По окончании вечерней коллективной молитвы, Тобиас включил приёмник, чтобы услышать о самаритянах, которые действовали в Преддверии. Испытывая крайнее любопытство, я знал, что группа сотрудников этой природы общалась с арьергардами в договорные часы.

Я чувствовал себя очень уставшим от затраченных усилий, но моё сердце пело гимны духовной радости. Наконец я вновь испытал счастье работы. Дух службы оказывает таинственное тонизирующее воздействие.

После включения, маленький аппарат, находившийся перед моим взором, после нескольких минут ожидания, начал передавать следующее послание:

– Самаритяне Министерства Возрождения...! Самаритяне Министерства Возрождения...! В глубинах тьмы очень много работы. Нам удалось перенести большое количество несчастных, отвоевав у духовной тьмы двадцать девять братьев. Двадцать два из них находятся в состоянии психической неустойчивости, а семь в состоянии полного психического бездействия. Наши группы организуют транспортировку... Мы прибудем через несколько минут после полуночи... Мы просим дальнейших указаний...

Заметив, как пересеклись восхищённые взгляды Тобиаса и Нарциссы, как только они услышали это странный голос, я не смог сдержать возникший у меня вопрос:

– Как это может быть? Почему этот транспорт не массовый? Не все из них духи?

Тобиас улыбнулся и объяснил:

– Брат, Вы забываете, что иначе не прибыли бы в Министерство Помощи. Я знаю эпизод вашего прибытия. Всегда необходимо помнить, что природа не делает резких скачков. Будь то на Земле или в Преддверии, нас покрывают самые тяжёлые флюиды. Страус и ласточка – птицы, у них есть крылья, однако первая едва может оторваться от земли, вторая же бороздит обширные небеса.

Давая понять, что сейчас не подходящий момент для болтовни, он обратился к Нарцисе:

– Сегодня ночью очень большое спасение. Нам необходимо принять срочные меры.

– Нам понадобится больше коек! – огорчённо прошептала служащая.

– Не волнуйтесь, – решительно сказал Тобиас, – мы разместим находящихся в смятении в Корпусе 7, а обессиленных в Камере 33.

Затем, приложив правую руку ко лбу, словно думая о чем-то очень серьёзном, сказал:

– Мы легко решим вопрос приёма больных, но с предоставлением помощи дело обстоит сложнее. Нашим сотрудникам было предписано обеспечить службы коммуникации в сферах Земли, ввиду облаков тьмы, которые в настоящий момент окутывают мир воплощённых. Мы нуждаемся в ночном обслуживающем персонале, поскольку Самаритяне прибудут крайне изнурённые.

– Я предлагаю себя с величайшим удовольствием, всем чем могу помочь! – воскликнул я спонтанно.

Тобиас посмотрел на меня с глубокой симпатией, смешанной с благодарностью, позволяя мне испытать приятную внутреннюю радость.

– Вы намерены оставаться в Палатах Исправлению на протяжении всей ночи? – спросил он с восхищением.

– Разве другие делают не то же самое? – спросил я в свою очередь. – Я чувствую себя готовым и ощущаю сильную необходимость наверстать упущенное время.

Мой великодушный друг обнял меня и добавил:

– Хорошо, тогда я принимаю Вашу помощь. Нарциса и остальные сотрудники также останутся на дежурстве. Кроме того, я поручу Венансио и Солустио, двоим моим верным братьям, остаться на ночное дежурство. Я не могу остаться здесь на ночь, ввиду ранее принятых на себя обязательств, но в случае необходимости Вы или любой из вас сообщит мне о любом серьёзном происшествии. Я намечу план работы, облегчив насколько возможно его выполнение.

Пока пятеро сотрудников действовали в сопровождении Нарциссы, подготавливая соответствующую одежду и оборудование для лазарета, мы с Тобиасом переносили больных в Павильон 7 и Камеру 33.

Я не мог объяснить, что произошло со мной: несмотря на усталость рук, я чувствовал невыразимую радость, охватившую сердце.

В мастерской, где большинство ищет работу, понимая её высшую ценность, труд является источником возвышенной радости. Честно говоря, я не думал о получении компенсации в виде бонусных часов, о немедленных вознаграждениях за мои усилия, но моё удовлетворение было чрезвычайно глубоким, поскольку я сознавал, что мог с честью предстать счастливым перед своей матерью и добродетелями, которых я встретил в Министерстве Помощи.

На прощание Тобиас вновь обнял меня и сказал:

– Желаю вам мира, доброй ночи и полезной службы. Завтра в восемь часов Вы сможете отдохнуть. Максимум работы каждый день – двенадцать часов, но сейчас мы находимся в особых обстоятельствах.

Я ответил, что принятые обязанности наполнили меня искренней радостью.

Оставшись наедине с большим количеством больничных служащих, я с большой осторожностью начал проявлять интерес к больным. Среди всех присутствующих помощников особое впечатление произвела на меня искренняя доброта Нарциссы, которая по-матерински заботилась о них. Привлечённый её великодушием, я попытался сблизиться к ней. Не трудно было получить удовольствие от простой и нежной беседы с ней. Эта любезная старушка была подобна возвышенной книге доброты и мудрости.

– Давно ли Вы, сестра, работаете здесь? - спросил я в какой-то момент дружеской беседы.

– Да, я пребываю в Палатах Исправления на активной службе шесть лет и несколько месяцев. Мне все ещё не хватает более трёх лет, чтобы реализовывать мои желания.

Перед моим безмолвным вопрошающим взглядом Нарцисса любезно продолжила:

– Я нуждаюсь в очень важном поручительстве.

– Что Вы хотите этим сказать?

– Мне необходимо встретиться с несколькими любимыми Духами на Земле, чтобы исполнить совместную службу возвышения. В течение долгого времени, в силу моих прошлых отклонений, я напрасно просила об этом. Я жила в смятении и печали. Мне посоветовали обратиться к Министру Венеранде, и наша благодетельница из Министерства Возрождения пообещала мне, что сообщит о моём намерении и поручится за меня Министерству Помощи, но потребовала за это десять лет непрерывной работы в Палатах Исправления с целью исправления некоторой неустойчивости чувств. Сначала я хотела отвергнуть это предложение, считая, что требование было слишком высоким, но потом я признала, что Министр была права. В конце концов, совет принёс пользу не ей, а мне. Я многое приобрела, приняв её указание. Сейчас я чувствую себя более уравновешенной и более человечной, и думаю, что переживу с духовным достоинством мой будущий опыт на Земле.

Я собирался выразить своё глубокое восхищение, как вдруг один из близстоящих медбратов крикнул:

– Нарцисса! Нарцисса!

Мне не следовало задерживать эту преданную сестру, превратившуюся в духовную мать для многих страждущих Духов, из-за простого личного любопытства.