Френч был весьма опытным сыщиком, и в солидном списке расследованных им дел чаще всего попадались такие, где главной проблемой было нащупать хоть какие-то зацепки, так построить расследование, чтобы набрести на убедительные улики. Иногда он неделями бился в глухую стену, не в состоянии представить хотя бы примерную картину преступления.

В истории с «Нимфой» все было совсем иначе. Тут, наоборот, было столько разных подступов к проблеме, что сложно было выбрать наиболее перспективную линию. Даже во время ленча Френч прокручивал и прокручивал в уме всякие варианты.

— Я думаю, — наконец сказал он Картеру, — что на данном этапе мы сделали все, что от нас требовалось. Далее нужно проверить состояние дел в фирме Моксона. Действительно ли она на грани катастрофы. Надо выяснить, все ли деньги у них на месте. И не разбежались ли другие компаньоны и рядовые сотрудники. На дознании нам лучше все-таки поприсутствовать, а потом первым же поездом двинем в Лондон.

После ленча оставалось еще порядочно времени, и Френч снова наведался в морг, чтобы снять отпечатки пальцев у обоих мертвецов. Он мысленно отметил, что еще нужны отпечатки того, кто ухаживает за яхтой. Эти три набора отпечатков можно будет потом исключить и работать уже с оставшимися. Конечно их нужно будет сравнить с дактилограммой Нолана.

Когда Френч вышел из морга, было уже почти три часа, и они с Картером отправились в местный Дом собраний, в зале которого должны были проводить дознание. Трагедия вызвала невероятный ажиотаж, и жители Нью-Хейвена толпой устремились в Дом, надеясь пощекотать себе нервы очередной сенсацией. Френч от этого дознания ничего конструктивного не ожидал, поэтому они с Картером забрались на незаметные боковые места.

Процедура была чисто формальной, хотя, вопреки современной традиции, позвали даже присяжных, обязав их предварительно взглянуть на тела. Дворецкий Моксона и младший Дипинг показали, что жертвы убийства действительно те люди, которых назвал при опознании первый свидетель. После чего коронер закрыл заседание, объявив, что дело передается в полицию для дальнейшего расследования.

Прибыв в Лондон, Френч обнаружил, что вся общественность взбудоражена грандиозным скандалом. Финансовый мир был в полной прострации. Спецвыпуски вечерних газет выплескивали на читателей бурный поток новостей, которые тут же разносились по всем уголкам и закоулкам. Люди на улицах собирались группами. Пересказывая друг другу устрашающие огромные заголовки, вглядывались в свежие оттиски: одни пытались осмыслить масштабы этого кошмара, другие надеялись найти что-то, что могло бы избавить их от панической тревоги.

Френч купил сразу несколько газет и, придя домой, стал их штудировать. Самой емкой была статься в «Афтернун мейл», причем подробности были поданы весьма эффектно. В редакции исхитрились обыграть сенсацию на все сто процентов. Вверху первой полосы бил по глазам заголовок из дюймовых букв:

ГРАНДИОЗНЫЙ ПЕРЕПОЛОХ В СИТИ

Ниже чуть мельче в ширину обычных трех столбцов были напечатаны строки:

Генеральный банк ценных бумаг Моксона на грани краха.

Дефицит бюджета составляет 8 000 000 фунтов стерлингов.

Финансовая трагедия обернулась кровопролитием.

Два компаньона убиты во время бегства за границу.

Третий компаньон и главный бухгалтер фирмы бесследно исчезли.

Эксперты пророчат огромные растраты.

Тысячи вкладчиков будут разорены.

Под столбиком из этих журналистских перлов шел сам текст. По старому доброму обыкновению желтой прессы, в абзацах повторялось в более подробном изложении все то, что уже было ясно из лесенки подзаголовков, пущенных в одной обойме.

…Финансовый концерн господина Моксона, всемирно известная фирма «Генеральный банк ценных бумаг» сегодня утром объявила о своей неплатежеспособности. Дефицит бюджета составляет восемь миллионов. На Фондовой бирже поднялась паника. Есть резонные опасения, что в этом скандале замешаны и другие, более мелкие фирмы. Эксперты пророчат колоссальные растраты. Трое компаньонов и главный бухгалтер в минувшую среду тайно покинули Лондон. Двое самых крупных представителей концерна, его глава мистер Пол А. Моксон и помощник Моксона, мистер Сидни Дипинг, были найдены вчера мертвыми на борту яхты «Нимфа». В свою очередь «Нимфа» была обнаружена на середине акватории Английского Канала.

Третий компаньон, мистер Брюс Реймонд, а также главный бухгалтер фирмы, мистер Джошуа Эсдейл, до сих пор находятся в розыске.

…Тысячи людей разорены, и очень вероятно, что это только начало, что масштабы трагедии намного крупнее.

После этого «захватывающего» комментария далее был напечатан один-единственный столбец:

Сегодня утром Уолл-стрит объявила, что стране угрожает одна из самых трагичных финансовых катастроф. Генеральный банк ценных бумаг на протяжении полувека олицетворял собою процветание и стабильность. Теперь его руководство заявило, что в настоящий момент концерн не в состоянии выплатить задолженности. Это известие — поистине самое драматичное событие в истории развития английской банковской системы. В последнее время ходили разговоры о том, что фирма переживает не лучшие свои дни. Но вчера эти слухи вдруг начали стремительно подтверждаться. В финансовых кругах открыто заговорили о грядущем крахе этой почтенной, снискавшей всеобщее доверие и уважение фирмы. С каждом часом нарастала вероятность банкротства, прогнозы становились все более неутешительными. А сегодня, как мы уже сказали, слухи обрели статус факта — после официального объявления о том, что банк не в состоянии выполнить свои долговые обязательства. Мы выражаем искреннее сочувствие тысячам несчастных вкладчиков, доверивших свои сбережения этой фирме. Теперь многие из них разорены и вряд ли сумеют оправиться от постигшего их удара. Когда этот номер подписывался в печать, нам стало известно, что задолженность концерна составляет восемь миллионов фунтов стерлингов.

…Примерно месяц — теперь об этом тоже сообщено официально — фирма испытывала серьезные трудности. Что и говорить, времена нынче весьма непростые, и сумма долга многократно превысила предполагаемый уровень. Эти события самым непосредственным образом отразились и на других фирмах того же профиля. Они понесли массу непредвиденных убытков. Некоторые тоже стали жертвой банкротства, а если и не стали, то на их долю выпало резкое сокращение дивидендов. Долгое время сохранялась надежда на то, что при разумных действиях руководства эту финансовую бурю удастся пережить, и постепенно дела концерна пойдут на лад. К сожалению, катастрофа неотвратимо приближалась, спасти тонущий корабль уже не представлялось возможным.

Теперь стало уже доподлинно известно, что плачевные дела фирмы Моксона самым пагубным образом отразились на их бомбейских компаньонах, мосье Миллуотере и Хьюверсэке. Их гораздо более скромное предприятие разорено. Воистину это стало последней каплей и для самого концерна. Полмиллиона надежно защищенных капиталовложений обратились в ничто. А эта сумма могла бы стать существенным подспорьем для концерна. Хотя бы при описи наличного имущества, которую проводят на предприятиях, оказавшихся на грани банкротства.

Но самое страшное испытание было уготовано фирме на сегодняшнее утро. Фирме предстояло выплатить одному деловому партнеру крупную сумму, более одного миллиона. Чтобы провести подобную операцию, руководство банка продало часть ценных бумаг. Соответственно, в хранилище банка хранилась огромная сумма. Точная цифра пока не известна. Но предполагают, что там было не менее полутора миллионов. Однако в том-то и весь ужас, что вся эта колоссальная сумма исчезла…

…Из надежных источников нам стало известно, что в четверг утром причем весьма ранним утром — три компаньона фирмы, а именно, мистер Пол А. Моксон, мистер Сидни Л. Дипинг и мистер Брюс Реймонд куда-то уехали. Накануне, то есть в среду вечером, эти трое джентльменов присутствовали на обеде, который был дан в честь представителей Южноамериканской ассоциации присяжных бухгалтеров, прибывших в нашу страну с визитом. После обеда вышеупомянутые джентльмены попросту исчезли. Одна любопытная подробность: в среду утром мосье Моксон и мосье Реймонд сообщили своим почтенным семействам, что их не будет пару деньков дома. Уже в самый разгар пиршества мистер Дипинг позвонил своим домочадцам и сообщил им ту же самую новость. К этому можно добавить и то, что главный бухгалтер фирмы, мистер Джошуа Эсдейл, в ту же самую среду отбыл в Париж, вроде бы вызволять какие-то облигации, но и по сей день о нем нет ни слуху ни духу. Выводы, смеем заметить, слишком очевидны.

…Мистеру Дж. Патрику Нолану — это тоже один из компаньонов — пришлось денно и нощно трудиться, чтобы по возможности уменьшить негативные последствия катастрофы. Именно на его плечи легла эта непосильная задача. Мистер Нолан тоже присутствовал на официальном обеде, состоявшемся в среду. Когда все уже собрались разъезжаться по домам, мистер Моксон вдруг попросил его съездить завтра в Фекан (этот французский город расположен между Дьеппом и Гавром), чтобы встретиться там с неким французским финансовым деятелем. Вообще-то Моксон и Реймонд должны были сами туда отправиться на яхте «Нимфа», чтобы наутро пригласить финансиста на морскую прогулку. Однако мистер Моксон сказал, что в силу чрезвычайных обстоятельств должен срочно выехать в Бакстон к сестре. Что сегодня же вечером его зять, возвращаясь вечером из театра, попал под машину. И Моксону, разумеется, следовало взять на себя скорбные хлопоты. Похороны и все прочее.

Мистер Нолан согласился поплыть вместо него в Фекан на своем катере. Они договорились с мистером Реймондом встретиться в Дувре. Однако мистер Реймонд на встречу не явился, и мистер Нолан отправился во Францию один. Опросы, проведенные сегодня полицией в Бакстоне, позволили выявить примечательные факты: никакой дорожной аварии не было, и зять мистера Моксона пребывает в полном здравии. Соответственно, никто не посылал мистеру Моксону никаких телефонограмм.

Как мы уже сообщали в вечернем спецвыпуске, яхту «Нимфа» случайно обнаружил пароход «Чичестер» (владелец — Южная железнодорожная компания), совершавший свой однодневный рейс из Нью-Хейвена в Дьепп. Яхта дрейфовала посреди Канала, мотор ее не работал. Поэтому капитан и его старший помощник поначалу решили, что на судне никого нет. Потом, уже с более близкого расстояния, им удалось увидеть на палубе мужчину. Судя по всему, он был мертв. Капитан дал команду остановиться и выслал к яхте шлюпку со своими людьми, велев им подняться на борт яхты и выяснить, что там стряслось. Мужчина действительно был мертв. Внизу в каюте, был найден еще один мужчина, тоже уже не подававший признаков жизни. И тот и другой были убиты выстрелами в голову.

Второму помощнику капитана, возглавлявшему экспедицию на яхту, было приказано доставить ее и этот страшный груз в Нью-Хейвен, где ее поджидали представители полиции графства Суссекс.

Итак, «Нимфа» снова двинулась в путь, и тут — какое совпадение! — совсем поблизости оказывается Нолан на своем катере. Он узнает яхту и говорит, что она принадлежит Моксону. Его приглашают на борт и сообщают о трагедии. Взглянув на убитых, мистер Нолан узнает в них мистера Моксона и мистера Дипинга, своих давних друзей и компаньонов. Как они оказались на яхте и зачем, полиции пока не известно. Пока канул в небытие и мистер Реймонд, который тоже является не просто служащим, но компаньоном фирмы. Нет никаких сведений и о главном бухгалтере Эйсделе.

Эта история повторялась на все лады. Одно и то же, только разными словами и с чуть измененными сюжетными линиями. С редкой журналистской изворотливостью было состряпано девять с половиной убористых столбцов захватывающего чтива. И тебе краткие биографии — как погибших, так и пропавших пока без вести; и список прежних «проколов» концерна, с указанием дат и сумм. Видимо в качестве симптомов грядущей — нынешней — катастрофы. А рядом со списком «проколов» — список тягостных последствий. И наконец, леденящие душу пророчества Как этот катаклизм повлияет на всю систему финансов на торговлю, на иностранные ценные бумаги, на престиж Англии.

Но и это было еще не все. Не забыли в подробностях изобразить картины насилия, перечислить все те муки, которые, по всей видимости, испытали жертвы. Все те детали, которые наверняка будут смаковать почтенные граждане. Редактор потрудился на славу, подумал Френч, выжал все что можно и что нельзя из этой трагедии.

Френч терпеливо одолел все эти излияния и разглагольствования, не пропустил ни единого слова. Однако единственный новый и довольно любопытный факт, который он узнал, был таков: покойный Пол А. Моксон приходился племянником Хьюго X. Моксону, основателю фирмы, зарегистрированной в 1882 году.

Явившись в Скотленд-Ярд, Френч, в соответствии с требованиями субординации, отправился к своему непосредственному начальнику, к главному инспектору Митчеллу. Но Френчу было сказано, что помощник комиссара решил самолично заняться этим делом. То есть рапортовать о нынешней ситуации нужно было непосредственно ему.

В кабинете сэра Мортимера уже началось совещание. По крайней мере, сэр Мортимер что-то вещал, а двое сослуживцев Френча, инспектор Таннер и инспектор Уиллис ему внимали.

— Заходите, Френч, вы как раз вовремя, — обрадовался сэр Мортимер. — Старшему инспектору нужно встречать представителей нью-йоркской полиции, поэтому я решил сам послушать, какие там у вас новости.

Френч постарался быть предельно кратким. Остальные слушали его отчет с живейшим интересом.

— Я смотрю, вы не теряли времени даром, — одобрительно заметил шеф, когда Френч завершил свое повествование. — Весь Скотленд-Ярд гудит как осиное гнездо. Полагаю, вы уже наслышаны об исчезновении одного из компаньонов и главного бухгалтера. И не только их… Полтора миллиона тоже скрылись. Недостача.

— Только что прочел об этом в газете, сэр.

— Полагаю, нам теперь придется здорово попотеть. Давненько нам не приходилось расследовать столь грандиозный скандал. Ситуация сложная. Просто критическая, — сэр Мортимер сокрушенно покрутил головой. — Должен вам сказать, Френч, что сегодня утром мы проводили тщательный опрос всех сотрудников концерна Моксона и, представьте, все были на своем рабочем месте. Все. Кроме Реймонда и Эйсдела. Я только что позволил себе высказать одно соображение.

— Хотите сказать, что по всем параметрам, это кто-то из них или оба?

— Вот и вы о том же… Да, именно это я хочу сказать, уже сказал. Похоже, нам необходимо отловить обоих. Поэтому я и вызвал Таннера и Уиллиса. Только не подумайте, что что-то не так. К вам никаких претензий, ни малейших. Просто один человек не в состоянии разорваться на части. Таннер будет выслеживать Реймонда, Уиллис займется главным бухгалтером. А вы, Френч, продолжайте работать с Ноланом.

Откровенно говоря, Френч расстроился из-за того, что самая ценная и крупная добыча достанется не ему.

— Сэр, вы все еще думаете, что Нолан мог их убить?

— В любом случае, мы не можем исключить этот вариант. Насколько я понял, имеющиеся на данный момент улики в равной степени касаются всех троих. Все были лицами, пользующимися особым доверием. Трудно себе представить, что они не знали о том, что творится в их конторе. Если они знали о мошенничестве, логично предположить, что им было известно и о предстоящем бегстве главы фирмы и его заместителя. В сущности, исчезновение Реймонда и Эсдейла именно это и подтверждает. А что касается появления Нолана и его возвращения в Лондон… Что ж, вполне вероятно, что это лишь остроумный трюк, подстроенный специально, чтобы сбить нас с толку. — Сэр Мортимер замолчал и обвел вопрошающим взглядом своих подчиненных.

— Безусловно, вы правы, сэр, — дипломатично заметил Френч, — и еще совсем не факт, что Моксон попросил его съездить в Фекан. Возможно, он это придумал, чтобы как-то объяснить свою поездку на катере. Очень удобное оправдание, если учесть, что Моксон мертв и не в состоянии ничего опровергнуть.

— Вот именно. А это означает, что расследование должно проводиться в трех направлениях сразу. Я думаю, задача вам ясна, коллеги. Но в общем и целом за расследование этого дела отвечаете вы, Френч. Как только вы достигнете определенности в отношении Нолана, сразу принимайте эстафету у Танкера. А как только будет выведен на чистую воду Реймонд, подмените Уиллиса. И еще один момент, Френч. Я беседовал с финансовым экспертом из штаб-квартиры концерна, нам нужно точно знать, сколько пропало и что именно нужно искать. Это мистер Ханифорд. Думаю, вам было бы полезно с ним повидаться, Френч. Возможно, вам придется воспользоваться его помощью. Чем быстрее вы отпустите своих коллег, тем лучше.

Френч обещал предпринять все, что в его силах.

— Я надеюсь на вас, — сдержанно отозвался сэр Мортимер. И, помолчав, спросил: — Есть еще какие-нибудь предложения, коллеги?

Последовала короткая пауза, затем Френч поинтересовался, действительно ли пропали деньги?

— Да, банкноты.

— Тогда нужно выяснить все номера.

Сэр Мортимер от восхищения даже щелкнул пальцами.

— Представьте себе, я ведь тоже об этом подумал! И попросил Ханифорда прислать перечень всех номеров, которые ему удастся узнать. Вам лучше лично поговорить с ним на эту тему и разослать соответствующие распоряжения по всем банкам.

— Сейчас же всем этим займусь, сэр.

Сэр Мортимер кивнул.

— Вы знаете, Френч, что я человек не сентиментальный, — продолжил он, — но стоит мне подумать обо всех этих обманутых людях, о ни в чем не повинных честных гражданах, ставших жертвами грязных махинаций, просто сердце кровью обливается. Я бы не задумываясь пожертвовал своей зарплатой, если бы это что-то дало, помогло бы упрятать этих грабителей за решетку, в Дартмур. Я могу привести печальный пример того, что происходит. По соседству от нас живут две милые леди, незамужние, они дружат с моей женой. Я случайно узнал, что они положили все свои сбережения в концерн Моксона. И что им теперь делать? Переезжать в приют для бедных? А это всего один случай из тысяч. Даже если, по счастью, люди лишились только части средств, все равно это драма. Кто-то не сможет отправить своих сыновей в приличную школу. Кто-то останется без отпусков и вынужден будет отказать себе в скромных удовольствиях, о которых мечтал годами и годами экономил каждый фунт. И вот что я вам скажу. Френч. Если этим парням все же удастся неплохо устроиться, Скотленд-Ярд будет тут ни при чем. Мы приложим все силы, чтобы этому воспрепятствовать.

Френч горячо его поддержал.

— Но есть же еще другие компаньоны, сэр. А не только эти трое. Они-то что обо всем этом думают?

— Они тут только для проформы, все до одного. По крайней мере, это отчасти проясняет, как такое могло случиться. Они вообще не представляют, что тут происходит. Отличная система, верно? Их позвали сюда ради громких имен и титулов, для того чтобы привлечь клиентов, добиться доверия общества. Добиться доверия! Вспомните Карлейля, его утверждение, что среди знати «хватает дураков». Иногда мне кажется, что он был отчасти прав.

— Нолан, по-вашему, тоже пребывает в неведенье?

— Нет-нет. Нолан пока что остается темной лошадкой. Он-то как раз прекрасно понимает, что к чему. Так это или нет, выяснять придется вам.

— Есть, сэр.

Помощник комиссара развернулся вместе с креслом ближе к столу, и все три инспектора разом поднялись, поняв молчаливый намек.

— Сейчас же отправлюсь к мистеру Ханифорду и потороплю его, — пообещал Френч.

По пути на Треднидл-стрит Френч думал о том, как давно он не видел сэра Мортимера в таком сильном негодовании. Это впечатляло, поскольку помощник комиссара был у них оригиналом. При всей своей беспощадности к криминалу как таковому, он довольно часто сочувствовал провинившимся. Ему всегда было жаль наказывать безработного или человека с нищенской зарплатой, который решился на кражу только потому, что семья его живет впроголодь. Однажды он немало удивил Френча, посетовав относительно несправедливой жестокости по отношению к убийцам. По его мнению, не все убийцы — закоренелые преступники, и среди них попадаются приличные и безобидные люди. Но как только речь шла о богатом преуспевающем мошеннике, ловко манипулирующем на курсах акций, использующем сомнительные уловки, хорошо известные любому опытному финансисту, тут его суровости не было предела. Независимо от того, удавалось этому дельцу остаться в рамках закона или он попадал впросак, сэр Мортимер не испытывал к нему никакой жалости, только презрение и враждебность.

Констебль, поставленный у заднего входа в здание концерна «Генеральный банк ценных бумаг», пропустил Френча внутрь. Хотя было уже почти восемь часов, в кабинетах начальников продолжала кипеть бурная деятельность. Правда, большинство младших сотрудников и клерков ушли домой, но все руководители отделов оставались на местах, они подсчитывали убытки. Для большинства из них грянувшая катастрофа была отвратительным и непостижимым сюрпризом. Они, в качестве подчиненных, подумывали иногда о том, что могли бы вести дела куда лучше начальства, такова природа вещей. Но при всем при том в глубине души знали, что фирма их крепко стоит на ногах. Грянувшее вдруг банкротство они восприняли как гром среди ясного неба. Рухнула не только их святая вера в незыблемую надежность, рухнуло их благополучие, поскольку крах этот лишал и самих их материальной поддержки. Легкое недоумение застыло на их бледных взволнованных лицах, а голоса были неестественно тихими.

Нолана и Ханифорда Френч нашел в кабинете Моксона, они сосредоточенно рылись в гроссбухах, разложенных на столе. Комната была очень просторной и богато украшенной. Этот роскошный интерьер, вкупе с именами титулованных компаньонов, должен был производить соответствующее впечатление на посетителей, рождать в их очарованных умах ощущение абсолютной надежности данного предприятия, финансового рая. Нолану и Ханифорду помогали двое высокопоставленных сотрудников и секретарша, которая записывала цифры и стенографировала выводы, их сопровождавшие. Увидев входящего в дверь Френча, Нолан бросил ручку на стол и откинулся на спинку кресла. Его лицо было серым от усталости, под глазами были черные круги.

— Уже восемь часов, — сказал он тусклым измученным голосом. — Я больше не могу. Хватит. Я не сплю вторую ночь, а сегодня целый день не ел, сил никаких. У кого они есть, продолжайте, но лучше всем отправиться по домам, оставить эти чертовы гроссбухи в покое до завтрашнего утра.

Ханифорд тоже откинулся на спинку кресла.

— Совершенно согласен с мистером Ноланом, — заявил он. — Мы и так уже слишком засиделись. Предлагаю собраться завтра утром. Гроссбухи убирать не будем, пусть лежат, как лежат. А двое полицейских пусть ночью их постерегут, чтобы никто их не трогал. — Он медленно поднялся, пытливо изучая Френча. — Вы ведь инспектор Френч из Скотленд-Ярда? Промните, как мы с вами встречались на одном деле? По поводу аферы на Мисинг-лейн? Вы не могли бы дать нам пару своих людей? Чтобы они присмотрели ночью за всеми этими «амбарными книгами»? А то снова расставлять их по шкафам жуткая морока.

— Добрый вечер джентльмены, — поздоровался со всеми Френч, входя в комнату. — Рад вас снова видеть, мистер Ханифорд. Я отправлю к вам сюда двоих констеблей, обязательно. Как хорошо, что я нашел вас тут, вас и мистера Нолана. Мне нужно с вами обоими поговорить.

— Боюсь, длинный разговор мне не по силам, инспектор, — заявил Нолан, — разве что вас устроит спящий собеседник. — Он устало потянулся. Его помощники, немного помедлив, тоже позволили себе потянуться. Только Ханифорд продолжал сидеть в той же позе.

— Я согласен хотя бы на короткую беседу, мистер Нолан, — улыбнулся Френч. Он уселся рядом с Ханифордом и, чуть понизив голос, сказал:

— Я только что от помощника комиссара. Он велел обговорить с вами некоторые тонкости нашего дела. Мистер Ханифорд, его очень волнуют номера исчезнувших купюр. Как бы нам их получить? Это, наверное, не очень сложно.

— Как раз наоборот. У меня пока не было времени вплотную этим заняться, но по моим сведениям, никаких документов, где были бы зафиксированы номера, нет. Разве что попытаться отловить их в других банках, где они осели. В отчетах кассиров.

Френч пожал плечами.

— Полагаю, это вряд ли удастся, — заметил он, — если отчисления платежей в другие банки не зарегистрированы.

— Они не зарегистрированы. Все было проделано в строгом секрете.

— Что ж, этого следовало ожидать. Тем не менее, мистер Ханифорд, я должен знать наверняка. У вас не найдется завтра для меня несколько минут, чтобы обсудить эту проблему?

— Разумеется, инспектор. Я все проверю, для того я здесь и нахожусь.

— Отлично, я приду в половине десятого. Доброй ночи, мистер Ханифорд. Сейчас же отправлю к вам констеблей. Мистер Нолан, если вы не против, мы можем вместе выйти, по дороге и поговорим.

Они молча спустились по лестнице и вышли на улицу. У дверей инспектор задержался, чтобы передать распоряжение насчет ночного поста в кабинете Моксона, а потом обернулся к Нолану.

— Весьма сожалею, что вынужден вас побеспокоить, хотя вы уже еле держитесь на ногах от усталости, но служба, знаете ли. Я обязан задать вам несколько вопросов, иначе не смогу продвигаться вперед. Может быть, нам вместе пообедать? В «Орлеане» есть отдельный кабинет. Там нам никто не помешает. Думаю, за обедом все и обсудим.

Нолан молчал. Было очевидно, что он предпочел бы сразу отправиться домой. Но при сложившихся обстоятельствах он был человеком подневольным. И, едва сдержав досаду, он все же принял приглашение инспектора.