Пыльная, но ровная дорога, обсаженная вязами, вывела их за пределы города, туда, где огороды, все расширяясь, переросли в поля, разделенные рощицами и перелесками. Ивона все еще не была уверена, правильно ли она поступает, идя куда-то со случайным, в общем-то, знакомым, обещавшим показать ей — подумать только! — живого дракона. Но любопытство было сильнее тревоги. Девушка косилась на меч, висевший у Орсета за поясом, и прикидывала, потянет ли, в случае чего, ее магия против этого клинка.

Магистр же, похоже, не догадывался или не задумывался о ее беспокойстве, рассказывая новоиспеченной слушательнице об огнедышащих ящерах. — Эти крылатые ящеры, — говорил он, словно читая лекцию студентам, — отличаются непредсказуемой психикой. Они никогда не живут сообща и редко контактируют с себе подобными. Впрочем, «никогда» и «редко» — это по человеческим меркам. Вполне возможно, что для драконов, живущих по шестьсот лет и более и способных проспать недели две-три на сытое брюхо, встречи раз в десятилетие представляются чем-то вроде забеганий к соседям на чашечку чая и свежую порцию сплетен. Что по этому поводу думают сами ящеры — вообще тайна за семью печатями…

К моральным принципам драконов тоже бессмысленно подходить с человеческой (а равно и с эльфийской, гномьей или чьей-либо другой) мерой. Своих они вроде бы не едят, хотя и в погребальных обрядах не замечены. Знают чрезвычайно много (еще бы, за века жизни! А если вспомнить, что их род существует сотни тысяч лет…), но не слишком спешат делиться своими знаниями. Результаты деятельности этих — самых разумных — существ также многообразны: от не зарастающего годами пепелища какой-нибудь деревни до подвигов на королевской службе. Монархи, как водится, любят хвастать друг перед другом наличием «собственного» дракона — эдаким оружием массового поражения. Так что в случае конфликта сожженные деревни и королевская служба оказываются не такими уж противоположностями. Но вообще-то дракон сам решает, продлевать ему контракт или нет. Соответственно почти в любом королевстве периодически появляются то штандарты с золотым профилем дракона и свитки о пользе ящеров в народном хозяйстве, то лубочные изображения очередного «святого», пронзающего дракона копьем, и компании мрачных ребят в черных тугоплавких доспехах и с чудовищными крепостными арбалетами на конной тяге.

— Понятно. — Ивона задумчиво потерла переносицу. — Орсет, вы говорили, что драконы никому не выдают своих тайн и вообще неохотно делятся знаниями… Мне как-то попалась книга, где упоминались некие повелители драконов. Вы…

— Давай на «ты», так удобней.

— Хорошо. Ты можешь что-нибудь про это рассказать? В той книге как-то куцо о них упоминалось: заинтриговали — и все.

— Повелители драконов, или вормлорды, как их называют в Вэлше и соседних странах… (Интересно, что думают сами драконы по поводу дважды оскорбительного для себя названия?) Это, видимо, врожденная способность, и проявляется она невероятно редко: по теоретическим расчетам — примерно раз в двести лет, практически же история сохранила упоминания всего о четверых. Насколько я понимаю, это люди (а может, и нелюди — летописи об их расах умалчивают), способные находить общий язык с драконами и заслужившие их доверие. Похоже, при этом они заражаются драконьей скрытностью, из-за чего их самих многие считают легендой. А чаще путают с теми, кто дрессирует виверн — бывают и такие случаи… А мы, кстати, уже пришли.

Ивона огляделась. Дорога привела их к обширному расчищенному пространству у подножия пологого холма. Холм, видимо, когда-то служил местом открытой горной разработки, и из его основания был практически выгрызен, как из яблока, весьма приличный кусок. Но выработки давно забросили, и карьер осел, оплыл и порос лесом. Вход в него теперь зиял темным провалом между выросшими по бокам столетними деревьями, под которыми клубились кусты орешника. Вероятно, этот давно заброшенный карьер и был логовом поселившегося здесь ящера.

Самого же ящера спутники обнаружили принимающим солнечные ванны прямо посреди открытого пространства. Ивона даже ахнула от неожиданности, увидев семисаженное чудовище, разлегшееся на травке и полуразвернувшее огромные полотнища крыльев. Первое время девушка не могла понять, чем дракон занят. То есть он, конечно, грелся на солнце, но при этом не тратил времени зря.

— Что это он делает? — шепотом поинтересовалась девушка.

— Тренируется в стрельбе по мишеням, — ответил Орсет. — Чтобы форму не потерять.

Оказывается, с тех самых пор, когда на расчистке было стрельбище лучников и арбалетчиков, остались стоять кованые пруты, на которые вешали мишени. Дракон в качестве мишеней избрал неведомо откуда позаимствованные снопы старой соломы и теперь плевался в них огнем. Ивоне это показалось завораживающим зрелищем. Раньше она думала, что пламя вырывается из пасти дракона примерно как из кузнечного горна (именно так этот процесс обычно изображали на книжных гравюрах). Однако реальный дракон выдавал пламя маленькими порциями: из его челюстей вылетал комок огня, эдакий огненный плевок. Кроме того, огонь каждый раз был другого цвета, и далеко не всегда красный или оранжевый; соответственно различалось и его воздействие на мишень.

— Как это он так делает? — спросила Ивона.

— Как — так? — не понял магистр.

— Ну… плюется кусочками пламени…

— А-а, я тебе говорил… Драконье пламя — это вообще отдельная большая тема. Родственные драконам виверны и линдвормы, конечно, обладают разнообразными железами в пасти, которые позволяют им плеваться ядом, а то и жгучей жидкостью. Но пламя — это другое. Многие живые существа (включая людей, эльфов и прочих) могут так или иначе взаимодействовать с магией. Драконы же могут ее использовать. И как маг лепит огненный шар между ладонями, так и дракон лепит нечто подобное в своей пасти, а затем мощным выдохом посылает вперед. Никакого отношения к отрыжке якобы переевшего горючих ископаемых ящера, как полагали когда-то, это пламя не имеет. А побочный результат заключается в том, что поток природной магии взаимодействует с зубами и некоторыми костями рептилии, что и делает их такими ценными для фармацевтов… Ну ладно, ты, если не возражаешь, постой здесь, я тебя попозже позову.

И магистр направился к ящеру, на ходу извлекая меч.

* * *

Ящер почесал когтями чешую на шее и снисходительно покосился на подошедшего человека.

— Ну как, Аждар, не постарел еще за последние два месяца? — поинтересовался Орсет.

Дракон хмыкнул, сверкнув зеленым глазом.

— Смотри и убоись, человечишко! — пророкотал он. Серия огненных брызг вырвалась из его пасти, как череда дождевых капель; в доли секунды ошметки горящей соломы взвились в воздух, а на месте трех последних мишеней остались стоять оплавленные железные пруты. — В здоровом теле — здоровый дух, запомни это! — Ящер зевнул клыкастой пастью и, привстав на задние лапы, размял крылья.

— Ты какой дух имеешь в виду? — спросил Орсет. — Вон у начальника городской стражи Панферия тело не просто здоровое — здоровенное, а дух от него идет, скажем прямо, так себе!

Дракон только пренебрежительно фыркнул в ответ, растягиваясь на земле в полный рост.

— Чегой-то ты свое тело разложил здоровое? — поинтересовался Орсет, выдергивая из земли меч и выразительно крутя восьмерку. — А на холодном оружии потренироваться?

— Ну что ж, потренируйся, магистр, помахайся. — Ящер, лениво приоткрыв глаз, парировал рубящий удар острым костяным навершием своего хвоста, а затем хлестнул им, как плетью, и Орсет едва успел увернуться, кувыркнувшись через голову. Некоторое время они боролись: человек прыгал, метался и делал выпады клинком, дракон же со свистом рассекал воздух кончиком хвоста. При этом казалось, что хвост живет своей собственной жизнью: сам дракон выглядел совершенно расслабленным и, полуприкрыв глаза прозрачными пленками третьих век, смотрел куда-то внутрь себя.

Орсет сделал выпад, слегка задев его чешую.

— Пожалуй, хватит. — Пленки скользнули, открывая глаза ящера, и тот дыхнул в сторону мага облачком белесого пара, который всего лишь коснулся лезвия меча и оставил почерневшую полосу в траве. Меч мгновенно раскалился, и магистр поспешно отбросил его в сторону.

— Это нечестно! — возопил Орсет.

— Что за девушка пришла с тобой? — осведомился дракон, игнорируя возмущение магистра.

— А, ты ее заметил? Встретил ее в Мусеоне. Она магичка, но, кажется, самоучка. Интересовалась драконами, и я решил, что ей будет интересно посмотреть на твои упражнения.

Аждар изогнул шею и посмотрел в сторону, где стояла Ивона. К удивлению своему, Орсет заметил, что «посмотрел» дракон, прикрыв глаза пленками.

— Ее зовут Ивона Визентская, — сообщил ящер. Он поднялся с земли, но раскрывать крылья не стал, а, наоборот, плотно сложил их, превратив, таким образом, в полноценные передние ноги, и двинулся в сторону девушки.

— А откуда ты зна…? — осекся на полуслове удивленный Орсет, поспешно убирая тупой меч и устремляясь вслед за драконом.

* * *

Хотя Ивона видела, что ящер направляется в ее сторону, он все равно оказался рядом как-то уж слишком неожиданно, и она попятилась. Дракон же, опустив к земле голову, пристально осмотрел девушку. Морда ящера ничего не выражала, да и не могла выражать, будучи покрытой роговыми щитками. Никакой мимики у драконов нет, любое внешнее проявление чувств можно заметить лишь по их глазам. Глаза дракона — и впрямь зеркало его души, впрочем, зеркало довольно мутное и поцарапанное.

— Вот мы и встретились снова, крошка, — неожиданно сообщил дракон.

— Добрый день, — несколько оторопев, поздоровалась Ивона. — Простите, что вы сказали?

— Ты заметно выросла. И черты теперь видны яс-снее…

— Какие черты? — Ивона была сбита с толку, и дракона это, похоже, веселило.

— Со временем ты поймешь, — прошелестел он. — Полагаю, это не последняя наша встреча.

В глазу дракона, обращенном к девушке, сверкнула какая-то искра, и Ивоне на мгновение показалось, что ящер ехидно усмехается.

— Передавай привет своему дяде, — сказал дракон. — Напомни ему тракт возле Сосновищ.

Договаривая это, ящер подпрыгнул, одновременно разворачивая крылья. Ветер от их взмахов подкосил траву и пригнул к земле молодые деревца. Летающая рептилия промчалась у Ивоны над головой, а затем, заложив вираж, начала кругами подниматься в небо.

— Что он говорил? — Орсет выглядел более чем озадаченным. — Откуда он тебя знает?

Ивона, запрокинув голову, следила за уменьшающимся силуэтом.

— Он именно такой… — сказала она. — Такой, как в моих снах. Тракт возле Сосновищ… Надо будет спросить Олбрана, что там произошло.

— Он сказал, что уже встречался с тобой, — продолжал Орсет. — А драконы никогда не обманывают. Они редко говорят что-то содержательное, но если говорят, то это так и есть.

— Не знаю, — отозвалась Ивона. — Спасибо, Орсет, за интересную прогулку, но мне пора, у меня еще есть дела.

— Пойдем, — согласился магистр, — здесь у меня дел больше нет, до города я тебя провожу…

* * *

Ивона обнаружила Сивера в небольшой харчевне рядом с постоялым двором, где тот как раз приканчивал вторую кружку пива.

— А, привет. — Сивер вытер усы тыльной стороной ладони. — Ну, как прогулялась, с пользой?

— С пользой, — подтвердила Ивона, присаживаясь рядом и пристально глядя на наемника.

— Есть или пить будешь? Или так просто зашла, из любопытства?

— Можно сказать, из любопытства. — Ивона не знала, с чего начать.

— Что ты на меня так смотришь? — поинтересовался Сивер.

— Как? — невинно спросила Ивона, а затем чуть подалась вперед: — Ты почему не сказал, что ты оборотень?

Сивер остался спокоен.

— А, догадалась, — сказал он, допив последний глоток пива и разочарованно заглянув в кружку. — Ты ведь и не спрашивала.

— Но как же ты можешь работать наемником, будучи оборотнем?!

— Очень даже просто. Многие вещи, кстати, легче проделывать, находясь в звериной ипостаси. Запомни, Ив. — Сивер поставил кружку и тоже подался вперед. — Я — волкодлак, то есть произвольный оборотень. И не вижу в этом ничего предосудительного. На случай, если ты пребываешь в плену предрассудков, могу уверить: мой укус абсолютно безвреден. Не считая, конечно, его прямого физического воздействия. И соображаю я совершенно одинаково — как в человеческом, так и в зверином теле.

Он откинулся на спинку стула. Ивона сидела, задумавшись.

— Ив, ни один человек не застрахован от оборотничества, если его укусит вервольф. Так что способность перевоплощаться в нечто собакоподобное, вероятно, заложена в самой человеческой природе. Не знаю, кстати, насчет прочих рас, но никогда ни об оборотнях-эльфах, ни об оборотнях-гномах я не слышал. Так что тебе, скорее всего, в любом случае ничего не грозит.

— Не хотелось бы ставить эксперимент на себе, — проворчала Ивона.

— Разумно, не ставь, — согласился Сивер. — Способности волкодлака не приобретаются, они наследственные. Мой отец и моя сестра — волкодлаки. Отец, кстати, долгое время был старостой деревни, и она была едва ли не единственной, где в послевоенные годы нежить почти не появлялась. А в древности у князя Велислава по прозвищу Ярилла личная гвардия была набрана исключительно из волкодлаков. Так что, Ив, не суди пристрастно о каких-либо расах или чьих-либо особых способностях. Зная тебя, полагаю, что тебе это будет не трудно усвоить… Ты куда теперь, кстати?

— В каком смысле? — Ивона оторвалась от своих размышлений.

— В том смысле, что я нанялся в новый обоз и завтра отсюда уезжаю. Ты возвращаешься домой или нашла какую новую работу?

— Вообще-то, возвращаться я еще не собиралась… Сивер, прости… А в том обозе, с которым ты поедешь, место для мага найдется?

Сивер усмехнулся.

— Боюсь тебя огорчить, но, по-моему, у них уже есть маг. Но могу спросить. А что, ты не боишься работать с оборотнем?

— Ну, не укусил же ты меня ни разу за время пути сюда, — фыркнула Ивона. — Полагаю, и впредь не укусишь.

— Так ведь и ни одного полнолуния на путь сюда не пришлось, — улыбнулся наемник. — Ладно, если хочешь, я узнаю, не нужен ли где маг.

Дверь харчевни распахнулась, явив взгляду любопытствующих на редкость взъерошенного и встрепанного гнома. Хозяин за стойкой и Сивер синхронно подняли брови: гномы слыли самой прагматичной и степенной расой. Гному, однако же, было глубочайшим образом наплевать на произведенное впечатление. При виде Ивоны он обрадовался даже чересчур искренне.

— Я могу видеть здесь госпожу Визентскую? — поинтересовался он.

— Только сегодня — эксклюзивная возможность, — чуть ухмыльнувшись, проворчал Сивер.

— Я за нее, — осторожно пошутила Ивона.

— О! Милая девушка! — Гном расплылся в улыбке. — Вы-то мне и нужны! Не возражаете? — Он подсел к столику и, не успев примоститься на стуле, гаркнул в сторону стойки: «Эй, человек, большую темного!»

Отхлебнув большой глоток пива, гном, видимо, вернул себе способность к членораздельному выражению мыслей.

— Госпожа Визентская, — обратился он к выжидательно молчавшей Ивоне, — не согласились бы вы взяться за магическую охрану одного обоза?

— А вы, собственно, кто, уважаемый? — поинтересовался Сивер.

— Ах да, забыл представиться. Торгон я, помощником служу у Огруста Дорбина — слыхали, наверное? Товары перевозим туда-сюда: тут покупаем, там продаем, и так все время. А теперь вот судьба в Кверк посылает.

— В Кверк? — изумилась Ивона. Торгон еще отхлебнул из кружки и кивнул.

— В этом-то и проблема. Отношения с Кверком нынче сложные — не то, что раньше. Да и дорога туда не самая безопасная стала. Не всякий маг согласится туда направиться. А торговать-то надо, иначе конкуренты обойдут. Съедят без соли и как зовут не спросят… Вот… А ваши-то, простите, эльфийские ушки за версту видать. Вот я и подумал — может, госпожа захочет заодно в столице Древнего Народа побывать, с родичами пообщаться? Да и они к вам благосклоннее отнесутся, нежели к человеческому магу…

Гном замолк, глядя на девушку. Ивона сидела задумавшись. Она не рассчитывала в ближайшее время осуществить поездку в Кверк, хотя мечтала о ней давно. И не только ради интереса посмотреть на цитадель эльфийской культуры.

Кверк… Нет, у Ивоны не было ни малейших надежд, что искомое окажется именно там, ведь и в Берроне жило множество эльфов. Но все же…

— Ты на него только не сердись и не обижайся, Ивонка, — утешал ее когда-то Олбран. — Он ведь, считай, с момента объявления войны все потерял. Для эльфов, с их долгим веком, женитьба — дело особо ответственное, и я слышал, решаются они на это один раз в жизни. Он, поди, и не знает, что ты жива, да и я не знаю, жив ли он сам.

' — Да не обижаюсь я, — отвечала Ивона, — с чего ты взял? Но мне бы хотелось его увидеть. Не то слово — хотелось…

— Эй, Ив, ты о чем задумалась? — Сивер слегка потряс ее за плечо.

Девушка вздрогнула и очнулась, увидев выжидательное выражение на лице Торгона, который, похоже, только что закончил что-то объяснять и теперь ждал ответной реакции.

— Да, досточтимый Торгон, я согласна, — сказала магичка. — Когда отбываем?

— Ив, — шепнул Сивер, наклонившись к ее уху, — ты хорошо подумала? Оплата так себе…

— Оставь, Сивер, — тоже шепотом ответила Ивона. — Я же сейчас работаю не за деньги, а за репутацию. — И сама удивилась своим словам. — А мои эльфийские ушки уже давно хотели побывать в эльфийской столице.

Торгон успел допить пиво и с легким опасением наблюдал за их перешептыванием.

— Так по рукам? — спросил он.

Утро нового дня постепенно пробуждало город к жизни, попутно загоняя в укромные углы тех, чей век протекает главным образом в темноте: крыс, клопов, упырей, воров и им подобных.

Ивона смотрела сквозь открытое окно, как по площади движутся по своим делам жители Турвина, и мелкими глотками попивала кофе — новомодный напиток из обжаренных зерен заморского дерева, в приготовлении которого в веятских пищевых точках уже успели сложиться определенные традиции, полностью дискредитировавшие его вкус. Здесь же, в провинции, то ли еще не доросли до столичного уровня, то ли владелец данного заведения дорожил своим реноме, но кофе был приятен на вкус и заметно бодрил.

— Орсет, — задумчиво спросила девушка, — а как можно получить диплом мага?

— Ну вообще-то довольно просто. — Магистр поставил кружку на стол. Кофе, что плохой, что хороший, было принято подавать в таких миниатюрных сосудах, в которых душе Орсета было отчаянно тесно (поэтому он предпочитал чай). — Нужно приехать в университет, договориться с ректоратом о сдаче экзаменов по определенному набору предметов, в соответствии с выбранной специализацией, сдать эти экзамены, а также представить на рассмотрение письменную работу, содержащую оригинальное исследование.

— Понятно. Проще, как говорится, не бывает. — Ивона посмотрела в опустевшую чашку, а затем опрокинула гущу на блюдечко. Напиток появился сравнительно недавно, но уже через пару лет после этого кто-то из прорицателей написал трактат о невероятной перспективности предсказания будущего на кофейной гуще. (Весьма вероятно, что прорицатель был в доле с купеческой гильдией.) Трактат имел успех, и кофе, медленно пробивавший себе путь на столы потребителей, был стремительно раскуплен многочисленными предсказателями, пророками, провидцами, ворожеями и даже полуграмотными бабками-гадалками в качестве ценного расходного материала.

— Ну, как вариант, ты можешь поступить на общих основаниях и сделать все то же самое в течение шести лет. Большинство, кстати, так и делает.

— А сколько экзаменов? — Ивона покачала блюдечко с гущей. Гуща заелозила, как живая, сложившись по очереди в равносторонний треугольник, указующий перст и предупреждающую руну.

— Сейчас подумаю. Так. — Орсет начал что-то мысленно подсчитывать. — Пять профилирующих плюс пять на выбор. Слушай, Ив, а сколько тебе лет-то вообще?

— Восемнадцать, — отозвалась Ивона, ставя на стол блюдце, гуща в котором слепила из себя некий геральдический знак.

— Ну тогда какие проблемы? Куда тебе торопиться? Можешь, например, сдать экстерном часть материала, а потом послушать курсы, одновременно работая над диссертацией, — и после доедать остаток…

Ивона подняла на магистра глаза.

— Спасибо, — сказала она. — Возможно, я так и поступлю.

— Ты куда-то спешишь? — поинтересовался Орсет.

— Да. Я нашла себе еще работку. И отправляюсь в Кверк — давно хотела там побывать. Так что еще раз спасибо и — счастливо оставаться.

— Счастливо и тебе. — Магистр, удивленно приподняв брови, провожал девушку взглядом, пока она не скрылась за дверью.

— Привет!

Орсет от неожиданности чуть не подпрыгнул, обернувшись. За его столик подсел высокий худощавый человек.

— Вурдалак тебя заешь, Стериан! Ты своей манерой подкрадываться никого еще не свел в могилу?!

— Нет, насколько я знаю. — Стериан, как обычно, улыбнулся одними углами губ. — Я же не виноват, что у меня такая походка. Ну не топать же мне специально!

Орсет вздохнул. Стериан держал в Турвине торговую контору, одним из предметов коммерческих притязаний которой были всякие редкости. На почве редкостей они и познакомились когда-то. Внешне Стериан не слишком походил на купца: гибкий, высокий, с длинными черными волосами. Да еще и одевался почти исключительно в черное, что, с точки зрения турвинских барышень, ему шло, хотя и придавало некую дополнительную «хищность» его облику.

— Будешь чего-нибудь? — поинтересовался магистр.

— Нет, благодарствую. Я уже поел и собрался уходить, а тут тебя заметил. Ты лучше скажи, что это за девица, которая так бодро сейчас отсюда вышла? Твоя новая подружка?

— Да ну, какая подружка! — Орсет фыркнул. — Магичка, нанимается в купеческие обозы в качестве охраны.

— Эх, жаль я сейчас ничего продавать не собираюсь, а то не отказался бы ее нанять. — Стериан сощурил глаза в сторону окна, словно ожидал увидеть там предмет разговора. — Как ее, говоришь, звать?

— Никак не говорил. Назвалась Ивоной Визентской.

— Визентская, Визентская… — Стериан потер в задумчивости верхнюю губу. — Что-то я слышал про Визентских. Вроде у них родовой замок в трех днях конного пути отсюда…

— Понятия не имею, — честно сознался магистр.