— Господин штабс-капитан! Господин штабс-ка пи тан! — хорунжий влетел в квартиру Овечкина, словно брал ее штурмом.

— Что случилось? — Петр Сергеевич вскочил с кресла, в котором отдыхал после обеда.

— Провал, большевистский агент не приехал! — забыв о субординации, Славкин рухнул на диван.

— Господин хорунжий! — проревел капитан. — Объяснитесь толком!

Георгий Александрович подскочил к Овечкину.

— Поезд прибыл по расписанию, я с тремя помощниками прочесал все вагоны, никого похожего на чекиста с подругой обнаружено не было.

— Черт, — сказал только Петр Сергеевич, застегивая верхнюю пуговицу на кителе, — ничего поручить нельзя, все нужно самому делать. Где ваши люди?

— У подъезда ждут-с.

— Не кривляйтесь, вы же офицер, — поморщился Овечкин. — Список пассажиров вы проверили?

— Так точно, господин капитан. Все на месте, никакого Мещерякова в поезде не было.

— Гостиницы?

— Проверили, никто похожий не появлялся.

— Странно, — пробормотал Петр Сергеевич. — Красные должны были приехать группой. Такой компании нелегко затеряться в дороге…

— Так точно! — крикнул хорунжий, забегая вперед.

— Болван, — сказал Овечкин, проходя в предупредительно распахнутую дверь.

Лица агентов в подъезде выражали преданность и благоговение. Никто в наше время не хочет потерять работу, даже такую.

— Все в такси, — приказал капитан, довольный, что хоть машину не придется искать в тот момент, когда каждая минута на счету. — В компанию «Бруно и сыновья»!

Славкин сказал водителю адрес, и автомобиль помчался с максимально возможной скоростью, обгоняя прочие неторопливые экипажи.

Швейцар распахнул перед посетителями дверь, в уютном фойе навстречу гостям поднялся сек ретарь.

— Господам назначено? Как ваши имена?

— Назначено, назначено, — бросил Овечкин, — где герр Бруно?

— Сын, — вы хотите сказать? — стараясь сохранить вежливую улыбку, переспросил секретарь.

— Ага, сын, — подтвердил Славкин.

— Простите, господа, но патрон принимает только по предварительной договоренности. Изложите, пожалуйста, ваше дело и я сообщу вам время посещения.

— Он здесь, ваш патрон?

— Господа, герр Бруно не может принять вас и… — секретарь набрал воздуха, — прошу вас покинуть помещение, иначе я буду вынужден вызвать полицию.

Секретарь сделал шаг к столику, на котором стоял телефон.

— Секретаря и швейцара связать, — коротко распорядился штабс-капитан.

— Вы не можете… не имеете права…

Агенты бросились на секретаря, скрутили ему руки и заткнули рот галстуком.

— Как к нему пройти?

Кляп на секунду вынули.

— Направо и прямо, — выпучив глаза, сказал секретарь. — Я подчиняюсь силе.

— И правильно, — сказал Овечкин. — Двое здесь, остальные — за мной.

Услышав в коридоре топот, герр Бруно-сын успел только поднять от чертежей голову, как в кабинет ввалилась компания незнакомых людей мрачного вида.

— В чем дело?

— Где русские? — гаркнул с сильным акцентом один из вошедших.

— Русские? — опешил Бруно. — А вы кто?

— Русские, — ухмыльнулся другой гость.

— Вы — сумасшедшие, — догадался хозяин кабинета и постарался утопить в кресле свое большое тело.

— Не прикидывайтесь идиотом, — сказал первый. — Обыскать!

Трое стали шарить по кабинету, словно искомые русские могли спрятаться в стенном шкафу, а четвертый господин подошел вплотную к герру Бруно. Небольшая коренастая фигура содержала в себе столько злой энергии, что немцу стало нехорошо, и он мысленно поклялся не интересоваться больше оккультными науками.

— Где русские? — повторил свой вопрос пришелец из ада.

Бруно сжался.

— Хорунжий, — позвал злобный русский, — помогите ему вспомнить.

Подручный подошел и с ходу влепил Бруно пощечину, потом следующую, и продолжал бы дальше, словно играя в «ладушки».

— А-а-а, — крикнул немец.

— Говорите, — попросил Овечкин, — или вы не понимаете мой акцент?

Бруно спешно закивал.

— Понимаю.

— Где русские? Когда приедут?

— Они… они уже приехали, неделю назад.

— Что?!

— Я лично развез их по местам, где они будут стажироваться, — Бруно понял, что гости огорчены, но надеялся — не настолько, чтобы снова его бить.

— Меня интересует Валерий Мещеряков, — раздельно сказал Петр Сергеевич. — Он где? Карту сюда!

— Они все, вся группа, размещена на наших шахтах в Рурском районе, вот тут, — Бруно вел по карте пальцем. — Мещеряков попал в местечко Штольберг вместе с коллегой. Если хотите, туда можно позвонить и…

— Не стоит, — криво ухмыляясь, сказал Овечкин, — не стоит никому ничего сообщать, и особенно полиции. Вы меня поняли, Бруно-сын?

— Да.

Налетчики развернулись и покинули кабинет.

— Он в полицию не сообщит? — Славкин мотнул головой назад.

— Нет, я специально его запугал, — сказал Петр Сергеевич. — Не о том думаете, хорунжий. Соберите людей, мы едем в Штольберг. В такой заштатной дыре этому чекисту от нас не скрыться! Это даже лучше, чем работать в Кельне.

— Господин штабс-капитан, разрешите обратиться? — спросил один из агентов.

— Слушаю.

— Неделю назад я как раз дежурил у квартиры Эйдорфа, — сказал тот, — и туда заходил какой-то человек.

— Как выглядел? — Петр Сергеевич крутанулся к агенту на каблуках.

— Блондин в очках, невысокого роста…

— Почему не доложили? — Овечкин в бешенстве схватил агента за грудки.

— Я доложил Ге… Георгию Александровичу, — прохрипел придушенный человечек.

— Славкин! — взревел капитан, словно от зубной боли.

— Я решил, что это не важно, тем более что посетителя они потеряли в Кельнском соборе. Решил, что это случайный визит.

— Вы чин хорунжего получили случайно, — прошипел Овечкин, — но я позабочусь о том, чтобы есаулом вы никогда не стали!

— Виноват, господин капитан, — преданно глядя в глаза начальника, сказал Славкин.

— Быстро организуйте машину, едем в Штольберг, — повторил приказ Овечкин.

— Есть!

Хорунжий и остальные поспешили скрыться с глаз рассерженного шефа.

Приходится работать с теми, кто есть, успокаиваясь, подумал Петр Сергеевич, других людей взять для разведки негде. Вот и Дрозд подвел, ох как подвел… Предупреждал он Леопольда Алексеевича… Хорошо еще, если Дрозд сам обманулся и прислал непроверенную информацию, а если он специально?.. Об этом надо хорошенько подумать, в машине для этого время будет. И план операции опять придется перестраивать на ходу. Хорошо, что он не сообщил полковнику об этом деле, то-то Кудасов бы сейчас орал, возможно, уже он тряс бы самого капитана за грудки. Предусмотрительность в разведке — первая вещь.

— Автомобиль подан, господин штабс-капитан! — доложил Славкин и распахнул дверцу.

— Наблюдение за квартирой Эйдорфа можно снять, — сказал, садясь в машину, Овечкин, — все люди понадобятся нам на этой шахте.