Вечер показался Жоржетте нескончаемым, а наступившая ночь целиком состояла из дикого рева шторма, жалобного скрипа перекрытий, взлетов и падений судна, когда громадные валы перебрасывали его друг другу, как щепку. Тошнота ни на минуту не оставляла девушку в покое, и порой в измученном сознании мелькала мысль, что смерть, пожалуй, принесла бы облегчение.

Время от времени заходила миссис Гейбл — справиться о ее состоянии, узнать, не нужно ли чего, и немного посидеть с Жоржеттой. Пирс тоже заходил, правда, всегда на пару минут. С его штормовки немилосердно текло, лицо раз от раза обострялось все больше, а в голосе звучала смертельная усталость. Все мужчины на корабле были заняты делом. Прекрасно зная, каково это — бороться со штормом, девушка тревожилась и была благодарна за то, что у Пирса находилась для нее минутка.

Когда в иллюминатор пробился серый рассвет, Жоржетта впала в забытье, мало похожее на сон. Она слышала, как Пирс зашел в каюту, ненадолго склонился над ней и вышел снова, осторожно прикрыв за собой дверь. Измученная до изнеможения, девушка разрыдалась, тронутая его заботой. Это невыносимо — превратиться в плаксу!

Жоржетта могла по пальцам пересчитать моменты, когда плакала, во всяком случае, до встречи с Пирсом, а что касается морской болезни, вообще не знала, что это такое. Суда, парусные и паровые, стали ее домом с раннего детства, и ей было одинаково комфортно на них в любую погоду. Если бы отец или братья видели ее сейчас! Они бы глазам своим не поверили!

Мысль об утраченной семье была не самой лучшей, потому что слезы хлынули рекой. Жоржетта уткнулась в мокрую подушку и со страхом ждала нового приступа тошноты.

Постепенно шквал пошел на убыль, а потом и совсем прекратился. Океан еще какое-то время ярился, но и он постепенно успокоился. Девушка не сразу осознала, что мучения позади, а когда сообразила это, разразилась новым потоком слез.

— Да перестань, нюня несчастная! — прикрикнула она на себя, стыдясь непонятной чувствительности, и резко отерла мокрые щеки.

Она выбралась из постели, на нетвердых ногах подошла к иллюминатору и распахнула его во всю ширь, жадно вдохнув свежий, насыщенный солью воздух. Это оказало на измученный организм благотворное действие. Можно было сказать, что она выжила.

Постояв немного и подышав, девушка высунулась в иллюминатор. Небо на востоке, куда уходила буря, было зловеще темным, но на западе очистилось. Солнце, еще невидимое, золотило края туч.

— Поднять паруса! — донесся голос капитана.

— Есть, сэр! — послышалось сразу с нескольких сторон.

Она услышала скрип пеньковых канатов и глухие хлопки, с которыми мокрые паруса наполнялись, ловя ветер.

Жоржетта оставила иллюминатор приоткрытым и снова улеглась, чувствуя себя усталой, но как бы обновленной. На сон грядущий она пылко пожелала, чтобы к моменту пробуждения земля уже была на горизонте, тошнота исчезла бесследно, а Пирс увидел в ней не только мать своего будущего ребенка, но и любимую женщину.

— Наконец-то! — воскликнула миссис Гейбл с удовольствием, делая шаг с последней ступеньки навесной лестницы на набережную.

Жоржетта ничего не сказала на это и молча ждала, когда достойная леди присоединится к ней.

Поправив шляпку и одежду, миссис Гейбл энергично зашагала к ней. Подъем, очевидно, дался ей без малейшего труда, она ровно дышала и не выказывала никаких признаков усталости, и это несмотря на то что ей пришлось проделать его в затрудняющей движения женской одежде, тогда как Жоржетта все еще была одета подростком.

— Дорогая, может статься, что мне больше не представится возможности поговорить с вами наедине. Отойдем в сторонку.

Она положила на локоть Жоржетты руку, затянутую в тонкую перчатку, и увлекла ее к грузовому фургону, в который пара докеров грузила мешки с сахаром. Оставив свое занятие, те разинули рты, прислушиваясь, но под суровым взглядом достойной леди сочли за лучшее не мешать разговору.

— По-моему, мистер Кингстон весьма к вам привязан, — заговорила миссис Гейбл вполголоса. — Узнав о вашем положении, он поспешил узаконить отношения, однако не могу не высказать, что ваше легкомыслие очень меня тревожит. Что вас заставило пойти на такую авантюру? С непорядочным человеком ваша жизнь была бы сломана. Скажите, ведь виной тому ваша семья? Они не одобрили ваш выбор, не так ли? Противились браку?

Жоржетта сразу приуныла. Она надеялась проститься с достойной леди без разговоров о прошлом. Выигрывая время, девушка начала отчищать рукав от воображаемой грязи.

— Это долгая история…

К счастью, раздались голоса, и миссис Гейбл повернулась узнать, в чем дело. К ним направлялись, обходя группу о чем-то споривших пассажиров, Пирс и мистер Гейбл. Хотя оба были одеты согласно случаю, Пирс выглядел куда элегантнее своего немолодого спутника, обремененного солидным животом. Его энергичная походка и прекрасное сложение наполнили сердце девушки гордостью. Она отчаянно хотела поверить, что прощена, что ей не померещилась забота в глазах мужа, когда он разбудил ее, чтобы предупредить о скорой швартовке.

Светлые глаза на лице, успевшем загореть за время странствий, поймали взгляд Жоржетты, и внезапная сладкая слабость почти заставила ее пошатнуться.

— Сегодня утром мой супруг беседовал с вашим, — торопливо заговорила миссис Гейбл. — Я просила его узнать, как мистер Кингстон намерен обходиться с вами в дальнейшем. Он сказал, вы ни в чем не будете нуждаться.

— Моя милая, — прервал ее мистер Гейбл, — я только что узнал, что разгрузка трюмов начнется через два дня. Мистер Кингстон предлагает нам остановиться в отеле «Сент-Франсис», где он уже бывал. Если, конечно, тот не сгорел.

— А что, был пожар? — удивилась миссис Гейбл и повернулась к Пирсу. — В самом деле?

— Не знаю, но этот город знаменит пожарами, — ответил Пирс, пожимая плечами. — Бесконечные торжества, фейерверки. На всякий случай лучше приготовиться ко всему.

— За нас можете не волноваться, — снисходительно заверила достойная леди. — Мы бывали в таких местах, что нас ничем не удивишь.

Пирс адресовал ей улыбку, потом посмотрел на Жоржетту. Все оживление тотчас исчезло с его лица.

— Мне нужно немедленно кое-чем заняться. Эти милые люди заберут тебя с собой и устроят в отеле, а я вернусь к ужину.

Надежды на счастливое будущее рассыпались в прах, и Жоржетта устыдилась собственной наивности. Очевидно, болезнь серьезно повлияла на ее здравый смысл, потому что она совсем забыла об угрозах Пирса.

— О чем речь?

— О моем призовом жеребце, о чем же еще, — бесстрастно ответил Пирс.

— В таком случае я пойду с тобой.

— Вам лучше подумать о ребенке, дорогая, — заметила миссис Гейбл.

— Есть вещи, о которых вы не имеете понятия, — грубо ответила Жоржетта, уставшая от назойливого внимания женщины.

— Да уж, такие вещи есть, — насмешливо вставил Пирс.

— Я пойду с тобой!

— Дело твое, но в таком случае советую не отставать.

Это отчасти удовлетворило Жоржетту, и она устыдилась недавней грубости по отношению к своей престарелой приятельнице. Та выглядела оскорбленной.

— Я вам очень благодарна за доброту, миссис Гейбл, увидимся за ужином.

— Я сниму для вас номер, — миролюбиво предложил мистер Гейбл и мягко, но настойчиво увлек супругу за собой.

Жоржетта пару секунд следила за ними, потом повернулась к Пирсу и обнаружила, что тот быстро удаляется от нее и вот-вот скроется в толпе. Она бросилась вдогонку и поймала его за руку. Пусть и не надеется ускользнуть!

— Застегнись, — резко приказал он. — Здесь свежо, не хватало еще, чтобы ты простудилась.

Жоржетта проглотила ответную резкость и начала застегиваться, разглядывая ближайшие суда. «Грозовой тучи» среди них не было.

— Когда мы заходили в порт, ты видел тот корабль, на котором отец уплыл из Гонолулу?

— Нет, но это не важно. Капитан Бейли сказал, где оно пришвартовалось.

Убедившись, что Жоржетта застегнута на все пуговицы, Пирс отправился дальше.

Девушка была еще слишком слаба, но не желала сдаваться. Стиснув зубы, она шагала следом.

— Значит, ты собирался найти отца и потребовать у него ответа? И все это без меня?

— Послушай, Жорж… то есть Ласточка! Как, черт возьми, мне теперь тебя называть?

— Как тебе будет угодно, — буркнула девушка.

Внезапный порыв ветра едва не сорвал с Пирса шляпу и взъерошил ему волосы. Жоржетта сочла, что он выглядит потрясающе! Эдак, пожалуй, он будет из нее веревки вить! Возмущение придало ей сил и позволило обогнать мужа. Какое-то время она сердито шагала впереди, потом он снова оказался рядом. Они пробрались сквозь толпу возбужденных старателей, только что сошедших с парохода, потом почти такую же толпу уличных торговцев с их оглушительной разноголосицей. Едва оказавшись в относительно свободной части причала, Жоржетта заметила невдалеке судно под названием «Грозовая туча».

— Как ты собираешься поступить? — спросила она, удерживая Пирса за рукав.

— Ты мнешь мою одежду, и притом уже не в первый раз.

— Ответь, — настаивала девушка, но руку убрала.

— Все будет в порядке, если ты вернешь мне бумаги на лошадь.

У Жоржетты едва не вырвалось словечко из числа тех, что матросы не употребляют в присутствии дам.

— Я уже сказала, что ничего не знаю ни о каких бумагах! Если бы у тебя в голове были мозги, а не труха, ты бы и сам сообразил, где эти чертовы бумаги! Наверняка у Блэквелла, иначе чего бы ему вдруг исчезать из виду?

На лице Пирса возникло такое выражение, что Жоржетта невольно подалась назад, уверенная, что сейчас получит оплеуху. Но Кингстон только молча схватил ее за руку и повлек за собой к сходням. У края их стоял желтый и высохший боцман — явная жертва малярии. В руках он держал декларацию на груз, слабым голосом командуя разгрузкой.

— Могу я ненадолго отвлечь вас? — вежливо обратился к нему Пирс.

— Извольте видеть, я занят, — сказал боцман с усталой и злой иронией, лишь на миг подняв на него глаза с желтыми белками.

Пирс достал десятидолларовую бумажку и молча положил поверх декларации. Рука метнулась, схватила ассигнацию дрожащими пальцами и спрятала в карман.

— Что вам угодно? — с вымученной улыбкой спросил боцман.

— Где я могу найти Луи Пакуина?

— Нигде, а вернее, где угодно, только не на этом судне. Когда мы встали на якорь, я отправил его узнать, как скоро освободится место у причала. Назад он не явился, а когда я навел справки, выяснилось, что он уже уплыл на почтовом пароходе в Панаму.

Опять они опоздали! Жоржетта сразу сникла. Она-то знала, куда отправился отец… Должно быть, он спешил, потому что не чаял поскорее оказаться в Луизиане. Он думал, что она давным-давно там, с Кэди, который в это время бороздил просторы океана. Девушка спросила себя, как поступит отец, когда не найдет на месте ни одного из своих детей. Отправится назад в Орегон разыскивать ее? Отправится прямо в ловушку! Нужно было как-то перехватить его и предупредить, пока не поздно, пока он не столкнулся лицом к лицу с Блэквеллом.

— Не скажете ли, сэр, ходит ли до Панамы еще какое-нибудь судно… я хочу сказать, какой-нибудь пароход?

Жоржетта ни за что не согласилась бы повторить путешествие на паруснике.

— Вон тот как раз и ходит. — Боцман махнул рукой на соседний пароход. — Хорошее судно, быстроходное. Пассажирские суда сейчас быстро оборачиваются.

— Большое вам спасибо! — с чувством поблагодарила Жоржетта и направилась в указанном направлении.

— И куда это ты собралась? — ехидно осведомился Пирс, хватая ее за плечо.

— Как это куда? Сговориться о проезде.

— Значит, ты плохо меня слушала, дорогая, — произнес он тем же тоном. — Я сказал, что намерен не спускать с тебя глаз до самого рождения ребенка. Погоня окончена. С меня довольно выкрутасов твоего полоумного папаши.

— Нужно добраться до места скорее, чем отец, иначе он изведется от тревоги за меня!

— Как изводился до сих пор?

— Не найдя меня, он вернется в Орегон, и… Его могут арестовать!

— Чего ради? Блэквелла, который мог бы выдвинуть против него обвинение, давно и след простыл, а кто еще интересуется твоим родителем? Впрочем, он мог натворить еще что-нибудь, о чем я понятия не имею.

— Ты не можешь его судить, ты его совсем не понимаешь!

— С чем могу себя только поздравить.

— Как хочешь! — воскликнула Жоржетта, теряя терпение. — Можешь оставаться, а я ухожу. Как-нибудь обойдусь без твоих денег!

Она круто повернулась и бросилась бежать вдоль причала, но не успела преодолеть и нескольких футов, как оказалась в воздухе — это Пирс схватил ее под мышки.

— Отпусти меня! Отпусти сейчас же!

— Лучше помолчи.

— Ребята, гляньте! Тут такое творится! — раздалось с борта «Грозовой тучи».

Свисая, как мешок с картошкой, девушка не могла даже как следует вскинуть голову, но голос был мужской, хоть и высокого тембра. Пирс продолжал идти вперед как ни в чем не бывало, словно и не слышал.

— Эй, красавчик, — продолжали наверху, — если мальчишка не хочет, отпусти его. Мы с приятелем сегодня вечером будем в салуне «У орла» и с радостью сделаем все, что только пожелаешь… за умеренную плату.

Пирс только покрепче перехватил Жоржетту и продолжал путь. Девушка была так пристыжена, что свесила голову как можно ниже, чтобы прохожие не видели краски стыда на ее лице. Она и так знала, что на них глазеют.

Пирс не замедлил шага, даже когда оказался у выхода с пристани. За ней начиналась размытая дождями и разбитая колесами дорога, и он направился по ней в том же энергичном темпе. Жоржетте показалось, что прошла целая вечность, пока он наконец соизволил остановиться. Оказавшись на ногах, она с подозрением огляделась. Перед ней был парусник, вытянутый на берег и переоборудованный под конторы. Он был наполовину занесен песком и заклинен между винной лавкой и… салуном «У орла»!

— Ты же не собираешься?..

Закончить фразу ей не удалось — Пирс схватил ее за руку и поволок внутрь лавки, неряшливый фасад которой частично скрывал корпус корабля. Там он миновал груды бочонков и ящиков и направился прямо к конторке, расположенной сбоку, примерно посередине помещения. За конторкой восседал владелец, кудрявый крепыш в фартуке сомнительной чистоты.

— Чего изволите? — осведомился он со странным акцентом, который девушке не приходилось слышать ни разу в жизни.

— Где здесь поблизости можно купить готовое женское платье?

От неожиданности Жоржетта потеряла дар речи. Сцен между супругами Кингстон на этот день и без того было достаточно!

Владелец закрыл засаленный гроссбух и расплылся в улыбке, почему-то напомнив девушке ее отца. Ей пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не расплакаться.

— Далеко ходить не надо! — с энтузиазмом воскликнул он из-за конторки. — Просто идите через эту дверь, потом коридором — и окажетесь в лавке женского платья, где торгует моя жена.

— Благодарю.

Пирс снова потащил Жоржетту за собой. Сначала они вошли в небольшое сыроватое помещение, где единственная коптилка освещала полки с рядами бутылок. Повсюду были ящики и коробки, так что идти можно было только гуськом. Посередине девушка уперлась и начала вырываться.

— Что еще? — недовольно спросил Пирс.

— Мне что же, придется носить платье в этой выгребной яме? Я не смогу выйти на улицу в одиночку!

— А тебе нечего делать одной на улице! — отрезал Пирс и дернул ее за руку.

Как Жоржетта ни упиралась, Пирс поволок ее за собой. Перед дверью в соседнюю лавку он помедлил и повернулся. На его лице появилось суровое выражение:

— Когда мы там окажемся, ты будешь вести себя прилично. Не позорь меня, ясно? Я попрошу владелицу подогнать на тебя три платья и приложить к ним все, что требуется — обувь, шляпки и тому подобное. Пусть даже ты не леди, пока мы вместе, изволь выглядеть прилично. Надеюсь, все ясно?

Жоржетта ничего не сказала — она задыхалась от ярости. Так и хотелось вцепиться Пирсу в глаза.

— Ты что же это думаешь? — наконец выдохнула она. — Если ты вытащишь меня из мужской одежды и сунешь в женскую, я не смогу от тебя сбежать и уплыть на том пароходе?

— Я думаю, что тебе пора остепениться, дорогая, как то пристало жене, иначе я закажу цепь и прикую тебя к себе за руку.

— Только потому, что ты мужчина и сильнее!..

— В числе прочего. Советую вам помнить хотя бы об этом, миссис Кингстон.

Последние слова он произнес с ядовитым сарказмом, потом отворил дверь и вошел в лавку, таща ее за собой. Жоржетта влетела за ним пулей и, к своему удивлению, оказалась не в жалкой грязной каморке, как ожидала, а в просторном помещении с коврами на полу и длинными стояками, сплошь увешанными женским платьем. Никогда в жизни ей не приходилось видеть сразу столько готовой одежды, и притом такого отличного качества. Перед двойным зеркалом в центре лавки стояли две дамы. Они разом обернулись. Одна из них, с портняжной лентой на шее, окинула посетителей озадаченным взглядом.

— К вашим услугам, — сказала она с тем же акцентом, что и виноторговец.

— Нам потребуется помощь, — сказал Пирс и с безукоризненной любезностью приподнял шляпу.

Другая дама, роскошно наряженная в бархатное платье с чересчур глубоким, по мнению Жоржетты, декольте, весьма откровенно улыбнулась ему. И подумать только, этот негодяй ответил на ее фамильярную улыбку! Девушка одарила его уничтожающим взглядом, потом подступила ближе к владелице лавки.

— Мадам, я счастлива видеть, что здесь у вас отличные платья. Мой багаж потерян во время шторма — такое несчастье! Мне даже пришлось позаимствовать одежду у одного из юных пассажиров.

— Ах, вот оно что! — Владелица всплеснула руками. — Ведь в первый момент я решила, что передо мной молодой человек! Лишиться всей одежды! Для женщины это катастрофа.

— Очевидно, волос вы тоже лишились в шторм, — с иронией заметила посетительница в бархате.

— Какая странная мысль! — простодушно воскликнула Жоржетта, в душе испытывая острую неприязнь к развратнице. — Видите ли, во время вояжа меня сразил тяжелый недуг, и корабельный врач посоветовал остричь волосы, чтобы они… как же это он выразился… чтобы они не оттягивали силу. Понимаете, у меня была настоящая грива волос, такая роскошная! — Она испустила тяжкий вздох. — Мой муж был сама доброта, а теперь он желает как-то утешить меня. Только представьте себе, он предложил купить все, что только душа пожелает! Ну разве он не душка?

Девушка залилась воркующим смехом и окинула Пирса взглядом, полным обожания. Он сделал вид, что справляется о времени, и чересчур тщательно уложил часы в карман.

— Как по-вашему, сколько времени вам понадобится? — спросил он у владелицы. — У меня есть несколько неотложных дел.

— Ах, сэр, взгляните на это изобилие! — Дама в черном простерла руки в обе стороны. — Все эти вещи отличного качества. Среди них могут найтись и такие, которые вовсе не придется подгонять по фигуре. Если нет, потребуется пара дней. У меня целый штат швей, они работают не покладая рук, поэтому я могу вам обещать это с чистым сердцем. Однако в любом случае вы можете отлучиться на час. Супруга, без сомнения, вас подождет.

— Да уж, — чуть слышно заметил Пирс, а вслух сказал чуточку менее любезно, чем поначалу: — Жена еще не совсем оправилась от болезни, поэтому мне лучше оставаться поблизости… так, на всякий случай. Дело в том, что мы недавно женаты, и я не могу оставить ее без присмотра, просто не в состоянии! Я изведусь от беспокойства!

— Но, дорогой! — воскликнула Жоржетта, ловко уклоняясь от его притворного объятия. — Я не хочу задерживать тебя. Разве самое главное сейчас — не поиски твоей лошади? Советую обойти ближайшие игорные дома… да и салун «У орла» тоже подойдет. Расспроси завсегдатаев, кто-нибудь наверняка что-нибудь слышал. В конце концов, таких жеребцов, как Пегас, не много.

— Пегас? — воскликнула дама в бархате и, как бы забывшись, положила руку на локоть Пирса. — Это ведь скаковая лошадь, не так ли?

— В самом деле, — подтвердил Пирс, в свою очередь как бы не замечая фамильярного жеста. — Серый в яблоках жеребец. Вы о нем слышали?

— И не раз! О нем весь город говорит, если хотите знать. Я своими глазами дважды видела забег с его участием. — Она вдруг умолкла и свела выщипанные в ниточку брови к переносице. — Вы говорите, он принадлежит вам? Как странно! Я думала, его владелец некто Джаспер Блэквелл. Он явился во Фриско, предъявил бумаги на эту лошадь… вы знаете, это был настоящий скандал… Он забрал ее.

— Бумаги были украдены! — вырвалось у Жоржетты.

Пирс взглядом послал ей красноречивый приказ не болтать лишнего.

— И где он сейчас, этот Блэквелл?

— Боюсь, его здесь нет. Получив лошадь, он первым делом покинул город. По его словам, надо делать ставки там, где призового жеребца еще не знают.

— А где именно, он не уточнил?

Голос Пирса был до того бесстрастным, что Жоржетта сразу поняла — он с трудом сдерживает гнев.

— Он отправился в Хэнгтаун, к старателям. Сейчас припомню… кажется, он сел на пароход до Сакраменто.

Кровь бросилась Пирсу в лицо.

— Пароход?! — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Опять пароход!