Подозрения Реннара вполне оправдывались: с ним, но без Ларка Джегейль фор Циррент вела себя совсем иначе. Нет, она вполне мило изобразила гостеприимство, справилась о здоровье, велела подать чаю, но все это - с вежливой, но безразличной улыбкой вместо так явственно видимой вчера искренней радости.

Ей нужен был принц, это не вызывало ни тени сомнения.

Однако Реннар обещал научить девицу болтать по-одарски, а обещания свои он привык исполнять от и до. Одарским он и намеревался заняться; что ничуть не исключало другого обещания, данного себе самому: вывести очередную охотницу за короной на чистую воду. Хорошо, что Ларк пока еще вполне уверенно говорит о ней «не моя пассия»: значит, по крайней мере, приворотные чары и прочую вызывающую похоть и страсть дрянь можно исключить. Но разум она принцу чем-то все же замутила!

Говорили о той ничего не значащей ерунде, о которой Джегейль отказалась говорить вчера с Ларком: погода, знакомство, родственники. Уверенно держа маску вежливого спокойствия, Реннар все же задал несколько вопросов с двойным дном: о прошлом девушки, ее прежней семье, об отношении к принцу, планах на будущее - но ответы, достаточно красноречивые для него, не сошли бы как доказательство для Ларка, графа фор Циррента или короля.

- О, я росла в очень приличной семье, я была приемной дочерью, но ко мне относились с должным уважением. А еще у меня был замечательный брат, вот о ком я скучаю здесь, - она рассказывала неторопливо, иногда замирая на несколько мгновений, словно подбирая слова. И улыбалась. Было в ее улыбке что-то… как будто она находила ситуацию весьма забавной, хотя, дьявол ее дери, что тут может быть забавного? Реннару казалось, что барышня потешается над ним.

- Принц у вас, то есть у нас, хороший, но, помилуйте, господин фор Гронтеш, о чем именно вы хотите услышать? Я не понимаю вашего вопроса, что значит, «как вы к нему относитесь»? Как девушка, как друг, как подданная? Не испепеляйте меня взглядом, господин фор Гронтеш, я задаю вам вопрос лингвистического свойства, если вы не поняли! В моем родном языке слово «отношения» имеет довольно много оттенков.

Нет, она не просто потешается, она издевается!

- Планы на будущее? Ах, дорогой господин фор Гронтеш, самые разнообразные! Например, все-таки вызнать у вашего батюшки, откуда он берет нори для суши. Я спрашивала, но он, кажется, не принял мой вопрос всерьез. А вы не знаете, кстати? Нет? Жаль.

К воистину сладкому мигу прощания Реннар успел глубоко и искренне возненавидеть если не саму барышню фор Циррент, то уж точно ее улыбку, слегка насмешливые интонации, манеру выразительно пожимать плечами и обращение «господин фор Гронтеш». И о продолжении занятий назавтра договаривался, думая лишь о том, что нужно решительно и категорически раскрыть Ларку глаза на эту улыбчивую змею.

Ларк объявился вечером, хотя Реннар его не ждал, вполне представляя, насколько тот сейчас занят. Впрочем, посещение больного порученца оказалось не единственной и даже не главной целью принца - прежде чем хлопнуть Реннара по здоровому плечу и осведомиться, как прошел день, Ларк спросил, вернулся ли уже адмирал, и добрый час обсуждал с ним что-то в кабинете. Реннар маялся, досадуя на свою столь несвоевременную отстраненность от серьезных дел, истекая тихой ненавистью к медицине и докторам, и в сотый раз прогонял в голове предстоящий разговор. «Она околдовала тебя, мой принц, задурила тебе голову! Несет глупую чушь, а ты слушаешь и веришь, а главное - принимаешь важные для государства решения по ее советам. Откуда нам знать, что за магия у них там, на Огненных островах? Даже отец не знает. А она сама призналась, что ее воспитали в приличной семье. Она скучает по названому брату - вдумайся, мой принц, девушка из семьи фор Циррент скучает по какому-то дикарю-туземцу! А что, если она больше думает о пользе для той своей семьи, чем для фор Циррентов и Андара? Если она предана не нашему королю и тебе, как показывает всем своим видом, а самоназванному императору варварско й страны, тому самому, который приказал своим подданным стрелять в наших моряков, если они отходят от корабля дальше, чем на сто шагов? В конце концов, сюда она не рвалась, ее, как я понимаю, насильно перетащило. Может, у нее там любимый мужчина остался, жених, муж? Может, она жила там в роскоши, всем была довольна и только и мечтает вернуться? Я спросил у нее, чего бы она хотела в будущем, что она думает о тебе, она на оба вопроса отделалась глупой отговоркой! Как можно ей доверять, Ларк, сам подумай!»

Вот только, едва Реннар зашел в своей пламенной речи дальше вступления, едва Ларк понял, о чем, собственно, пошел разговор…

- Хватит, Рени. Ты не прав. Запомни, пожалуйста, - голос принца неприятно отдавал льдом и сталью, - Джегейль - мой друг, я ей доверяю. Но, даже если бы это было не так, граф фор Циррент принял ее в семью, проверил ее и ручается за нее. Я верю нашему начальнику Тайной Канцелярии. И тебе советую верить, Реннар.

И ушел, оставив Реннара с горьким чувством вины и бессилия. Не смог. Не сумел. Да кто он против Ларка - мальчишка еще, храбрость свою и верность доказавший не раз, но от всяческих государственных разговоров всегда уклонявшийся. Вот и доуклонялся, кретин. Ясно, сколько весит его мнение против слова начальника Тайной Канцелярии…

- Когда-нибудь я это изменю, - стиснув добела кулаки, поклялся он сам себе. - Лишь бы поздно не было, но я все сделаю, все… я докажу, что и мои слова чего-то стоят!

Ларк был раздосадован. Можно было бы даже сказать «разочарован», но он ведь и раньше знал, что его друг Рени весьма падок на резкие и не вполне обоснованные высказывания. Знал, но всегда смотрел на эту черту Реннара сквозь пальцы. «Дед назвал бы меня лицемером, - внезапная мысль заставила до боли сжать кулаки. - Мне нравится в Реннаре именно его прямота, именно смелость рубить сплеча, не оглядываясь на личности и последствия. Значит, ровно до тех пор нравится, пока он не рубанул в той же своей манере по моему другу? По девушке, которая такого не заслуживает? А я точно могу быть уверенным, что прочие - заслуживали?»

От этой ли досады, от неожиданности или из-за того, что мысли были заняты долгим совещанием с адмиралом, но Ларку даже в голову не пришло пришибить друга самым несокрушимым из всех несокрушимых аргументов: тем простым фактом, что барышню Женю проверял не только граф фор Циррент, но и лично король. Когда он подумал о таком доводе, возвращаться к им же самим прекращенному разговору было поздно, да и, в конце концов, Ларк ощущал себя правым, когда говорил, что Реннар должен верить начальнику Тайной Канцелярии.

Но все же, думал он, отъехав от особняка фор Гронтешей и окунувшись с головой в круговерть мокрого снега, порывов ветра и теплого запаха стелющегося к земле дыма, все же нужно, наверное, как-то сгладить? Джегейль резка и временами слишком язвительна, Рени обидчив и скор в суждениях, да еще их общение началось так неудачно. Нужно показать Реннару, что он ошибается, наглядно как-нибудь показать, и заодно как-то вытащить перед девушкой его лучшие стороны. А может, пустить на самотек - сами со временем разберутся? Не дети все же. Нет, он бы с радостью посидел в их компании, но дела! И так времени на сон и отдых остается все меньше и меньше.

Но, по крайней мере, с адмиралом удалось прийти к соглашению. Ларк рассмеялся - правда, за воем ветра сам едва услышал собственный смех. Кто бы мог подумать, что наследный принц и первый адмирал Андара едва не передерутся в попытках поделить туземца-повара!

Что ж, Ларк и сам знал, что хочет многого. Но как не захотеть защищающих даже от пули, не требующих силы мага для зарядки щитовых амулетов - для всех?! Да, принц был весьма и весьма благодарен за амулеты для офицеров, но плох тот командир, который не захочет защитить всех своих солдат!

Адмирал его понимал. Однако возражал, сердясь:

- Я своих, с флагманского фрегата, и то так не защищаю. И не из желания сохранить тайну или не дать повода к подозрениям. Поймите же, мой принц - ничто не берется из ниоткуда. Наших магов сдерживают пустеющие источники, так подумайте сами, что может сдерживать магов, которые от внешних источников не зависят? Откуда они, по-вашему, черпают силу?

- Откуда же?

- Из собственных сил, мой принц, - тихо и зло ответил адмирал. - От собственной жизни отрезают. Будьте благодарны за то, что уже получили, и не требуйте большего.

Ларк покачал головой, снова вспомнив глаза адмирала в тот миг. Что ж, он понимал, что такое побратим. «А интересно, много ли осталось бы магистров в нашей гильдии, если бы им приходилось собственной жизнью платить за волшбу?»

Покойный Верховный магистр точно был не из таких, да и нынешний вряд ли поставит возможность колдовать выше собственной драгоценной шкурки. Он даже грядущую войну рассматривает прежде всего как повод вырвать у короля право распоряжаться источниками…

Размышления прервал неровный пистолетный залп - три или четыре выстрела, неуместным громом прокатившиеся по узкой улочке. Не раздумывая, принц пришпорил коня. Выл ветер, мокрые, тяжелые хлопья снега липли к ресницам, мешая осмотреться, да и к чему было осматриваться? Не дело мишени гоняться за стрелками. Вороной любимец Громобой споткнулся и начал медленно, тяжело валиться вбок. Ларк выдернул ноги из стремян, соскочил, поскользнулся на мокрой брусчатке, едва не упав. Не сразу понял, что вновь разорвавший вой ветра гром - не запоздавшее эхо, а новый залп. Выругался. Но уже налетела, прикрывая со всех сторон, охрана, соскочил кто-то с седла, уступая своего коня принцу, кто-то бросил сквозь метель:

- Быстрее, ваше высочество. Пригнитесь и пришпоривайте!

Сорвались в галоп, оставляя позади успевшую на этот раз вовремя стражу - крики, выстрелы, перекрытые проулки и намертво запечатанные ставни и двери. В голове было на удивление пусто. Мелькнула и ушла почти детская жалость к Громобою, не забилось быстрее сердце от мысли, что и сам бы там лег, если бы не адмиральский повар-побратим. Для Ларка амулет напитал дед, воспользовавшись запечатанным от магов дворцовым источником - Ларк не знал, что король может и такое. «Корону наденешь - узнаешь», - пообещал дед, когда он удивился вслух, и наследник молча опустил голову: все о возможностях законного короля Андара знал лишь сам король, и узнавать эти тайны наследный принц не торопился. Чем позже, тем лучше.

Пока же, добравшись до дворца, он скинул забрызганный грязью плащ и промокший насквозь камзол и насчитал шесть дырок от пуль - целились убийцы метко. Шесть свинцовых клякс упали на пол, когда он встряхнул мокрые тряпки. На груди, спине и плечах наливались болью синяки. На одного стрелка больше - и амулет бы уже не прикрыл, есть предел и у магии. Повезло.

Женя проснулась непривычно поздно. Вчера она уснула мертвым сном, едва дойдя до кровати - раньше обычного, сразу после ужина, чувствуя себя беспредельно уставшей и разбитой.

- Похоже, в экспресс-курсе иностранных языков нужно сделать перерыв, - пробормотала она, подходя к окну.

За окном сверкала зима. Вчерашнее серое небо сменилось яркой голубизной, вчерашняя слякоть - белейшим снегом, накрывшим землю, ветви деревьев, чугунные завитки ограды…

Нестерпимо захотелось достать из глубин шкафа джинсы, джемпер и куртку, выскочить в сад и побегать по снегу, как первоклашка на перемене. Слепить снеговика, запустить снежком в окно… а лучше - в графа или в Ларка, хотя нет, вдруг не поймут такого веселья?

- А скажите мне, дорогая тетушка, у вас здесь в снежки играют? - спросила она, спустившись в столовую. Тетушка уже закончила завтракать и допивала чай, и Женя торопливо налила и себе кружку - есть совсем не хотелось, а вот сладкого мозг даже не просил, а требовал.

- Еще как играют, - тетушка Гелли ностальгически улыбнулась. - Цинни так познакомилась со своим мужем: заигралась с подружками, да и попала прямо в лоб графу ди Скаваллю. Тот как раз пришел к Варрену что-то обсудить по работе.

Женя вздохнула: она уже поняла, что станет скучать по своей второй тетушке. Как-то слишком быстро та уехала… Нет, понятно, что дела, но… Женя тряхнула головой и впилась зубами в бисквит. Дела. У всех дела. У нее тоже. В конце концов, не навсегда же Цинни уехала. Так что не будем, как здесь говорят, предаваться пороку уныния. Лучше вернуться к теме разговора.

- Ага-а, значит, прецедент имеется. Отлично. Тогда второй животрепещущий вопрос: как одеться? Я, признаться, слабо представляю, как носиться по сугробам в юбках, хотя сугробов вроде особо и нет.

- Ты не права, деточка, даже дважды не права, - тетушка Гелли хитро улыбнулась. - Первое: уж если ты научилась носить бальные платья, костюм для прогулок не станет большой проблемой. А второе: по-настоящему животрепещущий вопрос - с кем играть будешь? Я, признаться, не ощущаю себя достаточно юной и резвой для подобных забав.

Бисквиты на тарелочке таяли, чай закончился, и Женя почувствовала себя вполне бодрой для знакомства с костюмом для прогулок.

- Это не вопрос, - торжественно произнесла она. - Я сделаю вид, что вышла лепить снеговика, а на самом деле буду поджидать в засаде. Кто-нибудь же придет, вот я и проверю свою меткость. Хорошо бы Ларк, интересно посмотреть на его реакцию. Кстати, вообще-то прийти должен Реннар, - она слегка поморщилась. - Вроде и некрасиво нападать на больного, но ему как раз очень хочется залепить со всей дури в лоб, причем вовсе не как повод для более тесного знакомства.

- Я смотрю, молодой фор Гронтеш совсем тебе не понравился, - это был не вопрос, а утверждение, и Женя лишь кивнула, доедая последний бисквит. Потом пожала плечами:

- Если он окажется способен отнестись с юмором к снежку в лоб, я пересмотрю свое мнение. Наверное. - Она помолчала, пытаясь облечь ощущения в слова. - Знаете, тетушка, мне не нравится, как он на меня смотрит. Как будто я его личный враг. Я ведь ничего ему не сделала, мы едва знакомы. Значит, причина либо в его отце, либо в Ларке. Но почему?

- И впрямь, странно. - Тетушка нахмурилась, размышляя, и сказала решительно: - Теперь ты будешь встречаться с ним только при мне. Посмотрю сама.

Женя не удержала облегченного вздоха:

- Спасибо! Мне так будет спокойнее, это точно. Ну что ж, тетушка, в таком случае, - она встала, - я готова к борьбе с костюмом для прогулок. Вы ведь погуляете со мной?

- Да уж так и быть, окажу тебе поддержку в этой нелегкой схватке, - рассмеялась тетушка.

Костюм на самом деле оказался более-менее удобен: укороченная, не слишком пышная юбка, не стесняющий движений верх. Глубокий синий цвет, серебристые атласные вставки и ставшая уже привычной серебряная отделка. Женя осмотрела себя в зеркале почти с удовольствием.

Снег мягко хрустнул под сапожками. Ветер стих, мороз был небольшим, не больше минус пяти по ощущениям. Женя раскинула руки:

- Хорошо-то как!

Тетушка прошла по расчищенной дорожке к садовой скамейке, положила на припорошенное снегом дерево мягкую подушечку и уселась, расправив юбки. На зарумянившемся лице расцвела мечтательная улыбка. Женя прошлась туда-сюда, привыкая к уютной тяжести костюма, к ощущению плотного шерстяного сукна, обвивающего ноги. Не побегаешь, пожалуй. Нагнулась, зачерпнула пригоршню снега. Слегка влажный, он легко сминался в руках.

Целилась она в дерево, но снежок лишь взрыхлил сугроб. Мало того, что не побегаешь, так и не размахнешься толком, как в куртке привыкла - рукава все же оказались тесноваты для резких движений.

- Ну уж нет, - пробормотала Женя. Еще с десяток снежков улетели в ту же цель - с разной степенью успеха, один даже долетел до ствола, но метить кому-нибудь в лоб явно было рано.

- Не маши руками, - голос из-за спины заставил подпрыгнуть. - Корпусом работай.

- Ох, дядюшка! Это профессиональное - так подкрадываться?

- Вовсе нет. Это ты слишком увлеклась. Смотри, - граф быстро слепил снежок и отправил его в полет почти без замаха. На темном стволе расцвела снежная клякса. - Поняла?

Женя смяла в руках снежок и бросила, заранее зная, что промахнется. Корпусом? Быстрое, почти неуловимое движение графа больше подходило для боя, чем для игры. Она так только равновесие потеряет и в юбке запутается.

- Не торопись, - граф положил ладонь ей на плечо, другой рукой перехватил запястье и повел руку по нужной траектории - медленно, чтобы дать прочувствовать движение. - Не напрягайся, ногами слегка пружинь. Ты остаешься расслаблена, только плечо резко вперед идет.

Он повторил движение раз, другой, третий, и лишь потом отпустил:

- Пробуй.

Снежок ткнулся в ствол на излете, но хоть не мимо.

- Да уж, весело, - пробормотала Женя, - еще и в снежки играть заново учиться.

Почему-то она чувствовала себя неловко.

- Поучить тебя, что ли, со стилетом работать? Пригодится, по нынешним-то временам. Ах да, дамы. Я почему пришел - адмирал фор Гронтеш просил принять его с визитом. Он будет к обеду.

- Зачем ему просить? - растерянно переспросила Женя. - Тетушка ведь уже приглашала его бывать запросто, разве нет?

- Это значит, что визит будет не «запросто», а по делу, - тетушка неторопливо встала, стряхнула снежинки с юбки. - Пойдем, деточка, для гостей нужно переодеться.

Уходить в дом не хотелось.

- И снеговика я не слепила, - вздохнула Женя.

- Зима только начинается, - утешил граф, легко приобнимая ее за плечи и разворачивая к дому.

Отдых пошел Джегейль на пользу - из ее глаз исчезла затаенная нервозность, в движениях не сквозило тщательно скрываемое напряжение. Граф подумал с легким проблеском вины, что с самого начала взял слишком быстрый темп. Девушке было нелегко привыкнуть. Но теперь она и выглядела, и ощущалась спокойной. Она еще многого не знала и не понимала, но в ней появилась уверенность.

- Как прошел твой вчерашний урок одарского?

- Урок - неплохо, а вот учитель…

- Молодой фор Гронтеш позволил себе неподобающее? - быстро спросил граф.

Джегейль ответила, легко улыбнувшись:

- Он просто мне не понравился. Хотя я ему, кажется, тоже. Даже странно, такой отец - и такой сынок.

- Адмирал тебе, значит, нравится?

Граф сам не знал, какое именно чувство заставило задать столь личный вопрос. Хотя… на правах дядюшки он, конечно, мог о таком спрашивать.

- Адмирал интересный, - одобрительно кивнула Джегейль. - Умный. Да, в конце концов, взрослый! А Реннар - детский сад. Что-то сам себе надумывает и дуется на пустом месте. Вот вы о Ларке как-то сказали - «мальчишка», а Ларк намного взрослее.

- За Ларком страна, и он об этом помнит, - рассеянно ответил граф. С Ларком-то все было понятно, а в отношении девушки к обоим фор Гронтешам даже сама она, кажется, не разобралась.

- Он, по-моему, у Ларка порученец? - Джегейль заговорила горячо и сердито. - Я так понимаю, если за тобой страна, то все, все твои люди должны быть абсолютно надежны! Как вы, как адмирал. А Реннар у него - слабое звено. И не потому что предать может, нет! Просто дурак потому что. Сам не поймет, когда ошибется.

- И ведь не сказать, чтобы эти мысли не пытались вложить ему в голову, - граф вспомнил Фенно-Дераля и его с младшим фор Гронтешем постоянные словесные стычки.

- А вложенным умом умен не будешь, - возразила девушка. - Пока сам на собственной дурости шишек не набьет…

Смахнула снег с волос, пожала плечами и первой вошла в дом - граф едва успел придержать ей дверь.