Даниэла ехала в машине по шоссе, ведущему к дому Сонии. Смешная эта Джина!… Говорит, что ей надо нанять себе шофера. Но она же беременна, а не больна. И потом… она никогда не увлекалась скоростью. Кстати, на самой Джине беременность сказалась больше. Что-то в последнее время Джина стала такой забывчивой. Вот и сегодня вдруг вспомнила, что ей надо к врачу и теперь, наверно, ловит где-то такси вместо того, чтобы спокойно ехать вместе с ней, Даниэлой.
Справа от шоссе тянулись унылые пустыри. Встречных машин почти не было. Даниэла взглянула в зеркало заднего вида и увидела, что ее нагоняет небольшой грузовик. Она приняла вправо и перестала о нем думать. Но когда через несколько минут она вновь бросила взгляд в зеркало, грузовик оказался прямо за ее машиной, нагнал ее, и она почувствовала глухой удар. «Что он делает?» - мелькнуло в голове у Даниэлы. Опять глухой удар! Еще и еще! «О, Господи! Помогите! Что он делает?» - закричала Даниэла. Из глаз хлынули слезы беспомощности. Грузовик нагнал ее, и она увидела, что шофер смеется. Теперь удар пришелся в бок. И вдруг перед Даниэлой возник огромный трейлер. Около него возились какие-то люди. Даниэла резко вывернула руль. Машину занесло в кювет, и она перевернулась. Даниэла почувствовала, что летит в темноту. Последнее, что женщина услышала, был звон бьющегося стекла…
Сония подала бокал с вином Хуану Антонио.
- Рамон сейчас выйдет. Он принимает душ.
- Он что, только что проснулся?
- Ну что ты! Он уходит очень рано на работу. Приглядывает за несколькими садами в нашем районе. Может быть, со временем он найдет что-нибудь по специальности, но пока он только начал второй семестр в университете.
- И все из-за того, что я не захотел ему помочь…
- Нет-нет! Я не прошу тебя его устраивать.
- Да ладно уж! Придумаем что-нибудь. Я вижу, все равно без меня не обойтись.
В гостиную вошел Рамон. Его волосы были все еще влажными и блестели. Мужчины поздоровались, и Хуан Антонио предложил:
- Ты бы мог помогать мне в конторе. Мне кажется, это лучше, чем копаться в саду.
- Я очень люблю возиться с растениями, - возразил Рамон. - Но если смотреть в будущее… Я согласен.
Сония пошла открывать дверь.
- Ты одна? - удивилась она, увидев Джину. Джина тоже была удивлена, что Даниэлы еще нет:
- Она должна была приехать раньше меня. Я позвоню в Дом моделей.
Когда Джина вернулась в гостиную, у нее было растерянное лицо:
- Она давно уже выехала сюда.
- А она не собиралась никуда заехать по дороге? - спросил Хуан Антонио.
- Нет. Ладно, подожем еще немного.
Сония включила проигрыватель.
Весь день Иренэ была как на иголках. Стоило только раздаться телефонному звонку, как она бросалась к аппарату, стараясь первой снять трубку. И все-таки долгожданный звонок застал ее врасплох. Знакомый хрипловатый голос сказал:
- Работа сделана. Гоните деньги!
- Я должна быть уверена, что все сделано так, как надо…
- Я еще никогда никого не подводил, сеньора!
- Я свяжусь с вами, как только смогу. И если то, что вы говорите, правда, я заплачу даже больше, чем обещала.
Сония наблюдала, как Рамон оживленно беседует о чем-то с Хуаном Антонио. Сейчас приедет Даниэла, и они сядут за стол. Где она могла задержаться? Зазвонил телефон.
- Хуан Антонио, это тебя, - Сония передала трубку брату.
- Да. Это я. Что? Что с ней?… Где она?… - лицо Хуана Антонио было напряженным, но по нему трудно было догадаться, о чем идет речь. - Хорошо… Спасибо… Да, конечно…
Хуан Антонио повесил трубку и выпалил дрожащим голосом:
- Даниэла попала в аварию. Она в больнице «Скорой помощи». Сейчас ей делают операцию.
Хуан Антонио невидящим взглядом обвел присутствующих.
- Даниэла… И ребенок… - простонал он.
Каролина захлопнула за собой дверь и с облегчением вздохнула. Был только полдень, но она уже чувствовала себя измотанной. Яркие солнечные лучи и оживленная улица придали ей сил. Каролина зашла в аптеку, купила лекарства для матери и взглянула на часы. У нее оставалось еще достаточно времени для того, чтобы забежать в Дом моделей. Может быть, удастся поговорить с Даниэлой… Но Даниэлу она не застала.
- Сеньора Даниэла поехала на обед к Сонии и сегодня уже не вернется, - сказала ей Роса.
За недолгое время работы в Доме моделей Каролина успела подружиться с Росой. Ей нравилось, что Роса следила за собой, была всегда подтянута и доброжелательна. Каролина рассказала ей о болезни матери.
- Зря вы взяли твою маму к себе, - покачала головой Роса. - Я думаю, что ты совершила большую ошибку.
- Если бы ты видела ее!… У меня сердце кровью обливалось, такая она была одинокая, замученная и постаревшая. И потом… Херардо сам предложил ей переехать.
- Ну и что же, что предложил твой муж? Ты не должна была соглашаться.
- Мама мне этого никогда бы не простила…
- А потом вы привыкнете, и она так и останется жить у вас, - пыталась убедить Каролину Роса.
- Может быть, - тихо сказала та.
- Тогда замученной и постаревшей будешь ты. Всегда так начинается. А потом ты не будешь знать, как от нее отделаться.
- Она не может остаться у нас. У нас ведь очень тесно! Детям приходится спать в гостиной, а она заняла их комнату.
- Ну, знаешь, я удивляюсь, как это она не заняла вашу спальню. Впрочем, может, донья Аманда и изменилась. Прежде у нее был крутой характер.
- Ну-ка, пододвинь ко мне стол! - сказала донья Аманда внуку.
Лало, пыхтя, придвинул стол с тяжелой мраморной крышкой к ее кровати.
- Ты очень расстроился, что я переехала к вам? - спросила донья Аманда, пристально глядя на него.
- Нет, бабуля, главное, чтобы ты поправилась.
- Как же можно быть таким лицемерным?! Ты такой маленький, а уже научился врать, - проворчала Аманда, не сводя с него глаз.
- Я не вру, - обиделся Лало. - Ты же поживешь у нас только несколько дней. Так сказал папа.
- А я и не знала, что ты ездил на свидание к отцу в тюрьму, - язвительно заметила донья Аманда.
Лало насупился, покраснел и, опустив глаза, сказал:
- Моего отца зовут Херардо. И другого папы у меня нет!
- Если бы твой отец тебя сейчас слышал, он бы очень огорчился… Ладно, сходи на кухню и принеси мне что-нибудь попить. Если ты хочешь, чтобы я выздоровела, ты должен быть внимательным ко мне.
Когда Лало подал ей стакан с водой, донья Аманда примирительно сказала:
- Тебе придется потерпеть меня, внучек!
- Я вовсе не хочу ссориться с тобой, бабушка, - Лало смотрел на нее широко раскрытыми глазами.
- А это уж зависит от тебя, - произнесла донья Аманда и обернулась на шум открывшейся двери. - Ну, наконец-то ты явилась! Тебя только за смертью посылать, - добавила она, увидев входящую дочь.
Каролина выложила из сумки пакетики с лекарствами.
- Я только на минутку забежала в Дом моделей к Даниэле, - сказала она спокойно, чтобы это не выглядело как оправдание.
- Она, наверно, очень обрадовалась, когда узнала, что я живу у тебя. Она ведь так тебя любит, - с долей ревности в голосе произнесла Аманда.
- Я ее не застала. Там была только Роса, ее секретарша. Мы поболтали немного, - ответила Каролина.
- Ну, разумеется, я тут умираю от боли, а ты там болтаешь. Тебе на меня наплевать!
- Зачем ты так? Лекарство тебе надо принять только через час, - заметила Каролина.
Аманда подозвала к себе внука, обняла его за плечи:
- Я очень горжусь Лало. Пока тебя не было, он мне сказал, что очень рад, что я теперь живу у вас.
И победно взглянув на дочь, донья Аманда отпустила внука.
Лало устроился в углу комнаты, рядом с Рубеном. Мальчики вытащили из большой коробки машинки и начали игру, возя их по полу и имитируя голосом звуки ревущих моторов. Каролина села на стул поближе к матери:
- Тебе стало получше? Сегодня ты выглядишь бодрее.
- В моем возрасте невозможно чувствовать себя хорошо. Старость - не радость. Я думаю, что мне стало плохо, потому что приходится делать много работы по дому. Но я не могу сидеть сложа руки и спокойно смотреть, как все зарастает грязью.
- Тебе надо нанять кого-нибудь, кто помогал бы по дому.
- А откуда я возьму деньги? Это ты считаешь, что у меня денег куры не клюют. Нет, дорогая моя, я знаю им счет и не могу тратить налево и направо.
- Если бы я работала, я могла бы помогать тебе… - начала Каролина.
- Да уж, знаю, - перебила ее донья Аманда. - Как говорится, «благими намерениями»… Да замолчите вы, наконец! У меня от вашего крика разболится голова, - прикрикнула она на внуков.
- Почему вы не пойдете играть в свою комнату? - спросила Каролина.
- У нас нет своей комнаты. Это теперь бабушкина комната, - напомнил матери Лало.
- Возьмите свои игрушки и идите играть к нам в спальню, - сказала Каролина, выпроваживая детей из гостиной.
- Не надо было привозить меня сюда. Здесь я мешаю. Заняла комнату детей. Надо было мне остаться дома, - виновато пробормотала донья Аманда.
- Здесь мне удобнее ухаживать за тобой. Я буду следить, чтобы ты принимала лекарства и сама отведу тебя к врачу, - успокоила ее Каролина.
Донья Аманда расчувствовалась:
- Я этого не заслуживаю. Я так плохо относилась к тебе и к детям!
- Ты - моя мать, и, несмотря ни на что, я тебя люблю, - кротко сказала Каролина.
Донья Аманда молчала. Комок подступил у нее к горлу. Она вспомнила, как давило на нее одиночество после отъезда дочери и внуков, вновь на мгновение ощутила свою ненужность в этом мире и тоску. Признание дочери, произнесенное таким будничным голосом, согрело ее сердце. Она боялась расплакаться, боялась, что Каролина заметит, какое впечатление произвели ее слова. Она с нежностью посмотрела на Каролину и спросила:
- На каком ты месяце?
- На втором.
- Значит, еще один внук будет?
- Ты всегда говорила, что я гожусь только рожать детей. Но и Херардо, и я очень ждем этого ребенка.
- Да, конечно. Я понимаю, - ободряюще улыбнулась Аманда. - Ты хочешь ребенка от него.
- Я согласна даже заново пережить все страдания, выпавшие на мою долю, лишь бы судьба меня вознаградила тем, что я встретила Херардо.
- Ты так его любишь?
- Да, мама. Он хороший муж и прекрасный отец моим мальчикам. А они его обожают! Жаль только, что мне пришлось уйти с работы.
- Нет, ты правильно делаешь, что не работаешь. Муж должен обеспечивать жену, - возразила донья Аманда.
- Ах, мама, сейчас другие времена! Теперь женщины работают и на работе, и дома. Вот как Даниэла!
- Нашла с кем сравнивать! Даниэла хочет работает, хочет - нет. Она хозяйка и к тому же богата. У нее и дом, наверное, полон слуг.
Телефонный звонок прервал их разговор. Каролина сняла трубку. Звонил Херардо сказать, что не приедет домой на обед, его пригласил в ресторан Фелипе.
- С чего бы это? Почему он не хочет обедать дома? - поинтересовалась Аманда.
- Фелипе его пригласил. Они же друзья, - ответила Каролина.
- Хорошо, если так! Если это не какая-то юбка вскружила ему голову, - сказала Аманда и, заметив укоризненный взгляд Каролины, добавила: - Все мужчины одинаковы!
Херардо долго колебался, прежде чем принять приглашение Фелипе. Он знал, что Каролина расстроится из-за того, что он не приедет обедать домой. Но довод Фелипе оказался неотразимым:
- Пусть донья Аманда поймет, что ты стараешься пореже с ней видеться. Или ты горишь желанием лишний раз увидеть тещу?
И Херардо решился.
Ресторан, в котором обедали Фелипе и Херардо, был оформлен в стиле пятидесятых годов: тяжелые портьеры цвета бордо, такие же тяжелые, неуклюжие, но уютные кресла, и большое зеркало во всю стену в золоченой раме. Друзья сели за столик во втором ряду, покрытый скатертью в тон занавесей, и продолжили разговор.
- У меня не было выбора, - объяснил Херардо. - Или взять Аманду к себе, или Каролина должна была остаться у нее, чтобы ухаживать.
- Почему же? Был и третий вариант, - сказал Фелипе, тыкая вилкой в салат. - Каролина забегала бы к ней на часок, делала бы, что надо по дому, и обратно!
- Мне стало жаль Аманду. Ей было очень плохо, и она была так подавлена.
- Ну, а когда она поправится, как ты думаешь от нее избавиться? - спросил Фелипе и отправил в рот очередную порцию салата. - Она ведь сделает все, чтобы остаться у вас.
- Ну уж нет! - замотал головой Херардо. - Ни за что! Я на это не соглашусь.
- Брось, ты ничего не сможешь сделать! В один прекрасный день ты проснешься, а вместо Каролины рядом с тобой будет спать Аманда, - и Фелипе расхохотался, словно это была лучшая шутка в его жизни.
Херардо передернуло:
- Ну что ты несешь, Фелипе?
Он посмотрел на Фелипе с гневом, но Фелипе хохотал так заразительно, что Херардо рассмеялся вместе с ним.
Приблизительно через час Херардо и Фелипе входили в свой офис. Они прошли через пустую приемную. Их секретарши еще не вернулись с обеда. Херардо уселся в кресло за своим рабочим столом.
- Спасибо, что вытащил меня пообедать, - сказал он Фелипе. - Мне и вправду не хотелось ехать домой из-за Аманды. Лало в отчаянии. Он думает, что она поселилась у нас навсегда.
- Знаешь, а мальчишка совсем неглуп, - заметил Фелипе, откинулся в кресле и оглядел стол. - А это откуда взялось? - Фелипе поднес к глазам записку, лежавшую посередине стола, прочел и переменился в лице. - О, Господи!
- Что такое? - заволновался Херардо.
- Звонила Джина. Даниэла попала в аварию. Она в больнице «Скорой помощи». Едем туда!
И они почти бегом покинули кабинет.
Моника заглянула на кухню и, к своему удивлению, обнаружила там Марию одну.
- А где Дора? - спросила она.
- Пошла с ребенком к врачу.
- А ты почему не пошла с ней?
- Я хотела побыть с тобой. Ты не рада?
- Мне все равно, - Моника пожала плечами. - Тебе ведь никто не нужен, кроме твоего внука.
- Это не так, Моника. Просто маленькие дети требуют внимания. Знаешь, сколько с ними хлопот?
- А Дора на что? Она же его мать, а не ты.
- Не надо ревновать, Моника. Я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя как прежде. Ты мне почти как дочь. Но мне не нравится, как ты себя ведешь. Ты стала такой упрямой и грубой. Все тебя уговаривают, но ты никого не желаешь слушать, кроме своей Летисии.
- Она моя подруга.
- Никакая она тебе не подруга! Ей очень хочется, чтобы ты была несчастной. Зря ты так, Моника!
Зазвонил телефон.
- Дом Мендеса Давилы, - привычно произнесла Мария. - Да, здесь живет сеньора Даниэла. А кто говорит?… Где она?… Да, спасибо.
Мария положила трубку и продолжала в оцепенении смотреть на аппарат. Моника удивленно взглянула на нее и увидела, как по щекам Марии катятся крупные слезы. Девочка испуганно смотрела, не понимая, что происходит. Мария привлека ее к себе, обняла и разрыдалась.
- Сеньора Даниэла попала в аварию. Она в больнице. Врачи делают ей операцию, пытаясь спасти ей жизнь, - проговорила Мария сквозь слезы.
Моника была потрясена:
- Я не хочу, чтобы она умерла, клянусь тебе! И пусть у меня будет братишка. Я этого не хотела, нет! Это все из-за меня! Если бы я вела себя хорошо, ничего бы не случилось.
Моника бросилась наверх, в свою комнату, и упала на колени перед распятием, висящим в изголовье ее кровати.
- Господи, сделай так, чтобы с Даниэлой и моим братиком было все в порядке. Я не буду больше на них злиться. Я буду их любить крепко-крепко. Ты не можешь этого сделать! Ты уже забрал к себе мою мамочку и Игнасио. Оставь мне Даниэлу и моего братика, прошу тебя, Господи! Клянусь, я буду хорошей, - горячо молилась Моника и чувствовала, что сердце ее сжимается от страха как в кошмарном сне.