Он целовал и целовал ее, и Нелл, обезумев, льнула к нему, дергая за рубашку, чтобы притянуть поближе. А когда отстранилась, он провел руками по ее изгибам, оставляя огненный след, пока Нелл снова не задохнулась.

— Подожди минутку, — прошептала она.

Но он сказал «нет» и снова наклонился.

— Эй, — запротестовала она, уворачиваясь и пытаясь отдышаться. — А что случилось с третьим правилом — «не трахать подчиненных»?

— Да, здорово ты подчиняешься правилам, нечего сказать, — отмахнулся он и, прежде чем она успела ответить, снова завладел ее губами. Крепкое тело прижалось к ней, жаркие руки проникли под свитер.

О Боже, да!

Она вытащила у него рубашку из брюк и стала гладить мускулистую спину, от чего он на миг остановился, но тут же стал целовать ее еще жарче. На мгновение у Нелл мелькнула мысль сдаться, притвориться мягкой и нежной, позволить ему играть первую скрипку. Как когда-то Тиму. Но потом Нелл вспомнила, что это не Тим. Это Гейб, и теперь ей не нужно осторожничать. Она сжала его лицо ладонями и начала целовать, а он прижимал ее к себе. Его руки были повсюду, от поцелуев кружилась голова, и внутри росла сладкая тянущая боль.

— У меня квартира наверху, — еле слышно прошептал он наконец, и Нелл слегка вздрогнула, представив, как они обнаженные барахтаются на простынях.

Гейб прижался теснее, и она застонала, очень тихо, но он, должно быть, услышал, потому что пробормотал: «О, здесь тоже неплохо», — потянул ее за собой на пол и придавил всей тяжестью. Нелл сцепила ноги у него за спиной и выгнула спину, наслаждаясь ощущением твердых мышц, закидывая голову, делая все, чтобы он стал как можно ближе. Гейб прижался губами к ее шее. Руки скользнули под свитер. Нелл провела ногтями по его спине, оставляя царапины, а он набросился на нее и стал целовать так исступленно, что кровь застучала у нее в ушах.

И тут принесло Райли. Правда, он постучал, но тут же распахнул дверь, ударив Нелл по голове.

— Очень мило! — объявил он, без стеснения разглядывая парочку. — Ты должен мне двадцатку.

Гейб вытянул руку и небрежно захлопнул дверь.

Он тяжело дышал и выглядел разгоряченным, растрепанным, взволнованным, возбужденным — таким, каким Нелл мечтала его видеть, поэтому она честно призналась:

— Я хочу тебя так, что с ума схожу.

— Это многое объясняет.

Он собрался поцеловать ее, но она ловко вывернулась из-под него и сама оказалась сверху.

— Без оскорблений! — Она устроилась поудобнее и перевела дыхание. — Ты должен соблазнять меня.

— А тебе было достаточно сказать, что хочешь этого, — парировал он и провел руками по ее спине до ягодиц. — И нечего было красть собаку, чтобы привлечь мое внимание.

— Или спать с Райли? — добавила она, надавливая на его плечи.

Его глаза потемнели.

— А вот про это забудь.

Он притянул ее к себе и стал покрывать беспощадными, долгими поцелуями.

— Заставь меня, — пробормотала она.

И он запустил пальцы ей под юбку.

Боже мой, это Гейб.

В трусики.

Не останавливайся.

Проник внутрь, заставив содрогнуться. Он дышал все тяжелее, разогретый ее огнем.

— Забудь, — повторил Гейб.

Она упрямо покачала головой:

— Рано!

Тогда он уложил ее на спину и принялся стаскивать с нее одежду, да так умело и быстро, что она не сразу догадалась сделать для него то же самое, а сообразив, едва не разорвала на нем рубашку. Раздев Гейба, Нелл впилась зубами ему в плечо. Он дернулся, но тут же снова пригвоздил ее к полу: горячие руки на бедрах, горячие губы на груди. Нелл растворилась в знойной темной пустоте, потеряв всякое представление о действительности, ощущая только давление и безумие ласк, извиваясь в его руках, умоляя о большем, желая его столь сильно, что едва не лопнула по швам, пытаясь поглотить его, вобрать в себя. Каждый нерв ее пробудился к жизни, и Нелл отчаянно забилась, кусая губы и что-то крича.

Когда они немного успокоились, Гейб с трудом выдавил:

— Боже милостивый, и так будет всегда?

— Надеюсь, — серьезно ответила Нелл.

Он рассмеялся и поцеловал ее.

— Давай когда-нибудь сделаем что-нибудь в полном согласии, — предложил он, но она провела ногтем по его спине, и его голос мгновенно оборвался, а глаза медленно закрылись.

— Я голодна, — объявила она. — У тебя в квартире есть еда?

— У меня в квартире есть все, что ни пожелаешь.

Он встал, и на Нелл повеяло сквознячком, от чего нервы снова запели. Гейб протянул ей руку, совершенно не смущаясь собственной наготы, и она позволила поднять себя, чтобы снова обхватить его за шею и коснуться бугристых мышц в полной уверенности, что он принадлежит ей. По крайней мере на эту ночь.

— Докажи, — улыбнулась она и поцеловала его, отдаваясь теплу и нежности, чувствуя себя так, словно после долгого путешествия оказалась дома, рядом с человеком, достаточно сильным, чтобы дать ей ту любовь, в которой она так нуждалась.

Сюз позвонила Нелл домой в одиннадцать, та не взяла трубку. Пришлось набрать номер агентства, там работал автоответчик. Сюз надела пальто и пересекла парк в надежде узнать, что происходит. Если бы Нелл задержалась в агентстве допоздна, то наверняка сказала бы ей — не в пример Джеку, которого никогда не беспокоили подобные мелочи. Долг Сюз перед лучшей подругой — выяснить, что с ней сталось.

И еще очень хотелось удрать из большого пустого дома.

Парк в лунном свете был прекрасен. Льдинки на деревьях поблескивали серебром, а тающий снег рисовал причудливые узоры на земле. Если не считать водителя, ехавшего на вечеринку, к людям, шуму и смеху, Сюз была совершенно одна в парке.

Последнее время она слишком часто бывала совершенно одна.

Каблуки сапожек постукивали по бетонному покрытию. Сюз все ускоряла шаг и почти пробежала мимо высоких каменных колонн. В конце концов, ничего странного в том, что Джек так часто задерживается на работе, что трудится даже под Новый год. Приходится мириться, партнерство в адвокатской конторе — дело нелегкое. Кроме того, она перешагнула рубеж тридцатилетия. Джек бросил Эбби, когда той исполнилось тридцать, и прогнал Вики в двадцать восемь. Сюз зрелая тридцатидвухлетняя женщина, а он до сих пор ее любит.

Она была уверена, что Джек ее любит. Вот только не была уверена, что сама любит его.

Лишь миновав кафе и свернув на темную боковую улочку, ведущую к агентству, Сюз сообразила, насколько глупо бродить в столь поздний час по Джермен-Виллиджу. Она постучала в дверь и прильнула к темным окнам. Никого.

Придется пускаться в обратный путь. Вокруг вдруг стало гораздо темнее и холоднее. Сюз охватил страх. Она забарабанила в дверь. Не получив ответа, решила уйти. И уже просто так, для очистки совести, ударила еще раз. Дверь открылась. На пороге стоял Райли.

— Какого черта? — прорычал он.

— Нелл не вернулась домой, — пояснила Сюз, стуча зубами от холода. — Я волнуюсь.

— И поэтому гуляешь ночью по городу. Иисусе! Заходи скорее!

Вспыхнул свет, и Сюз увидела, что Райли одет в темный костюм, галстук — словом, выглядит на редкость элегантно. А может, она отчаянно нуждалась в обществе и от этого была менее разборчива, чем обычно.

— Вечеринка? — спросила Сюз.

— Естественно. И как это Джек позволил тебе бродить одной в темноте?

Сюз гордо вскинула голову:

— Джек не имеет права что-то мне позволять или запрещать. Я сама себе хозяйка.

Райли сунул ей телефонную трубку:

— Немедленно позвони и скажи, чтобы заехал за тобой.

— Его нет дома, — призналась Сюз.

— Вот как. — Райли положил трубку на аппарат.

— Нелл тоже неизвестно где, — сказала она, чтобы сменить тему. — Не знаешь…

— Наверху. С Гейбом.

— В самом деле? — удивилась Сюз. — Надеюсь, они не обсуждают дела агентства.

— Сомнительно, что они вообще разговаривают. Учитывая их взаимную страсть к работе, они, должно быть, уже протерли дыры в простынях.

— Но раньше такого не было.

— А вот когда я наткнулся на них, было.

— Я прощаю ее за то, что не позвонила, — объявила Сюз, шагнув к двери.

— Погоди! — окликнул Райли. — Одна ты не пойдешь. Я подвезу.

— Я могу… — начала Сюз, но, выглянув на безлюдную улицу, запнулась. — Спасибо. Если тебе не трудно.

Они сели в его машину. Сюз молча наблюдала, как он включает зажигание, поворачивает на Третью улицу.

— Ты не опоздаешь на свидание?

— У меня нет свидания, — покачал головой Райли. — Просто вечеринка.

— И некого поцеловать в двенадцать часов?

— О, кто-нибудь всегда найдется, — беспечно усмехнулся Райли. — Желающих сколько угодно.

Сюз представила свой большой пустой дом.

— Не всегда.

— Твой Джек — идиот, — вдруг выпалил он.

— Мы с Джеком четырнадцать лет. Пыл угас.

— Но не твой.

— Да ну? Ты считаешь, у меня сохранился пыл?

— Кстати, ты вроде не слишком довольна, что Гейб и Нелл вместе. Или просто хладнокровна?

— По-моему, это было неизбежно, — пожала плечами Сюз, радуясь перемене темы. Она и так слишком много сказала. Жалкая дурочка. — Не знаю, чего она так долго ждала.

«Не знаю, чего я так долго жду».

— Гейб ждал июля. Олух стоеросовый, — буркнул Райли.

— Почему именно июля?

— Двухлетний период восстановления после развода.

Сюз ненадолго задумалась.

— А знаешь, Тим бросил ее на позапрошлое Рождество. Как раз два года. Это развод она получила в июле.

— Значит, Гейб снова попал в точку. Этот парень умеет все просчитать! — восхитился Райли.

Машина остановилась перед ее домом, и Сюз вдруг захотелось попросить, чтобы Райли взял ее на вечеринку. Но как можно? Джек, наверное, уже дома.

Джека наверняка нет дома. Он с другой. Никто не оставляет жену в одиночестве на Новый год, если только тут не замешана любовница. Она знает это по собственному опыту.

— Как ты? — спросил Райли.

— Поцелуй меня, — попросила она, и Райли от неожиданности застыл. — Я не шучу. Приходится встречать Новый год одной. Хочу, чтобы меня поцеловали. Пожалей меня и поцелуй.

— Нет.

— О, прости, — пробормотала Сюз, дергая за ручку дверцы.

— Послушай, — начал Райли, — это не то, что ты…

Она оставила в покое ручку и оглянулась:

— Что?

— Ты заслуживаешь лучшего.

— Чем ты?

— Чем Джек. И конечно, чем я.

— Я не хотела ставить тебя в неловкое положение. Ну, знаешь, замужняя женщина бросается на шею…

— Любой мужчина был бы рад оказаться в таком положении.

В его голосе действительно прозвучала жалость. Сюз разозлилась:

— Да, верно. Спасибо, что подвез.

Она нажала на ручку. Дверца открылась. Сюз увидела Джека. Муж стоял, сунув руки в карманы пиджака. Она инстинктивно захлопнула дверцу и пробормотала:

— Ого.

Райли повернул голову:

— Только этого не хватало. Хочешь, чтобы я остался?

— Вряд ли это поможет, — вздохнула Сюз и открыла дверцу снова.

Райли едва успел схватить ее за руку:

— А если он…

— Он меня не ударит. Наорет, только и всего. Не волнуйся.

Райли отпустил ее. Сюз вышла из машины и хлопнула дверцей.

— Очень мило, — процедил Джек. — Я возвращаюсь домой, чтобы отпраздновать с женой Новый год…

— Чертовски великодушно с твоей стороны, — бросила Сюз и, обойдя его, стала подниматься по ступенькам.

Джек последовал за ней.

— Кто это? — осведомился он.

— Райли Маккена. — Сюз взошла на крыльцо. — Я искала Нелл, он подвез меня до дому.

— Складная история.

Сюз махнула Райли, чтобы уезжал.

— Твоя наверняка интереснее. Не хочешь рассказать?

— Я уже объяснял, я был на работе…

— Я звонила, — перебила Сюз, наблюдая, как габаритные огни машины Райли исчезают за углом. Спешит на вечеринку. — Никто не отвечал.

— Коммутатор закрывается на ночь.

— Я звонила на сотовый.

— Я его выключил.

— Да неужели? И почему?

— Ты спишь с ним?

— С Райли?

Они вошли в дом. Сюз направилась к лестнице, едва передвигая ноги от внезапно навалившейся усталости.

— Я едва его знаю.

Джек схватил ее за руку, дернул к себе, и она, неожиданно выведенная из ступора, глубоко вдохнула.

— Он тебя трахает, — прошипел Джек.

Сюз выдохнула и спокойно посмотрела на него, ей было совершенно все равно.

— Если бы я спала с Райли, — не повышая голоса, ответила она, — то и была бы сейчас с ним. А не стояла бы тут, притворяясь, что между мной и тобой еще что-то осталось.

Она вырвалась, потерла руку и стала ждать, когда он замахнется и ударит ее. Тогда можно будет с чистой совестью уйти от него навсегда.

— Ты уверяла, что будешь с Нелл. Уверяла…

— Нелл с Гейбом, что, по-моему, просто прекрасно. Никто не должен оставаться в одиночестве на Новый год.

Она снова пошла к лестнице, словно подстрекая его броситься следом.

— Это все она! Бадж прав, она плохо на вас влияет! Ты не была такой до того, как здесь появилась она.

Сюз усмехнулась и начала подниматься в спальню, потому что темнота ей казалась милее, чем свет у подножия лестницы, где стоял Джек.

Полусонный Гейб лениво прислушался к праздничному шуму в телевизоре.

— Здорово! — восхитилась Нелл. — Одна большая вечеринка повсюду, и никаких страданий.

— Хорошо, — согласился Гейб и закрыл глаза, слишком утомленный и слишком удовлетворенный, чтобы интересоваться каким-то Новым годом.

— Но я все еще переживаю из-за Сюз. Когда я позвонила, у нее был такой убитый голос! Я отвратительная подруга.

— М-м-м-м, — промычал Гейб, молясь в душе, чтобы она поскорее угомонилась. Подумать только, сплошной вихрь в постели. И откуда только энергия берется! Он ни рукой, ни ногой пошевелить не в силах, а она бодро ест картофельные чипсы и смотрит фейерверки по телевизору. Если через пять минут она не умолкнет, он подсыплет ей в воду снотворного.

— Эй! — Она стукнула его по плечу.

Он нехотя открыл глаза. Нелл широко улыбалась, держа пакетик с чипсами. Взъерошенные рыжие волосы придавали ей вид разорвавшейся петарды.

— Мы еще слишком недавно вместе, чтобы ты принимал меня как должное. Не хочешь немного поухаживать?

— Зачем? Я сравнял счет. Все кончено.

— Ах вот, значит, как?!

Она с притворным гневом погрозила ему кулачком. Гейб рассмеялся и привлек ее к себе, Нелл выронила пакетик и принялась сопротивляться всерьез.

— Я не принимаю тебя как должное! Я вообще измучился от того, что не могу принять тебя как должное.

Она прекратила борьбу, и Гейб зажмурился от удовольствия, когда податливая мягкость прильнула к нему.

Из телевизора донесся бой часов.

— Я счастлива, — прошептала Нелл, и Гейб подумал, что может поспать и позже. Он все еще с трудом верил, что она тут, с ним и он наконец сделал все, о чем так долго пытался не думать, и это оказалось куда прекраснее всего того, что он старался не представлять.

— Я тоже. С Новым годом, детка!

На этот раз поцелуй был спокойным, нежным, и она расслабилась. Но ненадолго.

— Смотри! — Она показала на потолок.

Он поднял глаза к световому люку. В небе вспыхивали петардные звезды.

— Все чудесно, — сказала Нелл. — Абсолютно все.

— Не говори так, — встревожился он. — Ты искушаешь судьбу.

— Нет никакой заранее определенной судьбы, — возразила Нелл, и он вспомнил, как почти четыре месяца назад Хлоя предсказала, что они будут вместе. Клялась, что так хотят звезды. Он решил было рассказать Нелл, но понял: сейчас не время упоминать о Хлое.

— Что? — встрепенулась Нелл.

— Ничего, — ответил Гейб, и она приподнялась на локте, собираясь вытянуть из него правду.

— Перемирие на одну ночь, — предупредил он, укладывая ее на спину. — Всего на одну.

— Но…

Но он стал целовать ее, пока она не забыла, что хотела сказать, а потом и вовсе заснула. Гейб еще немного поглядел на вспышки фейерверка и закрыл глаза.

На следующий день подруги завтракали в «Платане».

— Значит, ты была с Гейбом, — уточнила Сюз.

Нелл сделала невинное лицо, но приятных воспоминаний оказалось настолько много, что она невольно расплылась в улыбке.

— С Новым годом вас!

— В самом деле?

Марджи наклонила голову набок и уставилась на Нелл, удивительно похожая в эту минуту на серенького воробышка:

— Представляешь, ты замужем за детективом!

— Представляешь, я не замужем за детективом. Больше в брак меня не заманишь, — заявила Нелл.

— Нелл Маккена. — Марджи полила сиропом блинчики с шоколадной крошкой. — Очень мило.

— Лучше, чем Дайсарт. — Сюз занялась яйцом «Бенедикт».

Нелл и Марджи посмотрели на нее и переглянулись.

— Мне никогда не нравилось «Марджи Дайсарт», — призналась Марджи.

— Да нет, если привыкнуть, оно вроде как ничего, — сострила Сюз.

Нелл засмеялась. Но Марджи, очевидно, решила обдумать вопрос всесторонне:

— «Марджи Дженкинс» — тоже неплохо, хотя звучит плебейски.

— Только не говори Баджу, иначе он сменит фамилию, — предупредила Нелл.

— Но больше всего мне нравится «Марджи Огилви».

— В таком случае верни девичью фамилию, и покончим с этим, — предложила Сюз.

— Тогда никто не узнает, что я была замужем, — возразила Марджи.

— Проще будет обманывать!

— Да что с тобой? — нахмурилась Марджи.

— Прошлой ночью Джек застал меня в машине с Райли Маккеной, — сказала Сюз, терзая яйцо. — Нет, ничего такого не было. Я искала Нелл и пришла в агентство, Райли просто отвез меня домой. Было уже начало двенадцатого, и Джек обвинил в измене меня. Я заперлась в спальне. Черт с ним.

— Кошмар! — ужаснулась Нелл. — Это я во всем виновата. Прости за вчерашнее, нужно было предупредить тебя. Я совсем забыла, что…

— А кто бы не забыл в подобных обстоятельствах? Ладно, что ни делается, все к лучшему — вот что я об этом думаю.

— Мужчины всегда чувствуют неладное! — вставила Марджи. — Стюарт, например, ревновал меня к Баджу.

Сюз резко подняла голову:

— Кто?

— Стюарт. Он ужасно ревновал. Потому что Бадж мне нравился больше. Ну, как Райли — тебе.

— Я не сплю с Райли, — холодно уточнила Сюз.

— Ну, конечно, нет. Но Райли нравится тебе больше, чем Джек.

— Э… Марджи… — пробормотала Нелл.

— Уж я-то знаю, каково это — неудачно выйти замуж. Все равно что застрять на дурацкой вечеринке, которая никак не кончится. Слишком громкие голоса, слишком глупые шутки, и ты постоянно жмешься к стенке в надежде, что тебя никто не заметит, потому что так гораздо легче вынести бедлам. Только в этой вечеринке участвуют двое, и ты всеми силами стараешься избегать второго. — Она вынула из сумки термос и под изумленными взглядами подруг подлила в кофе соевого молока. — Оставь его. И не пытайся ничего исправить. Раз уж все так плохо — уходи, иначе начнешь вытворять ужасные вещи, и только потому, что больше не сможешь выносить боль.

— Марджи, — прошептала Нелл, протягивая руку. — Мы не знали, что все было настолько плохо…

— Не знали, — согласилась Марджи, выпила кофе и поставила чашку на блюдце. — Однажды я его ударила.

— Правильно! — воскликнула Сюз.

— Нет. Но это помогло. Он ушел. А как ты?

— Еще не поняла. Нужно подумать. Не могу представить, как буду жить без Джека. Но и этого напряжения мне больше не вынести. Он вправду считает, будто я ему изменяю, но это не так. Честное слово, не так.

— Сюз, мы с тобой. Мы верим тебе, — мягко напомнила Нелл.

— Но мне хотелось бы изменить.

— Знаем, — кивнула Марджи.

— Иногда хочется, чтобы Джек исчез, как Стюарт. Навсегда. Просто испарился.

— Не стоит. А что, если он вернется? — спросила Марджи.

— И ты считаешь, что Стюарт вернется? — удивилась Нелл.

— Бадж хочет, чтобы я получила страховку. Говорит, на два миллиона долларов я могу купить кучу «Фиеста веа». Дескать, не стоит оставлять такие деньги страховой компании.

— Это не его дело, — бросила Сюз.

— Он просто заботится обо мне. Вдруг я получу страховку, а Стюарт объявится? Придется отдавать деньги. И что тогда?

— Он уже вернулся? — спросила Нелл, ненавидя себя за вопрос.

— Не думаю. Но с него станется. Он полное дерьмо!

— Марджи! — осуждающе воскликнула Сюз и тут же рассмеялась, на миг забыв о своих горестях.

— Настоящее дерьмо, — подтвердила Марджи.

— Значит, ты считаешь, что Стюарт жив, — уточнила Нелл, чувствуя себя последней негодяйкой за то, что никак не оставит Марджи в покое.

— Нет, — покачала та головой, — думаю, он мертв. Но иногда боюсь, что он все-таки возникнет — как ни в чем не бывало.

Нелл кивнула, ожидая, что Марджи добавит что-нибудь, но вместо нее заговорила Сюз:

— Ну и как насчет пыла?

— Господи милостивый, да еще какой! — воскликнула Нелл и позволила подругам подтрунивать над собой весь остаток завтрака, втайне удивляясь, как это все обернулось так, что она счастлива, а у них — сплошные неприятности.

А Гейб с Райли в это время пили кофе в приемной.

— Итак, — сказал Райли, — ты и Нелл.

— Как это ты догадался? — Гейб прищурился на увеличенный снимок отца с Тревором, висевший на стене. Оригинальный способ украсить офис! До чего Нелл изобретательна!

— У меня большие способности к дедукции. — Райли уселся на край секретарского стола. — Кстати, вчера вечером приходила Сюз. Искала ее.

Гейб кивнул и перевел взгляд на семейный портрет. Хлоя выглядела ребенком, а держала на руках маленькую Лу. Кому-нибудь не мешало дать ему по морде в свое время! Но некому было Хлою защитить. Родители ее умерли, его мать тоже, а отец сказал только: «Хороший выбор. От нее неприятностей не жди».

И так оно и было.

— Я отвез ее домой, и мы столкнулись с Джеком, — сообщил Райли.

Гейб оглянулся:

— Что?

— Сюз. Когда я подъехал к ее дому, у дверей стоял Джек.

— И что было дальше? Очень плохо?

— Плохо, — кивнул Райли. — Но она запретила мне выходить из машины. Сказала, что он ее не ударит.

— Не ударит, — согласился Гейб. — Он всего лишь спесивый эгоистичный сукин сын.

— И изменяет ей.

— Ты ей сказал?

— Нет.

Гейб кивнул и вернулся к снимку:

— О чем я только думал тогда, черт побери?

— О том же, о чем и прошлой ночью, — съязвил Райли. — Лучше взгляни, какой я здесь мальчишка! А ты посылал меня работать на улицах.

— Не я, — поправил Гейб. — Отец. И ты сам хотел.

— Знаю. Черт, и вправду девчонка. О чем ты только думал!

— Вовсе не о том, о чем прошлой ночью.

Гейб попытался представить, что сказал бы отец насчет Нелл. Возможно, посоветовал бы бежать куда глаза глядят. С Хлоей он понятия не имел, во что впутывается, что такое семейная жизнь, зато вчера с Нелл отчетливо сознавал, какие беды навлекает на собственную голову. И плюнул на это.

Впрочем, как и сегодня.

Он перешел к следующему снимку: отец с матерью в день свадьбы. Мать — темноволосая, яркая, в приталенном платье, натянутом на животе, отец — темноволосый и энергичный, в полосатом костюме, такой счастливый, каким Гейб редко его видел.

Родители склонили головы друг к другу, но не обнялись, оба веселые, ибо и не подозревают, что впереди у них двадцать лет скандалов. Гейб еще раз взглянул на отца: «Он все равно женился бы на ней. Потому что очень любил».

— Гейб, — сказал Райли.

«И с Нелл будет то же самое, — подумал Гейб, глядя на светящиеся глаза матери. — Но я не отступлю».

— Гейб! — снова позвал Райли. — Иди сюда, смотри.

Кузен стоял перед семейным портретом.

— Ну что тебе?

— Хлоя.

— А что случилось с Хлоей? — удивился Гейб, близоруко прищурившись.

— Серьги.

Гейб шагнул к фотографии:

— Не может быть!

На Хлое были бриллиантовые серьги-кольца.

Гейб ринулся к двери. Райли последовал его примеру.

Они ворвались в спальню Хлои и вытрясли на туалетный столик содержимое шкатулки с драгоценностями. Среди груды серебряных анков, золотых звезд, покрытых эмалью лун, перепутанных цепочек сверкали два идеально правильных золотых кольца, усыпанных бриллиантами, каждое размером с пятицентовик.

— Они? — спросил Райли.

— Да, серьги Хелены. — Гейб выудил серьги из общей кучи. — Ну вот, теперь придется начать Новый год с Тревора.

— Ты уже начал с Нелл, — напомнил Райли.

— Точно, — согласился Гейб, взирая на свидетельство вероломства собственного отца.

Нелл позвонила Гейбу в начале десятого. Она знала, что он и Райли провели день с Лу: Джейс долго жаловался на это, когда по телефону поздравлял мать с Новым годом.

Она набрала номер и долго ждала ответа. Наконец Гейб взял трубку:

— Алло?

— Я кое-что узнала насчет Стюарта, — сообщила она и подумала: «Не слишком много, но все же».

— Прекрасно. Я приеду. Китай или Италия?

— Пицца надоела. Давай китайскую стряпню. — Она улыбнулась, чувствуя себя счастливой, несмотря на все беды Сюз и Марджи. Конечно, это предательство, но что может быть лучше мужчины, который везет тебе ужин? И возможно, ляжет с тобой в постель?

— Надень свою голубую шелковую штуку, — велел он и отключился.

«Определенно ляжет». Нелл задохнулась.

Стоило подумать о нем, и она задыхалась. О, это небрежное упоминание о том, что они снова будут вместе спать! Начни он заикаться, она смутилась бы, и вышло бы неловко. А ведь они никогда не испытывали неловкости, с самого первого дня, когда она посмотрела на его стол и поняла, какая работа ей предстоит.

Похоже, тогда она не совсем верно оценила ситуацию.

Нелл помчалась наверх переодеться и прибрать спальню. Пришлось столкнуть Марлен с кровати, чтобы поправить покрывало. Марлен жалобно заскулила, Нелл поспешно бросила на пол плед из шенили. Марлен сунула в него нос и принялась устраивать себе гнездышко: переворошила плед, зарылась в него поглубже, перевернулась несколько раз и с тяжким вздохом успокоилась.

— Да, ничего не скажешь, трудная у тебя жизнь, — посочувствовала Нелл и пошла наводить порядок в ванной.

Полчаса спустя зазвенел звонок. Нелл в последний раз взглянула в зеркало. Пламенеющие волосы, искры в глазах, пылающие щеки и затянутое в шелк тело.

— Господи, я вся горю, — сообщила она зеркалу и отправилась в прихожую.