Смешались руины с утренним туманом. Будто никак не осядет пыль после падения великих конструкций…

Есть, конечно, и уцелевшие от времени и разрухи бестолковые сооружения. Вот, например, огромная железная дуга, обоими концами уходящая в землю. Может, это колесо, зарытое для каких-то особых нужд. Может, просто серый памятник радуге, краска с которого давно отвалилась. Но это целиковая конструкция в первозданном виде. И на неё не забраться без помощи каких-нибудь приспособлений. Да и никому не нужно на неё забираться, кроме чёрных ворон, они же птицы. А я не птица. Повезло ещё и в том, что я не человек.

История примитивна и замызгана, множество раз описана фантастами древнего времени. Произошло то, что могло произойти где угодно и когда угодно. То есть, в любом мире, и в любые времена — природа сошла с ума из-за невменяемости человеческих поступков. И пришлось человеку приспосабливаться к новым условиям, когда природе надоело приспосабливаться к выходкам человека. Теперь и люди и звери, всё смешалось.

Впрочем, не так уж теперь и плохо. Говорят, раньше надо было жить ради общества, а теперь можно жить просто ради себя, хоть и труднее это. Зато никаких социальных обязательств. Но мне это до фени. Я просто иду по своему городу, и не оглядываюсь на существ, преследующих меня. Стало как-то всё равно.

Но я не жалею о своей жизни. Много пришлось кусаться зубами, и немало пришлось зализывать ран. Так получилось, что с рождения мне тяжелее ходить на двух ногах, чем на четырёх. Есть такая великая шутка, что после всех изменений, произошедших с людьми, кому-то пришлось стать родным братом птице, а кому-то — таракану. И не всегда очевидно ясно, с кем в родстве было быть лучше.

Вот я и есть собака. Собачка, как называла меня моя подруга. Но это лучше, чем быть похожим на жабу, как мой сосед, или на рыбу, как один мой приятель с речного посёлка. Или ещё один знакомый, на бобра похож. Вот смеху-то!

А я бреду, расстроенный, хоть и не присуще больше это чувство человеку. Значит, я настоящий человек? Но я не такой, какими были люди, значит это плохо. Значит, далеко мне до них, раз внешне мы, мягко говоря, не братья.

Вот иду я, иду, никого не опасаясь, ранним утром к речке. Умыться. Дорога дальняя, но тем лучше, больше времени всё обдумать.

Всплывает обрывками прошедшее время.

Сквозь бурю люминесцентных ламп я впервые вижу её. Мы легко познакомились. Вместе проходили курсы повышения квалификации выживаемости. Ещё удивило её слишком простое отношение к собственной жизни. Она говорила, что ей совершенно не нужны эти курсы, и пошла она сюда от скуки. И всё-то ей очень просто и легко давалось. Она была необычайно красивая. И ни на какую зверушку она не была похожа: нормальное человеческое лицо, тело двуногое и двурукое. Только цвет глаз был особенно интересным. Будто бензин пролили на поверхность чистой родниковой воды. Огромные такие, бездонные глаза! Ушки у неё были тоненькие, остренькие и длинные. А волосы были медные. Чистая колючая медь! Как красиво переливались блики от солнца на её волосах! Ярким весенним днём я не мог налюбоваться на это зрелище…

А ещё мы любили гулять по ночам, и вместе отбивались от одичавших людей. Людей — нелюдей. Она была значительно сильнее и ловчее меня. Но никогда не говорила об этом. Помогала мне в бою только тогда, когда мне действительно было не справиться одному. Зато, с каким восхищением она смотрела, как я зубами перегрызаю поверженному врагу горло! Ещё бы, у неё таких огромных зубов не было! У неё были маленькие аккуратненькие острые зубки.

Она меня научила спокойно выходить на улицу, не боясь случайных встречных. Это был лучший год в моей жизни. Жаль, что теперь людям положено жить лет двадцать-тридцать. Но, кто может, тот живёт дольше. А настолько изменившимся особям, как мне, больше не протянуть…

А вместе мы смогли бы прожить до самой старости, хоть она и приходит после двадцати лет, но можно, можно же ещё протянуть подольше!

Вот я и живу ещё год без неё. Сверх лимита, без семьи, без потомства. Но она не хотела создавать семью со мной. Она говорила: «какими же уродами могут быть у нас дети!». Я особо не настаивал, но верил, что она переменит своё решение. Жизнь такая короткая!

И потом её будто подменили. Она влюбилась, но не в меня. Я давно хотел увидеть эту полумифическую тварь, что отобрала у меня самую важную часть моей жизни. Видел. Высокий голубоглазый блондин с крыльями. Хоть и летать он не может, но крылья смотрятся очень эффектно.

Что ж, счастья вам, решил я, но не раз возвращался в своих мечтах к плану о мести. Как мои зубы разорвут в клочья его белоснежные крылья. Посмотрел бы я на цвет его крови на фоне разбросанных повсюду перьев. Может быть, так я и должен был сделать?

Но, всё произошло по-другому. Парень-то молодой был совсем. Почувствовал силу, поверил в то, что умеет летать. Вот они и разбились. А голодные люди-звери помогли им умереть быстрее. С переломанными ногами и крыльями. Жалко, что меня не было рядом.

Может быть, я бы им всё простил, и спас бы их.

Но, вот я и добрался до плит, покрытых звёздной пылью. Обернулся, и увидел за собой нелюдей, что так и шли за мной всю дорогу. Думали, я их не вижу. А я-то просто хотел… умыться. Но нельзя же так скучно и просто уйти из жизни. Придётся принимать бой.