Недорогое и потому популярное кафе рядом с «Беговой» капитан выбрал не случайно. Здесь подавали потрясающую выпечку и потчевали посетителей отменным домашним вареньем.

Свободных столиков не было. Пришлось предъявить удостоверение и на немой вопрос в глазах испуганного администратора — «Что привело следователя по особым делам в их скромное заведение?» — сделать строгое лицо и как можно более серьезным тоном ответить:

— Жду связного.

Стольцев присоединился к капитану когда тот уже расправлялся со вторым по счету куском «Праги». По этому поводу настроение у следователя было превосходным.

— Тебе что-нибудь заказать? — спросил Лучко, показывая на изобилие сладкого в витрине.

Ограничившись кофе, Глеб пересказал капитану последние новости.

— Охренеть. Значит, мощи и раньше похищали? Говоришь, в Донском? — Лучко сделал пометку в блокноте. — Ладно, пробью по базе.

— Между прочим, как выяснилось, это вовсе не единичный случай.

— Так были еще?

Капитан снова потянулся за карандашом.

— Да, оказывается, во Владивостоке в свое время безвозвратно исчезли мощи святых Киприана и Иустиньи.

— А чем они знамениты?

— Древняя реликвия третьего века, хранилась на Кипре. Считается, что мощи Киприана оберегают от колдунов, ведуний и прочих… экстрасенсов.

— Значит, от экстрасенсов? Полезная, стало быть, вещь, — со значением поглядев на собеседника, заметил Лучко и, вспомнив о недоеденном торте, снова взялся за ложку.

А Глебу стало грустно. Он опять вспомнил Марину. Вот уж кому мощи кипрского святого сослужили бы хорошую службу.

— А что ты мне можешь сообщить про этих… э-э… — капитан сверился с записями, — великомучеников Никомидийских, а также Синайских и Раифских, чьи мощи вроде бы смешаны с красками, которыми написана Божья Матерь на украденном «Строгановском списке»?

— Это — уважаемые люди… — имитируя грузинский акцент, ответил Глеб, по обыкновению пряча печаль под маской дурашливости.

— Ну уж не более уважаемые, чем Божья Матерь?

— Ты имеешь в виду спрятанный в иконе фрагмент ризы или чего там еще?

— Ну да.

— Разумеется, фигура Богородицы куда значимее.

— Значит, и цена тоже?

— К чему ты клонишь?

— Смотри сам. Обе иконы написаны неизвестным автором, так? У воров, особенно в Третьяковке, был более чем богатый выбор, верно?

Стольцев кивнул.

— Но они снова украли не самую дорогую на первый взгляд вещь.

— Согласен. Странно.

— Напрашивается предположение: а не могли эти две иконы украсть ради реликвий?

— Но у нас ведь нет точных сведений о том, что кремлевская «Богородица» тоже была реликварием.

— Действительно. Но нет и уверенности в обратном.

Не поспоришь, согласился Глеб. Ведь в отличие от «Строгановского списка», кремлевскую икону никто и никогда до сих пор не «анатомировал» с той же тщательностью, с какой это сделал Лягин.

— Давай представим, что реликвия находилась только в одной из икон, — продолжал размышлять Лучко. — Похитители не были уверены, в какой из двух нужно искать. Поэтому на всякий случай подстраховались. Как тебе такая версия?

— Звучит логично.

— Помнишь, ты еще говорил, что этот твой профессор…

— Буре, — подсказал Глеб.

— Да, точно. Прямо как хоккеист. Так вот, профессор Буре, ты говоришь, предположил, что сам автор когда-то неспроста сделал иконы разноцветными. Возможно, чтобы не перепутать и точно знать, где именно спрятаны ценности. Но похитители-то не в курсе. Вот и украли оптом. Сразу две.

— Да, вполне возможно.

— Тогда о главном. У тебя есть хоть какое-то представление о стоимости подобной реликвии?

— Ты имеешь в виду деталь убранства Божьей Матери?

— Глеб, я тебя умоляю, какая еще на фиг «деталь убранства»? — передразнил Стольцева Лучко. — Оставь эти штучки для студентов. А со мной, пожалуйста, говори по-русски: кусок одежды. Это куда понятней.

— Как скажешь. Но на твой вопрос ответа у меня нет.

— Это почему же?

— Начнем с того, что нет прямых доказательств, указывающих на то, что Божья Матерь имеет ко всему этому хоть какое-то отношение.

— Но ты же сам говорил, что есть предание?

Капитан принялся перелистывать свой блокнот, пытаясь найти соответствующую запись. Глеб жестом остановил его:

— Предание — оно предание и есть.

— А вот тут ты, товарищ, не прав, — цокнув языком, возразил следователь. — И тебе, и мне в далеком советском детстве внушали, что вся изложенная в Священном Писании история тоже не более чем предание. Однако нынче, какую книжку ни открой, все твои коллеги в один голос доказывают, что это не совсем так. — Поняв, что зашел на чужую территорию, Лучко спохватился: — Бляха-муха! Кто тут из нас историк?

Глеб расхохотался и хлопнул капитана по плечу.

— А ты, как я погляжу, оформил подписку на пакет каналов «Дискавери»?

— Типа того.

Капитан явно успел подковаться в теме и получал удовольствие от разговора.

— Если серьезно, то я, как историк, вижу в твоей версии слабое место, — покачав головой, возразил Глеб.

— Какое же?

— В свое время главное собрание раннехристианских святынь находилось именно в Константинополе, откуда и приехала икона. Например, по дошедшим до нас сведениям, в Царьграде, среди прочих, хранились два фрагмента Истинного Креста, терновый венец, пресловутый пояс Божьей Матери и даже голова Иоанна Крестителя.

— Правда?

— Но вот с последней позицией списка была одна, знаешь, ма-аленькая загвоздочка. — Глеб даже проиллюстрировал размер загвоздочки, почти сведя вместе два пальца.

— И какая же?

— Этих голов было несколько.

— Во как!

Выдержав лекторскую паузу, Глеб для порядка допил остатки холодного кофе и продолжил:

— Византийцы, как мы знаем, были по большей части людьми психически вменяемыми. И я не думаю, что Иоанн Креститель виделся им в образе этакого Змея Горыныча. И тем не менее они одинаково почитали все эти головы без исключения. Так сказать, в ассортименте. На всякий случай.

— И какова же мораль сей басни?

— Мораль в том, что данная историческая двусмысленность возникла по причине отсутствия у какой-либо из означенных голов приложенного и вызывающего доверие сертификата, подтверждающего, что именно она и была усечена, у кого надо.

— Извини, опять не понял. Поясни.

— Я толкую тебе о важности сопроводительных документов. В отличие от византийских времен, реликвия без ярлыка нынче никакая не реликвия. И, как сказал протоиерей Семин, в наше время без бумаги, подтверждающей если не подлинность, то как минимум историю происхождения артефакта и летописных свидетельств поклонения ему, продать реликвию, будь то мощи или кусок пояса, крайне сложно, если вообще возможно.

Лучко почесал в затылке, переваривая информацию.

— Кроме того, — напомнил Глеб, — ткань, в отличие от обычных реликвий, которые традиционно помещают в украшенные драгоценностями ковчеги, была кем-то нарочно спрятана подальше от любопытных глаз.

— И что с того?

— А то, что все это совсем не похоже на реликварий в обычном понимании. Нет, тут определенно что-то другое.

— Хорошо, а если все же представить, что в иконе и в самом деле спрятали фрагмент одежды Божьей Матери, то какова может быть ее ценность?

— Думаю, ты и сам знаешь ответ. Такая вещь бесценна.

Лучко удовлетворенно хмыкнул:

— Ну и чем не мотив для преступления?

Стук каблуков, разносившийся по опустевшим к полуночи коридорам управления, казался таким громким, что капитан невольно замедлил шаг. Казалось, заблудившиеся в дальних закоулках отзвуки каждого сделанного им движения так и будут до самого утра аукаться, словно часовые ночной смены, что зычно перебрасываются паролями и отзывами.

Включив стоящий в кабинете телевизор, Лучко сразу убрал звук. Он любил мелькающие немые картинки — они не отвлекали и даже помогали сосредоточиться. А еще телевизор создавал иллюзию чужого присутствия. Быть один капитан не любил.

Хотя Стольцев и не разделял его точку зрения, Лучко склонялся к тому, что похитители охотились не столько за иконами, сколько за реликвиями. Разбудив компьютер, он первым делом залез в базу данных. Оказалось, что кроме Донского монастыря мощи за последнее время были похищены еще в двух местах: в Новгороде и Владимире.

— «Собиратель костей», не иначе, — пробурчал следователь себе под нос, припомнив название голливудского триллера. — Только этого мне и не хватало! Как бы там ни было, а Дед ждет если не мгновенных результатов, то по крайней мере правдоподобных версий.

Лучко бросил рассеянный взгляд в телевизор. Трансляция, которая велась из храма, периодически прерывалась фотографиями то одной, то другой исчезнувшей «Влахернетиссы».

Заинтересовавшись, капитан включил звук. Очередной сюжет ночного выпуска новостей был посвящен всеобщему молебну Русской православной церкви во спасение пропавших образов и реакции иерархов на расхищение святынь, которое, по словам хорошенькой ведущей, в последнее время приобрело серийный характер.

Грязно выругавшись, Лучко снова до предела убавил громкость. М-да. Очередной нагоняй от Деда утром обеспечен.

Прервав встающие перед глазами капитана картины безудержного начальственного гнева, зазвонил внутренний телефон. Не дослушав до конца доклад дежурного, Лучко схватил пиджак и почти бегом помчался к лифтам.

Часов в восемь утра, когда Стольцев, с наслаждением вдыхая аромат распускающихся цветов, шел к автомашине, затрезвонил телефон. Звонил Лучко. Капитан лаконично сообщил:

— Мы нашли кремлевскую икону.