3.1. Ленин об организации дела строительства социализма

Нам надо отдать себе отчёт в том, что такое «дело строительства социализма».

Чтобы понять это, полезно ознакомиться с тем, что говорил по тому поводу Ленин. Больше всего он говорил об этом в 1917 и 1918 гг., когда задачи строительства социализма впервые встали перед страной во весь рост. «…Дело идёт об организации по-новому самых глубоких, экономических, основ жизни десятков и десятков миллионов людей», — говорил Владимир Ильич. «…Наша задача — видоизменение всеобщей организации…» Вот почему Владимир Ильич писал: «…пока передовые рабочие не научатся организовывать десятки миллионов, до тех пор они — не социалисты и не творцы социалистического общества, и необходимых знаний организации они не приобретут. Путь организации — путь длинный, и задачи социалистического строительства требуют упорной продолжительной работы и соответственных знаний, которых у нас недостаточно». Здесь, в области организации, говорил он, и начинается для нас социалистическое строительство… Но организации мы пока не имеем, а в ней — гвоздь и основа социализма.

Вот почему, по словам Владимира Ильича, «нужно, чтобы всё, что проснулось в народе и способно к творчеству, вливалось в организации, которые имеются и будут строиться в дальнейшем трудящимися массами».

«Мы пойдём себе своей дорогой, — говорил Владимир Ильич, — стараясь как можно осторожнее и терпеливее испытывать и распознавать настоящих организаторов, людей с трезвым умом и с практической смёткой, людей, соединяющих преданность социализму с уменьем без шума (и вопреки суматохе и шуму) налаживать крепкую и дружную совместную работу большого количества людей в рамках советской организации».

Из вышеприведённых цитат видно, как смотрел Владимир Ильич на дело строительства социализма. Меньше всего он считал, что социализм — это что-то формальное, что может быть создано без непосредственного участия масс, без изменения всей общественной ткани. Масса выходит из распылённого состояния, она превращается в организованную насквозь по разным профессиям, целям работы, по разным задачам массу. В этом процессе организации масса видоизменяется: растёт, вооружается знанием, приобретает общественные навыки, становится активной, сплочённой.

Немыслимо было бы строить социализм, если бы не было в стране организующего центра. Таким организующим центром являются Советы. «Советы — непосредственная организация самих трудящихся и эксплуатируемых масс, облегчающая им возможность самим устраивать государство и управлять им всячески, как только можно… Автоматически советская организация облегчает объединение всех трудящихся и эксплуатируемых вокруг их авангарда, пролетариата». Эта организующая роль Советской власти имеет громадное значение именно потому, что социализм — это не просто отмена частной собственности на средства производства, это новая организация всего общества.

И в марте 1919 г., на VIII съезде РКП, Ильич подчёркивает это: «Прекрасная вещь революционное насилие и диктатура, если они применяются, когда следует и против кого следует. Но в области организации их применять нельзя. Этой задачи воспитания, перевоспитания и длительной организационной работы мы совершенно не решили и к этому мы должны систематически приступить».

И потому, что Ильич придавал такое громадное значение организации, он особенно ценил организаторские таланты. Как раз во время VIII съезда РКП умер один из самых талантливейших организаторов нашей партии — Яков Михайлович Свердлов. Выступая с речью по поводу его смерти перед ВЦИК, Ильич повторяет ту же мысль: «…без революционного насилия, — пролетариат не смог бы победить, но также не может быть сомнения и в том, что революционное насилие представляло из себя необходимый и законный приём революции лишь в определённые моменты её развития, лишь при наличии определённых и особых условий, тогда как гораздо более глубоким, постоянным свойством этой революции и условием её побед являлась и остаётся организация пролетарских масс, организация трудящихся. Вот в этой организации миллионов трудящихся и заключаются наилучшие условия революции, самый глубокий источник её побед. Эта черта пролетарской революции и выдвинула в ходе борьбы таких вождей, которые всего больше воплотили эту невиданную раньше в революции особенность — организацию масс. Эта черта пролетарской революции выдвинула и такого человека, как Я. М. Свердлов, который прежде всего и больше всего был организатором».

Свою речь, посвящённую памяти Я. М. Свердлова, Ильич заканчивает выражением уверенности, что «пролетарская революция в России и во всём мире выдвинет группы и группы людей, выдвинет многочисленные слои из пролетариев, из трудящихся крестьян, которые дадут то практическое знание жизни, тот, если не единоличный, то коллективный организаторский талант, без которого миллионные армии пролетариев не могут прийти к своей победе».

Нельзя строить новых порядков, основ нового строя, не зная точно того, что есть, не проверяя того, правильно ли, в надлежащем ли духе ведётся работа. Нельзя строить единое плановое хозяйство без учёта и контроля. Отсюда громадное значение учёта и контроля. Ильич не раз говорил: «Социализм — это учёт». Необходимо «организовать всенародный учёт и контроль….». Эту мысль Владимир Ильич повторяет и позже. В октябре 1921 г. он пишет: «…не весьма длинный опыт привёл нас к убеждению… что без периода социалистического учёта и контроля подойти хотя бы к низшей ступени коммунизма нельзя».

В воззвании о переходе власти к Советам, принятом на II съезде Советов, было заявлено: «Советская власть… установит рабочий контроль над производством…» 29 (16) ноября 1917 г. декрет о рабочем контроле, принятый ВЦИК и утверждённый СНК, был опубликован. Втягивание в работу по учёту и контролю широчайших масс Ленин считал особо важным.

В статье «Как организовать соревнование?», написанной 7–10 января 1918 г.‚ но напечатанной лишь 20 января 1929 г. в «Правде», Владимир Ильич писал: «Учёт и контроль — вот главная экономическая задача каждого Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, каждого потребительного общества, каждого союза или комитета снабжения, каждого фабрично-заводского комитета или органа рабочего контроля вообще».

«Учёт и контроль, если они производятся Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, как верховной государственной властью, или по указаниям, по полномочию этой власти, — учёт и контроль повсеместный, всеобщий, универсальный, — учёт и контроль за количеством труда и за распределением продуктов — в этом суть социалистического преобразования, раз политическое господство пролетариата создано и обеспечено».

«Рабочие и крестьяне, трудящиеся и эксплуатируемые! Земля, банки, фабрики, заводы перешли в собственность всего народа! Беритесь сами за учёт и контроль производства и распределения продуктов, — в этом и только в этом путь к победе социализма, залог его победы, залог победы над всякой эксплуатацией, над всякой нуждой и нищетой!»

В «Очередных задачах Советской власти» Ильич писал: «Именно близость Советов к „народу“ трудящихся создаёт особые формы отзыва и другого контроля снизу, которые должны быть теперь особенно усердно развиваемы. Например, Советы народного образования, как периодические конференции советских избирателей и их делегатов для обсуждения и контроля за деятельностью советских властей в данной области, заслуживают полнейшего сочувствия и поддержки. Нет ничего глупее, как превращение Советов в нечто застывшее и самодовлеющее. Чем решительнее мы должны стоять теперь за беспощадно твёрдую власть, за диктатуру отдельных лиц для определённых процессов работы‚ в определённые моменты чисто исполнительских функций, тем разнообразнее должны быть формы и способы контроля снизу, чтобы парализовать всякую тень возможности извращения Советской власти, чтобы вырывать повторно и неустанно сорную траву бюрократизма». И опять тут гвоздь в организации.

Другая задача строительства социализма — это новая, лучшая организация труда. «…Коренная задача создания высшего, чем капитализм, общественного уклада, именно: повышение производительности труда, а в связи с этим (и для этого) его высшая организация». Эту высшую организацию труда Ильич не мыслил без участия самих масс. «Учиться работать — эту задачу Советская власть должна поставить перед народом во всём её объёме».

Вопросам сознательного отношения к труду Ильич посвящал особо много внимания. Уже в январе 1918 г. Ильич пишет статью «Как организовать соревнование?»‚ где говорит о том, как надо внести элементы соревнования в работу производственную и в работу общественную. У Маркса в 1-м томе «Капитала», в главе «О кооперации», говорится о громадной роли соревнования. И уже в январе 1918 г. Ильич обдумывает, как организационно провести в жизнь соцсоревнование, чтобы повысить таким путём сознательное отношение к труду и интерес к общественной работе.

Ещё подробнее останавливается Ленин на этих вопросах в брошюре «Очередные задачи Советской власти», написанной в марте — апреле того же 1918 г.; он говорит там о том, как сознательное отношение к труду воспитывает новую, сознательную дисциплину, говорит о том, как важен образовательный и культурный подъём массы, как он повышает производительность труда, помогает делу организации по-новому всей трудовой деятельности. Горячо приветствует Ленин «великий почин» рабочих по устройству субботников и посвящает этому вопросу несколько статей.

Не подневольный, а по-новому организованный сознательный труд миллионов должна организовать Советская власть.

На VIII съезде Советов Владимир Ильич подчёркивал громадное значение производственной пропаганды, громадное значение её организации: «…я думаю, что из числа тех мероприятий, которые за этот год Советская власть осуществила, особенно выделяется создание Центрального бюро производственной пропаганды при ВЦСПС, объединение его с работой Главполитпросвета, создание добавочных газет, построенных по производственному плану, не только с перенесением внимания на производственную пропаганду, но и организация её в общегосударственном масштабе. (Курсив Н. К. Крупской.)

Необходимость организации её в общегосударственном масштабе вытекает из всех особенностей политического момента. Необходимо это и для рабочего класса, и для профессиональных союзов, и для крестьянства; это есть самая громаднейшая необходимость нашего государственного аппарата, который нами использован далеко не достаточно для этой цели. У нас знания того, как нужно вести промышленность, как нужно заинтересовывать массы, книжных знаний об этом в тысячу раз больше, чем применения этих знаний на практике. Нам нужно добиться того, чтобы поголовно все члены профсоюзов были заинтересованы в производстве и чтобы они помнили, что, только увеличивая производство, повышая производительность труда, Советская Россия в состоянии будет победить».

Мы видим‚ что к вопросу о производственной пропаганде Владимир Ильич подходил с организационной стороны.

Производственную пропаганду Владимир Ильич имел в виду и тогда, когда писал предисловие к книжке Степанова «Электрификация РСФСР в связи с переходной фазой мирового хозяйства». «Восьмой съезд Советов, — писал он там, — постановил, что преподавание плана электрификации обязательно во всех — во всех без изъятия — учебных заведениях РСФСР. Это постановление осталось, как и многие другие, на бумаге вследствие нашей (нас, большевиков) некультурности. Теперь, с появлением в свет настоящего „пособия для школ“ тов. Степанова, надо добиться — и мы добьёмся! — того, чтобы в каждой уездной библиотеке (а затем и в каждой волостной) было по нескольку экземпляров этого „пособия“; — чтобы при каждой электрической станции в России (а их свыше 800) не только была эта книга, но и читались обязательно общедоступные народные чтения об электричестве и об электрификации РСФСР и о технике вообще; — чтобы каждый народный учитель в каждой школе прочёл и усвоил это „пособие“ (для помощи в этом деле должен быть в каждом уезде устроен кружок или группа инженеров и преподавателей физики), и не только прочёл, понял и усвоил сам, но умел бы пересказывать это просто и понятно ученикам школы и крестьянской молодёжи вообще». Тут мы видим в сущности план организации производственный пропаганды электрификации РСФСР.

В организации гвоздь и этого вопроса.

И профсоюзы Владимир Ильич расценивал с точки зрения организации масс.

«…Профсоюзы являются организацией правящего, господствующего, правительствующего класса, того класса, который осуществляет диктатуру, того класса, который осуществляет государственное принуждение. Но это не есть организация государственная, это не есть организация принуждения, это есть организация воспитательная, организация вовлечения, обучения, это есть школа, школа управления, школа хозяйничания, школа коммунизма».

Но рабочие должны быть тесно связаны со всей массой трудящихся. «Нельзя осуществлять диктатуру без нескольких „приводов“ от авангарда к массе передового класса, от него к массе трудящихся. В России эта масса крестьянская, в других странах такой массы нет, но даже в самых передовых странах есть масса непролетарская или не чисто пролетарская».

Но важно, чтобы профсоюзы не замыкались, чтобы они были связаны со всей трудящейся массой.

«Одно из величайших, неискоренимых дел октябрьского — Советского — переворота состоит в том, что передовой рабочий, как руководитель бедноты, как вождь деревенской трудящейся массы, как строитель государства труда, „пошёл в народ“».

Пять лет спустя Владимир Ильич говорил о том же в «Страничках из дневника». Он собирал материалы для речи на съезде Советов в декабре 1922 г., речи, не состоявшейся уже вследствие его болезни, о шефстве рабочих городских поселений над жителями деревни. Основная задача, которую ставил Владимир Ильич шефству, — это «сделать из городского рабочего проводника коммунистических идей в среду сельского пролетариата». (Курсив Н. К. Крупской.)

После этой статьи Владимира Ильича широко стало развиваться шефство. Надо только сказать, что не всегда оно принимало те формы, о которых думал Ильич. Шефство должно способствовать объединению мелких производителей.

Во всём мире передовые отряды рабочих городских, рабочих промышленных объединились, объединились поголовно. Но почти нигде в мире не было ещё систематических, беззаветных и самоотверженных попыток объединить тех, кто по деревням, в мелком земледельческом производстве, в глуши и темноте отуплён всеми условиями жизни. Тут стоит перед нами задача, которая сливает в одну цель не только борьбу с голодом, а борьбу и за весь глубокий и важный строй социализма. Здесь перед нами такой бой за социализм, за который стоит отдать все силы и поставить всё на карту, потому что это — бой за социализм».

Объединить мелких производителей возможно лишь путём поголовной их организации в кооперативы, путём поголовного их кооперирования.

На этом вопросе Владимир Ильич останавливается подробно в своей статье «О кооперации», относящейся уже к 1923 г.

В этой статье он пишет о гигантском значении кооперации: «На кооперацию у нас смотрят пренебрежительно, не понимая того, какое исключительное значение имеет эта кооперация, во-первых, с принципиальной стороны (собственность на средства производства в руках государства), во-вторых, со стороны перехода к новым порядкам путём возможно более простым, лёгким и доступным для крестьянина.

А ведь в этом, опять-таки, главное. Одно дело фантазировать насчёт всяких рабочих объединений для построения социализма, другое дело научиться практически строить этот социализм так, чтобы всякий мелкий крестьянин мог участвовать в этом построении».

Надо поддерживать такой кооперативный оборот, в котором «…действительно участвуют действительные массы населения».

Итак, мы видим, что и к вопросу кооперирования Владимир Ильич подходил опять-таки с точки зрения организации активности масс населения.

Благодаря такому подходу удалось «протащить социализм в повседневную жизнь». «Мы перешли к самой сердцевине будничных вопросов, и в этом состоит громадное завоевание. Социализм уже теперь не есть вопрос отдалённого будущего, или какой-либо отвлечённой картины, или какой-либо иконы. Насчёт икон мы остались мнения старого, весьма плохого. Мы социализм протащили в повседневную жизнь и тут должны разобраться. Вот что составляет задачу нашего дня, вот что составляет задачу нашей эпохи».

 

3.2. О последних статьях В. И. Ленина «Лучше меньше, да лучше» и «Что нам делать с Рабкрином?»

Тот, кто изучал деятельность и Сочинения Ленина, знает, с какой осторожностью выдвигал он свои основные идеи. Если у него рождалась известная идея, он прежде всего старался теоретически обосновать её. Высказывая интересующую его идею собеседнику, из беседы с которым он надеялся найти новый подход к занимающей его точке зрения, он не раз говорил: «Я должен ещё это хорошенько обдумать». «Подождите опубликовывать‚ — писал он Луначарскому, сообщая ему свои мысли о реорганизации Наркомпроса‚ — подождите проводить в жизнь, я ещё раз и два подумаю».

Продумав основную идею, теоретически обосновав её, Владимир Ильич делал из неё практические выводы для того, «чтобы вернее направить борьбу рабочего класса за его освобождение» (выражение Владимира Ильича).

Но «надо уметь приспособить схемы к жизни…» — писал Владимир Ильич в своих «Письмах о тактике» в 1917 г., ибо всякая теория в лучшем случае лишь намечает основное, общее, лишь приближается к охватыванию сложности жизни. «Теория, друг мой, сера, но зелено вечное дерево жизни».

Самый тщательный учёт действительности, определение того, как та или иная основная идея может быть и в какой форме применена в рамках данной конкретной действительности‚ — так подходил Ленин к вопросу о проведении в жизнь тех или иных практических мер.

По его деятельности и Сочинениям можно проследить, как зарождалась и продумывалась, теоретически обосновывалась им какая-нибудь основная идея, как делались из неё практические выводы и с каким упорством, настойчивостью Владимир Ильич проводил эту идею на протяжении целого ряда лет, не отступая перед трудностями, перед неудачами, но продумывая причины неудач и пытаясь создать лучшие, более жизненные формы применения той же идеи. Тут коренное, основное отличие Владимира Ильича от всякого оппортуниста. Оппортунист, отступая перед действительностью, терпя поражение, отказывается от сути дела, сдаёт в архив свою основную идею; Владимир Ильич, отступая перед действительностью, терпя поражение, отказывается от данной формы проведения в жизнь основной идеи, отступает, но отступает для того, чтобы, лучше обдумав, лучше учтя действительность, начать вновь, в другой форме, проводить ту же идею…

«Задача истинно революционной партии не в том, чтобы провозгласить невозможным отказ от всяких компромиссов, а в том, чтобы через все компромиссы, поскольку они неизбежны, уметь провести верность своим принципам, своему классу, своей революционной задаче, своему делу подготовки революции и воспитания масс народа к победе в революции»‚ — писал Ленин в сентябре 1917 г.

В этих словах ключ к пониманию деятельности Ленина.

Верность своим принципам, умение проводить их в данной конкретной обстановке так, чтобы сделать как можно больше при данных обстоятельствах для их воплощения в жизнь, умение извлекать из поражения уроки для победного проведения в жизнь своих принципов — такова отличительная черта деятельности Ленина.

Мы должны «понять ту простую вещь, что в новом, необыкновенно трудном деле надо уметь начинать сначала несколько раз: начали, упёрлись в тупик — начинай снова, — и так десять раз переделывай, но добейся своего…» — говорил Владимир Ильич на XI съезде РКП, в марте 1922 г.

В своих последних статьях: «Лучше меньше, да лучше» и «Как нам реорганизовать Рабкрин» Владимир Ильич касается вопроса, как надо реорганизовать наш госаппарат так, чтобы он был приспособлен к тому, чтобы возможно лучше, с наименьшей затратой сил и средств проводить в жизнь необходимые мероприятия, чтобы наилучшим образом организовывать соответствующие отрасли работы.

Чтобы понять как следует эти статьи Владимира Ильича, надо проследить, как постепенно пришёл он к той точке зрения, которую в них развивает. Вопрос о госаппарате должен рассматриваться как часть вопроса о государстве, в котором власть принадлежит рабочим и крестьянам.

В августе 1917 г., когда т. Ленину пришлось скрываться после июльских дней в Финляндии, он употребил это время на то, чтобы глубже продумать этот вопрос. Он изучил, как смотрели на вопрос о государстве Маркс и Энгельс, как расценили они опыт французской революции 1848 года и опыт Парижской коммуны, изучил, как неправильно истолковывали мысли Маркса и Энгельса оппортунисты, и начал изучать опыт русских революций 1905 г. и февральской 1917 г., но подоспел Октябрь, и брошюра «Государство и революция» осталась недописанной. Её дописали последующие события, как нельзя лучше иллюстрировавшие те мысли Ильича, которые он в ней защищал.

Старая государственная машина должна быть разбита до основания. Буржуазно-чиновничий госаппарат работает всюду в направлении угнетения народных масс; он должен быть уничтожен, разрушен. «Разбить эту машину, сломать её — таков действительный интерес „народа“, большинства его, рабочих и большинства крестьян, таково „предварительное условие“ свободного союза беднейших крестьян с пролетариями, а без такого союза непрочна демократия и невозможно социалистическое преобразование», — пишет Ленин. Старое государство должно быть заменено новым.

«Пролетариату необходима государственная власть, централизованная организация силы, организация насилия и для подавления сопротивления эксплуататоров и для руководства громадной массой населения, крестьянством, мелкой буржуазией, полупролетариями в деле „налаживания“ социалистического хозяйства».

Но то государство, которое создаст пролетариат, будет особого типа государство. В этом государстве чиновничество будет играть совсем иную роль.

«Об уничтожении чиновничества сразу, повсюду, до конца не может быть речи. Это — утопия. Но разбить сразу старую чиновничью машину и тотчас же начать строить новую, позволяющую постепенно сводить на нет всякое чиновничество, это не утопия, это — опыт Коммуны, это прямая, очередная задача революционного пролетариата».

«„Коммуна не была уже государством в собственном смысле“ — вот важнейшее, теоретически, утверждение Энгельса… Коммуна переставала быть государством, поскольку подавлять ей приходилось не большинство населения, а меньшинство (эксплуататоров); буржуазную государственную машину она разбила; вместо особой силы для подавления на сцену выдвигалось само население».

[1923 г.]

 

3.3. Ленин о производительности труда

Стахановское движение — это движение за поднятие всего производства на высшую ступень, это великий почин трудящихся масс в деле поднятия производительности труда. Это почин громадной важности, потому и волнует он так всех.

И — как всегда по волнующим вопросам — массы хотят знать, что говорил В. И. Ленин.

Внимательно изучал Владимир Ильич всё, что писал о производительности труда Маркс. Одновременно Владимир Ильич изучал и то, что пишут по этому поводу капиталисты и их идеологи, вроде американского инженера Тейлора. В статье «Система Тейлора — порабощение человека машиной», напечатанной в газете «Путь правды» в марте 1914 г., Владимир Ильич писал:

«Система Тейлора — без ведома и против воли её авторов — подготовляет то время, когда пролетариат возьмёт в свои руки всё общественное производство и назначит свои, рабочие, комиссии для правильного распределения и упорядочения всего общественного труда. Крупное производство, машины, железные дороги, телефон — всё это даёт тысячи возможностей сократить вчетверо рабочее время организованных рабочих, обеспечивая им вчетверо больше благосостояния, чем теперь».

Тогда, в марте 1914 г., время, когда пролетариат возьмёт в свои руки всё общественное производство, казалось отдалённым будущим.

В октябре 1917 г. власть перешла в руки трудящихся. Но одного перехода власти в руки рабочих было недостаточно. Владимир Ильич в целом ряде выступлений и статей в начале 1918 г. говорит о важности поднятия производительности труда. Наиболее полно освещён этот вопрос в его чрезвычайно важной статье «Очередные задачи Советской власти», опубликованной в конце апреля 1918 г. Над этой статьёй Ильич особенно много работал, обдумывал её со всех сторон. Эта статья стала для большевиков на долгие годы руководством к действию. В статье есть специальная глава — «Повышение производительности труда». Как всегда, Владимир Ильич брал этот вопрос во всех его связях и опосредствованиях, брал его в связи с целым рядом других основных вопросов.

«Подъём производительности труда требует, прежде всего, обеспечения материальной основы крупной индустрии: развития производства топлива, железа, машиностроения, химической промышленности».

«Другим условием повышения производительности труда является, во-первых, образовательный и культурный подъём массы населения. Этот подъём идёт теперь с громадной быстротой, чего не видят ослеплённые буржуазной рутиной люди, не способные понять, сколько порыва к свету и инициативности развёртывается теперь в народных „низах“ благодаря советской организации. Во-вторых, условием экономического подъёма является и повышение дисциплины трудящихся, уменья работать, спорости, интенсивности труда, лучшей его организации».

Итак, Владимир Ильич подчёркивал три предпосылки широкого подъёма производительности труда: развитие материальной основы крупной промышленности, образовательный и культурный подъём масс, уменье работать не в развалку, а организованно, интенсивно. Далее он писал:

«Русский человек — плохой работник по сравнению с передовыми нациями. И это не могло быть иначе при режиме царизма и живости остатков крепостного права. Учиться работать — эту задачу Советская власть должна поставить перед народом во всём её объёме. Последнее слово капитализма в этом отношении, система Тейлора, — как и все прогрессы капитализма, — соединяет в себе утончённое зверство буржуазной эксплуатации и ряд богатейших научных завоеваний в деле анализа механических движений при труде, изгнания лишних и неловких движений, выработки правильнейших приёмов работы, введения наилучших систем учёта и контроля и т. д. Советская республика во что бы то ни стало должна перенять всё ценное из завоеваний науки и техники в этой области. Осуществимость социализма определится именно нашими успехами в сочетании Советской власти и советской организации управления с новейшим прогрессом капитализма. Надо создать в России изучение и преподавание системы Тейлора, систематическое испытание и приспособление её».

Вопрос о повышении производительности труда Ленин уже тогда связывал также с задачей организации соревнования. Я не буду приводить цитат о соцсоревновании, об учёте и общественном контроле, с которым Владимир Ильич также связывает вопрос о повышении производительности труда: они общеизвестны.

В «Очередных задачах Советской власти» Ленин отметил, что задача поднятия производительности труда — задача длительная.

«…Если центральной государственной властью можно овладеть в несколько дней, если подавить военное (и саботажническое) сопротивление эксплуататоров даже по разным углам большой страны можно в несколько недель, то прочное решение задачи поднять производительность труда требует, во всяком случае (особенно после мучительнейшей и разорительнейшей войны), нескольких лет. Длительный характер работы предписывается здесь безусловно объективными обстоятельствами».

Характерно, что Ленин говорил тогда о поднятии производительности труда не только на фабриках и заводах, но и в деревне. В речи на I Всероссийском съезде земельных отделов 11 декабря 1918 г. он говорил:

«Жить по-старому, как жили до войны, нельзя, и такое расхищение человеческих сил и труда, какое связано с мелким отдельным крестьянским хозяйством, дальше продолжаться не может. Вдвое и втрое поднялась бы производительность труда, вдвое и втрое был бы сбережён человеческий труд для земледелия и человеческого хозяйства, если бы от этого раздроблённого мелкого хозяйства совершился бы переход к хозяйству общественному».

1919 год. Тяжёлый голод навис над страной. Все силы, всё внимание приходилось употреблять на то, чтобы как-нибудь подкормить рабочего. 19 мая 1919 г., выступая на I Всероссийском съезде по внешкольному образованию, Ленин говорил:

«В стране, которая разорена, первая задача — спасти трудящегося. Первая производительная сила всего человечества есть рабочий, трудящийся. Если он выживет, мы всё спасём и восстановим».

Он ругательски ругал Каутского и подобных ему «социалистов», которые в момент острой гражданской войны, когда Носке и Шейдеманы расстреливали рабочих, когда зверски убиты были Карл Либкнехт и Роза Люксембург, толковали о мирном переходе капиталистического общества в социалистическое, восхваляли высокую производительность труда в капиталистическом обществе, противопоставляя её низкой производительности труда в Стране Советов, разорённой империалистической войной, разорённой гражданской войной, старались доказать, что в стране, подобной России, никакого коммунизма быть не может, что коммунизм там может быть только потребительский, солдатский.

«Надо прежде всего прокормить рабочего‚ — говорил Ильич. — Каутский считает это солдатским или потребительским коммунизмом. Надо развивать производство!…

О, премудрые господа! Но как же вы можете развить производство в стране, которая ограблена и разорена империалистами, в которой нет угля, нет сырья, нет орудий?»

«Надо спасать рабочего, хотя он не может работать. Если мы спасём его на эти несколько лет, мы спасём страну, общество и социализм. Если не спасём, то скатимся назад, в наёмное рабство. Так стоит вопрос о социализме, который рождается не из фантазии мирного дурачка, называющего себя социал-демократом, а из реальной действительности, из бешеной, отчаянно жестокой классовой борьбы».

Владимир Ильич учил нас связывать нашу культурную работу с непосредственными конкретными задачами, стоящими перед Страной Советов. А в рабочей массе в это время поднимались уже ростки нового, социалистического отношения к труду, развёртывалась поднявшаяся снизу инициатива рабочих в деле устройства коммунистических субботников. «Великий почин» — назвал эту инициативу Владимир Ильич. Разорение, голод изо дня в день понижали производительность труда, но рабочие коллективными усилиями старались спасти положение, и Владимир Ильич подчёркивал всю важность этого пролетарского почина.

«Чтобы победить, — пишет он‚ — чтобы создать и упрочить социализм, пролетариат должен решить двоякую или двуединую задачу: во-первых, увлечь своим беззаветным героизмом революционной борьбы против капитала всю массу трудящихся и эксплуатируемых, увлечь её, организовать её, руководить ею для свержения буржуазии и полного подавления всякого с её стороны сопротивления; во-вторых, повести за собой всю массу трудящихся и эксплуатируемых, а также все мелкобуржуазные слои, на путь нового хозяйственного строительства, на путь создания новой общественной связи, новой трудовой дисциплины, новой организации труда, соединяющей последнее слово науки и капиталистической техники с массовым объединением сознательных работников, творящих крупное социалистическое производство.

Эта вторая задача труднее первой, ибо она ни в коем случае не может быть решена героизмом отдельного порыва, а требует самого длительного, самого упорного, самого трудного героизма массовой и будничной работы. Но эта задача и более существенна, чем первая, ибо в последнем счёте самым глубоким источником силы для побед над буржуазией и единственным залогом прочности и неотъемлемости этих побед может быть только новый, более высокий способ общественного производства, замена капиталистического и мелкобуржуазного производства крупным социалистическим производством».

С этой точки зрения и подошёл Владимир Ильич к оценке коммунистических субботников.

«Капитализм может быть окончательно побеждён и будет окончательно побеждён тем, что социализм создаёт новую, гораздо более высокую производительность труда. Это — дело очень трудное и очень долгое, но оно начато, вот в чём самое главное. Если в голодной Москве летом 1919 года голодные рабочие, пережившие тяжёлых четыре года империалистской войны, затем полтора года ещё более тяжёлой гражданской войны, смогли начать это великое дело, то каково будет развитие дальше, когда мы победим в гражданской войне и завоюем мир?»

Коммунистические субботники сыграли крупнейшую роль в воспитании социалистического отношения к труду, в поднятии трудового героизма, но поднять по-настоящему производительность труда можно было лишь на основе тех предпосылок, о которых писал Ленин.

Годы работала наша партия над перестройкой всего уклада страны. Это была напряжённая повседневная работа, повседневная борьба за проведение в жизнь основ социализма, за осуществление заветов Ленина. Опиралась партия в этой борьбе на миллионные массы трудящихся.

Основное уже завоёвано. Построена тяжёлая промышленность, коллективизировано, механизировано сельское хозяйство, неслыханно выросла сознательность масс, путём соревнования удалось поднять трудовую дисциплину, элементарную культуру труда, изменилась вся общественная ткань нашей страны, выросли тысячи организаторских талантов.

Стахановско-бусыгинское движение могло родиться только на этой несокрушимой базе, завоёванной годами напряжённой борьбы.

Нельзя никоим образом отождествлять стахановское движение с простым повышением трудового напряжения, с трудовой горячкой. Это — начало новой, социалистической культуры труда, основанной на понимании массами самой сути такой организации труда, при которой каждый шаг продуман, организован и которая благодаря этому даёт громадные результаты, поднимает чрезвычайно производительность труда.

Чтобы стать стахановцем, мало одного желания, нужно умение. Все культурные силы нашей родины должны прийти на помощь новому великому почину, помогать стахановцам крепить поднявшееся с рабочих низов движение за высокую производительность труда.

Под руководством партии это будет сделано.

 

3.4. Ленин и техника

28 марта 1922 г. на XI съезде РКП Ленин говорил: «На войне нас подталкивали чрезвычайно энергично, и, кажется, ни на одном фронте, ни в одном походе не обходилось без того, чтобы нас не подталкивали: сначала к Москве подходили на расстояние сотни вёрст, подходили к Орлу, были за пять вёрст от Петрограда. Вот когда мы настоящим образом спохватились и начали и учиться и применять свои плоды учения и выгнали неприятеля.

В тысячу раз труднее положение, когда приходится иметь дело с неприятелем, стоящим здесь, в обыдёнщине экономической» (курсив мой. — Н. К.).

Процесс «промпартии» выявил неприятеля, стоявшего в обыдёнщине экономической, выявил спец-инженеров, лишь притворявшихся, что они служат делу пролетариата, а фактически и душой и телом преданных врагам рабочего класса, врагам Советской власти — капиталистам. Мы их не замечали в экономической обыдёнщине, годы они рыли подкопы под Советскую власть‚ а мы считали их за друзей. «Как это могло случиться?» — спрашивал себя каждый читавший о процессе «промпартии». Как могло случиться, что, работая бок о бок с ними, мы не замечали, что враг среди нас? Ответ один: мы технически мало сведущи, технически мало грамотны. Надо овладеть техникой во что бы то ни стало, хоть трудно, но необходимо, ибо процесс «промпартии» судил лишь верхушки, генералов от вредительства, а кадры вредителей, их помощников — шире, и предупредить их вредительство можно лишь одним путём — овладеть самим техникой. Процесс «промпартии» пробудил в широких массах потребность овладеть техникой… Овладеть техникой должны не только наши инженеры, наш командный состав. Овладеть техникой должны также и массы. Владимир Ильич придавал громадное значение технике: в ней видел он необходимую базу строительства социализма. Он говорил о необходимости «ценой величайшей и величайшей экономии хозяйства в нашем государстве добиться того, чтобы всякое малейшее сбережение сохранить для развития нашей крупной машинной индустрии, для развития электрификации, гидроторфа, для достройки Волховстроя и прочее.

В этом и только в этом будет наша надежда».

Этот завет Ильича партия неуклонно проводит в жизнь, сосредоточивая главное внимание на развитии и укреплении нашей крупной машинной индустрии.

Ильич считал, что построить эту индустрию можно лишь руками масс. Характерна его переписка с т. Кржижановским по поводу электрификации. 23 января 1920 г. Владимир Ильич писал Кржижановскому:

«…Нельзя ли добавить план не технический…, а политический или государственный, т. е. задание пролетариату?

Примерно: в 10 (5?) лет построим 20–30 (30–50?) станций, чтобы всю страну усеять центрами на 400 (или 200, если не осилим больше) вёрст радиуса; на торфе, на воде, на сланце, на угле, на нефти (примерно перебрать Россию всю, с грубым приближением). Начнем-де сейчас закупку необходимых машин и моделей. Через 10 (20?) лет сделаем Россию „электрической“.

Я думаю, подобный „план“ — повторяю, не технический, а государственный — проект плана, Вы бы могли дать.

Его надо дать сейчас, чтобы наглядно, популярно, для массы увлечь ясной и яркой (вполне научной в основе) перспективой: за работу-де, и в 10–20 лет мы Россию всю, и промышленную и земледельческую, сделаем электрической…

Повторяю, надо увлечь массу рабочих и сознательных крестьян великой программой на 10–20 лет».

Прошло с тех пор, как писал это Владимир Ильич, 11 лет. Страна не стала ещё электрической, но великая программа во весь рост поставлена перед массой рабочих, массы борются за эту программу, борются за пятилетку в четыре года, широкой волной идёт соцсоревнование, ударничество, растёт сознательное отношение к труду.

Эта борьба масс за великую программу породила громадную потребность в знании.

Ильич никогда не говорил: «Сначала сделаем страну электрической, потом займёмся техническим просвещением масс». Он никогда, ни на минуту не отделял дело строительства крупной машинной индустрии от дела просвещения масс. Характерна в этом отношении речь Владимира Ильича на VIII Всероссийском съезде Советов — в декабре 1920 г., — где он говорил о необходимости втягивания масс в великую стройку. «…Нам надо добиться… — говорил Ильич‚ — чтобы каждая электрическая станция, построенная нами, превращалась действительно в опору просвещения, чтобы она занималась, так сказать, электрическим образованием масс (курсив мой. — Н. К.)… У нас есть разработанный план электрификации, но выполнение этого плана рассчитано на годы. Мы во что бы то ни стало должны этот план осуществить и срок его выполнения сократить. Здесь должно быть то же самое, что произошло с одним из наших первых хозяйственных планов, с планом восстановления транспорта — приказом № 1042, который был рассчитан на пять лет, но уже теперь сокращён до трёх с половиной лет, так как выполняется сверх нормы». Так сказать, электрическое образование масс, энтузиазм рабочих, увлечённых великим планом, Ильич считал чрезвычайно важным. Рабочие не только будут ведь аплодировать великому плану, они будут проводить его в жизнь. Их надо соответственным образом вооружить, и тогда намеченный специалистами план можно провести в гораздо более короткий срок. Вот что говорил Ленин об этом в той же речи на VIII съезде Советов: «Но нужно знать и помнить, что провести электрификацию нельзя, когда у нас есть безграмотные. Мало того, что наша комиссия будет стараться ликвидировать безграмотность. Ею сделано много в сравнении с тем, что было, но мало в сравнении с тем, что нужно. Кроме грамоты нужны культурные, сознательные, образованные трудящиеся, нужно, чтобы большинство крестьян определённо представляло себе те задания, которые стоят перед нами. Эта программа партии должна стать основной книжкой, которая должна пойти во все школы. Вы получите в ней, рядом с общим планом проведения электрификации, специальные планы, написанные для каждого района России. И каждый товарищ, который поедет на места, будет иметь определённую разработку проведения электрификации в его районе, перехода из темноты к нормальному существованию. И, товарищи, можно и должно на месте сравнивать, разрабатывать, проверять данные вам положения, добиваясь того, чтобы в каждой школе, в каждом кружке на вопрос, что такое коммунизм, отвечали не только то, что написано в программе партии, а также говорили о том, как выйти из состояния темноты.

Лучшие работники, хозяйственники-специалисты исполнили данное им задание по выработке плана электрификации России и восстановления её хозяйства. Теперь нужно добиться того, чтобы рабочие и крестьяне знали, как велика и трудна эта задача, как к ней нужно приступить и как за неё взяться.

Надо добиться того, чтобы каждая фабрика, каждая электрическая станция превратилась в очаг просвещения, и если Россия покроется густою сетью электрических станций и мощных технических оборудований, то наше коммунистическое хозяйственное строительство станет образцом для грядущей социалистической Европы и Азии».

Вот почему Владимир Ильич так налегал — вплоть до самой своей смерти — на вопросы производственной пропаганды. Вот почему придавал он такое громадное значение политехнизации школы. В политехнизации школы видел он путь для подрастающего поколения овладеть техникой, не одной какой-нибудь узкой специальностью, а техникой в целом. Всеобщая обязательная политехническая школа вооружит подрастающее поколение техникой, прочно застрахует страну от всякого вредительства.

Широко развёрнутая производственная пропаганда и политехнизация школы — задачи, которые сейчас во весь рост стоят перед нами. Это путь вооружения масс знанием современной техники.

 

3.5. Контроль масс и рабкоры

Мысль о необходимости контроля масс, контроля рабочих в первую голову, контроля над производством и распределением, контроля над банками, фабриками и пр., контроля над своим собственным государством красной нитью проходит через все статьи и речи Владимира Ильича, касающиеся вопроса о том, как строить новый тип государства.

Чиновники стоят над народом, они осуществляют контроль сверху, контроль бюрократический. Это контроль поверхностный, его легко обойти. Такого контроля хотят капиталисты.

«…Разбить сразу старую чиновничью машину и тотчас же начать строить новую, позволяющую постепенно сводить на нет всякое чиновничество, это не утопия, это — опыт Коммуны, это прямая, очередная задача революционного пролетариата».

«…Учёт и контроль должны осуществляться, — пишет Владимир Ильич, — сначала рабочими организациями, затем поголовно всем населением».

Если мы хотим бороться с бюрократизмом, то должны привлечь к этому низы, говорил Владимир Ильич.

«…Не весьма длинный опыт‚ — говорил он 17 октября 1921 г. в своей речи на II Всероссийском съезде политпросветов, — привёл нас к убеждению… что без периода социалистического учёта и контроля подойти хотя бы к низшей ступени коммунизма нельзя».

Сейчас мы и думать забыли, что Рабкрин был задуман как организация контроля, надзора, инспекции рабочих и крестьян над государственным аппаратом.

В 1920 г. Владимир Ильич говорил: «Ведь Рабоче-Крестьянская инспекция существует больше, как пожелание, её нельзя было пустить в ход потому, что лучшие рабочие были взяты на фронт, и потому, что культурный уровень крестьянских масс не мог выдвинуть работников в значительном масштабе».

«Каким же иным способом, — говорил Владимир Ильич в той же речи, — можно прекратить бюрократизм, как не привлечением рабочих и крестьян? И на районных собраниях содержание критики касается мелочей, а о Рабоче-Крестьянской инспекции я не слыхал ни слова, ни звука. Я не слыхал, чтобы тот или другой район привлекал к этому делу рабочих или крестьян. Работа настоящего строительства — это есть применение критики и её содержание».

О контроле рабочих масс над государственным аппаратом Владимир Ильич упорно и много думал. Его последние статьи о Рабкрине и ЦКК посвящены именно этому вопросу.

Почему же у нас так плохо обстоит дело с контролем масс, так плохо обстоит с Рабкрином? Чего не хватает? Не хватает, по мнению Владимира Ильича, культурности. Надо массы перевоспитать.

«Наша задача — побороть всё сопротивление капиталистов, не только военное и политическое, но и идейное, самое глубокое и самое мощное… осуществить эту переделку массы. Её заинтересованность, её тяга к просвещению и знанию коммунизма, которые мы наблюдаем, служат порукой тому, что мы окажемся и здесь победителями, хотя, может быть, и не так скоро, как на фронте…»

Как переделывать массу, как её перевоспитывать, как подготовлять её упорно и длительно к осуществлению контроля над производством и распределением, над государственным аппаратом?

Надо научить её «видеть».

Как это можно и надо делать?

В своих «Письмах о тактике» Владимир Ильич даёт на это ответ: «Надо уметь приспособить схемы к жизни…»

«Теперь необходимо усвоить себе ту бесспорную истину, что марксист должен учитывать живую жизнь, точные факты действительности…»

«…Теория, в лучшем случае лишь намечает основное, общее, лишь приближается к охватыванию сложности жизни».

Жизнь сложна, надо уметь её расшифровать, надо через освещение мелочей повседневной жизни, той, которая окружает рабочего, подводить его к пониманию теории, к пониманию коммунизма, надо, чтобы был какой-то привод между повседневной жизнью, с её мелочами, с её неустройством и коммунизмом. Только освещая ежечасно эти мелочи светом пролетарской идеологии, можно научить рабочую массу «видеть», сознательно относиться к окружающему, критиковать его с коммунистической точки зрения и осуществлять доподлинный пролетарский контроль.

Из сказанного ясно вытекает громадная роль рабкоров.

Рабкор, освещая повседневную жизнь, близко знакомую рабочей массе, с коммунистической точки зрения помогает рабочей массе лучше понять коммунизм, научает массу «видеть», критиковать, осуществлять контроль.

Чтобы осуществить эту свою такой громадной важности задачу, рабкор должен неустанно работать и над собой. Он должен как можно лучше, как можно глубже изучать коммунистическую теорию, должен вооружиться, если можно так выразиться, коммунистическими очками и через них пристально смотреть на повседневную рабочую жизнь. Он должен уметь зацепиться за самое существенное, характерное, типичное, на него накинуть ремень привода к пролетарской идеологии.

Задача рабкора, если на неё смотреть со всей той серьёзностью, которую она заслуживает, очень ответственна и трудна, но вместе с тем она чрезвычайно важна, в неё входит также помощь осуществлению заветной мечты Ильича о доподлинном рабочем контроле.

 

3.6. Ильич о колхозном строительстве

Быстрым темпом идёт у нас развитие колхозного строительства. Растут коммуны, а в них зарождается новый быт. И часто приходится говорить с коммунарами о том, что писал о коммунах Ильич, как он высказывался по этому вопросу.

Вопрос об объединении мелких крестьян в крупные общественные хозяйства ставился ещё в 90-х годах, тогда, когда шли ярые споры между народниками и марксистами. Народники упрекали марксистов в том, что они хотят обезземелить крестьян, превратить их в пролетариев.

Лучшим ответом могла бы служить напечатанная в 1894 г. в «Neue Zeit» статья Энгельса «Крестьянский вопрос во Франции и Германии». В ней Энгельс пишет о том, что, когда коммунисты будут обладать государственной властью, они не будут конфисковывать хозяйства мелких крестьян, а путём примера государственной помощи будут содействовать их объединению, кооперированию их в крупные хозяйства, будут помогать им постепенно переходить в высшую форму объединённого хозяйства, в коммуны.

Я не знаю, знал ли эту статью Владимир Ильич во время своих споров с народниками. Эта статья на русском языке впервые вышла лишь в 1905 г. Владимир Ильич нигде не ссылается на эту статью, хотя позже много раз перечитывал её. Во всяком случае он тогда знал, что писал по этому поводу Маркс. Вся полемика с народниками того времени, с «друзьями народа», вертелась около вопроса: возможно ли в русских условиях, при самодержавии, при полном политическом бесправии масс, в условиях развивающегося капитализма, путём артелей, товариществ, кооперирования мелких производителей полегоньку да потихоньку, без всякой политической борьбы врасти в социализм? Владимир Ильич доказывал, что это — наивная и вредная утопия. Не против артелей и товариществ, не против кооперирования мелких производителей говорил он, а о необходимой предпосылке для того, чтобы это кооперирование получило смысл, о необходимости политической борьбы, борьбы за власть. После завоевания власти будет другой разговор. Характерно, что писал по этому поводу Ильич в своём «Развитии капитализма», окончательно идейно угробившем легальных народников. Там он приводит цитату из 3-го тома «Капитала» Маркса: «Мелкая земельная собственность, по самой своей природе, исключает развитие общественных производительных сил труда, общественные формы труда, общественную концентрацию капиталов, скотоводство в крупных размерах, прогрессивное применение науки».

И созвучно этому Ильич пишет: «Систематическое употребление машин в сельском хозяйстве с такой же неумолимостью вытесняет патриархального „среднего“ крестьянина, с какой паровой ткацкий станок вытесняет ручного ткача-кустаря». И далее: «Крупная машинная индустрия и в земледелии, как и в промышленности, с железной силой выдвигает требования общественного контроля и регулирования производства». «Развитие капитализма» писалось для легальной печати. Поэтому там нельзя было сказать открыто: при капитализме индустриализация земледелия ведёт к разорению крестьянства, к пролетаризации; тогда, когда власть будет в руках пролетариата, индустриализация поведёт неизбежно к коллективизации сельского хозяйства. Всё это надо было говорить намёками, между строк. И к тому, что сказано было им выше, Ильич прибавляет: «„У нас“ повышать технику в состоянии только сельские предприниматели. „У нас“ этот прогресс сельских предпринимателей, мелких и крупных, неразрывно связан с разорением крестьянства и образованием сельского пролетариата». «У нас», взятое в кавычки, означало «при капитализме».

Всё это писано 30 лет назад. «Развитие капитализма», как известно, писалось в тюрьме и дорабатывалось в ссылке. Прошло лет 20 напряжённейшей политической борьбы. О кооперировании, о коллективизации не говорил и не писал Ильич. Но вот произошла Февральская революция, в корне изменились условия политической жизни, и вот, вернувшись из-за границы, выступая 14 апреля на Петроградской общегородской партийной конференции, Ильич уже говорит:

«С национализацией земли буржуазия может помириться, если крестьяне возьмут землю. Мы, как пролетарская партия, должны сказать, что одна земля ещё не накормит. Для обработки её нужно будет, следовательно, устроить коммуну». В речи по аграрному вопросу на I Всероссийском съезде крестьянских депутатов 22 мая 1917 г. он говорит подробно об организации крупных образцовых хозяйств с общей обработкой земли под руководством советов сельскохозяйственных рабочих. «Без этой общей обработки под руководством Советов сельскохозяйственных рабочих не выйдет так, чтобы вся земля была у трудящихся. Конечно, общая обработка вещь трудная, конечно, если бы кто-нибудь вообразил, что такую общую обработку можно сверху постановить и навязать, это было бы сумасшествием, потому что вековая привычка к отдельным хозяйствам сразу исчезнуть не может, потому что тут требуются деньги, требуется приспособление к новым устоям жизни. Если бы эти советы, это мнение относительно общей обработки, общего инвентаря, общего скота с наилучшим применением орудий совместно с агрономами; если бы эти советы были выдумкой отдельных партий, дело было бы плохо, потому что по совету какой-нибудь партии каких-либо изменений в жизни народа не происходит, потому что по совету партий десятки миллионов людей не идут на революцию, а такая перемена будет гораздо большей революцией, чем свержение слабоумного Николая Романова. Повторяю, что десятки миллионов людей не идут на революцию по заказу, а идут тогда, когда настаёт безысходная нужда, когда народ попал в положение невозможное, когда общий напор, решимость десятков миллионов людей ломает все старые перегородки и, действительно, в состоянии творить новую жизнь».

И далее Ильич пишет о том, что переход земли в руки трудящихся ещё не выход: «…мы знаем, что в Америке в 1865 г. были побеждены рабовладельцы и затем сотни миллионов десятин были розданы крестьянам даром или почти даром, и тем не менее там господствует капитализм, как нигде, и давит трудящиеся массы так же, если ещё не сильнее, чем в других странах. Вот то социалистическое учение, вот то наблюдение над другими народами, которое нас привело к твёрдому убеждению, что без общей обработки земли сельскохозяйственными рабочими с применением наилучших машин и под руководством научно-образованных агрономов нет выхода из-под ига капитализма».

25 октября победила пролетарская революция, власть перешла в руки Советов, 26 октября на II съезде Советов был принят так долгожданный крестьянами Декрет о земле. Само собой, декрет не устранил классовой борьбы в деревне. Она шла вовсю. Советов, в настоящем смысле этого слова, в деревне ещё не было. Весной 1918 г. постановлением ВЦИК были организованы «комитеты бедноты». 9 ноября 1918 г. VI съезд Советов постановил распустить комбеды, организовав сельсоветы и волсоветы в подлинные органы Советской власти в деревне, избираемые всем населением, не эксплуатирующим чужого труда. В декабре был созван I Всероссийский съезд земельных отделов, комитетов бедноты и коммун. На этом съезде Ильич страстно призывал к перестройке всех основ хозяйства, говорил о необходимости борьбы за общественную обработку земли. «Жить по-старому, как жили до войны, нельзя, и такое расхищение человеческих сил и труда, какое связано с мелким отдельным крестьянским хозяйством, дальше продолжаться не может. Вдвое и втрое поднялась бы производительность труда, вдвое и втрое был бы сбережён человеческий труд для земледелия и человеческого хозяйства, если бы от этого раздроблённого мелкого хозяйства совершился бы переход к хозяйству общественному».

Стали в 1919 г. довольно усиленно строиться коммуны. Но делу мешали отсталость культурная, отсталость способа производства, неуменье взяться за дело. В марте 1919 г., на VIII съезде РКП, Ильич, говоря о работе в деревне, вскрыл все трудности этой работы. «Вы знаете‚ — говорил он, — что деревня была осуждена даже в передовых странах на темноту. Конечно, культурность деревни будет нами повышена, но это дело годов и годов. Вот что у нас всюду забывают товарищи и вот что особенно наглядно рисует перед нами каждое слово людей с мест…» И о другой трудности говорил он: «…до сих пор у них осталось (у крестьян. — Н. К.) предубеждение против крупного хозяйства. Крестьянин думает: „Если крупное хозяйство, значит, я опять батрак“. Конечно, это ошибочно. Но у крестьянина с представлением о крупном хозяйстве связана ненависть, воспоминание о том, как угнетали народ помещики. Это чувство остаётся, оно ещё не умерло». Ильич указывал, как затрудняет нашу работу в деревне наша общая бедность. «Если бы мы могли дать завтра 100 тысяч первоклассных тракторов, снабдить их бензином, снабдить их машинистами (вы прекрасно знаете, что пока это — фантазия), то средний крестьянин сказал бы: „Я за коммунию“ (т. е. за коммунизм). Но для того, чтобы это сделать, надо сначала победить международную буржуазию, надо заставить её дать нам эти тракторы, или же надо поднять нашу производительность настолько, чтобы мы сами могли их доставить». Дело перестройки всех основ земледелия — дело длительное. Провести переворот в сельском хозяйстве «сверху» нельзя. «Нет ничего глупее, как самая мысль о насилии в области хозяйственных отношений среднего крестьянина». И Ильич напоминает статью Энгельса от 1894 г., говорит о том, что надо не командовать, а убеждать, пропагандировать показом. Ильич говорит о громадной роли в этом деле городских рабочих. В ноябре 1919 г. на Всероссийском совещании по работе в деревне он опять повторяет: «…только при помощи общего, артельного, товарищеского труда можно выйти из того тупика, в который загнала нас империалистская война».

В декабре 1919 г. был созван I съезд земледельческих коммун и сельскохозяйственных артелей. Владимир Ильич свою речь на этом съезде посвятил вопросу о том, что коммуны, артели и вообще всякие организации, направленные к превращению, постепенному содействию этому превращению, мелкого единоличного крестьянского хозяйства в общественное, не должны обособляться, а должны помогать окрестному крестьянскому населению. Он говорил о громадном значении коммун, о том, что они должны завоевать доверие окружающего крестьянства. «Мы должны всегда опасаться того, чтобы крестьянин не сказал про коммунара и членов артелей и товариществ, что они — казённые нахлебники и отличаются от крестьян только тем, что им дают льготу».

При переходе к новой экономической политике в статье «О продовольственном налоге» Владимир Ильич останавливается на вопросе о кооперации (он употребляет тут термин Энгельса, употреблявшего термин «кооперирование», а не коллективизация). «Переход от кооперации мелких хозяйчиков к социализму есть переход от мелкого производства к крупному, т. е. переход более сложный, но зато способный охватить, в случае успеха, более широкие массы населения, способный вырвать более глубокие и более живучие корни старых, досоциалистических, даже докапиталистических отношений, наиболее упорных в смысле сопротивления всякой „новизне“… Политика кооперативная, в случае успеха, даст нам подъём мелкого хозяйства и облегчение его перехода, в неопределённый срок, к крупному производству на началах добровольного объединения».

В 1922 г.‚ рассматривая тезисы о работе в деревне к XI съезду партии, Ильич в письме к членам Политбюро отмечает, что теперь о «кооперировании» нельзя уже говорить голо и абстрактно. «Надо изложить совершенно иначе‚ — пишет он, — не повторяя голого лозунга „Кооперируйтесь!“, а указывая конкретно, в чём практический опыт кооперирования и как ему помочь». Он говорит о необходимости собирать материал по этому вопросу и разрабатывать его практически. Общие места повторять вредно, пишет он. «Вместо этого лучше хоть один уезд взять и показать деловым анализом, как надо помогать „кооперированию“…» Он предупреждает против «игры в кооперацию», против переоценки сознательности совхозрабочих. На XI съезде Ильич особенно подчёркивал необходимость во всей работе теснее сомкнуться с крестьянской массой, с рядовым трудовым крестьянством, вести его за собой. И в своей последней статье «О кооперации» он говорит ещё раз о всей важности кооперирования, о том, как вести за собой крестьянство по пути кооперирования к перестройке всех основ сельского хозяйства, как вести его к социализму.

Я позволила себе привести так много цитат из Ильича потому, что мне пришлось наблюдать, что статья Ильича «О кооперации» толкуется весьма по-разному, что часто не устанавливается связь между тем, что говорит в ней Ильич, и тем, что он писал и говорил раньше по этому вопросу. А сейчас, шесть лет спустя после написания этой статьи, в условиях, когда колхозное строительство охватывает всё более широкие массы, эта статья имеет громадное и именно практическое значение.

 

3.7. Удельный вес производственной пропаганды

Владимир Ильич всегда возлагал все надежды на рабочие массы. Поднять хозяйственную жизнь страны, по его мнению, нельзя было, не втянув в это дело массы. Чрезвычайно характерно в этом отношении письмо Ильича к Глебу Максимилиановичу Кржижановскому от 23 января 1920 г.:

«Глеб Максимилианович!

Статью получил и прочёл.

Великолепно.

Нужен ряд таких. Тогда пустим брошюркой. У нас не хватает как раз спецов с размахом или „с загадом“… Нельзя ли добавить план не технический (это, конечно, дело многих и не скоропалительное), а политический или государственный, т. е. задание пролетариату?…

Его надо дать сейчас, чтобы наглядно, популярно, для массы увлечь ясной и яркой (вполне научной в основе) перспективой: за работу-де, и в 10–20 лет мы Россию всю, и промышленную и земледельческую, сделаем электрической…

Если бы ещё примерную карту России с центрами и кругами? или этого ещё нельзя?

Повторяю, надо увлечь массу рабочих и сознательных крестьян великой программой на 10–20 лет».

14 ноября 1920 г. Владимир Ильич позвал меня поехать с ним в Волоколамский уезд, в деревню Кашино, на открытие электрической станции. Ильича особенно интересовало то, что электрификация села была проведена по инициативе самих крестьян. Волоколамский уисполком помог кооперативу в селе Ярополец поставить электрическую станцию. Соседние крестьяне загорелись желанием и у себя провести электричество, собирали средства на это дело, помогали трудом. За 1919 г. в Волоколамском уезде силами крестьян стали строиться семь электрических станций.

С большим трудом добилось и Кашино своей станции. На открытие позвали Ильича. Мы поехали.

В селе настроение было праздничное. На улице было много народу, чисто, тепло одетого, множество ребят. Нас провели в избу, где струнный оркестр играл «Интернационал». Ильича посадили в красный угол, стали угощать. Потом снимались мы с ребятами. Открытие было торжественное. Уже смеркалось. На улице около большого электрического фонаря было устроено возвышение. Выступал Ильич. Выступал крестьянин Родионов. «Загорелся свет неестественный»‚ — говорил он.

Потом из Кашина поехали в село Ярополец. Помню, как дорогой рассказывали севшие с нами в машину агроном и какие-то рабочие о планах дальнейшей стройки. Волновались говорившие, волновался Ильич. В Яропольце нас повели в клуб. Внизу была не то столовка, не то что-то ещё, мы пошли на второй этаж. Народу набилось так много, что я думала, мы все провалимся. Крестьяне говорили об электрификации, но больше всего о культуре. «Школа у нас плоха‚ — говорил один крестьянин. — Мои ребята вон третий год в школу бегают, а чтобы умнее стали — не видать что-то».

Это посещение волоколамских деревень наложило печать на всё выступление Ильича на VIII съезде Советов, происходившем 22–29 декабря 1920 г. Ильич на этом съезде особо много говорил о культуре, о производственной пропаганде. «Нам надо, — говорил он, — направить сейчас внимание на то, чтобы от интересов политических и военных всю агитацию и всю пропаганду перевести на рельсы хозяйственного строительства. Мы много раз это провозглашали, но ещё недостаточно, и я думаю, что из числа тех мероприятий, которые за этот год Советская власть осуществила, особенно выделяется создание Центрального бюро производственной пропаганды при ВЦСПС, объединение его с работой Главполитпросвета, создание добавочных газет, построенных по производственному плану, не только с перенесением внимания на производственную пропаганду, но и организация её в общегосударственном масштабе.

Необходимость организации её в общегосударственном масштабе вытекает из всех особенностей политического момента. Необходимо это и для рабочего класса, и для профессиональных союзов, и для крестьянства; это есть самая громаднейшая необходимость нашего государственного аппарата, который нами использован далеко не достаточно для этой цели. У нас знания того, как нужно вести промышленность, как нужно заинтересовывать массы, книжных знаний об этом в тысячу раз больше, чем применения этих знаний на практике. Нам нужно добиться того, чтобы поголовно все члены профсоюзов были заинтересованы в производстве и чтобы они помнили, что, только увеличивая производство, повышая производительность труда, Советская Россия в состоянии будет победить».

Далее он говорил о необходимости нового размаха убеждения, необходимости убедить новые миллионы: «Каждый, внимательно наблюдавший за жизнью деревни, в сравнении с жизнью города, знает, что мы корней капитализма не вырвали и фундамент, основу, у внутреннего врага не подорвали. Последний держится на мелком хозяйстве и чтобы подорвать его, есть одно средство — перевести хозяйство страны, в том числе и земледелие, на новую техническую базу, на техническую базу современного крупного производства. Такой базой является только электричество.

Коммунизм — это есть Советская власть плюс электрификация всей страны. Иначе страна останется мелкокрестьянской, и надо, чтобы мы это ясно сознали. Мы более слабы, чем капитализм, не только в мировом масштабе, но и внутри страны. Всем это известно. Мы это сознали и мы доведём дело до того, чтобы хозяйственная база из мелкокрестьянской перешла в крупнопромышленную. Только тогда, когда страна будет электрифицирована, когда под промышленность, сельское хозяйство и транспорт будет подведена техническая база современной крупной промышленности, только тогда мы победим окончательно».

«…Нам надо добиться в настоящий момент, — говорил Ленин далее, — чтобы каждая электрическая станция, построенная нами, превращалась действительно в опору просвещения, чтобы она занималась, так сказать, электрическим образованием масс».

«Но нужно знать и помнить, что провести электрификацию нельзя, когда у нас есть безграмотные. Мало того, что наша комиссия будет стараться ликвидировать безграмотность. Ею сделано много в сравнении с тем, что было, но мало в сравнении с тем, что нужно. Кроме грамоты нужны культурные, сознательные, образованные трудящиеся, нужно, чтобы большинство крестьян определённо представляло себе те задания, которые стоят перед нами. Эта программа партии должна стать основной книжкой, которая должна пойти во все школы. Вы получите в ней, рядом с общим планом проведения электрификации, специальные планы, написанные для каждого района России. И каждый товарищ, который поедет на места, будет иметь определённую разработку проведения электрификации в его районе, перехода из темноты к нормальному существованию. И, товарищи, можно и должно на месте сравнивать, разрабатывать, проверять данные вам положения, добиваясь того, чтобы в каждой школе, в каждом кружке на вопрос, что такое коммунизм, отвечали не только то, что написано в программе партии, а также говорили о том, как выйти из состояния темноты.

Лучшие работники, хозяйственники-специалисты исполнили данное им задание по выработке плана электрификации России и восстановления её хозяйства. Теперь нужно добиться того, чтобы рабочие и крестьяне знали, как велика и трудна эта задача, как к ней нужно приступить и как за неё взяться.

Надо добиться того, чтобы каждая фабрика, каждая электрическая станция превратилась в очаг просвещения, и если Россия покроется густою сетью электрических станций и мощных технических оборудований, то наше коммунистическое хозяйственное строительство станет образцом для грядущей социалистической Европы и Азии».

Так думал Ленин. Главполитпросвет старался развёртывать шире производственную пропаганду. Им был издан ряд пособий по пропаганде электрификации, издавались плакаты, устраивались совместно с профсоюзами широкие собрания.

Но на собрания, устраиваемые в Доме союзов, в клубах, приходил лишь небольшой тогда актив рабочих. Производственную пропаганду нужно было придвинуть ближе к массам, вести её на фабриках и заводах. Этого без профсоюзов сделать было нельзя. Вот почему центр производственной пропаганды был перенесён в ВЦСПС. Главполитпросвет должен был помогать профсоюзам. Работа продолжалась ещё в 1921 г. При переходе к новой экономической политике это дело временно заглохло. Возродилось несколько лет спустя в новых формах, в новой обстановке, на базе поднявшейся промышленности.

[1931 г.]

 

3.8. Ленин о воспитательной работе пролетариата

В сентябре 1909 г. Владимир Ильич писал: «Историческая задача пролетариата — переваривать, переучивать, перевоспитывать все элементы старого общества, которые оно оставляет ему в наследство в виде выходцев из мелкой буржуазии». Это было написано за восемь лет до Октябрьской революции. Но, само собой, при диктатуре пролетариата эта задача не отпадает, а, напротив, приобретает исключительно важное значение.

Стоящий у власти пролетариат стремится прежде всего создать социалистическую базу производства, создать путём законодательства, путём целого ряда мероприятий такие хозяйственные условия, при которых мелкое производство безболезненно будет переходить в более совершенные, производственно-кооперативные формы. Мелкая собственность постепенно отомрёт, а вместе с её отмиранием отомрут и мелкособственническая психология, мелкособственнические предрассудки. Вот почему и Советская власть и партия обращают так много внимания на экономику, на хозяйственное строительство.

На заре нашего российского рабочего движения в среде социалистов были такие, которые говорили: «Экономика имеет громадное значение, и ей должно быть уделено всё внимание. Политическая борьба поэтому не нужна, правильное политическое устройство придёт само собой». Социалистов, говоривших так, прозвали тогда «экономистами». Тогда и Плеханов и Владимир Ильич повели самую бешеную борьбу с «экономистами» и доказали всю необходимость борьбы с самодержавием и со всеми теми взглядами, со всей той идеологией, которая ведёт к укреплению царского строя, и укреплению господства помещиков и капиталистов, ведёт к порабощению рабочего класса. «Экономисты» были разбиты наголову, никто их не стал слушать. И в настоящее время было бы, конечно, величайшей ошибкой думать, что параллельно с созданием экономических предпосылок для социалистического строительства можно не вести борьбу на идеологическом фронте. Так коммунисты не думают! «Наша задача, — писал Владимир Ильич, — побороть всё сопротивление капиталистов, не только военное и политическое, но и идейное, самое глубокое и самое мощное». Пролетариат долгие годы вёл политическую борьбу, организуясь в этой борьбе, сплачиваясь идейно, укрепляя всё больше и больше свои силы. Он повёл за собой всех трудящихся и победил. Меньшевики говорили: «Ну, тут коммунистам и крышка. Кругом ведь мелкособственническое море. Победивший пролетариат будет захлёстнут всей этой мелкобуржуазной стихией, он духовно переродится, сам насквозь пропитается мелкособственническими взглядами и привычками». Ленин же считал, что пролетариат не только способен одержать победу на идеологическом фронте, но и перевоспитать в своём духе всё общество.

Буржуазия, писал Ленин, «старается затушевать ещё более важную роль диктатуры пролетариата, её воспитательную задачу, особенно важную в России, где к пролетариату принадлежит меньшинство населения. А между тем тут эта задача должна выдвинуться на первый план, так как нам нужно подготовить массы к социалистическому строительству. О диктатуре пролетариата не могло бы и речи быть, если бы пролетариат не выработал в себе большой сознательности, большой дисциплинированности, большой преданности в борьбе против буржуазии, т. е. той суммы задач, которую необходимо выдвинуть для полной победы пролетариата над его исконным врагом».

Эта-то сознательность, дисциплинированность, беззаветность в борьбе против эксплуататоров, которые помогли пролетариату одержать победу над буржуазией в политической области, помогут пролетариату выполнить и его воспитательную задачу.

Основной задачей Коммунистической партии, как авангарда в борьбе, её задачей должна быть помощь в деле воспитания и образования трудящихся масс, «чтобы преодолеть старые привычки, старые навыки, оставшиеся нам в наследие от старого строя, навыки и привычки собственнические, которые насквозь пропитывают толщу масс».

Ильич говорил о трудностях этой воспитательной работы. Трудности он видел в том, что враг, с которым надо бороться, не всегда ясен рабочей и крестьянской массе. Теперь открытых помещиков нет, открытых капиталистов нет. Все подлаживаются под Советскую власть. Но, подлаживаясь, они в то же время во всю жизнь, в весь быт протаскивают старые подходы, старые навыки и привычки. Рабочему классу надо острить свой взгляд. Старое перевёрнуто, но не изжито. Надо учиться отличать старое, то, с чем надо бороться. Надо вооружаться знанием.

В своих последних речах и статьях Владимир Ильич не уставал поэтому говорить о необходимости и для коммунистов и для рабочих самой упорной учёбы: нам нужно, писал он: «…во-первых — учиться, во-вторых — учиться и в-третьих — учиться и затем проверять то, чтобы наука у нас не оставалась мёртвой буквой или модной фразой (а это, нечего греха таить, у нас особенно часто бывает), чтобы наука действительно входила в плоть и кровь, превращалась в составной элемент быта вполне и настоящим образом» (курсив мой. — Н. К.). Первую часть у нас часто повторяют, а о второй забывают, а в ней ведь вся суть. Нам нужна учёба для реорганизации всей нашей жизни. Только неустанно остря свой взгляд, вооружаясь знанием, сможет рабочий класс выполнить свою историческую задачу — переучить, перевоспитать мелкобуржуазную стихию, вырвать из-под влияния старого многомиллионную крестьянскую массу.

Говоря о воспитательной роли пролетариата, Ленин считал, что пролетариат в своей работе должен опираться также и на учительство. «…Особенно ярко, — говорил Владимир Ильич, — встаёт задача сочетать партийное руководство и подчинить себе, пропитать своим духом, зажечь огнём своей инициативы этот громадный аппарат — полумиллионную армию преподавательского персонала, которая состоит сейчас на службе у рабочего. Работники просвещения, учительский персонал, были воспитаны в духе буржуазных предрассудков и привычек, в духе, враждебном пролетариату, они были совершенно не связаны с ним. Теперь мы должны воспитать новую армию педагогического учительского персонала, который должен быть тесно связан с партией, с её идеями, должен быть пропитан её духом, должен привлечь к себе рабочие массы, пропитать их духом коммунизма, заинтересовать их тем, что делают коммунисты… Нужно сказать, что сотни тысяч учителей — это есть аппарат, который должен двигать работу, будить мысль, бороться с предрассудками, которые ещё до сих пор существуют в массах. Наследие капиталистической культуры, пропитанность её недостатками учительской массы, которая при наличии их не может быть коммунистической, однако, не может мешать брать этих учителей в ряды работников просветительной политической работы, так как эти учителя обладают знаниями, без которых мы не можем добиться своей цели».

Четыре года назад, перед гробом Ильича, который так высоко ценил учителя, относился к нему с таким доверием, тысячи учителей в глубине своей души горячо клялись провести в жизнь его заветы.

За эти годы многие из них почувствовали, как много надо им поработать над собой, чтобы стать тем, чего ждал от них Ильич, — помощниками пролетариата в его воспитательной работе.

На педагогическом фронте идеологическая борьба должна носить особо чёткий характер. Тут со старыми предрассудками, со старой идеологией надо бороться особо упорно. Всякое оживление старой идеологии означает борьбу против заветов Ильича. Советское учительство выбрало свой путь, но путь этот надо расчищать, а не заваливать старым, буржуазным хламом.

В четвёртую годовщину смерти Ильича учительство продумает ещё раз пережитое за эти годы и более уверенно пойдёт вперёд, рука об руку с пролетариатом, помогая ему в осуществлении тех великих задач, которые на него возложила история.

 

3.9. Ленин о просвещении и народном учителе

Сын педагога-шестидесятника, много поработавшего на поприще организации начальных школ, Владимир Ильич всегда принимал близко к сердцу дело постановки народного образования и высоко расценивал роль народного учителя. Его слова из «Страничек из дневника» слишком хорошо известны, так что нет надобности их повторять.

Владимир Ильич всегда учитывал тот факт, что громадное большинство учительства близко стоит к рабочему классу и к трудящейся части крестьянства, живёт их интересами. Этот факт заставлял его относиться с доверием к учительству. Особенно характерна в этом отношении его речь на 2-м Всероссийском съезде учителей-интернационалистов, имевшем место в январе 1919 г.

Руководители союза учителей интернационалистов опасались расширять рамки союза; им казалось, что та ожесточённая борьба, которая шла между учителями, с самого начала ставшими на сторону Советской власти, и учителями, придерживавшимися старых порядков, диктует сугубую осторожность. Уже год шла эта борьба. Выступая на съезде, Ленин начал с того, что выразил уверенность, что теперь, год спустя, борьбе должен прийти и приходит конец.

«Нельзя сомневаться в том, — говорил он, — что громадное большинство учительского персонала, который стоит близко к рабочему классу и к трудящейся части крестьянства, что оно в громадном большинстве убедилось теперь, как глубоки корни социалистической революции, как неизбежно она распространяется на весь мир, и я думаю, что теперь громадное большинство учительства несомненно искренне встанет и будет становиться на сторону власти трудящихся и эксплуатируемых, в борьбе за социалистический переворот и в борьбе с той частью учительства, которая до сих пор, оставаясь на почве старых буржуазных предрассудков и старых порядков и лицемерий, воображала, что может что-нибудь сохранить от этих порядков».

И потому, что Ленин был уверен, что народный учитель будет заодно с массой и вместе с ней пойдёт за Советской властью, он стоял за широкий учительский союз.

Он говорил: «…сейчас главная задача той части учительства, которая встала на почву Интернационала, которая встала на почву Советской власти, заботиться о том, чтобы создать более широкий и по возможности всеобъемлющий учительский союз». Ленин говорил союзу учителей-интернационалистов: «…задача вашего союза — привлечь самые широкие учительские массы в вашу семью, задача воспитать наиболее отсталые слои учительства, подчинить их общепролетарской политике, связать в общую организацию». Из этих слов Владимира Ильича ярко выразился его взгляд на профсоюз как на «школу коммунизма». Он говорил о том, что колеблющиеся демократические элементы силою вещей вынуждены переходить на сторону Советской власти, потому что они убедились, что всякий другой путь невольно толкает их на путь защиты белогвардейцев и международного империализма. Владимир Ильич не мыслил себе, конечно, что учительский союз может остаться «нейтральным». Он не сомневался, на чью сторону станет учительский союз в борьбе труда и капитала. Он считал, что «полноправным членом профессиональных союзов могут быть только те союзы, которые признают революционную классовую борьбу за социализм путём диктатуры пролетариата».

В этой своей речи Ленин говорил о тех необъятных задачах, которые встанут перед учительским профсоюзом. Основной задачей союза будет борьба за то, «чтобы знания и науки перестали быть делом привилегированных, перестали быть материалом, который укрепляет позицию богатых и эксплуататоров, а превратились бы в орудие освобождения трудящихся и эксплуатируемых».

Широкий учительский союз необходим для того, чтобы возможно было создать новую социалистическую школу. Буржуазия, говорил Владимир Ильич, «во главу угла школьного дела ставила свою буржуазную политику и старалась школьное дело свести к тому, чтобы натаскать для буржуазии покорных и расторопных… слуг, исполнителей воли и рабов капитала, никогда не заботясь о том, чтобы школу сделать орудием воспитания человеческой личности. И теперь ясно для всех, что это может сделать только школа социалистическая, стоящая в неразрывной связи со всеми трудящимися и эксплуатируемыми и стоящая не за страх, а за совесть на советской платформе».

В этом высказывании Владимира Ильича особо важна мысль о том, что только социалистическая школа может быть орудием воспитания человеческой личности. Эту мысль надо особенно подчеркнуть. Наша советская школа, увлекаясь по вполне понятным причинам вопросом коллективистического воспитания, оставляла в тени вопрос о воспитании человеческой личности.

Школа, организуемая капиталистическими государствами, школа учёбы, школа, с принудительной дисциплиной подавляет самодеятельность ребят, мешает развёртыванию человеческой личности, коверкает её. Лишь школа труда, школа, тесно связанная с окружающей жизнью, с интересами ребёнка, открывающая ему различные сферы приложения своих сил, школа, учащая коллективной жизни, ставящая перед учащимися высокие цели, создаёт впервые условия для развития человеческой личности.

Воспитание коллективиста должно быть соединено с воспитанием всесторонне развитого, внутренне дисциплинированного человека, способного глубоко чувствовать, ясно мыслить, организованно действовать.

В настоящее время, когда определено уже содержание преподавания в школе, вопросы воспитания всё более и более выступают на первый план, всё более привлекают к себе внимание учительства. И теперь высказывания Владимира Ильича имеют поэтому особую ценность.

В этой же своей речи Владимир Ильич, говоря о необходимости тесной связи школы с политикой, прибавляет: «Конечно, дело перестройки школы — дело трудное. И, конечно, тут бывали и сейчас наблюдаются ошибки и попытки принцип связи школы с политикой перетолковать и извратить в грубом и уродливом смысле, когда пытаются неумело внести эту политику в умы ещё молодого подрастающего поколения, которому следует подготовиться. И несомненно, что с этим грубым применением основного принципа нам всегда придётся бороться».

Что имел тут в виду Владимир Ильич? Из других его речей ясно, что под извращением принципа связи школы с политикой он имел в виду превращение коммунистического по своему духу воспитания в такую учёбу, когда ребят заставляют заучивать и повторять вещи, которые им непонятны, когда не связывают учение с общественной работой, когда не учат ребят жить и работать сообща, помогая во всём друг другу, когда коммунизм превращают во что-то, ничего общего с настоящим живым коммунизмом не имеющее.

Без малого девять лет прошло со времени этой речи Владимира Ильича. Просвещенцы давно уж стоят на платформе Советской власти, стремятся воспитывать молодёжь в духе ленинизма, готовят новое поколение, которому выпадает на долю дело Ленина довести до конца. Цели перед просвещенцами стоят громадные и по своему значению, и по своей глубине, и по своему охвату. Ленин учил нас с доверием относиться к просвещенцу.

Просвещенец всё твёрже будет держать знамя Ленина, выше поднимать его.

 

3.10. Десятилетие речи Ленина на II съезде политпросветов

Товарищи, те, кто работал раньше в Политпросвете при Владимире Ильиче, знают, какое громадное внимание уделял всегда Ленин вопросам политпросветработы. Владимир Ильич интересовался всем, что касается этой работы: и библиотечным делом, и ликвидацией неграмотности, и распространением газет в широких массах и т. д. Он интересовался этим настолько, что не только выступал на больших собраниях, но иногда приходил на небольшие совещания, раза два приходил на совещания политпросветов по текущим вопросам, вызывал постоянно к себе работников-политпросветчиков.

На 1-м съезде внешкольного образования Владимир Ильич выступил с большой речью. Вначале он приветствовал съезд, а затем произнёс большую политическую речь. Надо сказать, что на внешкольное дело до революции смотрели как на дело чисто культурническое, и поэтому важно было, чтобы тот поворот, который произошёл во внешкольном деле после революции, именно то, что вся политпросветская работа, вся внешкольная работа проникнута политикой, — важно было это подчеркнуть. И поэтому Владимир Ильич выступил на съезде по внешкольному образованию, который происходил в мае 1919 г. Он выступил на этом съезде с характеристикой тогдашнего положения, он произнёс большую речь, которая означала поворот во всей внешкольной работе, во всей политпросветской работе и давала перспективу на долгое время.

На следующий год, когда внешкольное образование стало называться у нас политпросветской работой, Владимир Ильич выступил на 1-м съезде политпросвета. Это было в 1920 г. На этом съезде Владимир Ильич очень много говорил о необходимости освещать все вопросы экономической политики, освещать вопросы строительства нашего в области хозяйства, причём подчеркнул особенно ту мысль, что надо политически осмысливать это экономическое строительство, помочь массам осознать всё значение того строительства, которое происходит. Этому и была посвящена речь на 1-м съезде политпросветов.

На 2-м съезде политпросветов, в октябре 1921 г., Владимир Ильич точно так же связал все вопросы политпросветработы с вопросами текущего момента. Он начал с того, что доклады на съездах, посвящённые общему положению, обыкновенно носят характер информационный. Это совершенно неправильно. Надо, чтобы это была не только информация, а чтобы давался отчёт об общем положении, о внутреннем и внешнем положении, причём давалось бы с той целью, чтобы из оценки этого положения можно было бы сделать выводы для практической работы. Выступая на этом съезде, Владимир Ильич дал очень чёткую характеристику переживаемого момента. Это был 1921 год — год перехода к новой экономической политике. С необыкновенной трезвостью мысли, с необыкновенной чёткостью Владимир Ильич охарактеризовал то тяжёлое положение, какое было в тот момент. Он указывал, что та разруха, которая царила в стране в это время, привела к ослаблению рабочего класса. Фабрики стояли, рабочие разъезжались по деревням или делали зажигалки, жили, не работая на заводе, а старались кое-как просуществовать. Это, конечно, не могло не отразиться и на настроении рабочего класса, и Владимир Ильич прямо говорил: рабочий класс у нас сейчас — мелкобуржуазная стихия. Чтобы так сказать, надо, конечно, было иметь очень большую трезвость мысли, надо было глядеть правде прямо в глаза, ибо все свои надежды большевики возлагали на рабочий класс, и установить тот факт, что рабочий класс деклассирован, это означало: поглядеть в глаза очень горькой правде. Но Владимир Ильич всегда отличался этой трезвостью мысли. Когда заключался Брестский мир, Владимир Ильич точно так же боролся за то, чтобы не строить себе никаких иллюзий, чтобы называть прямо вещи своими именами и прямо смотреть правде в глаза.

Это характерно для всей его политики. Он всегда очень отрицательно относился к революционной фразе. Во время заключения Брестского мира он говорил: Как бы не пришлось сказать, что революционная фраза о революционной войне погубила революцию. Сказав так, Владимир Ильич подчёркивал всю опасность революционной фразы и призывал тогда, в острейший момент, когда решалась судьба Советской страны, призывал именно к этой трезвости мысли. И в 1921 г. он точно так же говорил, не прикрашивая действительности, что сейчас господствует мелкобуржуазная стихия. Но тут же он говорил и о путях, какими надо овладеть этой буржуазной стихией, о том, как укрепить рабочий класс, как создать экономическую базу социалистического здания. Он подчёркивал, что большевики всегда говорят, что экономика представляет собой базу культурного строительства. Он указывал на то, что самое важное — это возвести вот эту экономическую базу социалистического здания, и в этот момент он искал тех путей, которые необходимы для того, чтобы вовлечь массы в это строительство.

Одновременно с этим он писал по поводу электрификации т. Кржижановскому: Надо как-то заинтересовать массы, увлечь массы делом электрификации, чтобы они вплотную взялись за это дело. И по всей линии экономического строительства он считал, что мы можем действительно создать эту экономическую базу социалистического строительства только тогда, когда мы сумеем вовлечь массы, заинтересовать массы этой стройкой. Он говорил о том, что необходимо заинтересовать крестьянство. И когда говорили, что у крестьянства мелкособственнические настроения и тут ничего не поделаешь, он говорил, что это неверно, что надо умело вести пропаганду, разъяснять широким массам крестьянства, что их интерес заключается в том, чтобы укреплять хозяйство. Тогда уже был опыт колхозного строительства, хотя колхозное движение не носило тогда такого характера, какое носит сейчас. Были только отдельные опыты, начинания, но начало во всяком случае было сделано, и это начало показывало путь, как можно заинтересовать крестьянина, создать в деревне мощное коллективное хозяйство. Об этой перспективе и говорил Владимир Ильич. Давая характеристику текущего момента, он в то же время указывал на необходимость подходить к массе, уметь работать с массой. Через пару месяцев, в конце октября, Владимир Ильич набрасывает тезисы по вопросу о профсоюзах, и вот и этих тезисах он говорил о том, что задача профсоюзов — бороться с мелкобуржуазными влияниями, он говорил, что в рабочей массе, в широких её слоях иногда есть эти пережитки мелкобуржуазных настроений и что задача профсоюзов — с этими настроениями бороться. Но в то же время в этих тезисах о роли профсоюзов он подчёркивал, что каждый руководитель профсоюзов, каждый коммунист должен жить в гуще масс, должен уметь наблюдать массы, прислушиваться к этой массе, внимательно замечать все настроения масс и в то же время уметь по-товарищески, внимательно подходить к массе. Надо сказать, что сам Владимир Ильич умел всегда по отдельному слову, отдельной фразе, по брошенному собеседником замечанию сразу ухватить настроение. Я помню, как перед переходом к нэпу на съезде Советов он попросил т. Калинина устроить ему совещание из беспартийных крестьян. И вот Владимир Ильич, придя на это собрание, сам не выступал, а сидел в уголке и внимательно прислушивался к тому, что крестьяне говорят. Вот вслушиваться в то, что массы говорят, чем они интересуются, замечать их настроение, знать характер их нужд и чувствовать эти нужды — это особенно умел Владимир Ильич, и он считал, что для всякого профсоюзника-политпросветчика необходимо овладеть этим уменьем подходить к массе — нужно уметь тактично подойти, уметь помочь.

Об этом говорил Владимир Ильич и на 2-м съезде политпросветов.

Надо сказать, что политпросветчики, собравшиеся на этот съезд, очень волновались. Ясно они себе не представляли, о чём будет говорить Владимир Ильич, как он будет увязывать текущий момент с задачами политпросвета. Владимир Ильич сначала очень резко, очень чётко говорил о ликвидации неграмотности. Он посмеялся по поводу того, что уж очень торжественное, большое, громкое название дали комиссии по ликвидации безграмотности — «Чрезвычайная комиссия по ликвидации безграмотности». Так вот, Владимир Ильич смеялся над тем, что уж очень громкое название дали, и говорил: самое лучшее, самое великое чудо будет тогда, когда мы ликвидируем самое комиссию по ликвидации безграмотности. Под этим он, конечно, подразумевал не то, что эта работа будет на полдороге брошена, а он подразумевал, что надо будет эту комиссию ликвидировать тогда, когда наша страна станет поголовно грамотной, и это надо сделать как можно скорее.

Это Владимир Ильич говорил 10 лет тому назад. И вот, посмеявшись немножко над этим громким названием, Владимир Ильич Ленин со всей резкостью подчеркнул важность ликвидации безграмотности. Он говорил о том, что неграмотный человек стоит вне политики. О какой же тут новой политике может быть речь, говорил Владимир Ильич, тут ни о какой политике нельзя говорить, раз человек неграмотный, раз он ни в чём не может разбираться. Но дальше Владимир Ильич говорил о том, что нужна не только простая грамотность, а что необходимо знание, уменье пользоваться книжкой для того, чтобы поднять своё хозяйство.

Начиная с 1-го съезда политпросветов политпросветчики уже знали, что они должны политпросветработу связывать с экономическими кампаниями. Но Владимир Ильич стал говорить не об этом, он стал говорить о том, что его особо в то время волновало, — это о борьбе со взяткой. И вот я помню, как наши политпросветчики немного растерянно стали поглядывать друг на друга. «Ну, хорошо, — думали они, — насчёт посева это ясно, а вот, как взятка к нам относится, — это непонятно». А Владимира Ильича в эту пору особенно волновали вопросы бюрократизма, вопросы борьбы с бюрократизмом. О борьбе с бюрократизмом он говорил не только в 1921 г., а ещё в 1918 г., когда набрасывал первоначальные намётки для программы партии по поводу того, как надо поставить вопрос о Советах. Он там особо подчеркнул борьбу с бюрократизмом. Он говорил и о том, что путь к борьбе с бюрократизмом — это поднятие культурного уровня. И вот на протяжении всего этого времени этот вопрос не сходил с порядка дня. Но в 1921 г., когда надо было особенно умело налаживать всю государственную работу — работу всех аппаратов, в этот момент Владимир Ильич по всем линиям требовал самой упорной борьбы с волокитой, со взяткой, с бюрократизмом. Он писал, например, в своих письмах к т. Цюрупе: «паршивый бюрократизм во всех ведомствах», в другом месте писал о «проклятом бюрократическом болоте» и т. д. и т. п. Слов не находил, как этот бюрократизм пожёстче охарактеризовать. К этому же времени стал Владимир Ильич высказываться по вопросу Рабкрина, как Рабкрину начать бороться с бюрократизмом. И мы видим, что во всех своих высказываниях он к этому вопросу возвращается. Где бы он ни говорил, в каждом выступлении, на каждом съезде, постоянно и везде, он подчёркивает важность этой борьбы с бюрократизмом. В отношении политпросветчиков он говорил, что политпросветчикам надо не только ругать бюрократизм. Этого, говорил он, мало, а вот вы, политпросветчики, люди культурные, вы должны на деле показать, как с этим бюрократизмом надо бороться, как его изживать. И эту задачу он чётко поставил перед политпросветчиками.

Как раз перед съездом политпросветов был разговор о том, что надо, чтобы представители политпросвета вошли в экономические организации. И вот, отвечая на это, Владимир Ильич говорил: Никуда вам входить не надо, а надо вам бороться как рядовым членам, как рядовым гражданам. Вы — культурные руководители масс, и вы на деле, стоя в гуще масс, вы им должны показать, как надо бороться. Такая постановка вопроса для политпросветчиков казалась очень странной. Да как же так? Надо ведь циркуляры писать, надо ведь давать директивы. А Владимир Ильич говорил: Нет, не в циркулярах, не в представительстве и не в бесконечных директивах дело, а надо втянуть массы, вовлечь их в эту работу и уже на практике показать им, как надо бороться с бюрократизмом. Эта постановка вопроса, однако, тогда не была понята до конца, вопрос повис в воздухе, потому что, конечно, эта задача была чрезвычайно трудна. Выступая по этому вопросу, Владимир Ильич повторил ту фразу, которую он любил в то время часто употреблять, — это фразу о комчванстве. Он говорил, что для политпросветчика недопустимо никакое комчванство. Он под этим подразумевал то, что политпросветчик-коммунист не должен считать, что раз он — коммунист, он уже всё знает. Характеризуя период новой экономической политики, Владимир Ильич в других местах говорил о том, что это период, когда надо усиленно учиться. Учиться надо и у капиталистов, как они ведут хозяйство, надо учиться, как надо применять знания к улучшению своего хозяйства. Об этом Владимир Ильич говорил не раз, и тут он подчеркнул необходимость овладения знанием для того, чтобы улучшать хозяйство так, чтобы сразу были видны практические результаты.

Эта речь Владимира Ильича на съезде политпросветов, где он говорил о громадном значении культуры, характерна в том отношении, что она чрезвычайно показательна для всего последнего периода деятельности Владимира Ильича. И раньше он интересовался вопросами культуры, но тут он стал их подчёркивать особо. И тот, кто знает последние статьи Владимира Ильича‚ кто читал их, тот знает, как много места он уделяет в них необходимости учиться, необходимости поднять культурный уровень.

Прошло 10 лет со времени речи Владимира Ильича, и мы видим, какая громаднейшая разница между тем положением в стране, которое было 10 лет назад и которое имеется теперь. Теперь мы уже заканчиваем стройкой экономическую базу социалистического здания. За эти 10 лет партия сумела вытащить страну из той разрухи, из того тяжёлого положения, которое было в то время. Тогда многие товарищи падали духом, им казалось, что разруха так велика, что вся эта мелкобуржуазная стихия так сильна, что тут ничего не поделаешь. Владимир Ильич тогда говорил о необходимости создать эту базу, и вот сейчас, через 10 лет, мы видим, что база создана, мы видим, как много легче на этой базе строить. И если сравнить то, что было 10 лет назад в области культуры и что имеется сейчас, то мы видим громадную разницу. Мы видим, что сознательность масс возросла и совершенно не может быть никакого сравнения с той сознательностью, которая была 10 лет тому назад, в особенности в деревне.

Сейчас мы имеем уже районы сплошной коллективизации, а коллективизация как раз помогает изжитию мелкобуржуазных настроений. Мы сейчас видим рост рабочего класса. 17 миллионов рабочих представляют собой громаднейшую силу. Но это вовсе не значит, что те задачи, которые ставил Владимир Ильич перед политпросветом, снимаются с очереди, — они нисколько не снимаются с очереди.

Мы знаем, что сейчас у нас нет безработицы, мы имеем новый и новый приток в ряды рабочего класса из деревни. Принят целый ряд мер для того, чтобы крестьяне из деревни шли в город, потому что не хватает рабочих рук на заводах. И вот эти пришедшие из деревень элементы, только что оторванные от своего хозяйства, идущие на завод, недавние домашние хозяйки в первое время ещё неясно себе представляют те задачи, которые стоят перед рабочим классом, и поэтому на профсоюзах лежит задача помочь им осмыслить всё то, что совершается, помочь им отделаться от своих мелкобуржуазных настроений, примкнуть к той великой стройке, которая сейчас идёт. В этом отношении надо проделать большую работу.

Точно так же сейчас мы видим, как у колхозников меняется вся их психология. Мне приходилось говорить со многими колхозницами. Колхозницы говорят, что женщина-крестьянка сейчас повернулась лицом к колхозу, но всё же до конца осмыслить и понять не всё может; в особенности это относится ко вновь вливающимся в колхозы массам. Поэтому нужно вспомнить, что говорил Владимир Ильич о том, как надо экономику увязывать с политикой, как надо политически осмысливать ту экономическую стройку, которая происходит. В этом отношении нужна ещё большая работа.

Конечно, мы должны сказать, что за эти 10 лет и в области ликвидации неграмотности, и в области культурного строительства вообще сделаны большие успехи, но этого совершенно недостаточно в сравнении с теми запросами, которые сейчас предъявляет масса. Необходимо, чтобы работа глубже ставилась политически, чтобы, когда, например, говорим о севе, о весеннем севе или говорим о вспашке под зябь, чтобы мы умели эти вопросы связывать с вопросами колхозного строительства вообще и с теми задачами, которые стоят перед всей нашей страной. Если мы хотим поднять сознательность рабочих масс на необходимую ступень, а сознательность эта на почве соцсоревнования о ударничества, о которых говорил всё время Владимир Ильич, за последнее время чрезвычайно возросла, то необходимо, базируясь на этом, давать широкое политическое освещение всем вопросам нашего экономического строительства. И в этом направлении, конечно, необходимо сейчас развернуть широчайшую политпросветительную работу.

Когда два года тому назад реорганизовали Наркомпрос, тогда слили школьную работу, работу среди подрастающего поколения, с работой политпросветской в одном массовом секторе, в тех целях, чтобы не было между ними разрыва. Разрыв недопустим. Тут одна балка, так сказать, должна крепить другую. Надо, чтобы политпросвет помогал развитию школьного дела, а школьное дело — всеобуч — необходимо строить таким образом, чтобы у нас грамотность росла, чтобы у нас не было так, что обучили неграмотных, а выросли новые неграмотные. Так что увязка между политпросветской и школьной работой необходима. Сейчас Наркомпрос вновь восстанавливает политпросвет как организационную базу, которая давала бы больший размах всей работе. И вот, товарищи, перед нами, перед Обществом педагогов-марксистов, также встаёт задача создания политпросветской секции, где обсуждались бы все эти вопросы о том, как увязывать работу политпросветскую с политическими задачами, стоящими перед страной, как эту работу строить всё глубже и добиваться не только того, чтобы она шла вширь, но чтобы она и качественно становилась более высокой.

Мы создаём эту политпросветсекцию при Обществе педагогов-марксистов, и хотелось бы, чтобы в ней принимали участие старые политпросветчики, которые уже принимали в своё время большое участие, и чтобы примкнула к ней также и та молодёжь, перед которой эта задача встаёт во весь рост.

1931 г.

 

3.11. Роль Ленина в борьбе за политехническую школу

Владимир Ильич всегда придавал совершенно исключительное значение воспитанию подрастающего поколения. В школе видел он орудие подготовки бесклассового общества, орудие перевоспитания всего подрастающего поколения в духе коммунизма. Сын выдающегося педагога, с громадным вниманием относившегося к массовой начальной школе, отдававшего всё своё время на дело поднятия её на более высокий уровень, Владимир Ильич с особенным вниманием читал то, что говорили Маркс и Энгельс о школе, о соединении обучения с производительным трудом. В 1897 г.‚ когда марксизм у нас в России только что стал приковывать к себе внимание и шла острая борьба с народниками, совершенно неправильно представлявшими себе путь развития к социализму, Ленин написал статью «Перлы народнического прожектёрства». Народник Южаков развивал планы, как дать возможность овладеть знаниями сыновьям и дочерям крестьян, создав в деревнях на хозрасчёте гимназии, при которых были бы большие хозяйства. Богатые крестьяне платили бы за своих детей, а дети бедняков платили бы за своё содержание и обучение трудом. Сохранились при этом дух и программы старой гимназии времён царизма. Ленин страшно возмутился этим проектом. Южаков считал, что можно без всякой борьбы, сохраняя существовавшее классовое деление и самодержавный строй, создать многочисленные сельские гимназии для крестьян. Цензурные условия заставляли Ленина говорить прикрыто, иносказательно, намёками, но Ильич сказал всё же, что хотел, доказал всю утопичность этого «проекта», его бессилие, всё непонимание Южаковым русской действительности, классового характера русского строя, доказал крепостнический дух всего проекта, прикреплявшего молодёжь к земле, превращавшего крестьянскую молодёжь в подневольных батраков, не имеющих права даже в 25 лет жениться без разрешения школьного начальства. Южаковскому проекту Ленин противопоставлял единую трудовую общеобязательную школу, где бы давались и серьёзные знания и где бы все ученики работали.

Потом Ленин долгое время ничего не писал по этому вопросу, но всё время уделял много внимания труду ребят, писал о необходимости самой строгой охраны этого труда, писал также о том, что надо ребят с ранних лет втягивать в политику.

Когда разразилась мировая война, Ленин, предвидя громадные исторические сдвиги в истории человечества и думая о подрастающем поколении, останавливается на вопросах воспитания. В статье «Карл Маркс», написанной для Граната, в разделе «Социализм», он приводит цитату из Маркса, касающуюся соединения обучения с производительным трудом. Владимир Ильич посоветовал тогда мне засесть за писание книжки о том, что делается в передовых, в промышленном отношении, странах в направлении соединения обучения с производительным трудом. В результате я написала книжку «Народное образование и демократия», которую он внимательно прочитал и стал заботиться, чтобы продвинуть её в печать. За годы войны, будучи в эмиграции, он писал о необходимости участия молодёжи в классовой борьбе, в гражданской войне, о необходимости подросткам начиная с 15 лет принимать непосредственное участие в общественной работе пролетарской милиции.

Разрабатывая в 1917 г. проект партийной программы, Ленин так формулировал пункт о школе: необходимо «бесплатное и обязательное общее и политехническое (знакомящее в теории и на практике со всеми главными отраслями производства) образование для всех детей обоего пола до 16 лет; тесную связь обучения с детским общественно-производительном трудом». Особо подчёркивал он в этом проекте программы обязательность детского общественно-производительного труда.

С момента взятия власти Ильич настаивал, чтобы Наркомпрос взялся за проведение в жизнь политехнической школы. Приходилось это делать без всякого опыта, в условиях величайшей хозяйственной разрухи. Работа шла сначала преимущественно по линии опытных школ. На первых своих шагах «политехническое» образование выглядело весьма убого и выражалось главным образом в самообслуживании, в работе в столярных, в пошивочных, в переплётных мастерских. Ленин же хотел, чтобы по-серьёзному ставилось во всех учебных заведениях преподавание электрификации, и набросал даже целый план этой работы. Это было в декабре 1920 г.

Владимир Ильич считал, что работа по политехнизации школы идёт у нас чересчур медленно. В Наркомпросе было течение, которое хотело ранней профессионализации школы, которое говорило, что политехническое образование не нужно, нужно монотехническое; были разговоры о том, что не везде возможно проводить политехническое образование, что его следует проводить лишь в больших городах, а в деревне не нужно. На Украине идея политехнической школы была совершенно извращена.

Ленин настаивал на устройстве партсовещания. На этом партсовещании предполагался мой доклад о политехнизации. Предварительные свои тезисы я показала, само собой, Ильичу. Ильич написал на них свои замечания, причём надписал: «(Приватно. Черняк. Не оглашать. Я ещё раз и два обдумаю это.)». Эти тезисы оглашены только по моей инициативе. Много уже времени прошло с тех пор, вопрос о политехнической школе жизнь ставит очень остро. И мне казалось, что то, что не надо было оглашать в то время, теперь необходимо огласить. Мы ведь изучаем сейчас и все черновые заметки Ильича. Мои тезисы не были тогда пущены в ход. Я захворала и доклада на партсовещании не делала. О чём говорилось в замечаниях Ильича? О необходимости подчеркнуть принципиальное значение политехнического образования. Сам Ильич придавал ему громадное значение. Он считал, что политехническая школа поможет создать базу для построения бесклассового общества. И он хотел, чтобы это было подчёркнуто в моих тезисах. Далее Ильич считал, что необходимо сказать, что политехнизм надо вводить тотчас. В моих тезисах была уступка профессионалистам. Я писала, по-видимому (текста моих тезисов у меня не сохранилось), о том, что вторая ступень должна слиться с реформированными профшколами, а Ильич добавлял, что сливать надо «…не всю 2-ю ступень, а с 13, 14 лет, по указанию и решению педагогов». На партконференции этот возраст был установлен партией в 15 лет. В статье «О работе Наркомпроса», написанной в связи с решениями партсовещания, Ленин писал: «Если мы вынуждены временно понизить возраст (перехода от общего политехнического к профессионально-политехническому образованию) с 17-ти лет до 15, то «партия должна рассматривать» это понижение возрастной нормы «исключительно»… как практическую необходимость, как временную меру, вызванную «нищетой и разорением страны».

Очень часто то, что пишет дальше Ильич о профшколах, с которыми должны были слиться старшие группы школы второй ступени, относят к школе-семилетке. О профшколах говорит Ленин, что они должны быть политехнизированы, не впадая в ремесленничество, говорит о необходимости бронировки в них общеобразовательных знаний, настаивая на необходимости политехнизировать их. Это относится к школам ФЗУ и техникумам. И это не следует забывать. И далее, о чём говорит Ленин, — это о необходимости конкретных указаний, как в наших условиях политехнизировать школу. В архиве Института Ленина имеется запись Ленина, относящаяся к вопросу о политехнизации. Он пишет:

«добавить:

1) о политехническом образовании для юношей и взрослых,

2) самодеятельность детей в школе.

Для взрослых — развитие профессионального образования с переходом в политехническое».

Когда и по какому случаю сделана эта запись — в архиве не отмечено. Но эта запись для нас очень важна.

Чрезвычайно много дают вышедшая в феврале 1921 г. статья Ленина «О работе Наркомпроса» и составленные им «Директивы ЦК коммунистам — работникам Наркомпроса». В «Директивах» говорилось о необходимости политехнизации школы, об обязательности увязки профтехнического образования с политехническими знаниями, о том, что должны быть разработаны и утверждены Коллегией Наркомпроса программы учебных заведений основных типов, а затем курсов, лекций, чтений, собеседований, практических занятий, говорилось о необходимости привлечения всех подходящих технических и агрономических сил к профессионально-техническому и политехническому образованию, говорилось об использовании каждого сколько-нибудь сносно поставленного фабрично-заводского и сельскохозяйственного предприятия.

На IX съезде Советов, имевшем место в декабре 1921 г., Ильич настаивал на связи школьной и внешкольной образовательной работы со злободневными хозяйственными задачами как всей республики, так и данной области и данной местности.

В высказываниях Ленина мы имеем очень конкретные указания, как строить политехническую школу. Пять лет эта работа велась под его руководством, в позднейшие годы продолжала строиться в указанном им направлении.

Теперь уже создан ряд общих предпосылок, которые облегчают это дело. Самая важная предпосылка — это успехи нашей промышленности, индустриализация нашей страны, перестройка сельского хозяйства на новых началах; громадное значение имеет плановость народного хозяйства: она ширит политехнический кругозор, показывает взаимозависимость различных отраслей производства; усиленно идёт подготовка кадров нашей промышленности и сельского хозяйства, растёт сознательное отношение к труду широчайших масс трудящихся, чему особо способствует соцсоревнование; растёт сознательная дисциплина. Школа первой ступени охватывает всех ребят, она стала обязательной. Мы подходим уже к обязательности школы-семилетки; мы имеем обширные кадры комсомольцев и пионеров, помогающих школе; школы у нас прикрепляются к предприятиям.

Делу политехнизации школы придаёт особое значение партия.

Всё это предпосылки, которые облегчают строительство политехнической школы. Облегчает его и борьба за качество учёбы, которая сейчас так широко развёртывается. Но наша школа далеко ещё не осуществила полностью указаний Ленина, нужна ещё дальнейшая борьба за ленинские установки в школьном деле. Пройденный путь поможет нам избежать многих ошибок. Мы знаем, как мало даёт самообслуживание, с которого началась стройка политехнической школы; но мы знаем, что идёт борьба за культурный быт, за его поднятие на высшую ступень, и школа не может оставаться в стороне от этого дела, она должна вооружить ребят знаниями и умениями, которые им нужны, чтобы рационализировать быт; мы знаем, что наша политехническая школа не должна скатываться в ремесленничество, но мы знаем, что нужен определённый минимум элементарных умений, чтобы глубже изучать современную технику; мы против многоремесленничества, которым часто подменяли политехнизм. Мы за производительный труд детей, но против того, чтобы производительный труд детей вытеснял учёбу, которая сводилась бы к минимуму. На основе решения ЦК от 5 сентября 1931 г. против этого перегиба шла борьба весь прошлый год.

Мы также против подмены производительного труда школьным учебным трудом. Мы знаем, что мало того, чтобы рядом сосуществовали учёба и производительный труд. Нужна теснейшая увязка между ними, но увязка эта не должна быть механической, она должна быть глубоко продумана. Ленин был против того, чтобы ребята учились только в четырёх стенах школы, он был за то, чтобы ребята работали рука об руку со взрослыми рабочими; но мы знаем, что труд ребят на предприятиях должен быть педагогически организован, продуман со стороны политехнизации, со стороны учёбы, подчинён и там учебным и воспитательным целям.

Пройденный путь строительства политехнической школы многому научил нас. Нам надо ещё многому учиться, чтобы построить подлинную политехническую школу, но мы её строим усиленно и построим такой, какой хотел её видеть Ленин.

 

3.12. Из статьи «Ленин о молодёжи»

Ленин об участии пролетарской молодёжи в революционном движении и соцстроительстве

Внимательно относясь к революционному движению молодёжи вообще, Владимир Ильич совершенно особое значение придавал революционному движению рабочей молодёжи, у которой молодая горячность сливается с классовым инстинктом, которая, примыкая к борьбе рабочего класса, борется за своё собственное дело, растёт и крепнет в этой борьбе.

В 1901 г. был суд над обуховскими рабочими, защищавшимися от нападения полиции. На суде 18-летняя Марфа Яковлева, молодая работница, ученица вечерне-воскресной женской школы, смело, открыто сказала от имени молодых работниц: «Мы стоим за братьев». И вот в статье «Каторжные правила и каторжный приговор» Владимир Ильич писал: «Память об убитых и замученных в тюрьмах героях-товарищах удесятерит силы новых борцов и привлечёт к ним на помощь тысячи помощников, которые, как 18-летняя Марфа Яковлева, скажут открыто: „мы стоим за братьев!“»

В статье от 15 августа 1903 г. он отмечал, что высшие правительственные сферы опасаются молодёжи, ибо «наиболее беспокойным элементом фабричного населения», по данным департамента полиции, являются лица в возрасте от 17 до 20 лет. Этот «беспокойный элемент» в революции 1905 г. проявлял образцы отваги и геройства. В статье «Уроки московского восстания» от 11 сентября 1906 г. Ильич описывает эти проявления героизма в 1905 г.‚ во время московского декабрьского восстания: «…10-го на Пресне, когда две девушки-работницы, нёсшие красное знамя в 10 000-ной толпе, бросились навстречу казакам с криками: „убейте нас! живыми мы знамя не отдадим!“. И казаки смутились и ускакали при криках толпы: „да здравствуют казаки!“. Эти образцы отваги и геройства должны навсегда быть запечатлены в сознании пролетариата».

В письме Гусеву и Богданову в феврале 1905 г. Ильич писал о том, что надо с большим доверием относиться к молодёжи, втягивать её в революционное движение. О том же писал он в марте 1905 г. в статье «Новые задачи и новые силы».

Молодые рабочие потянулись в партию. Меньшевики были этим недовольны, недоволен был и Ларин, бывший в то время меньшевиком. Вот что писал по этому поводу Ильич в статье «Кризис меньшевизма» от 20 декабря 1906 г.: «Ларин жалуется, например, на то, что у нас преобладает в партии рабочая молодёжь, что семейных рабочих у нас мало, что они отходят от партии. Эта жалоба русского оппортуниста напомнила мне одно место у Энгельса (чуть ли не в „Жилищном вопросе“, „Zur Wohnungsfrage“). Возражая какому-то пошлому буржуазному профессору, немецкому кадету, Энгельс писал: разве не естественно, что у нас, партии революции, преобладает молодёжь? Мы партия будущего, а будущее принадлежит молодёжи. Мы партия новаторов, а за новаторами всегда охотнее идёт молодёжь. Мы партия самоотверженной борьбы с старым гнильём, а на самоотверженную борьбу всегда первою пойдёт молодёжь.

Нет, предоставим лучше кадетам подбирать „уставших“ старцев в 30 лет, „поумневших“ революционеров и ренегатов социал-демократии. Мы всегда будем партией молодёжи передового класса!».

Ильич хотел, чтобы молодёжь впитала в себя, изучила опыт старых борцов против угнетения и эксплуатации, борцов, провёдших много стачек, участвовавших в ряде революций, умудрённых революционными традициями и широким практическим кругозором. «Авторитет всемирной борьбы пролетариата нужен пролетариям каждой страны. Авторитет теоретиков всемирной социал-демократии нужен нам для уяснения программы и тактики нашей партии». Это писал Ленин в 1906 г. в предисловии к русскому переводу брошюры К. Каутского «Движущие силы и перспективы русской революции». Но там же он писал о том, что в практических и конкретных вопросах ближайшей политики наибольшим авторитетом является авторитет коллектива передовых сознательных рабочих каждой страны, ведущих непосредственную борьбу. Со стороны решать эти вопросы нельзя.

Восемь лет спустя, в 1914 г., в статье «О нарушении единства, прикрываемом криками о единстве» Владимир Ильич, обращаясь к молодёжи, подчёркивал необходимость считаться с опытом современного рабочего движения в России и с партийными решениями. Рассказав о том, как менял свои позиции Троцкий, Ильич писал:

«Такие типы характерны, как обломки вчерашних исторических образований и формаций, когда массовое рабочее движение в России ещё спало и любой группке „просторно“ было изображать из себя течение, группу, фракцию, — одним словом, „державу“, толкующую об объединении с другими.

Надо, чтобы молодое рабочее поколение хорошо знало, с кем оно имеет дело, когда с невероятными претензиями выступают люди, не желающие абсолютно считаться ни с партийными решениями, которые с 1908 года определили и установили отношение к ликвидаторству, ни с опытом современного рабочего движения в России, создавшего на деле единство большинства на почве полного признания указанных решений».

Ленин хотел, чтобы молодёжь самостоятельно думала над разрешением ряда важнейших вопросов, искала ответов на волнующие её вопросы. Об этом писал он в декабре 1916 г. в статье «Интернационал молодёжи»:

«Разумеется, теоретической ясности и твёрдости в органе молодёжи ещё нет, а может быть, и никогда не будет именно потому, что это — орган кипящей, бурлящей, ищущей молодёжи. Но к недостатку теоретической ясности таких людей надо относиться совсем иначе, чем мы относимся — и должны относиться — к теоретической каше в головах и к отсутствию революционной последовательности в сердцах наших „окистов“, „социал-революционеров“, толстовцев, анархистов, всеевропейских каутскианцев („центра“) и т. п. Одно дело — сбивающие пролетариат с толку взрослые люди, претендующие на то, чтобы вести и учить других: с ними необходима беспощадная борьба. Другое дело — организации молодёжи, которые открыто заявляют, что они ещё учатся, что их основное дело — готовить работников социалистических партий. Таким людям надо всячески помогать, относясь как можно терпеливее к их ошибкам, стараясь исправлять их постепенно и путём преимущественно убеждения, а не борьбы. Нередко бывает, что представители поколения пожилых и старых не умеют подойти, как следует, к молодёжи, которая по необходимости вынуждена приближаться к социализму иначе, не тем путём, не в той форме, не в той обстановке, как её отцы». На молодёжь, на молодое поколение возлагал Ленин громадные надежды. В июне 1913 г. в статье «Рабочий класс и неомальтузианство» Ленин написал это в немногих строках: «Да и мы, рабочие, и масса мелких хозяйчиков, мы ведём жизнь, полную невыносимого гнёта и страданий. Нашему поколению тяжелее, чем нашим отцам. Но в одном отношении мы гораздо счастливее наших отцов. Мы научились и быстро учимся бороться — и бороться не в одиночку, как боролись лучшие из отцов, не во имя внутренне чуждых нам лозунгов буржуазных краснобаев, а во имя своих лозунгов, лозунгов своего класса. Мы боремся лучше, чем наши отцы. Наши дети будут бороться ещё лучше, и они победят.

Рабочий класс не гибнет, а растёт, крепнет, мужает‚ сплачивается, просвещается и закаляется в борьбе. Мы — пессимисты насчёт крепостничества, капитализма и мелкого производства, но мы — горячие оптимисты насчёт рабочего движения и его целей. Мы уже закладываем фундамент нового здания, и наши дети достроят его».

Крепко уверен был Ленин в победе рабочего класса, крепко уверен был, что удастся ему перестроить всю жизнь по-новому, воздвигнуть мощное здание социализма. И потому и в подрастающем поколении видел он смену, хотел он, чтобы растили мы из молодого поколения борцов и строителей.

Борьба будет нешуточная. Сознательные работницы, писал Ленин в «Военной программе пролетарской революции», «…будут говорить своим сыновьям: „Ты вырастешь скоро большой. Тебе дадут ружьё. Бери его и учись хорошенько военному делу. Эта наука необходима для пролетариев — не для того, чтобы стрелять против твоих братьев, рабочих других стран, как это делается в теперешней войне и как советуют тебе делать изменники социализма, — а для того… чтобы положить конец эксплуатации, нищете и войнам не путём добреньких пожеланий, а путём победы над буржуазией и обезоружения её“».

Но не только владеть оружием должна учиться молодёжь, она должна принимать с молодых лет участие в политике.

Владимир Ильич разбирает формулировки всех партий. У октябристов, прогрессистов и кадетов выходит так, что политика в школе вредна, ученики виноваты, но карать их должны педагоги, а не полицейские, правительством мы недовольны за недостаток благожелательства и за медлительность. Разбирая формулу кадетов, Ленин пишет:

«В гораздо более мягкой и закутанной фразами форме здесь тоже осуждается „раннее“ вовлечение в политику. Это — антидемократическая точка зрения. И октябристы и кадеты осуждают полицейские меры лишь потому, что требуют вместо них предупреждения. Не разгонять собрания, а предупреждать их должна система. Ясно, что система сама от такой реформы лишь подкрасится, но не изменится… Демократ должен был сказать главное: кружки и беседы естественны и отрадны. В этом суть. Всякое осуждение вовлечения в политику, хотя бы и „раннего“, есть лицемерие и обскурантизм. Демократ должен был поднять вопрос от „объединённого министерства“ к государственному строю».

После Февральской революции Владимира Ильича стала особенно интересовать мысль, в чём же, собственно говоря, должно будет состоять строительство социализма. В его «Письмах из далека» особенно ярко отразились эти его мысли. Исходя из опыта Парижской Коммуны и анализа этого опыта Марксом и Энгельсом, исходя из опыта революции 1905 г.‚ Владимир Ильич считал, что, разбив старую государственную машину, надо создать нового типа организацию. Надо, чтобы исполнительным органом Советов рабочих и солдатских депутатов стала народная милиция, состоящая поголовно из всех граждан обоего пола и несущая функции армии, полиции и чиновничества. «Такая милиция превратила бы демократию из красивой вывески, прикрывающей порабощение народа капиталистами и издевательство капиталистов над народом, в настоящее воспитание масс для участия во всех государственных делах. Такая милиция втянула бы подростков в политическую жизнь, уча их не только словом, но и делом, работой».

В статье «Задачи пролетариата в нашей революции», написанной 10 апреля 1917 г.‚ развивая ту же мысль, Ильич так определяет возраст, с которого должна начинаться общественная служба: в такой милиции должны участвовать поголовно все граждане и гражданки от 15 до 65 лет, если этими примерно взятыми возрастами позволительно определить участие подростков и стариков.

6 марта 1920 г., выступая на заседании Московского Совета рабочих и красноармейских депутатов, Владимир Ильич говорил о необходимости привлечения масс к государственному контролю. На государственный контроль он смотрел как на школу управления, где самые боязливые, неразвитые, робкие рабочие могут при правильном руководстве научиться делу управления. Рабочие и крестьянские массы должны создать государственный контроль: «Вы получите этот аппарат посредством рабочих и крестьянских масс, посредством рабоче-крестьянской молодёжи, в которой пробудилось в невиданной степени самостоятельное желание, готовность и решимость самим взяться за дело государственного управления. Получив понимание из опытов войны, мы выдвинем тысячи прошедших советскую школу людей, способных управлять государством».

Ленин о всеобщем обучении и политехническом труде подрастающего поколения

Вопрос о подростковом труде, о молодёжном труде Владимир Ильич неразрывно связывал с вопросами обучения и организации по-новому их труда. Ещё в 1897 г. в статье «Перлы народнического прожектёрства» он писал:

«…Нельзя себе представить идеала будущего общества без соединения обучения с производительным трудом молодого поколения: ни обучение и образование без производительного труда, ни производительный труд без параллельного обучения и образования не могли бы быть поставлены на ту высоту, которая требуется современным уровнем техники и состоянием научного знания».

И далее там же:

«Для того, чтобы соединить всеобщий производительный труд с всеобщим обучением, необходимо, очевидно, возложить на всех обязанность принимать участие в производительном труде».

Итак, должно быть обязательно для всех и обучение, посещение школы, должен быть обязателен для всех и общественно-производительный труд. В программе, принятой II съездом партии, говорится, с одной стороны, об общем и профессиональном образовании до 16 лет, с другой стороны, о запрещении подросткового труда до 16 лет и ограничении труда молодёжи от 16 до 18 лет шестью часами. В 1917 г., когда стал вопрос о необходимости замены старой программы новой, Ильич подрабатывал этот вопрос. В «Материалах по пересмотру партийной программы», написанных им, он следующим образом формулирует соответствующие пункты:

«…Воспрещения предпринимателям пользоваться трудом детей в школьном возрасте (до 16-ти лет), ограничения рабочего времени молодых людей (16–20 лет) четырьмя часами и воспрещения им работы по ночам в опасных для здоровья производствах и рудниках.

…Бесплатное и обязательное общее и политехническое (знакомящее в теории и на практике со всеми главными отраслями производства) образование для всех детей обоего пола до 16 лет; тесную связь обучения с детским общественно-производительным трудом».

Тут следует обратить особое внимание на последнюю фразу. Смысл её тот, что школа не только обязана давать знания и умения политехнического характера, но эти знания и умения должны быть органически связаны с общественно-производительным трудом детей-подростков, который не отменяется, а, напротив, делается общеобязательным для всех, только организуется по-новому, так, чтобы он тесно был связан с обучением труду, с всесторонним изучением техники и науки.

Рабочим надо научиться управлять производством — эта задача особо чётко стала в 1920 г., когда гражданская война стала отступать на задний план и на первый план стали выдвигаться задачи хозяйственные. «Но тот, — говорил Ленин на III съезде рабочих водного транспорта в марте 1920 г.‚ — кто присматривается к практической жизни и имеет житейский опыт, знает, что, чтобы управлять, нужно быть компетентным, нужно полностью и до точности знать все условия производства, нужно знать технику этого производства на её современной высоте, нужно иметь известное научное образование».

Вопросы труда выдвинулись на первый план. В апреле 1920 г. писал Ильич статью для однодневной газеты «Коммунистический субботник» на тему «От разрушения векового уклада к творчеству нового», где разъяснял, что такое коммунистический труд. 1 мая проводился всероссийский субботник-маёвка, в связи с которой Ленин писал:

«Мы будем работать, чтобы вытравить проклятое правило: „каждый за себя, один бог за всех“, чтобы вытравить привычку считать труд только повинностью и правомерным только оплаченный по известной норме труд. Мы будем работать, чтобы внедрить в сознание, в привычку, в повседневный обиход масс правило: „все за одного и один за всех“, правило: „каждый по своим способностям, каждому по его потребностям“, чтобы вводить постепенно, но неуклонно коммунистическую дисциплину и коммунистический труд».

Совершенно особенное значение имеет речь Ленина, сказанная им 2 октября 1920 г. на III Всероссийском съезде РКСМ. Эту речь говорил Ильич молодёжи, на которую возлагал он такие надежды, в которой видел он смену. Он особенно тщательно продумал её. Он говорил о том, «…чему мы должны учить и как должна учиться молодёжь, если она действительно хочет оправдать звание коммунистической молодёжи, и как подготовить её к тому, чтобы она сумела достроить и довершить то, что мы начали». Молодёжь должна учиться коммунизму. Но это изучение не должно быть простым усвоением того, что написано о коммунизме. Надо уметь соединить все эти знания в нечто цельное, продуманное, что служило бы руководством к повседневной и всесторонней работе. Надо изучать марксизм, изучать те факты, которые освещают законы развития человеческого общества, которые показывают, куда идёт общественное развитие, изучить как можно глубже и капиталистическое общество и нашу современную действительность. Надо уметь выбрать из тех знаний, которые давала старая школа, то, что необходимо для коммунизма.

С особой силой подчёркивал Ленин необходимость для молодёжи вооружиться знанием, до которого доработалось человечество. Молодому поколению надо больше знаний, чем предыдущему поколению, перед которым стояла задача — в первую голову свергнуть буржуазию. Теперешняя же молодёжь должна строить коммунистическое общество: для этого нужны обширные знания. Говорил Ильич о том, что нужно, чтобы молодое поколение выработало в себе новую, коммунистическую мораль, которая личные интересы подчиняла бы общим, вырабатывала бы сознательную дисциплину борца и строителя, что нужно, чтобы молодёжь умела сплочённо действовать в борьбе, умела работать, по-новому организуя свою коллективную работу:

«Мы не верили бы учению, воспитанию и образованию, если бы оно было загнано только в школу и оторвано от бурной жизни… наша школа должна давать молодёжи основы знания, уменье вырабатывать самим коммунистические взгляды, должна делать из них образованных людей. Она должна за то время, пока люди в ней учатся, делать из них участников борьбы за освобождение от эксплуататоров».

«Быть членами Союза молодёжи значит вести дело так, чтобы отдавать свою работу, свои силы на общее дело. Вот в этом состоит коммунистическое воспитание…

Союз коммунистической молодёжи должен быть ударной группой, которая во всякой работе оказывает свою помощь, проявляет свою инициативу, свой почин… И нужно, чтобы Коммунистический союз молодёжи своё образование, своё учение и своё воспитание соединил с трудом рабочих и крестьян, чтобы он не запирался в свои школы и не ограничивался лишь чтением коммунистических книг и брошюр. Только в труде вместе с рабочими и крестьянами можно стать настоящими коммунистами. И надо, чтобы все увидели, что всякий, входящий в Союз молодёжи, является грамотным, а вместе с тем умеет и трудиться… Мы должны всякий труд, как бы он ни был грязен н труден, построить так, чтобы каждый рабочий и крестьянин смотрел на себя так: я — часть великой армии свободного труда и сумею сам построить свою жизнь без помещиков и капиталистов, сумею установить коммунистический порядок. Надо, чтобы Коммунистический союз молодёжи воспитывал всех с молодых лет в сознательном и дисциплинированном труде. Вот каким образом мы можем рассчитывать, что те задачи, которые теперь поставлены, будут разрешены… И вот, поколение, которому теперь 15 лет… должно все задачи своего учения ставить так, чтобы каждый день в любой деревне, в любом городе молодёжь решала практически ту или иную задачу общего труда, пускай самую маленькую, пускай самую простую. По мере того, как это будет происходить в каждой деревне, по мере того, как будет развиваться коммунистическое соревнование, по мере того, как молодёжь будет доказывать, что она умеет объединить свой труд, — по мере этого успех коммунистического строительства будет обеспечен».

В декабре 1920 г. происходил VIII съезд Советов, которому Государственная комиссия по электрификации, составленная из лучших специалистов и работников ВСНХ, Наркомпути и Наркомзема, представила план электрификации России. Хорошо известна горячая речь Ленина, сказанная по поводу этого плана. Он говорил, что государственный план электрификации — это наша вторая программа партии. Наша политическая программа перечисляет наши целевые установки, разъясняет отношения между классами и массами. Она должна быть дополнена программой нашего хозяйственного строительства. «Без плана электрификации мы перейти к действительному строительству не можем. Мы, говоря о восстановлении земледелия, промышленности и транспорта, об их гармоническом соединении, не можем не говорить о широком хозяйственном плане. Мы должны прийти к тому, чтобы принять известный план; конечно, это будет план, принятый только в порядке первого приближения. Эта программа партии не будет так неизменна, как наша настоящая программа, подлежащая изменению только на съездах партии. Нет, эта программа каждый день, в каждой мастерской, в каждой волости будет улучшаться, разрабатываться, совершенствоваться и видоизменяться. Она нам нужна как первый набросок, который перед всей Россией встанет, как великий хозяйственный план, рассчитанный не меньше чем на десять лет и показывающий, как перевести Россию на настоящую хозяйственную базу, необходимую для коммунизма».

Все хорошо знают фразу Владимира Ильича, сказанную им на VIII съезде Советов, что «коммунизм — это есть Советская власть плюс электрификация всей страны», но гораздо менее известно, что он говорил о том, что без масс плана электрификации не проведёшь, что нужно, чтобы не только рабочие, но и большинство крестьян ясно представляли себе те задачи, которые стоят перед страной. Ленин говорил, что должен быть поднят культурный уровень масс, чтобы каждая вновь выстроенная электрическая станция занималась «электрическим образованием масс». План электрификации должен быть изложен в особом учебнике и должен проходиться во всех школах.

В проекте резолюции VIII съезда Советов по докладу об электрификации, составленном Лениным, говорилось:

«Съезд поручает далее правительству и просит ВЦСПС и Всероссийский съезд профсоюзов принять все меры к самой широкой пропаганде этого плана и ознакомлению с ним самых широких масс города и деревни. Изучение этого плана должно быть введено во всех без изъятия учебных заведениях республики; каждая электрическая станция и каждый сколько-нибудь сносно поставленный завод и совхоз должны стать центрами ознакомления с электричеством, с современной промышленностью и центрами пропаганды плана электрификации и систематического преподавания его. Все, обладающие достаточной подготовкой, научной или практической, должны быть поголовно мобилизованы для пропаганды плана электрификации и преподавания необходимых знаний для его понимания».

Ильич крайне был доволен книжкой И. И. Степанова, который год спустя разработал пособие для школ «Электрификация РСФСР». Он хотел, чтобы это пособие в нескольких экземплярах было в каждой уездной библиотеке, чтобы оно было при каждой электрической станции, чтобы каждый народный учитель прочёл и усвоил это «пособие», и не только прочёл, понял и усвоил сам, но и умел бы просто и понятно пересказать его ученикам.

Год спустя в «Наказе по вопросам хозяйственной работы», принятом IX Всероссийским съездом Советов 28 декабря 1921 г., Ленин писал:

«IX съезд считает, что задача Наркомпроса в новом периоде заключается в том, чтобы в наиболее короткий срок создать кадры специалистов во всех областях из среды крестьян и рабочих, и предлагает ещё более усилить связь школьной и внешкольной образовательной работы со злободневными хозяйственными задачами как всей республики, так и данной области и данной местности».

Одновременно с VIII съездом Советов происходило партсовещание по вопросам народного образования; в нём принимали участие 134 делегата с решающим и 29 с совещательным голосом. Надо было по-новому организовать всю работу, учесть те задачи соцстроительства, которые стали перед страной. Надо было школу сделать подлинно политехнической, тесно связать с производством. Нужно было подойти вплотную к организации детского и подросткового труда, руководясь принципами политехнизма, подготовляя подрастающее поколение одинаково как к умственному, так и к физическому труду. Нужно было разработать новые программы. Владимир Ильич остался очень недоволен данным партсовещанием. Он был недоволен абстрактной постановкой вопросов политехнического образования, спорами, нужно или не нужно политехническое образование, когда этот вопрос уже разрешён был партией в положительном смысле. Политехническое образование — дело новое. «Весь центр тяжести работы должен быть перенесён в дело „учёта и проверки практического опыта“, в дело „систематического использования указаний этого опыта“», — пишет Владимир Ильич в статье «О работе Наркомпроса».

«На совещании партработников должны были быть выслушаны спецы, педагоги, лет десять работавшие практически и могущие сказать нам всем, что сделано и делается в такой-то области, например, в области профессионального образования, и каким образом советское строительство с этим справляется, что́ достигнуто хорошего, каковы образчики этого хорошего (такие образчики, наверное, есть, хотя бы и в самом небольшом числе), каковы конкретные указания на главные недочёты и способы устранения этих недочётов».

Это было писано 7 февраля 1921 г., а двумя днями раньше были напечатаны «Директивы ЦК коммунистам — работникам Наркомпроса». Там говорилось о том же, о необходимости большей деловитости и практичности в работе Наркомпроса, подтверждалась необходимость политехнизации школы, говорилось об обязательности увязки профтехнического образования с политехническими знаниями, о том, что должны быть разработаны и утверждены коллегией и наркомом программы учебных заведений основных типов, а затем курсов, лекций, чтений, собеседований, практических занятий, говорилось о необходимости привлечения всех подходящих технических и агрономических сил к профессионально-техническому и политехническому образованию в связи с использованием фабрично-заводского, сельскохозяйственного предприятия и т. д.

Широкое общее и политехническое образование должно вооружить молодёжь для борьбы за социализм. Никогда не мыслил Ленин себе социализм как нечто такое, что можно «ввести» сверху, без всякой борьбы. Социализм живой, говорил он‚ — это творчество народных масс, гвоздь строительства социализма — это организация. Социализм — это совершенно новый уклад, который создаётся лишь в процессе длительной борьбы. Чтобы создать его, надо много знаний.

Необходимо деловым образом двинуть вперёд подготовку молодёжи, писал В. И. Ленин Коммунистическому интернационалу молодёжи 4 декабря 1922 г.

Двинуть вперёд подготовку — к чему? Ответ на этот вопрос имеется в приветствии V съезду РКСМ, имевшему место за два месяца перед конгрессом КИМ. «Уверен, — писал в этом приветствии Ильич, — что молодёжь сумеет развиваться так успешно, чтобы ко времени назревания следующего момента мировой революции оказаться вполне на высоте задачи».

 

3.13. Ленин о коммунистической морали

Ленин принадлежал к поколению, которое росло под влиянием Писарева, Щедрина, Некрасова, Добролюбова, Чернышевского, революционно-демократической поэзии 60-х годов. Поэты «Искры» жестоко высмеивали пережитки старых, крепостнических нравов, бичевали разврат, прислужничество, подхалимство, двуличие, мещанство, бюрократизм. Писатели-шестидесятники учили вглядываться в жизнь, подмечать пережитки старого, крепостнического уклада. Ленин с ранних лет ненавидел мещанство, сплетни, пошлое времяпрепровождение, семейную жизнь «вне общественных интересов», превращение женщин в предмет забавы, развлечения или в покорную рабу. Он презирал жизнь, пропитанную неискренностью, приспособленчеством. Ильич особенно любил роман Чернышевского «Что делать?», любил острую сатиру Щедрина, любил поэтов «Искры», многие стихи их знал наизусть, любил Некрасова.

Владимиру Ильичу пришлось долгие годы жить в эмиграции: в Германии, Швейцарии, Англии, Франции. Он ходил по рабочим собраниям, внимательно вглядывался в жизнь и быт рабочих, наблюдал их домашнюю жизнь, их отдых в кафе и на прогулках. Приходилось наблюдать, как велико было влияние окружающей буржуазной среды, всего буржуазного уклада на семью, на быт рабочих. Это влияние сказывалось в тысяче мелочей. Когда мы жили во Франции, особо бросалось в глаза противоречие между общим революционным настроением рабочих и пошлым мещанским бытом.

Мы жили за границей бедновато, большей частью в комнатах, нанимаемых за дешёвую плату, где жил всякий народ, кормились у разных хозяек, в дешёвеньких ресторанах. В Париже Ильич очень любил посещать кафе, где пели свои песни на демократическо-бытовые темы певцы, очень остро критиковавшие буржуазную демократию и бытовые стороны жизни. Ильичу особенно нравились песни Монтегюса. Сын коммунара, он складывал хорошие стихи о жизни фобуров (городских предместий). Ильич раз как-то на вечеринке разговорился с Монтегюсом, и долго за полночь они говорили о революции, о рабочем движении, о том, как социализм создаст новый, социалистический быт.

Вопросы морали Владимир Ильич всегда тесно связывал с вопросами мировоззрения. В обществе рабовладельцев от рабов требовали покорности и смирения. Наставление, как должны себя вести рабы, давала религия. Она давала целый ряд правил о поведении. Этот кодекс религиозной морали изображался как заповеди (наказы), данные народу самим господом богом. Такие «заповеди» поведения сохранились при капитализме и пропагандировались капиталистами, ибо им выгодно было, чтобы трудящиеся держали себя, как рабы. Кодекс морали, правила поведения дополнялись соответственно с условиями капиталистической эксплуатации.

В классовом обществе существуют в каждую эпоху для каждого класса своя мораль, свой список правил поведения, сочинённый господствующими классами. Одни правила поведения — для лиц, принадлежащих к классу эксплуататоров, другие — для лиц, принадлежащих к классу эксплуатируемых. Эти правила преподаются в школах буржуазных стран на особых уроках.

Идеалистическая психология развивала ряд теорий, которые говорили о якобы врождённых «свойствах души», «о прирождённой нравственности». Эти идеалистические теории смыкались очень легко с религиозными и буржуазными кодексами морали, с ходячими, унаследованными от старого бытовыми навыками.

Выступая 2 октября 1920 г. на III съезде комсомола, Владимир Ильич говорил о коммунистической морали, объяснял на простых, конкретных примерах, в чём суть коммунистической морали. Он говорил о том, что крепостническая и буржуазная нравственность — это сплошной обман, надувательство и забивание умов рабочих и крестьян в интересах помещиков и капиталистов, а коммунистическая нравственность выводится из интересов классовой борьбы пролетариата. Говорил о том, что коммунистическая нравственность должна быть направлена на то, чтобы человеческому обществу подняться выше, избавиться от эксплуатации труда. В основе коммунистической нравственности лежит борьба за укрепление и завершение коммунизма. На конкретных примерах показал Ленин, как важны сплочённость, уменье владеть собой, работать не покладая рук над тем, что необходимо для укрепления нового общественного уклада, какая большая сознательная дисциплина для этого нужна, какая нужна крепкая солидарность в исполнении поставленных задач. Ильич говорил молодёжи о том, что нужно отдавать всю свою работу, все свои силы на общее дело.

И жизнь Ленина была показом, как надо это делать. Иначе Ильич не мог, не умел жить. Он не был аскетом, любил и на коньках кататься, и на велосипеде гонять, и по горам лазить, и на охоту ходить, любил музыку, любил жизнь во всей её многогранной красоте, любил товарищей, любил людей. Все знают его простоту, его весёлый, заразительный смех. Но всё у него было подчинено одному: борьбе за жизнь для всех светлую, просвещённую, зажиточную, полную содержания, радости. Больше всего его радовали успехи в этой борьбе. Личное у него сливалось само собой с его общественной деятельностью.

В эмиграции в странах, где хотя и был капиталистический уклад, но социал-демократическое движение было более или менее легализировано (во Франции, в Англии, в довоенное время в Германии), нередко приходилось наблюдать, как какой-нибудь крупный социал-демократический деятель говорит горячие, очень радикальные речи, а в домашней жизни, в быту он настоящий обыватель, «un bourgeois malgre`s lui», как выражаются французы, т. е. «буржуй против желания». Капиталистический уклад, вся окружающая обстановка так влияют на его психологию, что он даже не замечает этого. Жена для него не друг и товарищ, а домохозяйка — служанка или игрушка, предмет развлечения, удовлетворения половых потребностей; дети — собственность, с которой можно делать, что хочешь: бить, баловать, заставлять работать сверх меры или растить лодырями. У Джона Рида есть замечательный рассказ «Дочь революции», где рассказывается, как молодая девушка — дочь рабочего-коммунара, сестра социалиста — задыхается в пошлости семейного, насквозь мещанского быта, не знает, где найти выход, и уходит в проститутки.

В своей речи на III съезде комсомола Ильич указывал выход из под влияния обывательщины, мещанства. Молодое поколение он учил борьбе, учил жить общественными интересами. Во весь рост Ленин поставил вопрос об общественной работе женщины-работницы‚ женщины-крестьянки, об участии её в управлении страной. Он поставил вопрос об общественной работе детей, работе, не замыкающейся в стенах школы, а помогающей взрослым — рабочим и крестьянам.

В области раскрепощения женщины мы имеем крупные успехи, и особенно крупную роль сыграла тут коллективизация сельского хозяйства.

Комсомол, организуя с 12 лет ребят в пионеротряды, учит детвору правилам поведения, вытекающим из коммунистической морали. Комсомол учит ребят помогать взрослым в их общественной работе, бороться против всяких безобразий, которых много ещё кругом, против пьянки, ругани, учит пионеров не давать в обиду девочек. Мальчики дома борются за то, чтобы девочек пускали в школу, чтобы их не загружали чрезмерной домашней работой, сами помогают матерям. Пионеры учат читать неграмотных матерей и домработниц, не позволяют бить малышей. Комсомол учит пионеров быть общественниками, бороться в быту с пережитками старых взглядов, разъясняет вред религиозных верований, учит отстаивать свои взгляды.

Пионеры быстро стали завоёвывать себе авторитет. Но последнее время пионерработа снизилась. Надо её опять поднимать, надо воспитывать по-настоящему смену комсомолу.

Последнее время некоторые комсомольские работники и активисты утеряли политическую остроту, поддались буржуазным влияниям в быту, забыли, каким должен быть коммунист, за что он должен бороться. Конечно, это отдельные случаи. Но надо каждому комсомольцу, каждой комсомолке больше следить за собой, нужны большая бдительность, требовательность по отношению к себе не на словах, а на деле; нужно до конца быть ленинцем и в общественной и в личной жизни, уметь подчинять личные интересы интересам общего дела, не забывать, что быт неотделим от общественной жизни, от политики.

К учащимся-комсомольцам, к студентам это относится в ещё большей мере. Тут надо особенно заботиться, чтобы не было отрыва от живой жизни, от социалистического строительства, от масс, чтобы не было карьеризма, чтобы не расцвёл пышным цветом буржуазный индивидуализм.

Ленин возлагал всегда большие надежды на комсомол, крепко надеялся, что комсомольцы будут расти настоящими коммунистами, стоящими в гуще жизни и умеющими её преобразовывать в духе социализма.

Можно быть уверенным в том, что комсомол оправдает возлагаемые на него надежды.