Как работает человеческий мозг? Мы не будем вдаваться в анатомические и физиологические подробности его функционирования, а обратимся к данным нейропсихологии и когнитивной психологии, которые предполагают существование двух познавательных структур, каждая из которых характеризуется собственными функциями со своими слабыми и сильными сторонами и своей собственной иерархией целей.

Кит Стенович и Ричард Вест предположили в своё время называть эти структуры «Система 1» и «Система 2».

Что мы имеем в виду, когда говорим о «Системе 1»?

— Вы увидели незнакомого человека с искажённым лицом и вы мгновенно знаете, что он разгневан или испуган.

— Вы услышали голос на улице и, не оборачиваясь, узнаёте своего ученика, родственника, начальника.

— Вам переходит дорогу чёрная кошка и вы три раза плюёте через плечо.

— Вы безошибочно отвечаете на вопрос: «Сколько будет 5 х 5?».

— Ваша знакомая рассказывает вам о конфликте с мужем и вы говорите ей, что вы её понимаете (и вы действительно думаете, что так оно и есть).

— Вы покупаете карточку спортлото и заполняете её по разработанной вами системе. — Вы читаете книгу из серии «Биографии великих людей», например, жизнеописание основателей Гугла и полагаете, что вы чему-нибудь научились в бизнесе.

— Директор отделения компании провёл в этом году несколько рискованных операций на рынке и все они оказались удачными, вследствие чего совет директоров считает его компетентным менеджером и предлагает возглавить компанию.

— Вы видите по телевизору выступление эксперта, который прогнозирует тенденцию развития рынка на следующий год и вы верите ему и он сам верит в свой прогноз.

Что мы имеем в виду, когда говорим о «Системе 2»?

— Вы можете сфокусировать внимание на Петрове, даже если все остальные ученики в классе гомонят.

— Вы можете произвести сложное вычисление 542 х 873/541.

— Вы способны оценить правильность силлогизма:

Предметы мебели — стол и стул — имеют по 4 ноги.

У кошки 4 ноги.

Следовательно, кошка — предмет мебели.

— Вы можете (по крайней мере, некоторые из вас), запарковать машину в очень узком пространстве.

— Вы можете заполнить сложную налоговую декларацию.

— Вы можете сравнить потребительские качества нескольких телевизоров.

— Вы можете оценить, насколько Ваше поведение соответствует ситуации, в которой Вы находитесь.

— Вы можете заставить себя делать вещи, которые Вам не нравятся.

«Система 1» действует «по образцу», по шаблону. «Система 1» работает очень быстро. Во всех дуальных когнитивных теориях «Система 1» характеризуется как автономная, автоматическая, модулярная, эвристическая и не требующая больших затрат энергии. Процессы в ней работают симультанно, одновременно. Она функционирует эффективно даже тогда, когда внимание обращено на что-нибудь другое. Эвристичность, обеспечивающая быстрое реагирование, бывает иногда чревата большим риском, поскольку эвристики ориентируются не на детальный анализ ситуации, а на поиск легко доступных ключевых признаков. Эвристика с узком смысле является простой процедурой, основывающейся на имеющемся опыте, которая помогает найти адекватный, хотя зачастую и не лучший ответ на сложный вопрос.

«Система 2», называемая иногда «аналитическая система», работает сукцессивно (последовательно), по определённым правилам, практически всегда её функционирование связано с языковыми процессами и всегда — с концентрацией внимания. «Система 2» работает медленно, иногда очень медленно.

Характерной чертой «Системы 2» является то, что она иногда может «преодолеть» решения, принятые «Системой 1», хотя происходит это и не слишком часто. Суммируя вышесказанное:

Система 1 работает автономно, быстро, абсолютно автоматически и практически не поддаётся никакому сознательному контролю.

Система 2 работает медленно, последовательно, требует концентрации внимания и больших затрат умственной энергии.

Рассмотрим теперь эти системы более подробно.

 

Автономный Комплекс Систем

В своей книге «The Robot's Rebellion» Кит Стенович предлагает более «говорящее» название для «Системы 1» — TASS (The Autonomous Set of Systems) — что соответствует русскому АКС (Автономный Комплекс Систем), как мы её и будем далее называть. Совершенно логично в данном случае будет использовать вместо «Системы 2» термин АС (Аналитическая Система).

С точки зрения Стеновича (Stanovich, 2004, р.37), важнейшей чертой АКС, помимо других его характеристик, является его автономность:

1. АКС-процессы отвечают полностью автоматически на релевантные для них стимулы.

2. Работа АКС практически не зависит от АС и также почти ею не контролируется.

3. Иногда поведение, определяемое АКС, вступает в противоречие с возможными реакциями, регулируемыми АС.

Все процессы АКС обязательно имеют модульный характер. Раз начавшись, процессы АКС не могут быть прерваны или изменены АС, даже когда они излишни или опасны для человека. Здесь нет места для «обдумывания». АКС-процессы практически не истощают нервную систему. Когнитивные АКС-процессы быстры, потому что стимулы, на которые они реагируют, очень лимитированы, результаты заранее фиксированы и не требуют консультации с медленными процессами АС.

Многие специалисты по когнитивным процессам подчёркивают, что АКС в принципе глубоко неразумен — он включается при первом появлении соответствующих стимулов, совершенно не принимая во внимание контекст, в котором они появляются. Процессы доводятся до конца, даже если изменившаяся ситуация этого уже не требует. АКС не интересует ничего, кроме самого наличия релевантных стимулов.

Однако, несмотря на недостаток «разумности», АКС на удивление эффективен. В отличие от медленных, громоздких, истощающих нервную систему АС-процессов, он функционирует быстро и параллельно. Операции, выполняемые АКС, по большей части не осознаются, хотя результаты деятельности АКС могут быть осознаны. И, как учат нас эволюционные психологи, такие когнитивные реакции как распознавание лиц, понимание речи и правильное оценивание поведения других людей тем эффективнее, чем быстрее они осуществляются.

В некоторых ситуациях скорость полезнее раздумывания — когда вы возвращаетесь поздно вечером домой и навстречу вам идёт человек с ножом — нужно срочно действовать, а не обдумывать ситуацию.

Классическим примером АКС являются рефлексы. Представьте, что вы со своей знакомой сидите и рассуждаете о рефлексах, в частности, о моргательном рефлексе. При этом знакомая быстро подносит палец к вашему глазу — вы моргаете. Вы хорошие знакомые, вы говорите о моргательном рефлексе, вы знаете, что знакомая не собирается нанести вред вашему глазу и тем не менее вы ничего не можете с собой сделать — вы моргаете. Как будто рефлексы имеют свой собственный мозг и этот мозг не находится под вашим контролем.

АКС не ограничивается только рефлексами. Вся система восприятия подпадает под это же понятие. Вспомните знаменитую иллюзию Мюллера-Лайера:

Любой человек, когда либо прочитавший хоть одну книгу по психологии, знает, что эти линии одинаковой длины — но это ни капельки не помогает! Вы всё равно видите, что верхняя линия длиннее нижней! Наши «знания» не имеют для системы восприятия никакого значения, она автономна от нас.

Перечень автономных процессов не ограничивается рефлексами и восприятием. Сюда включаются и системы, которые должны нам помогать при ориентации в окружающем мире. АКС содержит кроме модульных или почти модульных процессов также и способность к выработке условных рефлексов, бессознательное научение и эмоции, реагирующие на широкий спектр стимулов.

АКС всегда стремиться действовать самостоятельно, не принимая во внимание имеющиеся в АС данные. Наоборот, аналитическая система большую часть времени работает, основываясь на информации, полученной от АКС.

В экспериментах Розина, Миллмана и Немерова, изучавших чувства отвращения, испытуемым предлагалось съесть порцию высококачественной сливочной помадки и фиксировалось их желание потребить ещё одну порцию. И когда они выражали такое желание, им предлагалась следующая порция, правда, в виде «собачьей неожиданности». Испытуемые, знающие, что это та же самая сливочная помадка, тем не менее отказывались её есть!

Исследователи, изучающие АКС, включают в неё такие модули как эмоции; поиск и добыча пищи и воды; распознавание и избегание хищников; распознавание и оценка социального статуса; поиск сексуального партнёра; воспитание детей и т. п.

Космидиз и Туби сравнивают ум со швейцарским ножом: «Ум вероятно более похож на швейцарским нож нежели на универсальное лезвие: он компетентен в таком множестве ситуаций потому что содержит огромное количество компонентов — открывалка, штопор, нож, зубочистка, ножницы — каждый из которых специально сконструирован для решения различных проблем.» (Cosmides and Tooby 1994, p.60). На этом месте зададимся вопросом — А зачем человеку АС?

АС работает на основе информации, полученной от АКС. Большая часть того, что мы думаем или делаем — продукт АКС. АКС очень хорош в обработке стандартных ситуаций и предсказании возможного будущего, его реакции быстры и в основном соответствуют ситуации. Но АКС работает по шаблону и ошибки запрограммированы. Кроме того, АКС не понимает логику и статистику, к тому же часто пытается ответить на существенно более простой вопрос, нежели поставленный.

В знаменитом эксперименте Кристофера Чебриса и Дэниэла Саймонса испытуемые смотрели фильм, в котором две баскетбольные команды, одна в чёрной, другая в белой форме, бегали по площадке. Испытуемые должны были подсчитать количество игроков в белой форме, игнорируя одетых в чёрную форме. Где-то посередине фильма на площадке появлялась женщина, одетая в костюм гориллы, била лапами себя в грудь и уходила. Вся сцена занимала 9 секунд.

Фильм показывали тысячам людей и примерно половина из них не заметила появление гориллы! Ведь задача была другой — подсчитать количество игроков в белой форме, о горилле никто ничего не говорил. Видение и ориентирование являются прерогативами АКС и в «нормальном» мире, для котором он так хорош, гориллы не ходят по баскетбольным площадкам!

Что же касается АС, то она включается тогда, когда возникают трудности, что, впрочем, не всегда оптимально. Представьте, Вы едете утром на работу в своём автомобиле, движение, как всегда, напряжённое и вас попутчик предлагает Вам перемножить в уме 48 на 56.

Лучше и не пытайтесь!

Мы можем, подобно Юлию Цезарю, делать несколько дел одновременно, но только когда они относятся к компетенции АКС и не требуют специального напряжения внимания. Когда включается АС, тогда Цезарь отдыхает.

В принципе, большую часть нашего времени мы реагируем, руководимые АКС, а АС осуществляет нечто вроде «мониторинга» жизни и если АКС предлагает неподходящие решения, АС их корригирует — заставляет вести себя вежливо, когда хочется забыть политесы; заставляет быть внимательным на ночной дороге; не даёт уснуть во время доклада начальника.

Резюмируя можно сказать, что мы живём под знаком АКС, но в трудные моменты приходит на помощь АС и, в большей части, перенимает руководство на себя.

 

Аналитическая Система

Как мы уже говорили, АКС очень хорош в решении стандартных проблем, но иногда и он ошибается. Существует множество иллюзий, подобных иллюзии Мюллера-Лайера, в любой области восприятия. Возможно ли эти иллюзии преодолеть? Ответ будет, к сожалению, не очень оптимистичен. В принципе — да, но…

Поскольку АКС функционирует автономно и начавшуюся реакцию невозможно выключить, ошибки интуитивного реагирования как бы запрограммированы. У АС отсутствуют ориентиры для коррекции ошибок. Аналитическая система не может непрерывно, с большими затратами энергии контролировать АКС и не может заменить его — АС слишком медленна, неэффективна в стандартных ситуациях.

Практический выход — научиться распознавать ситуации, в которых АКС ошибается чаще всего и непременно использовать АС, когда результат особенно важен.

Правда, здесь следует всегда иметь в виду что, хотя АС и ответственна за самоконтроль, двумя основными её характеристиками являются:

1. леность — заставить аналитическую систему работать очень трудно;

2. если АС даже и удалось заставить функционировать, она всегда стремиться совершать лишь необходимый минимум усилий.

Результатом является следующее: когда АС считает, что она управляет поведением — то есть когда вы думаете, что приняли разумное решение — бразды правления держит всё тот же АКС.

В какой-то степени организм можно понять, когда он стремиться ограничить применение АС. Проделайте небольшое упражнение, которое покажет, чего стоит АС. Возьмите 5 карточек и напишите на каждой из них по 6 случайных цифр. Переверните карточки. Теперь откройте первую, произнесите вслух все цифры, вновь переверните обратно карточку и повторно назовите цифры, прибавляя при этом к каждому числу по единице. Повторите это со всеми карточками.

Если вам это показалось несложным, проделайте то же самое, прибавляя к каждому числу тройку.

Любители острых ощущений могут использовать не 6, а 7 цифр (считается, что и 4 цифры и прибавление по тройке доступны очень ограниченному количеству людей).

Если рассматривать аналитическую систему с «энергетической» точки зрения, то они очень схожа с электропроводкой вашей квартиры — когда вы включаете слишком много приборов одновременно, тогда предохранители перегорают. Попробуйте проделать вышеописанное упражнение с 8 цифрами и прибавляйте по четыре или перемножьте два пятизначных числа в уме — довести до конца эти операции вам не удастся — у АС не хватит для этого ресурсов!

Но почему когнитивные операции, выполняемые АС, более энергетически требовательны и напряжённы? Что такое может аналитическая система, что недоступно АКС?

Удержание в памяти одновременно нескольких идей, проведение действий по определённым правилам, произведение выбора из нескольких предметов или соединение чего-либо в единое целое, сравнение по нескольким признакам — всё это прерогативы аналитической системы и всё это сопряжено с большими усилиями и напряжением, всё это энергоёмко.

Вы составляете список покупок, идёте в магазин и покупаете согласно этому списку; вы приходите в ресторан и делаете выбор между котлетой по-киевски и расстегаями с икрой; вы сравниваете ваших воздыхателей по известным только вам признакам — всё это недоступно для автономного комплекса систем. АКС выделяет простые связи (Иван Петрович толще Ивана Ивановича; все ученики этого класса выглядят одинаково) и превосходна в обработке информации, касающейся одной вещи, одной идеи, но пасует, когда требуется работа с несколькими предметами или идеями или речь идёт о статистической информации.

Одной из важнейших способностей АС является возможность работать с целым набором задач. Предположим, вы получили задание подсчитать сколько раз встречается буква «ж» на этой странице. Эту задачу вы вряд ли выполняете каждый день, если вообще когда либо выполняли. Но ваша аналитическая система способна это сделать, вы доводите задачу до конца, хотя при некоторой тренировке сможете делать это эффективнее.

Как только вы подсчитали все «ж», вам предлагается подсчитать все запятые на следующей странице и это уже сложнее, потому что вам придётся преодолевать уже сложивший у вас навык замечать и подсчитывать все «ж»!

Как показывают исследования когнитивных психологов, это очень сложно и напряжённо, переключаться с одной задачи на другую, особенно если поджимает время. Именно поэтому так сложно прибавлять по три или умножать в уме. Чтобы произвести умножение, вам необходимо держать одновременно в краткосрочной памяти несколько цифр, ассоциируя каждую с определённой операцией, при этом цифры должны быть изменены. Это очень непросто, удерживать в уме результаты одной операции во время проведения другой. Люди, способные на это, обычно обладают высоким IQ.

Мы можем одновременно смотреть телевизор и читать книгу, говорить с мужем и гладить бельё, прогуливаться во время обеденного перерыва с подругой и обсуждать последние события в учительской. Нам не требуется совершать для этого особых усилий и мы делаем это даже с удовольствием. Представьте теперь себе, что вы предложили подруге во время прогулки немедленно перемножить в уме 78 на 64 (в реальной жизни лучше этого не делать, если подруга дорога вам как память!). С 98 % вероятностью мы можем прогнозировать, что подруга вынуждена будет как минимум остановиться, чтобы выполнить умножение, ещё лучше присесть и ещё лучше выполнить умножение на бумаге. Сосредоточение внимания, использование больших объёмов кратковременной памяти, выполнение операции при ограничении времени — всё это, как правило, подавляет все другие действия.

Люди обычно стремятся избегать ситуаций, в которых требуется использование больших объёмов краткосрочной памяти или постоянного переключения внимания и используют облегчающие жизнь решения, например, запись результатов умножения на бумаге. Дэниэл Канеман называет это «законом наименьшего напряжения» (Daniel Kahneman, Thinking fast and slow, р.39).

Иногда концентрация внимания бывает не такой изнурительной и люди могут часами пребывать в подобном состоянии не испытывая нужды в чрезмерном напряжении силы воли. Михай Чиксентмихайи называет это состояние «flow», что в нашей психологической литературу переводится как «поток» (хотя по смыслу больше бы подошёл «полёт»): «состояние настолько глубокой не требующей дополнительных усилий концентрации, что они [люди] теряют чувство времени, забывают о себе и о своих проблемах» (Mihaly Csikszentmihalyi, 1990). Это состояние люди могут испытывать при проведении урока, при покорении вершин, музыканты во время джем-сешен, писатели во время написания книг (во всяком случае, некоторые) — в общем в ситуациях, когда люди чувствуют вдохновение, независимо от профессии.

Одной из задач АС является контроль мыслей и поведения (во всяком случае, она пытается их контролировать). Этот самоконтроль требует больших усилий. Что случится, если АС занята или ослаблена? Скажем, человеку жизненно необходимо удерживать в памяти набор из 7–9 случайных цифр (например, номер телефона). В этом случае контроль переходит к АКС и человек склонен к сексистским или расистским высказываниям, более подвержен предрассудкам, горазда менее вежлив, чем в обычное время. Это проявления так называемой «когнитивной занятости мозга». Кроме этого существует ещё и «истощение эго» — феномен, исследованный Роем Баумайстером с коллегами (Roy F. Baumeister, Ellen Bratslavsky, Catrin Finkenauer, and Kathleen D. Vohs, Bad Is Stronger Than Good, 2001): если вы заставляли себя чем-то интенсивно заниматься, то после окончания этой деятельности вам будет очень трудно заставить себя столь же интенсивно заниматься чем-либо другим.

Одним из самых интересных открытий Баумайстера было то, что понятие «умственная энергия» является не столь уж и метафоричным — умственное напряжение стоит организму огромного расхода глюкозы, аналогично расходу глюкозы при физических упражнениях.

Наш мозг работает по «закону наименьшего напряжения». Он стремится как можно быстрее автоматизировать любое действие, выполняемое под руководством АС и таком образом перевести его в зону ответственности АКС. Вспомните, когда-то и умножение 5 на 5 было для вас напряжённым умственным упражнением.

 

Думатель и анализатор

Ах, как было хорошо быть уверенным, что находящийся у нас в голове думатель и анализатор — АС, всегда остановит нас, когда мы готовы принять необдуманные решения или совершить опрометчивые поступки! Увы, об этом можно только мечтать. Наша аналитическая система — «существо» очень ленивое, даже предельно ленивое, а мы с вами являемся жертвами этой лености.

Как мы с вами уже знаем, одной из важнейших функций АС является мониторинг мыслей и действий, которые предлагает АКС и «допуск» их «к производству» или запрещение оных. Посмотрим, как это происходит в действительности. Для этого мы обратимся к знаменитому примеру Канемана, несколько его «русифицируя». Вам предлагается простейшая задача. Не пытайтесь решить её, а отвечайте сразу, полагаясь на вашу интуицию:

Ананас и яблоко стоят вместе 1 руб.10 коп. (цены условные).

Ананас на рубль дороже яблока.

Сколько стоит яблоко?

Совершенно естественно в вашем мозгу всплывает число и это число — 10 копеек. Задача решается слёту, ответ нетруден, круглая цифра привлекательна, но ответ абсолютно неправилен!

Теперь немного напрягитесь, вспомните арифметику и вам станет ясно, что правильный ответ — 5 копеек. Те из вас, кто сразу получил правильный ответ, может поздравить себя — их аналитическая система иногда пытается противостоять лёгким интуитивным решениям, подсказываемым АКС.

Шэйн Фредерик и Дэниэл Канеман предлагали решать эту задачу студентам различных американских университетов. Более 50 % обучающихся в Гарварде, Принстоне и Массачусетском технологическом институте дали неправильный ответ, среди студентов не столь престижных университетов процент доходил до 80! Аналитическая система этих людей явно доверяла интуитивным решениям АКС и не была готова предпринять даже малейшие усилия для проверки результата, активно избегала неприятного напряжения. Эти люди верили в силу своей интуиции и что особенно интересно, никому в голову не пришёл вопрос, почему им предлагают решить столь простую задачу!

Ещё один пример Канемана. Простой логический силлогизм. Попытайтесь быстро определить, правилен ли вывод.

Все розы являются цветами.

Некоторые цветы быстро вянут.

Следовательно, некоторые розы вянут быстро.

Большинство студентов посчитали этот вывод правильным, что однако не так, ибо возможно, что розы не входят в число быстровянущих цветов.

Как и в предыдущем примере, правдоподобный ответ появляется в сознании мгновенно и «передумать» его крайне сложно, ведь вас всё время преследует идея, что ответ всё-таки правильный. Большинство людей и не затрудняются это делать.

Обратимся теперь к задаче, разработанной Питером Вэйсоном (Wason, P. C. 1968).

Представьте, что перед вами лежат четыре карточки. Каждая из них имеет с одной стороны букву, а с другой — цифру. Существует правило: если на карточке нарисована гласная, то с другой стороны будет обязательно чётное число. Как вы видите, на двух карточках нарисованы буквы, а на двух других — цифры. Ваша задача: решить, какую карточку или какие карточки следует перевернуть, чтобы определить, является ли вышеуказанное правило верным. Запишите полученный результат.

Эта так называемая «задача выбора из четырёх карт» была очень интенсивно исследована психологами. Прежде всего по двум причинам: большинство людей понимают задание неправильно и крайне тяжело понять почему. Ответ кажется очевидным. Гипотетическое правило — если карточка имеет гласную на одной стороне, то на другой стороне обязательно будет чётное число. Таким образом кажется, что следует перевернуть карточки «А» и «8», поскольку «А» является гласной и следует проверить, изображено ли чётное число на обратной стороне, а «8» (чётное число) — чтобы посмотреть, есть ли на обратной стороне гласная.

Проблема состоит в том, что этот ответ, который дают более 50 % исследуемых, является ложным!

Второй наиболее распространённый ответ — перевернуть только карточку «А» (чтобы проверить, изображено ли чётное число на обратной стороне). Этот ответ был получен у более чем 20 % опрошенных и он тоже неверен!

Ещё 20 % переворачивали другие комбинации карточек (например, «8» и «К»), что также некорректно.

Если вы принадлежите к 90 % людей, опрошенных в десятках исследований в последние 40 лет, то вы тоже дали неверный ответ.

Теперь посмотрим, почему люди ошибаются при ответе на эту задачу. Первое, они правы, когда речь идёт о «К» и «А» карточках. Большинство людей выбирают «А» и не выбирают «К». Поскольку в правиле нечего не сказано о том, что должно быть изображено на обратной стороне карточек с согласными буквами, они совершенно не релевантны для проверки правила. Что неверно для «А». Эта карточка может иметь на обратной стороне чётное или нечётное число. И хотя первое подтверждает правило, второе может доказать его ложность. Короче говоря, для того, чтобы доказать, что правило не ложно, необходимо перевернуть карточку с надписью «А». На этом этапе большинство людей делают правильный выбор.

Проблемы возникают с карточками «5» и «8». Большинство людей делают здесь неправильный выбор. Они ошибочно думают, что должна быть выбрана карточка «8». Они предполагают проверить гипотезу, не находится ли на обратной стороне этой карточки согласная. Но, например, если бы на обратной стороне карточки «8» находилась «К», это бы не доказывало, что правило ложно, поскольку, хотя правило и говорит, что на обратной стороне карточки с гласной буквой должно находиться чётное число, в правиле не написано, что на обратной стороне карточки с чётным числом должна находиться гласная буква! Таким образом, если на обратной стороне карточки с чётным числом находится согласная, это ничего не говорит о ложности или правильности.

Напротив, карточка, на которой изображено число «5», очень существенна для проверки правила. Эта карточка может иметь с обратной стороны гласную и тогда правило ложно. То есть, для того, чтобы проверить правило, карточку «5» выбрать абсолютно необходимо. Таким образом, правильный ответ гласит — необходимо выбрать карточки «А» и «5».

Резюмируя, мы можем сказать, что наше правило сформулировано в виде условия: «если P то Q». Ложным в данном случае является «если P то не-Q». Почему же для большинства людей так сложно решить эту задачу? Первое, что приходит в голову — задание слишком абстрактно, если бы речь шла о событиях реального мира, то результат был бы совершенно другим. Так ли это? Для проверки этого предположения была предложена «Проблема пункта назначения».

На каждой карточке напечатан с одной стороны пункт назначения, а с другой — вид транспорта. Правило гласит: если с одной стороны напечатано «Пенза», то с другой стороны должно стоять «самолёт». Ваша задача — выяснить, какие карточки следует перевернуть, чтобы проверить, является ли правило верным или ложным.

Удивительно, но «реальное» содержание задачи абсолютно не влияет на результат. Большинство людей всё равно переворачивали либо «Р»(Пенза) и «Q»(самолёт), либо «Р» только. Правильный же ответ «Р»(Пенза) и «не-Q»(поезд), дался только незначительному количеству опрошенных.

Почему же эта задача так сложна? Множество теорий пытались это объяснить. В частности, людям (включая учёных) очень сложно думать о том, что не подтверждает, а опровергает их гипотезы. Согласно данной теории это то, что заставляет людей переворачивать карточку «Р» (в попытке подтвердить «Q») и карточку «Q» (в попытке подтвердить «Р»), абсолютно не обращая внимания на карточку «не-Q»(которая может привести к неподтверждению «Р»).

Наиболее распространённым однако является объяснение, предложенное психологом Джонатаном Эвенсом (Jonathan Evans, Matching bias and set sizes: A discussion of Yama, 2002), попадающее в наиболее популярный в последние два десятилетия тренд когнитивной психологии — эвристики и ошибки.

 

Когда в органчике пружинка ослабевает

Эвенс предложил наиболее простую теорию, почему люди предпочитают выбирать «Р» и «Q». С его точки зрения этот выбор отражает простую «ошибку сочетания», которая возникает автоматически, ибо привлекающее внимание к «Р» условие «если» неизменно втягивает в зону внимания и «Q». Согласно Эвенсу, «PQ» выбор базируется на эвристиках, а это значит, что за этот выбор ответственен АКС. Он считает, что ответ «PQ» (и в меньшей степени выбор только «Р») является результатом автоматических процессов, в то время как размышление, аналитическая система не включаются вообще. Тот факт, что большинство людей ошибаются в решении вышеописанных задач показывает, что аналитическая система пасует в попытке переделать решения, предлагаемые АКС.

«Ошибка сочетания», являющаяся проявлением действия «по образцу» автоматизированного комплекса систем, по сути ошибка АС, поскольку предполагается, что все принимающие участие в эксперименте обладают достаточной логической компетенцией, чтобы последовательно проверить логическую импликацию каждой карточки что, как показывают результаты эксперимента, не соответствует действительности. Даже тот факт, что некоторые люди проводили значительное время, обдумывая неправильный ответ, лишь подтверждает это предположение. Исследования показали, что обдумывалась в данном случае лишь рационализация, приемлемое объяснение, почему выбор должен быть именно таков.

То, что 95 % людей ошибаются в решении проблемы Вэйсона, показывает, что аналитическая система большинства людей слабо контролирует их суждения. Вспомним, например, о прайминге — процессе, в котором полученная ранее информация или совершённая деятельность определяет особенности последующей деятельности или восприятия информации. В одном из немецких университетов студентов просили в течении пяти минут ходить по комнате, делая не более 30 шагов в минуту, что было в три раза медленнее их обычного передвижения. После этого студенты гораздо быстрее распознавали слова, связанные с возрастом, такие как «забывчивость», «старость», «одиночество».

Другой группе студентов предлагали прослушать в наушниках некое сообщение. Им было сказано, что проверяется качество работы наушников. Одной половине этой группы было предложено кивать во время прослушивания сообщения (да-реакция), другой — качать головой (нет-реакция). Те, которые кивали, были по большей части согласны с содержанием сообщения, качающие же головой по большей части несогласны. Вы видите здесь следы осознанного принятия решения?

Один из наших знакомых сломал ногу и был вынужден некоторое время ходить с костылями. При встрече он рассказывал, что был поражён, как много людей в этом году имеют проблемы с опорно-двигательным аппаратом — он никогда в жизни не видел одновременно столько людей с костылями или палками! При этом он отказывался верить, что это прайминг, что он замечает людей с костылями исключительно потому, что сам пользуется оными.

Знаменитая история «Умного Ганса» — лошади-математика, прекрасно демонстрирует прайминг ожиданий. Более ста лет назад в Германии школьный учитель Вильгельм фон Остен презентировал публике эту удивительную лошадь, которая не только владела сложением, вычитанием, умножением и делением, но также знала календарь и могла сообщить текущее время. Когда Ганс через своего тренера получал задания, его ответы, которые он давал стуча копытом, были на удивление точны. Публика была поражена и озадачена результатами, которые демонстрировал Ганс. Немецкая пресса писала, что «мыслящая лошадь» задала учёным задачу, с которой они долго не смогут справиться. Группа «экспертов» исследовала Ганса засвидетельствовала его способности.

Так продолжалось до тех пор, пока исследованием способностей «Умного Ганса» не занялся психолог Оскар Пфунгст. Он выяснил, что лошадь действительно обладала уникальными способностями, но не в математике, а в психологии. Ганс оказался очень чутким наблюдателем человеческого поведения. Выстукивая ответ, он наблюдал за движениями своего хозяина или другого человека, формулировавшего вопрос. Когда Ганс достигал правильного ответа, тренер бессознательно двигал головой и Ганс останавливался. Пфунгст выяснил, что лошадь была чрезвычайно восприимчива к малейшим визуальным знакам, различала самое незначительное движение головой. Только когда тренер был невиден Гансу или тренер сам не знал правильный ответ, лошадь лишалась своих математических способностей.

Это классический пример прайминга ожиданий. Эксперты, исследовавшие Ганса, не предполагали, что может существовать альтернативное объяснение поведения лошади. Они считали, что если результаты наблюдений показали, что тренер не мошенничал и что лошадь выстукивала математически правильные ответы, то из этого следовало, что Ганс действительно обладал математическими способностями.

Ещё один пример прайминга исследовался на кухне офиса одного из английских университетов. Много лет подряд работники этого офиса пили чай и кофе, собирая деньги для этого с помощью «копилки честности». Рядом с копилкой висел список с ценами на чай, кофе и молоко. В один из дней над этим списком, совершенно без предупреждения или объяснения, был повешен небольшой плакат, на котором были изображены глаза, смотрящие прямо на наблюдателя. Ещё через некоторое время этот плакат был заменён плакатом с изображением цветка. В течении последующих десяти недель плакаты последовательно менялись.

Результаты: в те недели, когда на плакате были изображены цветы, сотрудники бросали в копилку в среднем 15 пенсов, когда же с плаката на них смотрели глаза — 70 пенсов. Простое напоминание, что за человеком наблюдают, существенно меняло его поведение, что, естественно, самим человеком совершенно не осознавалось.

Как вы думаете, могло бы это повлиять и на вас?

Вы полагаете, что нет? К сожалению, это не так. Мы все и вы в частности, подвержены праймингу. Возможно, вы не можете применить это к себе, так как в вашем субъективном опыте нет ничего подходящего случаю. Но это не так. Прайминг происходит на уровне АКС и аналитическая система просто не имеет доступа к этой информации. Мы становимся жертвами прайминга абсолютно этого не осознавая.

Автономный комплекс систем продуцирует мысли и впечатления, которые становятся основой наших предположений, мнений, убеждений и является источником импульсов, результирующихся выборами и действиями. АКС предлагает автоматическую интерпретацию того, что происходит с нами и вокруг нас, связывает настоящее с прошлым и возможным будущим. АКС содержит модель мира, которая оценивает происходящее как нормальное или выходящее за приемлемые рамки. Именно АКС позволяет действовать быстро и в значительной степени точно, является основой нашей интуиции. И всё это происходит без малейшего осознания, без включения аналитической системы.

Автономный комплекс систем часто действует быстро и точно, но он, как в случае с праймингом, столь же часто является причиной многочисленных ошибок, которые мы совершаем, полагаясь только на нашу интуицию.

Мозг производит непрерывно огромное количество операций. Вы просыпаетесь, открываете глаза и ваш мозг тут же автоматически представляет вам трёхмерную картину того, что вы видите: вычисляет форму предметов, их цвет и размер, их позицию по отношению друг к другу и определяет, что это за предметы. В большинстве случаев у вас нет необходимости сознательно заставлять его работать или проверять правильность его вычислений. В противоположность этой рутинной работе мозга другие операции производятся только по мере необходимости — вы не должны непрерывно вычислять насколько вы счастливы, успешны или даже насколько вы здоровы. Если вы, к примеру, чрезвычайно политически ангажированы, то и в этом случае вы не думаете непрерывно о политической программе вашей партии. Производство подобных суждений осуществляется спорадически вашим волевым решением.

У нас нет необходимости подсчитывать гласные в словах, которые мы читаем, но мы можем сделать это в случае необходимости. Тем не менее, контроль над умственными операциями очень далёк от совершенства. По большей части мы совершаем гораздо больше умственных операций нежели необходимо. Канеман называет это «умственный дробовик» (Daniel Kahneman Thinking fast and slow, р.94), поскольку из дробовика очень трудно точно попасть в определённую цель — дробь поразит всё находящееся рядом. Для АКС кажется тоже слишком сложно делать только то, что от него требует аналитическая система.

Одной из удивительных особенностей нашего ума является то, что нас достаточно трудно поставить в тупик, мы редко приходим в замешательство, мы почти всегда знаем правильный ответ. Бывают, не будем скрывать этого, моменты, когда мы несколько мешкаем с ответом, например, когда нам нужно рассчитать максимальную нагрузку для моста, расход топлива танкера на участке от Таганрога до Кейптауна или просто вычислить, сколько будет 5678/48,6. Но согласитесь, такое случается не столь уж часто. В остальное время мы заведомо знаем ответ, наша интуиция нас практически не подводит. Нам с первого взгляда известно, нравится нам этот человек или нет, даже не пытаясь анализировать почему. Мы сразу можем довериться некоторым незнакомцам, а другим — никогда. Некоторые из нас настолько сильны в этом, что способны предсказать рыночный успех компании не анализируя её деятельность. Мы очень часто имеем ответы на вопросы, которые мы не до конца понимаем, основываясь на признаках (а чаще знаках) которые мы не в состоянии ни объяснить, ни обосновать.

Здесь нам на помощь приходит ментальный дробовик Канемана — без особого напряжения аналитической системы легко продуцируются ответы на сложные вопросы и если ответ почему-то не подходит, с такой же лёгкостью продуцируется другой. Если АКС не находит быстро ответ, то он поступает очень просто — он подменяет, субституирует сложный вопрос на сходный, но гораздо более лёгкий.

Например, вопрос, который вам задают: Должны ли существовать законы, защищающие работников от увольнения? Акс с лёгкостью заменяет этот вопрос на другой: Боюсь ли я быть уволенным? Либо вас спрашивают: Должны ли богатые облагаться более высоким подоходным налогом? Акс принимает на себя труд и вопрос теперь звучит: Насколько я восхищаюсь богатыми/Насколько я завидую богатым?

Вопрос, на который вы отвечаете на самом деле, является эвристическим вопросом… Эвристики действительно позволяют быстро получить ответ, но очень часть они приводят к систематическим ошибкам. Одними из пионеров изучения интуитивного мышления — эвристик, были Амос Тверски, Дэниэл Канеман и Пол Словик (например, Daniel Kahneman, Paul Slovic, Amos Tversky. 2001). Рассмотрим некоторые эвристики более подробно.

 

Не кричи «Эврика!»

Эвристики непосредственно связаны с интуицией, этой «магической» способностью людей мгновенно находить необходимое решение в сложной ситуации. Мы можем выделить по крайней мере два вида интуиции: экспертная интуиция и эвристическая интуиция. Экспертная интуиция базируется на предыдущем опыте, приобретённом человеком и позволяет, например, гроссмейстеру мгновенно предвидеть исход шахматной партии, врачу устанавливать диагноз лишь взглянув на больного, автомеханику определять неполадку в машине по звуку. На экспертную интуицию можно во многом положиться, во всяком случае тогда, когда мы имеем достаточный опыт в данной области и задача не выходит за рамки этого опыта.

С эвристической интуицией дело обстоит несколько сложнее. Все эвристики лежат в зоне ответственности АКС и являются, по большей части, врождёнными, а это означает, что они верой и правдой служили нашим предкам и продолжают служить нам, но только лишь в ситуациях, с которыми сталкивалась эволюция на протяжении миллионов лет своего развития. Новые ситуации — оценка курса акций на бирже, выбор подходящей школы для ребёнка, заключение трудового договора, голосование на выборах — все эти задачи являются неизвестными для АКС, он не предназначен для их решения, здесь требуется вмешательства аналитической системы, но мозг, избегая излишнего напряжения, постоянно пытается использовать АКС и, соответственно, эвристики.

Посмотрите на картинку и ответьте на следующий вопрос:

Какой из треугольников больше — правый или левый?

Ответ, который сразу приходит в голову: конечно, правый. Однако, если вы возьмёте в руки линейку и измерите треугольники, то обнаружится, что фигуры одинакового размера. Иллюзия неодинаковости иллюстрирует эвристику субституции. Коридор, в котором размещены треугольники, нарисован в перспективе, в результате чего ваше восприятие автоматически интерпретирует изображение как трёхмерное, а не как плоское. В трёхмерном же мире треугольник справа должен быть больше левого.

Большинству из нас трудно преодолеть иллюзию трёхмерности. Только люди, имеющие опыт в рисовании и фотографии, обладают навыком действительно видеть изображение как двухмерное.

Существенный элемент эвристики — субституция двухмерного изображения трёхмерным — происходит автоматически. Некоторые элементы рисунка содержат информацию, позволяющую интерпретировать его как трёхмерный. Эта информация иррелевантна для вашего задания: сравнить треугольники, и вы должны были бы игнорировать её, но вы не можете. Ошибка, связанная с эвристикой, состоит в том, что в трёхмерном мире расстояние, на котором расположен объект, непосредственно связано с его размером.

Этот пример иллюстрирует, что суждения, основанные на субституции, совершенно необходимым образом ведут к предсказуемым ошибкам. В данном случае эта ошибка корениться в нашем визуальном восприятии и мы ничего не можем с этим поделать.

Вместе с тем, способность нашего восприятия к иллюзиям имеет и свою положительную сторону — если бы не она, мы видели бы только случайное нагромождение цветных пятен на полотне, а не наслаждались бы картинами Джотто, Левитана и Ренуара, ведь всё изобразительное искусство есть ни что иное, как оптическая иллюзия.

В предыдущем параграфе мы уже рассматривали некоторые варианты эвристики субституции. Вот ещё один пример. Вас вызывает начальник и спрашивает:

— Феофан Нилович, как Вы считаете, можно ли поручить Афродите Карповне расчёт сметы нового проекта?

Как вы думаете, на какой вопрос вы действительно отвечаете:

A. Соответствует ли квалификация Афродиты Карповны сложности данной задачи?

Б. Насколько сексуально привлекательна для меня Афродита Карповна?

B. Насколько сексуально привлекательна Афродита Карповна для начальника?

Эвристики почти всегда связаны с тем, что Канеман (Daniel Kahneman, 2011, р.84) называет WYSIATI — «What You See is All There Is» — здесь не содержится ничего более, нежели вы видите. Если сократить перевод не отклоняясь от мысли Канемана, то по-русски это должно звучать так — «Больше Информации Не Требуется» — БИНТ. Конечно, если бы мы чаще пользовали аналитическую систему, принимаемые нами решения были бы существенно разумнее, но на самом деле мы постоянно полагаемся на АКС, а он любит быстрые «ненапряжные» решения, извлекает из памяти только некоторые сходные ситуации, пытается ограничиться небольшим набором признаков, необходимых для принятия решения, поэтому БИНТ для него — предпочтительный вариант: вы уже всё знаете о ситуации, здесь не о чём больше и думать (как в старом анекдоте «Хватит думать, прыгать надо!»).

Ещё один примет субституции — эвристика настроения, наглядно показанная при исследовании счастья в немецких университетах. Студенты должны были ответить на следующие вопросы:

— Насколько счастливы вы были в последние дни?

— Сколько свиданий у вас было в последний месяц?

Должны ли были студенты, у которых состоялось много свиданий, чувствовать себя счастливыми? К удивлению исследователей, им не удалось обнаружить никакой корреляции. Очевидно, любовная жизнь студентов несущественно влияла на уровень их счастья.

Другой группе студентов предлагали те же вопросы, но в другой последовательности:

— Сколько свиданий у вас было в последний месяц?

— Насколько счастливы вы были в последние дни?

Результаты разительно отличались от предыдущих. Корреляция была предельно высокой. Студенты, которых первоначально спрашивали об их любовной жизни, впадали в «романтическое» настроение, давали эмоциональную реакцию. Те, у кого было много свиданий, вспоминали об этих счастливых аспектах своей жизни, те же, у кого их было мало, чувствовали себя одинокими и отверженными. Эмоции, возникшие при опросе о свиданиях, влияли на ответ о счастье.

Объяснение того, что произошло, очень сходно с объяснением рассмотренной выше оптической иллюзии. Ответ на вопрос о счастье был не очень прост и требовал достаточно серьёзных размышлений. Но студенты только что ответили на вопрос о счастье в любовной жизни и им не требовалось много времени на размышления — они подменяли вопрос об «общем» счастье вопросом о «счастье в любви».

Были ли эти студенты настолько умственно неполноценны, что не могли отличить это два вопроса? Наверняка нет. Они вполне могли бы развести концепцию счастья в любви и общего счастья. Но об этом их никто не спрашивал. Их спросили, насколько они счастливы и их АКС услужливо предоставил уже имеющийся ответ. Здесь мы видим, как работает БИНТ. Ответ на вопрос уже есть, больше информации нам не требуется.

Разум, руководствующийся эмоциями, всегда готов к быстрым решениям и всегда закрыт для любых аргументов. Пол Словик предложил термин «аффективная эвристика» для ситуаций, в которых люди позволяют своим эмоциям, своим чувствам «нравится» или «не нравится» определять их решения и их представления об окружающем мире.

Вероника Денес-Радж и Сеймур Эпстейн предлагали своим испытуемым очень простую задачу — те должны были вытаскивать из ёмкости разноцветные шарики. В одной большей ёмкости были сотни красных шариков и сотни шариков других цветов. В другой, меньшей ёмкости, было всего 50 шариков, однако процент красных шариков был выше. Каждая ёмкость имела этикетку, на которой была помечена вероятность выигрыша, поскольку за каждый вытащенный красный шарик испытуемые получали один доллар. Для большей ёмкости эта вероятность составляла 7 %, для меньшей — 10 %.

Результаты эксперимента показали, что люди значительно чаще выбирали большую ёмкость, нежели маленькую. Когда их спрашивали почему они так поступили, испытуемые объясняли, что они чувствовали, будто их шансы с большой ёмкостью выше, поскольку там находилось больше красных шариков. И это несмотря на то, что реальные шансы были изначально известны! Но все полагались на свой «внутренний голос».

Аффективная эвристика помогает придти к быстрым решениям, когда вы получаете новую информацию. Вы должны всего лишь распределить её на две категории — «хорошее» и «плохое». Без этой эвристики реклама и политика не могли бы существовать. Нужно всего лишь ассоциировать ваш продукт с положительными вещами, а конкурентов — с отрицательными.

Аффективная эвристика руководит нами, когда мы принимает решения о поддержке того или иного кандидата на выборах, о том, следует ли пристёгиваться при поездке на автомобиле, нужно ли поддерживать строительство новой атомной электростанции, следует ли изменить супругу. В принципе это ещё не означает, что мы абсолютно закрыты для обдумывания разумных аргументов и оценки последствий решений, принятых под влиянием эмоций. Только происходит это крайне редко.

Аналитическая система может найти в памяти подходящую информацию, обдумать ситуацию, спланировать и принять необходимое решение, подавить импульсы, исходящие от АКС. Но когда дело идёт об эмоционально окрашенных представлениях, АС скорее поддерживает автономный комплекс систем, занимается в основном тем, как найти оправдание действиям, принятым под влиянием эмоций, нежели проверяет адекватность принятых решений.

Эвристика репрезентативности, проявляющаяся в «законе малых чисел» (Daniel Kahneman, 2011, р.108), имеет отношение, казалось бы, к «занудной» математической статистике, к экономике или к точным наукам, однако это не так. Предположим, вы слышите по телевизору следующую фразу: «70 % молодёжи поддерживают президента». Какой вывод вы сделаете из этого сообщения? Наверняка следующий: юность — за президента. Однако верен ли он? Вы этого не знаете, поскольку вам неизвестно, сколько человек было опрошено — 10, 100, 1000? Без знания размеров выборки услышанная вами по телевизору фраза не имеет вообще никакого смысла, поскольку не отражает действительного распределения мнений.

Мы все слышали о законе больших чисел и знаем, что при подбрасывании монеты вероятность выпадения орла или решки равна 50 %. Только не все из нас знают, что это верно только для очень большого количества попыток. Для малого количества этот закон не работает. Если вы подбросите монету три раза, то весьма вероятно, что все три раза выпадет решка. Этот результат не опровергает закона больших чисел, но показывает, как его правильно применять и как делать выводы на его основании.

Закон же малых чисел говорит о том, что делать достоверные выводы при незначительном количестве информации невозможно.

Канеман и Тверски в своей первой совместной статье писали: «…похоже, что (человеческая) интуиция в вопросе о случайных выборках подчиняется закону малых чисел, который предполагает, что закон больших чисел применим и для малых» (Daniel Kahneman Thinking fast and slow, р.112).

Особенно часто встречается применение закона малых чисел в случаях, имеющих отношение к медицине. Здесь нам хотелось бы ещё раз привести старую восточную притчу, которую мы уже приводили в других наших книгах:

Однажды к врачу пришёл сапожник, жаловавшийся на ужасные боли и, казалось, находившийся при смерти. Доктор тщательно его обследовал, но способы облегчения страданий страждущего ему были неизвестны. Пациент с тревогой спросил: «Неужели нет ничего, что могло бы помочь мне?»

Врач ответил сапожнику: «К сожалению, я ничего не могу здесь поделать». Услышав это, сапожник промолвил: «Если мне ничего уже не осталось в этой жизни, я хотел бы исполнить последнее желание. Я хочу перед смертью отведать кушанье из двух мер бобов и меры уксуса».

Врач пожал плечами и сказал: «Делай, что хочешь. Ухудшить твоё состояние это не может». Всю ночь врач ждал известий а смерти пациента. Однако на следующее утро, к его удивлению, сапожник был здоров и бодр. Доктор записал в свой дневник: «Сегодня приходил сапожник в таком состоянии, что я не знал, чем ему помочь. Но две меры бобов и мера уксуса его излечили».

Вскорости после этого врача вызвали к смертельно больному портному. И опять врач не ведал средств, как ему помочь. Доктор честно сказал об этом больному. Портной спросил: «Но, может быть, Вы знаете какое-то другое средство?» Врач подумал и сказал: «Я не знаю. Однако днями у меня был сапожник с этой же болезнью. Ему помогли две меры бобов и мера уксуса».

«Хорошо, если нет других лекарств, — сказал портной, — я попробую это». Он поел бобов с уксусом и умер на следующий день. По этому случаю врач записал в свой дневник: «Вчера ко мне обратился портной. Я ничем не мог ему помочь. Он съел две меры бобов с мерой уксуса и умер. Что хорошо для сапожника, плохо портному» (Крупенин А. Л. Крохина И. М. Эффективный учитель, с.442) [10] .

Если ваша соседка рассказала вам, что средство от радикулита, которое помогло её снохе, помогло и ей, то вы с большой вероятностью тоже попробуете его применить, хотя о «размере» выборки здесь говорить не приходится.

Если девушке повстречались несколько раз на пути «не очень приличные» молодые люди, ничто уже не сможет изменить её мнения, что «все мужчины — свиньи».

Кит Стенович приводит следующий пример (Keith E. Stanovich How to Think Straight About Psychology, р.159):

В одном городе было две больницы. В большей больнице рождалось примерено 42 ребёнка в день, а в меньшей — 15. Как вам известно, мальчиков рождается слегка чаще 50 %. Тем не менее, точный процент отличается изо дня в день. В течение целого года в каждой из больниц регистрировались дни, когда мальчиков рождалось более чем 60 %. В какой из больниц таких дней было зарегистрировано больше? Возможные ответы:

A. В большей больнице.

Б. В меньшей больнице.

B. Одинаково.

Большинство людей выбрало ответ «одинаково». Но это неправильно. Правильный ответ — в меньшей больнице. Неправильный ответ выбрали 75 % опрошенных и связано это было с неспособностью людей осознать важность размера выборки (закон малых чисел). При равных прочих условиях большая выборка всегда даёт более надёжные результаты.

В любом из выбранных дней в большей больнице, в которой рождается больше детей и, соответственно, выборка больше, пропорция родившихся детей будет ближе к 50 %. В то же время в меньшей больнице при меньшей выборке отклонения будут происходить чаще. Таким образом в меньшей больнице количество дней, в которых будет зарегистрировано рождение более 60 % мальчиков, будет больше (60 %, 70 %, 80 % и т. д.).

Для многих людей бывает трудно понять, что они имеют дело с выборкой, а не с целым, что, в свою очередь, приводит к тому, что они упускают из виду тот факт, что выборки подвержены «ошибкам выборки». Например, вам сделали анализ крови. Вы должны понимать, что результаты этого анализа относятся только к выборке, только к той толике крови, которую у вас отъяли и что эти результаты не характеризуют всю вашу кровь. Врач делает вероятностное предположение, что анализы характеризуют всю вашу кровь, и как таковое это предположение подвержено ошибке. Здесь может содержаться ошибка и она практически всегда существует, потому что клетки в вашем анализе, их композиция и их характеристики необходимым образом отличаются от характеристик всего объёма вашей крови — тест не может анализировать всю вашу кровь. Таким образом, ваш врач делает вероятностное предположение о состоянии вашей крови, основываясь на небольшой выборке.

Это подобно биопсии опухолей. Здесь всегда существует вероятность ошибки, поскольку исследованию подвергается незначительное количество клеток всей опухоли. Стенович приводит данные Тары Паркер-Поуп по поводу биопсирования рака простаты, когда исследованию подлежат лишь три тысячные части простаты. В результате ошибка диагностики достигает 20 %.

Согласитесь, даже незначительное знакомство со статистикой и теорией вероятности и, более того, применение этих знаний в реальной жизни могло бы сэкономить нам значительное количество нервной энергии.

Вот ещё один пример Стеновича. Предположим, что вирус (ВИЧ), вызывающий СПИД, встречается у одного человека на тысячу. Предположим, что существует тест, позволяющий верно диагностицировать эту болезнь у человека, имеющего этот вирус. Теперь предположим, что этот тест даёт ошибочные позитивные результаты в 5 % случаев, то есть показывает, что человек ВИЧ-положителен. Какова вероятность, что данный человек действительно является носителем ВИЧ-вируса, если мы ничего не знаем о его жизни и не принимаем во внимание историю его болезни?

Наиболее частый ответ на этот вопрос, даже среди врачей, гласит 95 %. Правильный же ответ — приблизительно 2 %. Люди слишком переоценивают информацию, относящуюся к заболеванию и совершенно упускают из виду информацию, относящуюся к частоте распространения СПИДА (только один человек из тысячи ВИЧ-инфицирован). Если будут протестированы остальные 999 человек, у которых нет вируса, то результаты покажут, что больны примерно 50 из них (0,05 умножить на 999), ввиду пятипроцентрой вероятности ошибки. Таким образом, положительно будут протестированы 51 человек и только один из них (примерно 2 %) будет действительно ВИЧ-положителен. Следовательно, принимая во внимание частоту распространения болезни и вероятность ошибки теста, можно сделать вывод, что большинство протестированных положительно на самом деле не больны СПИДом.

Хотя большинство людей соглашаются с этой логикой, изначально все они склонны недооценивать значимость частоты распространения болезни и переоценивать результаты клинических исследований. Это называется «когнитивной иллюзией», заключающейся в том, что даже если люди «знают» правильный ответ, особенности постановки задачи могут подвигнуть их принимать неправильные решения. В рассмотренной выше проблеме результаты лабораторного исследования кажутся людям конкретными и ощутимыми, в то время как частота распространения заболевания относится к смутной вероятностной информации, что в корне неправильно, так как результаты лабораторного исследования тоже вероятностны!

Решение в данном случае должно основываться на сочетании двух вероятностей — вероятностных данных лабораторного исследования и вероятности распространения болезни.

Недооценка ошибки позитивного тестирования особенно трагична в медицине. Стенович приводит результаты исследования 30 000 пожилых больных (рак простаты, лёгких и толстой кишки), в которых более одной трети исследованных получили ложноположительные результаты — людям сообщили, что у них рак, когда они были абсолютно здоровы.

Ещё один случай проявления «закона малых чисел» в правиле «старого Ромуальдыча». Работает это правило следующим образом: вам предоставляется статистически точная информация, которую вы совершенно не принимаете во внимание (например, данные о том, что среди курильщиков вероятность заболевания раком лёгких выше, чем у некурящих), потому что вы тут же вспоминаете, что «старик Ромуальдыч всю жизнь пил, курил по две пачки в день и девкам юбки задирал, а умер вовсе не от рака лёгких, но был сбит машиной, когда он в свои 90 лет пытался догнать трамвай!».

Старик Ромуальдыч появляется всегда, когда статистика нас не устраивает:

— уровень зарплат в стране падает — а старику Ромуальдыч вчера начальник зарплату повысил;

— рождаемость в стране падает — внучка старика Ромуальдыча родила тройню;

— пожилые люди меньше пользуются компьютером — старик Ромуальдыч сутками сидит в интернете и оторвать его невозможно.

Кроме «закона малых чисел» здесь проявляется ещё и то, что «вероятностное» мышление не является врождённым для человека, оно противоречит АКС, полагающимся на собственный опыт, предпочитающий точные, а не вероятностные данные. В случае противоречия статистических данных нашим убеждениям мы привлекаем старика Ромуальдыча, чтобы снизить значимость статистики, ведь мы всегда «знаем лучше».

Люди всегда склонны к «точности» и крайне отрицательно относятся к «вероятности», которая, тем не менее, является нашей повседневной реальностью. Когда врач ставит нам диагноз, следует понимать, что этот диагноз имеет вероятностный характер — большинство людей, у которых наблюдались подобные симптомы, были больны именно этой болезнью. Однако то, что и вы больны именно этой болезнью, имеет вероятностный характер — вы можете быть больны и чем-то другим. Нужно не обвинять врача в неправильной постановке диагноза, а наблюдать, помогает ли предложенное лечение и требовать нового диагноза, если это не так.

То же самое относится и к лекарствам. Они действуют на большинство людей, входящих в группу, на которой они были испытаны. Однако то, что и вы принадлежите к этой же группе, имеет вероятностный характер, лекарство может не оказать никакого действия на вас или подействовать каким-то другим образом.

Когда окулист вам обещает, что с возрастом ваша близорукость пройдёт сама собой, не радуйтесь заранее, весьма вероятно, что конкретно к вам это не относится.

Когда психолог сообщает вам, что агрессивность вашего ребёнка к юности заметно снизится, имейте в виду, что это относится к большинству детей, но не обязательно верно для вашего дитяти.

В нашем современном мире всё вероятностно — прогноз погоды, движение акций на бирже, колебание напряжения в сети, выигрыш в лотерее — но мы никак не можем привыкнуть к этому, мы стремимся к недостижимой абсолютной точности.

«Закон малых чисел» является проявлением склонности АКС к систематической ошибке: в случае выбора между сомнительной точностью и вероятностным сомнением АКС всегда выбирает первое. Автономный комплекс систем вообще не способен к сомнению, он действует по принципу «да-нет». Сомнение относится к зоне ответственности АС, которая сама стремиться избегать напряжения, полагается на решения, подсказанные АКС.

Следующая эвристика, которую мы рассмотрим, это «энкоринг» (anchoring), который часто переводят как «связывание», «предпочтение» или даже «якорение» (последнее звучит ужасно, это издевательство над русским языком). По сути, речь идёт об установке. Нам кажется, что при отсутствии подходящего русского перевода лучше остановиться на английском термине для процесса, используя термин «якорь» для описания действия энкоринга. С нашей точки зрения, наиболее близким по значению этому термину является «предустановка».

Акакий Арсентьевич выслушивает жалобу Фаддея Кирилловича о том, что сын последнего слишком много времени слушает музыку. Акакий Арсентьевич объясняет, что у его сына более сотни CD и спрашивает Фаддея Кирилловича, сколько CD у его сына. Не зная, много это или мало — сто CD, Фаддей Кириллович принимает эту цифру как точку отсчёта. Далее Фаддей Кириллович начинает размышлять. Принимая во внимание, что он видит своего сына не так часто в наушниках, как это рассказывает о своём сыне Акакий Арсентьевич, Фаддей Кириллович уменьшает количество со 100 до 75. Вместе с тем, его сын часто не бывает дома, тогда количество уменьшается до 60. Тут Фаддей Кириллович вспоминает, что он даёт своему сыну больше карманных денег, нежели Акакий Арсентьевич, тогда он увеличивает число до 70. Якорем здесь является число сто, которое служит точкой отсчёта для размышлений Фаддея Кирилловича.

В принципе, нам необходим якорь, нужна точка отсчёта, но иногда этот якорь приводит к систематическим ошибкам. Маклерам агентства по продаже недвижимости было предложено оценить стоимость находящихся на рынке квартир. Они осматривали эти квартиры, получая при этом буклет, в котором была проставлена желаемая цена продажи объекта. При этом одна половина маклеров получала буклеты с ценой, существенно выше реальной рыночной стоимости, а вторая половина — с существенно заниженной ценой. Затем маклеров просили назвать цену квартиры, которая с их точки зрения была бы адекватна.

Замечательно при этом, что все маклеры гордились тем, что запрашиваемая цена не оказала никакого влияния на их суждение, что было однако не так — эффект якоря был 41 %, то есть 41 % маклеров приняли за точку отсчёта цену, указанную в буклете. У практикантов агентства по продаже недвижимости эффект якоря был ещё выше — 48 %, но, в отличие от маклеров, они не скрывали, что цифра в буклете оказала на них влияние.

Ещё примеры энкоринга:

— Группе немецких судей, работающих в этой отрасли не менее 15 лет, давали прочитать описание случая задержания женщины в магазине при попытке совершить кражу. Сразу после этого им предлагали бросить пару игральных костей, сконструированных так, что они показывали 3 или 9. Под конец их просили вынести решение по поводу меры наказания воровки. Судьи, которые выбрасывали 9, осуждали женщину на 8 месяцев, выбросившие 3 — на 5 месяцев. Эффект энкоринга — 50 %.

— В одном из супермаркетов снизили цены на консервы в рекламных целях на 10 %, что не принесло ощутимого увеличения объёмов продаж. Тогда продавцы вывесили объявление, что в одни руки будет отпускаться не более 12 штук товара, что сразу привело к увеличению продаж, в среднем покупатели «хватали» по 7 банок.

То же самое происходит в любых переговорах, касающихся цены, в том числе и на базаре. Здесь самое главное — первым поставить якорь, то есть назвать свою цену. Если вы опоздали и вам уже предложена цена, тогда Канеман советует изобразить сцену негодования вплоть до прекращения переговоров и любой ценой постараться избавиться от предложенной цифры.

Торговля часто и эффективно использует якоря. Представьте, вы пришли в магазин в поисках, скажем, пальто и вдруг видите желанный товар с ценником, на котором стоят три цены, две из которых, более высокие, перечёркнуты. Если вы принимаете самую высокую цену как якорь, то вы, несомненно, купите пальто и будете долго радоваться, какую удачную покупку вы совершили. В Германии подобная покупка называется Schnäppchen (хороший товар по низкой цене) и охота за шнепхенами является национальным видом спорта, хотя некоторые из охотников подозревают, что их где-то одурачивают — уж слишком часто шнепхены встречаются!

Роберт Ливайн показывает, как кабельным компаниям в США удаётся непрерывно поднимать цены на кабельное телевидение, производя при этом впечатление, что они экономят деньги клиентов. Компания присылает письмо, в котором говориться, что слухи о том, что цены на телевидение поднимется на 10 долларов, нелепы и ошибочны:

«Вы можете расслабиться, ничего подобного не случиться.

У нас для вас есть великолепная новость… цены повысятся не на 10 долларов, а всего на 2 доллара в месяц!» (Robert Levine, 2003: pp. 100–101).

Хотя подобное поведение является с точки зрения экономистов «алогичным», люди постоянно действуют так, потому что они склонны к сравнению имеющихся возможностей, а не к оценке абсолютного значения каждой из них:

Скажем, супружеская пара приходит в ресторан и заказывает вино. Официант сообщает им, что в наличии только два сорта вина, один стоит 5 фунтов, другой — 25 фунтов. Последняя цена кажется супружеской паре чересчур завышенной и они выбирают вино за 5 фунтов. Через несколько дней они снова приходят в тот же ресторан, но теперь имеется выбор из трёх сортов вина: по 5 фунтов, по 25 фунтов и по 1000 фунтов. Теперь супружеской паре кажется, что 25 фунтов не так уж и много и они выбирают именно это вино. На самом деле наличие третьего сорта вина не должно было бы никак повлиять на выбор — вино и раньше стоило 25 фунтов, но якорь был поставлен на тысяче фунтов и супружеская пара попала в ловушку торговли.

Эффект якоря иллюстрирует отношения между АКС и АС. Все исследования по энкорингу были связаны с решениями или выборами, за которые была ответственна аналитическая система. Однако информация, на которую при этом опиралась АС, была предоставлена АКС, поскольку работа с памятью — его непосредственная автоматическая задача. АС таким образом предопределена к ошибкам, поскольку АКС выдаёт только ту информацию, к которой он имеет более быстрый и лёгкий доступ. Более того, аналитическая система не имеет никакого влияния на энкоринг и даже не знает о нём, а принцип деятельности АКС, как мы уже знаем — БИНТ.

Осознание существования энкоринга может даже вызвать страх. Вы можете себя настроить на избегание эффекта якоря и всё время быть внимательным к нему, но вы не знаете, как он действует на вас, вы не можете себе представить, как бы вы повели себя, если бы якорь был другим или если бы его вовсе не было. В любом случае следует предполагать, что любая цифра, появляющееся в процессе переговоров является якорем и вы должны мобилизовать свою аналитическую систему, чтобы избавиться от неё.

Рассмотрим теперь эвристику доступности, проявляющуюся в простоте, с которой релевантные для ситуации примеры всплывают в уме. Проблема данной эвристики заключается в том, что легко доступное в памяти обусловливается факторами, которые как раз и приводят к ошибкам. Групмэн (Jerome Groopman, How Doctors Think, 2007, p. 64) приводит пример врача, работающего в больнице, пытающейся справиться с эпидемией вирусной пневмонии. К доктору попадает пациентка характерными симптомами за исключением того, что на рентгеновском снимке её грудной клетки не наблюдается характерных белых полосок. Врач ставит диагноз — вирусная пневмония в ранней стадии и именно этот диагноз оказывается не правильным. Другой врач ставит верный диагноз — аспириновое отравление.

Диагноз «вирусная пневмония» был, что называется «под рукой», доктор имел с этой болезнью дело несколько раз в день. Если бы не эпидемия он, возможно, решил вопрос по-другому.

Если вы видели сериал «Доктор Хаус», то могли заметить, что он весь посвящён одной теме — борьбе с эвристикой доступности.

Когда вам пытаются продать лотерейный билет, никто не рассказывает о статистическом шансе выигрыша. Рекламодатели лотереи не желают, чтобы первое, что приходило на ум, это шанс, равный в лучшем случае одному из сорока миллионов. Нет, вы получаете информацию о величине выигрыша и о счастливых победителях. Покупатель с большей вероятностью купит билет, если он будет думать о выигрыше, а не о проигрыше (хотя вероятность попасть в автомобильную аварию и умереть от полученной травмы, направляясь за лотерейным билетом, существенно выше, чем вероятность выигрыша).

Если обворовали вашего соседа, то вы с беспокойством начинаете замечать, что количество квартирных краж в городе в последнее время увеличивается.

Если вы стали свидетелем автокатастрофы, то вдруг с удивлением осознаёте, как опасно ездить на машине.

Ещё одна вещь, которую желательно принимать во внимание — как легко люди, имеющие доступ к источникам информации — корреспонденты, работники телевидения и др. — могут манипулировать нашим сознанием, обрушивая на нас поток слов и образов, которые наш АКС использует для эвристики доступности.

В ситуации неопределённости, в которой мы находимся почти постоянно, мы вынуждены принимать решения в надежде, что именно они с наибольшей вероятностью являются правильными при данных обстоятельствах, что по большей части ведёт к применению эвристик. К последним относится также эвристика репрезентативности, которая заключается в том, что при анализе ситуации мы сравнивает её с образцом и пытаемся выяснить степень их сходства, что зачастую контрапродуктивно, поскольку образец в данном случае по большей части либо ложен, либо не соответствует ситуации. К примеру, некоторые хирурги всегда рекомендуют артродез позвонков при болях в нижнем отделе позвоночника (Groopman, 2007), отдельные психиатры диагностируют у значительной части своих пациентов раздвоение личности, в то время как другие не встречают подобных случает за всю свою практическую деятельность, многие психотерапевты постоянно используют сексуальное насилие в детском возрасте как репрезентативную эвристику.

Ошибка репрезентативности возникает, когда мы берём несколько черт или характеристик кого-то или чего-то и создаём из этого стереотип. Например, если вам говорят, что кто-то скромен, застенчив, предпочитает держаться в тени, то как вы думаете, кто этот человек по профессии — моряк или нейрохирург? Большая часть людей в денном случае выбирает нейрохирурга, поскольку предлагает, что моряки должны обладать повышенной общительностью. Однако процент моряков в обществе существенно превышает процент нейрохирургов, поэтому вероятность того, что данный человек будет моряком существенно выше, чем вероятность того, что он будет нейрохирургом. Поспешный вывод о том, что он является нейрохирургом основан на знании только незначительного количества его личностных характеристик. При тщательном обдумывании необходимо было бы проверить надёжность информации и процентное соотношение данных профессий. Большинство людей, естественно, не знают точного процентного соотношения, но гарантированно могут предположить, что моряков должно быть существенно больше, нежели нейрохирургов.

Эвристика репрезентативности особенно распространена среди верящих в паранормальные явления. Подобно хирургам, диагностирующие постоянно только одну болезнь, такие люди видят везде прежде всего паранормальные явления. Специалистам в любой области кажется странным объяснять всё и вся как паранормальное. При рассмотрении любого явления вероятность будет существенно больше, что оно имеет физическое или психологическое объяснение, или является совпадением, а то и просто сознательной мистификацией, нежели иметь паранормальные причины. Вам вряд ли придёт в голову искать паранормальное объяснение сбою в работе компьютера или миганию лампочек городского освещения.

Групмэн сообщает случай, в котором врач не смог диагностировать кардиологические проблемы у пациента, поскольку он не соответствовал его представлениям о личности, подверженной риску сердечных приступов. Пациенту было примерно сорок лет, он был в хорошей физической форме, спортивен, не курил, в семейной истории не наблюдалось случаев сердечных приступов, диабета, инсульта. Доктор приписал жалобы на боли в груди перенапряжению больного. На следующий день у пациента случился сердечный приступ.

Возможность избежать эвристики репрезентативности появляется тогда, когда вы сознательно заставляете себя рассматривать каждый случай, который вы анализируете как особенный, выбивающийся из ряда, а не типичный. Если у вас возникает только одна гипотеза, объясняющая происходящее, то вероятность ошибки невероятно велика и у вас в голове должен звенеть предупреждающий звоночек — проверить ещё раз, найти иное объяснение.

Так называемая «ошибка игрока» является типичным примером эвристики репрезентативности. Представим себе, что красное в рулетке выпадает пять раз подряд. Игрок ставит на чёрное, потому что он думает, что шанс выигрыша красного шесть раз подряд крайне низок. Однако эта гипотеза ошибочна. Шарик может с одинаковой вероятностью остановиться как на красном, так и на чёрном, независимо от того, что выпало в предыдущий раз (при условии, конечно, что не было никаких манипуляций с колесом).

 

Глупость умных людей

Рассмотрим теперь целую группу эвристик, объединённых общим названием «подспудные убеждения». Этот термин был впервые использован Джоффри Дином и Айвеном Келли (Geoffrey Dean and Ivan Kelly, 2003) для описания аффективных и когнитивных ошибок, а также ошибок в области восприятия и иллюзий, ведущих к значительным ошибкам в принятии решений. Существует обширный список «подспудных убеждений», некоторые из которых мы рассмотрим. «С технической точки зрения „подспудные убеждения“ могут быть описаны как статистические артефакты и ошибки убеждений» (Geoffrey Dean and Ivan Kelly, 2003, р.180). Дин и Келли показывают, что только «подспудные убеждения» могут служить объяснением тому, что многие астрологи до сих пор продолжают верить в валидность астрологии, несмотря на наличие бесчисленных доказательств того, что это полнейшая чушь.

Теренс Хайнс, исследовавший многочисленные проявления «подспудных убеждений», считает именно их ответственными за то, что в психологии до сих пор применяется тест Роршаха, невзирая на многочисленные доказательства невалидности и бесполезности теста: «Психологи продолжают верить в тест Роршаха по тем же самым причинам, по которым гадатели на картах таро верят в них, гадатели по руке верят в гадание по руке, а астрологи верят в астрологию: хорошо известная иллюзия лелеяния ложных убеждений. Она включает в себя полагание на анекдотические факты, избирательную память кажущегося успеха и поддержку коллег» (Terence Hines, 2003).

«Подспудные убеждения» коренятся в достаточно полезной адаптации: узнавать образец, особенно образец, проистекающий из каких-либо причин, является выгодным для нашего биологического вида. Распознавание того, как информация может поддержать наши представления, а также нахождение круга людей, которые эти представления поддерживают, тоже имеет определённые преимущества. Однако все эти преимущества могут привести к ошибке при недостаточной осмотрительности.

Замечено, что «подспудные убеждения» влияют на людей пропорционально их интеллигентности: чем умнее человек, тем легче он продуцирует ложные представления. Для этого существуют различные причины:

1. «подспудные убеждения» воздействуют на всех в той или иной степени;

2. чем умнее человек, тем легче он распознаёт образец, находит информацию, поддерживающую его гипотезу и делает соответствующее умозаключение;

З. чем умнее человек, тем легче он может «рационализировать» своё умозаключение, т. е. «обоснованно» отбросить все факты, противоречащие его убеждениям;

4. умные люди бывают очень часто слишком самонадеянны и думают, что они не могут быть введены в заблуждение ни другими людьми, ни фактами, ни самими собой.

Рассмотрим теперь более подробно некоторые «подспудные убеждения».

«Эффект обратного действия», проявляющийся в том, что люди, конфронтирующие с информацией, не совпадающей с их верованиями, просто отбрасывают всё, что противоречит этим верованиям и начинают верить ещё больше, чем изначально.

В одном из американских университетов студент, прошедший курс введения в философию, включавший специальный раздел, посвящённый критике теизма и христианства в частности, познакомившийся в аргументацией Бертрана Рассела, Ричарда Докинза и Дэниела Деннета, заявил, что теперь он окончательно укрепился в своих христианских верованиях и собирается сменить специальность — перейти на богословский факультет.

В 1997 в калифорнийском университете было проведено исследование, в котором испытуемым предъявлялись сфальсифицированные отчёты о научных исследованиях. В одном из них речь шла о том, что гомосексуализм является умственной болезнью. В другом утверждалось, что гомосексуализм является абсолютно нормальным явлением. Испытуемые были разделены на две группы и каждой предъявлялась только одна статья, изобилующая графиками и фальшивыми научными данными. Результаты исследования показали, что в том случае, когда содержание статьи не совпадало с убеждениями испытуемого, он сообщал, что статья слишком «заумна», слишком научна. Некоторые заявили, что они впредь не будут доверять научным исследованиям вообще. Никто из испытуемых не удивился тому, что всю свою жизнь он исходил из ложных предпосылок, никто не «прозрел», вместо этого многие обиделись на науку и отвергли её начисто.

«Эффект Форера» проявляется в склонности людей относить определённый набор утверждений к совершенно совпадающими с их личностью, не замечая при этом, что эти утверждения можно отнести и к множеству других людей. Этот эффект был впервые описан психологом Бертрамом Форером. Предположим, что вас протестировали и вы получили по результатам теста следующее описание вашей личности:

Вы имеете определённую склонность к тому, чтобы другие люди вас обожали и любили вас. Тем не менее, вы в существенной мере критичны к себе. Хотя у вас наблюдаются некоторые личностные слабости, вы способны компенсировать их. У вас имеется существенный запас умственных и социальных способностей, которые вы ещё не используете. Вы дисциплинированны и способны к самоконтролю в глазах других людей, но вы знаете, что иногда вы можете сомневаться в себе и испытывать чувство неуверенности. Иногда вы подвержены серьёзным сомнениям, правильное ли решение вы приняли или поступили ли вы правильно.

Вы способны к существенным изменениям и вам бывает трудно, если кто-то или что-то препятствует вам. Вы считаете себя независимо мыслящим человеком и не принимаете на веру высказывания других, не проверив их предварительно. Но вы считаете, что не совсем умно совершенно полностью открываться другим людям. Временами вы общительны, дружелюбны и коммуникабельны, однако случается и так, что вы чувствуете себя отстранённым недоверчивым интровертом.

Вы осознаёте, что некоторые ваши стремления и мечты скорее всего никогда не воплотятся в жизнь.

В 1948 году Форер провёл психологический тест со своими студентами, выбросил все полученные результаты в корзину и вручил каждому из студентов вышеприведённое заключение. Затем он попросил студентов оценить по пятибалльной шкале насколько результат, по их мнению, соответствует их личности. Средняя оценка соответствия составляла 4,26. С тех пор данный эксперимент был проведён сотни раз в различных университетах, но средняя оценка по-прежнему была близка к 4,2.

Все протестированные признавали, что тест дал поразительно точное описание их личности, хотя Форер взял это описание из астрологического прогноза совершенно безотносительно к астрологическому знаку испытуемых. Эти эксперименты показывают, почему псевдонаука до сих пор успешно живёт и здравствует. Астрология, хиромантия, гадание на картах, энграммы, биоритмы, румпология (пока ещё достаточно экзотическое предсказание судьбы по форме ягодиц) и т. п. имеют хождение, потому что будто бы способны предоставить точный анализ личности. Научные исследования псевдонауки показывают, что предсказания не обладают ни малейшей валидностью, тем не менее многие люди явно удовлетворены «точностью» описания своей личности.

Люди склонны принимать даже не совсем точное описание своей личности пропорционально их желанию, чтобы это описание было верно, абсолютно не обращая при этом внимания на эмпирическую точность. Особенно легко подобное происходит, если предсказание продаётся как сделанное «специально для вас».

«Ошибка подтверждения» проявляется в том, что люди желают обращать внимание и запоминать то, что соответствует и подтверждает их представления, и полностью игнорируют всё остальное. Многочисленные исследования показывают, что мы все в целом придаём большее значение подтверждающей информации, нам значительно проще распознать данные, подтверждающие нашу позицию, нежели признать правоту противоположных данных.

Предположим, вы работаете врачом скорой помощи и верите, что в полнолуние происходит значительно больше несчастных случаев, нежели в других фазах луны. В этом случае вы будете помнить все полнолунные инциденты, укрепляющие вашу теорию, что будет и в дальнейшем укреплять вашу веру в существование подобной связи.

Великолепным примером «ошибки подтверждения» является позиция креацианистов в дискуссии о создании мира, считающих, что любые данные о сотворении мира, добытые наукой, лишь подтверждают роль бога в создании мира. Например, тот факт, что ископаемые останки животных извлекаются из разных слоёв земли с их точки зрения следует интерпретировать следующим образом: разные животные обладают разными способностями к быстрому перемещению и во время великого потопа те, кто лучше бегал, успели достичь более высоких участков суши, из чего, впрочем, следует, что обезьяны и предки человека, чьи кости лежат «выше» всех, уже во времена Ноя были способны устанавливать олимпийские рекорды и с лёгкостью обгонять лошадей.

«Ad hoc гипотеза» (лат. — подходящий случаю) призвана объяснить явления, которые невозможно объяснить с точки зрения теории, в которую вы верите. Особенно часто «ad hoc гипотезы» применяются в паранормальных исследованиях. Скажем, если какой-то паранормальный эксперимент не удаётся — ложка не гнётся волею мысли или эти самые мысли не хотят быть прочитанными другими людьми — всё это с лёгкостью объясняется враждебными вибрациями, исходящими от неверящих в паранауку наблюдателей, мешающими «правильному» проведению эксперимента.

Мартин Гарднер приводит роскошный пример «ad hoc гипотезы» в случае немецкого парафизика Хельмута Шмидта. Шмидт поместил тараканов в специальный ящик с электродами, прикасаясь к которым тараканы получали удар электрического тока. Разумно было бы предположить, что тараканы не подвержены мазохизму и будут получать удары током либо согласно вероятностной средней величине или меньше, если они способны к обучению. Тем не менее, тараканы получали больше ударов током, чем следовало из теории вероятности. Шмидт пришёл к заключению, что всё это происходило потому, что ненависть Шмидта к тараканам в виде его психической энергии заставляла их бежать к электродам (Gardner, 1983, p. 59).

«Ad hoc гипотезы» часто используются в теории биоритмов. Например, поскольку многие люди не желают укладываться в предписанные ритмы, была введена категория так называемых «аритмиков» вместо того, чтобы принять факты, опровергающие теорию. Поскольку защитники биоритмов утверждают, что они могут предсказать пол ребёнка, профессор социологии Вашингтонского университета В. С. Брэйнбридж продемонстрировал, что предсказание пола достоверно на уровне 50/50, то есть эквивалентно подбрасыванию монеты. Эксперт по биоритмам, пытавшийся в исследовании Брэйнбриджа безуспешно предсказать пол ребёнка, в конце концов выдвинул гипотезу, что неуспех был связан с тем, что в выборке было слишком много гомосексуалистов, пол которых достоверно установить невозможно.

Обратимся теперь к самообману. Многочисленные исследования показывают, что большинство людей считают, что они существенно лучше, нежели обычный средний человек, менее подвержены влиянию других людей, делают меньше ошибок и значительно компетентнее большинства.

84 % университетских профессоров считают, что они лучше выполняют свою работу, нежели остальные. 85 % студентов-медиков считают, что для политиков недопустимо принимать подарки от лоббистов, но только 46 % думают, что врачам не следует принимать подарки от фармацевтических компаний.

Большинство людей считает, что те, кто соглашаются с ними по важным вопросам, являются существами интеллигентными, тонко чувствующими и самостоятельно мыслящими, тогда как несогласные не умеют рационально мыслить, склонны к ошибкам, эгоистически мотивированы и имеют слабое представление о том, что есть правда.

Самообман естественен и всепроникающ, иногда полезен, поскольку повышает наше чувство благополучия, позволяет нам рассчитывать на наши способности, но он всегда губителен для критического анализа себя и своей деятельности. Примером самообмана в науке могут служить исследования Жака Бенвениста, который опубликовал статью, в которой он утверждал, что вода в гомеопатических микстурах имеет селективную память (Nature Vol. 333, No. 6176, pp. 816–818, 30th June, 1988). Правда, ни Бенвенист, ни его сторонники не смогли объяснить, почему память воды столь избирательна, что она забыла миллионы соприкосновений со многими веществами на протяжении тысячелетий, но помнит именно гомеопатические вещества. Однако Бенвенист пошёл ещё дальше и утверждал, что память воды можно дигитализировать и сохранять на жёстком носителе или посылать через интернет и прививать эту память другим порциям воды. Поскольку гомеопатические средства работают с той же эффективностью, что и плацебо, то есть не действуют вообще, нет никакой необходимости объяснять, как они «работают». Что подлежит объяснению, так это то, что столь многие люди принимают гомеопатические средства и удовлетворены результатами, хотя многие из них знают, что эффект равен эффекту плацебо или просто болезнь проходит сама по себе.

«Заблуждение post hoc ergo propter hoc» основывается на предложении, что если одно событие случается после другого, то первое является причиной второго. Это заблуждение является основой многих предрассудков и ошибочный верований.

Многочисленные события следуют одно за другим, не будучи при этом никак причинно связаны. Например: вы простудились, пьёте воду и через неделю простуда проходит, или у вас головные боли, вы становитесь на голову и через шесть часов головная боль проходит. У вас на лице прыщи, вы умащиваете их рекламируемым по телевизору средством и через три недели прыщи проходят.

Случается солнечное затмение, вы вытаскиваете свой барабан и бьёте в него «что было мочи» (Вероника Долина), солнечное затмение проходит. Когда солнечное затмение происходит вновь, вы бросаетесь за своим барабаном.

«Заблуждение post hoc ergo propter hoc» (лат. «после этого, значит вследствие этого») связано с «прагматическим заблуждением», которое вы можете диагностировать, когда вы слышите утверждения «Это правда, потому что это функционирует», при этом под «функционирует» подразумевается «я удовлетворён этим», «я чувствую себя лучше», «я нахожу это важным», «это объясняет некоторые вещи для меня».

Многие люди утверждают, что астрология «работает», хиропрактика «работает», акупунктура «работает», гомеопатия «работает», нумерология «работает» и т. д. При этом что такое «работает» обычно бывает неясно, смутно и двусмысленно.

«Прагматическое заблуждение» встречается особенно часто в альтернативной медицине и по большей части связано с «заблуждением post hoc ergo propter hoc». Например, у вас болит спина, вы покупаете магнитный пояс и через месяц боли проходят. Каким образом вы определяете, что это произошло под влиянием действия магнитного пояса? Потому что это «работает». «Энергетическая медицина», в частности, акупунктура, часто использует «работает» в смысле «больной удовлетворён», «пациенты подтверждают», подразумевая однако, что «энергия чи была разблокирована» или «произошла передача энергии».

Легко понять человека в терминальной стадии рака, который ищет спасения в альтернативной медицине и который после наступления ремиссии приписывает её действию альтернативных способов лечения. Тем не менее, если альтернативное лечение не было причиной ремиссии, другие больные будут подвергнуты ему, преисполненные ложными надеждами. Естественно что те, кто умрут, не будут рассказывать об эффективности лечения. Те же, кто выжил, могут утверждать, что процедуры были неэффективны просто потому, что пациента стали слишком поздно лечить. Единственным способом выяснить эффективность лечебных процедур является исследование в контролируемых условиях. Рассказы больных об успешности лечения могут быть трогательны, но часто ведут к фатальным последствиям.

«Иллюзия понимания»: вы выбираете только ту информацию, которая подтверждает вашу позицию и отбрасываете всё, что ей противоречит или ставит её под сомнение, при этом вы находите аргументы, которые выглядят убедительно, однако ведут к ошибкам. «Иллюзия понимания» особенно часть встречается в области экономических прогнозов.

Эксперты в экономике, специализирующиеся на прогнозах, как правило вооружены формулами и графиками, их деятельность выглядит очень наукоподобно. Некоторые из экспертов время от времени делают сбывающиеся прогнозы, основываясь на своих концепциях. При этом может возникнуть впечатление, что они действительно понимают принцип работы рынка. Реальность однако заключается в том, что любой экономический прогноз является лишь иллюзией, потому что экономика является очень сложной системой с большой долей иррациональности. Рынок не подчиняется логике.

Да, прогнозы некоторых экспертов по поводу роста или падения рынка иногда сбываются, но и сломанные часы показывают два раза в день точное время. Известны случаи, когда люди выигрывали в лотерее, основываясь на сочетании дней рождений своих внуков. Даже если прогнозы экспертов иногда сбываются, методы, применяемые ими, не являются надёжными для экономических предсказаний. Иногда и экстрасенсы делают точные предсказания (мы думаем, что было бы корректно отказаться от термина «экстрасенс» и применять его английский вариант — «psych» — «псих»), но означает ли это, что они имеют доступ к «высшим» источникам информации?

Подумайте, если рыночные аналитики действительно обладают способностью последовательно, на протяжении длительного временного периода правильно предсказывать поведение биржи, почему все они тогда не являются мультимиллиардерами? Или вы серьёзно предполагаете, что цель жизни этих людей сделать богатыми именно вас, тогда как сами они предпочитают прозябать в нищете?

Действительно, некоторые менеджеры фондов могут добиваться существенной прибыли на протяжении определённого периода времени, однако очень непродолжительного. Если взять более длительный период, скажем, пять лет, то их результаты вполне укладываются в вероятностные рамки. Не существует ни одного научнообоснованного свидетельства, что профессиональные менеджеры всеразличных фондов, или финансовые агентства могут собрать лучший портфель вложений, нежели полученный просто рандомизированной выборкой акций.

Филипп Тэтлок проанализировал 82 000 предсказаний 280 профессиональных экспертов за период более чем 20 лет. Точность предсказаний экспертов была ниже, чем рассчитанная по простому алгоритму компьютером и примерно сходна с точностью предсказаний информированных непрофессионалов. Точность предсказаний экспертов была на уровне 30 %. Самые выдающиеся эксперты были наименее точными, очень самоуверенными и наиболее популярными.

Книга Тэтлока была опубликована в 2005 году и широко обсуждалась в Америке в прессе и по телевидению, однако с тех пор ничего не изменилось. Народ верит в экспертов, а эксперты верят в себя — в Америке, в России, во всём мире.

Рассмотрим теперь «апофению», спонтанно возникающую способность видеть осмысленную структуру или взаимосвязь случайных, несвязанных между собой событий. Исследования Петера Бруггера из Цюрихского университета показывают, что высокий уровень допамина влияет на предрасположенность находить взаимосвязь, структуру и смысл там, где всего этого нет и что с этим также связана склонность верить в паранормальные явления. По Бруггеру креативность и апофения близко связаны и являются, возможно, двумя сторонами одной и той же медали. В этом случае одними из самых креативных людей на земле должны быть психоаналитики, использующие тест Роршаха и психотерапевты, видящие следы сексуального надругательства над ребёнком в любой эмоциональной проблеме. Бруггер отмечает, что один психоаналитик полагал, что он будто бы нашёл подтверждение теории зависти к пенису в том, что пациентки чаще крадут ручки после заполнения теста, чем пациенты.

В статистике апофения относится к ошибкам первого рода, проявляющаяся в тенденции видеть паттерны там, где их нет. Существует с очень большой достоверность вероятность, что многие необычные переживания и феномены суть апофения: духи, домовые, бумбарашки, нумерология, библейский код, многочисленные предсказания будущего (Нострадамус) и прочие паранормальные и сверхъестественные явления.

Апофения может быть связана с «законом чуда» Литтлвуда. Джон Литтлвуд занимался исследованием закона больших цифр. Согласно его данным человек, который бодрствует по крайне мере 8 часов в день, воспринимает минимум одно явление в секунду. По этим расчётам с каждым из нас случается один миллион событий в течении 35 дней. Это означает, что если некое явление может случиться с вероятностью 1/1000000, то оно случается по крайней мере один раз в месяц. Многие из этих явлений мы оставляем без внимания, некоторые однако производят на нас большое впечатление и мы пытаемся их как-то объяснить, в том числе и с помощью апофении, которая включает в себя не только наше стремление найти паттерн в хаосе, но и убеждение, что чудеса случаются крайне редко и мы должны обращать на них особое внимание, чтобы понять их значение. С точки же зрения математики чудеса отнюдь не редкость. Чудо заключается не в том, что некоторое событие наступает чрезвычайно редко, а в том значении, которое мы этому событию придаём.

«Иллюзия справедливости» является выражением нашей веры в справедливость окружающего мира. «Естественное» чувство справедливости людей выражается в том, что мы воспринимает как должное, когда добро вознаграждается, а зло наказывается. Нам кажется несправедливым, когда с хорошими людьми случается плохое, а плохим людям везёт. Людям кажется неестественным, когда правильное поведение осуждается, а неправильное — восхваляется. Если я добр к тебе, ты должен быть добр ко мне.

В реальном мире, однако, всё обстоит не совсем так. Чтобы объяснить несправедливость мира, мы придумываем мифы. «Иллюзия справедливости» делает нас чрезвычайно восприимчивыми к историям о том, что люди получают то, что они заслуживают, как хорошее, так и плохое; о том, что можно добиться положительных результатов, если быть хорошим, и отрицательных, если ведёшь себя плохо. До некоторой степени это справедливо — мы можем более рационально питаться, бросить наконец курить и придерживаться некоторой меры при возлияниях. Однако абсолютно неверно, что мы можем избежать рака рационально питаясь и принимая витамины. Если кто-то заболевает раком лёгких после сорока лет курения по две пачки в день, то это не вызывает у нас удивления. Мы находим не только связь между курением и болезнью, мы считаем, что случившиеся вполне справедливо. «Он заслужил это». Однако когда некто, питавшийся исключительно рационально, кто никогда не курил и даже не пил, кто непрерывно занимался спортом и вёл предельно здоровый образ жизни заболевает раком лёгких, мы находим это чрезвычайно несправедливым.

Существует очень много людей, которые думают, что человек сам ответственен за то, что он заболевает раком. Что это ваша вина, что вас уволили. Несмотря на то, что вы долго и усердно работали в компании, приносили много жертв — вас уволили, лишив полагающейся премии — но это, конечно же, ваша вина. Всё, что случается, имеет свою причину и случайности нем места в жизни. Справедливость всегда побеждает. Мы можем не знать причин, почему некоторые заболевают раком или их увольняет, но на всё это была причина, потому что мир вокруг нас справедлив. Существует некто, кто за всем этим наблюдает и честно, справедливо распределяет поощрение и наказание.

Представление о том, что рак может возникнуть случайно, например, в результате попадания асбеста в лёгкие, не нравиться никому — это несправедливо. Вот рак печени в результате алкоголизма — так и должно быть.

Мы не хотим верить, что удачные карьеры большинство известных людей и удачная деятельность большинства корпораций является просто следствием удачи. Нет, мы верим, что нужно много и упорно трудиться, и тогда придёт справедливое вознаграждение. Мы хотим верить, что существуют рецепты, следование которым позволяет добиться успеха в жизни, нужно только всё строго соблюдать. Обременённые этой верой, мы покупаем бесчисленные руководства в духе «Как стать успешным предпринимателем», «Как стать счастливым за три дня», «Как успешно управлять собой и другими людьми», «Как заставить окружающих полюбить себя», «Сто способов стать великим».

Многочисленные бестселлеры в области бизнеса, менеджмента, развития личности основаны на соединении иллюзии понимания и иллюзии справедливости. Читающие из легко находят общее между собой и великими людьми, к большому финансовому удовлетворению тех, кто эти книги производит. Люди хотят верить, что они могут понять, как быть успешными и что если делать правильные вещи и соблюдать последовательность описанных шагов, то, как бы это не было трудно, успех придёт к ним. Люди верят, что кто-то способен сформулировать рецепт успеха, и что они получают этот рецепт по цене книги, и что никому, кроме них, не пришла в голову идея воспользоваться этим рецептом.

Никто не хочет верить, что успех имеет что-то общее с вероятностью и счастьем, что в этом мире не всякая тяжёлая работа подобающе вознаграждается, что большинство успешных людей не заслужили свой успех и что несчастье и удача распределяются случайным образом среди хороших и плохих людей.

«Иллюзия интроспекции». В 1990 году в университете Вирджинии Вилсон и Скулер (Wilson, T. D., & Schooler, J. W.,1991) поставили следующий эксперимент со студентами: одна группа заходила в комнату, в которой на столах лежали многочисленные постеры и выбирала любые по своему желанию. Вторая группа также получала выбранные постеры в подарок, но каждый член группы должен был написать, почему он выбрал тот или иной постер. Через шесть месяцев исследователи опросили студентов, что они думают о своём выборе. Тем студентам, которые просто выбрали постеры и покинули помещение, постер продолжал нравиться и по прошествии времени, те же, кто должен был объяснять свой выбор, ненавидели постеры. Первая группа выбирали весёлые разноцветные постеры, вторая — постеры со значением.

Согласно Вилсону и Скулеру, если вы вынуждены объяснять своё решение рационально, эмоциональная компонента сильно снижается, вы начинаете обдумывать про и контра, чего бы вы никогда не делали, выбирая эмоционально. Если вы просите людей объяснить, почему им нравится то или иное, то они вынуждены переводить свои эмоции в понятия, в слова, что для большинства сложно, если вообще возможно. Пытаясь объяснить свой выбор, люди начинают думать, что это объяснение может нечто сказать о них как о личности, что ещё дальше уводит объяснение от реальности. В тесте с постерами большинству нравились весёлые цветные картинки, но они не могли рационально объяснить почему и на бумаге это выглядело несерьёзно. Зато о постерах со значением можно было много чего написать…

В другом эксперименте Вилсон показывал испытуемым две маленькие фотографии и предлагал выбрать наиболее привлекательного человека. После этого испытуемым показывали уже большую фотографию и просили объяснить, почему они сделали такой выбор. Как и следовало ожидать, объяснение давалось с большим трудом, однако самое интересное состояло в том, что испытуемым показывали фотографии совсем не тех людей, которых они выбрали ранее. Тем не менее этой подмены никто не заметил, все честно пытались рационализировать свой выбор.

Если вы верите, что вы способны понять свою собственную мотивацию, собственные эмоции, почему вам нравятся одни вещи и вызывают отвращение другие, то вы подвержены «иллюзии интроспекции». Вы можете верить, что вы знаете, кто вы такой и почему вы стали таким и что это знание позволяет вам прогнозировать, как вы будете действовать в дальнейшем. Эксперименты показывают совсем другое. Интроспекция в значительной части ведёт не к правде, а к самообману. Анализируя свои поступки и намерения, мы часто пытаемся их приукрасить, сделать приемлемыми для себя и окружающих.

«Ошибка слепого пятна» состоит в том, что мы склонны приписывать подверженность когнитивным ошибкам другим людям в гораздо большей степени, нежели себе самим. Пронина и Росс провели исследования на эту тему в Принстонском университете (Е. Pronin, L. Ross, L. 2002). Одной группе испытуемых, подверженных данной ошибке, специально рассказывали об эвристиках и когнитивных ошибках, о том, как они работают не будучи осознаваемы людьми. Тем не менее 63 % продолжали настаивать на том, что подобным ошибкам подвержены другие люди, но только не они сами. Например, 74 % менеджеров верят, что они существенно возвышаются над средним уровнем.

Оценивая себя, люди склонны основываться на информации, добытой с помощью интроспекции, в то время как оценивая других они применяют информацию, основанную на поведении. Как следствие люди полагают, что их представления являются истинными и связанная с ними информация точная, а те, кто с ними не соглашаются, подвержены ошибкам и их информация неточна.

Самое интересное, что если вы даже приучите себя критично думать и будете избегать «ошибки слепого пятна», это никак не повлияет на ваши подверженность другим эвристикам и когнитивным ошибкам.

«Эффект Даннинга-Крюгера» состоит в переоценке малокомпетентными людьми собственных способностей и умений и в недооценке ими способностей и умений компетентных людей. Представьте, что вы завтракаете, в программе яйца, сваренные вкрутую, вы смотрите на часы и видите, что у вас ещё 10 минут перед уходом на работу. В виду необходимости чем-то занять время, вы начинаете подбрасывать яйцо и ловить его столовой ложкой (занятие не слишком интеллектуальное, но требующее некоторой координации мышечной активности). У вас это получается! Вы выясняете, что можете 10 раз подряд подбросить яйцо и поймать его, ни разу не уронив. Это вас впечатляет, вы не подозревали у себя подобных способностей и вы начинаете тренироваться. Через месяц вам удаётся пятьдесят раз подряд не уронить яйца. Вы демонстрируете свои умения друзьям и они восхищаются вами. Ваш номер становится непременным атрибутом всех посиделок. Однажды в интернете вы с удивлением обнаруживаете, что подбрасывание и ловля яйца является видом спорта и у вас в городе проводятся городские соревнования. Ваши друзья советуют вам принять в них участие. Вы подаёте заявку и проигрываете в первый же день. Вы думали, что вы лучший из лучших, но на самом деле вы лишь любитель. Это и есть эффект Даннинга-Крюгера и это одна из основных особенностей человеческой натуры.

Именно благодаря эффекту Даннинга-Крюгера существуют передачи вроде «America’s Got Talent» или «Минута славы». Как сказал Бертран Рассел: «В современном мире глупые чувствуют себя уверенно, тогда как умные полны сомнений».

Как вы считаете, почему настоящие специалисты в климатологии или биологии крайне редко вступают в дискуссии в интернете или по телевидению по поводу потепления климата или эволюции? Чем меньше вы знаете, тем легче вам дискутировать. Перефразируя Дэвида Даннинга, мы можем сказать, что профан не ведает, что он профан. Способность найти верное решение как раз в том и состоит, чтобы определить, что именно данное решение верное.

Крюгер и Даннинг тестировали студентов Корнуэльского университета на наличие логики и юмора. Затем их просили сделать прогноз, какую оценку по результатам тестов они должны получить. Некоторые могли достаточно точно оценить свой уровень, большинство сильно переоценивало себя (Kruger, J., Dunning D. 1999). Более поздние исследования Бёрсона, Ларрака и Клэймана показали, что картина несколько сложнее — в лёгких заданиях лучше оценивали свои способности те, кто их успешно выполнял, а в сложных — те, кто их не мог выполнить (Burson, K. A., Larrick, R. P., Klayman J. 2006).

Когда кто-то начинает что-то изучать и пытается пройти путь от новичка к любителю и затем к эксперту, разницу между этими уровнями не так легко определить. Чем больше вы учите, тем больше вы понимаете, насколько мало вы ещё знаете. Первую ступень от новичка до любителя все проходят довольно быстро и именно здесь нас подстерегает эффект Даннинга-Крюгера. Мы думаем, что мы ещё немножко попрактикуемся и станем мастерами. Увы, это не так. Особенно это заметно при изучении английского языка. Благодаря особенностям грамматики любой изучающий английский через пару месяцев учения может провести небольшую беседу по-английски, чему завидуют изучающие немецкий или французский языки. Через два года настойчивого изучения языка человек уже может читать, свободно говорить и понимать других. Он начинает верить, что он знает английский. Если он будет продолжать настойчиво учить язык и дальше, то через десять лет он придёт к пониманию бесконечности этого языка и скудности своих собственных знаний.

Начало ещё одной психологической странности людей было положено в 1877 году компанией Quaker Oats, чьи кунжутные мешки с продуктами питания были помечены лого. Компания никогда не имела никакого отношения к квакерам, но пыталась связать представления о надёжности и добропорядочности квакеров со своими продуктами, что ей и удалось. Это была первая попытка создать «преданность бренду» — странную эмоциональную привязанность людей к определённой компании, превращающая их в защитников, адвокатов этой корпорации, которой абсолютно нет никакого дела до этих людей.

Преданность бренду позволяет некоторым людям почувствовать себя особенными, исключительными личностями не совершая никаких умственных усилий — не нужно долго учиться, изнурительно тренироваться или вообще как-нибудь напрягаться. Вам требуется только покупать продукты определённой фирмы. Совсем замечательно, если этот продукт к тому же не является жизненно необходимым. К тому же он должен быть непременно дорогим. Регулярно покупающий подобные продукты становится фанатиком бренда. Психологическая выгода — положительный образ «я».

Замечательным примером является фирма «Apple». В своей рекламе она вообще ничего не говорит о том, насколько хороши её компьютеры или телефоны. Она показывает, какие удивительно тонкие, умные, передовые, замечательные люди покупают их продукцию. Являются ли компьютеры «Apple» быстрее или надёжнее компьютеров, использующих «Windows»? Собственно говоря, нет. Удобнее ли пользоваться «OS X» нежели «Linux» или «Unix», красивее, в конце концов, она? Также нет. Точно только то, что «Apple» существенно дороже. Лучше ли «iPhone» телефонов, использующих «Android»? Нет, но существенно дороже. И это самое важное. Если вы можете себе позволить продукты этой фирмы, вы являетесь совершенно особенным, выдающимся человеком. Вы владелец этой марки (или марка владеет вами). Как таковой вы будете с пеной у рта защищать преимущества выбранного вами компьютера, телефона, телевизора, марки сигарет и т. п.

Преданность бренду чрезвычайно эмоциональна. Как мы делаем в конечном итоге выбор? Способны ли мы на самом деле оценить и сравнить все характеристики продукта, особенно технически сложного? По большей части мы этого не делаем, но принимаем эмоциональное решение. Постпокупочные сомнения в правильности выбора усиливают эмоциональную напряжённость и мы начинаем защищать принятое решение, мы убеждаем самих себя, что оно было правильно. Потом мы начинаем убеждать других. Люди с дефицитами в эмоциональной сфере испытывают значительные затруднения при необходимости выбора одной марки продукта из многих. Они могут часами сравнивать их характеристики. Это происходит потому, что они не могут создать эмоциональное отношение к покупаемому предмету.

Австралийские жуки Златки (лат. Buprestidae) пытаются вступить в половые отношения с пивными бутылками. Это большие насекомые с продолговатым телом, светлокоричневого цвета. В генетически предписанных сексуальных предпочтениях этих жуков прописано, что самки должны быть большими, коричневыми и их панцирь должен блестеть. Пивные бутылки (так называемые stubbies — пузатые кургузые бутылки), с которыми они пытаются копулировать, больше, коричневее и блестят интенсивнее, чем любая самка златки. На любом австралийском мусорнике можно наблюдать «любовные страдания» жуков, не пропускающих ни одной бутылки. Эти бутылки являются для златок тем, что в эволюционной психологии называется «суперстимулы» — то, что похоже на реальность, но ещё лучше, чем реальность. Самки златок не имеют никаких шансов по сравнению с бутылками.

Подобное поведение встречается довольно часто в животном мире. Всё, что связано с выживанием животного, может стать суперстимулом, если его в достаточной степени увеличить. Например, некоторые сорта орхидей пахнут как пчеломатки в сезон оплодотворения. Этим они привлекают трутней, которые, сбитые с толку значительно более сильным запахом, переносят пыльцу этих орхидей, вместо того, чтобы заниматься своими прямыми обязанностями.

Человек в этом отношении ничем не отличается от других животных. Всё, что имеет для вашей жизни существенное значение, но представленное в более совершенном виде, чем вы когда-нибудь могли себе вообразить, может приобрести для вас статус суперстимула. Особенно ярко это проявляется в сексуальном поведении людей. Как известно, один из полов является носителем яйцеклеток, другой же — сперматозоидов. Суперстимулом может стать всё, что увеличивает плодовитость и здоровье носителя яйцеклеток, или статус и ресурсы владельца сперматозоидов. Дэвид Басс  изучал сексуальные предпочтения людей и выяснил, что для мужчин существенным критерием является соотношение между размером бёдер и талии женщины. Наиболее привлекательными являются женщины, у которых талия составляет примерно 70 % величины бёдер. Коэффициент 0,67–0,8 коррелируют со здоровьем и плодовитостью. Возможно, мужчины чувствуют это подсознательно. Но и здесь не всё так просто. Исследования Девендры Синг, которая просила мужчин нарисовать женщину своей мечты, показали, что мужчины рисуют мечту с коэффициентом 0,5! Женщина с таким соотношением талии и бёдер просто не смогла бы родить! Подсознание явно подводит… И здесь на помощь приходит промышленность. В последние годы производство и продажа пластиковых «женщин» (RealDoll) испытывает бум. Кроме желанного соотношения талии и бёдер RealDoll обладают всеми другими мужскими суперстимулами: абсолютной симметрией, огромным бюстом, блестящими волосами и полными губами. Ни одна живая женщина не может конкурировать с RealDoll.

С женщинами дело обстоит несколько сложнее. Для них, согласно Бассу, суперстимулами являются экономические возможности, социальный статус, честолюбие, стабильность, ум, обязательность и на последнем месте — рост. Поэтому не стоит удивляться, когда юная красавица выходит замуж за пожилого миллионера — возможно, сморчок внешне не так и привлекателен, но экономические возможности…

Суперстимулом может быть не только секс. Например, трудно удержаться от покупки со скидкой в 70 %, даже если предмет вам не так уж и нужен. Трудно не выбрать партию, обещающую рай на земле через 100 дней. Трудно отказаться от работы с повышенной зарплатой, хотя вы знаете, что условия труда будут кошмарными…

Австралийские златки не могут пропустить не одну пивную бутылку, их поведение генетически обусловлено. Мы — можем.

Предположим, что вам стало плохо и вы упали (не дай бог!) на улице. Как вы думаете, в каком случае ваш шанс на помощь посторонних людей будет больше — когда на улице только один прохожий или в час пик?

В 1968 году Элинор Брэдли упала и сломала ногу в переполненном людьми магазине. Она пролежала 40 минут. Люди обходили её или переступали через неё, пока кто-то не остановился посмотреть, в чём дело. В 2000 году группа молодых людей атаковала 60 женщин на параде Центрального парка в Нью-Йорке. Тысячи людей наблюдали происходящее, но никто не позвонил в полицию. Произошедшее можно отнести к «эффекту очевидца» — каждый думает, что кто-то другой сделает что-нибудь, все надеются на другого и никто ничего не делает.

В 1970 Бибб Латейн и Джон Дэрли начали интересный эксперимент. В первой серии опытов они просто роняли ручку или монету, находясь либо в группе испытуемых, либо наедине с кем-либо из них. В группе им вызвались помочи 20 % участников, среди одиночек это количество было в два раза больше. Экспериментаторы решили сделать ситуацию более напряжённой. В следующей серии опытов испытуемые заполняли опросник либо по одиночке, либо в группе из двух человек. В это время из вентиляционного отверстия вдруг начинал валить дым. Одиночки поднимали тревогу уже через пять секунд, группа делала это только через двадцать секунд. Одиночки сначала исследовали источник дыма и затем бежали к экспериментатору сообщить о пожаре. Члены группы сидели и бросали взгляды на другого до тех пор, пока они уже не могли видеть опросник из-за клубов дыма. В третьей серии вместо дыма женщина, помощница экспериментаторов, кричала из другой комнаты, что она повредила ногу. И снова 70 % одиночек бросались на помощь, в группе же только 40 %. Если мы становимся свидетелями несчастного случая и никого нет поблизости, вся ответственность лежит на нас. Если мы находимся в толпе, мы с лёгкостью перекладываем ответственность на другого.

Особенно замечателен эксперимент «Добрый самаритянин». В 1976 году Дэрли и Бэтсон провели исследования в теологической семинарии Принстонского университета. Семинаристам было предложено подготовить проповедь по притче о Добром самаритянине, особенно выделяя необходимость помощи страждущим. После заполнения соответствующих опросников семинаристы должны были отнести их в расположенное рядом здание. Одним группам было сообщено, что опросники необходимо доставить как можно быстрее, другие группы имели для этого достаточно времени. По пути в это другое здание все семинаристы натыкались на актёра, который лежал на дорожке и стонал, явно нуждаясь в помощи. Из семинаристов (с освежёнными знаниями о Добром самаритянине), не испытывавших давления времени, целые 60 % останавливались и пытались оказать помощь пострадавшему. Среди спешивших таковых было только 10 %. Некоторые представители этой группы просто перешагивали через лежащего. (Эти добрые пастыри…).

 

Статистика — яд для ума

Обратимся теперь к любимой теме Канемана и Тверски, являющейся наиболее сложной для понимания и играющей существенную роль в понимании работы АКС и АС — «регрессии к среднему». Канеман описывает случай из своей практики обучения авиаинструкторов эффективным приёмам тренинга. Он пытался довести до инструкторов мысль, что вознаграждение в обучении эффективнее наказания. После окончания вдохновенного доклада Канемана один из наиболее опытных инструкторов поднял руку и сообщил, что поощрение может быть работает на животных, но для пилотов оно непригодно. Он рассказал, что когда он хвалил кадетов за удачно проведённый маневр, в следующий раз они выполняли его существенно хуже. Когда же он бранил пилотов за ошибки, они улучшали свои результаты.

Инструктор был прав и одновременно он был абсолютно неправ. Его наблюдения были совершенно корректны: после поощрения результаты ухудшались, а после наказания они становились лучше. Но его вывод об эффективности поощрения и наказания был полностью неправилен. То, что он наблюдал, являлось проявлением «регрессии к среднему» вследствие обычной флуктуации качества выполнения действий пилотами. Само собой разумеется, что инструктор хвалил только те действия пилотов, которые выходили за рамки среднего уровня. Однако, скорее всего, пилот был в данном случае просто удачлив и в следующий раз выполнял упражнение на своём обычном уровне. Точно также разносу подвергались только кадеты, выполнившие упражнение особенно плохо, но в следующий раз они выполняли упражнение на своём обычном уровне независимо от наказания. Инструктор же видел причинную связь между поощрением и наказанием случайных флуктуаций уровня успешности выполнения действий пилотами.

Разъяснение Канемана было встречено без особого энтузиазма, особенно та часть, которая касалась статистики и теории вероятности. Тогда с инструкторами был проведён следующий эксперимент: Канеман отметил мелом на полу в классе цель, преложил всем инструкторам последовательно повернуться спиной к цели и два раза подряд бросить монету, пытаясь попасть в цель. Все результаты были записаны и проранжированы. Из записай стало видно, что большая часть (но не все) инструкторов, удачно бросивших монету в первой попытке, не смогли сделать этого повторно, и наоборот, неудачники в первой попытке (но не все), смогли улучшить свой результат во второй попытке. Канеман разъяснил инструкторам, что результаты, которые они видят на доске, соответствуют результатам кадетов — хорошие результаты могут ухудшиться и плохие улучшиться, но не вследствие похвалы или ругани, а как естественное проявление статистической флуктуации результатов. Что из этого следует? По большей части инструкторы хвалили и наказывали кадетов ни за что, их педагогическая деятельность только ухудшала обучение пилотов. Следует признать, что авиаинструкторы здесь не одиноки, мы все ведём себя очень часто подобным образом.

Феномен регрессии чужд и враждебен человеческому уму. Настолько чужд, что потребовалось двести лет после теории гравитации и дифференциального исчисления, чтобы опознать и осознать его, что удалось Фрэнсису Гальтону в 1886 году. Гальтон был поражён распространённостью регрессии. Действительно, мы встречаем регрессию повсюду, только мы не умеем распознавать её. Заслугой Гальтона явилось то, что он показал, что если корреляция между двумя измерениями незначительна, то имеет место регрессия. Ему потребовалось несколько лет, чтобы понять, что корреляция и регрессия являются не двумя различными концепциями, а различными перспективами одной и той же концепции: слабая корреляция ведёт к регрессии к среднему.

Для прояснения обратимся к примеру Канемана (Kahneman, 2011, p. 178): «Женщины с высоким интеллектом стремятся выйти замуж за мужчин со значительно более низким уровнем интеллекта».

Эта тема подходит для обсуждения в компании и если вы её предложите, то ваши знакомые и друзья незамедлительно найдут подходящие объяснения. Даже люди, имеющие определённые знания в области статистики, будут пытаться найти причинные объяснения, например: высокоинтеллектуальные женщины стремятся избежать конкуренции со стороны равноинтеллектуальных мужчин; высокоинтеллектуальные женщины вынуждены брать в мужья малоинтеллектуальных мужчин, так как высокоинтеллектуальные мужчины не хотят конкурировать с равноинтеллектуальными женщинами и т. п.

Теперь представим, что для обсуждения представлена следующая тема: «Корреляция между уровнем интеллекта супругов является незначительной». Это высказывание является абсолютно точным и абсолютно неинтересным. Действительно, кто предполагал, что корреляция должна быть высокой? Здесь нечего объяснять. Однако высказывания, которое вы нашли интересным и второе, тривиальное, алгебраически абсолютно эквивалентны. Если корреляция между уровнем интеллекта супругов является незначительной (мужчины и женщины, в среднем, не отличаются по интеллекту), тогда математически неизбежно следует, что высокоинтеллектуальные женщины будут иметь супругами малоинтеллектуальных мужчин (и наоборот). Регрессия к среднему не может быть более интересна или иметь больше объяснений, нежели слабая корреляция.

Почему нам так сложно понять регрессию к среднему? Наш ум предельно ориентирован на поиск причинных зависимостей и не обращает никакого внимания на «всего лишь статистику». Если наше внимание привлечено к какой-то ситуации, то ассоциативная память будет подчинена задаче поиска причин для этого, точнее, наша память будет автоматически искать сходные ситуации и вызвавшие их причины из всего имеющегося набора. Причинные объяснения будут найдены, даже если будет обнаружена регрессия, но эти объяснения будут заведомо ложными, потому-что регрессия к среднему имеет объяснение, но оно никоим образом не связано с причиной и следствием. Представьте себе, вы слушаете комментарии финансового эксперта по телевизору и он говорит, что Доу Джонс сегодня упал вследствие отсутствия спроса на новые дома в Америке — есть причина и следствие, всё ясно и понятно. Теперь представьте себе что тот же комментатор говорит, что Доу Джонс сегодня упал просто вследствие того, что вчера он поднимался.

Наши трудности с пониманием регрессии к среднему связаны одновременно и с автономным комплексом систем и с аналитической системой. Без специальной инструкции, а в некоторых случаях и после такой инструкции, связь между корреляцией и регрессией остаётся туманной. Для аналитической системы является сложным понять и обучиться этому. Часто это является следствием постоянно исходящего от АКС запроса на причинно-следственную интерпретацию, что, впрочем, является функцией автономного комплекса систем.

Вы нашли в газете заголовок: «Состояние депрессивных детей, три месяца подряд пивших энергетический напиток, существенно улучшилось». Вы можете подумать, что это рекламный трюк, но это правда. Если вы будете три месяца подряд поить группу депрессивных детей энергетическим напитком, клинические испытания покажут, что их состояние значительно улучшилось. Интересно заметить, что если вы можете организовать ещё две группы депрессивных детей и вторая группа будет каждый день в течении трёх месяцев по полчаса стоять на голове, а третья группа будет по часу в день играть с котом, то клинические испытания также покажут, что состояние детей в группе два и в группе три также значительно улучшилось.

Многие читатели, прочитав подобные заголовки, тут же решат, что состояние депрессивных детей улучшилось вследствие принятия энергетического напитка, или стояния на голове, или терзания кота — на этот вывод будет совершенно неправилен. Депрессивные дети являются экстремальной группой, которые особенно склонны к регрессии к среднему через некоторое время. Корреляция между уровнем депрессии и любым способом лечения незначительна, следовательно, имеет место регрессия к среднему: депрессивным детям со временем станет лучше, даже если они не пьют энергетический напиток или не мучают кота. Для того, чтобы выяснить действие напитка, кота или любой другой терапии, вам требуется контрольная группа детей, которая этих средств не получала. Контрольная группа должна показать действие только изолированной регрессии, тогда как весь эксперимент направлен на изучение действия терапии, которое должно быть больше, чем это можно было бы объяснить регрессией. Здесь следует однако указать, что не только непрофессионалы, но и именитые исследователи часто пытались и пытаются дать причинно-следственное объяснение событиям при наличии слабой корреляции, упуская из вида регрессию к среднему…

Канеман (Kahneman, 2011, p. 180) в качестве ошибки интуитивного прогноза приводит пример Макса Бэйзермэна:

Вы ответственны за за прогноз продаж в отделе сети филиалов. Все филиалы равны по размеру и имеют одинаковый ассортимент, но объём их продаж рознится в зависимости от месторасположения филиала, фактора конкуренции, а также случайных факторов. Вы получили отчёты за 2011 и должны сделать прогноз продаж на 2012. Вы получили общий прогноз экономического отдела, что продажи в 2012 году в целом могут вырасти на 10 %. Как вы заполните следующую таблицу?

Зная о существовании регрессии к среднему, вы можете предложить, что очевидное решение — увеличить объём продаж каждого филиала на 10 % — будет неправильным. Если вы хотите, чтобы ваше решение было регрессивным, вы увеличите продажи филиалов с малым объёмом и уменьшите для филиалов с большим. Но для большинства экономистов это решение будет совсем неочевидным…

Мы непрерывно сталкиваемся в нашей жизни с прогнозами: мы делаем их сами либо получаем от других людей. Метеорологи делают прогноз погоды, экономисты — прогноз инфляции, финансовые аналитики — прогноз движения рынка, издатели и продюсеры прогнозируют аудиторию, конструкторы — прогноз окончания работы над проектом, строители оценивают количество бетона, необходимое для строительства объекта. Дома мы прогнозируем реакцию жены на наш поздний приход с «работы» или предложение новой работы в Магадане.

Некоторые прогнозы, например, инженеров, основываются на специальных таблицах, сложных расчётах и анализе сходных конструкций. Другие требуют включения интуиции и автономного комплекса систем, при этом возможны два случая. В первом интуиция основывается на опыте, полученном в результате деятельности в повторяющихся ситуациях. Оценка шахматной позиции выдающимися шахматистами, или пожарниками в случае пожара, или хирургами при проведении операций основываются на этом типе интуиции, на приобретённых тяжёлым длительным трудом навыках. Решения при этом мгновенно приходят на ум, как только распознаются ключевые характеристики ситуации.

Во втором случае интуиция, во многом субъективно для нас неотличимо от первого случая, связана с эвристиками, которые часто подменяют сложные вопросы, требующие решения, более лёгкими, ответы на которые имеются у АКС. Естественно, многие решения, принимаемые особенно в профессиональной области, являются комбинацией анализа и интуиции.

Обратимся к следующему примеру Канемана (Kahneman, 2011, p. 182):

«Джули является в настоящий момент старшекурсницей университета. Когда ей было четыре года, она могла уже бегло читать. Как вы думаете, какова её средняя оценка успеваемости (GPA — Grade Point Average)?».

Люди, знакомые с американской системой образования, быстро придут к значению, близкому к 3,8 (те, кто незнаком с этой системой, поверьте Канеману на слово). Как получилось это значение? Были вовлечены различные операции АКС.

• Была найдена причинно-следственная связь между способностью Джули к чтению в раннем возрасте и прогнозом её GPA. Чтение в раннем возрасте и высокая GPA могут являться показателями академического таланта. Ассоциативная система вероятно отвергла бы информацию о способности Джули ловко пользоваться спиннингом или то, что она была чемпионкой школы по тяжёлой атлетике. Мы способны выявить нерелевантную или ложную информацию, но тонкая дифференцировка для АКС недоступна. В результате интуитивный прогноз почти полностью нечувствителен к качеству информации, на которой он основывается. Если причинно-следственная связь найдена, в данном случае способность к раннему чтению, то применяется БИНТ: наша ассоциативная память быстро и автоматически конструирует наилучшую историю из имеющейся в наличии информации.

•Следующим шагом будет проверка релевантности информации. Насколько необычным является ребёнок, бегло читающий в четыре года? Сколько процентов детей этого возраста могут читать? Группа, с которой будет сравнена Джули (референтная группа), не определена, но в нормальной жизни так обычно и происходит — если вам кто-то говорит, что выпускник вуза «очень одарён», вы вряд ли спросите: «Когда вы говорите „очень одарён“, какую референтную группу вы имеете в виду?»

•Далее вовлекаются в игру субституция и степень совпадения. Ответ на вопрос о значении GPA будет подменён ответом на вопрос, насколько одарён ребёнок, научившийся рано читать. Джули будет приписан небольшой процент имеющих высокие значения GPA, соответствующий проценту детей, умеющих читать в четыре года.

•Наконец, вследствие того, что вопрос требует численного значения GPA, будет произведена ещё одна операция, в которой интенсивность чувств, возникающих при оценке академических достижений Джули, будет переведена в численное значение, соответствующее её таланту.

По сути дела, люди дают один и тот же ответ на два совершенно разных вопроса:

— Сколько процентов детей умеют, как и Джули, читать в четырёхлетнем возрасте? — Сколько процентов студентов имеют такой же высокий GPA, как и Джули?

Как вы теперь можете себе представить, мы явно имеем дело здесь с автономным комплексом систем.

С целью коррекции интуитивного прогноза Канеман (Kahneman, 2011, p.186) предлагает использовать следующую формулу:

возраст начала чтения=общие факторы+специфические факторы для возраста начала чтения=100 % GPA=общие факторы+специфические факторы для GPA=100 %

Общие факторы включают генетически обусловленные способности, уровень поддержки семьёй стремления получения образования и всё прочее, что способствует людям, начавшим рано читать, успешно учиться в вузе. Естественно, многие факторы могут иметь определяющее значение. Родители Джули могли быть одержимы идеей сделать своего ребёнка вундеркиндом и сделали всё, чтобы заставить её научиться рано читать. Джули могла несчастливо влюбиться в вузе и забросить занятия или получить травму головы во время занятиями спортом, что могло повлиять на её умственные способности и т. п.

Корреляция между возрастом начала чтения и GPA равна пропорции общих факторов среди прочих факторов. Какова эта пропорция? По мнению Канемана, она в лучшем случае лежит вокруг 30 %. Теперь попробуем сделать наш прогноз менее подверженным ошибкам.

1. Начнём с оценки средней GPA.

2. Определим GPA, которая соответствует нашим представлениям согласно имеющейся информации.

З. Оценим корреляцию между нашими представлениями и GPA.

4. Если корреляция равна 0,3, скорригируем наши первоначальные 30 %.

Шаг 1 даёт нам базовое значение, априорную вероятность, которую мы могли бы прогнозировать, если бы мы не располагали никакой другой информацией о Джули кроме факта её принадлежности к студентам вуза. При отсутствии информации мы должны прогнозировать среднее значение. Шаг 2 является нашим интуитивным прогнозом, сделанным на основе полученных данных. Шаг 3 позволяет нам сдвинуться от базового значения в направление нашего интуитивного прогноза в зависимости от оценки корреляции. В шаге 4 мы завершаем работу над нашим прогнозом, сделанным нами интуитивно, но теперь существенно сглаженным.

Таков общий подход к прогнозам. Он основывается на нашей интуиции, но является сглаженным, регрессирующим к среднему. Когда у нас есть серьёзные основания верить в точность нашего интуитивного предсказания — сильная корреляция между имеющимися данными и прогнозом, сдвиг с сторону среднего будет незначителен.

Интуитивные прогнозы должны быть коррегированы, поскольку они нерегрессивны и потому подвержены ошибкам. Если вы используете детские достижения для предсказания успешности обучения в вузе без регрессии к среднему, вы будете часто разочарованы академическими результатами вундеркиндов и поражены успехами тех, кто начал читать в более позднем возрасте. Скорректированный интуитивный прогноз снимает эту ошибку. Естественно, ваши прогнозы и далее будут неточными, но уровень ошибки будет существенно меньше.

Экстремальные прогнозы и готовность прогнозировать редкие события, основываясь на недостаточной информации являются проявлением АКС. Для ассоциативных механизмов естественно совпадение экстремального прогноза с экстремальностью воспринимаемого явления, на котором этот прогноз основывается, так работает субституция. Типичным для АКС является и продуцирование слишком достоверного суждения, поскольку достоверность определяется качество той истории, той рационализации, которую вы сделаете, основываясь на минимуме имеющейся в распоряжении информации. Вы должны сознавать, что ваша интуиция будет всегда стремиться поставлять вам чересчур экстремальные прогнозы, делая вас при этом игрушкой судьбы.

Регрессия является также проблемой и для аналитической системы. Идея регрессии чужда для АС, эту идею трудно донести до людей и ещё труднее её понять (самому Гальтону понадобилось для этого достаточно много времени). Как не стараются преподаватели статистики, большинство студентов заканчивают вуз лишь с туманным представлением о регрессии. Аналитическая система требует специальной тренировки в этом случае. Мы не научаемся из нашего опыта распознавать регрессию. Но даже если регрессия бывает распознана, она обычно объясняется, основываясь на причинно-следственных связях, что ведёт к ошибке.

 

Это ещё не всё…

Естественно, мы рассмотрели в вами не все эвристики. Их достаточно много уже описано и исследователи усердно открывают новые. Важно, чтобы вы получили представление, как работает автономный комплекс систем и как он взаимодействует с аналитической системой. Мы вернёмся к этому вопросу в следующей главе.

Здесь нам хочется ввести ещё два понятия, необходимых для понимания функционирования человеческого мозга: когнитивный интеллект и социальный интеллект.

С когнитивным интеллектом мы имеет дело, когда решаем математические задачи, выбираем новые обои для квартиры, заказываем кредитную катру в банке или решаем, куда нам лучше пересадить ученика Разбойникова, который тиранит своего соседа Мямликова. С когнитивным интеллектом мы сталкиваемся каждый день и иногда даже заботимся о его развитии, например, решая кроссворды. Мы также можем в какой-то мере измерить когнитивный интеллект, в частности, с помощью тестов IQ. Школа, вузы, общественность и даже правительство в общем заинтересованы в развитии когнитивного интеллекта граждан.

Социальный интеллект, как и когнитивный, не оставляет нас своим вниманием ни на минуту, но внимания мы обращаем на него существенно меньше. Тем не менее, с его проявлениями мы сталкиваемся каждый день:

— Вы входите в комнату, полную незнакомых вам людей и тут же точно знаете, кто из них вам нравится и кто вам сразу противен.

— Вы встречаете (случайно) человека противоположного пола и тут же вас озаряет, что это ваша половина навеки.

— Вам нужно чего-то добиться от нового сотрудника и вы затеваете для этого многоходовую интригу.

Мы живём с вами в человеческом обществе и пользуемся социальным интеллектом непрерывно. Тем более интересно, что общество отнюдь не стремится его развивать — ни в школе, ни в вузе, нигде. Что касается социального интеллекта, то тут мы все с вами самоучки. Можно предположить, что по уровню социального интеллекта мы с вами находимся ну если не на уровне неандертальцев, то, по крайней мере, на уровне кроманьонцев.

Вы, наверное, заметили, что проблему «рассаживания» учеников мы поместили в область задач когнитивного интеллекта. Это действительно так. Многие задачи, относящиеся к социальному интеллекту, мы пытаемся решать с помощью интеллекта когнитивного.

На западе, особенно в Европе, в последнее десятилетие популярны книги, призванные помочь работнику эффективнее устроиться на работу. При этом особое внимание обращается на так называемые «софт скилз» — сюда входят коммуникабельность, дружелюбие, командный дух, способность лидировать и т. п. Авторы подобных книг призывают развивать свои «софт скилз». Правда, при этом никто не указывает, как это делать.

В идеальном случае когнитивный и социальный интеллект должны быть в равной мере развиты у человека. К сожалению, такое встречается чрезвычайно редко. По большей части превалирует либо когнитивный, либо социальный интеллект. Особенно ярко это проявляется, когда один из видов интеллекта сильно развит. В этом случае второй вид явно отстаёт в своём развитии. Вы наверняка прочли в своей жизни хотя бы одну биографию кого-либо из великих учёных или писателей и вам при этом несомненно бросилось в глаза то, насколько неприспособленными к нормальной жизни они были, насколько несносны в общежитии, как они тиранили своих супругов, друзей и сотрудников и как легко они попадались на удочку любого мошенника, взявшего на себя труд «рационализировать» их финансы. Вспомните Эйнштейна, Достоевского, Ницше, Бальзака, Дюма — список бесконечен. Однако, оставим великих в покое. Вы наверняка припомните среди своих знакомых людей, которые являются прекрасными сотрудниками, яркими инженерами, врачами, экономистами, преподавателями — список бесконечен. Не поражало ли вас, что эти люди, так блестяще справляющиеся со своими трудовыми обязанностями, способные принять нетривиальные решения в сложных рабочих ситуациях и не боящиеся при этом взять ответственность на себя, так блеклы, так безнадёжны, так ничтожны в социально значимых ситуациях? Почему прекрасный инженер, обладатель бесчисленных патентов, позволяет дома «вытирать об себя ноги»? Почему выдающийся учёный находится на самой нижней административной ступеньке, а его менее даровитые коллеги уже стали академиками?

Как показывает история, развитый когнитивный интеллект очень редко сопровождается развитым социальным интеллектом. Иногда просто поразительно наблюдать, как когнитивно одарённые люди не способны применить свои способности к анализу ситуации и принятию адекватного решения в случаях, когда речь идёт не о расчёте устойчивости моста или программировании нового графического интерфейса программы, а об отношениях с супругом, сотрудниками, руководством. Здесь имеет место полная неспособность переноса эффективных способов мышления из когнитивной в социальную сферу. Впрочем, может быть, это и невозможно. Можно себе представить, что различными видами интеллекта «заведуют» совершенно разные области мозга. Однако это предположение пока гипотетично.

Аналогичную картину мы наблюдаем в области социального интеллекта. Вам наверняка известны люди, одарённые в этой области. Они могут, например, легко устанавливать контакты с другими людьми или отлично умеют манипулировать ими. Здесь наблюдается удивительная картина: чем лучше у человек развит социальный интеллект, тем более у него поражена моральная сфера. Гении социального интеллекта — социопаты (в педологии существовал прекрасный термин — моралепатия — ныне, к сожалению, забытый, который гораздо лучше описывал это нарушение поведения). Никто лучше социопатов (моралепатов) не умеет влиять на других людей, точно зная при этом все моральные нормы, но никогда их не придерживаясь и не обладая не малейшей способностью сопереживать ближнему (эмпатией).

Люди, обладающие развитым социальным интеллектом, успешно становятся руководителями различных рангов или политиками. Наиболее одарённые их них окружают себя советниками с выдающимися результатами в когнитивной сфере и могут годами выступать в роли великого вождя и корифея всех наук.

Однако, выбирая своего депутата или другого политического представителя народа, необходимо осознавать, какие задачи он лучше всего способен решать.

Например, можно быть на сто процентов уверенным, что наиболее успешен такой человек будет в деле элиминирования всех своих политических противников, как внутри своей партии, так и вне её. Что касается разумности (с точки зрения блага народа, естественно) принимаемых политических решений и законов, то здесь вы можете слегка сомневаться. Социально одарённые люди также стремятся стать предпринимателями, служителями различных культов или психами (экстрасенсами).

Чаще встречаются менее одарённые носители социального интеллекта, тогда вы сталкиваетесь с ситуацией «Я начальник — ты дурак». Вместе с тем, оказавшись в роли подчинённого у такого руководителя, вы должны ясно осознавать, что, несмотря на явный дефицит в области когнитивного интеллекта, ваш социально талантливый начальник прекрасно играет во все берновские геймы и практически никогда при этом не проигрывает, в то время как у вас наблюдается дефицит в области социального интеллекта…

Что происходит, когда человек одарён и в когнитивной, и в социальной области? Для нас с вами — ничего хорошего. Тогда появляются Чингизхан, Александр Великий, Наполеон. Единственное, на что можно надеяться в этом случае — подобное случается достаточно редко, хотя и не так редко, как хотелось бы.

Социальный и когнитивный интеллект сосредотачивают наше внимание на «области» применения нашего интеллекта, в то время как автономный комплекс систем и аналитическая система связаны с механизмом работы интеллекта. Естественно, мы не должны забывать, что речь идёт об одном и том же интеллекте, мы только пытаемся по-разному анализировать его работу.

Вы могли также заметить, что все эвристики, которые мы с вами рассмотрели (равно как и нерассмотренные нами), связаны практически только с когнитивным интеллектом. И психология, и экономика оставили эвристики социального интеллекта почти без внимания. Наиболее близко к изучению этих эвристик подошла психиатрия и мы рассмотрим их в следующих главах.