Когда утром я вышел во двор, вокруг домов не было.
Наш угловой двухэтажный стоял, как прежде, не хватало только дворовой решетки, а вместо самого переулка — обширнейшее пространство с железными то там, то тут скелетами этажей и кирпичными грудами. Такое я видел только в кино о войне.
— Я говорил тебе, говорил, — теребил меня Гарик, мы шли с ним в центр что-нибудь выяснить, расспросить, — говорил тебе, что вместо наших жильцов поселились у нас какие-то, может, они из другого места, где хуже, какие-то люди…
Мы шли, а город был почти пустой, прохожие попадались так редко и скрывались тут же вдалеке. Ближе к центру, правда, особых разрушений не было. Но нигде никаких призывов городских властей, объяснений, предупреждений, объявлений на щитах, вместо реклам, я все искал, вертел головой, но не увидел ничего.
— Гарик. — Я остановился. — Узнать бы, как там мой профессор на даче. Я навещал его три дня назад больного. А телефон теперь не отвечает и интернет у него не работает.
К этой северной окраине города (собственно говоря, это был уже пригород) почти вплотную подходил хвойный лес. Прерывался большой поляной, а дальше снова лес, дачный поселок. Там и жил мой профессор на даче, Буразов Николай Дмитриевич.
Когда мы с Гариком подошли к поляне, перед ней оказалась высокая очень ограда в обе стороны из колючей проволоки всплошную. Открылась дверца будки — ни ограды, ни будки не было три дня назад, — вышли два охранника в камуфляже.
— Назад! — приказал, разглядывая нас и подходя все ближе, первый с опухшим красным лицом. — Кто такие? Что, не знаете распоряжения?! За город хода нет.
— Это какое, — я спросил, — мы не знали ничего, распоряжение?
Не отвечая, он ухмыльнулся и сплюнул, и оба они, не торопясь, повернули от нас к будке.
— Дядя Павлуша, — зашептал Гарик, — давай пойдем тихо назад через лес. — Черные глаза его прямо-таки сияли: приключение! — А где-нибудь дальше попробуем. Мы пролезем, дядя Павлуша, мы пролезем!
«Пролезем… — подумал я. — Небось, за поляной тоже наблюдают. Или нет… И будка не одна, наверное. Ну…»
— Эх, была не была! — я сказал. — Идем. И старик там как… Пошли.
Мы тихонько крались между деревьями и, точно, под проволокой вот был лаз. Кусты почти вплотную подходили к ограде, а за ней тоже были кусты, так что не углядеть охране. Кто-то подкопал яму. Лежала рядом плоская доска, чтобы поднимать нижние ряды проволоки, а сама яма устлана была газетами.
Это очень было удачное место: за проволокой тоже кусты и почти разрушенные сараи без крыш и без дверей. Прямо за ними можно неприметно обогнуть поляну, уйти в лес.