Барселона, улица Валенсия 251,
отель 'Маджестик'.
Тот же день, 23:00.
Мой сосед напротив, невысокий худой мужчина в полувоенном френче лет тридцати (коротко стриженные под полубокс иссиня-чёрные волосы, гладко выбритое обветренное лицо) с нескрываемым отвращением смотрит в свою белоснежную фарфоровую тарелку, которую принёс официант с чёрной траурной нарукавной повязкой. На дне тарелки чёрная бесформенная желеобразная масса, похожая на оплавленный битум.
-Это- каракатица в собственном чернильном соусе,- шепчет мне моя соседка Лиза- очень худая совершенно плоская женщина далеко за тридцать, похожая на Шапокляк, но в новой серо-зелёной военной форме республиканской армии (гимнастёрка, длинная юбка, кожаные сапоги).- вкусно, пальчики оближешь.
* * *
Её ко мне временно прикрепил Орлов, встретив коридоре Морского музея, расположенного неподалёку от порта и превращённого в главный штаб народной милиции, где я получал пропуск-вездеход. Вначале, правда, попытался предложить одну из своих сотрудниц.
-Выбирай, Алексей, которую?- Орлов галантно берёт под руки двух фигуристых девушек в 'моно'.- Брюнетку или... брюнетку?
'Симпатичные. Кровь... с оливковым маслом. Что-то они даже не улыбнулись шутке резидента'.
-Они что не говорят по-русски?- Осеняет меня.
-Ты что не говоришь по-французски?- Не скрывает досады старый сводник.
-Только по-английски.
-Лиза!- Бросает красавиц Орлов и кричит на весь высокий сводчатый зал со стеклянным потолком.- Иди сюда!
Лиза с недовольным лицом неспеша подходит к нам, цокая подковками сшитых на заказ сапог с узкими галенищами по мраморному полу, обходя по пути огромные модели старинных парусников.
-Знакомься...
-Мы знакомы.- Грубовато перебивает Орлова Лиза.
'Действительно, где-то я её видел'.
-Отлично, ты когда летишь в Мадрид?- Вкрадчиво, даже как-то с опаской, спрашивает главный разведчик.
-Послезавтра.
-Не в службу, а в дружбу,- зачастил Орлов, не давая ей вставить слово.- помоги Чаганову. Попереводишь, сориентируешь в городе: кто, где, что. Ты сейчас всё равно в порт? Муй бьен. Он расскажет, что ему надо. Даю машину, но без шофёра. Умеешь водить, Чаганов? Хорошо. Держи ключи. Я буду в гостинице после десяти.
-Не помнишь меня?- Насмешливо усмехается Лиза, даже не оглянувшись на удаляющийся табор резидента.
-Почему не помню,- щёлкает в мозгах.- я вас видел у Евгении Соломоновны на квартире.
-Молодец,- хлопает меня по плечу моя новая переводчица.- я- Лиза Кольцова, жена Михаила Кольцова.
-Он же с другой был, рыжей такой.- Вырывается у меня.
-Не сотрётся,- равнодушно бросает она.- да ты и сам тогда, вроде, вернулся домой без 'самовара'.
Шапокляк круто разворачивается на каблуках и делает знак следуй за мной. На оставленной Орловым 'Испано-Сюизе' тридцать пятого года (почему-то с правым рулём) мы до вечера с этой энергичной женщиной совершили с десяток поездок по набережной между портом и местом нашего крушения, утрясая с капитаном и руководством порта вопросы аренды складских помещений и порядок транспортировки, передачи и охраны груза. Попутно Лиза объяснила что за демонстрации происходят в городе. Под Мадридом погиб Буэнавентура Дуррути, вождь анархистов Испании, легендарная личность, чья решительность и воля сыграли решающую роль в подавлении франкистского путча в Барселоне, а затем помогли республиканцам сдержать натиск фашистов под Мадридом в самые трудные дни начала ноября.
Посетили в госпитале пришедшего в себя после операции Жукова: ему ампутировали правую ногу по колено. Он обрадовался нашему приходу, даже пытался шутить, но похоже ещё не отошёл от наркоза- язык сильно заплетался. Рыбаки, возвращавшиеся утром с ночным уловом, подняли из воды двоих моих людей в полубессознательном состоянии, вцепившихся в один спасательный круг.
Попрощавшись с Жуковым мы с Лизой зашли к ним: у одного, сержанта Белкина, получившего переломы ребёр, сильный жар, он в бредовом состоянии. Другой- сержант Базаров чувствовал себя удовлетворительно, рвался уйти из больницы с нами, но врач рекомендовал оставить его в больнице до утра. Базаров-то и сообщил нам, что лейтенанта госбезопасности Скрыпника, которого сильно отнесло от них с Белкиным течением, захватил корабль под итальянским флагом.
К восьми вечера отвёз Лизу в гостиницу, а сам вернулся к своим: в довольно компактный двухместный кабриолет уместились Рокоссовский и танкисты, а во вторую ходку- Петров и ящики. Капитан и команда остались на судне.
* * *
Наша компания, человек двадцать советских дипломатов, военных советников и разведчиков, собралась внизу в баре. После выезда генерального консульства отель выглядит пустым и заброшенным. Жизнь, похоже, кипит лишь на кухне, в огромном винном погребе и баре. Несмотря на военное положение, повар ресторана не ограничен в выборе продуктов, иначе как кокетсвом 'военный ужин' из восьми блюд не назвать.
-Хаджи, не хочешь- не ешь,- моя соседка переключается на соседа, делая большой глоток красного вина из хрустального фужера.- следующее блюдо- холодная баранина с луком.
'Так это- Хаджи-Умар Мамсуров! Командир диверсантов, герой Испании. Представился мне как Ксанти'.
Мамсуров бросает недовольный взгляд на Лизу. Проходя мимо нашего столика Орлов манит Кольцову небрежным кивком. Нахожу глазами официанта, подпирающего ребристую мраморную колонну, и кричу ему 'Аква, пор фавор'. Он с недоумением оглядывает наш столик с двумя бутылками вина, как бы говоря: 'Зачем вода, если есть вино'? Но всё же отрывается от своей опоры и гордо плывёт к бару.
-Я тоже в Барселоне от от жажды умираю,- сочувственно говорит Хаджи.- кругом все пьют вино, а вода здесь какая-то жёлтая...
-Скажите, товарищ Ксанти,- согласно киваю в ответ.- на похоронах товарища Берзина не будет? Мы с ним встречались в Москве перед его отъездом в Испанию, он обещал помочь мне в одном деле.
-Не знаю...,- Мамсуров внимательно посмотрел мне в глаза.- я сам здесь потому, что привёз тело Дуррути. Был советником в его колонне.
'Конспиратор... то ли не знает Берзина, то ли не знает будет ли тот на похоронах. Хотя как он может не знать многлетнего руководителя Разведупра, небось его самого Берзин и отбирал'.
Орлов у бара в привычной стойке первого мачо на деревне ведёт допрос Лизы, на которую его чары не действуют, а на губах играет насмешливая усмешка знающего себе цену человека. Как выяснилось, она назначена комиссаром республики во вновь формируемую интернациональную танковую бригаду. Впрочем, повадки опытного особиста у неё видны невооружённым глазом.
-Алексей,- на место Лизы плюхается подвыпивший Николай Алымов, один из наших 'робинзонов' с парохода 'Краснодар', автомобильный инженер, хотя по виду- кадровый военный.- так ты тоже в Валенсию?
-Да, в Валенсию. А тебе там куда?
-Не знаю пока,- сразу замыкается военинженер.- хочу посмотреть местные заводы.
-Понятно,...- наливаю Хаджи-Умару воды из графина, принесённого официантом. - мне обещали Дуглас послезавтра, Думаю и для тебя местечко найдётся. Ты ведь один, без переводчика?
-Один.
-Послушай,- в голову приходит интересная мысль.- а почему бы тебе завтра не обследовать местные заводы. Барселона- город промышленный. Машину дам.
Вижу сомнение на лице Алымова сменяется согласием.
'Всё равно завтра мне не вырваться из-под опеки Орлова. Пора, ужин неизбежно превравращается в пьянку. Надо Петрова сменить, проголодался небось, да и антенну на крыше пентхауза раскинуть пора'.
Барселона, проспект Тибидабо 17,
Генеральное консульство СССР.
15 ноября 1936 года, 09:30.
'Трое в кабинете Генерального Консула, дубль- номер два. Люди- те же, обстановка- та же. Что же изменилось'?
Орлов явно поменял тон, исчезли менторские нотки, теперь он говорит со мной с опаской. Лиза явно загрузила его изрядной порцией слухов, гуляющих по кабинетам сотрудников центрального аппарата. Возможно так же, что он получил какие-то указания из Москвы шифровкой. Овсеенко наоборот стал более заинтересован в разговоре со мной, похоже хочет использовать меня как своего агента влияния.
-Доверьтесь моему чутью старого революционера- большевика, Алексей,- Экспрессивная речь резко контрастирует со скованой зажатой позой оратора.- все ресурсы надо концентрировать здесь в Каталонии, всю помощь направлять сюда. Распыление ресурсов и сил приведёт к неизбежной катастрофе. Прошу вас донести эти мои слова до товарища Сталина лично.
В воздухе повисла тягучая тишина, изредка прерываемая ударами кирки по камню: в подвале консульства начали оборудовать бомбоубежище.
-Ну хорошо,- тяжело вздыхаю я.- предположим, что товарищ Сталин принял меня в своей кремлёвской квартире, а я слово в слово передал ему ваши слова. Хотите узнать, что будет дальше?
Мои собеседники синхронно кивнули головами.
'Ну что ж, сами попросили, главное- побольше деталей'...
-Товарищ Сталин неспеша встанет из кресла,- закатываю глаза, крепко сжимаю подлокотники и откидываю голову на спинку стула.- положит в хрустальную пепельницу на маленьком столике справа от кресла погасшую трубку и...
Орлов недоверчиво, а Овсеенко потрясённо уставились на меня. -... спокойным голосом спросит: скажите, товарищ Чаганов, каково население Каталонии? Каков её мобилизационный ресурс? Какие имеются заводы и фабрики? Какие полезные ископаемые в земле, что и сколько выращивают на полях? Расскажите о железных дорогах и ... Потом постоит глядя на меня сверху вниз, покачиваясь с пятки на носок, и добавит: это я ещё не говорю о правительстве, в котором кто в лес, кто по дрова.
Орлов, по лицу было видно, хотел что-то возразить, но передумал.
-Поймите меня правильно, товарищи,- стараюсь разрядить напряжённую обстановку в кабинете.- я не отказываюсь от того, чтобы передать товарищу Сталину ваш (выделяю голосом последнее слово) план, но он должен быть хорошо аргументирован, опираться на факты, а не чутьё. Пригласите к работе над ним специалистов, военных: со мной на судне прибыли авто- и авиа-инженеры. Они помогут оценить производственные возможности и потребности республики. Как военного советника могу рекомендовать комдива Рокоссовского, он тоже сейчас здесь в Барселоне. Соберите их вместе в одной комнате и поставьте общую задачу по обороне Республики, главное- не навязывайте своих взглядов, пусть сами выберут лучшее решение. Товарищу Сталину в Испании нужны умелые руководители, вожди или статисты, избегающие ответственности, здесь одинаково вредны.
'Хорошо сказал'.
-Хотелось бы прояснить, насчёт этого- 'ваш план'...- Орлов заходится долгим надсадным кашлем.
-Это не моя тема,- продолжаю после вынужденной паузы.- но я готов помочь вам ускорить прохождение вашего плана по инстанциям. Ну и понятно, что после его утверждения вверху, вы будете отвечать лишь за то как он выполняется, а не за его содержание.
Орлов удовлетворён такой перспективой, Овсеенко недовольно хмурит брови.
'Да, нелегко переквалифицироваться из революционеров в управдомы, но пусть об этом голова у Орлова болит, коллективная ответственность за результаты работы сейчас в ходу. Хороший, между прочим, стимул для руководителей'.
-Где у вас тут...- поднимаюсь со стула.
-Вниз по лестнице на первый этаж и направо.- Резидент даже не поворачивает голову в мою сторону.
'Согласен, вам есть что обсудить тет-а-тет'.
Неспеша спускаюсь по боковой лестнице в просторное фойе, приподнятое до уровня сияющего хрусталём бального зала тремя мраморными ступеньками. Снизу от входа из-за небольшого столика мне приветливо машет рукой охранник. Больших размеров курительная комната от обилия зеркал на стенах и высокого лепного потолка кажется огромной. Планировка первого этажа напоминает оперный театр, раскошный туалет- не напомнил ничего...
-Я к товарищу Орлову или к товарищу Чаганов,- Нежный голосок с явным американским акцентом принадлежит высокой гибкой девичьей фигурке, стоящей ко мне спиной.- он меня ждёт. Охранник бросает вопросительный взгляд мимо посетительницы наверх, в мою сторону. Я заговорщицки подношу палец к губам и останавливаюсь.
'Моя переводчица! Новую революционную моду, обтягивающий комбинезон 'моно', решительно одобряю'.
-Второй этаж, приёмная Генерального Консула. Оружие есть?- Молодой парень возвращает документы девушке, краснеет и с трудом отводит глаза от её соблазнительных форм.
-Ньет.- Лёгкая как лань переводчица волнительно зашуршала передо мной по лестнице.
В коридоре перед приёмной на минуту останавливаюсь, придирчиво оглядываю себя в соседнюю дверь с зеркальным стеклом, поправляю галстук и солидно захожу в комнату.
-А вот и товарищ Чаганов!- Секретарь Овсеенко уже успел пустить слюни.- Знакомьтесь, Мири Гольдман- ваша...
Девушка быстрым движением достаёт из бокового кармана маленький дамский пистолетик, приставляет его к моей груди и жмёт на спусковой крючок.
В наступившей тишине раздался едва различимый металлический клик, но выстрела нет. Осечка?!
Мы синхронно опускаем глаза, завороженно смотрим на пистолет и оба одновременно понимаем, что он стоит на предохранителе: он клинит затворную раму. Большой палец террористки, как при замедленной съёмке, начинает своё движение вверх к флажку. Я зажат в дверном проёме как в ловушке: не могу уйти ни вправо, ни влево, поэтому использую единственный приём, который у меня неплохо (по мнению Оли) получался, а именно, прямой правой в подбородок. Правда вместо челюсти попадаю сопернице из другой весовой категории прямо в лоб. Послышался то ли лязг зубами, то ли щелчок предохранителя, девушка начинает падать вниз и назад, пистолет пошёл вверх и грянул оглушительный выстрел. Пуля свистит у меня над головой, а сверху сыплется извёстка. Нокаут!
'Нет, похоже всё-таки нокдаун'...
Моя террористка, растянувшись на полу, подаёт явные признаки жизни- пытается подняться, но тут на неё сверху коршуном падает секретарь консула и овладевает её... пистолетом.
-Гет оф ми, ю пиг,- вяло возмущается она, потряхивая головой, но увидев меня невредимого, её лицо искажается злобой.- айл кил ю, санова бич!
'Что-то личное, похоже. Мири Гольдман... Гольдман! А не невеста ли она, часом, или там сестра Сёмы Гольдмана? Прямо семейная династия переводчиков- троцкистов'.
Не успел бы рефери досчитать до десяти, как из узкой щели, приоткрывшейся двери в кабинет, высунулось дуло нагана.
-Всё-всё, товарищ Орлов, опасности нет. Опусти наган.
Резидент отбирает пистолет у, продолжающего схватку с преступницей,, предложил раскрасневшегося секретаря, вдвоем они заламывают ей руки за спину и рывком поднимают её на ноги.
'Как-то быстро они меня вычислили, за сутки'...
Хотя вчера, когда мы с Орловым заходили к Гарсиа Оливеру, начальнику Каталонской милиции, за пропуском для меня, тот сделал из этого настоящее шоу. Принял нас в богато обставленном кабинете, в коврах и статуях, предложил коньяку, гаванскую сигару, а затем красивый, смуглый, со шрамом на лице и огромным парабеллумом за поясом, выйдя в огромную приёмную, разразился ярким и страстным получасовым монологом, обращённым к случайным посетителям, в течение которого несколько раз показывал на меня рукой и говорил 'Чаганов', а также 'Киров' почти без акцента.
'Из Москвы, конечно, навести тоже можно было, но сильно труднее из-за нехватки времени на подготовку'.
-Кольт- карманный, девятьсот восьмого года.- Орлов демонстрирует народу, сбежавшемуся на выстрел, маленький пистолетик надписью на рукоятке- 'Кольт' и кивает охраннику завести нападавшую в кабинет.
'Ну да, это всё объясняет'...
-Мирьям Гольдман, ополченка из колонны ПОУМ.- Резидент внимательно рассматривает лежащую перед ним картонную книжицу, вдруг делает зверское лицо и кричит- Да я тебя, троцкистскую подстилку, живьём здесь в подвале закопаю. Кто тебя сюда послал?
-Никто меня послал,- огрызается Мири и ощупывает шишку на лбу.- девочки сказали, что ты ищешь переводчицу в советскую миссию.
Мы втроём сидим на стульях перед, съёжившейся на кожаном диванчике, девушкой.
-Что ты врёшь?- Взрывается резидент, вскакивая со стула.
Едва успеваю схватить его за плечо.
-Да какая из неё переводчица?- Орлов, не в состоянии сдерживаться, бьёт ногой по дивану.- Она же ни по-испански, ни по-французски не понимает.
'А ты откуда знаешь? Сам кастинг проводил в логове троцкистов'?
Овсеенко чутко улавливает сомнение, отразившееся на моём лице.
-Выведи её в приёмную,- раздражённо говорит он своему секретарю, подпирающему дверной косяк.- и чтобы ни один волос с неё не упал...
-... 'живьём закопаю',- консул довольно похоже пародирует неистребимый местечковый выговор Орлова.- да через пару часов здесь у входа будет стоять колонна поумовцев. А вечером все барселонские газеты со слов её подруг будут рассказывать, что советский дипломат изнасиловал и убил ополченку. Ты мне что тут международный скандал и вооружённое восстание устроить хочешь?
-А что ты предлагаешь?- Как-то неуверенно огрызается резидент, ища поддержки у меня.- Извиниться и отпустить её что ли?
-Зачем извиняться,- лихорадочно прикидываю в голове варианты.- я думаю, что, во-первых, нужно срочно ехать к Гарсиа Оливеру, если уж передавать задержанную, то ему. Человек он принципиальный, надавить на него не удастся. И, во-вторых, ещё до встречи с Оливером, переговорить с Нином (лидер ПОУМ) на предмет совместной работы в правительстве, ему деваться некуда, как никак, это его партия оказалась замешаной в попытке убить советского Генерального Консула.
Двое моих собеседников замерли с мечтательными улыбками.
-А что если ещё и спровоцировать анархистов на захват оружия в порту?- Приходит в себя Орлов.- У меня есть под рукой надёжная группа.
-Звоню, нет... еду к Нину.- Не слушает его Овсеенко.
-А я пока покараулю нашу золотую рыбку.- Каламбур приходится по душе моим сообщникам.
* * *
-Поверь мне, Мири, к смерти твоего брата я не имею никакого отношения,- Стараюсь говорить как можно убедительней.- наоборот, это он преследовал меня.
Мы сидим друг против друга на креслах в комнате отдыха Овсеенко.
-Ты украл деньги и овиноватил моего брата.- Начинает снова заводиться моя подопечная, сжимая кулачки.
-Деньги были краденые- я вернул их владельцу. Твоего брата подставили плохие парни, а затем убили.
'Я доступно выражаюсь'?
-Я тебе не верю.- Поджимая под себя ноги.
'По седьмому кругу пошли, а вроде не блондинка'.
-И тебя натравливают на меня те же люди, что убили твоего брата.- Закидываю удочку наугад.
'Дёрнулась'?
-Скажи кто он и я докажу тебе, что я не виноват.- Корректирую формулировку.
Прячет глаза.
-Я уверен, кто-то направляет тебя. Откуда ты узнала, что я в городе? Что сейчас консульстве?
-Я... не знала...- Начинает всхлипывать.- Что будет со мной?
-Ничего не будет, отпустят тебя.- С трудом подавляю досаду.- Так что будь осторожна, как бы и с тобой он ни поступил как с братом.
-Ты его совсем не знаешь!- Кричит, глотая слёзы, Мири.
-Алексей Сергеевич!- Любопытная физиономия секретаря появляется в двери.- Вас к телефону.
-Посиди здесь с ней.
-Чаганов,- к Орлову снова вернулся приподнято-хамоватый настрой.- сейчас ко входу подъедет грузовик с бойцами, старший- (в трубке слышится чей-то голос) Эрик Блэр. Передашь ему девку. В здание пустишь его одного... ладно, я сам дам указания начальнику охраны. Бывай.
Бросил трубку...
'Эрик Блэр, так звали Джорджа Оруэлла. А что может быть, как раз в это время был в Испании'.
Спешу обратно к задержанной, похоже обошлось без мордобоя, впрочем и удобных для этого предметов в комнате для отдыха не наблюдается.
-Подъедет грузовик с бойцами ко входу- дашь знать.- Копирую командный голос Орлова, от которого секретарь консула втягивает голову в плечи и растворяется за дверью.
-Где ваша колонна квартирует?- Начинаю светский разговор.
-Почему тебе интересно?- Отвечает Мири вопросом на вопрос и подозрительно прищуривается.
-Просто любопытно знать сколько времени у нас есть на разговор.- Откидываюсь в кресле и принимаю беспечный вид.
-Это зависит не от расстояния,- отбивает шарик девушка, переходя на английский.- а от того сколько дел будет по дороге у нашего водителя Хуана.
Я фыркаю, Мири улыбается, показывая два ряда белых ровных зубов.
-В Ленинских казармах, бывших кавлерийских,- охотно продолжает она.- правда нашей женской секции досталось место в конюшне. Лошади все на фронте, так что мы с подругой спим в стойле с вывеской Клотильда.
'Хм, хорошее агентурное имя'.
-Да, у вас талант рассказчицы,- поощряю девушку на русском языке.- чему, интересно, вас учат в казармах, я имею ввиду военное дело?
-Кроме идиотской шагистики- ничему,- сокрушается Мири.- винтовки только у караульных...
Смотрю на горящее возмущением юное лицо моей собеседницы и думаю: сколько же ей лет? Восемнадцать- девятнадцать? Сбежала из дома, делать революцию. Сообразительная, смелая...
-... если бы не Мартин,- звенит её голосок.- который научил стрелять меня из...
Девушка осекается и со злобой смотрит на меня.
-Даром мне нужен этот твой Мартин- трус и провокатор,- спешу перехватить инициативу в разговоре.- он...
-Ты его не знаешь!- Послышались истеричные нотки.
-Я знаю, что он послал тебя на верную смерть, а его самого, наверняка, и след уже простыл,- не ведусь на её крик и монотонно цежу слово за словом.- а сделал он всё это, чтобы столкнуть в городе и во всей Испании коммунистов, анархистов и вас поумовцев. Ну и кто он тогда, если не фашистский провокатор?
'Молчит, уже не плохо'.
-Если надумаешь стать настоящей диверсанткой или новой Мата Хари, дай объявление в 'Публисидад', что хочешь купить дамский браунинг и укажи номер телефона, заканчивающийся на 6-5-4. Тебя найдут.
С улицы послышался надсадный вой неисправного двигателя.
* * *
-Он тебя бил?- Скрипучий прокурорский голос поумовского парламентёра, очень подходил к его выражению лица, за внешней суровостью скрывающее если не презрение, то, по крайней мере, осуждение окружающей действительности. С интересом разглядываю его умное лицо с близко посаженными глазами, длинным носом и ефрейторскими складками на щеках.
Надеть ему на голову вместо республиканской пилотки пробковый шлем, а в руку дать стек и вот перед вами- сотрудник Опиумного Департамента колониальной администрации Индии следит за погрузкой наркотика в Китай.
'Сынок, однако, превзошёл папашу: этот будет отравлять опиумом своих пасквилей людей по всему миру даже после своей смерти'.
-Упала неудачно...- сквозь зубы буркнула Мири.
Оруэлл с сомнением смотрит на начавшую отливать фиолетовым шишку на её лбу.
-Верните оружие.- Его презрение к миру сконцентрировалось сейчас на мне.
-Оставим у себя для страховки,- пародирую британский акцент собеседника.- чтобы не возникло новых трактовок этого инцидента: оружие с отпечатками пальцев вашей ополченки станет хорошим аргументом для милиции.
Оруэлл отворачивается криво усмехается, разглядывая отметину от пули над дверью, и решает не возражать.
-Салюд, камарадос!
'В его устах даже обычное здесь приветствие звучит как издевательство. Попросить, что ли, Орлова заняться этим субъектом? Хотя сомнительно чтобы он имел отношение к этому делу. Так и убивать его не обязательно. Я думаю было бы неплохо пригласить начинающего писателя-антифашиста в Советский Союз, организовать встречи в Союзе писателей, дать денег и заказать книгу с условным названием 'Скотский хутор' о нравах английских парламентариев. Думаю справился бы'.
-Салюд!- Отвечаю я и незаметно для писателя подмигиваю Мири.
'Хороша чертовка, не думаю что Троцкий устоит перед её очевидными достоинствами, когда придёт время искать нового секретаря взамен, например, умершему. Эйтингон сейчас в Испании и скоро начнёт искать агентов для охоты на Троцкого'.
Прата, аэродром вблизи Барселоны,
16 ноября 1936 года, 11:00.
-Надо обождать ещё пару часов, пилот уже выезжает из Барселоны.- Переводит Лиза Кольцова слова упитанного капитана, адъютанта полковника Сандино, каталонского начальника авиации и по совместительству военного министра.
Мы, советские специалисты и советники, стоим под навесом небольшого, но изящного павильона, устав от трехчасового сидения на широких плюшевых диванах. Внутри довольно тесно, снуют лётчики, техники, улетающие и встречающие. На столах карты, фотоаппараты и оружие, несколько служащих предлагают всем желающим кофе и напитки. Напротив двери начальника находится стойка бара, где на высоких табуретах сидят пилоты и механики и пьют вино.
Петров и Базаров устроились на нашем ящике и широко открытыми глазами смотрят на окружающих, время от времени толкая друг друга в бок: они впервые увидели заграничную жизнь. Орлов уже час как не выходит из кабинета военного министра, откуда иногда доносится звон бокалов и стук столовых приборов. Лиза, танкисты и Голованов летят в Мадрид на Дугласе, мы втроём- в Валенсию. Рокоссовский и инженеры оставлены по согласованию с руководством в Барселоне.
Огромный грузовой Юнкерс с черной свастикой на вертикальном стабилизаторе и надписью 'Люфтганза' на фезюляже коснулся земли и, после небольшой пробежки, остановился напротив нас. Не дожидаясь полной остановки винтов, открывается дверца, из которой выпадает лестница. К ней уже бегут крепкие парни в чёрных комбинезонах, придерживая руками пилотки, отделившись от молчаливой группы, всё время державшейся в павильоне особняком. Послышались отрывистые лающие команды на немецком и из самолёта, с трудом проходя сквозь узкую дверь, поползли нескончаемым потоком зелёные, тяжёлые на вид, ящики.
-Такие же юнкерсы, возможно с теми же самыми лётчиками бомбят Мадрид...- сжимает кулачки Лиза.
'Республиканское правительство боится испортить отношения с Европой: в Барселоне функционирует германское консульство.
Неожиданно приходит новая вводная. Подан самолёт на Валенсию: это двухмоторный английский биплан 'Дрэгон'. Вылет- немедленно. В Испании всё так: многочасовые ожидания сменяются короткими головокружительными гонками. Прощаемся с 'мадридцами' (Орлов так и не появился) и втроём рысим к лайнеру. Издали замечаю узкую открытую дверь и вращающиеся винты.
'Только не это... вдруг наши ящики не пройдут в салон'.
Но пронесло, мои бойцы мастерски впритирку кое-где обдирая краску и поставив на попа, заносят их внутрь и кладут на пол. Боковые места уже заняты четырьмя пассажирами, по виду мелкими торговцами. Пилот что-то проворчал насчёт большого перегруза и самолёт пошёл на взлёт, с трудом оторвался от земли и натужно гудя неторопливо пополз вверх. Ещё четверть часа и перед нами открылся восхитительный вид на гладкую поверхность моря. Летим на юго-запад вдоль побережья.
Вчера вечером к аппарату подошёл Поскрёбышев и поинтересовался подробностями двух недавних происшествий с мной. Похоже что Сталин хочет получать информацию ещё из одного источника, помимо НКИД и НКВД. В конце разговора приказал присылать отчёты ежедневно до девяти утра следующего дня и сообщил, что в Валенсии на аэродроме меня встретит генерал Доницетти, к которому можно обращаться за помощью и по любым вопросам.
Почти два часа полёта и впереди, окружённая узором из, проведённых по линейке границ, оливковых рощ, появляется в голубой, зелёной и розовой дымке Валенсия. На аэродроме жандарм пытается проверить документы у четырёх наших попутчиков, но безуспешно, вместо паспортов ему суют какие-то справки, а последний вообще подаёт визитную карточку. Жандарм качает головой и отходит в сторону, а я попадаю в объятия Яна Берзина, далеко опередившего двоих своих телохранителей.
-Я-генерал Доницетти.- Берзин властным кивком бросает своих людей на помощь Петрову и Базарову.- Как долетели?
-Всё в порядке.
Быстрым шагом огибаем небльшую каменную постройку аэровокзала и идём к двум автомобилям легковому и грузовичку, одиноко стоящим на большой привокзальной площади.
-В аэропорту давно нет бензина,- отвечает на мой удивлённый взгляд руководитель советских военных советников.- самолёты не летают.
Мы с Берзиным подходим к первой машине и ждём пока наши спутники погрузятся во вторую. Салон нашей четырёхместной 'Испано-Сюизы' оформлен аскетически: никакой тебе инкрустации серебром или там кожи светло-голубого цвета, всё по солдатски просто- блестящая нержавейка и толстая чёрная кожа.
-Ваня,- громко отдаёт команду Берзин старшему грузовичка.- вы с гостями на базу, покормишь там. Нас ждите через два часа.
Я незаметно киваю головой, отвечая на вопросительный взгляд Петрова.
-Ну и мы заглянем тут в одно местечко неподалёку,- Ян Карлович открывает заднюю дверь легковушки и приглашает внутрь.- ты не против заморить червячка?
-Не против, товарищ генерал!
Берзин в новой серо-зелёной форме республиканской армии (похожа на форму студента- стройотрядовца: прямые навыпуск чуть расклешёные брюки и мягкая куртка с накладными карманами на груди, выше левого кармана чёрная треугольная нашивка: три красные звёздочки по углам и скрещенные сабля и жезл посерёдке) и шофёр в синем комбинезоне весело хмыкнули.
'Действительно, звучит непривычно для красноармейского уха- товарищ и вдруг генерал'.
-На Кастелар.- Генерал снимает зелёную фуражку с красной звездой на тулье и встряхивает седой головой.
Водитель резко газует и мы понеслись в город к морю по асфальтированной дороге, обрамлённой золотым апельсиновым ковром. Вскоре по старинному каменному мосту перелетаем через какую-то речушку и водитель сбавляет скорость: улицы становятся уже, а количество прохожих больше. Наконец машина останавливается, не доезжая сотни метров до площади Кастелар. Дорогу перегородил грузовик.
-Жди нас здесь.- Нетерпеливо бросает Берзин водителю и выбирается из машины. Тротуар запружен красиво одетой праздно шатающейся толпой.
'Да... какой разительный контраст с Барселоной'!
-Ты посмотри сюда, Алексей,- возмущается генерал, показывая в сторону фонтана.- молодые, здоровые... здесь и сейчас из них можно две дивизии сформировать. А мы за месяц во всей Валенсии на один полк наскребли.
Великолепные жёлтого камня высокие дома обступают площадь.
'Похоже на Нью Йорк, в районе Тайм-Сквер'.
У мэрии висит большой красочный плакат-напоминание: 'Не забывайте, фронт всего в ста сорока километрах отсюда'.
К нам навстречу с подобострастной улыбкой бросается метрдотель ресторана, издали разглядев генерала в толпе, осаждающей вход.
Улыбаюсь, вспомнив суровые лица барселонских официантов и выписку из закона о запрете чаевых, висящем в каждом кафе и парикмахерской.
Отдельный кабинет нам не достаётся, его перехватывает министр сельского хозяйства с красивой дамой в бриллиантах, сопровождаемый стайкой репортёров с блокнотами и фотоаппаратами. Дверь в кабинет остаётся открытой и до нас доносятся отрывки фраз: то-то о готовящемся наступлении республиканской армии, ругают премьера...
Общий зал почти пуст, несмотря на толпу на входе из желающих попасть внутрь.
Услужливый официант наливает нам в бокалы, после консультаций с генералом, вино: ему- белое, мне- красное. На столе появляется большое блюдо с устрицами, лежащими на колотом льду. Копирую движения генерала, который начинает сноровисто расправляться с ними.
-Сегодня вечером 'старик' (премьер-министр Ларго Кабальеро) принимает посла Франции,- тихо говорит Берзин, приступая к разделке огромного розового омара.- затем у них ужин, а в девять- он идёт спать, что бы не случилось. Будить себя запрещает. Даже если в девять ноль пять падёт Мадрид, глава правительства узнает об этом только утром.
У меня на тарелке сочится прозрачным жиром говяжий шницель, по словам официанта вчера в порт прибыл пароход из Югославии с молодыми бычками. Принимаю эту информацию к сведению и начинаю терзать мясо вилкой и ножом (как выяснилось потом, вилкой для закусок и ножом для рыбы), мой желудок, впрочем, может легко переваривать конские копыта.
-Переговоры поручено организовать мне,- генерал умело щёлкает щипчиками.- так как полномочный представитель сейчас в Париже, посольских решено не привлекать. За тобой техническая часть. Сколько времени тебе потребуется чтобы подготовить аппаратуру к работе?
-Полчаса.- С сожалением смотрю на последний кусочек шницеля в тарелке.
-Это хорошо...- Берзин с удовольствием высасывает сок из громадной клешни.
* * *
С моря пахнуло влагой и теплом.
'Сладкий порто, гаванские сигары, разбухший от песет кошелёк. Как хорошо быть генералом... республиканской армии'.
Вилла в пригороде Валенсии,
Тот же день, 19:30.
Мы втроём отлично устроились в небольшом домике в глубине запущенного сада: две комнаты, в одной- аппаратура, в другой- спальня, на пятачке перед входом- грузовичок Форд. От водителя мы отказались, вместо него за баранку сядет Базаров. Тяжело, конечно, но, думаю, справимся, тем более, что я буду давать ребятам высыпаться ночью. Мне не трудно.
В главном здании, каменном двухэтажном особняке расположились бойцы (около взвода) Берзина, слышится в основном испанская, иногда русская (в том числе, женский голос) речь. Они же дежурят на въезде и охраняют периметр виллы. Пять легковушек и три грузовика припаркованы вокруг клумбы.
Выглядываю в окно на звук мотора, на аллее показалась Испано-Сюиза генерала, не доезжая метров тридцати до меня остановилась у летней беседки, увитой плющом, Берзин рукой подзывает к себе.
-Вот держи свои документы, товарищ Че,- генерал выложил перед собой на круглый столик три картонные книжки.- здесь есть все пропуска, в том числе и в резиденцию премьера. В семнадцать ноль-ноль быть готовым к выезду.
-Спасибо. Понял.
-Хаджи, заходи!- Кричит Берзин и в беседке, неслышно ступая, появляется Мамсуров.- Садись.
-Ну вот и настало время обсудить твоё предложение, Алексей, по 'Энигме'.
Из краткого рассказа генерала стало понятно, что группа Хаджи-Умара готовит нападение на аэродром под Севильей, на котором базируется легион 'Кондор', подразделение военновоздушных сил Германии. Затем Мамсуров разворачивает план аэродрома и, подсвечивая себе фонариком (в беседке полусумрачно), показывает расположение его объектов. Главной целью операции является вывод из строя бомбардировщиков противника, от которых страдают жители Малаги, Картахены и, конечно, Мадрида.
-Товарищ Берзин,- вступаю я.- захват 'Энигмы' нам нужнее, чем уничтожение всех этих самолётов вместе взятых. Это позволит читать самые секретные радиограммы немецкого командования. Мне кажется, целью операции должна быть 'Энигма' и шифроблокнот к ней, а повреждение самолётов- только прикрытием.
'Хаджи насупился... это понятно, какому руководителю операции понравится ситуация когда приходит кто-то со стороны и в последний момент тщательно подготовленный план летит в тартарары'.
-Лучше бы вообще представить дело как налёт наших бомбардировщиков...- добавляю я и осекаюсь.
'Теперь мрачнеет и Берзин- неужели только из-за того, что все плюшки могут достаться лётчикам'?
-Это дело надо обдумать,- после долгой паузы отмирает генерал.- так оно намного сложнее будет. Хаджи, обмозгуй со своими...
'Почему сложнее? По моему легче даже, наши бомбардировщики будут на себя внимание отвлекать'.
-Товарищи, я буду ходатайствовать перед руководством о награждении...- замолкаю под тяжёлыми взглядами военных разведчиков.
'Болван, полез тут... ещё бы денег предложил'.
-Задача понятна, товарищ Чаганов.- Поднимается из-за стола Берзин, показывая что разговор окончен.- Хаджи, проводи меня.
-И ещё одно, товарищ Берзин,- пользуюсь советом Штирлица, что запоминается концовка разговора.- просто напоминаю, вы мне обещали хорошего переводчика.
'Что-то буркнул неопределённое и тревожно взглянул на Мамсурова, ну а тут то что не так'?
* * *
'Думал, что все уже угомонились на сегодня, заполночь давно... нет- бежит посыльный и по-испански выдаёт: товарища Че вызывает к телефону генерал Доницетти'.
После тяжёлого разговора с разведчиками возникла шальная мысль, а что если обойтись без 'Энигмы'. Таблицы коммутации проводов для всех пяти роторов у меня прошиты в голове, рефлектор тоже: знай себе ищи соответствующие буквы в шести таблицах и не забывай сдвигать их на одну строку после ввода каждого символа. С первой буквой пришлось повозиться минут пять, со второй- минуту, с третьей- десяток секунд.
'Да это даже проще, чем играть в шахматы вслепую'.
По крайней мере, зная установки ротора, прочесть обычное двухсот пятидесяти символьное сообщение и без машинки реально. Так думал я пока не дошёл до сотой буквы... результат дешифровки неожиданно оказался неправильным. Затем число ошибок стало быстро расти и к сто восьмидесятому символу стало непремлемым: правильных букв стало меньше, чем неправильных. К тому же стала кружиться голова и носом пошла кровь, Базаров даже предложил заменить меня на ночном дежурстве видя мой бледный вид, но я быстро взял себя в руки, бросил изображать из себя шифровальную машину и послал подчинённых к Морфею.
Дохожу быстрым шагом, посыльный показывает пальцем направление куда идти а сам остаётся у входа. В дальнем конце коридора горит тусклая лампочка, освещая небольшой пятачок перед открытой дверью, иду туда стараясь не шуметь.
-Ты что тоже пойдёшь с подрывниками?- Слышится приятный женский голос из-за полуоткрытой двери метрах в десяти от комнаты дежурного.
-А что подумают бойцы если я останусь?- Отвечает ей незнакомый хрипловатый мужской голос.
-А я должна ждать здесь?- голос женщины как будто всё также тих и спокоен.
-Ну не обязательно здесь...- начинает оправдываться мужчина.
-Я не согласна, я твоя переводчица и буду находиться рядом.- В словах послышался металл.
-Хорошо-хорошо, Аня, успокойся.
'Нормально так,... а мы ещё смеёмся над дисциплиной в республиканской армии'.
-Слушаю!- Поднимаю лежащую на столике телефонную трубку.
Задремавший на стуле дежурный-испанец едва не падает на пол от неожиданности.
-Не спишь ещё?- Узнаю лёгкий латышский акцент Берзина.- Сейчас к тебе подъедет твой старый знакомый, он всё объяснит, будете вместе работать. Отбой.
'Старый? Самая старая моя встреча произошла только два года назад. Хотя время в моей новой жизни определённо течёт быстрее'.
* * *
-Я здесь в Испании, помимо работы спецкора 'Правды', являюсь представителем Центрального Комитета.- Михаил Кольцов осторожно усаживается на стул в комнате, служащей нам спальней и столовой.
Он сбрасывает на спинку короткую кожаную куртку, наброшенную на плечи. Его левая рука покоится на повязке-косынке, а левая ступня забинтована.
-Попал в аварию в Мадриде неделю назад,- перехватывает он мой сочувствующий взгляд.- пустяки, перелом ключицы и ногу немного вывернул. Уже почти не болит. У тебя есть что-нибудь закусить? С утра ничего не ел.
-Лёшь...- Киваю Базарову, поднявшемуся с лежанки.
Он ныряет в тумбочку и на столе на газете быстро появляется краюха серого хлеба, оливки, кусок сыра похожего на брынзу и длинная палка кровяной колбасы.
-Алексей?- Кольцов поворачивает голову к Базарову.- Скажи моему шофёру, он сидит в машине у входа, чтобы дал вина. По испански не говоришь? Так вино, оно и в Испании- вино, также как и Михаил Кольцов.
-Колбасу эту не ешьте,- продолжает командовать он.- потом неделю не сможешь от уборной отойти на расстояние большее десяти метров.
Мои подчинённые бледнеют.
-Если сразу не побежали, то считай пронесло, то есть повезло.- Успокаивает их он.
-Товарищ Чаганов, мне нужна связь с товарищем Сталиным.- Коричневые глаза Кольцова уже испытующе смотрят на меня.
-Насчёт вас у меня указаний не было,- сочувственно пожимаю плечами.- ...но сейчас запрошу Москву.
Петров идёт в соседнюю комнату прогревать аппаратуру, а самый знаменитый журналист Советского Союза начинает расстроенно жевать хлеб с сыром, запивая вином из необычной длинной стеклянной бутылки с узким горлышком, принесённой Базаровым. Кольцов ловко, не касаясь губами горлышка, направлял в рот сильную струю вина, которая возникала при резком наклоне бутылки.
* * *
Сталин подошёл к аппарату когда у нас было уже девять утра. Кольцов, диктовавший мне свой отчёт о политической обстановке в Испании, попытался было согнать меня с печатающей машинки, мол, я одной рукой печатаю быстрее, чем ты двумя, но я его к терминалу не допустил. Тут быстрота может навредить, перфоленты с ключами на обоих концах должны перемещаться синхронно, поэтому скорость печати ограничена максимум одной буквой в секунду.
Ларго Кабальеро все ругают, у 'старика' диктаторские замашки, он не терпит возражений, замкнул на себя решение всех вопросов и военных и гражданских, но... ничего не решает. Важнейшие бумаги стратегического значения лежат неподписанными, а он занимается распределением десятка винтовок и сотни пар ботинок.
-сталин откуда вам об этом известно.
-кольцов я сегодня обедал с дель вайо ближайшим помощником старика.
-сталин что известно о суде над примо де ривера. 'Известная личнось'...
Хосе Антонио Примо де Ривера- лидер Фаланги, основной политической силы Испании, поддержавшей мятежников. Фаланга- испанский клон итальянской национальной фашистской партии и немецкой национал-социалистической рабочей партии. Ривера был арестован республиканцами после мятежа республиканцами.
-кольцов сегодня ожидается вынесение приговора по моим сведениям смертная казнь неизбежна.
'Хм, интересная идея у журналиста: обменять сына Ларго Кабальера, захваченного мятежниками, на Риверу, который может стать реальным соперником Франко'.
-сталин сомнительно что старик пойдет на такой обмен. он человек идеи.
-кольцов можно будет спросить его об этом сегодня на переговорах.
-сталин ни в коем случае. запрещаю. надо искать другое решение.
Разговор переходит на вчерашнюю встречу премьера с французским послом. Михаил Кольцов и тут оказывается подробно информирован. Похоже, такого понятия как государственная тайна в республиканском правительстве не существует. Франция выступает против предоставления автономии или независимости Испанскому Марокко (с целью начать брожение в среде марокканцев, одной из самых боеспособных частей армии мятежников), так это может поставить под угрозу положения Фесского договора и французский протекторат над королевством.
'Как всё туго переплетено, однако'...
Дальше пошёл пересказ бесед с Хосе Диасом и Долорес Ибаррури, с несколькими другими людьми, чьи фамилии мне ничего не говорили. В итоге, получив указания, Михаил Кольцов, припадая на левую ногу, покидает помещение, а пишмаш продолжает стучать.
-сталин т.чаганов что произошло с вами в генконсульстве
'Хочет уточнить, думаю, недостатка в источниках информации там не было'.
-чаганов неудачная попытка теракта. это была сестра моего переводчика из амторга когда я был в сасш который погиб. она винит в его смерти меня.
-сталин он был троцкистом.
-чаганов также как и его младшая сестра. ее отпустили чтобы не возбуждать подозрительность между нами анархистами и поумовцами.
'Маленькая ложь рождает большое недоверие. А с другой стороны, ну как в двух словах объяснить такое'.
-сталин понятно. хорошо. до вечера. за вашу охрану в валенсии будет отвечать товарищ котов. конец связи.
Выхожу из комнаты связи и вижу накрытый стол, своих бойцов сидящих за ним, а также смущённое лицо Базарова и мокрую гимнастёрку на его груди .
'Бьюсь об заклад, тренировался пить вино из поррона, той самой бутылки с узким горлом. Только её Кольцов за ужином прикончил, а тут- по крайней половина в наличии. За то нет кровяной колбасы. Ясно-выменяли'.
На завтрак, в трёх небольших глиняных плошках бобы в томатном соусе и врассыпную апельсины на десерт без ограничения. Это понятно- живём в апельсиновой роще. Быстро уничтожаем содержимое плошек и я поднимаюсь.
-К шестнадцати тридцати быть готовым к отъезду.- Выразительно гляжу на бутылку и Базарова, он сегодня за рулём.
* * *
-Взрывное устройство готово.
Невольно останавливаюсь и поворачиваю голову в сторону десятка людей, по случаю тёплой солнечной погоды расположившихся кружком, на выложенной камнем площадке-патио заднего дворика виллы, вокруг брезентовой подстилки. Сидящая рядом с руководителем занятий молодая девушка переводит его слова на испанский.
'Знакомые голоса, а... так это- вчерашние голубки из тёмной комнаты'.
-Чтобы усилить действие взрыва против живой силы,- заученным голосом вещает мужчина, сидящий ко мне спиной.- нужно заранее заготовить и положить в вещмешок поражающие элементы, лучше всего из подручных материалов: каменная крошка, галька, битое стекло... 'Голубки... звучит как осуждение, а они занимаются, между прочим, важнейшим делом- готовят диверсантов для Республики. А что касается амурных дел, то когда ими заниматься? После войны? Если доживёшь... Нет, любви на войне и место, и время'.
-А теперь следите за моими руками,- руководитель занятий с видом фокусника одним быстрым движением завязывает горловину вещмешка.- вуаля ('С видом, ничего что я говорю по французски'). Теперь показываю как завязать его вокруг дерева или столба... От неожиданного воспоминания трясу головой: точно такой же узел на обрывках вещмешка я видел на месте взрыва, точнее на пеньке, оставшегося от телефонного столба на обочине горного серпантина под Сочи.
'Неужели он? А почему именно он? По этой программе могли учиться сотни если не тысячи диверсантов'.
Делаю шаг в сторону и сухая ветка, лежащая на дорожке, предательски хрустит у меня под ногой и на меня синхронно оборачиваются все участники кружка любителей повзрывать.
-Товарищ Чаганов!- Ойкает переводчица.
После небольшой паузы мою фамилию начинают коверкать и остальные разноязыкие кружковцы, кроме руководителя, который застыл с невозмутимым выражением на лице и мешком в руках.
'Зазвучала моя фамилия'...
В мгновение ока оказываюсь в окружении своих фанатов, которые тянут меня на патио.
-Занятие окончено.- Деревянным голосом констатирует руководитель и прячет вещмешок за спину.
-Товарищ Чаганов, вы здесь чтобы поддержать Испанскую Революцию? Будете командовать нашим отрядом? Вы давно из Москвы?- Посыпались вопросы на испанском и русском.
'Попал'.
-Луиза.- представляется переводчица Аня.
-Майор Старинов.- Неожиданно проговаривается руководитель занятий.
'Блин'...
-Я приехал недавно вместе с делегацией цекамола,- начал я неуверенно под горящими взглядами молодых людей.- везли продовольствие в Картахену для семей рабочих. Вблизи Барселоны нас атаковали итальянские самолёты и повредили гражданский пароход, но нам удалось выброситься на берег и спасти продукты.
'А что, похоже на правду'.
Успокаиваюсь и начинаю красочно развивать свою версию. На лицах благодарных слушателей вслед за описываемыми событиями быстро сменяются радость, гнев и гордость, Старинов, похоже, меня не слушает, а вышедший покурить на соседнюю террасу Мамсуров иногда усмехается. Рядом с ним стоит маленькая с густыми кудрявыми чёрными волосами девушка и держит его за руку. Впрочем рассказ мой во избежание разного рода нестыковок пришлось сделать кратким и поэтому понеслась новая серия вопросов о том видел ли я товарища Сталина вживую, как здоровье товарища Кирова...
-За что расстреляли героя Гражданской войны маршала Тухачевско...?- В случайно возникшей на секунду тишине громко прозвучал вопрос стоявшего в сторонке молодого испанца, все поражённо замерли, а переводчица машинально его перевела, лишь в конце фразы прикусив губу.
'Провокация поумовца? Возможно..., впрочем как и проявление обычного подросткового максимализма'.
Пытливые открытые взгляды молодёжи, испуганный переводчицы, скрытный из подлобья Старинова и горький Мамсурова, устремились на меня со всех сторон.
-За то же, за что народный суд Испании вскоре приговорит к смерти генерала Франко и его прихвостней.- Принимаю вызов и решаю не прятаться за обтекаемыми формулировками.- За вооружённый мятеж против законной власти, за измену, за шпионаж. Вот у вас ни у кого не возникает сомнения, что Франко- германский и итальянский агент, потому что немецкие и итальянские самолёты бомбят испанские города. Это стало теперь очевидным, так как заговор провалился и начался этап открытой войны. А у нас в стране до этого не дошло, мятеж был подавлен в зародыше. Мои простые аргументы получили полное сочувствие у молодёжной части слушателей.
-Ты- троцкистский холуй, фашистский подпевала. Кто тебя сюда подослал?- Вокруг парня , съёжившегося под напором курсантов, сомкнулся круг и посыпались оскорбления.
-Прошу успокоиться, товарищи,- стараюсь отвлечь молодёжь от немедленной расравы над врагом.- не тот враг кто открыто говорит, а тот- кто тихо действует. ('Почему никто не записывает'?). Да и слишком молод он, чтобы быть неисправимым. В стане врагов оказалось много умудрённых опытом людей: офицеров, сержантов, солдат, которые искренне верят мятежникам просто потому, что служили под их началом, или потому что считают Франко умным, или- просто земляки.
Старинов хмурится, Мамсуров- невозмутимо попыхивает сигареткой.
-Эти люди считают,- поворачиваюсь обратно к молодёжи.- что если они отличные специалисты в своём деле, скажем хорошо стреляют из пушки, то сумеют разобраться и в людях, и в политике.
Мои юные слушатели силятся понять к чему я веду, но слова предназначены не им.
-Это хорошо,- подмигиваю юному троцкисту.- что о Тухачевском вы спросили меня. Я был с ним знаком до ареста, бывал у него дома и неплохо к нему относился, но я же, вместе с сотней других людей, своими ушами слышал звуковую магнитную запись, на которой он, с Якиром и Уборевичем, обсуждает план покушения на руководителей нашего правительства. Луиза, это не переводи. Якир при этом предлагает на военном параде выстрелить из танковой пушке по трибуне Мавзолея.
Моя речь производит впечатление на собравшихся, аудитория подавленно замолкает.
-Товарищ Чаганов,- слышу сзади голос Берзина и поворачиваюсь к нему на каблуках.- знакомьтесь, это- товарищ Котов.
Невысокий плотный мужчина, в серой отлично сшитой тройке из тонкой английской шерсти, с мясистым лицом, высоким лбом и зачёсанными назад волосами стоит рядом с генералом и внимательно смотрит на меня карими близкопосаженными глазами. Крепкое рукопожатие, рельефные бицепсы, тяжёлый подбородок создают образ нью-йоркского гангстера, на приятная белозубая улыбка сразу же разрушает это первое впечатление.
-Передаю вас, так сказать, с рук на руки,- не может скрыть облегчения Берзин.- вот, получите то, что я вам обещал.
Увесистая картонная папка переходит ко мне, оттягивая руку.
* * *
Вчера перед отъездом, генерал вновь заглянул ко мне и предложил прогуляться до ворот.
-Помнишь, Алексей, мы тогда в Москве- под ногами шуршат камешки, которыми усыпана аллея.- говорили о создании единой службы радиоперехватов. Так вот, сейчас у меня в Испании над этим работают три группы: под Валенсией в Рокафорте, в Мадридом и в Бильбао. Отделение дешифровки имеется только в Рокафорте, но несмотря на небольшой срок работы и малые силы, появились первые успехи. Сейчас мы близки к составлению полных таблиц длин волн и позывных для большинства работающих радиостанций мятежников. Позывные меняются каждый день, но берутся из таблицы и через некоторое время начинают повторяться. Анализ радиобмена и известная таблица позывных позволила понять иерархию радиосетей и порядок подчинённости: мы можем понять в каком направлении движутся приказы и в каком рапорты. Пока не всё так хорошо с дешифровкой самих радиограмм. Понятно лишь, что шифр мультиалфавитный. Длина ключа неизвестна.
-Я бы с удовольствием взглянул на них, Ян Карлович.- Улавливаю скрытую просьбу в последних словах генерала.
'Если франкисты используют известный 'Clave Norte' или, так называемый, 'Ключ Святого Карлоса', жалкое подобие немецкой 'Энигмы' с одним ротором, то дешифровать их радиограммы будет не так и трудно'.
-Занесу завтра тебе папочку с перехватами.- Благодарно кивает головой Берзин.
-Скажите, а не отмечали ли ваши радиоразведчики станций,- 'Кто о чём, а Чаганов об 'Энигме''- которые выпадают из вскрытой вами иерархии?
-Понимаю о чем ты говоришь,- подходим к машине генерала.- я спрошу об этом у своих.
* * *
'Вот вцепился, как клещ'!
Давешняя беседка уже битый час служит допросной, в которой мой новый знакомый гангстер с милой улыбкой выжимает из меня последние соки: говорил ли Семён Гольдман, что у него есть сестра? Что рассказывал о семье? Похожа ли на него Мири? Когда я видел Семёна в последний раз? И дясятки, десятки других вопросов.
'Жаль, что не видел никогда фотографии Эйтингона, но готов биться об заклад- это он. Явно не армейский, Берзин вёл себя с ним нейтрально, не как с подчинённым. Значит из НКВД, причём в больших чинах- его фамилию знает Сталин'.
-Мне кажется, Мири кто-то использует,- пытаюсь подвести Котова к теме которая ему наиболее интересна- вербовка агентуры.- она упоминала о каком-то Мартине, который служит в ополчении ПОУМ в ленинских казармах в Барселоне.
-Американец?- Живо реагирует собеседник.
-Не знаю,- вытираю со лба пот, хотя погода прохладная.- она говорит о нём как о хорошо знакомом человеке... Я думаю, что Мартин может быть связан Троцким, так как в то же самое время в Чикаго ФБР арестовало Льва Седова, причём в гостинице, куда меня просил передать конфеты Семён Гольдман. Возможно, меня хотели скомпрометировать и затем начать шантажировать. Мне просто повезло, что я был тогда занят и послал конфеты с посыльным. Впрочем, догадался об этом уже здесь в Испании после разговора с Мири. Она сказала, что в коробке из под конфет были деньги для Троцкого. Я в Чикаго читал об этом все газеты подряд и ни о конфетах, ни о деньгах тогда никто не писал. Сейчас я даже думаю, что смерть Боева в Париже связана с этим.
-Интересно,...- Котов ни на секунду не сводит глаз с моего лица.- а вот скажите, товарищ Чаганов, на ваш взгляд саму Мири можно переубедить? Или она- фанатичка?
'Клюнул'!
-Думаю, что да.- Беру небольшую паузу чтобы передохнуть.- Мне показалось, что она прислушивается к чужим словам, по крайней мере в конце нашей беседы её убеждённость в моей виновности в убийстве её брата поколебалась.