— Смешно, но подсознание порой играет с нами злые шутки, — сказала Кейт Риду, когда тот приехал к ней через пару часов. — Барристеру не стоило говорить ту самую фразу насчет молодого человека из провинции в разговоре со мной. Уверена, он даже не догадывается, почему это пришло ему в голову. Но он встретился со мной, сообразил, кто я такая, ведь он знал обо мне, потому что ему обо мне рассказывала Дженет, но понимал, что ему нельзя ни в коем случае показать свою осведомленность. И тут его подсознание подсовывает ему «молодого человека из провинции».

— Какой наблюдательный парень этот Фрейд! Тебе известно, что он предложил массу словесных тестов для лиц, подозреваемых в преступлениях? Примерно на том же принципе работает детектор лжи, или предполагается, что работает. Кровяное давление преступника повышается, когда ему предлагается вопрос, который в данный момент ему неприятен. Судя по тесту Фрейда, виновного заклинивает на волнующем его вопросе, и тот начинает прибегать ко всевозможным иносказаниям. Во всяком случае, Барристер, как примерный пациент на кушетке, решил сегодня днем открыться. Занимательно, как пугаются невинные люди, когда оказываются причастными к расследованию!

— Разве лжецы — невинные люди? То есть я хотела сказать, те, кто скрывает важные вещи и пытается втянуть других в сеть этой неправды?

— Правда — вещь скользкая. Возможно, именно поэтому ее понимают только люди, имеющие отношение к литературе.

— Подобные высказывания Эмануэль называет провокационными.

— И он прав, в этом высказывании — истина. Ты раньше нас вычислила, что Барристер был знаком с Дженет Гаррисон. А то, что ты нашла мисс Дриблер, подтолкнуло меня поторопить полицию и нажать на Барристера раньше, чем они намеревались. Именно мисс Дриблер (поскольку я тогда еще ничего не знал о молодом человеке из провинции) воодушевила меня допросить его, несмотря на то что у меня не было на это законного права.

— И что он сказал? «Папочка, я не могу больше скрывать правду, потому что она, того и гляди, вылезет наружу?»

— Он был довольно искренним. Барристер сказал, что не думал, что кто-то знает об их знакомстве, не хотел рисковать своей практикой и иметь дело с полицией, поскольку уже проходил по пустяковому делу о преступной халатности при лечении больного. Ты должна понимать, что он попал в безвыходное положение: ведь девушку, с которой он был знаком, убили в соседнем кабинете. Барристер просто надеялся, что мы никогда не узнаем, что между ними была какая-то связь. И действительно, если бы не завещание и не фото, мы, вероятно, никогда до этого не докопались бы. Ах да, конечно, я забыл о мисс Дриблер!

— Ну да! И в любом случае их непременно кто-нибудь да видел вместе! Если бы полиция побольше занималась им и поменьше Эмануэлем, то обнаружился бы еще кто-нибудь, кто встречал их вдвоем. А разве то, что мисс Дриблер раскопала я, еще одна предполагаемая преступница, не вызывает у полиции подозрений?

— Тебя вроде бы исключили из списка подозреваемых, во всяком случае, из активного списка. Полиция навела справки у твоих друзей и коллег по работе, о чем, не сомневаюсь, тебе уже сообщили. Твои коллеги считают, что мысль о том, что ты могла украсть работу своего студента, просто смешна, и с горячностью обсуждали всяческие детали научных исследований. Кроме того, — пожалуйста, не огорчайся — предположение о том, что ты все еще любишь Эмануэля, если ты его, конечно, когда-то любила, оказалось опровергнутым тем фактом, что совсем недавно ты была влюблена в кого-то другого.

— Понятно. Они назвали его имя?

— О да. Кейт, речь идет об убийстве. Прости, что напоминаю, но я предпочел бы, чтобы ты услышала это от меня и была готова к расспросам. Насколько я понимаю, ты в данный момент не собираешься выходить замуж? Прости, это не мое дело. Во всяком случае, видимых веских причин для этого не наблюдается, и конечно же имеются и другие мотивы, кроме основного, которые делают это маловероятным. Ты ведь не сердишься на меня, верно?

— Нет, не сержусь и не собираюсь выходить замуж. А теперь успокойся и прекрати рыться в своей папке. Я ценю твою прямоту и хочу узнать побольше о Барристере. Что он точно сказал? Между ними возникла великая страсть?

— Он познакомился с Дженет приблизительно в то время, когда была сделана эта фотография. Она требовалась ему для каких-то документов. Я думаю, ему не хотелось уточнять время их знакомства, но наш человек специально проследил во всех подробностях жизнь Дженет Гаррисон. Ты недооцениваешь возможности стражей закона, дорогая. Так вот, он узнал, что Дженет Гаррисон совершала довольно длительное путешествие по диким местам Канады. Видимо, Барристер понял, что скоро мы узнаем, если уже не узнали, — а на самом деле мы ничего не знали, — что и он тоже находился в то же время в тех же самых местах, поэтому и сообщил, что они там были вместе. Я полагаю, это был один из тех мимолетных романов, когда люди встречаются, к примеру, в круизе по Италии, выпав из жизненной суеты, но почти никогда не продолжают свои отношения, вернувшись к привычному образу жизни. После того как Барристер приехал в Нью-Йорк, этот роман с его стороны закончился, по крайней мере, серьезной привязанности у него не было. Дженет Гаррисон решила избрать стезю медсестры — профессия наиболее подходящая для жены врача, но ей пришлось вернуться домой из-за неизлечимой болезни матери. Когда ее мать умерла, то одно, то другое не давало ей уехать. Шли годы, и хотя Барристер не давал о себе знать, Дженет решила ехать в Нью-Йорк. Для этого ей требовался какой-нибудь предлог, поэтому она и решила изучать английскую литературу в вашем университете. Мы не знаем, почему Дженет предпочла литературу истории, в которой она преуспевала в колледже.

— Могу с ходу предложить по крайней мере одно объяснение, хотя, возможно, девушка просто подумала, что читать романы проще, чем зубрить даты. Исторический факультет требует, чтобы абитуриенты сдавали некий вступительный экзамен, а филологи — нет. Следовательно, ей легче было поступить на филологический. Для этого хватило документов об ее успеваемости в колледже.

— Скорее всего, ты права. Во всяком случае, она поступила в университет. По словам Барристера, Дженет Гаррисон от природы была человеком чрезвычайно скрытным, что, видит Бог, нам уже известно, и ему удалось кое-как поддерживать с ней отношения, встречаясь лишь время от времени, хотя девушка стала для него обузой. Он сам в этом признался. Очевидно, Дженет решила обратиться к психоаналитику, чтобы покончить со своей страстной влюбленностью, хотя Барристер не называл так их отношения. И то, что она попала к Эмануэлю, — простое совпадение, хотя Барристеру известно, что она была твоей страстной поклонницей и поэтому попросила именно тебя порекомендовать ей психиатра. Барристер говорил о том, что он надеялся на исцеление Дженет от этой привязанности и даже предложил ей оплатить лечение. Он был очень искренен, Кейт, и, боюсь, честен. Как и ты, он недооценил полицию и подумал, что если об их связи станет известно, то полицейские сочтут, что у него был мотив, и предъявят ему обвинение. А когда Никола позвонила ему и попросила взглянуть на тело, Барристер был в шоке. Это можно понять. В его пользу говорит тот факт, что он тут же вызвал полицию. А между прочим, он мог бы сказать, что осматривает девушку, прикрыть дверь и обыскать сумочку: тогда он, возможно, нашел бы свою фотографию. Но он этого не сделал.

— А с этим снимком его можно было бы прижать.

— Несомненно, тут полиция дала промашку. Но ведь они подумали, что это свежая фотография, полагаю, это простительно. Как я уже сказал, все это Барристер поведал нам совершенно откровенно, полагаясь на наше великодушие. Он признался, что рассказывает правду, поскольку ему показалось, что полиция близка к тому, чтобы узнать ее самостоятельно. А еще он сказал, что мужчины не убивают женщин, которые, к их досаде, влюблены в них, и выразил надежду, что мы это понимаем.

— Они были любовниками?

— Его об этом спрашивали, хотя полицейские говорят: «Находились ли вы в интимных отношениях?» На этот вопрос он ответил невнятно. Сначала: «нет», а потом: «Были в дебрях Канады». Он улыбнулся и заявил, что, возможно, Дженет рассказала об этом Эмануэлю, поэтому ему лучше сознаться. Он тогда был молод и так далее и тому подобное, тем не менее несколько раз подчеркнул, что в Нью-Йорке они не поддерживали близких отношений. Барристер открыто признался, что не имел ни малейшего желания жениться на ней, а в такой ситуации заниматься с ней любовью глупо и бесчестно. Глупо, поскольку он хотел потихоньку отделаться от девушки.

— А что начет Мессенджера?

— Барристер признался, что это его озадачивает. Он действительно с нескрываемым восхищением рассказывал Дженет о Мессенджере в Канаде, но почему она решила составить завещание и оставить все свои деньги Мессенджеру через столько лет, Барристер не понимает. Безусловно, к этому Мессенджеру стоит приглядеться получше.

— А Барристер, случайно, не позаимствовал фирменные штаны и куртку разносчика и не обыскал комнату Дженет?

— В полиции его об этом спрашивали, естественно окольными путями. Барристер всплеснул руками и сказал, что если он лгал полиции, то только для того, чтобы избежать скандала, он — будучи женским доктором — определенно не станет подвергать опасности свою репутацию, рискуя быть застигнутым в женском общежитии. Он признался, что его чертовски радовало, что Дженет жила в общежитии, и он таким образом был избавлен от необходимости бывать у нее. Нет сомнений, он избегал этого, как чумы.

— Но все-таки странно, что их отношения держались в таком секрете.

— Знаю, да и Барристер тоже понимает это. И этот факт ставит его под подозрение. Но, Кейт, ты будешь очень удивлена, однако стоит лишь копнуть, и оказывается, что люди совершают за свою жизнь множество необъяснимых поступков. Я мог бы тебе такого порассказать! А когда полиция начинает задавать вопросы, в особенности тем, кто имеет отношение к убийству, по крайней мере в пятидесяти процентах случаев выясняются вещи, которыми нельзя гордиться, или такие, которые старательно скрываются. Люди лгут и запутывают следствие. Например, у Никола однажды лопнуло терпение, и она завела интрижку на стороне. Ты это знала?

— Нет.

— Хорошо. Но запомни: ты этого не знаешь. Никола нам ничего не рассказывала, и Эмануэль тоже. Мы выкопали этот факт сами. Ну и о Барристере мы бы тоже все в конце концов узнали. Но это звучит нелогично, потому что он старался и после случившегося убийства сохранить в тайне свои взаимоотношения с Дженет. И все-таки маловероятно, что он сумел бы сохранить свой секрет, если б действительно решился убить ее. По крайней мере, мне так кажется. И мотива у него нет. Если ты спокойно все взвесишь, то согласишься со мной.

— Да я уже согласна, черт возьми!

— Когда совершено убийство, полиция переворачивает большой камень, который долгое время никто не сдвигал с места. А если тебе доводилось переворачивать такой камень, ты знаешь, что под ним всегда оказываются всякие скользкие ползающие существа. Человеческие существа по большей части не слишком достойны одобрения.

— Значит, мы снова вернулись к Эмануэлю?

— Доказать, что Эмануэль когда-либо встречался с Дженет Гаррисон за пределами своего кабинета, не удалось, но ведь для того, чтобы установить ее связь с Барристером, потребовалось бы тоже много времени.

— Интересно, со сколькими же мужчинами Дженет потихоньку встречалась?

— Ты этого никогда не узнаешь. Такой уж это тип людей. Если бы полиции удалось отыскать хоть одного свидетеля, хоть одно неопровержимое доказательство, думаю, они рискнули бы арестовать подозреваемого. Конечно, районный прокурор не сгорает от радости, когда людей арестовывают: ведь когда дело доходит до суда, выясняется, что на это не было достаточных оснований.

— Однако, судя по слухам, они передают в суд любые дела, где улик хватает, даже если в глубине души сознают, что осужденный невиновен.

— Иногда. Но у полицейских нет глубины в душе. Они не полагаются на свое чутье. Они полагаются на доказательства и улики, и чем их больше, тем лучше. Так вот, если честно, они могут рискнуть арестовать Эмануэля. Ведь это была его кушетка, его нож, его пациент, и он — единственный, кто мог сидеть в своем кресле, когда Дженет лежала на кушетке. Встречались дела, где улик было и того меньше. Но в кабинет Эмануэля, если можно так выразиться, имеется свободный доступ, факт, из которого хороший адвокат сумеет многое извлечь. Однако, если найдется обоснованный мотив преступления, можно считать, что Эмануэль у них в кармане.

— И ты полагаешь, что это произойдет, Рид?

— Нет. Я верю тебе и полагаюсь на твое суждение о нем. Но, Кейт, где же еще нам искать? Полиция не считает, что это убийство — дело рук маньяка, и я с ними согласен. Конечно, я не исключаю причастности к убийству Мессенджера, но это уж точно за уши притянуто.

— А почему бы им не арестовать Барристера с тем же успехом, как и Эмануэля? У Барристера был мотив. Я понимаю, он не слишком убедительный, но, судя по ловкости обвинителей…

— Одного мотива без улик недостаточно. Во всяком случае, такого мотива. Ну, по крайней мере, дело сдвинулось с мертвой точки. Во всяком случае, детективы начали раскручивать версию Спаркса и Го-рана. Может быть, из этого что-нибудь да выйдет. А кстати, куда пропал твой Джерри?

— Я отправила его к Мессенджеру.

— Кейт, я был уверен, что после того, что я тебе сказал…

— Знаю, это бред сумасшедшего. Но если Джерри откопал какой-нибудь сногсшибательный факт, обещаю, я поставлю тебя в известность. Хотя, судя по его отчету по телефону, Мессенджер невинен как младенец. Знаешь, Рид, если арестуют Эмануэля, то психиатрии будет нанесен большой урон. Я хочу сказать, что он не чокнутый дилетант и не новичок. Он сотрудник самого серьезного института психиатрии в стране, получающий от него поддержку. Даже я, у которой постоянно возникают разногласия с Эмануэлем, не могу поверить, что сотрудником этого института может стать человек, который способен убить своего пациента на кушетке в собственном кабинете. Нет, нет и нет! Даже если Эмануэля оправдают, этот арест сильно повредит его репутации врача. А что, если есть кто-то, кто ненавидит психиатрию и намерен регулярно убивать пациентов у психиатров, чтобы дискредитировать профессию? Возможно, следует осведомиться у всех подозреваемых об их отношении к психиатрии?

— Я возьму это на заметку. А теперь мне нужно пойти и как следует отоспаться. Завтра мне предстоит присутствовать на судебном разбирательстве дела о порнографии. Возможно, нам надо собраться и начать все сначала, после того как земля чуть поостынет. Вдруг на сей раз из наших трудов выйдет толк?

Подбодренная этой радостной мыслью, Кейт отправилась в постель.

Наутро прибыл с меланхолическим видом Джерри и принес отчет. Пока Кейт читала его записи, он сидел и со злостью листал журнал. Джерри представил свой разговор с Мессенджером в форме диалога, за которым следовало точное, неприкрашенное описание внешности доктора, а в заключение излагалось личное впечатление автора. Возможно, Джерри не видел особого смысла в этом отчете, но написал его со всей старательностью. Кейт похвалила его аккуратность, на что он лишь презрительно хмыкнул.

— У тебя есть способности к литературе, — сказала она.

— А у тебя разве их нет? Ты знаешь произведение Лоренса, о котором мямлил этот тип?

— Думаю, что да. Оно произвело на Барристера впечатление. Это эпизод из начала «Радуги» — никто лучше Лоренса не описывал детей, вероятно, потому, что у него самого их не было. Насколько я понимаю, у тебя сложилось мнение о Мессенджере как о человеке, которому можно верить.

— Да, так и есть, если это, конечно, имеет значение. Но я убежден, что это ничего не значит. В действительности, если хочешь знать, он чем-то напомнил мне тебя.

— Меня? Неужели у меня тоже уши торчат?

Джерри покраснел.

— Я имел в виду не внешнее сходство. Просто он произвел на меня точно такое же впечатление, как и ты. Не спрашивай, что я имею в виду, — просто вы оба если совершаете бесчестные поступки, то отдаете себе в этом отчет.

— Очень милый комплимент, Джерри.

— Разве? Скорее это чушь чистой воды. Чем мне теперь заняться?

— А о Мессенджере складывалось впечатление, что он осознанно совершает бесчестный поступок?

— Нет. Могу поклясться, он был честен. Хотя мошенники, играющие на людском доверии, тоже производят впечатление честных людей.

— Думаю, — сказала Кейт, — мы остановимся на том, что Мессенджер — человек честный. По крайней мере, до тех пор, пока не возникнут причины для сомнений. В любом уравнении должна присутствовать постоянная величина, а до сегодняшнего дня у нас были одни переменные. Полагаю, мы можем принять Мессенджера за постоянную величину, чтобы посмотреть, чему будет равняться икс. Джерри, ты станешь очень возражать против того, чтобы еще немного послоняться? Я надумала отослать тебя в Мичиган. Вся беда в том, что у нас в деле слишком много неясностей.

И Кейт принялась расхаживать взад-вперед по комнате. Джерри застонал.