Дорога лежала узкой полосой среди болот. Круглые блюдца водной глади зияли среди травяных зарослей, обманчивых своей зеленью. Казалось, останови автомобиль, выйди на лужайку, выбрось из головы все проблемы, что не дают покоя, да пройдись по зеленой траве. И солнечный свет, и тишина, и ни одной твари, даже птица не пролетит. Тишина тишиной. Пойди пройдись, так и манит. Но нельзя: жизнерадостность обманчива. Вода, тина да трясина скрываются под зеленым ковром. Хочешь уйти в вечность? В болоте можно так замумифицироваться, что потомки и через тысячу лет не найдут твой труп, а если все-таки кому посчастливится, будут потом посетители музея смотреть, пялиться: гляди, какие болотные люди раньше бродили по этим краям! Но не здесь. Перегрузится кластер, и ничего от тебя не останется. Да и не будут интересоваться здешние обитатели тем, что было столетия назад. Самим бы выжить.

– Зря так едем, – задумчиво протянул Локи.

– Предлагаешь продираться сквозь заставу вот этих… А вы-то откуда вообще, Грог? – спросил Хром.

– Из Порожска. – ответил пленник.

– Это ваш, что ли, хозяин, Санта-Клаус? – рассмеялся Локи. Вспомнил этого смешного старика. Было бы смешно, если бы не был тот последним подлецом.

– Он самый.

– Ну а если, Грог, назад повернем, проедем мы? Ваши, небось, прошли уже?

– Нет, – ответил пленник.

– Почему?

– Наши же захватят ваш город. Заставу уже оборудовали на пути на запад.

– Где?

– Там стаб небольшой.

– А чего тогда не говоришь, мол, нет, наших мало, проедете?

– Во-первых, этот, Кобол, сразу скажет, что вру. А во-вторых, за дезертира сочтут. Вы не расстреляли – расстреляют там. Чего мне теперь стремиться? Я в этой жизни уже дважды попаданец.

– Ну, ничего, не обидим, – хмыкнул Дед. – Ты, главное, будь правильным мужиком да нас не подставляй.

– Вот-вот, – добавил Кобол, – только попробуй! Я это чую.

– Кобол, – спросил Хром, – а кто тебя в людях научил разбираться?

– Никто и не учил. Я и не умею. Просто способность Улья. Немного того, немного другого. Так, по мелочи.

– Ладно, прем дальше! – За баранкой сидел Локи. – Жаль, конечно, я эту местность не так знаю, как там.

– А много заплатили? – спросил Грога хакер.

– Не заплатили, а я еще должен.

– Это как так? – удивился Дед.

– Да вот так. Поборы большие. А на охоте неудача за неудачей. И то пришлось самому вооружение покупать. Жаль только, с собой не удалось прихватить. Я так и не понял, как вы меня сняли.

– Твое оружие при нас, – сказал Локи. – Но тебе пока не дадим. Проявишь себя, докажешь – может, и получишь.

Асфальт сменился грунтовкой. Дорога становилась все хуже и хуже.

– Стаб? – спросил Хром.

– Может, да, а может, нет. Возможно, местность и там уже была забытой.

Вдалеке маячили сюрреалистичные конструкции торфяных комбайнов. Бункерные комбайны, прицепные… Ржавые пузатые конструкции, напоминающие инопланетную технику загнивающих планет из советской фантастики. Железяки, стоявшие в воде, больше напоминали контейнеры для мусора.

– Это и там заброшено, – ответил Кобол. – Нафига торф, когда энергия атома гораздо выгоднее и дешевле?

– Ничего себе «дешевле»! – удивился Хром. – Чтоб таблетка диоксида урана стоила дешевле торфяной таблетки?! Стоимость одной топливной сборки – порядка трех миллионов рублей!

– У нас на эту сумму 10 кило говядины купишь, – сказал Дед. – И правда, экономичнее.

– Нет. У нас за такие деньги квартиру можно купить, – пояснил Хром. – Хотя хакер прав: торф сгорит быстро, а топливная сборка четыре года греть воду будет. Кипятить.

Среди затопленной техники высились кабины тракторов и вагонов.

Дорога расквасилась, то и дело проваливалась в лужи, колеса усиленно месили грязь. Если бы не внедорожник, не проехали бы.

– Может, вернуться? – спросил Локи. – Сомневаюсь, что проедем.

– Нет, живьем не пройдем, – ответил пленник.

– Ну ты и Сусанин, Грог!

– Так не я же за рулем. Даже не штурман.

Он, и правда, сидел на заднем сиденье, дорогу не показывал.

– А все равно нельзя возвращаться, там застава.

– Спокойно! Все равно лучше так, чем с боем пробиваться через превосходящего силами противника, – встрял в спор Хром.

– Ладно, попробуем, – попытался согласиться Локи. – Где торф разрабатывали, всегда были узкоколейки. Может, дрезину найдем и с ветерком покатим.

Но пока вся железнодорожная техника лишь едва выглядывала из воды.

Надеждам не суждено было сбыться: внедорожник окончательно увяз.

Разработки здесь давно уже остановились, торфяные карьеры затопило водой. Кое-где еще высились мертвые остовы березок, образуя своего рода лес из шестов. Дед сломил палку, пощупал дно.

– Пройдем, – сказал он.

Захватили рюкзаки, мощные фонари, оружие. Машину пришлось бросить.

«Хорошо, что Лис остался дома», – подумал Хром. Как относятся лисы к воде, он не знал. Умеют плавать, как собаки, или боятся, как огня, словно кошки? В любом случае, делать Семёну в реакторе нечего. В полиэтилен его не обернешь, респиратор не нацепишь на узкую морду. Да и нечего радиацию на лапах таскать.

Брели по цепочке в жиже.

– Не сбивайтесь! – командовал Дед. – Старайтесь след в след. Шаг вправо, шаг влево – и утянет как пить дать.

Кобол, шедший вслед за дедом, оступился, чертыхнулся и стал тонуть.

– Дед! – прокричал он. – Протяни палку.

– Сбрасывай рюкзак! – закричал дед. – Утянет!

– Не могу, давай палку.

Дед выругался и протянул хакеру палку.

– Что за добро у тебя там? – спросил он, когда выбрались. – Неужели консервы свои так пожалел? Поделились бы.

– Не консервы. Оборудование. Ноутбук, программатор, аккумулятор, мультиметр. – принялся перечислять он.

– Все равно, небось, промокло.

– Нет, всё в гермомешок сначала уложил.

Вскоре уже брели по узкой косе суши. И если по одну сторону тянулось знакомое болото, по другую же – чистая гладь озера.

– Как море! – восхитился Хром.

Закатные лучи раскрасили небо в багрянец, и красные, фиолетовые, розовые оттенки смешивались в озерной воде, подобно краскам начинающего живописца.

Коса вывела к берегу.

У кромки озера высился огромный роторный экскаватор. Ковши, нанизанные на колесо, чем-то напоминали знаменитый припятский аттракцион.

– Что он здесь забыл? – удивился Хром, глядя на циклопическую конструкцию.

– Карьер копал. Песок или руду добывали, – ответил Кобол. – Как кластер приехал сюда, часть карьера совпала с болотом, вот водой и наполнился.

Сделали привал. Развели костер, развесили одежду на палках, просушились.

Локи с Дедом устроили рыбалку.

– Грех консервы с бычками жрать, когда тут во-о рыбища! – Локи изобразил размер руками, явно преувеличивая. Тем не менее, улов удался. Плотно поужинали. Решили половину ночи поспать. А ранним-ранним утром, пока еще не рассвело, двинуться в путь. Компания большая, можно оставить по два часовых. Только Грогу хорошо: он спал в два раза больше, чем остальные.

В четыре часа ночи собрались в путь. Ни узкоколейки, ни широкой колеи не оказалось. Если что и было, ушло в болото, и то по другую сторону карьера. Так что опять пешком. Долго брели, пока путь не перегородила река. Попытки добраться до моста по берегу успеха не возымели.

– Вот вам и боевое сталкерское крещение! – произнес Хром. – Река Уж. Многие пешие ходоки в Зону начинают свой поход с форсирования Ужа вброд.

Может, это и не был тот самый Уж, что впадает в Припять, но ситуация напоминала типичную сталкерскую.

– А ты уже переходил? – спросил Дед.

– Нет, мы другим путем, да на великах. Но все когда-то бывает в первый раз. – Хром скинул одежду и, поежившись, начал погружение. Погружение протекало успешно. Сначала зашел до колен, потом – по пояс, а потом и по грудь. «Если погружение дальше будет происходить так же успешно, то никакого брода обнаружено не будет», – понял Хром, и когда вылез на берег, закутался в полотенце. Вода оказалась чересчур ледяной.

Попытался вспомнить, где мог быть брод. В памяти всплыла старая топографическая карта. Немного севернее. Смысла в этом особого не было, это была другая река. Но повезло. И снова Хром полез в воду. Дойдя до середины, чуть не поскользнулся. Но Бог миловал, иначе было бы довольно неприятно. Несмотря на то, что вода до пояса так и не дошла, течение было чересчур уж сильным. Хром шел дальше, дно стало подниматься. Но, чтобы полностью убедиться, что это действительно брод, понадобилось дойти до того берега, а потом еще и обратно.

Стояла глубокая ночь, и если бы не свет луны да мощные фонари, пришлось бы пробираться вслепую.

Хром снова перешел реку, замерз. Но теперь надо еще разок, последний, вместе со всеми.

– Веди, Сталкер, – сказал Локи.

– След в след! – повторил Хром уже сказанное ранее Дедом напутствие.

Так перебрались на другой берег.

– Теперь вы настоящие сталкеры! – поздравил Хром товарищей с посвящением.

– Хром, – возразил Локи, – мы и так сталкеры. Те, кто в Улье тарится хабаром, тот уже сталкер. Вот идем за батарейками – кто мы, как не сталкеры?

– То сталкеры в Улье. А теперь вы – сталкеры в Зоне. Настоящий сталкер вам говорит! – побахвалился Хром.

Дальше путь лежал через лес. Оно и к лучшему: легче затеряться, скрыться от неожиданных гостей.

– Сколько дозиметр показывает, Сталкер? – спросил Локи. – Не повышается?

– Нет. Десять микрорентген в час, – ответил Хром.

Набрели на железную дорогу, пошли по путям. Показались огни станции. Все обнесено колючей проволокой, только въезд был открыт.

«Государственная граница», – читалось в свете фонарей на стелле.

– Вот вляпались! – шепотом выругался Хром.

– Назад было надо идти! – злился Локи. – Сусанин, мля! Заставу они развернули! А это чем тебе не застава?!

– Тихо! – шепнул Кобол. – Выждем.

Пограничники обходили состав, простукивали, с фонарями заглядывали под рессоры. Досматривали дизель-поезд. Управляться может как из тепловоза, так и с головного, ездит в две стороны. На счастье Хрома и товарищей, в хвосте был головной вагон, а не тепловоз. Значит, можно забраться на крышу. Хром в юности баловался зацепами, потому и предложил ехать верхом, как появится «окно».

Кобол возился с мешком. Наконец, справился с узлами и включил миниатюрную рацию.

Пограничники заскочили в тамбур последнего вагона.

– Васильев Максим Павлович, Ковбаса Александр Андреевич, Гулак Ксения Афанасьевна! – доносилось из рации. Погранцы проверяли документы у пассажиров.

– Пора наверх? – спросил Локи.

– Рано еще, – ответил Хром.

– Гарбузова Лидия Михайловна, проводник. Иванов Илья Федорович, машинист. Сёмин Петр Фадеевич, помощник машиниста! – прозвучало из рации.

– Пора? – На этот раз вопрос задал Грог.

– Нет, только как тронется.

Все недоумевали, почему нельзя было влезть, покуда погранцы внутри.

Но когда те вылезли из тепловоза, подогнали вышку и проехали вдоль состава, с фонарями разглядывая крышу, тепловоз прогудел.

– Пора, – сказал Хром затаившимся в темноте товарищам. – Быстро!

Он и Локи взобрались сразу же, Кобол и Дед – за ними; поезд уже трогался. Пограничники открыли ворота, пропуская состав через кордон.

Грогу повезло меньше всего: ему никак не удавалось влезть на крышу.

– Тихо лежим, не шевелимся, – сказал Хром.

– Грог, быстрее же! – забеспокоился Кобол.

Наконец, Грогу удалось проползти по крыше, но послышалась очередь. Заметили.

Грог приник к крыше, пытаясь слиться в одно целое с металлом.

– Вот черт! – выругался Локи. – Взяли, на свою голову! Надо было пулю в лоб – и всего делов!

– Да ладно, оторвались, вроде! – прокричал Хром.

Уверенность оказалось ложной: поезд преследовали несколько мотоциклов.

– Попробую снять, – сказал Дед, и пополз к краю поезда. Расчехлил снайперскую винтовку. Снял с предохранителя. Выстрелил. Одним преследователем меньше, но из люлек остальные автоматчики усеяли Деда очередями. Дед успел вжаться в сталь крыши и отползти назад. Поезд стал сбавлять скорость. Товарищи приготовились к обороне. Но погранцы не спешили забираться на крышу.

Хром аккуратно выглянул за край. Из вагона высыпали люди, за ними – зомби. Те, кто еще не обратился, просили помощи у бойцов. Погранцы принялись отстреливать зомби.

На шум то ли стрельбы, то ли еще работающего дизеля тепловоза привлеклась пара руберов.

– Вот теперь пора валить, – сказал Дед.

Они проползли к тепловозу и под крики, выстрелы и рев, доносившиеся с хвоста поезда, под прикрытием локомотива покинули поле боя.

– Может, загасить этих? – спросил Дед. – Горошин наберем, а может, и жемчужину.

– Пригодятся еще выстрелы, – ответил Локи. – Идем, идем.

Некоторое время протопали пешком, пока не набрели на полустанок. Светало. Утренняя тишина покрывала все, лишь шаги гулко звучали среди цистерн. За вагонами в тупичке запряталась дрезина. Бак оказался пустым. Побродили вокруг, нашли брошенный автомобиль с полной канистрой.

Погрузились, завели мотор. «Тунду-ун-тунд-ун» – позвякивали стыки рельс.

– Повезет – глядишь, и до Янова доедем, – произнес Хром.

– А не повезет – снова пешком топать, – ответил Локи.

– И хорошо, если не по болоту, – добавил Кобол.

– Да и по болоту чего? Тоже пройдем, – вставил реплику и Дед.

– Только вот не очень хочется. – Грог тоже высказал свое мнение.

Проносились сваленные в груды старые, уже прогнившие шпалы. Где-то валялись опрокинутые цистерны. Затормозили. Дальше путь был разрушен. Продолжения не было. Неужели так кластер криво сшился с соседним?

Спустились с насыпи. Все утопало в зелени. Только отвод железной дороги да старые телеграфные столбы вторгались в гармонию цветущей природы.

Сделали привал. Решили отоспаться днем, чтобы ночью идти дальше. По крайней мере, в Зону лучше войти ночью.

Вечером двинулись в путь. По мосту перебрались через реку. Чуть поодаль впадала маленькая грязная речушка. Пошли вдоль. Выше по течению русло становилось шире, образуя маленькое грязное озерцо. Из бетона были сложены портал и пороги, с которых водопадом с шумом лился речной поток. Внизу в воде ржавел старый остов «Москвича». А рядом, следуя изгибам дороги, тянулись ржавые трубы. Мост пересекал речушку. «Голубиный лог», – красовалась надпись дорожного указателя.

Вошли в молодой сосновый лес. Привычные сосенки сменились странно закрученными у корня. Каждое дерево делало изгиб – иногда подковой, иногда полную петлю, и дальше росло вверх, как ни в чем не бывало.

– Вот радиация их покорежила! – удивленно заметил Кобол.

– Фон нормальный. Скорее всего, их специально так искривили, чтобы ножки кресел да роялей изготавливать, – предположил Хром.

На опушке, казалось, вросли в землю остов вертолета и проржавевший легкомоторный самолет. А дальше, за колючей проволокой, высился белый куб здания с башенкой, венчаемой ржавым куполом. За нею – недостроенная градирня, пока еще в виде сетки арматуры. За градирней – по ходу дела, тоже в зачаточном состоянии, – заделы под второй блок и градирню.

– Это наша станция? – спросил Кобол.

– Нет, – ответил Хром. – Всего лишь атомная станция теплоснабжения. Видите трубы? К городу. Должна была покрыть дефицит теплоснабжения и горячей воды. После Чернобыльской аварии много таких осталось, недостроенных. Боялись нового Чернобыля. А вообще, легенда была, что один из местных – то ли во сне, то ли наяву – спустился в овраг рядом, а там – зеленый шар.

– Исполнитель желаний? – спросил Дед.

– И ты читал Стругацких? – удивился Хром.

– А то!

– Нет, просто шар. НЛО. И смотрит он на шар, оторваться не может. И показывают, как по монитору, сначала Чернобыльскую аварию, потом – работающую станцию, а потом – аварию уже на ней. Проснулся и побежал в Городскую Думу.

– И как, послушали?

– Послушали. Прекратили стройку.

– Я бы взашей его погнал, – ответил Дед. – Нечего мешать народным стройкам!

– Может быть, и правильно. Теперь переплачивают за уголь. А речушка от ТЭЦ течет. Сбросный канал теплых вод.

– Знаешь этот город?

– Бывал.

Стремительно темнело.

– Скоро нас ждет тридцатка, – пояснил Хром. – Минуем колючку – и мы уже в Зоне.

Но вместо леса тянулось поле. Стремительно вечерело. В вышине виднелись аэростаты заграждения.

– Что за хрень?! – удивился Хром.

– Я думал, ты знаешь, куда нас ведешь, – заметил Кобол.

– И я так думал. Но что-то здесь не так.

Они шли, хлюпая грязью.

– Стойте. Не двигайтесь! – послышалось откуда-то сверху. Все замерли.

– Что случилось? – окликнул Хром товарищей, идущих за ним.

– Я хотел спросить у тебя, – ответил Кобол.

– Зачем ты нам сказал не двигаться? – спросил Дед.

– Это был не я, – ответил Хром.

Продолжили путь.

Солнце село за горизонтом. На аэростатах зажглись прожекторы. Снопы света принялись прочесывать периметр, который товарищи пытались преодолеть. Как только луч удалялся, продолжали путь, когда же возвращался – замирали, падали в грязь, лишь бы сверху или с какой-нибудь башни не раздалась пулеметная очередь.

Сверху послышался голос. Кто-то из них все-таки сумел попасть в поле зрения аэростата.

– Стойте! Остановитесь! Срочно покиньте Зону! Нахождение в Зоне опасно для вашей жизни!

Зажглись столбы, на каждом из которых красными лампочками были сложены стрелки, указывающие назад.

Товарищи аккуратно продолжили путь.

– Стойте! Не двигайтесь! Покиньте зону! Следуйте в направлении санитарного кордона в направлении, указанном маяками!

«Это он о стрелках, что ли?» – подумал Хром.

– Стойте! Остановитесь. Срочно покиньте Зону! Нахождение в Зоне опасно для вашей жизни!

Это была запись. Автоматизированная запись проигрывала аудиосообщение, когда детекторы обнаруживали движение. Система, похоже, была полностью автоматическая. Все равно приходилось проявлять меры предосторожности. Быть расстрелянным с вышки каким-нибудь зазевавшимся солдатом совсем не хотелось никому, даже Грогу.

Наконец, добрались до колючки. Абсолютно свежая.

– И всегда так? – спросили товарищи у Хрома.

– Нет, видимо, новая версия Зоны. И даже, кажется, более свежая. Может быть под напряжением или сигнализацией.

Кобол достал оборудование, прицепил крокодил мультиметра на проволоку, другой заземлил.

– Напряжения нет.

– А сигнализация?

– Тоже нет.

Ножницами по металлу разрезали проволоку, и путь был свободен.

Над самой зоной аэростатов не было. И почему в записи Зоной назван «предбанник», непонятно. Но товарищей приободряло то, что никаких охранников пока не встречалось. Но это не повод расслабляться.

Всю ночь топали.

– Ну что, Сталкер, когда фон начнется повышаться? – то и дело спрашивали Хрома.

И если сначала различия по сравнению с привычным фоновым казались незначительными, постепенно уровень стал расти. Тридцать микрорентген в час. Пятьдесят… Восемьдесят…

– Западный след, – пояснил Хром.

Брели долго. Шли по просеке ЛЭП через лес. Дорогу преградило болото. Попытка обойти успехом не увенчалась. Из опавших веток настелили гать, перешли, затем – еще. Так, по самопальной тропинке, и перебрались, благо, тонуть, как в прошлый раз, не пришлось. К утру показалась еще одна колючая проволока.

– Нам туда? – спросил Грог.

– Нет, – ответил Хром. – Это кладбище техники.

Автомобили, пожарные машины, мотоциклы, ИМРы, БТРы, вертолеты стояли здесь.

– Все свежее! – с удивлением выдохнул Хром. – Или и впрямь петля времени, как в «Пикнике», или здесь авария случилась не так давно.

– И что с того? – спросил Локи.

– Риск переоблучиться у нас возрастает, вот что! – ответил Хром.

Но делать нечего, пошли дальше.

Подобрались к Припяти.

– Не узнаю я город, – сказал Хром.

Стекла в домах целые, улицы еще не заполнились порослью кустарника и деревьев. Колеса с желтыми кабинками как не бывало. Город – словно свеженький, только отсутствие освещения выдавало, что уже не жилой.

Добрались до затона – точнее, до того, что раньше было затоном. Теперь там несла свои темные воды река, а на том берегу дымили градирни, подсвеченные красными огоньками, и возвышались купола, как на недостроенной станции, мимо которой прошли накануне, только ни малейшего вкрапления ржавчины!

– Купола, купола… Только крестов не хватает. Не было их здесь. – Хром, казалось, занервничал. – Эх, не зря же Эфемера предупреждала!

– Вот тебе и балала-купола! – сказал Дед.

– Ладно. Брюханов, директор ЧАЭС, собирался строить реакторы и на том берегу. В народе поговаривали, что до двенадцати блоков должны были соорудить. А на Курской, когда я сюда попал, уже строили.

Пошли к станции.

– Эх, а хороший город! – сказал Грог, и добавил: – Был.

– Что, ностальгия? – понимающе спросил Дед.

– Да. Все-таки что-то домой потянуло.

– Ты – как новичок. Знаешь же, что невозможно, – пожурил пленника Локи.

– Да я не про мой мир. Я про Порожск. Квартиру в ипотеку оформил, все девушку хотел найти. Нормальной жизнью и тут можно жить, если захотеть.

– Грог, это Улей. Здесь все по-другому.

– А все равно! Ребята, отпустите меня! Я вас не выдам. И воевать больше не пойду.

– Нет, Грог, – ответил Локи. – Если не подведешь нас, так и быть, отсыпем и тебе батареек. Но теперь ты либо не жилец, либо в нашей команде.

– Ладно, – нехотя произнес Грог.

– А ну, быстро пошли! – скомандовал Хром. – Повышенный фон. Бегом!

Пробежали, остановились.

Дальше так и шли. Кое-где бежали, где-то переходили на спокойный шаг.

В кустах раздался шорох.

– Ложись! – скомандовал Локи, и все разом упали на землю, не раздумывая о фоне.

Тревога оказалась ложной: из зарослей вынырнула собака, пробежала мимо и скрылась.

Продвигались дальше. И снова шорох.

– Ложись!

– Заче… – спросил было Грог, но тоже упал. Раздалась очередь.

Завязалась перестрелка. В полусогнутом состоянии, отстреливаясь, добежали до первого попавшегося укрытия.

– Так, лафа кончилась, – шепнул Локи. – Теперь наблюдаем не только за радиационным фоном, но и за окрестностями.

– Кто это? – спросил Грог.

– Да какая разница теперь? Кто угодно! Внешники, муры, охрана, что приехала с кластером и еще не поняла, что случилось. Одним словом – враги.

Посовещались.

– Хром следит за фоном. Я слежу вперед и вправо. Дед – обзор вперед и слева. Кобол, поглядывай, что в тылу.

Направились к мосту. Что интересно, «Мост смерти» был здесь по-прежнему. Все так же виднелись трубы первой и второй очереди, башенные краны. Вот как будто здесь ничего и не менялось, родная ЧАЭС. Позади раздался шум двигателя.

– Сзади! – крикнул Кобол.

Пользуясь возвышением моста как укрытием, товарищи приняли оборону. Теперь они разглядели врага в лицо. В противогазах. Но были это внешники или местная охрана (фон-то повышенный), понятно не стало. Завязалась перестрелка. Удача оказалась на стороне товарищей. Можно продолжить путь.

Товарищи не сразу заметили, что Грог во всю прыть бежал вниз.

– Свобода! Домой! Я вернусь! – кричал он, опьяненный сладким воздухом свободы.

– Пристрелить, собаку! – процедил Локи.

– Стой! Не надо, – удержал его Хром.

Как-будто что-то едва уловимое мелькнуло над беглецом. Неведомая сила подняла его вверх, скрутила, и от Грога не осталось ни следа.