что наводчики — лопухи, совсем уже ни в чем не разбирающиеся? Да я могу рассказать о Роки Марло такие вещи, про которые он и сам-то позабыл! Так что, Бетти, ни о чем не беспокойся.

— Орас, — крикнула она ему через несколько минут.

— Да, ласточка?

— Ты не боишься, что они нападут на тебя?

— Нет. Поостынув, они не станут этого делать, — заверил ее Грин. — Единственная опасность существовала сегодня вечером. Ну а теперь они станут осторожнее.

— Я не доверяю Каприни.

— И не стоит. Но тебе не надо сейчас об этом думать, моя хорошая. Каприни сделает все, что ему прикажет Роки. Ну а Роки никогда без нужды не рискует. Вот когда все кончится, тогда нужно будет подумать о Каприни и Димере, да и то не тебе. Я один со всем управлюсь. Скажи, разве нас кто-то принуждает до конца дней своих жить в Лондоне? На этом городе свет клином не сошелся!

— Орас!

Грин рассмеялся с легким намеком на истерию, он был безумно счастлив тому обороту, который приняли дела. Медленно поднявшись, он принялся расстегивать рубашку. Видя это, Бетти откинула простыню и замерла в соблазнительной позе, скрестив руки на своих провокационных маленьких грудях, кожа которых была гладкой, как атлас.

На следующее утро Роджера Веста разбудил громкий смех, доносившийся из коридора. Несколько минут он полежал на спине, борясь с дремотой. Джанет еще крепко спала. Ее лицо было наполовину спрятано в подушку, темные волосы с отдельными серебряными нитями красиво вырисовывались на фоне полотна наволочки.

На дворе сияло солнце. Судя по верхушкам деревьев, день был безветренным.

Роджер поднялся, и Джанет сразу зашевелилась.

Начиналось шумное, но веселое утро на Белл-стрит в Челси. Вскоре Джанет спустилась на кухню готовить завтрак, мальчики, 16-летний Ричард и 17-летний Мартин, которого чаще называли Скуппи-Пронырой, вертелись тут же, болтая и смеясь. Роджер принимал душ и брился в ванной.

Он вышел из дома почти в половине девятого. Ричард вывел машину из гаража, остановил ее в каком-то дюйме от тротуара. По молодости лет он еще не имел водительских прав и дал слово никогда не выезжать со двора один, без взрослых. Сейчас он сидел за рулем с таким видом, как будто участвовал в автомобильном пробеге и ждал стартового сигнала.

Роджер согнал его с заветного места и поехал на Кинг-роуд. Оглянувшись, он увидел обоих сыновей у ворот, они махали ему вслед руками.

В Ярд он прибыл без десяти девять. Когда он подошел к каменным ступенькам здания криминальной полиции, то совершенно позабыл про свой уютный домик и свое милое и дружное семейство.

Коуп был в кабинете.

— Ну, что нового, Дейв?

— Ничего особенного, — проворчал тот, перебирая какие-то бумаги у себя на столе. Торговец щетками Грин исчез из дома. Около семи часов вечера они с женой куда-то вышли с чемоданами в руках.

— Удрал? Что же ты предпринял?

— Установил наблюдение.

— Правильно.

— По Ист-Энду ходят странные слухи… Говорят, что двое головорезов Роки Марло ожидали в доме Грина его возвращения домой. Они ушли оттуда раньше четы Гринов, причем в их доме превратились в подобие монахов.

— Почему монахов?

— Им обрили головы, а у одного из них под глазом красуется огромный синяк, — пояснил Коуп с блаженной улыбкой. — Я попросил через «стукачей» узнать, что же там произошло, но пока достоверно известно одно: Грин скрывается — после того, как у него побывали бандиты Роки. Это невольно наводит на мысль…

— Мы вызовем Роки на допрос, — прервал его Роджер, — но позднее. А пока надо приставить к Роки и его двум приятелям хорошие хвосты.

— Я уже это сделал.

— Что бы мы делали без тебя? Спасибо, Дейв.

Он бросил шляпу на крючок, но промахнулся, и был вынужден наклониться и повесить ее нормально, после чего уселся на угол своего стола.

— От Рэдлетта ничего нет?

— Он получил место в «Зиппе», три фунта в неделю плюс 25 процентов комиссионных от продажи, и его послали в район Северного Лондона. Все бродячие торговцы должны ежедневно отчитываться в главной конторе, а каждое утро в субботу проходит нечто вроде оперативного совещания.

— Ну что же, — одобрил Роджер, — в отношении Рэдлетта вроде бы порядок. Теперь мы узнаем, из какого теста он сделан…

Солнце светило все ярче, река казалась спокойной и манящей, когда Роджер выглянул из окна.

— Что известно про адвоката Картрайта?

— Его фирма уже множество лет ведет дела миссис Хьютон.

— Хм-м-м.

— У миссис Хьютон нет пишущей машинки.

У Роджера сразу испортилось настроение.

— Я не слишком-то преуспеваю, верно?

Коуп успокоительно заметил:

— Все в порядке, шеф. Я собрал сведения обо всех специальных случаях, которые вам хотелось проверить, но мы так и не смогли обнаружить факты, подтверждающие наличие связи… А вы ее действительно рассчитывали найти?

— Просто надеялся, — сказал Роджер со вздохом. На него напало уныние, потому что утро не принесло ничего нового или обнадеживающего. Он не спрашивал о Бирвитце: Коуп ему бы непременно сказал, если бы тот позвонил.

Он сел за стол, перелистывая бумаги, и с облегчением подумал, что в них не было ничего срочного или специального.

— Я съезжу сейчас поговорить с Виддерманом. Ведь он обычно бывает у себя в конторе от 10 до 11, не так ли, Дейв?

— Как самый настоящий бизнесмен. Если бы этот делал себе деньги, производя машины, а не пороки, я мог бы его, уважать. Вы ведь знаете, что когда-то между ним и Роки Марло существовала тесная дружба?

— Разве они не поссорились?

— Да, два года назад.

— Спасибо. Позвони мне туда, если будут новости. Как Диббл?

— Поправляется.

— А полицейский, в которого стреляли?

— К концу недели его выпишут из госпиталя.

— Ну что же, хоть в одной семье будет настоящий праздник, — сказал Роджер и двинулся к выходу. Именно в этот момент зазвонил телефон, и Коуп протянул руку к трубке. Послушав, он кивнул Роджеру:

— Нанн из Ричмонда. Просит вас.

— Я только что разговаривал с Бирвитцем, — сообщил Нанн. — Он с радостью пойдет за вами куда угодно. Я велел ему в понедельник выходить на работу. Правильно?

— Да, это замечательно. Я бы хотел с ним еще раз повидаться до того, как он примется за дело, но мы сможем договориться об этом позднее.

Выезжая из Ярда, он снова был в хорошем настроении. Его мысли теперь были полностью заняты Виддерманом, человеком, которого практически поймали с поличным как организатора в своих клубах азартных игр, но который сумел выйти сухим из воды благодаря плохо изложенным фактам обвинения.