Когда Сэйвори ушел, Френч уселся поудобнее и попытался разобраться в этом человеке и в его показаниях.

Что касается человека, Френч ни разу еще не видел его таким вежливым, рассудительным, безо всякой фанаберии и агрессивности. С таким типом, как Сэйвори, подобная перемена говорит об одном — он напугался. Но почему? Из-за чувства вины или из-за того сомнительного положения, в котором оказался? Хороший вопрос, но ответить на него Френч не мог, хотя склонен был поверить услышанному. Это, разумеется, всего лишь впечатление, а его к делу не подошьешь.

На основании его показаний можно было выдвинуть две версии. Либо Сэйвори наклонялся на берегу над миной, активировал ее и убил Рэдлета, либо все это выдумал Крейн, чтобы с помощью шантажа заставить его отозвать судебный иск. Френч рассмотрел оба варианта.

Сразу видно, что очень многое говорит против того, что содержится в записке Крейна. И прежде всего, если Крейн действительно все это видел, почему он не упомянул об этом на допросе ни в полиции, ни в суде? Чем больше Френч думал об этом, тем сомнительней ему все это казалось. И была еще одна дополнительная трудность: как можно, утаив сначала информацию, потом довести ее до сведения властей, не рискуя попасть в очень серьезные неприятности? Чисто внешне это выглядело как выдумка Крейна.

Потом, мог бы Сэйвори принять план, в котором нужно наклониться и что-то сделать на месте будущего взрыва? Там совершенно открытый берег, и его могли увидеть десятки человек. Далее, активируя мину, он бы неизбежно оставил характерные следы на песке. Его мог увидеть Рэдлет и заинтересоваться, что это он там делает. Он бы пристально осмотрел следы на песке и очень вероятно, что не попался бы в ловушку.

Все это были сильные аргументы, но был еще один, и уж самый убедительный. Если Сэйвори активировал мину на месте, чего ради через волнолом провели провод? Представляется несомненным, что подрыв был осуществлен с помощью электрического сигнала, а раз так, никакие ловушки на песке были не нужны.

Было еще и такое соображение, что у Сэйвори вроде бы не было причин желать смерти Рэдлета, хотя здесь-то легко предположить, что полиция пока не докопалась до них.

К тому же Френч не мог найти ни единого аргумента в пользу версии ловушки, установленной Сэйвори. Приходилось делать вывод, что версия эта маловероятна, и переходить к рассмотрению альтернативной версии, что весь эпизод придумал Крейн.

Здесь тоже было немало трудностей, и большинство их лежало на поверхности. Как мог Крейн, в свете только что выявленных Френчем всех слабостей своей идеи, надеяться убедить сначала Сэйвори, а потом и присяжных? А потом, как он намеревался использовать свое предполагаемое знание, не навлекая на себя обвинений в соучастии в убийстве или в шантаже, а того и гляди, и по обеим статьям? Как он мог рассчитывать, что Сэйвори не обвинит его в блефе? И наконец, как он мог знать, что никто другой не наблюдал за Сэйвори в этот самый момент и что этот некто не объявит его показания ложью? Он не мог быть уверен и в том, что среди свидетельских показаний нет такого, в котором напрямую сказано, что, мол, видел как Сэйвори миновал волнолом без всяких кунштюков! Френч с досадой поскреб ногтем затылок — вторая версия была в целом почти столь же неправдоподобна, как и первая.

Впрочем, так или иначе, свидетельские показания Крейна занесены на бумагу, и в них он обвиняет Сэйвори. Может быть, есть еще одна версия, до которой он не додумался?

Голова устала, думать о чем бы то ни было Френч был не в состоянии, а потому решил разложить по полочкам исходную ситуацию.

Исходный пункт опять тот же: если виноват Сэйвори, у него должны были быть причины желать смерти Рэдлета. Что за причины? Неизвестно.

Именно эта неизвестность побудила его потребовать у Сэйвори его биографические данные. Насколько он знал, ссоры между этими двумя не было. Строго говоря, у них и общего ничего не было. Может быть, у них было столкновение еще до периода их жизни в Сент-Полсе?

Сравнивая биографические данные Сэйвори со сведениями, которые он получил от Веджвудов и Литтлов, Френч тут же заметил, что возможны некоторые пересечения. Он почувствовал приятное чувство возбуждения. Ну как же, учились в одном колледже, примерно в одни годы были в Канаде, заработали там неплохие деньги. Рэдлет нашел удачу на Клондайке, а Сэйвори — в производстве популярного лекарственного снадобья, но вполне вероятно, что там они могли пересечься.

Френч позвонил в Ярд. Не могут ли они запросить в Магдален-колледже, Оксфорд, справку о двух молодых людях? Кроме того, хорошо бы вступить в контакт с полицейским управлением Вагонвилля, штат Пенсильвания, и проверить сообщенные Сэйвори сведения о его фармацевтическом бизнесе, а также получить сведения о Рэдлете в полицейском архиве Клондайка.

Ответ пришел не сразу, но полученные данные наполнили Френча чувством острого удовлетворения. И чувство торжества нарастало по мере знакомства с архивными справками. В Оксфорде молодые люди были дружны, хотя никаких особых инцидентов с их участием не зарегистрировано. Из Вагонвилля, штат Пенсильвания, сообщили, что да, на фармацевтической фабрике работал некто Сэйвори, но в должности мелкого служащего, так что заработать большие деньги там не мог. А вот в Клондайке у Рэдлета был партнер по фамилии Сэйвори, и этот последний с Рэдлетом поступил весьма скверно, к чему прилагалось краткое изложение истории.

В приливе первого энтузиазма Френч расценил последнее, как достаточный мотив для любого убийства. Правда, когда он слегка проанализировал ситуацию, все показалось ему менее определенным.

Прежде всего, если у кого-то в результате Клондайкской истории и могло появиться желанье убить, так это у Рэдлета по отношению к Сэйвори, а не наоборот. Во-вторых, если по горячим следам это желание могло быть крайне острым, то с годами оно должно было остыть. Прошли десятилетия, а за это время любое желание может пропаси. Далее, если кто-то из этих двоих желал смерти другого, за прошедшие с тех пор годы у него было предостаточно возможностей. Так что если предположить, что это Сэйвори убил Рэдлета, должно было произойти что-то новое. Об этом новом поводе для убийства Френч ничего не знал, а тщательно все обдумав, даже потерял веру в то, что такой повод существует.

Во всяком случае, необходимо сделать вот что, нужно затребовать у Сэйвори объяснение того, почему он дал неверные сведения о своем прошлом. По этой причине Сэйвори позвонили и пригласили еще раз навестить полицейский участок.

— Итак, мистер Сэйвори, — начал он после суховатого приветствия, — должен задать вам один-два вопроса, но перед этим хочу напомнить о стандартном предупреждении. Это понятно?

— Конечно, — Сэйвори и на этот раз был почти безупречно вежлив.

— Я установил, — официально заявил Френч, — что данные вами в пятницу показания относительно вашей жизни за рубежом по ряду важных позиций не соответствуют действительности. Я должен задать вам вопрос, как вы объясняете это и намерены ли внести уточнения и рассказать правду?

В глазах Сэйвори мелькнуло беспокойство. Он на мгновение очень напрягся и молча изучал Френча, как бы оценивая его характер и возможные реакции. Потом спросил, а что, собственно, за ошибки вскрылись в его показаниях.

— Боюсь, никаких ошибок там нет — резко осадил его Френч. — На мой взгляд, там полно преднамеренной лжи. Но давайте-ка не будем спорить о словах. Вопрос таков, вы намерены дать правдивые показания?

— О чем?

— По всем пунктам, в которых вы попытались обмануть меня. Ну же, мистер Сэйвори, вы отлично знаете о чем речь, и вы либо измените свои показания, либо оставите как есть. Ну, так как?

Сэйвори опять задумался, потом слегка пожал плечами.

— Ваша взяла, старший инспектор. Вы правы, я пытался ввести вас в заблуждение, и теперь вижу, что это было глупо. Я опасался, что правда повредит мне, но теперь понял, что намного опаснее, когда тебя подозревают в сокрытии информации. Я вам расскажу все, как было.

— Очень хорошо, сэр. Буду рад выслушать вас.

— В том, что я вам сообщил, все было верно, кроме одного пункта — как я заработал деньги. Вы ведь об этом спрашивали?

— Да, сэр.

— Ладно, не знаю, как уж вы добрались до этого, но все правильно. Я работал на фармацевтической фабрике в Вагонвилле, но разбогател не там. Деньги я сделал на Клондайке.

Он помолчал, но Френч ограничился молчаливым подтверждающим кивком.

— Я был в партнерстве с Рэдлетом, вас ведь это интересует? — интонация была вопросительной, но Френч никак на это не отреагировал. — Ладно, не приходится винить вас за то, что пользуетесь собственными источниками. Какое-то время мы работали вместе, но безуспешно, а потом Рэдлет заболел. Я отвез его в больницу, а пока он был там, я нашел золото. Я взял часть этого золота, а когда Рэдлет вышел из больницы, он взял остальное. Фактически, ему досталось намного больше, чем мне, хотя мы оба неплохо заработали.

— Слушаю вас, сэр, — сказал Френч, когда пауза затянулась.

— Это примерно все.

— По имеющимся у меня данным, нет.

— А, вы наверное имеете в виду, что я покинул те края прежде, чем Рэдлет вышел из больницы? Что ж, это верно и на то были две причины. Во-первых, я думал, что он уж никогда оттуда не выйдет, а во-вторых, мне хотелось добраться до Соединенных Штатов, пока не наступила зима и перевалы не завалило снегом.

Френч оценил ситуацию. Что еще можно из него вытянуть? Доказательств того, что Сэйвори отравил своего напарника, нет, а если он будет отрицать а он будет, разумеется, — возникнет тупик. Можно попытаться иначе.

— Было предположение, что тогда вы, по вашему мнению, выбрали все золото, которое было в земле, и уехали, не оставив адреса, чтобы лишить Рэдлета его законной доли. Он потом нашел еще золото, но это лишь в силу вашей ошибки и его везучести.

— Вы обижаете меня, старший инспектор, — отклонил обвинение Сэйвори. — Я, правда, не могу доказать своей правоты, но ведь и вы не можете доказать обратного.

— Видите ли, такова была точка зрения Рэдлета.

Сэйвори пожал плечами.

— За это я не отвечаю.

— Почему вы держали в тайне свое пребывание на Клондайке?

— Почему вы задаете идиотские вопросы, — вдруг нахамил Сэйвори, неожиданно демонстрируя обычный для себя стиль поведения. — Я не полный болван. И я вижу, что вы намерены повесить на меня оба убийства, но для первого не можете подобрать причину. Вот что вам сейчас нужно.

— Сэр, вы несправедливы ко мне, — с известной горячностью возразил Френч. — Я не собираюсь ничего на вас навешивать. Я только ищу истину, и если все нити ведут к вам, это уж ваше дело. Вы действительно сделали все, что можно, чтобы возбудить мои подозрения.

— Браво! Надеюсь, что это правда. И что вы собираетесь делать со всем этим?

Именно этот вопрос беспокоил и самого Френча. Он определенно подозревал Сэйвори, но столь же определенно не имел достаточных оснований для его ареста. Он напомнил себе, что в деле об убийстве Крейна есть еще темные пятна. Лучше начать с них, а Сэйвори пусть подождет. Никуда он не денется в военное время страну покинуть не так-то просто.

— Ничего, сэр, — ответил он. — Я был огорчен вашими прежними показаниями, но вы внесли уточнения, и теперь они согласуются со сведениями из других источников. На данный момент это все. Можете идти.

Неудачный допрос, думал Френч, приводя в порядок свои записи после ухода Сэйвори. Провозился он с этим до часа, и отправился с Картером в гостиницу на ленч. По дороге случилось нечто, что внесло неожиданные изменения в его последующие действия. Он повстречал Ролло.

— Привет, Ролло, — окликнул он. — Ты занят? Присоединяйся к нам. Мы идем на ленч.

Ролло порозовел от удовольствия. До трех у него увольнительная, и он с радостью присоединится. После ленча Френч рассказал ему о ходе расследования. Ролло особенно заинтересовало дело Крейна.

— Знаете, сэр, я не верю, что граната была брошена, — сообщил он после ознакомления с подробностями. — В последнее время я часто присутствую при метании гранат, и если уж от них остается воронка, то очень небольшая.

— Очень своевременное замечание, — усмехнулся Френч, — я как раз собирался в этом разобраться. Мне кажется, что стоило бы провести натурные испытания. У вас там нет соответствующего специалиста, к которому можно было бы обратиться с вопросом?

— Есть, конечно. Вам нужен майор Дэнгл. Если и есть что-то, чего он не знает о гранатах, значит, это непознаваемо.

— Звучит многообещающе. Сможешь соединить меня с ним?

Ролло радостно улыбнулся.

— Если у вас до трех есть время, могу прямо сейчас проводить вас к нему. Минутку, я ему позвоню и узнаю, не занят ли он.

Через полчаса Френч и Ролло уже входили в небольшую гостиную загородной усадьбы. Усадьба оказалась одной из тех, которые в то время использовались военными для размещения штабных служб. Майор Дэнгл оказался высоким, сухощавым и сдержанным. Визитеров он приветствовал несколько натужной улыбкой.

— Мне известно ваше имя, мистер Френч. Я слышал его задолго до того, как вы попали в эти края. Буду рад помочь. В чем у вас дело?

Френч объяснил.

— Вот видите, сэр, это план местности, ее описание, результаты измерений и фотографии воронки и тела, а также осколки гранаты и найденные камни. Если нужна дополнительная информация, постараюсь добыть ее для вас.

— О большем и мечтать не приходится, — вежливо отозвался Дэнгл, раскладывая бумаги на столе. — Все сделано очень профессионально.

Несколько минут он изучал фотографии и схемы, потом сдвинул их в сторону и повернулся к Френчу.

— Скажем так, старший инспектор, никогда не подсчитывал точно, но мне пришлось видеть сотни взрывов гранат, и ни разу от ручной гранаты не оставалось в земле такой дыры. Готов присягнуть, что ваша не была брошена.

— Вы имеете в виду, что ее закопали и подорвали, как мину?

— Бесспорно. Но я имел в виду и кое-что еще. Я, понятное дело, могу и ошибиться, но одной гранатой такой воронки не получишь. Песок там очень рыхлый?

— Да, сэр. Там занимается школа верховой езды, и копыта перемесили все на глубину четыре-пять дюймов.

Дэнгл кивнул.

— Даже с учетом этого я утверждаю, что там использовали не одну гранату. Если оценить навскидку, я бы сказал, что было не меньше трех гранат.

— Можете подтвердить это протоколом?

— Что была не одна граната, да, а вот сколько именно — нет, не скажу. Но если хотите, я могу сделать вот что, я проведу серию экспериментов. Я заложу на той же тропинке заряды из одной, двух, трех и четырех гранат и подорву их с помощью электродетонатора.

— Лучшего и придумать нельзя. — Френч был в восторге.

— Как у вас сейчас со временем? У меня как раз пара часов свободна. Это вас устроит?

— Идеально! Вы поразительно любезны, сэр.

— Не преувеличивайте, мне самому интересно. Дайте-ка минутку. Нам понадобятся десять гранат, но лучше иметь небольшой запас, если захочется что-то повторить, — он скептически посмотрел на Френча. — Кстати говоря, мы выставим вам счет за все это.

Френч улыбнулся.

— Все правильно, сэр. Уверен, что Ярд охотно заплатит.

— Надеюсь, — в голосе Дэнгла было недоверие. Подняв трубку служебного телефона, он распорядился все подготовить. — Через несколько минут все будет готово.

— Замечательно, сэр. Пока мы все равно здесь ждем, еще один вопрос, если позволите. Как был осуществлен подрыв?

— Гм, — майор покосился на Френча, — а вы не нашли ничего такого?

— Совсем ничего.

— Гм, тогда посложнее. Способов, естественно, множество, но большинство из них оставляет какие-нибудь характерные детали. Тщательно осмотрели местность?

— Очень тщательно в радиусе ста ярдов.

— Не заметили примятой травы, как если бы кто-нибудь там лежал?

— Да, одно такое место мы нашли. Травы там никакой нет, но вереск был примят и еще сломанные веточки. Кто-то там, понятное дело, был, но не знаю, лежал он или сидел.

— С этого места тропинка видна?

— Да, и это тоже наводит на мысль. Место взрыва совершенно скрыто кустами, но оттуда видна дорожка примерно футов за двадцать до воронки. Я бы даже сказал, не сама дорожка, а вереск, растущий вдоль нее.

— Но человека, идущего по ней, было бы видно?

— Да, несомненно.

Дэнгл с любопытством посмотрел на Френча.

— Вы сказали, это наводит на мысль, это о чем?

— Так ведь нужно учитывать четырехсекундную задержку. Если чеку выдернули, когда Крейн появился в зоне видимости, он бы как раз успел дойти до места к моменту взрыва.

Во взгляде Дэнгла выразилось удивленное уважение.

— Очень недурно, старший инспектор, дельная идея. А мысль заключается в том, что для подрыва у одной из гранат выдернули чеку?

— Мне показалось, что это реалистичный вариант.

— Почему же нет? Если представить себе, что граната зафиксирована в земле, а веревка, привязанная к кольцу, ведет туда, где примят вереск, то достаточно выдернуть чеку, когда Крейн появился в поле зрения, и все готово.

— Это ведь намного проще, чем электровзрыватель.

— Проще и надежнее. Никакой возни с установкой электродетонатора. Не нужна динамомашина, которая останется в кустах и по которой въедливый старший инспектор разыщет подрывника. Убийца просто смотает свою веревку с вырванным кольцом на конце и унесет с собой. А от взрыва одной гранаты сдетонируют и остальные.

— Но ведь перед взрывом веревка была бы видна.

— Вполне возможно. Но вряд ли особенно заметна в этом вереске, верно?

— Пожалуй, да, сэр. Кстати, вот и для меня работенка — найти веревку и кольцо.

Дэнгл кивнул.

— Если найдете, будет стопроцентное доказательство.

В дверь постучали, и вошел сержант.

— Все готово, сэр, — бойко откозырял он.

— Хорошо, — Дэнгл встал и запер ящик стола. — Тогда поехали.

Френчу было обидно за Ролло, которому, конечно, очень бы хотелось во всем этом поучаствовать. Но была уже половина третьего, и его увольнительная скоро истекала. Майор Дэнгл и Френч загрузились в полицейскую машину, а сержант, Картер и солдат с лопатой и мешком битых кирпичей разместились в другой. Скоро они были у тропинки, ведущей вверх по Церковному холму.

Солдаты резво принялись за работу. Посередине тропинки были вырыты четыре ямы, а в них уложили гранаты — одну, две, три и четыре, соответственно. Сверху все это заложили обломками кирпичей. Затем Дэнгл с великой осторожностью привязал к кольцам гранат шнуры, ямы забросали песком и тщательно утоптали. Шнуры протащили на сотню ярдов вбок от тропинки.

— А теперь мы их взорвем одну за другой, — объявил Дэнгл. Вы, служивые, разойдитесь вверх и вниз по тропинке, чтобы никто не попал под взрыв, а вы, мистер Френч, идите со мной. И лучше бы вам лечь — неровен час, осколок вас найдет.

Френч залег рядом с Дэнглом, который дернул за первый шнур и начал его сматывать. Не успел он его домотать, как раздался взрыв, но он все собирал шнур, пока не появилось кольцо.

— Видите, — показал он, — стоит унести с собой шнур и кольцо, и никаких следов не останется.

Потом он проделал то же самое с тремя оставшимися зарядами, и они отправились осматривать результаты.

Результаты оказались поучительными и исчерпывающими. Воронки получились разной величины и та, которая осталась от взрыва трех гранат, почти точно соответствовала оставшейся на месте преступления.

— Эту вашу загадку мы, полагаю, разгадали, — заметил Дэнгл, оглядывая воронки.

— Абсолютно, — поддакнул Френч. — Как вы сразу все определили!

— Ну, мне стыдно было бы ошибиться. Я еще одно не до конца понял. Как этот ваш убийца крепил гранаты, чтобы они не вылетели наверх вместе с кольцом?

— Может быть, с помощью камней, которые мы нашли?

— А, ну конечно. Как это я забыл про них? Что ж, мы вашу версию проверили и все работает, не так ли?

Френч с благодарностью согласился. Глядя вслед армейскому джипу, увозившему майора, он с удовлетворением отметил, что визит оказался очень полезным. Наконец-то в этом безнадежном деле что-то удалось выяснить с полной определенностью.

Впрочем, в выводах из проделанной работы ничего особенно радужного не просматривалось. Если все было именно так, значит, Сэйвори невиновен? Человек, стоявший у алтарной стены, был, очевидно, невиновен. Он не бросал гранаты и сразу по трем причинам не мог быть тем, кто дернул за шнур, привязанный к кольцу. Прежде всего, если смотреть из-за разрушенной церковной стены, трудно определить, когда жертва приблизится к закопанным гранатам на двадцать футов, а ошибка в этом вопросе могла сорвать все планы убийцы. Во-вторых, веревка стелилась бы по самой тропинке, и Крейн мог увидеть, как из песка выскакивает кольцо, и остановился бы. В третьих, если подрывник сидел в церкви, то кто устроил засаду в вереске?

Чем больше Френч размышлял об этом, тем крепче становилась его уверенность, что Сэйвори не тот, кого он ищет. Версия о его причастности как к первому, так и ко второму убийству рассыпалась на глазах. Френч чувствовал себя обиженным и разочарованным, но не из недоброжелательства к Сэйвори, а потому что сам опять повисал в воздухе.

Впрочем, ведь и вся жизнь такова, а особенно та ее часть, которую называют работой криминалиста. И спасение здесь, как всегда и везде, только одно — пробовать вновь и вновь. Не вышло сегодня, получится завтра.

Но как пробовать? Что? Где?

Тут возникла еще одна идея. Если Сэйвори невиновен, то расположение гранат — на расстоянии броска от церкви — подтверждает его же предположение, что его подставили, так? А раз так, мог быть сделан и следующий ход? Если кольцо вырвали посредством шнура, могли ведь шнур с кольцом подбросить Сэйвори?

Идея была довольно абстрактной, но стоило попытать счастья. От Церковного холма к своем дому Сэйвори должен был идти сначала по тропинке к дороге, потом через лесок в сад, а оттуда к дому. Френч позвал Картера, и они отправились в путь.

Они двигались очень медленно, цепко посматривая по сторонам. Трудно было вообразить, что шнур просто так вот возьмут и кинут на дороге; нет, конечно, его как-то спрятали. Поэтому Френч высматривал по пути не столько шнур, сколько места, где его можно было бы спрятать. Мужчины вышли на дорогу, пересекли ее и углубились в лесок. Там никаких тропинок не было, и можно было только гадать, каким путем прошел тогда Сэйвори, поэтому они пошли кратчайшей дорогой к садовой калитке.

До сих пор они ничего не нашли, но тут Френч увидел нечто, привлекшее его внимание. По правую руку от садовой дорожки, ведшей от калитки, было несколько хозяйственных построек — гараж, кладовка для инструментов, какой-то сарай и теплица. Водосточные трубы отводили дождевую воду с крыш этих строений в большую оцинкованную бочку. Он заинтересованно приблизился к ней.

Бочка явно служила для полива, поскольку стояла на кирпичных подпорках, а внизу — два вентиля, один, обычный кран, был врезан довольно высоко и служил, видимо, для наполнения леек и ведер, а на нижний кран был натянут и прихвачен проволокой резиновый шланг, шедший в теплицу. Торчавшая из земли стальная дюймовая труба была врезана примерно в середину бочки, и на ней был установлен вентиль. Устроено просто и удобно. Обычно бочку наполняла дождевая вода, но когда дождей долго не было, открывали водопроводный кран, так что вода в ней никогда не кончалась. Вода в бочке, естественно, грязная, непрозрачная, дна не видать.

Место показалось подходящим, и, срезав ветку с сучком на конце, он пристроил Картера тралить бочку.

Улов оказался удивительно противным: полусгнившие листья, дохлая крыса, потом, какое-то время, ничего, кроме комков ила, и, наконец, крючковатая палка вытащила из воды смотанный клубком крепкий шнур с привязанным на конце кольцом от ручной гранаты.

За один день два таких достижения! В глубине души тлела надежда, что время чудес еще не котилось. Если только Сэйвори был невиновен — а судя по всему, так оно и было, — его явно подставляют. Кто бы это мог быть?

Тут Френч сообразил, в каком направлении искать дальше. Убийца должен был позаботиться об алиби, и это должно быть где-то рядом с домом Сэйвори. Либо он жил где-то рядом, либо имел встречу поблизости, и вероятнее всего первое.

Итак, кто здесь живет поблизости? Френч по памяти составлял список нужных ему людей, и у него крепло ощущение, что развязка уже близка.