— …Он улетел… — грустно сказал Кирыч, глядя, как самолет «Москва — Париж» растворяется в облаках.

— Но обещал вернуться. Милый, — попытался я пошутить, но по щеке уже ползла предательская слеза.

Вирус заскулил. Я был с ним совершенно согласен. С отъездом Марка умора в нашем доме закончилась. Остался только содом.