Начало марта

В одной руке Джон Харлан с силой сжимал бриллиантовое кольцо, а в другой держал стакан виски «Гленфиддич» со льдом. Это был уже третий стакан.

Мороз сковал не только все тело Джона, но и его сердце и душу. И, конечно, ему не стало бы теплее, включи он отопление. Но Джон даже не зажег лампу, когда сгустились сумерки. И только свет от нью-йоркских огней, проникавший через огромные окна, слегка освещал гостиную и делал видимым силуэт бутылки на кофейном столике. А кроме виски, Джону сейчас ничего и не было нужно.

Несколько часов назад его невеста — теперь уже бывшая невеста — вернула ему обручальное кольцо.

Джон считал, что достаточно хорошо знает и понимает Саммер Эллиот, женщину столь же целеустремленную и организованную, как и он сам. Они отлично подходили друг другу: оба имели хорошее происхождение, и обоих ожидало прекрасное будущее. В двадцать девять лет Джон достиг апогея своей карьеры в рекламном бизнесе и был готов жениться. Все шло согласно плану.

Но сегодня после обеда Саммер разорвала помолвку.

Джон никак не предполагал, что такое вообще может случиться.

Они уже давно встречались, и этого было вполне достаточно, чтобы понять, что у них сложились соответствующие отношения. Они обручились менее чем три недели тому назад, в День святого Валентина. Очень романтично, как и подобает влюбленным. Но за прошедшую неделю, пока он был в Чикаго по делам, она нашла себе другого мужчину. Рок-звезду. Саммер Эллиот, спокойная и уравновешенная женщина, чьи интересы полностью совпадали с интересами Джона, и чей образ жизни так соответствовал его образу жизни, выбрала рок-звезду!

Джон допил виски, ощущая приятное жжение в желудке, и уже подумывал, не налить ли еще, когда раздался звонок в дверь. Джон не шелохнулся. Звонок прозвенел еще раз. Джон все же наполнил стакан. В дверь постучали, по-видимому, костяшками пальцев, и женский голос произнес его имя.

Саммер? Нет. Она бы не пришла. Однако любопытство взяло верх, и, поставив стакан на стол, он нетвердо поднялся и провел пальцами по волосам, чтобы выиграть время и обрести равновесие. Раньше Джон никогда не выпивал за вечер больше, чем один или два бокала вина, и был уверен, что сейчас он вовсе не пьян, ну, может быть, слегка одурманен.

Открыв дверь, Джон несколько раз моргнул, глядя на спину Саммер, стоящую у лифта в трех метрах от него.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он, жмурясь от света, и вышел в холл.

Она повернулась к нему, но ничего не ответила. Джон осознал, что она выглядит не так, как обычно, но не мог четко сказать, в чем разница. Она была в коротком красном платье, в темно-рыжих волосах играли отблески света. Мягкие локоны, ниспадая на спину, ласкали ее плечи. Девушка прямо смотрела на него своими светло-зелеными глазами и была явно чем-то озабочена. Озабочена? Но чем? Она же сама выбросила его из своей жизни. Бесцеремонно. Бесчувственно.

Возможно, она всегда была бесчувственной по отношению к нему? У них ни разу не было секса, между ними никогда не возникала страсть. Их будущее должно было быть основано на прочной дружбе и уважении друг друга. Джон всегда считал, что страсть придет в подходящий момент, и уважал ее желание сохранить себя для брачного ложа.

Может быть, Саммер все-таки поняла, что ей не надо было рвать с ним?

Но почему она молчит? В конце концов, это она пришла к нему.

— Ты хочешь извиниться? — спросил Джон.

— Я совершила ошибку, — сказала она так тихо, что он едва мог расслышать ее, затем сделала шаг навстречу и вытянула руку. — Большую ошибку.

Коснувшись кончиками пальцев его груди, она отдернула руку, будто обжегшись, сжала ладонь в кулачок и прижала его к своему сердцу.

Ее прикосновение было легким, но нарушило и без того шаткое равновесие Джона. Надежда закралась ему в душу, пытаясь подавить боль. Боль сопротивлялась, не желая уходить… И вдруг девушка подошла к нему и поцеловала его так, что он едва не лишился чувств.

Ее внезапная страсть застала Джона врасплох, и он ответил на поцелуй так, что она застонала. Его внутренний голос буквально кричал ему, что нельзя прощать эту женщину, которая никогда не спала с ним, со своим женихом, но сразу, же отдалась мужчине, с которым была едва знакома.

Когда она крепко прижалась к нему всем телом, Джон уже был благодарен судьбе за то, что не выпил четвертый стакан и еще мог достаточно ясно соображать.

Он подхватил ее на руки, отнес на свою кровать и уложил на покрывало. Очевидно, она так необычно выглядит, потому, что хочет соблазнить его. Это было нечто такое, чего раньше она никогда не делала. При этой мысли его охватила радость.

— Все это так неожиданно, не правда ли? — сказал он, превращая свои слова в вопрос.

— Да. Никогда не ожидала, что займусь с тобой любовью.

— Что ты хочешь сказать?

— Только то, что сказала.

Интересно, этот подонок уже успел бросить ее? Но имеет ли это значение? Да, наверное. Но Джон хотел — нет, должен был показать ей, какое наслаждение она пропустила, пока в течение всей их дружбы он подавлял в себе страсть, уважая обет целомудрия, который она дала себе.

Джон включил прикроватную лампу, снял галстук и быстро расстегнул рубашку. Девушка, молча смотрела на него. Она действительно хочет довести все до конца? Он сбросил рубашку и откинул ее в сторону. Расстегнул ремень, выдернул его из брюк, отбросил и, проследив за ним взглядом, заметил ее туфли на высоких тонких каблуках. Она никогда раньше не носила такие туфли.

Его челюсти болезненно сжались, пока он изучал ее лицо в поисках ответов, хотя не был уверен, что хочет узнать их. Но она даже не вздрогнула, и в ее глазах не было и намека на застенчивость девственницы. Он скинул ботинки и снял брюки вместе с носками.

Его и без того тесные черные боксерки, стали еще теснее. Девушка неторопливо обежала его взглядом, который возбудил Джона гораздо больше, чем любой их поцелуй, который он мог вспомнить. Она сглотнула и подняла глаза. Ткань платья натянулась на ее напрягшейся груди. Сердце Джона стремительно забилось, а руки сжались в кулаки.

Она не сбежит, если он снимет боксерки? Месяц за месяцем Саммер держала его на расстоянии, а теперь, после того, как переспала с другим мужчиной, захотела его? Какой во всем этом может быть смысл? Сравнить их? Нет, это не в ее характере.

А если он сейчас займется с ней любовью, что это будет означать, — что он простил ее… или отомстил ей? Он не был уверен, что хочет знать ответ и на этот вопрос, но некая иррациональная сила заставила его продолжать.

Джон снял боксерки. Девушка поднялась на колени и кончиками пальцев нежно провела по его груди. Почувствовав, как по его телу разливается долгожданная истома, он снял с нее облегающее платье. Она осталась в красном кружевном белье. Он сдвинул с ее плеч атласные бретельки и глубоко вздохнул. Лимонный аромат ее духов волновал его.

У него пересохло во рту. Он-то воображал, что Саммер носит простое хлопчатобумажное белье…

Глядя ей в глаза, Джон начал ласкать ее грудь. Он не ожидал от своей девушки, что она может быть такой сексуальной. Такой жаждущей. Такой…

Такой не похожей на Саммер.

— Скарлет?! — в испуге пробормотал он, отдергивая руки и заранее зная ответ.

Неудивительно, что она другая. Это не Саммер, а ее, сестра-близняшка. У Скарлет была репутация ветреной женщины. Но Джон никогда бы не подумал, что она захочет притвориться своей сестрой. Зачем? Ведь она всегда вела с ним себя настолько сдержанно, что это давало ему повод думать, будто он ей не нравится.

Скарлет в замешательстве откинулась назад.

— Ты когда-нибудь видел Саммер в подобном платье?

Он мог бы сказать ей, что был на три четверти пьян, но это прозвучало бы, как оскорбление.

— Я думал, она надела его специально, чтобы соблазнить меня.

Скарлет промолчала.

Несмотря на то, что это была не Саммер, Джон все еще был возбужден. И возбудился еще больше, узнав, что перед ним Скарлет. Видимо, воздержание было слишком долгим.

— Почему ты пришла? — спросил он.

Скарлет поднялась на колени и положила руки ему на грудь. Несколько секунд они, не отрываясь, смотрели друг на друга.

— Разве это имеет значение?

Сейчас нет. Но потом это может иметь очень большое значение. Ее слова о том, что она никогда не ожидала, что займется с ним любовью, эхом прозвучали у него в голове.

— Ты не собиралась заниматься со мной любовью, тогда зачем…

— Может, тебе не стоит думать так много, — сказала она, притягивая его к себе.

От ее прикосновения у него пропали все мысли, исчезли сомнения, и, уступив своему любопытству, он поцеловал ее.

И мгновенно забыл о Саммер.

Теперь одна только Скарлет, издающая невероятно сексуальные стоны, дрожащие у нее в горле, занимала все его мысли.

Руки Скарлет блуждали по телу Джона, и он отвечал на ее ласки. Расстегнув ее лифчик и отбросив его в сторону, он ласкал ее грудь, чувствуя, какое наслаждение доставляет ей. Она выгнулась назад и впилась в него ногтями, чтобы удержать равновесие. Желание нарастало в нем все больше, превращая кровь в пылающую огненную лаву.

Наверное, это было глупейшим поступком в его жизни, но Джон уже не мог остановиться… Нет, мог, но просто не хотел.

Он снял с нее остатки одежды — крошечный кружевной лоскуток — и отбросил его. Скарлет приникла к губам Джона. Она целовала его так, как никто и никогда еще не целовал его. Это был настоящий поцелуй, вмещающий в себя все краски Вселенной и вызывающий ответную страсть в каждой клеточке его тела. Джон не мог больше ждать ни секунды.

Они слились в единое целое, потерявшиеся во времени и пространстве. Джон плыл по волнам чувственности, его сердце стучало все быстрее. Низкие стоны Скарлет становились все громче. Он зажмурил глаза. Разноцветный фейерверк взорвался в них обоих одновременно, и не осталось ничего, кроме чувств, поглотивших его целиком. Это было божественно. Невероятно. Она само совершенство…

Джон сопротивлялся, как мог, когда его здравомыслие пыталось прорваться к нему. И теперь он лежал, глядя в потолок, а она, молча лежала рядом с ним. Молча и неподвижно. Он даже не слышал ее дыхания. Да, не скоро забудет он аромат ее духов, смешанный с неповторимым запахом волнующего тела. Никогда не забудет.

Кровать вздрогнула, когда Скарлет отодвинулась от него и встала. Собрав свои вещи, она быстро прошла в ванную и закрыла дверь.

Скарлет старалась отделаться от нежелательных мыслей, пока одевалась в элегантной ванной Джона. Она пыталась сосредоточить свое внимание на черных полках и сверкающих никелем кранах, но, все же ей пришлось взглянуть на себя в зеркало.

От размазанной под глазами туши лицо казалось бледнее обычного, а глаза темнее. Скарлет намочила салфетку и стерла пятна, рукой пригладила волосы и замерла, не желая вновь предстать перед Джоном.

Что же она натворила?

Ведь она пришла только для того, чтобы сказать ему, что, по ее мнению, Саммер совершила ошибку, разорвав их помолвку. Но каким-то образом оказалось, что они уже целуются. Скарлет сказала ему правду. Она не собиралась даже целовать его, а уж тем более заниматься с ним любовью. Хотя она и слыла ветреной женщиной, но даже для нее это было чересчур легкомысленно.

Проблема Скарлет была в том, что она уже любила Джона вечной любовью. Эти чувства она должна была держать при себе. Джон и Саммер обнаружили, что влюблены, друг в друга, примерно в то же самое время, когда Скарлет собралась во всем признаться сестре.

И Скарлет ничего не осталось, как игнорировать свои нежные чувства к Джону и избегать разговоров с ним наедине, опасаясь, как бы он не прочитал в ее глазах любовь к нему. Скарлет надеялась, что хорошо держит свои чувства под контролем. Но сегодня, увидев в его глазах страдание, она поняла, что все это время не прекращала думать о нем.

А теперь Скарлет нужно раз и навсегда убить свою любовь к Джону. Они не могут быть близки. Что сделано, то сделано, и пусть это останется только на волшебных страницах книги ее памяти.

Скарлет разгладила руками платье и открыла дверь ванной. Джон, укрытый простыней до пояса, все еще лежал на кровати, закинув руки за голову.

Она отыскала туфли, надела их и покачнулась, поскольку слегка дрожала.

Джон отбросил простыню, встал и положил руки ей на плечи.

— Успокойся. Ничего особенного не…

— Ты хотя бы прикрылся, — сказала она, вздрогнув от его слов.

Джон усмехнулся, и на его лице появились очаровательные ямочки. Скарлет задержала дыхание. Какой он красавец! Какие у него глубокие карие глаза и необыкновенного оттенка каштановые волосы. И кто бы мог подумать, что под его скучным деловым костюмом скрывается такое прекрасное тело, мускулистое и соблазнительное.

— Как я понимаю, ты уходишь, — произнес он.

— Конечно, ухожу.

Она и так уже показала себя полной идиоткой. Он с любопытством посмотрел на нее, затем натянул боксерки.

— Почему это случилось, Скарлет?

Она пыталась найти причину, в которую он сможет поверить. Но единственное, что приходило ей на ум, так это рассказ Саммер. Сестра поведала ей, что сегодня разорвала помолвку с Джоном. Она также добавила, что хотя и любила его, но между ними полностью отсутствовало сексуальное притяжение. Все время их довольно продолжительной дружбы Саммер думала, что ей просто удается обуздывать свою страсть. Но один час, проведенный с рок-звездой Зиком Вудлоу, все изменил.

Неужели Саммер говорила это о мужчине, с которым Скарлет, только что провела минуты страстного самозабвения? Недостаток сексуального притяжения? Вовсе нет. Скорее избыток.

— Ответь на мой вопрос, Скарлет, — произнес Джон.

Она смогла только слабо улыбнуться.

— Наверное… нас занесло.

— Я знаю, почему занесло меня, но почему тебя?

Скарлет промолчала. Не признаваться же ему в любви! Через несколько секунд она почувствовала, как он дотронулся до ее щеки. Нежность прикосновения едва не заставила девушку броситься в его объятия.

— Полагаю, ты знаешь, что я никогда не был близок с твоей сестрой?

Она кивнула.

— Саммер не права, Джон. Ты очень страстный мужчина.

Джон поднял брови.

— Может быть, только с тобой, Скарлет? Может, это ты разбудила мою страсть? — Он провел рукой по ее волосам, а затем погладил мочку уха. — Как ты смотришь на то, чтобы помочь мне отточить эти вновь приобретенные навыки? Не хотелось, бы разочаровать какую-нибудь другую женщину.

— Не время шутить, Джон. Уроки тебе не нужны, а будущего у нас нет. Случилось то, чего не должно было случиться, и я сожалею.

Он прищурился.

— Сожалеешь о чем?

— Я знаю, ты страдаешь и, возможно, хочешь отомстить Саммер, но, пожалуйста, не говори никому о том, что сейчас произошло между нами, — сказала она и поспешила уйти, пока он не успел остановить ее.

Скарлет и сама была в недоумении от своего поступка. Что же теперь делать? Ей надо все обдумать. Она выбежала в дверь и заторопилась вниз по лестнице. В лифт она села этажом ниже.

Стоял холодный сырой вечер. Скарлет осознала, что забыла у Джона свое пальто, но возвратиться за ним не посмела.

Домой ее сейчас тоже не тянуло. Она жила в доме дедушки и бабушки, где они с Саммер занимали верхний этаж. Саммер, скорее всего, сейчас у Зика. Но Скарлет не хотела испытывать судьбу. Она закажет номер в отеле, возьмет бутылку вина, примет горячую ванну, все обдумает и решит, что же она сделала неверно.

То, что она оказалась в объятиях Джона, не казалось ей неправильным. Напротив, Скарлет чувствовала, что это… правильно. Он больше не был женихом ее сестры, и Скарлет не нарушила никаких этических правил. Еще в детстве они с Саммер заключили договор — никогда не выдавать себя друг за друга. Правда, хотя Джон, как она довольно быстро поняла, принял ее за сестру, Скарлет не поправила его. Если бы он вскоре не понял этого сам, она бы во всем призналась — разве нет?

Да! Конечно. Вероятно…

Итак, ванна, вино и раздумье. Она выкинет Джона Харлана из головы, и утром все будет в порядке.

В полном порядке.