— А почему вы не любите солнце? — неожиданно поинтересовался Вельмар, глядя меж прутьев жалюзи на улицу.

Его вопрос застал меня врасплох. Я даже массаж прекратила, повернувшись к окну.

— Вообще, я очень люблю солнце, тепло и лето.

— Значит, вас просто утренние лучи раздражали?

И я сразу догадалась, что он имел в виду. Поэтому промолчала, с остервенением растирая неприятно шершавую и одновременно такую гладкую кожу обрубка… Было немного дискомфортно, но это ничуть не мешало. Даже наоборот — боль отрезвляла.

Что-то я слишком расслабилась за последние дни.

Сбоку устало вздохнули:

— Что вас смутило в моём невинном вопросе, раз вы опять решили замкнуться в себе?

— Не понимаю, зачем вам это знать, — холодно откликнулась я.

— Просто поддерживаю нейтральный разговор. Как это принято — погода, природа… — последовала короткая пауза. — Но, судя по всему, опять наступил на больную мозоль. Простите.

И в палате воцарилась тишина.

Я всё ждала, когда же врач снова заговорит, но он будто и не собирался, продолжая рассматривать что-то на улице.

Внутри зашевелилась совесть.

— Что там? — подала голос я.

Вопрос прозвучал подозрительно хрипло, однако мужчина не обратил на это никакого внимания, что было только к лучшему.

Ещё не хватало мне от простуды лечиться! Почему-то казалось, что за это Вельмар тоже возьмётся лично.

— Ничего особенного, — он отпустил жалюзи и резко повернулся ко мне.

— Люди гуляют, да? — догадливо усмехнулась я.

Было горько это осознавать, но не настолько, чтобы игнорировать очевидное.

Мне подобного не дано. И потихоньку я уже начала смиряться со своими потерями.

Врач удивлённо посмотрел на меня:

— Хотите, я вас выведу?

— Так вы за этим спрашивали?.. — вдруг осенило меня.

Мужчина кивнул, и на губы сама собой скользнула улыбка.

— Но у вас же, наверное, полно дел… — нерешительно протянула я, испытывая естественное смущение.

— Полчасика найти можно. При желании.

Последнее присутствовало. И немаленькое. Хотя всего неделю назад я даже думать ни о чём таком не хотела!

— Только сначала вам надо закончить массаж, — вернул меня на землю Вельмар. — И своими разговорами я, похоже, вас лишь отвлекаю.

— Нет, что вы! — я спешно возвратилась к работе, переключившись на вторую ногу. — Что же касается солнца…

— Да? — вмиг насторожился врач.

— Тогда меня раздражало любое проявление радости, — призналась виновато. — И свет был одним из них.

Я ожидала молчания, задумчивого хмыканья, тишины — любого проявления профессионального интереса собеседника… Но никак не смеха!

— Что-то не так? — испугавшись, вскинула голову я.

— Нет-нет. Всё хорошо. Извините, — мужчина вытер выступившие слезы. — Просто я с чего-то решил, что сейчас вы заговорите об аллергии и чувствительной коже.

Я понимающе улыбнулась.

Логичное предположение при виде такой бледной поганки.

— Обгораю я и правда легко, — сообщила спокойно. — Но за несколько минут ничего не случится.

— Это отлично! — неподдельно обрадовался Вельмар.

И я почувствовала, как его позитивное настроение заполняет палату, окончательно вытесняя скопившиеся по углам страдания.

— А насчёт того, о чём вы говорите… — как бы между делом пояснил врач. — Ничего страшного. Типичные признаки депрессии. И я рад, что вы смогли из неё выбраться. Полагаю, скоро можно будет и выписку оформлять… Если вы научитесь правильно разминать рубцы, — он приблизился. — Вот здесь вы ни разу не провели рукой. Почему? Больно?

Я замотала головой, временно потеряв дар речи.

От него шёл невероятно приятный и мужественный аромат. Не стерильности, как бывает от медицинских работников, и не спирта, а обычный человеческий запах одеколона, дезодоранта или чего-то из той же области. С лёгким привкусом терпкого пота…

В груди стало немного тесно.

— Тогда там не забудьте, — он указал пальцем. — И вот тут ещё, посильнее…

От его случайных прикосновений к моим рукам тело словно током пронзило, в результате чего я аж отшатнулась.

— Всё в порядке? — заметив мою реакцию, обеспокоенно спросил Вельмар.

Пришлось с досадой резюмировать, что он подмечает каждую мелочь…

— Да, — ответила я.

И снова хрипло.

— Сожалею, но это действительно важно, — отступил мужчина. — Мне необходимо убедиться, что вы всё делаете правильно — только тогда я смогу оставить вас в покое, не досаждая вечным контролем.

Увы, если раньше меня подобные перспективы непременно обрадовали бы, то теперь… Нет. Свыкнувшись со стыдом, я получала истинное наслаждение от присутствия Вельмара рядом. От его голоса… Да что там — я млела от одного вида этого красивого представителя противоположного пола!

Конечно, я прекрасно понимала, что его доброта и участие, все эти советы — обязанности лечащего врача, не больше. А мимолётные видения ответных чувств — лишь самообман, игра воображения…

Продолжать этот фарс было бессмысленно. Так я делала себе только хуже… Однако Вельмар возвращал меня к жизни. Давал надежду, что я ещё сумею обрести счастье. Что ещё не всё потеряно…

Да, восполнить утраченное нельзя. Но жизнь продолжалась! И в ней ещё можно встретить много хорошего, светлого и тёплого…

— На сегодня, пожалуй, хватит, — решительно заявил врач. — Продолжим завтра.

И у меня в прямом смысле опустились руки.

Отпускать собеседника совершенно не хотелось…

— Да, конечно, — мужественно поборов себя, кивнула я. — До свидания.

Деваться было некуда. Выбравшись из одной ловушки, я добровольно угодила в другую… Но пока меня всё более чем устраивало. И жалеть о своём выборе я не собиралась.