Папа, а кто на небе звёздочки зажигает? – Спросила Даша, когда они вдвоём взобрались на плоскую крышу.

Была июльская ночь. Звёзды таинственно мерцали. И с каждой минутой их становилось всё больше и больше.

Там, внизу, в старом домике, светилось окошко. И постелька уже ждала Дашу. И книжка, самая истрёпанная и самая любимая. Про Белоснежку и Краснозорьку. Но перед сном они, не сговариваясь, зачем-то вышли на крылечко. И, переглянувшись, мигом взобрались по лесенке на крышу ещё не достроенного домика.

– Звёзды? – Папа слегка задумался. – А ты разве не знаешь?

– Нет, – девочка смущённо улыбнулась. Хотя в этом незнании не было никакого стыда.

– Известно кто, – тихо ответил папа. – Это Маленький Фонарщик. Он сказал это и они стали всматриваться в мерцающие южные звёзды.

– А его можно увидеть? – Спросила Даша.

– Говорят можно, – был ответ. – Но не всем он показывается. Только очень добрым и чутким людям. И ещё – для этого надо иметь телескоп.

– А у нас есть телескоп? – Спросила Даша.

– Нет, – улыбнулся папа, – но у нас есть подзорная труба.

– Принеси, принеси папулечка! – Даша сложила ладошки и стала не терпеливо подпрыгивать. Так она делала всегда, если хотела мороженного или газировки из холодильника.

– А ты у нас девочка чуткая?

– Очень, очень чуткая! – Даша подошла к папе и протянула ручки вверх.

Папа взял её, как всегда брал на руки. И девочка крепко – крепко обняла его. И прижалась к родной колючей папиной щеке.

– Днём был не колючий, а теперь опять колючки! – Засмеялась она.

– Ладно, подожди тут, сейчас принесу, – сказал он. – Только чур, сидеть на матрасе и к краю не подходить!

– Ладно! – Ответила девочка. И села на мягкий и тёплый ещё не остывший от дневной жары матрас. Папа спустился по лестнице. Девочка осталась одна. Её было страшновато среди целого звёздного неба. Но и очень интересно. И таинственно. Вдали сиял город, бежали огоньки. А вверху, от края до края неба, мерцали звёзды. И звали туда, где ходит Маленький Фонарщик. Где зажигает он звёздочки каждый вечер. Но как она не приглядывалась, нигде не было видно никакого человечка. А звёзд становилось всё больше и больше. «И когда только он успевает зажечь эти звёздочки?» – Подумала девочка.

– А вот и подзорная труба! – Папа достал из футляра чёрную и блестящую подзорную трубу, раздвинул её. И она стала ещё длиннее. Он посмотрел на небо.

– Видишь? Видишь? – Даша от нетерпения подпрыгивала как резиновый мячик.

– Нет, – ответил папа. – Почему – то не вижу. Он передал трубу Даше. А сам расстелил на матрасе большой овчиновый дедов тулуп. И лёг на спину. Звёздочки прыгали в подзорной трубе. И Даша видела только завитушки. Это каждая звёздочка оставляла за собой едва заметный след. Это происходило оттого, что руки дрожали.

– Одни висюльки, – сказала Даша. – Ничего не вижу.

– А ты ложись на спину и смотри. Так будет удобнее, и труба трястись не будет. – Сказал папа.

Даша улеглась рядом с папой. И вправду, звёздочки стали меньше трястись. И девочка увидела красноватую, большую звезду. Она медленно двигалась по небу. Вдруг от неё отделилась маленькая звёздочка. Она всё росла и росла. И вдруг превратилась во что-то большое, круглое, прозрачное. И два светящихся человечка близко-близко повисли над домиком. И звёзды были видны сквозь них.

«Вижу два живых объекта. Они молчат». – Струилось от одного к другому.

«Видят ли они нас?» – Неслось беззвучно в ответ.

«Судя по биополярному излучению, ребёнок воспринимает наш спектр.

– Похоже, ты смотришь на Марс, – сказал папа. – Так люди называют эту красноватую звезду. Возможно, на ней когда-то жили люди.

– А почему их двое? – Спросила Даша. – Ты же говорил что Фонарщик один.

«…Ребёнок видит инфраспектр, – пронеслось в эфире. – Ставлю экран».

– Ой! Папа! Они пропали. – Сказала Даша.

– Ищи, ищи! – Улыбнулся папа.

– А какого искать? – Серьёзно спросила Даша. – Того, что с лучами на голове или без лучей?

– Нет, – ответил папа, – он в таком чёрном костюме как трубочист. И шляпа у него тоже чёрная.

– Как же чёрная, когда лучики красные и костюмчики серебристые? – Воскликнула Даша.

– Ну, пусть так, раз ты его видела. – Согласился папа.

– А как же они звёздочки зажигают? И живут там в этой круглой штуковине?

– Нет, – ответил папа, – Фонарщик только звёздочки зажигает. А живёт он в другом месте.

– А чем он их зажигает? – Спросила девочка.

– Ну, чем-чем, – папа слегка задумался. – Есть у него такие спички волшебные. Чиркнет Фонарщик спичкой о свой карманчик на левой стороне курточки – спичка и загорается. Но это только так кажется.

А на самом деле, он дотрагивается спичкой до своего сердца. Оно у него такое горячее, что спичка загорается. А от этого огонька он уже зажигает звёздочки.

– Но звёздочек же так много, – сказала Даша. – Где же он берёт столько сил?

– Да, да, – папа говорил тихо, но Даша очень хорошо его слышала. – Ты права. От каждой спички сердце у Фонарщика немного остывает, и уменьшается. И к утру, оно становится очень – очень маленьким и холодным.

– А как же Фонарщик? – Глазки у Даши заблестели от подступивших слёз, – так и останется с маленьким и холодным сердцем?

– Нет! Напротив! Папа сел и провел ладошкой по огорчённому лобику дочки. Поправил сбившуюся чёлку. – К утру каждая звёздочка, прежде чем сесть в волшебную карету Зарины, прощается с маленьким Фонарщиком, и целует его. И от этого сердце у Фонарщика вновь нагревается и растёт. И становится таким же жарким и большим, как и прежде.

– А если звёздочка на небе заиграется? – Даша, казалось, вспомнила что-то.

– Если звёздочка забудет, – продолжал папа, – заиграется на небе, то тогда сердце у Фонарщика чуть – чуть остывает. И в карете у Зарины, не досчитываются одной звёздочки. От этого на солнышке появляются пятна. Ведь солнце это окошко в карете Зарины. От того оно так ярко, что все звёздочки выглядывают в это окно.

Внизу под лестницей что-то зашуршало.

– Ой, кажется мама, – Даша притихла.

– А ну спать! – Услышали она голос мамы.

– Опять ребёнку голову морочит! – Загрохотал голос бабушки. – Ой горе! И что за муженька ты себе нашла. Опять дитё дурит!

Стало тихо. Чьи-то тяжёлые и решительные шаги удалились в дом.

Вскоре снова послышались шаги мамы.

– Ты опять ребёнка обманываешь, – взвизгнула она совсем близко. И в темноте появилось испуганное лицо. Какой там Фонарщик! Ану спускай дитё!

Папа и дочь молчали. Когда стало тихо, Даша спросила.

– А как же та звёздочка, папа? Та, что заигралась?

– А та звёздочка, – сказал папа грустным изменившимся голосом, – так всё и летает, от звезды к звезде. И спрашивает где её место? Где маленький Фонарщик?

Но звёздочки не знают. Ведь небо такое большое, а Фонарщик такой маленький. И тогда звёздочка начинает плакать. Слезинки её падают на землю, и при этом ярко вспыхивают.

– Вон! Вижу! – Вдруг вскрикнула девочка. – Видела, я видела папа, там упала слезинка! Девочка указала пальчиком в небо. Туда, где вспыхнула и мгновенно потухла маленькая звёздочка.

– Не плачь, не плачь доченька, – папа осторожно убрал со щёк девочки слезинки.

– И я видел, – сказал он, – но плакать не нужно. Девочка прижалась ближе к папе. И тут они увидели ещё одну звёздочку. Она летела быстро – быстро через всё небо.

– Это она плакала? – Серьёзно и тихо спросила Даша.

– Видимо, она, – Ответил папа.

– А что же с ней теперь будет?

– Говорят, если звёздочка потеряла своего Фонарщика, то она так и будет бродить по небу. Пока её не выручит какая-нибудь другая звёздочка. Или добрый Фонарщик сам разыщет её.

С этими словами глаза у девочки закрылись. И через минуту она уже крепко-крепко спала. Папа взял её на руки и осторожно-осторожно спустил по лестнице. Вскоре девочка уже спала в своей любимой кроватке. В обнимку со своим стареньким плюшевым мишкой.

…Невидимый луч вновь пронёс над Землёй: «Степень гуманоидальности двугенетического корня. Составные двух – по первому типу. Пяти – по второму типу генофонда. Разница – три миллиона лет. Генотипы находятся в антагонизме. Возьмите для страховки ещё пробы на двух частях планеты. Судьбу цивилизации решить на месте. Помните, что в ночное время ваша энергия ограничена. Конец связи».

Прозрачный сфероид бесшумно отошёл от окна. Поднялся ввысь, и, почти не видимый, пошёл в сторону юго-востока.

* * *

На другое утро баба Зося взяла Дашеньку на базар. О чём они там говорили, папа не знал. Только в этот день Даша как-то грустно смотрела на папу. И оба чувствовали – им было очень плохо.

И только к вечеру, когда стемнело, Даша шепнула папе: «Иди на крышу, и я приду». Папа понимающе кивнул. И они, как заговорщики, разошлись в свои комнаты. Девочка легла в постельку. Баба Зося, довольная, накрыла её вторым одеялом. И счастливая пошла спать.

Как только всё затихло, Даша встала, накинула курточку и юркнула за дверь. Папа уже ждал её на крыше. Девочка, довольно сопя, взобралась по лестнице. И через мгновение уже лежала рядом с папой, под тёплым дедушкиным тулупом.

Они долго молчали.

– Ну? – Папа не выдержал первый. – Так что же случилось?

– Ничего не случилось. – Отвела глаза девочка. Чуть помолчав, она вдруг встала, и пристально посмотрела в глаза папе. Точно хотела ответить на мучивший её вопрос. Но было темно. И в глазах отражались только звёздные пылинки, и бескрайнее ночное небо.

– А ты, папа, обманщик да? – Она привстала ещё ближе, и ещё пристальнее всмотрелась в папины глаза.

– Это ты о чём? – Папа тоже привстал.

…Прозрачная сфера медленно приближалась с запада. Она зависла над крышей и бесшумно снизилась. Эфир пронзили лучи: «Завершили оборот. Анализ гуманоидов не однозначен. Есть информация со знаком минус… очевидно смешаны несколько волн…»

– Ты обманул меня, обманул! Нет никакого маленького Фонарщика! И Зарины нет! Мне бабушка сказала! Это ты никакой не мужик, а обманщик! Это ты нищий и оборванец! Это ты…

Даша с трудом сдерживала слёзы. А папа молчал. И звёзды всё также отражались в его грустных глазах.

«…Перевоплощение категорически запрещаю, – пронеслось в эфире, – затраты энергии будут невосполнимы… приказываю срочный возврат сфероида на базу. Вы можете погибнуть…»

– Так это не правда? Та обманул?! Обманул!

Даша вскочила и бросилась к лестнице. Ничего не видя, она уже стала спускаться вниз. Как вдруг услышала папин голос.

– Даша, доченька. Посмотри на небо, вон туда. Что это?

Девочка подняла голову.

Прямо над ними, там, где вчера летела красноватая звезда, по небу плыл Маленький Фонарщик. Он что-то достал из карманчика на левой стороне груди. И тут же в небе вспыхнула ещё одна звёздочка. Он чиркнул спичкой ещё раз… и вдруг исчез в бескрайнем июльском небе.