Хустино и Долорес снова отправились в кабаре, где они познакомились. Уже привычная атмосфера беззаботного веселья охватила их. Натанцевавшись вволю, они направились к столику. Вдруг Хустино остановился, как вкопанный. Перед ними с вытаращенными от изумления глазами стоял человек лет тридцати - тридцати пяти.
- Отец! - сказал он. - Что ты тут делаешь?
Хустино смущенно отвел глаза:
- Да вот, развлекаюсь.
- А кто эта женщина?
- Моя… знакомая. Долорес, познакомься - мой сын Данило.
Но тот даже не посмотрел на Долорес.
- Отец, с каких это пор ты болтаешься по кабаре? - строго спросил он.
Долорес возмутилась:
- Твой отец не обязан давать тебе отчет!
- А вы помолчите, - сказал ей Данило.
- Ух, какой грозный! - усмехнулась Долорес.
- Я не понимаю, почему ты решил бросать деньги на ветер? - насупил брови сын Хустино.
- По-моему, эти деньги я заработал сам, - ответил ему отец.
- Ты что, с ума сошел? - воскликнул Данило.
- Я вправе делать то, что захочу, - защищался Хустино, но огонь в его глазах погас.
Молодой человек поглядел на Долорес и сказал:
- Теперь я еще больше убедился, что тебе пора в дом для престарелых, если не в психушку.
Хустино попытался что-то сказать, но сын нетерпеливо прервал его:
- Ладно, дома поговорим. - И он быстро ушел.
Хустино был подавлен. Долорес, у которой сердце разрывалось от жалости к нему, старалась утешить друга. Но тот совсем сник и действительно казался стариком. Трудно было поверить, что каких-нибудь пять минут назад он лихо отплясывал. Лолита, как могла, уговаривала Хустино поверить в свои силы и не обращать внимания на сына.
- Может быть, он прав и мне не к лицу развлекаться? - спросил Хустино.
- Что за глупости! - воскликнула Долорес. - Ты заработал себе право развлекаться и получать от жизни удовольствие. Пойдем, посмотрим представление!
- Нет, я не в настроении, - упавшим голосом сказал Хустино.
- Хорошо, как хочешь, но только не грусти. Я так давно не плакала и совсем не желаю начинать это снова. И ты не смей плакать.
У Хустино на глазах, действительно, блестели слезы. Долорес обняла его и поцеловала в щеку.
- Пойдем? - спросила она.
- Пойдем, - ответил Хустино и улыбнулся ей.
Они вышли на улицу и направились к парку. По дороге он рассказал Лолите о своих отношениях с семьей. Сын настаивал, чтобы тот передал ему все деньги, однако, у Хустино вызывали подозрение сомнительные операции, которые проделывал Данило.
- А у тебя много денег? - спросила Долорес.
- Не так, чтобы очень много, но достаточно, чтобы остерегаться рисковать ими. Я всю жизнь вкалывал и заслужил право распоряжаться своими деньгами. Остальные дети не вмешиваются в мои дела, а вот Данило…
- Да выгони ты его из дома, если от него столько неприятностей.
- Боюсь, что это он выгонит меня. Я слишком стар, мне негде взять силы для борьбы. Поэтому я кое-что придумал.
- Что, дорогой мой?
- Я переведу все деньги на твое имя.
- На мое? - поразилась Долорес. - С какой стати?
- Не возражай, прошу тебя.
- Нет, нет, ни за что…
- Не спорь. Ты единственный человек, которому я доверяю.
- Это возможно только в том случае, если мы поженимся.
- Я этого и хочу, - кивнул Хустино. Долорес остановилась и посмотрела ему в глаза.
- Честно говоря, я согласна, - она улыбнулась. - Но только если ты не будешь драться.
- Нет, нет, нет, - засмеялся мужчина.
- Тогда мы напишем два завещания. Ты откажешь мне свои деньги… Хустино кивнул.
- …А я тебе свои.
Он заколебался, но в конце концов согласился. А Долорес уже понесло:
- Мы купим двухместный самолет и на уик-энд будем летать в Акапулько.
- Ты серьезно? - Хустино поражался энергии и фантазии, которые переполняли совсем не молодую женщину.
- Конечно! Я научу тебя летать. В костюме пилота ты будешь неотразим.
Они рассмеялись. Жизнь снова показалась Хустино прекрасной. О стычке с сыном он забыл.
Джина с Хансом были в Доме моделей. Роса принесла какие-то бумаги Даниэле. Две женщины стали вполголоса переговариваться. Ханс рассказывал Джине что-то забавное, от чего она покатывалась со смеху. В это время в офисе появился мужчина подозрительного вида с очень короткой стрижкой.
- Вы Даниэла Лорентэ? - спросил он.
- Да! - с удивлением ответила женщина.
- Я вышел из тюрьмы и принес вам весточку от вашего мужа Альберто.
У Даниэлы дрогнуло сердце.
- Я не желаю знать о нем, уходите! - она указала рукой на дверь.
Однако человек был настойчив.
- Он просил передать вам несколько слов, и я сделаю это.
Джина повернуласьк ошеломленной Росе и сказала:
- Позвони в полицию. Сеньор, судя по всему, хочет вернуться туда, откуда вышел.
Роса пошла к двери, но человек грубо схватил ее за руку:
- Никуда вы не пойдете! Придется вам меня выслушать, - зловеще произнес он. - Альберто сказал, что десять лет все равно пройдут и вы снова увидитесь. На вашем месте он не был бы таким спокойным.
- Вон отсюда! - сказал Ханс и решительно направился к незнакомцу.
Тот выпустил руку Росы и с отвратительным смехом исчез в дверях. Даниэла заплакала. Роса и Джина бросились успокаивать ее.
- Альберто может угрожать, сколько угодно, но он в тюрьме, и бояться его нечего.
- Но когда-нибудь он выйдет на свободу! - одна эта мысль приводила Даниэлу в ужас.
- Если он будет тебе мешать, ты снова упрячешь его за решетку! - сказала Джина.
- Джина права, вы не должны беспокоиться, - поддержал ее Ханс.
- Я боюсь, я боюсь, - причитала Даниэла. - Он способен на все!
- Забудь о нем, Даниэла. Он просто хочет отравить тебе радость жизни. А ты наплюй на него и веселись, ведь скоро твоя свадьба.
Скоро приехал Хуан Антонио. Даниэла сразу стала спокойнее. Она рассказала о случившемся. Он взял ее руку в свои и твердо произнес:
- Я с тобой, и ты можешь никого не бояться. Ни твоего бывшего муженька, ни Иренэ. Кстати, с ней я еще поговорю. Эти штуки со змеями ей даром не пройдут.
- Бог с ней, милый. Мы ее и так до смерти напугали.
- И правильно сделали, - кивнул Хуан Антонио. - Ну все, успокойся. Ты гораздо красивее, когда улыбаешься.
В ответ Даниэла на самом деле улыбнулась, и он поцеловал ee. Убедившись, что его невеста успокоилась, Хуан Антонио ушел, обещав вернуться через два часа. Ему надо было сделать кое-какие распоряжения к свадьбе. Ханс уехал с ним. Джина подсела к подруге; ей хотелось поделиться своими переживаниями, но даже Даниэле она не могла признаться в главном. Однако та прекрасно понимала, что творится в душе Джины.
- Ты знала, на что идешь, - сказала она. - Тебе давно надо было признаться, что ты любишь Фелипе, и спасти положение.
- Вовсе я его не люблю!
Даниэла обняла подругу.
- Джина, ты его любишь. Я слишком хорошо тебя знаю, ты меня не обманешь. Но, если ты хочешь вести себя, как ребенок, Бог с тобой.
Она встала и зашагала по офису.
- Улетай в Германию и раскаивайся в этом всю свою жизнь.
Джина заплакала. Даниэла остановилась и сказала:
- Ты сама говоришь, что слезами горю не поможешь. Поговори с Хансом, объясни ему, что не любишь его достаточно сильно, чтобы ехать с ним в Германию.
- Прекрасная мысль! - покачала головой Джина. - После того, как он проторчал из-за меня в Мексике столько времени! А кольцо! И потом, если я откажусь, то Фелипе решит, что это ради него.
- Джина, не делай глупости! - умоляюще произнесла Даниэла.
- Нет, дело решенное, я еду в Германию, - она всхлипнула. - Если будет плохо, я вернусь.
Даниэла покачала головой.
- Я бы на твоем месте сегодня же поговорила с Хансом. Он тебя поймет.
Джина вздохнула. Помолчав, она сказала:
- Попробую. Ну и влипла же я! И все из-за того, что я такая сексапильная. - Она засмеялась.
- Дурочка, - проворчала Даниэла, обнимая ее.
Хуан Антонио заехал домой, чтобы поговорить с Игнасио и Марией насчет свадебных приготовлений. Выслушав его, Игнасио с улыбкой сказал:
- Не беспокойтесь, сеньор, завтра я сам прослежу за всем.
- Спасибо, Игнасио. Займись этим, пожалуйста. Мария, а ты возьми на себя стол.
- Конечно, сеньор, об этом можете не волноваться.
Хуан Антонио вздохнул:
- По правде говоря, я не знаю, что бы без вас делал.
Игнасио покачал головой:
- Все было бы точно так же. Вы наняли бы кого-нибудь другого.
- Это правда, незаменимых людей нет, - улыбнулась Мария.
Но Хуан Антонио не соглашался с ними.
- Для меня вы незаменимые друзья.
Мария и Игнасио добродушно засмеялись. Им было приятно слышать теплые слова от Хуана Антонио. Несмотря на историю с Иренэ и прочие шалости хозяина, они любили его и знали, что он платит им тем же.
- Я хочу вам сказать, сеньор, - начала Мария и замолчала. Хуан Антонио вопросительно посмотрел на нее, и она продолжила: - Сеньорита Даниэла завоевала нашу любовь. Поначалу я ей не доверяла, отрицать не буду. Но теперь я вижу, какая она славная.
- И я тоже, - подхватил Игнасио. - Особенно хорошо, что она поладила с Моникой, для нас это главное.
- Да, - кивнул Хуан Антонио. - Другой такой женщины, как Даниэла, я бы никогда не нашел.
- Слава Богу, что вы ее нашли и не стали жениться на ведь… - Мария осеклась. - Простите, на сеньорите Иренэ.
Хуан Антонио развел руками:
- На Иренэ я никогда бы не женился, Мария.
- Вы серьезно, сеньор? - одновременно спросили слуги.
- Конечно.
- А она была убеждена, что вы поженитесь, - задумчиво произнес Игнасио.
- Бог с ней, - решительно сказал Хуан Антонио. - Послезавтра у нас с Даниэлой свадьба. Начинается лучшая пора в моей жизни.
Он поехал за Даниэлой. Когда та садилась в его машину, то вдруг увидела утреннего незнакомца, переходившего улицу, и сердце у нее екнуло.
- Смотри, смотри, вон тот тип, который приходил от Альберто.
Хуан Антонио взглянул туда, куда она показывала и, не говоря ни слова, понесся за обидчиком невесты. Тот, обернувшись на шум, со всех ног ударился в бегство. Даниэла прислонилась к машине и сползла на асфальт, дрожа от страха. В это время из дома мод вышли Джина и Ханс. Увидев подругу в таком положении, Джина подбежала к ней.
- Что с тобой? Где Хуан Антонио?
- Он побежал за тем типом. Господи, где же он?
- Я пойду поищу его, - предложил Ханс.
- Нет, нет, Ханс, - остановила его Даниэла. - Пойдем все вместе, я ужасно боюсь…
Но тут появился запыхавшийся Хуан Антонио.
- Ну что? - спросила Даниэла, подавшись к нему всем телом.
Он недовольно махнул рукой:
- Я его догнал, но он сумел вырваться и скрылся. Плохо одно - я так и не узнал, что ему было нужно.
- Да, уж наверное, ничего хорошего, - понурившись, сказала Даниэла.
- Не беспокойся, я не дам тебя в обиду.
- Я обзаведусь пистолетом, и если этот тип снова появится, влеплю ему пулю, - сказала Джина.
Даниэла недовольно произнесла:
- Джина, прекрати!
- С вами все в порядке, Хуан Антонио? - озабоченно спросил Ханс.
- Да, - ответил тот, целуя руку Даниэле. Она с любовью смотрела на жениха. Как бы то ни было, они были вместе, и день их свадьбы приближался. Никто не смог бы помешать их счастью, думала она.
Вечером, устав от дневных хлопот и переживаний, Хуан Антонио прилег на диване. Моника села на него верхом и спросила:
- Ты счастлив?
- Да, Моника, очень, и все благодаря тебе.
- Почему благодаря мне? - удивилась девочка.
- Потому что ты позволила нам с Даниэлой пожениться.
Она покачала головой:
- Нет, это моя мамочка разрешила.
Хуан Антонио внимательно посмотрел на нее.
- Мама наверняка хочет, чтобы Даниэла была для тебя тем, чем была она сама.
Моника слезла с него и тихо сказала:
- Она мне ничего об этом не говорила. Хуан Антонио сел.
- А ты сама не хочешь, чтобы Даниэла стала тебе мамой?
Девочка отрицательно покачала головой.
- Нет, папа, у каждого человека только одна мама. Даниэла моя подруга, но мамой она стать не сможет.
Хуан Антонио протянул руки, привлек девочку к себе, поцеловал ее в лоб. Он верил, что Даниэла сумеет изменить положение вещей.
Сония поговорила по телефону и вернулась в гостиную. Рамон вопросительно смотрел на нее.
- Это был Энрике. Он сказал, что все выяснил. С разводом проблем не будет, потому что мы оба на него согласны. Так что еще пара дней, и я свободна.
Однако Рамон скорее испугался, чем обрадовался. Ведь это означало, что скоро ему придется принимать решение, которого он хотел избежать.
Как будто услышав его мысли, Сония сказала:
- Правда, по закону все равно придется подождать какое-то время, прежде чем снова выходить замуж. Но когда этот срок кончится… - Она вздохнула и улыбнулась: - Если ты будешь хорошо себя вести, мы поженимся.
Рамон встал и подошел к окну,
- Знаешь, по-моему, тебе не стоит выходить за меня замуж. Потом ты можешь пожалеть об этом.
Сония отмахнулась от его слов:
- Тогда я снова смогу развестись.
- Так или иначе, нам надо подождать. Ты сама сказала, что нам надо подождать. Ты сама сказала, что над нами все здесь будут смеяться.
- Мы можем пожениться в какой-нибудь другой стране. Когда у тебя будут каникулы, поедем путешествовать и оформим брак.
Рамон понял, что Сонию не переубедить. Так или иначе, время подумать еще было. Но он решил успокоить ее.
- Я прошу тебя помнить об одном - тебе незачем волноваться за свою внешность. Никого красивее тебя я в жизни не видел.
Женщина благодарно прижалась к нему. Новость, полученная от Энрике, перевешивала все сомнения. За плечами у нее словно выросли крылья.
Утром в коридоре университета к Рамону подошла Патрисия. Она выглядела очаровательно, но Рамон внутренне замер, приготовившись к чему-то неприятному. Однако девушка протянула ему руку и с улыбкой сказала:
- Я хотела тебя поздравить. Твоя экзаменационная работа - лучшая из всех.
- Спасибо, - осторожно отозвался юноша.
- Ты все еще сердишься на меня? - спросила студентка.
- Я на тебя не сердился, - возразил Рамон. - Это ты перестала со мной разговаривать.
Девушка виновато покачала головой:
- Ты прав, я должна извиниться перед тобой. Я все обдумала. То, как ты устроил свою жизнь, не мешает нам быть друзьями, правда?
- Ты думаешь, мне нужны друзья? - спросил Рамон, боясь поверить ее словам. Но она хлопнула его по руке:
- Не груби, Рамон.
Через минуту они уже весело болтали о чем-то.
Настал долгожданный день свадьбы. Даниэла всю ночь не могла заснуть от волнения. Утром девушка взглянула на себя в зеркало, и ей показалось, что выглядит она ужасно. Все пропало, думала она. Но тут пришла Джина и взялась привести ее в порядок. Она посадила Даниэлу в кресло и стала хлопотать вокруг нее, как опытный косметолог.
- Мы будем потрясающе хороши! - приговаривала она.
- У меня все лицо горит. А если это аллергия, что тогда? - чуть не плакала Даниэла.
- Доверься мне, все будет в порядке. В вопросах красоты мне равных нет.
- А в вопросах любви? - засмеялась Даниэла.
- Ой, и не говори. Вчера я так и не решилась поговорить с Хансом. Ничего, я еще найду удобный случай.
- А время идет, - укоризненно сказала Даниэла, лицо которой уже покрывала косметическая маска.
- В крайнем случае, прокачусь в Германию, а там скажу, что мне не подходит климат, что я заболела, да мало ли что! Ну все, дай посмотреть. Готово, - сказала она.
Даниэла взглянула на себя в зеркало и пришла в ужас.
- Если бы мужчины видели нас в таком виде, они бы к нам и не подходили.
Накануне Фелипе получил красивый конверт. Вскрыв его, он прочитал: «Даниэла Лорентэ и Хуан Антонио Мендес Давила имеют честь пригласить на церемонию своего бракосочетания лиценциата Фелипе Бретона и Стройную Малышку». Сначала он страшно рассердился на Даниэлу, но Херардо убедил его, что это шутки Джины. Фелипе решил все-таки явиться на свадьбу, но приготовить сюрприз.
С утра он приехал на ипподром и нашел там знакомого конюха. Тот долго не мог понять, в чем дело, а когда понял, был в нерешительности:
- Вообще-то мы не сдаем лошадей в аренду.
- Я знаю, но ты не беспокойся, это всего на час. Если хочешь отправимся туда вместе, а потом ты заберешь Стройную Малышку.
- А если хозяин узнает?
- Я беру все на себя.
- Ну ладно. Слушай, а зачем тебе все это? - спросил конюх.
- Долго объяснять. Сам увидишь. Это будет здорово!
В доме Астуриасов тоже все были в хлопотах. Долорес красила ногти. Ракель уже давно обдумала, в чем она пойдет на свадьбу, и собиралась спокойно. Мануэль был озабочен:
- Мама, ну как мы будем выглядеть, если явимся к Хуану Антонио на мотоцикле?
- А что такого? - невозмутимо отвечала Лолита. - Ты увидишь, это так здорово.
- Мама, я еще не сошел с ума, - сказал Мануэль.
- Я тоже. Я взбалмошная, эксцентричная, но не сумасшедшая. Ясно?
- Оставьте, Лолита, его не переубедишь, - вмешалась Ракель.
- Он слишком старомоден, - отозвалась Долорес.
- А ты хотела бы покататься на мотоцикле? - спросил Мануэль жену.
Она виновато кивнула. Он развел руками.
Мария причесывала Монику.
- Ты будешь очень красивой, вот увидишь, - говорила женщина.
Но девочка не улыбнулась.
- Мне очень грустно, Мария, - сказала она. - Я не стала говорить это папе, чтобы не расстраивать его.
Мария села на корточки и заглянула Монике в глаза.
- Неужели ты опять не хочешь, чтобы они поженились?
- Нет, не в этом дело.
- А в чем же?
Девочка всхлипнула.
- Просто… Конечно, Даниэла хорошая, она мне нравится… Но лучше бы с нами была моя мамочка. Мне так ее не хватает, Мария!
Моника совсем расплакалась. Мария села на пол и стала ее утешать.
Сония и Рамон также собирались на свадьбу. Юноша рассматривал себя в зеркале. Костюм был непривычен для него, и он то и дело поправлял галстук и ежился.
- Ты выглядишь замечательно, - сказала Сония. - Если бы я тебя не знала, тут же бы влюбилась.
- А я в тебя, - улыбнулся довольный Рамон. - Ты самая красивая женщина на свете.
Сония придирчиво оглядела себя в зеркале.
- Жалко, что зеркало говорит другое.
- Просто ты не понимаешь его язык, - отозвался юноша.
Сония посмотрела на него:
- Ты правда не считаешь, что я уродина? Тебе со мной не стыдно?
- Что с тобой? Почему ты так говоришь?
- Да так, всякое приходит в голову.
- Перестань думать глупости и пошли. Уже пора. Твой брат тебя заждался.
- Нас ждут обоих, - поправила его Сония. Он поцеловал ее в губы.
Церемония проходила в саду Мендесов. Гостей собралось множество - Джина, которая взяла на себя рассылку приглашений, постаралась на славу. Услужливые официанты разносили шампанское. Над площадкой перед домом висело полотнище с надписью: «Добро пожаловать к себе домой, Даниэла!». Приглашенный для бракосочетания судья предложил сначала Даниэле, а потом Хуану Антонио расписаться в книге регистрации браков. То же самое сделали Джина, Долорес, Ракель и Мануэль, приглашенные в качестве свидетелей. Судья поздравил молодоженов. Все зааплодировали. Оркестр марьячи заиграл веселую музыку. Даниэла и Хуан Антонио поцеловались, и, обнявшись, подошли к Монике, которая стояла вместе с Маргаритой. Подружки дружно хлопали в ладоши.
- Моника! - произнесла Даниэла, протягивая к девочке обе руки. Та обняла ее, а потом и отца. Хуан Антонио поднял дочь одной рукой, а другой взял за руку Даниэлу. Так они и обошли всех гостей. Роса, Каролина, Ханс и десятки других друзей и знакомых обнимали их, жали руки, говорили восторженные, радостные и приятные слова. Потом виновники торжества пригласили всех к столам, которые были расставлены прямо в саду.
- Поздравляю! - сказала подруге Джина. Они поцеловались. - И тебя поздравляю, - обратилась она к Хуану Антонио. - Только смотри, не обижай ее.
- Боюсь, как бы она меня не стала обижать, - весело произнес Хуан Антонио.
Все рассмеялись.
В этот момент произошло замешательство. Хуан Антонио посмотрел в сторону, откуда доносился странный шум, и остолбенел: в сад на гнедой кобыле въезжал Фелипе. Кто-то из гостей завизжал. Раздались смешки, недоуменные возгласы.
Фелипе подъехал к молодоженам и, не слезая с лошади, наклонился к ним:
- Извините, что опоздал.
- Фелипе, что это значит? - смеялась Даниэла.
- Познакомьтесь, это Стройная Малышка, моя подружка с ипподрома. Мы оба благодарны вам за приглашение.
- Джина! - грозно сказала Даниэла.
Но та только похлопала лошадь по шее и сказала:
- Как дела, Малышка? Небось, устала от Фелипе?
Даниэла расхохоталась.
- Фелипе, я очень рада видеть тебя! - сказала она, протягивая адвокату руку.
- Поздравляю! - кивнул Фелипе и, обратившись к Хуану Антонио, сказал: - Надеюсь, ты не сердишься?
- О чем это ты? - дружелюбно отозвался тот. - Добро пожаловать, Фелипе. Добро пожаловать, Стройная Малышка! Какой урок ты преподала Джине…
- Не такая уж она и малышка, верно? - спросил Фелипе.
- Я бы сказал, крупное создание, - смеялся счастливый молодожен.
- Ладно, надо отвести ее куда-нибудь, - сказал адвокат.
- Да, да! - махнула рукой Даниэла.
Когда всадник скрылся из глаз, Херардо сказал:
- Только Фелипе мог выкинуть такую шутку.
Все опять засмеялись, только Каролина недоумевала:
- Ничего не могу понять.
- Я тебе потом объясню, дорогая, - шепнул ей Херардо.
Рамон чувствовал себя неуютно среди всей этой разнаряженной публики. Ему казалось, что все как-то странно смотрят на него. В толпе гостей он разглядел Монику с ее подружкой и пошел к ним - с детьми ему было проще. Моника тоже обрадовалась, увидев его. Втроем они принялись бродить среди столов, разглядывая пришедших на свадьбу. Рамон теперь как бы поменялся с ними местами.
- Здесь все так красиво, - сказала Маргарита.
- Спасибо, - кивнула Моника. - А как тебе мой дядя Рамон?
- Он тоже красивый, - покраснев, сказала девочка.
- Да ты и сама красавица, Маргарита, - улыбнулся Рамон. - Вы, наверное, самые красивые девочки в школе, да?
- Да, - сказала Маргарита, но, решив, что так говорить неприлично, поправилась: - То есть нет.
- Не может быть! - удивился Рамон.
- Конечно же, да, - возразила Моника.
Они подошли к Даниэле, которая весело болтала с Хуаном Антонио и Фелипе.
- Нет, я привел лошадь всего на полчаса, ее сейчас заберут. Я только хотел, чтобы она поприветствовала Джину, - говорил адвокат.
- Какой кошмар! - смеялся Хуан Антонио.
- Боже мой, смотрите, - схватилась за голову стоявшая рядом Ракель и показала на дорожку, по которой чинно приближались Иренэ и дон Леопольдо.
- Поздравляю, Хуан Антонио, - сказал вдовец.
- Леопольдо? - удивился тот.
- С моей невестой, вы, кажется, знакомы? - спросил нежданный гость.
- К несчастью, да, - сухо ответил Хуан Антонио и, обратившись к Иренэ, сказал: - Поздравляю, ты, наконец, нашла старого идиота, из которого можно выколачивать деньги.
- Как ты смеешь… - начал дон Леопольдо, но его прервала Иренэ, которая вдруг бросилась на Даниэлу, пытаясь сбросить ее в пруд. К счастью, Фелипе успел удержать новую хозяйку дома. Леопольдо отшатнулся и ухватился за Иренэ. Та не устояла на ногах, и они оба свалились в пруд. Тут подбежали Джина с Хансом и другие гости. Иренэ в истерике кричала что-то злобное. Леопольдо, выбравшись из воды и помогая вылезти своей любовнице, прошипел Хуану Антонио:
- Как ты смеешь, мальчишка?
- Это я тебя спрашиваю, как ты смел явиться сюда, да еще с ней? - он кивнул на Иренэ, которая вытирала с лица воду.
- Ты пожалеешь об этом! - бросила она.
- Вы, оба - вон отсюда! - сказал Хуан Антонио.
- Да что тут происходит? - спрашивала Джина.
- Ничего, Иренэ и этот сеньор уже уходят, - ответила Даниэла. - Гостям было жарко, и мы предложили им освежиться.
- Ты пожалеешь! - повторила Иренэ.
- Этого оскорбления я тебе никогда не забуду! - сказал дон Леопольдо.
- Вы что, не поняли? - Хуан Антонио сжал кулаки. - Убирайтесь немедленно.
- Пойдем, любовь моя, - сказал дон Леопольдо, предложив Иренэ руку. И они удалились, оставляя мокрые следы.
Хуан Антонио проводил их взглядом и сказал:
- Лучше всего будет забыть этот инцидент.
- Ты прав, - согласилась Даниэла. - Я никому не позволю испортить лучший день в моей жизни.
Праздник был долгим и веселым. Гости пили за здоровье молодых, и тем казалось, что жизнь всегда будет такой прекрасной, полной музыки, цветов, шампанского…
Когда стемнело, Монику повели укладывать в постель. Даниэла пошла с ней.
- Давай, я помогу тебе раздеться, - предложила она.
- Зачем? Мария сейчас придет, - сказала девочка.
- Мне это будет приятно.
- Правда?
- Правда! - ответила Даниэла и вдруг расплакалась.
Моника погладила ее по руке:
- Что случилось, почему ты плачешь?
- Ах, Моника, я так счастлива, - сквозь слезы сказала Даниэла.
- Не понимаю, - покачала головой девочка. - Почему же ты плачешь?
- Моя мама умерла, когда я была маленькой. За ней умер папа, и я осталась одна. Я почти всегда была одна, и теперь мне трудно поверить, что у меня есть настоящая семья.
- Не плачь, - сказала девочка. - Папа, Мария, Начо, Глорита, Винни, я - все мы теперь будем твоей семьей.
- Спасибо, - произнесла Даниэла, и они обнялись.
Девочка легла в постель, Даниэла рассказала ей сказку, поцеловала Монику и попрощалась до завтра. Она направилась к двери, когда Моника остановила ее:
- Даниэла!
- Да!
- Спасибо тебе.
Даниэла и Хуан Антонио лежали в постели. Звезды смотрели в их окно. Вдруг женщина спросила:
- А этот сеньор, с которым пришла Иренэ, твой друг?
- Да, друг, - хмыкнул Хуан Антонио. - Из тех, от кого надо держаться подальше. Он предлагал мне разные дела, но я ему никогда не доверял.
- Значит, он знал про вас с Иренэ?
- Разумеется. Они явились специально, чтобы досадить нам. Одного они не учли: что моя жена - настоящая тигрица! Моя тигрица! - повторил он.
- И теперь эта тигрица докажет, как она любит тебя! - сделав страшные глаза, сказала Даниэла и набросилась на мужа. Смеясь, они скатились с кровати на пол…