Едва они поднялись в свой номер в гостинице, как Джина стала разбирать вещи. Даниэла тоже попыталась заняться устройством, но потом безвольно опустилась на кровать и уставилась в одну точку. Страх и неуверенность были в ее душе. На корабле все казалось таким простым. Они с Хуаном Антонио расстанутся ненадолго, а потом он отыщет ее в Майами. Но теперь ей пришло в голову, что, может быть, она недооценила Иренэ. Вдруг Иренэ сумеет вновь окрутить его. Или придумает что-нибудь, чтобы не допустить его встречи с Даниэлой. Даже думать об этом было для Даниэлы мукой. Она ругала себя за нерешительность, за то, что не расставила все точки над «i» еще на «Норвее», но при этом понимала, что иначе поступить не могла. После того, что с ней случилось, должно, наверное, пройти немало времени прежде, чем она вновь обретет уверенность в себе.
- Даниэла! - Джина помахала рукой перед глазами Даниэлы. Она уже несколько раз обращалась к подруге, но та не реагировала. - Может, останемся в Майами хотя бы дня на четыре? Два дня - это так мало…
- Нам нужно работать, - сказала Даниэла. - Я считаю, мы уже достаточно отдохнули.
- Отдых никогда не бывает достаточным… - проворчала Джина.
В дверь позвонили, и Даниэла пошла открывать.
- Хуан Антонио!
- Даниэла! - Хуан Антонио подхватил ее на руки и внес в комнату. Она крепко обняла его за шею и не отпустила даже тогда, когда он поставил ее на пол. Губы их слились в поцелуе.
- Господи, как посмотришь на вас, так прямо завидно становится! - воскликнула Джина. - Крепко вас зацепило… А знаешь, Хуан Антонио, Даниэла не верила, что ты сможешь освободиться от… сам знаешь от кого.
- Джина! - Даниэла с упреком посмотрела на подругу.
- Я уехал из гостиницы и оставил ей записку о том, что возвращаюсь в Мехико, - объяснил Хуан Антонио.
- Мне неловко, когда я думаю об Иренэ, - грустно сказала Даниэла.
- Не думай о ней, - Хуан Антонио покачал головой. - Она этого не заслуживает. Ладно, пойду позвоню в гостиницу, узнаю, не съехала ли она, возьму номер в вашем отеле, а потом… потом мы можем пойти куда-нибудь…
- Никуда вам не надо идти! - решительно заявила Джина. - Не волнуйтесь, я не собираюсь торчать тут с вами. Пойду прошвырнусь с моим немцем…
Джина подошла к двери и, помахав им рукой, вышла из номера.
Даниэла чувствовала себя совершенно счастливой. Они с Хуаном Антонио все-таки ушли из гостиницы, гуляли теперь по улицам Майами, говорили и не могли наговориться.
- Странно… - удивлялась Даниэла. - Кажется, столько всего случилось, а ведь мы с тобой почти ничего не знаем друг о друге.
- Я знаю одно, - отвечал Хуан Антонио. - Я люблю тебя.
- Нет, Хуан Антонио, нам нужно рассказать друг другу о себе как можно больше…
- Что ж… Дам положено пропускать вперед. Так что начинай ты…
- Моя жизнь была… непростой в последнее время, - сказала Даниэла.
- Ты мне рассказывала на корабле, что тебя предали…
- Да. Хуан Антонио, я в течение трех лет была замужем за человеком, которого страстно любила… И вот недавно, я узнала, что он еще раньше был женат и женился на мне, не разведясь со своей первой женой…
- Но это означает…
- Да. Что наш брак недействителен. А кроме того, он вел бухгалтерию в моем Доме моделей и все эти три года обкрадывал меня…
- Ну и не стоит расстраиваться из-за такого человека… - сказал Хуан Антонио.
- Ты прав, - согласилась Даниэла. - Джина мне точно так же говорит.
- Она тебя очень любит?
- Она - настоящая подруга. Не знаю, что бы я без нее делала…
Джина и Ханс сидели на бортике бассейна во дворе гостиницы, опустив ноги в воду. Джина была непривычно молчалива. Чем ближе был день расставания, тем серьезнее задумывалась она о своей жизни. Что ждало ее в Мехико? Фелипе, больше увлеченный ипподромом, чем ею - Джиной? Вечная неопределенность их отношений. Ссоры, примирения и… уклончивый взгляд Фелипе в ответ на любую попытку заговорить о женитьбе. Она уже не молода, ей пора иметь семью, детей. А Фелипе, хотя и почти одного с нею возраста, все никак не перебесится. Все считает, что слишком молод для брака. Джина чувствовала, что заводится. Зная свою импульсивность, она стремилась не принимать серьезных решений в таком состоянии. Господи, если бы у нее было время разобраться! Но Ханс уедет, если она ему откажет, и, может быть, они никогда больше не увидятся. А если она примет его предложение… Но вдруг Фелипе там, в Мехико, раскаялся за время ее отсутствия и только и ждет ее возвращения, чтобы попросить выйти за него замуж?
Джина, вздыхая, отгоняла от себя эти мысли. Ханс, заметив ее состояние, пытался развлечь Джину, расспрашивая о ее жизни…
- Я росла в бедной семье, - сказала Джина. - Нет, нищими мы тоже не были. Но и позволить себе многого не могли.
- Вы сами пробивались в жизни… - констатировал Ханс.
- И с большим трудом. Мы с Даниэлой жили на одной улице…
- Вы с детства дружили?
- Да. Учились в одной школе. Потом она поступила в университет на факультет дизайна, а я стала изучать маркетинг. Она всегда была самой умной из нас двоих. Основала свой Дом моделей и стала самым известным модельером в Мексике.
- Вы гордитесь вашей подругой…
- Да, Ханс, я ее очень люблю. Она мне всегда помогала. Она очень добрый и благородный человек, а меня иногда заносит… Ладно, лучше расскажи мне о Германии. Ты живешь в столице?
- Нет, я живу в небольшом городе под названием Герланген. Это очень красивый и тихий город.
- Герланген? А где это?
- Недалеко от другого города - побольше. Он называется Нюрнберг.
- Господи, Ханс, для меня это - китайская грамота… - Джина запрокинула голову и посмотрела на небо. Герланген… Нюрнберг… Это же другое полушарие. Это так далеко от ее родной Мексики. Неужели она сможет туда уехать? Собственно, в своей способности уехать куда угодно Джина не сомневалась. Но выдержит ли она там хотя бы месяц? Ханс такой хороший, внимательный, добрый… Джина уже достаточно пожила на свете, чтобы понимать: такие люди, как Ханс, встречаются нечасто. Для женщины это подарок судьбы, если ее полюбит такой человек. Но… что же делать? Сердцу не прикажешь… А с другой стороны, огорчить Ханса, согласиться, а потом обмануть его ожидания, Джина не хотела. Он этого не заслужил…
- В Герлангене у меня красивый дом с большим садом, - сказал Ханс, - у меня друзья, солидный счет в банке и хорошая работа. Но я одинок, Джина…
- Я понимаю, Ханс… - Джина встала и пошла по бортику бассейна.
Ханс нагнал ее.
- Вы тоже одиноки, Джина, - сказал он. - Мы могли бы объединить наши жизни…
Джина остановилась и обернулась к Хансу.
- Неплохая мысль! - улыбнулась она и, обняв немца, поцеловала его в щеку.
- Я тебе рассказала о себе. Теперь твоя очередь, - сказала Даниэла.
- Хорошо, - Хуан Антонио ненадолго задумался. - Ты уже знаешь, что я вдовец… что у меня дочь, которой десять лет… и что мы с Иренэ были… ну, в общем, ясно…
- Ты овдовел чуть больше месяца назад, - перебила его Даниэла, - но мне кажется, ты знаешь Иренэ значительно дольше…
- Что ж… верно. Мне казалось, мы были счастливы с Лусией - моей женой… Она была прекрасная женщина… Но, оказалось, было нечто, чего она не могла мне дать. И тут возникла Иренэ. Красивая, страстная… Но интересовали ее только мои деньги. Поначалу она ловко разыгрывала страсть, но вскоре мне все стало ясно.
- Мы оба с тобой стали жертвой обмана, - сказала Даниэла. - Но теперь это, слава Богу, в прошлом…
- Да. А Моника сразу раскусила Иренэ. Она и слышать о ней не хочет.
- Ты не должен был оставлять дочь одну. Она только что потеряла маму. Представляю, как она мучается.
- Конечно, - согласился Хуан Антонио, - но Иренэ настояла…
- Монике, наверное, очень плохо сейчас без тебя…
- Не знаю, вероятно…
- Как не знаешь?! - Даниэла с удивлением взглянула на Хуана Антонио. - Разве ты не звонил ей с «Норвея»?
- Н-нет… - смутился Хуан Антонио. - Честно говоря… не звонил.
- Ты должен быть более внимателен к своей дочери, - в голосе Даниэлы послышался упрек. - В такой момент ее нельзя оставлять одну. Какой же ты отец?
- Зато я теперь вижу, что ты будешь для нее замечательной второй мамой, - целуя Даниэлу, сказал Хуан Антонио.
Вечером в ресторане гостиницы они собрались наконец все вместе.
- Мы с Хансом весь день проговорили, - сказала Джина. - Вы, вероятно, тоже.
- Да, - подтвердила Даниэла, - Хуан Антонио рассказывал мне о своей жизни, а я ему о своей.
- Надеюсь, ты не сказала ему правды? - ужаснулась Джина.
- Как раз наоборот. Все, как на духу!
- И ты не сбежал от нее в ту же секунду?! - обратилась Джина к Хуану Антонио.
- Нет. Я предложил ей пожениться прямо здесь в Майами, но она не захотела, - рассмеялся Хуан Антонио.
- Ах, не волнуйся! - Джина обняла Ханса и похлопала Хуана Антонио по плечу. - Если она не хочет, я выйду за вас обоих!
Джина еще долго дурачилась, а потом предложила всем пойти прогуляться.
- Такой чудесный вечер! - воскликнула она. - Жаль спать ложиться…
- Нет, мы не можем, - возразила Даниэла. - У Хуана Антонио есть одно срочное дело.
- Какое дело? - удивился Хуан Антонио.
- Ты должен позвонить в Мехико. Моника будет просто счастлива.
- Да, ты права, - Хуан Антонио поднялся из-за стола. - Идем прямо сейчас.
- Ну не пять же часов ты будешь разговаривать! - Джина обиженно надула губы. - Мы с Хансом подождем вас, а потом отправимся все вместе в какое-нибудь тропическое кабаре!
- Нет, Джина, завтра рано вставать, - сказала Даниэла.
- Господи, какие вы зануды!
Хуан Антонио поднялся с Даниэлой к себе в номер и заказал разговор с Моникой. Он звонил Сонии, предполагая, что Моника должна быть у нее, и угадал.
- Да, она тут… трубку у меня вырывает, - сказала Сония. - Она очень сердита на тебя из-за того, что ты не звонил раньше.
- Понимаешь, Сония, тут столько всего случилось…
- Понимаю. Не думаю, что Моника очень этому обрадуется…
- Нет. Ты ошибаешься. Сейчас только могу сказать тебе, что я порвал с Иренэ.
- Что?! - удивилась Сония.
- Это долгая история. Приеду расскажу. Дай-ка мне Монику.
Моника взяла трубку, и у Хуана Антонио радостно защемило сердце, когда он услышал ее родной голос.
- Да, Моника, - говорил он, - я тебя очень люблю. И все время думаю о тебе. Завтра весь день буду покупать тебе подарки…
- Только пусть их не выбирает эта твоя ведьма… - глухо сказала Моника.
- Нет, Моника, мы с Иренэ расстались. Больше ты никогда ее не увидишь. Обещаю тебе.
- Правда? - Моника явно обрадовалась.
- Да. Послушай, Моника, я хочу, чтобы ты познакомилась кое с кем. Этот человек тебе очень понравится. Он будет тебя очень любить…
- Кто это? - настороженно спросила девочка.
- Подожди секунду… - Хуан Антонио передал трубку Даниэле. Та неуверенно взяла ее:
- Алло? Моника? Здравствуй, Моника… Меня зовут Даниэла.
- Даниэла? Откуда ты взялась?
- Я… подруга твоего папы. И хотела бы быть твоей подругой тоже…
- Ты, наверное, такая же ведьма, как Иренэ! - внезапно закричала Моника. - Не хочу я быть твоей подругой! И знать тебя не хочу! Я тебя ненавижу! Ненавижу!
Раздались короткие гудки, и Даниэла растерянно опустила трубку.
- Наверное, мне не стоило говорить с ней сейчас… - печально сказала она.
- Просто тебе нужно запастись терпением, - попытался успокоить ее Хуан Антонио. - Она так сильно любила свою мать, что даже думать не хочет о том, что кто-то может заменить ее…
Разговор с Моникой еще раз заставил Даниэлу обдумать все, что случилось за последние дни. Она любит Хуана Антонио, и он ее любит. Но все это не так просто. У него дочь. Сможет ли она, Даниэла, найти с девочкой общий язык? Ведь если этого не случится, жизнь для одной из них, а может, и для обеих сразу, превратится в настоящий ад. Ей было хорошо с Хуаном Антонио. Но они были сейчас далеко от дома, в Майами, гуляли, развлекались и ни о чем не думали. А как будет там, в Мехико?
- Не думай больше о Монике… - сказал Хуан Антонио.
- Но это так ужасно… Начало совсем неудачное…
- Это я виноват… - поморщился Хуан Антонио. - Но вот увидишь, в Мехико все будет иначе. Я хочу, чтобы мы с тобой всегда… были вместе!
- Идем к Джине и Хансу? - спросила Даниэла.
Хуан Антонио медленно покачал головой.
- Мне нравится с ними… но я бы предпочел остаться здесь… с тобой.
Он потянул ее за руку и, нежно обняв, усадил рядом с собой на кровать. Даниэла вдруг с ужасом ощутила, что очень скоро может навсегда потерять его. Она почувствовала на губах его горячие губы и, закрыв глаза, крепко обняла его за шею.
Это было, как в сказке. Даниэла никогда не испытывала ничего подобного. Она вдруг поняла, что роднее этого человека нет для нее никого на свете.
- Я самая счастливая женщина в мире, - шепнула она Хуану Антонио, лежа рядом с ним и обнимая его.
Он нежно поцеловал ее руку. Она взяла его лицо в ладони, и губы их снова слились в поцелуе.
Весь следующий день они провели вместе. Словно дети, держась за руки, они гуляли по берегу моря. Они заходили в местные лавчонки, выбирая подарки для Моники, и им казалось, что день этот никогда не кончится. Но он кончился. Назавтра нужно было лететь домой. Хуан Антонио хотел, чтобы они поженились сразу по возвращении в Мехико, но Даниэла не согласилась.
- Тебе нужно еще раз все хорошенько обдумать, - сказала она. - Вдруг то, что мы принимаем за любовь, это просто желание заполнить пустоту в сердце после всего, что случилось?
- Ты что? Сомневаешься, что любишь меня?
- Я нет. Но я хочу, чтобы ты все обдумал еще раз. Еще одного разочарования я не переживу.
- Но когда же мы увидимся? - спросил Хуан Антонио.
- Ну хотя бы в субботу, - сказала Даниэла.
- Где?
- Давай встретимся на площади Анхель-де-ля-Индепенденсиа.
- Как хочешь.
Хуан Антонио еще пытался переубедить Даниэлу, но она была тверда в своем решении, и ему не осталось ничего другого, как смириться.