Хорошо, когда то, что ты делаешь до тебя уже кто-то когда-то делал. Плохо когда не делал. Вот так и с доением морских коров, последний дояр если и был таковой на старой Земле склеил ласты лет за сто до рождения Дэна. Начинать надо было с нуля. Морская корова она только по названию корова а с виду блин больше тюленя переростка напоминает. Огромная бурая туша лежит себе на солнышке как свиноматка и балдеет. А маленькие "телята морские" между туш исполинских снуют и присасываются к соскам, молоко лопают. Вот и попробуй тушку подоить, тем более, что тушке интересно, что там двуногий делает, лежать то скучно, вот тушка возьми да перевернись в самое неподходящее время. Опять же не в коровнике ты находишься а на пляжу галечном где и так то ходишь спотыкаешься, а если на каку какую наступишь, так и вовсе можно навернуться вместе со свежим надоем. Намучались дико, а тут выяснилось, что молоко морских коров намного жирнее чем у обычных. Обратно малость штормило и в результате везли молоко, а привезли масло. Ржал над доярами весь посёлок псов. Следующий рейс выдался в погоду потише и пожарче в результате привезли прокисшее молоко наполовину сбитое в масло. Тут уж весь посёлок матерился. Технари призадумались и решили переоборудовать кнор в плавучий холодильник. Натаскали льда. В общем, промучались ещё десять дней и всё таки пошли за молоком. Теперь внедрили опыт Стаханова: один доит, а другой молоко в кнор таскает. Через канал протащили лёгкие пластмассовые вёдра с закручивающимися крышками и работа закипела. Тут родилась великая истина: "Чем больше доишь, тем больше корова даёт молока". Наконец в посёлок пришла первая партия молока, а не масла. Загнали молоко в сепаратор и сожгли его нафиг. Оказалось, что слишком жирное надо было в сепараторе обрабатывать на меньших оборотах. Опять технари матерились, но теперь молоко уже распробовали и заценили. Приезжали уже за первым маслом индейцы с "Большого дома". С обезжириванием намаялись, но научились получать вполне приемлемое масло и сметану. Тут помаленьку начало работать производство соли из морской воды, примерно с тонны воды получалось килограмм 35 соли плюс минус. С хранением молока долго парились пока Дэн не предложил делать сгущёнку. Сахара было завались, правда комкового. Молоко кроме жирности ещё было к тому же сладковатым, так что добавляли сахара и уваривали его. А после разливали в бочки, т.к. другой тары не производили. Сгущёнка пошла на ура, правда покупатели требовали разливать в более удобную маленькую тару, чтоб можно было охотнику например с собой в поход взять или отдельной семье распечатать и съесть. Эту проблему решили пока отложить в долгий ящик и пока шёл молочный сезон катали сгущёнку бочками. Пробовали варить из молока творог, но он получался сладким и жирным, заценили продукт только дети и собаки. А тут индейские умельцы наладили выпуск берестяных туесков - баночек. И пошла сгущёнка разливаться из бочек.

   Самое смешное, что с теми же проблемами столкнулись и хитромудрые семинолы в прошлом году заклеймившие себе не одно стадо морских коров. Быстрее всего у них получилось делать масло. Одушевлённые первыми успехами, семинолы начали пробовать перерабатывать молоко в другие продукты и дегустировать их, в результате бывали дни, что всё население платформы не вылазило из клозетов и распространяло зловоние по округе. Но нашёлся индеец с головой, который заказал через канал специальную литературу по молочным продуктам и увлёкся добавлением всяческих бактерий в молоко, которых тоже заказал через канал, благо весили бактерии немного. Хотя пошли семинолы по другому пути, но результатов добились неплохих, научившись делать неплохой кефир и что-то типа бифидока, также делали топлёное молоко. На будущее, решили добиться производства сыров и на сырах делать бизнес.

   Псы же с упорством маньяков все усилия направили на производство сухого молока и детских сухих смесей. И здесь выяснилось, что при производстве сгущёнки, сухих молочных смесей применяется лактоза или молочный сахар, которого естественно не было, и который можно было произвести из молочной же сыворотки. Заказали литературу, прочитали, покумекали с технарями и заказали дополнительное оборудование для производства лактозы, тем более, что лактоза могла использоваться ещё и в производстве антибиотиков в фармакалогии. Теперь посёлок псов видоизменился до неузнаваемости. Везде где было можно навтыкали ветряных энергогенераторов, и поставили теплогенератор на угле, а был ещё и запасной на мазуте. Всё это электрохозяйство теперь давало электричество на сахарный и молочный завод, в жилсектор, на маяк и в шахту. Молочный завод представлял собой архаичное нагромождение агрегатов, соединённых самым диким способом трубами, шлангами и проводами. Всё это работало, ломалось, снова работало и снова ломалось. Молочный завод вобрал в себя весь женский коллектив посёлка без остатка. Сделать сухое молоко пока не удалось, стада подались на пастбища и теперь молокозавод не работал. Дояры стали рыбаками, дельтапланеристами и разведчиками. Вновь потянулись потеряшки, теперь попадались и белые и черные и желтые, но все как один говорившие или по-английски или по-французски. В розыске потеряшек, всё большую роль играли собаки.

   Чем больше становилось в прерии собак, тем больше было на них нападений волков и других хищников. Только собаки были умные и шли на поиск теперь стаями, плюс держались неподалёку от отрядов индейцев-охотников. При нападении они поднимали ужасный лай, который привлекал охотников. Раз за разом хищники отступали от собак с большими потерями от огнестрела индейцев. А тут ещё и сами представители племени псов озаботились собачьими ранениями и решили увеличить их шансы на выживание. Первые появились шипастые ошейники. К горлу собаки теперь было не так просто подобраться. Затем пришел черед лёгкой кожаной брони, которая не мешала движению собаки, но более-менее защищала собаке жизнь.

   После того, как сами наелись масла и сгущенки и снабдили этими продуктами всех индейцев прерий, встал вопрос куда данные продукты дальше девать, потому как до следующего сезона доения оставалось слишком много запасов, да и сахар если честно надо было реализовывать. С ним хоть было проще, он тары не требовал, кусками можно было перевозить в мешках, ящиках или просто завёрнутым в ткань.

   Тут Высокий Сокол и проболтался, что на востоке от Волги в море впадает ещё одна река и там время от времени появляются рыбаки неведомые, но на инглише малость говорящие. Вот с ними семинолы и торгонули маслом, правда ценного от торговли было чуть да маленько, в основном рис. Но рис это блин продукт стратегический. И два кнора набитых сгущёнкой, сахаром и маслом пошли в устье неизвестной реки. Проболтавшись неделю, наконец увидели рыбаков. Те порядком перепугались, увидев корабли обшитые крокодильими шкурами и с собачьими пастями на носу. В конце-концов, рыбакам дали попробовать масло, сгущенку и сахар и пояснили, что нужен на обмен рис. Те быстро сообразили, смотали удочки и ломанулись вверх по большой реке. Вскоре пришла целая флотилия лодок всех мастей и торговля в открытом море, благо был штиль, закипела. Вмиг распродали, вернее разменяли на рис, всё, что привезли и договорились, что в следующий раз в определённом месте будет лежать записка с указанием определённого дня для торговли. С этим довольные и разошлись бортами.

   Рис приятно разнообразил меню и ещё уменьшил количество заказываемого через канал продовольствия. Теперь можно было разбавить сгущёнку водой и сварить рисовую кашу для ребёнка. И сытно и полезно, а главное запасы были на несколько лет вперёд, если рожать никто не будет больше. К канадцам и франкам торговать идти побоялись, русских вообще опасались, их арабы охарактеризовали как людей злопамятливых и агрессивных, по крайней мере уже воюют на стороне арабов с африканцами.

   Весна свирепствовала вовсю и в прериях стало очень опасно из-за бизонов, которые во всяком, кто равен или больше их в размерах видели противника и посягателя на их территорию и самок. Пришлось запретить выезд бронеавтобуса который уже не раз таранили, и ограничить выезды охотников-разведчиков. Больше стали использовать собак (их бизоны за противников не считали) и мотодельтапланы.

   Вот как-то Дэн сидел себе возле бункера у скалы грелся да через видекамер несколько горизонты оглядывал. Топливо кончилось и из-за его отсутствия дельтаплан стоял рядышком. Рядом лежал Безухий и блаженно грелся на весеннем солнышке. Бешенный Пёс не только пялился в монитор ноута, но и подтачивал шипы на снятом с Безухого ошейнике. Ждал он когда парочку канистр ему подвезут вездесущие индейские отряды, но видать стада бизонов отрезали их и теперь приходилось только ждать и наблюдать. На маленьком костерке готовилось в котле нечто вроде плова. На дно Дэн топлёного маслица налил, сверху конины копчёной и местной хомячатины нарезал и всё это прожарив засыпал рисом и залил водой. Теперь суперплов доходил под крышкой.

   Денис знал, что на запах еды обязательно припрётся какой-нибудь халявщик и оказался прав. С видеокамеры повёрнутой на север показались шесть точек, при приближении оказавшиеся тремя индейцами на конях и тремя запасными конями. Денис вытащил зеркальце и парой мазков нарисовал у себя на лице мирную картину "разведчик на охоте". Всё таки удобные обычаи. Посмотрел на морду и всё ясней ясного.

   Этих троих Дэн не знал. Эти трое тоже не знали его, но посмотрев на лицо, спешились и подошли к костру ведя поводу коней.

   Денис не торопился их приветствовать, не по статусу ему было, а эти трое тоже не торопились, соображая кто же первый должен заговорить. Наконец молчанку окончил высокий худющий молодой индеец.

   - Хай, Сломанный Палец, из племени Онейджи приветствует тебя. Со мной мои братья Сухой Ствол и Маленький Барсук.

   - Хай, Бешенный Пёс из племени псов приветствует тебя и твоих братьев Сломанный Палец.

   Судя по реакции его имя было им известно. Онейджи были из недавно присоединившихся к крикам монокластеров-племен.

   - Готов мой обед, прошу воинов Онейджи разделить мою трапезу, Безухий будет охранять нас во время еды.

   С этими словами Дэн одел на пса ошейник и приказал охранять. Индейцы переглянулись, понюхали воздух (а котел прям излучал обалденные запахи) и начали распрягать лошадей. Затем рассевшись вокруг котла стали есть плов прямо руками, беря маленькие горсточки и бросая их в рот. После обеда все отрыгнули довольные едой и Сломанный палец предложил выкурить трубку мира. Дэн был не против. Вот только после пары затяжек хороших начали у Дэна глазки краснеть и почему то смешно стало ему глядя на раскрашенные рожи индейцев.

   - Сломанный Палец, у тебя почему такое имя?

   - Потому что я палец сломал.

   - Сломал палец, ха-ха-ха... и Дэна понесло.

   - Да вот такая смешная история я сломал палец и назвали меня Сломанный Палец.

   - Ха-ха-ха-ха...Бешеный Пёс не мог остановиться и ржал на свежей весенней траве держась за живот.

   - Тут начали несмело подхихикивать и Сухой Ствол с Маленьким Барсуком.

   Лапа Бешенного Пса сграбастала Сломанного Пальца за шкварник как котёнка и буквально придвинуло его лицо к лицу Дениса.

   - Ну-ка скажи мне умник, что ты за травку мне дал покурить?

   Позади приподнявшихся было братьев Сломанного Пальца глухо зарычал Безухий и те медленно сели обратно на задницы.

   - Шишечки, - прохрипел молодой индеец.

   - А где же Сломанный Палец взял шишечки?

   - Нашёл на охоте.

   - Где?

   - За охраняемой дорогой в горах.

   - Кто ещё знает о шишечках?

   - Люди в сером.

   - Кто они? Чем вооружены?

   - Они охраняют эти шишечки, у них автоматы и винтовки.

   - Машины есть?

   - Есть, но на них не ездят, наверно горючее кончилось.

   - Где живут.

   - Мы с краешку были и далеко не заходили не видели их жильё.

   - Ладно Сломанный Палец, свои шишечки больше ни с кем не кури. Дашь мне одну за образец и будь наготове, нужно вернуться к эти людям в сером и поговорить с ними. У тебя есть ещё две запасные лошади?

   - Нет.

   - Хорошо я возьму своих, братьев не бери, я возьму воинов покрепче. Разговор будет очень серьёзным и придется некоторым распрощаться со своими скальпами. Да и не вздумай от меня прятаться, Сломанный Палец, у Безухого прекрасный нюх, а у меня есть такая черта характера как упёртость, обещаю искать тебя пока один из нас жив. Никому не говори о нашем разговоре. Вас это тоже касается. Всё, сюда идёт Жёлтое Перо с отрядом и лучше, чтоб он вас не видел.

   Онейджи быстро собрались, вскочили в сёдла и свалили на юг, а потом свернули к "Большому дому". А Денис по рации вызвал Джона и сказал, что дело чрезвычайной важности. Дэн понюхал полученную шишечку и спрятал в один из внутренних карманов кожаной куртки. Таких шишечек да в сгущёнке сварить, да настояться дать, может башню и местному мохнатому чудо-юде снести напрочь.