Софи подбежала к Фину, протянула ему руку.
— Брэндон, как ты мог? — возмущенно воскликнула она. — Фин ничего не сказал и не сделал плохого!
— Слышал я, как этот тип с тобой разговаривал, — отозвался психиатр и торжествующе взглянул на поверженного соперника. — В каком пренебрежительном тоне он к тебе обращался! Грубый, отвратительный тип, а ты, вместо того чтобы послать его куда подальше, защищаешь!
— По-моему, ты погорячился, — продолжала Софи. — Незачем было кидаться на него с кулаками. И он вовсе не отвратительный тип! Просто Фин сильно устал и у него плохое настроение.
«Ну, спасибо тебе», — угрюмо подумал мэр и попытался подняться на ноги, но в голове снова зазвенело, и он решил немного подождать, чтобы не давать повода психиатру лишний раз позлорадствовать.
— Интересно, когда у него бывает хорошее настроение и от кого это зависит? — ехидно поинтересовался Брэндон. — Представляю, что он тогда вытворяет с тобой! Нет, Софи, этот тип тебе не подходит. Он так небрежно с тобой обращается…
— Он прекрасно со мной обращается! — перебила Софи.
Фин ухватился за перила, встал и прислонился спиной к крыльцу.
— Софи, ты умная, рассудительная женщина, и мне тем более странно… — снова завелся Брэндон.
— Ты преувеличиваешь относительно моей рассудительности, — тихо заметила она, с тревогой поглядывая на мэра, нетвердо стоящего на ногах. — И вообще, тебе нужно отсюда уехать. И чем скорее, тем лучше. Уезжай немедленно!
Она решительно схватила психиатра за руку и потащила к машине. Брэндон упирался, но не сильно, как показалось мэру. Софи распахнула переднюю дверцу «тойоты» последней модели и, послав психиатру воздушный поцелуй, направилась к побитому мэру. Заработал мотор, машина тронулась с места и через несколько секунд исчезла из виду.
— Надо приложить к подбитому глазу лед, — сказала Софи, беря Фина за руку. — Очень болит?
— Не очень. Но какой все-таки гад этот твой психиатр!
— Ты тоже ему не понравился, — усмехнулась Софи. — А впрочем, я и не надеялась, что вы подружитесь.
Через пятнадцать минут Фин лежал на мостках около реки, положив голову на колени Софи, держа кусочек льда у начинающего заплывать синяком глаза, а Ласси лизала его ухо.
— Это я во всем виновата. — Софи убрала лед и осторожно поцеловала Фина в подбитый глаз. — Не надо было мне рассказывать Брэндону о тебе.
— Наверное. Откровенность не всегда хороша, а с психиатрами и подавно. И потом, ты могла бы предупредить меня, что этот тип здоров как бык. Я бы подготовился, а то как-то глупо получилось.
Софи неожиданно рассмеялась, и Фин, глядя ей в лицо, подумал о том, что ему очень нравится, как она смеется.
— Слушай, но я все-таки не понял, почему твой психиатр напал на меня? Что его взбесило? Ведь, по-моему, ты сказала ему, что у вас все кончено.
— Очевидно, у Брэндона иное мнение. Я думаю, ему действительно не понравилось, как ты со мной разговаривал. И еще его разозлило, что ты обнял меня и пытался поцеловать. Ему показалось, что ты унижаешь меня и используешь, ведь ты принадлежишь к так называемому высшему обществу.
— Но почему? Почему ему кажется, что люди, принадлежащие, как ты выражаешься, к высшему обществу, такие корыстные и отвратительные?
— В ранней юности со мной уже случилась одна неприятная история из-за парня из богатой семьи, — задумчиво промолвила Софи и неожиданно для самой себя поведала историю о ее первом неудачном и даже печальном любовном опыте.
Фин, не перебивая, внимательно слушал, а когда она закончила, возмущенно произнес:
— Ну и сволочь же этот твой Чад! Я бы убил его, если б мог, честное слово! — Он взял Софи за руку и полушутливо предложил: — Слушай, если хочешь, мы с тобой можем съездить в Айову, разыскать этого горе-любовника и набить ему морду!
— Нет, Фин, мы никуда не поедем, — улыбнувшись, сказала Софи. — Дэви уже отомстил ему много лет назад. Я ничего не знала об этом, он только недавно рассказал мне. Так что Чад наказан, не переживай.
— А твой брат молодец! Любит тебя и всегда готов вступиться за твою честь.
— Да, Дэви — отличный парень, и я очень его люблю!
— Знаешь, конечно, Чад поступил отвратительно. Но в юности мы ведем себя не лучшим образом и совершаем некрасивые поступки, за которые потом приходится краснеть, а иногда и рас плачиваться.
— Ты тоже совращал молоденьких девушек и потом всем этим хвастался?
— Ну не то чтобы совращал… Но любил с ними погулять и, наверное, не всегда был очень уж порядочным и вежливым.
— И твоя женитьба на Диане — расплата за прегрешения?
— Разумеется. Хотя, вспоминая свою юность, я часто думаю о том, что я, даже если бы и захотел, все равно не смог бы стать восторженным и ранимым юнцом. Я такой, какой есть, и ничего в себе не собирался менять и не собираюсь.
— Мне ты тоже нравишься таким, какой ты есть, — задумчиво промолвила Софи.
— Спасибо, но это лишь говорит о том, что у тебя плохой вкус! — И Фин поцеловал Софи в губы. — А твой психиатр все-таки не прав. Я не использую тебя и уж тем более не унижаю. Ты очень мне нужна.
— Тогда забудь о Брэндоне, пусть он катится ко всем чертям! Как ты себя чувствуешь? Голова болит?
— Болит, но не настолько, чтобы забыть, что я нахожусь рядом с тобой.
— И о чем же ты думаешь рядом со мной?
— Как о чем? О любви, разумеется! Хотя… пока у меня в голове все звенит и гудит, остается довольствоваться фантазиями.
— Догадываюсь, что твои фантазии примитивны и банальны. Ладно, сегодня вечером я жду тебя в баре, Фин, а потом…
А потом они услышали голос Эми, которая увидела их на мостках и позвала сестру домой.
— Что ей нужно? — раздраженно спросил Фин. — Опять влипла в какую-нибудь историю, а ты должна ее выручать? Скажи ей, пусть уходит и сама решает свои проблемы!
— Нет, просто последние дни Эми пребывает в плохом настроении и постоянно нервничает, потому что переживает размолвку с Уэсом. Он не звонил с того дня, как приезжал на ферму и накричал на Эми за то, что та ему лгала. А еще она очень волнуется перед премьерой нашего видеофильма, которая должна состояться на днях.
— Какая тонкая и чувствительная натура! Кто бы мог подумать! Так что ты говорила насчет бара, прекрасная Джули Энн? И куда мы направимся потом?
— Куда фантазия заведет, свирепый и коварный медведь! Кстати, не забудь выпить аспирин.
И Софи, осторожно высвободившись из объятий Фина, направилась к дому решать очередные проблемы своей великовозрастной младшей сестры.
— Лео, мне надо с тобой серьезно поговорить! — заявила Рейчел после того, как они завезли Дэви Демпси на ферму и наконец остались вдвоем. — Это очень важно, поверь мне, очень!
— Я не могу взять тебя с собой в Лос-Анджелес, — мгновенно отреагировал Лео.
— Но пойми, мне необходимо уехать! Если раньше я мечтала покинуть Темптэйшен потому, что это скучный, сонный городок, где ничего не происходит, то теперь обстоятельства изменились и я должна, просто обязана уехать из него! Знаешь почему?
— И почему же? — Лео со вздохом закатил глаза к потолку.
— Да потому что, возможно, это я убила Зейна Блэка! — выпалила Рейчел.
— Как это — возможно? — изумленно произнес Лео, отрывая взгляд от потолка. — Ты убила его? Или нет?..
— Вот видишь, я же говорю тебе, что нам надо серьезно поговорить! — торжествующе воскликнула Рейчел. — А ты не хочешь меня слушать.
— Так давай рассказывай все по порядку! — нахмурившись, строго сказал Лео.
— Ну, значит, дело обстояло так: я вышла из дому, чтобы встретиться с Робом Латсом, а около дома меня подкарауливал Зейн Блэк. Он схватил меня за руку, начал приставать, говорить всякие пошлости… ну я и брызнула ему в лицо «Мейсом». А потом… Зейн упал в реку, у него был сердечный приступ, и он умер.
— А для чего ты хотела встретиться с Робом? — вдруг спросил Лео, и в его голосе послышались странные, похожие на ревность нотки.
— Роб хотел сообщить мне, что мы расстаемся окончательно, потому что он теперь любит Клиа и уже с ней спит. Ну… собственно, это не важно, для чего. Важно другое: Зейн умер, и скорее всего оттого, что я брызнула ему в глаза газом из баллончика. Полиция меня арестует, Лео, если докопается до истины! Что мне делать?
— Рейчел, ты брызнула Зейну в лицо «Мейсом» защищаясь. Он напал на тебя, стал приставать, и ты в целях самообороны применила «Мейс». Тебя не за что арестовывать.
— Но он же умер…
— Но не от «Мейса» же!
— Понимаешь, Лео, на меня непременно падет подозрение. Ведь Зейн, черт бы его побрал, врал людям, будто я охочусь за ним, пристаю к нему, навязываюсь, тащу в постель, умоляю его взять меня с собой в Лос-Анджелес… Но это ложь! Я никогда не только ни о чем его не просила, я даже не перекинулась с ним парой слов! А мерзавец опозорил меня на весь город, и люди ему поверили!
— Рейчел, успокойся, — тихо сказал Лео и неожиданно обнял ее за плечи. — Не волнуйся, рассказывай дальше.
— Что рассказывать? Я убила Зейна, и теперь все будут подозревать меня в том, что я отомстила ему! Ты понимаешь, какой ужас? Ведь после «Мейса» мы с Робом задавили Зейна машиной!
— Господи! Как?..
— Мы сидели в машине у черного хода бара и разговаривали, затем Роб предложил отвезти меня домой, включил мотор, машина тронулась с места и… переехала Зейна. Но мы его не видели, даже предположить не могли, что Зейн лежит у черного хода!
Лео еще крепче обнял Рейчел, а она, удивленная и обрадованная этим, положила голову ему на плечо и на несколько секунд закрыла глаза. Как хорошо вот так сидеть рядом с умным, взрослым, очень привлекательным мужчиной и чувствовать себя в безопасности! Лео — он замечательный, он обязательно что-нибудь придумает, и если ее все-таки арестуют, он поможет ей… Непременно поможет.
— Лео, пожалуйста, возьми меня с собой в Лос-Анджелес, — жалобно попросила она. — Теперь ты понимаешь, как для меня важно смыться из этого городка?
— Нет, детка, о Лос-Анджелесе забудь, — ответил он, прижимая ее к себе. — Сейчас мы с тобой поедем к начальнику полиции, и ты обо всем ему честно расскажешь.
— Нет! — испуганно вскрикнула Рейчел, но, сообразив, что Лео произнес слово «мы», успокоилась.
Значит, она ему небезразлична? Если Лео собирается ехать вместе с ней в полицию, значит, переживает за нее и берет часть ответственности за содеянное ею на себя!
— Рейчел, надо поехать к Уэсу прямо сейчас, пока кто-нибудь нас не опередил и не наплел, про тебя всяких небылиц! Скажи, ты с кем-нибудь поделилась этой невероятной историей? Рассказала кому-нибудь о том, что произошло?
— Нет, только тебе, больше никому! — заверила его Рейчел.
— А Робу?
— Нет, он знает только о том, что произошло у бара, поскольку сам вел машину и… задавил Блэка. Еще я рассказывала ему, что Зейн приставал ко мне, но о газовом баллончике я не говорила. Разве можно признаваться в таких вещах?
— Но мне же ты рассказала!
— Потому что я тебе доверяю! — с горящим взором воскликнула Рейчел. — Полностью доверяю. Абсолютно!
— Спасибо, детка, — растроганно произнес Лео и еще крепче прижал ее к себе, а она обвила его шею руками.
— Я, наверное, кажусь тебя глупой маленькой дурочкой, — быстро зашептала Рейчел. — Наивной идиоткой… Но я правда, Лео, доверяю тебе, потому что ты мне очень нравишься, я нуждаюсь в тебе и… люблю тебя. Я хочу быть с тобой, понимаешь, очень хочу!
— Рейчел, детка, ты совсем меня не знаешь, — сказал Лео, немного отстраняясь от нее. — Я тебе не подхожу, мы разные люди, у нас разная жизнь…
— Нет, ты мне очень подходишь. Ты самый замечательный, самый лучший!
— Рейчел, ты ошибаешься! Мы не можем и не должны быть вместе, потому что…
Но она закрыла глаза, прижалась к его губам и так и не узнала, что еще хотел сказать Лео.
Вечером мэр Такер в нарядном летнем пиджаке сидел за столиком в баре, потягивал пиво, время от времени прикладывая холодную кружку к синяку под глазом, и ждал Софи. Фин представлял, как она идет между столиками, мужчины пожирают ее алчными взглядами и завидуют ему. Софи соблазнительно улыбается и громко говорит:
— Фин, я без ума от тебя. Ты самый привлекательный мужчина, которого я когда-либо знала. Ты необыкновенный любовник, опытный, чуткий, изобретательный…
Он вздохнул и посмотрел на часы. Однако уже четверть девятого… Почему Софи опаздывает? Фин поставил на стол пустую кружку и уже полез в карман за деньгами, но в этот момент появилась Софи и танцующей походкой направилась к его столику.
От ее вида у мэра захватило дух. Да, сегодня Софи выглядела просто сногсшибательно! В ярко-красном, плотно облегающем фигуру коротком платье, открывающем длинные стройные ноги, густые волнистые темные волосы рассыпаны по плечам, на щеках играет румянец, полные чувственные губы накрашены в тон платью алой помадой… вот только на лбу — синяк, который не смог замаскировать даже толстый слой грима.
— Софи, я сражен наповал, — задыхаясь, пробормотал Фин, когда она села рядом.
— Я очень старалась произвести на тебя неизгладимое впечатление. И рада, что мне это удалось.
— Ты в этом платье выглядишь потрясающе. Почему ты раньше никогда его не надевала?
— Это не мое платье, мне одолжила его Клиа, — простодушно объяснила Софи. — Хотелось поразить твое воображение.
— Тебе это удалось.
— И о чем ты думал, пока меня не было?
— Ну, во-первых, о том, что точность — одна из главных человеческих добродетелей, а во-вторых, я мечтал о том, как ты появляешься в баре, подходишь ко мне и…
— Фин, я умираю от желания оказаться в твоих жарких объятиях, я мечтаю быть с тобой, — страстно зашептала Софи. — Ты самый привлекательный мужчина на свете. Ты самый замечательный любовник…
— Вот именно это я и мечтал услышать!
Софи рассмеялась, прижалась к Фину, хотела что-то сказать, но их идиллия была нарушена.
— Фин, мне надо с тобой поговорить!
Возле их столика стояла жена Фрэнка; Софи вздохнула и оставила их наедине.
— Джорджия, ты разве не видишь, что я занят? — раздраженно произнес мэр, глядя, как его возлюбленная, покачивая бедрами, направляется к стойке бара, где сидит много молодых мужчин, черт бы их побрал!
— Фин, мне необходимо с тобой поговорить, — повторила миссис Латс и бесцеремонно села рядом. — А что у тебя с глазом?
— А ты не видишь? Синяк. Давай, Джорджия, говори быстрее, мне некогда.
— Фин, это касается Фрэнка. Знаешь, я очень переживаю…
— Джорджия, я не консультант по семейным проблемам! — раздраженно прервал ее мэр, наблюдая за тем, как Софи садится за стойку бара и ее тотчас же окружают молодые люди.
— Мне кажется, это мой муж убил Зейна Блэка, — трагическим шепотом произнесла Джорджия. — В ту ночь Фрэнк не явился домой вообще. Ты помнишь, как он тогда вел себя в баре? Он был просто взбешен. Ведь муж узнал о том, что я… ну, мы с Зейном… короче, я уверена, это Фрэнк его убил.
— Если бы ты не заводила шашни с телеведущим, Фрэнк бы не взбесился, — резонно заметил Фин.
— Да? Мне, значит, нельзя, а ему можно? Ему можно крутить роман с Клиа? Ведь Фрэнк от нее ни на шаг не отходит, преданно заглядывает в глаза, вздыхает… Он думает, я слепая и ничего не замечаю? Нет, я все вижу, Фин, все!
— И все-таки, Джорджия, тебе не следовало афишировать свои отношения с Зейном. Но теперь, конечно, поздно говорить об этом. А мне кажется, Фрэнк провел ту ночь в мотеле «У Ларри». Иди, Джорджия, домой. Ты поговоришь с мужем, а утром проснешься, и жизнь тебе покажется уже не такой мрачной.
— Ты думаешь? — Она с сомнением взглянула на мэра. — Нет, Фин, как прежде уже не будет. Все-таки я очень страдаю… И я ненавижу эту дрянь Клиа! Ненавижу!
— Ладно, Джорджия, иди домой, — нетерпеливо произнес Фин. — Спокойной ночи.
Джорджия молча кивнула и покинула бар. Фин поискал глазами Софи, помахал ей рукой, и она вернулась за столик.
— Ну что, — спросила она, — продолжим фантазировать? — И обольстительно улыбнулась. — Фин, когда я вошла в бар и увидела тебя, меня охватило непреодолимое желание броситься в твои объятия. Я почувствовала, как меня тянет к тебе, потому что ты самый интересный мужчина на свете, ты искусный опытный любовник, и я…
— Фин, мне надо с тобой поговорить, — снова раздался за спиной, мэра голос, но на сей раз мужской.
— Фрэнк! — приветливо заулыбалась Софи. — Вы очень кстати.
— Фрэнк, я занят! — не оборачиваясь, бросил мэр. — Поговорим завтра.
— Фин, прошу тебя! Дело очень важное, его нельзя откладывать. Это касается Джорджии…
Софи рассмеялась и, помахав мэру, снова направилась к стойке бара. Фрэнк тотчас сел на ее место, наклонился к Фину и прошептал:
— Я видел, как… ты разговаривал с моей женой. — Он взглянул мэру в лицо и спросил: — А что у тебя с глазом?
— Синяк.
— Понятно. Фин, скажи, что тебе наплела Джорджия?
— Она опасается, что это ты ухлопал Зейна Блэка, — мрачно доложил мэр, поглядывая на Софи у стойки бара.
— Я? — задохнулся от возмущения Фрэнк. — Да она спятила! Для чего мне его убивать? Фин, ты сам подумай!
— Мне кажется, этот вопрос тебе лучше обсудить с Джорджией, а не со мной.
— Что плетет эта идиотка? — продолжал Фрэнк, не обращая внимания на реплику мэра. — Я уверен, это Джорджия убила Зейна, уверен! Она же ненормальная! Знаешь, Фин, на Джорджию очень влияют магнитные бури и перепады давления, она становится как бешеная, честное слово! И в таком состоянии моя жена может сделать что угодно, а уж оклеветать меня… А когда Джорджия пьяна, как сейчас…
— Тебе бы лучше рассказать обо всем этом Уэсу, — посоветовал мэр.
— Представляю, что тебе наговорила эта психопатка! И Зейн, с которым она путалась, кстати, тоже был не в себе, уверяю тебя. Выдумывал про меня разные небылицы, нагло лгал…
— Про стерилизацию? — тихо спросил Фин.
— Значит, ты знаешь? — испуганно воскликнул Фрэнк. — О Боже… Если Джорджии станет известно, она убьет меня, Фин! Умоляю тебя, не рассказывай ей об этом, умоляю. Обещаешь?
— Обещаю, — сквозь зубы процедил мэр и тихо добавил: — А теперь, Фрэнк, отправляйся домой, поговори с Джорджией, обсудите с ней ваши отношения и помиритесь. Спокойной ночи.
Фрэнк с удрученным видом побрел к выходу, а мэр помахал Софи, призывая ее вернуться. Она встала, и Фин, любуясь ее плавными движениями, краем глаза заметил, что в бар входят Рейчел Гарви и Лео Кингсли.
«Господи, только бы Рейчел не привязалась ко мне со своими глупостями! — взмолился он. — Только бы не привязалась…»
Софи села рядом, улыбнулась и игривым тоном продолжила:
— Итак, я рассказываю тебе, как сгораю от желания упасть в твои объятия, мы страстно целуемся, встаем из-за стола, выходим из бара и направляемся к твоей машине. Что происходит дальше?
— А дальше… — Фин встретился взглядом с юной Рейчел, которая уже направлялась к его столику, сделал зверскую физиономию, решительно поднялся, взял Софи за руку и быстро проговорил: — Мы уходим.
В машине Фин обнял ее и страстно поцеловал в губы. Софи закрыла глаза, прижалась к нему всем телом, и руки Фина стали настойчиво ласкать ее бедра Горячие волны прокатывались по его напряженному телу, желание охватывало все сильнее, он судорожным движением рванул молнию на джинсах и…
— Фин, — открыв глаза, хрипло произнесла Софи. — Ты забыл поднять стекло.
— Черт с ним, — пробормотал он, но все-таки потянулся к кнопке и… увидел Рейчел Гарви, наблюдающую за ним и Софи.
— Что тебе нужно? — задыхаясь, пробормотал мэр. — Ну, что уставилась?
— Фин, мне необходимо с тобой поговорить, — невозмутимо ответила Рейчел.
— Прошу тебя, уйди… Ты не видишь, я занят?
— Вижу, но мне очень надо поговорить. Пожалуйста, Фин, выслушай меня. Мне кажется, я убила Зейна Блэка.
— Что?
— Да, по-моему, это я убила Зейна, — повторила Рейчел.
Он выпустил Софи и, торопливо застегнув молнию на джинсах, откинулся на сиденье. Закрыл глаза, несколько минут сидел молча, восстанавливая дыхание и успокаиваясь, а потом взглянул на сидящую рядом Софи и спросил:
— Почему нам так сегодня не везет, ты не знаешь?
Она одернула задравшееся платье, поправила растрепавшиеся волосы и напомнила, что Рейчел ждет.
— Ах да… — Фин взглянул на девушку и дал ей совет: — Тебе надо поехать к Уэсу и обо всем ему рассказать.
— Мы с Лео уже были в полицейском управлении, но Уэса там не оказалось, а номер его пейджера мы не знаем. Позвони ему, Фин!
— Ладно, — согласился мэр и, обращаясь к Софи, устало произнес: — С тех пор как ты появилась в нашем городке, я потерял покой. Все время что-то случается. И я, вместо того чтобы наслаждаться жизнью и нашими отношениями, постоянно вынужден кого-то выслушивать, кому-то советовать. Когда они все оставят нас в покое, Софи?
— Тебе меня послал Бог, — улыбнувшись, ответила Софи.
— Или дьявол. — Фин повернулся к юной Гарви и скомандовал: — Мы едем в полицию, а вы с Лео за нами. Сейчас я позвоню Уэсу и предупрежу его о нашем визите.
Фин положил руки на руль и на мгновение задумался. Как он мечтал сейчас очутиться в объятиях Софи, целовать ее полные, чувственные губы, наслаждаться ее упругим горячим телом, а потом соединиться с ней в жаркой, всепоглощающей страсти и забыть обо всем на свете…
— Фин, мы едем? — Голос Софи вернул его к действительности. — Рейчел ждет нас.
— Как жаль…
— Фин, не огорчайся, вечер только начинается, — улыбнулась Софи. — А препятствия лишь обостряют чувства.
Мэр передал сообщение шерифу в патрульный автомобиль, предупредил об их визите, и машина тронулась с места, увозя мэра от долгожданного наслаждения и вовлекая в водоворот неотложных и так надоевших ему проблем.
Из долгих и сбивчивых объяснений Рейчел мэра и начальника полиции заинтересовала лишь та их часть, в которой юная Гарви призналась, что Роб Латс предложил ей встретиться и поговорить. Сидели они и беседовали в машине именно там, где и находился Зейн Блэк… Случайно ли Роб выбрал для встречи то место? Большой вопрос. Уэс отпустил Рейчел и Лео, несколько раз строго повторив на прощание, что если она вспомнит еще какую-нибудь подробность, то должна непременно сообщить ему.
Он повернулся к Фину и задумчиво промолвил:
— Надо обязательно потолковать с Робом Латсом. Конечно, выглядит он полным придурком, но на самом деле этот парень далеко не прост! Может, вызвать его прямо сейчас для беседы? Хочешь послушать?
— Нет, Уэс, мне пора уходить, — покачав головой, ответил Фин. — Наше свидание было прервано неожиданным появлением Рейчел, и мне все-таки хотелось бы…
— Понимаю, — усмехнулся начальник полиции, — поедешь на ферму. Как там Эми?
— Уэс, она скучает по тебе и очень расстраивается, что ты не появляешься. Позвони ей!
— А зачем она врала мне? — обиженно воскликнул Уэс. — Для чего?
— Эми врет всем. Постоянная ложь — неотъемлемая часть ее натуры, и тебе пора бы к этому привыкнуть, если ты хочешь продолжать с ней отношения.
— Хочу, но мне все это не нравится, — хмуро отозвался Уэс.
Приехав на ферму, Фин увидел погруженный во мрак дом: ни одно окно не светилось, входная дверь заперта. В общем, ничего удивительного: после убийства Зейна Блэка горожане теперь рано ложились спать. Фин посмотрел на второй этаж, где находилась спальня Софи, прикидывая, как бы ему взобраться туда, но решил не рисковать.
Темное окно в спальне Софи было распахнуто, и ему пришла блестящая идея бросить камешек. Софи услышит, выглянет и откроет входную дверь. Фин сбежал с крыльца, отыскал в темноте камешек средних размеров, прицелился, швырнул его в окно и… В этот момент Софи, которая, очевидно, услышала, что внизу кто-то бродит, выглянула в окно.
— Ой! — вскрикнула она, схватившись за голову. — Ой!
Фин различил ее силуэт: она стояла, завернутая в простыню, и прижимала ладонь ко лбу.
— Софи, извини, я не хотел… А под простыней у тебя ничего нет?
— Ничего, — усмехнулась она, вглядываясь в стоящего внизу Фина — Как прикажешь расценивать удар камнем по лбу?
— Как оригинальную любовную прелюдию, — не растерявшись, пошутил он. — Спускайся вниз, Софи! Я тебя жду.
— Ну, после такого начала… Значит, ты за этим так поздно приехал?
— А за чем же еще? — простодушно воскликнул мэр. — Наши с тобой лирические фантазии были грубо прерваны на самом захватывающем месте, вот я и решил заехать к тебе, чтобы, так сказать, завершить…
— Но уже поздно, — неуверенно возразила Софи. — Может быть, мы встретимся завтра?
— Нет, сейчас! Спускайся вниз, а я пойду к машине и буду там тебя ждать.
Мэр решительным шагом направился к «вольво», давая понять, что никакие отказы не принимаются, хотя в глубине души он не был уверен, что Софи внемлет его страстным призывам. А вдруг она решила порвать их отношения? Жизнь так непредсказуема, и за тот час, что он провел в кабинете Уэса, многое могло произойти.
Фин прислонился спиной к дверце и приготовился ждать. Через несколько минут послышались легкие шаги, из темноты появилась Софи в сопровождении полусонной Ласси.
— А вот и я! — объявила Софи, села на капот, а собака плюхнулась на землю и мгновенно уснула. — Ну, продолжим наши фантазии? Помнится, ты говорил, что мечтаешь овладеть мной в салоне машины или прямо на капоте. — В ее глазах заблестели лукавые искорки. — Джули Энн готова, коварный медведь-соблазнитель!
— Прекрасная женщина лежит на капоте «вольво» — что-то в этом есть… Кажется, подобную сцену я видел в каком-то фильме.
— Вспомни, в каком именно, — попросила Софи, обвивая руками шею мэра и прижимаясь к нему горячим упругим телом.
— А может быть, все-таки устроимся в салоне на заднем сиденье? Если твой братец застукает нас за этим занятием, он меня прибьет. Насмерть.
— Нет, только здесь, на капоте, — томно прошептала Софи. — Надо, чтобы наши фантазии воплотились наконец в реальность. Нас никто не увидит, только я и ты, свирепый, коварный медведь…
Она откинула назад голову, закрыла глаза и тихо застонала…
Через три часа Фин Такер крепко спал, раскинувшись на двуспальной кровати, а Софи лежала с краю, пытаясь устроиться поудобнее, потому что пружины старой кровати даже через матрас впивались ей в бока и в спину. Наконец она, стараясь не разбудить Фина, осторожно придвинулась к нему.
Фин, едва открыв глаза, мгновенно возжелал ее… Пружины жалобно постанывали, но поскольку теперь Софи лежала на середине кровати, они хоть не впивались ей в спину. Фин, ритмично двигаясь, хрипло и часто дышал, и когда он несколько раз конвульсивно содрогнулся, неожиданно в темноте раздался какой-то странный сухой хлопок. Софи, не успев ничего понять, зажмурилась, а Фин, мгновенно сообразив, что это за звук, схватил ее в охапку, дернул на себя, и они упали на пол.
— Фин, что это? — Испуганная Софи попыталась приподняться, но он резким движением пригнул ее голову и прошептал:
— Лежи тихо!
Дверь спальни приоткрылась, и раздался взволнованный голос Дэви:
— Софи, с тобой все в порядке?
— Дэви, держись подальше от окна! — посоветовал Фин, шаря в темноте по полу. — Черт, куда же они подевались?.. Ах вот, нашлись. — Лежа на полу, он надел трусы и объяснил: — Похоже, кто-то стрелял…
— Мне тоже так показалось, — мрачно согласился Дэви и, оглядываясь по сторонам, вошел в спальню. — Софи, с тобой точно все в порядке? — снова спросил он.
— Да, не волнуйся!
Фин отыскал на полу брюки, надел их и поднялся.
— Софи, осторожно вставай и пробирайся в холл, — строго сказал он. — Подальше от этой спальни.
Софи, пригнув голову, прокралась к двери, выбежала в холл и несколько мгновений стояла там неподвижно, стараясь унять сердцебиение. Потом заглянула в спальню: Дэви и Фин молча рассматривали стены.
— Значит, кто-то стрелял в нас? — робко подала голос Софи из-за приоткрытой двери.
— Не в нас, а в тебя, — ответил Фин, подходя к распахнутому окну и оглядывая его.
— Именно в меня? — холодея от страха, прошептала Софи.
— Вспомни, как ты ходила к реке и что с тобой произошло… Тебя пытались убить, Софи. Именно тебя, потому что единственный человек, который хотел бы от меня избавиться, это твой брат… — Мэр с усмешкой взглянул на Дэви.
— Нет, Гарвард, я давно уже отказался от мысли расправиться с тобой, так что я вне подозрений! Так с какой же стороны все-таки прозвучал выстрел?
— Знаешь, я до сих пор не уверен, что мы слышали выстрел, поскольку мои мысли, как ты понимаешь, были заняты другим, но… мне показалось, что звук прогремел здесь, в комнате!
— Нет, не может быть! Наверняка стреляли со двора, через окно.
— А если это пружины кровати так громко заскрипели? — высказала из-за двери предположение перепуганная Софи. — Или где-то поблизости проехала машина, и мы услышали звук выхлопной трубы.
— Нет! — хором возразили Фин и Дэви. — Это был выстрел!
Софи села на пол и стала молча наблюдать за Фином и Дэви, внимательно осматривающими спальню. Неожиданно ее взгляд упал на стену, и она вскрикнула:
— Вон, вон дырка от пули! Почти у пола!
Мужчины метнулись к тому месту, на которое указывала Софи, и присели на корточки. Фин протянул руку к стоящему около кровати туалетному столику, вынул из ящичка карандаш и вставил его в отверстие в стене. Карандаш вошел довольно глубоко и торчал параллельно полу, указывая на кровать.
Внезапно Софи осенило: она бросилась к кровати и, вглядываясь в ее боковую часть, стала ощупывать ее.
— Вот! Здесь тоже дыра! — воскликнула она.
Они осмотрели маленькое круглое отверстие, а потом сдернули с кровати одеяло, подняли матрас, и там на старых пружинах, почти посередине лежал небольшой пистолет.
— Господи… — не веря своим глазам, ошарашенно пробормотал Фин. — Мы же… мы же лежали на нем.
— Кто-то хотел превратить мою кровать в опасную ловушку? — прошептала Софи.
— Кто-то хотел спрятать пистолет под твоим матрасом, — угрюмо изрек Дэви. — А когда вы с Гарвардом начали очень уж резво развлекаться, пистолет выстрелил! Софи, тебя хотели подставить, понимаешь? Свалить вину за смерть Зейна на тебя!
— Но подбрасывать оружие в мою постель глупо, — неуверенно возразила она. — Кому бы пришло в голову искать его там?
— И тем не менее, — пробурчал Дэви. — Пистолет не только найден, он даже выстрелил… Гарвард, каковы наши дальнейшие действия?
— Надо сообщить Уэсу о происшедшем, — ответил Фин. — И никому не говорить о нашей находке.
— Неужели тот, кто все это подстроил, рассчитывал, что подозрение в убийстве Зейна падет на меня? — Ничего не понимая, Софи покачала головой.
— Нельзя со всей определенностью утверждать, на что именно рассчитывал преступник, но ясно одно: он хотел, чтобы пистолет обнаружили в твоей кровати, — ответил Дэви.
— Кто же ненавидит меня такой лютой ненавистью? — ужаснулась Софи, эта мысль пронзила ее как молния.
— Возможно, тебя просто хотят убрать с дороги. Кому-то ты сильно мешаешь… — сказал Фин.
«Не исключено, что твоей дорогой мамочке», — со злостью подумала Софи. Неужели миссис Такер хочет от нее избавиться? Это объяснение казалось вполне правдоподобным, за исключением одного: представить, как холеная пожилая Лиз Такер тайком пробирается на ферму Уиппл, крадется на второй этаж в спальню и засовывает пистолет под матрас, Софи не могла. Не хватало воображения.
— А как преступник мог незаметно проникнуть в дом? — спросила она. — Ведь это не так просто.
— Но проник же! — возразил Фин. — Кстати, не так уж и сложно, как тебе кажется. На ферме всегда толпятся люди, все ходят туда-сюда, поднимаются на второй этаж, в ванную комнату. — Он сделал паузу. — Софи, иди ложись сегодня спать в комнате Эми. А мне надо позвонить Уэсу.
— Что с тобой случилось? — критически оглядев сына, спросила Лиз, когда утром Фин спустился к завтраку.
В эту тревожную ночь он спал не более трех часов, его лицо было бледным, осунувшимся, под глазами залегли черные тени.
— О чем ты? — сделав удивленный вид, произнес мэр. — Ах, о синяке… — Он покосился на Дилли. — Это я ударился о дверной косяк.
— Да, о дверной косяк, — поджав губы, усмехнулась Лиз. — Косяком ты называешь кулак бывшего психиатра Софи?
— Меня всегда поражала твоя осведомленность во всех вопросах, — сказал Фин, садясь за стол.
— А кто такой психиатр? — спросила Дилли.
— Врач, с которым советуются люди, — уклончиво ответил Фин.
— А Софи с ним советуется?
— Нет, он же бывший, как заметила твоя бабушка.
— Дилли… ты знакома с мисс Демпси? — изумленно прошептала Лиз и нахмурилась.
— Да, конечно, знакома… — начала Дилли, но, заметив, как изменился в лице отец, запнулась и испуганно пробормотала: — То есть нет… немного.
— Ты водил ребенка знакомиться со своей… подругой? — едва не задохнувшись от возмущения, вскричала Лиз.
— Нет, моя дочь сама изъявила желание познакомиться с Софи. А надоумила ее, кстати, Джейми Баркли. Я всегда говорил тебе, что эта новая подруга оказывает на Дилли дурное влияние, но ты же меня не слушаешь, — не без злорадства ответил Фин.
— Мама Джейми сказала, что Софи — подруга моего папы, и я решила познакомиться с ней, — объяснила Дилли. — Я пришла и спросила у Софи, так ли это, но она ответила, что нет, она не подруга папы.
— Значит, ты ходила на ферму… — качая головой, медленно промолвила Лиз и вдруг испуганно воскликнула: — Ты ходила туда одна? Без взрослых?
— Да, пока бабушка Джун спала, — простодушно призналась Дилли, но спохватилась и добавила: — Я ведь уже взрослая. Я так делала не раз.
— Что?
— Ну, положим, на ферме ты была всего два раза, — пришел на выручку отец и, покосившись на дочь, едва слышно произнес: — По крайней мере насколько мне известно.
— Дилли, никогда больше не ходи туда! — патетически воскликнула Лиз. — Никогда! Ты слышишь?
— Но почему? Я не понимаю… — Дилли обиженно поджала губы, готовая расплакаться, на потом, передумав, горячо заговорила: — Софи — мой друг, она хорошо ко мне относится. Я ходила к ней в воскресенье и в среду, она ждала меня, радовалась моему приходу, мы разговаривали, пели. Я играла с собакой!
— Господи, какая ты еще наивная! — всплеснула руками Лиз. — Ты ничего не понимаешь в жизни! Больше никогда туда не ходи.
Дилли со слезами на глазах прошептала:
— Я хотела бы попрощаться, ведь они скоро уезжают.
— Ладно, мы вместе зайдем к ним завтра, когда я заберу тебя от бабушки Джун, — сказал Фин, избегая встречаться взглядом с матерью.
— Фин, ты не должен этого делать! — возмущенно бросила Лиз. — Не ходите туда!
— Почему ты вмешиваешься, когда я разговариваю с дочерью? — теряя терпение, раздраженно спросил мэр. — Дилли хочет попрощаться со своими друзьями, что в этом плохого? Она воспитанная девочка. Не ты ли ее всегда учила вежливости?
Не найдя подходящего аргумента, Лиз лишь презрительно поджала губы.
— Спасибо, папа, — тихо промолвила Дилли и высоко подняла голову, едва сдерживая слезы.
Ведь Такеры не только вежливые люди, но и никогда не плачут.
Наряженную тишину нарушил телефонный звонок, и Лиз направилась к телефону. Дилли, улучив момент, сказала отцу:
— Помнишь, ты говорил, что мы будем по понедельникам ночевать в книжном магазине? И чтобы я тебя больше ни о чем не просила?
— Помню.
— Но у меня есть еще одна важная просьба… Я очень хочу, чтобы вы с Софи пришли на нашу игру в софтбол. Сегодня очень ответственный матч, и мне нужна ваша поддержка. А что касается книжного магазина, то можно в этот понедельник там не ночевать. Только, пожалуйста, придите с Софи поболеть за меня и мою команду!
Вернулась Лиз, села за стол и торжественно сообщила:
— Звонила Вирджиния Гарви.
— Мы счастливы! — усмехнулся Фин, намазывая маслом свежую булочку и передавая ее Дилли.
— Стивен обеспокоен твоими отношениями с этими киношными девицами, — продолжала Лиз. — Он говорит, вы что-то там замышляете.
— Стивен надеется на то, что мы что-то замышляем! — поправил ее сын.
— Фин, держись от них подальше! Сколько раз тебе можно говорить!
— Значит, так… — Он поднялся из-за стола. — Если ты не перестанешь меня учить и изводить советами, мы с Дилли переедем в книжный магазин. Навсегда. Понятно?
— Фин…
— А ты оставайся и живи здесь одна.
Лиз встала и молча удалилась.
— Папа, а мы правда переедем жить в книжный магазин? — с надеждой спросила Дилли.
— Ну… не знаю. Вряд ли. Обычно бабушка чувствует, когда ей пора остановиться. Думаю, и на сей раз она поняла, что это не пустые угрозы.
— Так вы с Софи придете за меня поболеть?
— Надо позвонить ей и пригласить на игру.
— А как ты думаешь, она согласится?
— Надеюсь, но обещать не могу.